Текст книги "Мозг подростка. Спасительные рекомендации нейробиолога для родителей тинейджеров"

Глава 6
Рискованное поведение

После того как я побывала на Национальном общественном радио в марте 2010 года и рассказала о мозге подростков, я получила лавину писем. Одна женщина написала мне о своем внуке, с которым она всегда была близка. В школе он подсел на марихуану и алкоголь. Он был оштрафован за превышение скорости, затем за неосторожную езду и, наконец, арестован и осужден за езду в нетрезвом виде. Как и многие другие письма, которые я получала в течение последних нескольких лет, ее сообщение заканчивалось жалобой: «Это разбивает мне сердце. Он яркий, милый, красивый молодой человек, и он убивает себя».

Родители и учителя знают, что подростки импульсивны и более склонны к риску, чем другие дети или взрослые. Новизна и поиск ощущений, кажется, мотивируют каждый их поступок. И если это не риск, то восстание против родителей – против учителей, против тех, кто у власти. Эволюционно этот вид поведения понятен. Подростковый возраст является периодом, когда молодые уходят от комфортной и безопасной жизни с родителями – чтобы исследовать мир и обрести независимость. Проявление экспериментального поведения важно для подростков, потому что это помогает им отделиться от родителей. Проблемой для подростков является то, что их недоразвитая лобная кора создает сложности с предвидением и пониманием последствий своих действий, и поэтому они не умеют оценивать вред своего рискованного поведения. Независимо от того, какими бы эволюционно адаптивными ни были риск и авантюрность в долгосрочной перспективе, в краткосрочной перспективе они опасны.

Хотя рискованное поведение было свойственно юности в течение тысячелетий, сегодняшний мир ставит перед молодыми особые проблемы – возможно, более серьезные, чем в любой другой период человеческой истории. Повышенный доступ к «риску» через СМИ, Интернет и путешествия является обычным делом и частью жизни любого подростка. В прошлые века большинство подростков были буквально изолированы на фермах. Их диапазон передвижений и доступ к информации были ограничены. И гуляли они, как правило, под наблюдением родителей, учителей и другими авторитетных взрослых. Это означало, что риски также были ограничены.

Нам, родителям, важно помнить: хотя для сегодняшних подростков есть гораздо больше плохих вариантов, есть и гораздо больше хороших, и мы должны стимулировать наших детей искать позитивную информацию и занятия.

Предоставленные сами себе, подростки часто обращаются к негативной и даже опасной информации в Интернете. Эта информация может вести к копированию действий, направленных на членовредительство (вскрытие вен и даже самоубийство), которые совершают дети, находящиеся в депрессии. Подростки очень уязвимы для внушения, и в настоящее время в их распоряжении благодаря компьютеру имеется очень много опасных предложений. Статистика показывает, что запрещенные вещества стали гораздо более доступными, чем в прошлом, и в отличие от других поколений сегодняшним подросткам часто нужно лишь отправить смс, чтобы получить доступ к запрещенным препаратам.

У ученых есть термин «неоптимальная реакция выбора». По большей части, взрослые объясняют такую реакцию подростков их импульсивностью, иррациональностью, юношеским эгоцентризмом или всепроникающим ощущением неуязвимости.

Даже Аристотель высказывался о «сумасшедших» древнегреческих подростках более двух тысяч лет назад. Он писал, что молодые люди думают и ведут себя не так, как взрослые, потому что «необузданны, вспыльчивы и склонны к импульсивности». Он также говорил, что молодые люди – рабы своих страстей, потому что «их амбиции мешают им терпеть и выводят их из себя при одной только мысли, что им придется терпеть боль». Другими словами, Аристотель пришел к выводу, что подростки настолько сосредоточены на себе, настолько безрассудны и склонны к ощущению своей неуязвимости, что они даже не задумываются над тем, что могут поранить себя, делая что-то, чего взрослые никогда не будут делать.

Тем не менее «иррациональность», «эгоцентризм» и «неуязвимость» – это ярлыки для взрослого человека, который рискует. Но использовать данные термины для подростков – некорректно.

Несмотря на их своеобразное, иногда приводящее в бешенство поведение, подростки не иррациональны. Способность рассуждать более или менее полно развивается у человека к пятнадцати годам. В действительности подростки, как и взрослые, способны логически оценить, насколько опасной является определенная деятельность. Именно поэтому подростки могут получать очень высокие баллы в тестах способностей, которые опираются исключительно на логику и рациональный расчет.

Так почему подростки делают все эти сумасшедшие вещи? В целом, подростковый мозг получает больше вознаграждения, чем мозг взрослого человека, и, как мы узнали ранее, в подростковом мозге усилено выделение дофамина и реакция на него. Поэтому поиск ощущений коррелирует с пубертатом, когда отделы мозга, которые контролируют возбуждение и вознаграждение, особенно чувствительны. Но поскольку лобные доли еще слабо связаны с другими частями мозга, подросткам труднее осуществлять когнитивный контроль над потенциально опасными ситуациями.

