Текст книги "Переводы с собачьего, или Этология собаки в картинках"

Вожак – щит и меч стаи

Не отрицаю, вожак имеет определенные привилегии. Но уверяю вас: эти привилегии совершенно заслуженны. Если что – все шишки падают на вожака. В случае внешней агрессии именно вожак первым встает на защиту интересов стаи своей широкой грудью (или широким животом – у кого что). И на защиту всех подчиненных (включая ω), живота своего не щадя. Вожак всегда и везде в первых рядах:

– Фрэнк, сходи-ка посмотри, что это там в кустах?

– А вы?

– А мы и отсюда погавкаем!

Или еще лучше:

– Фрэнк, вон какой кобель здоровый идет, прогони его отсюда!

– А вы на что?

– А мы, это… мы – группа разведки! Мы его вовремя обнаружили.

– А вот ты тут на что?

– А я… э-э-э… я тут шумовые эффекты создаю!

– А почему я его отсюда гнать должен? Вам надо, вы и гоните.

– Фрэнк, но ведь ты же у нас группа захвата! А мы тебе поможем. Потом. А то уж больно большой кобель-то…

Примечание переводчика

Вспоминаю случай, когда у нашей стаи возник конфликт со стаей разнокалиберных дворняг, обитавшей во дворе метеостанции. Каждый раз, когда мы проходили мимо, дворняги с воплями высыпались из подворотни и подзуживали на драку. Орали, обзывались и делали неприличные жесты. В случае чего немедленно скрывались в своей подворотне и продолжали провокации оттуда. В один прекрасный день им удалось-таки довести Фрэнка до белого каления. Раздался характерный звук (это лопнули Фрэнковы нервы), и он врезался в дворняжьи ворота, как пушечное ядро. Гнилые доски разлетелись, и наш вожак ворвался на территорию противника. Стая недолго думая последовала за ним. Такого поворота событий шавки не ожидали и мгновенно ушли в подполье, всосавшись в щели и дыры. Все, кроме одной, застигнутой врасплох молниеносной атакой.

Вот здесь юмор кончается, потому что стая разъяренных ротвейлеров способна быстро распустить на ленточки практически любую собаку. Это моментально сообразили остальные члены уличной шайки и сидели тихо по своим дырам и шуршали, как вошь под коростой, не сделав даже попытки спасти одного из своих. Никто, кроме вожака – довольно крупного метиса немецкой овчарки, который все же не имел шансов, чтобы встать один на один против Фрэнка, не то что против целой стаи (своя стая его не поддержала). Тем не менее он предпринял отчаянную попытку заступиться за своего подчиненного. Пес отчаянно рисковал и явно знал об этом. Если бы не вмешались мы, люди, дела его кончились бы плохо. Но и так он заслужил уважение. Встать в одиночку против явного перевеса сил – на это способна не каждая собака. Только вожак.

Вожак – опора хозяина, полицейско-репрессивная сила

Роль вожака еще и в том, чтобы быть правой рукой хозяина. Настоящий вожак знает, что его хозяин не бог и что он имеет свои слабости, но остальные члены стаи об этом знать не обязаны. Вожак поможет вам остаться богом.

Скажем, кокеры нашли вкусные отбросы и не собираются с ними расставаться, сколько им ни кричите «Фу!». Они, подлецы, отлично знают, что бегают быстрее вас, а едят еще быстрее. Но вы и не обязаны за ними гоняться. Дядя Фрэнк сделает это за вас. Самолично поймаю ослушников и наваляю им (вываляю в снегу). Между прочим, этим окажу вам еще одну услугу. Общественность очень неприязненно смотрит на тех, кто наказывает маленьких хорошеньких собачек (которые это знают и нарочно орут благим матом). Вот я и буду тем плохим, злым и кровожадным. Я знаю, что со стороны это выглядит ужасно, когда огромный свирепый ротвейлер треплет беззащитного кокера, но на самом деле я хорошо знаю, что делаю. Я его хочу наказать, а не изувечить: может, и балбес, но ведь свой!

Примечание переводчика

Разбалованная и своевольная Дина прекрасно знает, что хозяйка ее не догонит, поэтому может спокойно грызть найденные косточки на безопасном от Нади расстоянии. Но только в отсутствие Фрэнка. При Фрэнке она себе этого не позволяет: Фрэнк ее живо поймает и надает подзатыльников. Пару раз Наде удалось Дину обмануть. «Дина, брось косточку, Фрэнк идет!» – кричит Надя, и Дина, воровато озираясь, бросает незаконную добычу. Но очень скоро хитрая Дина уловку раскусила. «Дина, брось косточку, Фрэнк идет!» – снова кричит Надя, но Дина, оглядевшись по сторонам, косточку бросать не торопится. «Ну что ты такое, Надя, говоришь, – отвечает нахально, – вовсе тут и нет никакого Фрэнка!» – и поудобнее перехватывает протухший мосол.

Интересно, что все собаки слушались Фрэнка беспрекословно, даже и те, что бегали явно быстрее его. Не пытались убежать. Покорно оставляли свою добычу и послушно оставляли ее, бросив лишь тоскливый взгляд на прощание.

Мы и чужие собаки

Волчья стая, встретив чужака на своей территории, как правило, без жалости его убивает, хотя при недостатке рабочих рук (то есть зубов) может принять к себе. Встретившись на нейтральной территории, они ведут себя по обстоятельствам (случайная встреча, пограничный конфликт, общая большая охота): или как враги, или как союзники. Решают старшие.

У нас, собак, роль старших играете вы. Как реагирует на чужих собак владелец, так обычно реагирует и его пес. Конечно, в некоторых случаях на поведение собаки заметно влияет генетика. Если собака имеет врожденную склонность к агрессии, положительный пример ее поведение не изменит. Скажем, чабаны, работающие со среднеазиатскими овчарками, знают, что в междоусобицах гибнет кобелей не меньше, чем в боях с волками. Молодой пес очень скоро убеждается на своем горьком опыте, что противника надо не победить, а убить. Причем как можно быстрее: в долгом бою возрастает вероятность устать и ошибиться. Многие столетия борьбы за выживание закалили характер этих собак. Обожженную глину так легко не размочишь.

Демонстрация силы

Собака, в отличие от волка, вечный подросток. С одной стороны, это проявляется большей задиристостью, но с другой стороны, молодые легче сходятся. Ссоримся, миримся, играем, дружим. При встрече с незнакомцем (если один из нас не заводится издалека) мы смотрим друг на друга с любопытством: ты кто? Первым делом надо установить, кто перед вами: соперник (соперница) или противоположный пол? Если противоположный пол, парень, как и человеческий ухажер, приосанивается, улыбается и строит глазки. У нас это, правда, без особых церемоний – мы сразу заглядываем под юбку. И порой, так же как и вы, получаем от девушки пощечину. Если встречаются мужики, стараются произвести впечатление друг на друга: грудь колесом, ноги на цыпочки и шкуру дыбом (чтобы повыше казаться). Если сошлись характерами – перестают пыжиться и начинают играть или вместе идут «за пивом» – обследовать окрестности. Если характеры подходят как кулак к глазу, напряжение растет, парни поигрывают мускулами и лязгают оружием, то есть зубами. Если один из них признает, что тот, другой, круче, еще есть шанс разойтись миром.

Если нет, драка неизбежна. Как правило, это несерьезная потасовка, выяснится, кто сильнее, и этим дело кончится. Если побежденный признал, что был не прав, а победитель не слишком качает права, бывшие соперники могут даже стать друзьями. Если результат драки неопределенный, выяснение отношений продолжается при следующих раундах. Неприязнь между соперниками крепнет от встречи к встрече, и со временем они становятся врагами не на живот, а на смерть. Особенно горяча кровь у молодежи. Старый пес понимает, что в спорах рождается не только истина, но и синяки. Я бы даже сказал, что синяки в спорах рождаются гораздо чаще, чем истина.

Незнакомые дамы при встречах обычно настроены миролюбивее, но это не значит, что слабый пол не умеет драться. Если уж не сошлись во мнениях, конфликт может вспыхнуть не менее яростный, нежели у представителей сильного пола. Ну и если имеется серьезный повод для конфликта, драка может случиться и между особями противоположного пола.

Вообще у собак очень распространены склочники, которые выскажут всем встречным все, что о них думают. Находясь на поводке, пытаются выскочить из шкуры, грозят растерзать и брызгают слюной. Но, встретившись на узкой тропе без поводка, как-то резко сникают и делают вид, что вас не узнают. Проходя по улице, пес горячо дебатирует с хозяевами прилегающего участка. Причем одуревшие от скуки хозяева с огромным удовольствием ждут возможности присоединиться к дискуссии. Глаза блестят, собака дрожит от возбуждения. И если по какой-то причине дискутер сегодня не объявился, на лице хозяина нескрываемое разочарование и тоска. Все эти яростные эмоции – хорошо поставленное шоу.