В ходе исследования 245 человек в возрасте от восьми до тридцати лет ученые из Университета Питтсбурга контролировали способность испытуемых блокировать движения глаз. Испытуемых просили смотреть на свет на экране в темной комнате, но отворачиваться от другого, мерцающего света, когда он появлялся. Естественной реакцией мозга будет любопытство и желание узнать новую информацию, особенно если она запрещена. Торможение реакций, как его еще называют психологи, хуже у детей и намного лучше у подростков. В возрасте пятнадцати лет, если подростки достаточно мотивированы, они могут проявить себя почти так же хорошо, как взрослые.

Но больше всего ученых Питтсбурга удивила разница сканов мозга подростков и взрослых. Хотя подростки показали такие же высокие результаты, взрослые использовали гораздо меньше областей мозга. Они смогли задействовать свои лобные доли, и это помогло им лучше противостоять искушению. Следовательно, подростки должны прилагать гораздо больше усилий, чтобы держаться подальше от того, что запрещено.

В другом необычном эксперименте со сканированием мозга ученые Дартмутского колледжа показали, что подростки используют более ограниченные участки мозга и им требуется больше времени, чем взрослым, – примерно на одну шестую долю секунды, – чтобы ответить на вопросы, «приемлемы» или нет отдельные виды деятельности, такие как «плавание с акулами», «поджог волос» и «прыгание с крыши».

Взрослые в этом эксперименте при ответе на вопрос почти автоматически полагались на ментальные образы и интуицию. Подростки же больше полагались на свою способность «обосновать» ответ. Возможность быстро схватывать общие контуры ситуации и провести оценку соотношения затрат и выгод возникает из активности лобной доли, которая в подростковом возрасте находится все еще в стадии развития.

Взрослые также лучше учатся на своих ошибках благодаря областям внутри и вокруг лобных долей, включая развитую переднюю поясную кору. Эта часть мозга помогает отслеживать поведение и обнаруживать ошибки. Во время МРТ-экспериментов, когда взрослые испытуемые делали ошибки, их поясная кора активировалась, как бы говоря: «Эй, парень, лучше не делать этого снова». Эта часть мозга еще формируется у подростков, что затрудняет для них обучение на своих ошибках, даже когда они признают их.

Это то, что я пыталась объяснить одной женщине, которая прочитала мою статью о подростковом мозге и написала мне о своей восемнадцатилетний дочери:

«Она отличный подросток, но никогда не продумывает вещи до конца. Ее друзья, тренеры, учителя – все любят ее. У нее большое сердце, и она действительно хочет сделать все правильно, но это не всегда получается именно так. Я уже рассказывала ей и про курение, выпивку и т. д. Но складывается впечатление, что она должна учиться на своих ошибках».

Главным двигателем поведения подростков, как показывают исследования, является не восприятие риска, а ожидание удовольствия (вознаграждения), несмотря на риск. Иными словами, стремление к удовлетворению лежит в основе подростковой импульсивности, и подростки, которые рискуют и которые редко (или никогда) ощущают негативные последствия, скорее всего, будут повторять это безрассудное поведение в поисках дальнейшего вознаграждения.

Этот импульс поиска вознаграждения находится в мозге в двух областях – прилежащем ядре и вентральной области покрышки (VTA). Эти структуры принадлежат центру удовольствия мозга, потому что они несут ответственность за выделение дофамина, когда человек раздумывает или ожидает вознаграждения (употребления пищи, получения денег, приема наркотиков и т. д.). Прилежащее ядро как предупреждает нас о возможности удовольствия, так и мотивирует нас, когда мы собираемся испытать это удовольствие.

Оказывается, эта область является гораздо более восприимчивой к потенциальному удовольствию в подростковом мозге, чем в мозге взрослых. Экспериментальные исследования на крысах показывают, что нейроны дофамина в этих областях являются более активными у подростков, чем у взрослых. Без полностью миелинизированной лобной доли, которая бы обеспечивала торможение, это еще сильнее провоцирует рискованное поведение.

Нейроны и в общем активизируются сильнее в мозге подростков, что делает их «готовыми» поддаться зависимости. Как возникает зависимость? Оказывается, зависимость – это специализированная форма памяти. Как мы узнали в главе 4, зависимость является формой синаптической пластичности, или долговременной потенциации (ДП), за исключением того, что действие происходит не в гиппокампе, а в прилежащем ядре и вентральной области покрышки – основных областях системы вознаграждения.

Как ДП и память, зависимость возникает потому, что наркотик или другой приятный стимул сильно активизирует эти синапсы. В результате эти очень пластичные и активные синапсы реагируют укреплением связей, что приводит к большему выплеску дофамина в ответ на любое стимулирующее событие. Поэтому в подростковом мозге гораздо быстрее, чем у взрослых, возникает желание. Нейроны более активны и обладают увеличенной пластичностью в ответ на соприкосновение со стимулом, вызывающим зависимость. Таким образом, зависимость сильнее «встроена» в подростковый мозг, и, как прекрасно известно работникам реабилитационных центров, лечение от зависимости у подростков протекает тяжелее и часто не имеет результата. Как показывает статистика, люди старше двадцати пяти лет – это самая быстрорастущая возрастная группа в стационарных центрах реабилитации.