Примечание переводчика

Джина Верещагина, темпераментная и склочная дамочка, просто обожает критиковать всех и каждого. С огромным удовольствием разнесет цвет костюма, прическу и мейк-ап, особенно если объект критики надежно привязан к хозяину поводком или, еще лучше, находится за надежным забором. Особенное наслаждение Джине доставляло препирательство с двумя огромными азиатами, сторожившими виллу за глухим забором. Толстые доски оставляли минимальные просветы, в которые разъяренные зверюги могли просунуть лишь пальцы или кончик носа. Джина блаженствовала. Бегая вдоль забора от одного конца участка к другому, Джина высказывала претензии ко всему азиатскому роду до седьмого колена включительно. На каждое их слово имела десять проклятий, полных концентрированного гадючьего яда. После чего разрумянившаяся и донельзя довольная собой гордо удалялась. Не забыв на прощание описать газон на углу азиатского участка.

Получилось так, что мы пару недель не гуляли тем маршрутом. Джина изнывала от скуки и, когда мы наконец-то выбрались знакомой дорогой, прямо-таки тряслась от нетерпения. Еще одна улица, еще один поворот и… Мы впервые увидели азиатскую виллу во всей красе: двухметровый забор убрали. Большой розовый особняк, безупречно ровные дорожки, подстриженные газоны. На мраморном широком крыльце лежали азиаты. И мы их впервые увидели во всем великолепии. Необыкновенно крупные, с могучим костяком и необъятными головами, они лежали как два сфинкса, величественные и невозмутимые. Джина открыла пасть, набрала в легкие побольше воздуху, и тут они нас увидели. В их глазах философски-возвышенное выражение сменилось пристально-внимательным, мышцы напряглись, как пружина в капкане. Джина притормозила и выпустила воздух обратно. Критика с воздухом не вышла, очевидно, застряла где-то в горле.

Дело в том, что на месте глухого забора красовалась низкая каменная стеночка, а над ней покоился ажурный кованый заборчик – изящная конструкция из железных прутьев с листиками, цветочками и прочими финтифлюшками. Молча, со вздыбленной шерстью и выпученными глазами, Джина сошла с тротуара и перешла на другую сторону улицы. Азиаты все так же молча наблюдали, как мы идем вдоль забора и приближаемся к калитке, тоже кованой и ажурной. Калитку и крыльцо разделяло пространство метров в десять, прямая дорожка, посыпанная цветной каменной крошкой. Азиаты были все так же неподвижны, как настоящие сфинксы. Джина, не в силах вынести мысль, что она вот так просто уйдет и не скажет ни слова, остановилась, подняла глаза, и… события стали развиваться с невероятной быстротой. Раз – и оба азиата стояли на ногах. Два – и они взвились в воздух, как баллистические ракеты, одним огромным прыжком преодолев расстояние между крыльцом и воротами. Три – оба синхронно, натренированным движением просунули между прутьями калитки свои тела, почти до половины свисая на улицу, и издали глухой утробный рык.

Джина подобрала выпавшую челюсть, спрятала ее в сумочку и, с опаской косясь на азиатов, по стеночке противоположного забора прокралась мимо их участка. Забыла, по обыкновению, написать на углу и с тех пор утратила интерес к прогулкам в том квартале…

Исследователи, изучавшие голосовые проявления волков, утверждают, что волки из удаленных географических областей имеют совершенно различные сигналы общения. Каждая область имеет, мол, свой диалект, и, если верить ученым, канадские волки не поймут волков, живущих в Карпатах или в Сибири. Что уж потом говорить о понимании между волками и собаками!

Я бы не сказал, что все так драматично. Конечно, каждая стая имеет свои традиции, методы охоты и стиль общения, а в рамках этих различий различные способы воя. Свои песни, так сказать, или, еще точнее говоря, свой боевой клич. Так, разные индейские племена, выходя на тропу войны, голосили на разные голоса, чтобы соплеменники точно знали, где их воины находятся и что в данный момент происходит. Если не считать мелких различий, волки не только разных географических областей, но и волки разных подвидов без особого труда нашли бы общий язык. И не такая уж проблема для волка и собаки понять друг друга, несмотря на то что они формально относятся к различным биологическим видам. Доказательством этого являются спонтанно возникающие время от времени волко-собачьи гибриды. Как и люди, в случае нужды они найдут способ договориться о тех важнейших вещах. При остром недостатке партнеров своего вида подойдет и чужак: ведь на безрыбье и рак – рыба.

Тем не менее большинство контактов между волками и собаками заканчиваются конфликтом. Недостаток понимания тут ни при чем. Собаку, оказавшуюся в лесу на волчьей территории, волки воспринимают как конкурента, как захватчика. И соответственно поступают, руководствуясь лозунгом «Смерть оккупантам!». Им абсолютно все равно, что делала эта собака в их лесу: охотилась на их дичь, собирала гербарий или просто отстала от компании грибников. Точно так же они поступают в отношении чужака волка.

Собаки тоже в долгу не остаются. Стая гончих, натасканная на волков, воодушевленно гонит их под ружейный выстрел, нисколько не задумываясь над родственными связями. Для гончих это не сородич, а только дичь. Среднеазиатские и кавказские овчарки, которые охраняют стада, тоже с волками не церемонятся и, если им удается какого-нибудь поймать, устроят ему короткий процесс под названием «секир-башка». И опять же, чтобы быть справедливым: то же самое ждет и любую чужую собаку, подозрительно болтающуюся вблизи вверенной отары.

Самосознание. Мы – собаки

Люди открыли у животных явление импринтинга. Утята, вылупляясь из яиц, не знают, как выглядят их родители. Склонны принять за родителя первый предмет, который увидели, запечатлевают его в своей памяти, а потом следуют за ним везде. Им все равно, что это: курица, мяч или человек. Они его увидели, запомнили и признали за родителя. Если им потом показать утку – они ее проигнорируют. Запомнили курицу, и точка.

Нечто подобное, как подозревают, происходит и у собак. Если маленького щенка забрали от мамы в человеческую семью, он вскоре забудет, как выглядела мама и однопометники, и начнет вас и себя считать представителями одного вида. На деле это не так. Мы считаем себя и вас членами одной семьи, стаи, но не представителями одного вида. Мы знаем, кто мы. Известны случаи, когда волки принимали в свою семью людей. Не просто терпели их присутствие, но именно принимали в стаю и относились к ним как к членам семьи: общались, защищали и заботились. Но, встречая незнакомых людей на своей территории, волки не ведут себя по отношению к ним как к чужакам волкам. Не нападают и не пытаются прогнать даже при численном превосходстве. Следуют из укрытия и не нападают даже в том случае, когда люди забирают из логова волчат. Они знают, что люди не волки. Точно так же пастушьи псы, экстремально агрессивные к волкам и собакам, не проявляют сильной агрессивности к людям.

Собака умнее утки. Даже вырастая среди людей, собака, от природы наблюдательная, не может не видеть, как сильно она отличается от них. И может сравнить. Во времена моей молодости не существовало надежных вакцин от энтерита, и многие владельцы, боясь заразить щенка на прогулках, выходили на улицу только после окончания курса прививок. Но в том возрасте (около трех с половиной месяцев) щенок уже имел проблемы с социализацией, и большинство панически боялись незнакомых собак. Этот страх сохранялся еще очень долго, и щенок долго привыкал к каждой новой незнакомой собаке. Вот тогда мы и обратили внимание, что такие робкие и стеснительные щенки гораздо быстрее и легче адаптировались в обществе собак той же породы. Или, в случае конфликта, собаки имеют тенденцию объединяться против того, кто резко отличается от них внешностью. Так солдаты по униформе отличают своих от «не своих».

Собака имеет представление о том, как выглядит. Помню, к нам в гости принесли малыша колли. У нас как раз был помет ротвейлеров примерно того же возраста (полтора месяца). Когда юного колли поместили между ротвейлерятами, те моментально обратили внимание на новичка. Трудно сказать, что больше бросалось и куда: новый запах в нос или светло-рыжий окрас в глаза. Но разницу во внешности щенки, безусловно, заметили и обратили внимание на существенную деталь: у новичка был хвост! Столпились при его тыловой части и удивленно таращили глазенки на необычный привесок к попе. Некоторые, осмелившись, пытались потом попробовать его и на зуб.

Не думайте, что собака не знает, кого видит в зеркале или на экране телевизора. Может, и купится ненадолго, увидев в первый раз, но быстро сообразит, что к чему, и теряет интерес. Что с него взять, с отражения? Ну и что, что не вертится перед зеркалом, как вы или ваши родственнички-обезьяны. Просто нам по большому счету все равно, как выглядит наша физиономия. У нас не по одежке встречают.

Примечание переводчика

Фрэнк рос в деревне и практически не видел других собак, кроме наших. Прибыв в возрасте семи месяцев в город, он был неподдельно удивлен необычным разнообразием собачьих пород. Встретив очередную экзотику, он бежал к ней с выражением простодушного удивления на морде – это ж надо, какое чудо! Его реакции ничуть не отличались от реакций какого-нибудь раззявы из глухой деревни, впервые попавшего на ярмарку. Кстати, так же бегал рассматривать маленьких детей: в нашем деревенском коллективе детей не было.

Очень забавная реакция наблюдалась у двух сучек американского кокера, гостивших у нас. Всю жизнь они прожили среди кокеров и с другими собаками близко не сталкивались. В нашей квартире они адаптировались мгновенно и без малейших проблем, но во время их визита было несколько интересных моментов. Фрэнк, нагулявшись и наевшись, завалился спать пузом кверху и выставил при этом на всеобщее обозрение свое кобелиное хозяйство солидных размеров. Кокерицы проходили мимо, и вдруг взгляд одной из девиц упал на это самое хозяйство. Девица притормозила и вытаращила глаза. Вторая кокерица, обратив на это внимание, тоже посмотрела в том направлении, а потом они переглянулись удивленно и понимающе. Посмотрели еще пару секунд и ушли. Предполагаю, что кокер Бакс в этот миг заметно упал в глазах своих невест…

Очеловечивайте нас!

Каждая книга о собаках просто кричит: не очеловечивайте собак! А я считаю, что к нам так часто относятся не по-людски, что нужно кричать наоборот: очеловечивайте нас! Собака тоже человек!

Человек склонен очеловечивать собак. И не только собак, но и других животных, предметы и даже явления. Это естественно. Но если вы думаете, что это чисто человеческая особенность, которая развилась только у людей, то вы ошибаетесь. По сути, очеловечивание – это способность находить у представителей иного вида те же самые привычки и особенности поведения, которые присущи и вам. Это – способность, вопреки отличиям, видеть в нас общее. Благодаря этому вы можете находить с животными общий язык. Но ведь мы делаем то же самое: мы вас особачиваем. Именно поэтому собаки смогли так тесно сблизиться с людьми. Именно поэтому часто считаем вас членами своей стаи.

Мы знаем, что вы – другие. Знаем ваши слабости и недостатки и принимаем вас такими, какие вы есть. Благодаря своей толерантности мы приспосабливаемся к вам, какими бы вы ни были. Эту способность имеют многие животные, главное, те, которые живут в сообществе – в стае, табуне, стаде. Мы все – от одного корня. Одинаково зеваем и потягиваемся, похожими жестами и звуками выражаем гнев и радость, тоску и боль, игру и ласку. Именно поэтому на одном дворе или в одной квартире могут жить в гармонии самые различные животные: лошади, коровы, козы, собаки, кошки, гуси. Мы умеем приспособиться друг к другу. А вот вам, людям, часто не хватает умения принять нас такими, какие мы есть, умения понять нас и признать наше право иметь своих тараканов. В этом отношении вам не хватает умения очеловечивать.

Вы ждете, что мы будем вести себя как люди. Мы ждем от вас, что вы будете вести себя по-собачьи. Вот главная причина недоразумений между нами. Мы, собаки, изо всех сил стараемся вас понять и приспособиться к вам. Но это для нас неимоверно тяжело. Вы, люди, настолько закомплексованы, нелогичны и непредсказуемы в ваших поступках, что часто и сами не знаете, чего хотите. Кроме того, и тут мы согласны, ваш разум находится на высших ступенях. Идти вверх всегда труднее, и наступает момент, когда высота этих ступеней становится настолько недоступной для нас, что мы уже не в состоянии эти ступени преодолеть. Поэтому просим вас: отбросьте гордость и хоть ненадолго спуститесь к нам. Идти вниз все же полегче, и вы с этим справитесь. Если захотите, вы нас поймете. Уверяю вас, выиграем все – и вы, и мы.