Риск и вознаграждение неразрывно связаны, и неудивительно, что они касаются многих структур мозга. Активность прилежащего ядра и VTA также регулируется лобными долями. У взрослых – полностью миелинизированный мозг, и реакция этих областей может быть приглушена с помощью лобных долей, контролирующих импульсы.

РИСУНОК 15. Вентральная область покрышки (VTA). Во время стимуляции нейроны дофаминовой системы у молодых мышей способны генерировать больше биопотенциалов, чем у взрослых мышей. VTA является основной частью системы вознаграждения и активнее в мозге подростков, а не взрослых.

У человека можно измерить его степень контроля над импульсами. Стэнфордские ученые исследовали активность мозга испытуемых, которых попросили принять финансовые решения, выбирая между двумя гипотетическими акциями. Когда задача была скорректирована таким образом, чтобы вызвать рискованное поведение, то есть заставить испытуемых выбрать более рискованные, но более прибыльные акции, – в прилежащем ядре испытуемых стала наблюдаться повышенная активность. Исследователи обнаружили, что наибольшая активность в этой структуре мозга наблюдалась до того, как испытуемые выбирали высокорискованные, но высокоприбыльные акции – то есть тогда, когда субъекты находились в состоянии предвкушения.

Прилежащее ядро активизировалось не денежным вознаграждением, но всего лишь его ожиданием. Исследователи пришли к выводу, что повышенные позитивные эмоции или состояние возбуждения являются показателями вероятности рискованного поведения. Возможно, поэтому в казино человек, который находится в окружении бесплатной выпивки и пищи, с большей вероятностью сыграет в рулетку или на игровом автомате.

В другом эксперименте Би Джей Кейси и другие исследователи из Медицинского колледжа Уэйла Корнелла показывали шестидесяти двум добровольцам в возрасте от шести до двадцати девяти лет серии карт. На них были изображены счастливые или спокойные лица. Затем они попросили испытуемых отклонять счастливые лица и реагировать только на спокойные, нажимая соответствующую кнопку. (Вид счастливого лица стимулирует реакцию вознаграждения в мозге так же, как взгляд на пятидесятидолларовую купюру или вкусный десерт.)

Результаты показали, что подростки, даже если их просили не нажимать кнопку, выбирающую счастливое лицо, чаще, чем взрослые, ошибочно ее нажимали. Исследования доказывают, что прилежащее ядро подростков выделяет больше дофамина, чем у взрослых, поэтому подросткам особенно трудно противостоять «вознаграждению» в виде счастливого лица. Еще одним фактором, конечно, является то, что их неразвитые лобные доли не могут тормозить центры удовольствия.

Неудивительно, что испытуемые-подростки сообщили об «увеличении интенсивности позитивных ощущений» в «выигрышных» условиях. Чем выше была потенциальная отдача, тем более интенсивными были позитивные ощущения и тем больше выделялось дофамина в прилежащем ядре. Поскольку подростки имеют повышенную чувствительность к дофамину, то даже небольшие награды, если они выдаются сразу, вызывают бо́льшую активность в прилежащем ядре, чем более значительные награды, отложенные на время. Иначе говоря, мгновенность и эмоции влияют на решение пойти на риск и на неспособность подросткового мозга отложить удовлетворение на потом.

Будучи родителем, опекуном или педагогом, вы можете сделать одну важную вещь. Вы можете помочь подросткам не поддаться на мгновенность вознаграждения и эмоции, поговорив с ними о разных видах рискованного поведения. Будь то экспериментирование с наркотиками или гонки на автомобилях, помогите им визуализировать затраты и выгоды через аналогии.

Допустим, вы хотите донести до вашего сына или дочери мысль о том, что никакой возможный выигрыш или рискованное поведение не стоит вероятной смерти. Задайте вопрос: «Возьмешь ли ты пистолет и сыграешь ли в русскую рулетку, хотя бы один раз, но за миллион долларов?»

Двойная мотивация мгновенной и эмоциональной награды, возможно, нигде не проявляется так выраженно, как в сексуальном поведении подростков. Это было особенно очевидно в одном печально известном эпизоде, случившемся примерно десять лет назад в школе Новой Англии.

Заголовок на первой полосе газеты Boston Globe за воскресенье, 20 февраля 2005 года, гласил: «Милтонскую академию потрясла серия отчислений учащихся». Существующая вот уже двести лет альма-матер Т. С. Элиота стала ареной подросткового секс-скандала с участием пятнадцатилетней девушки, которая месяцем ранее в школьной раздевалке занималась оральным сексом с пятью университетскими хоккеистами, в возрасте от шестнадцати до восемнадцати лет.

После трехдневного расследования последовало отчисление всех пяти мальчиков, академический отпуск для девушки, и, в конечном счете, ее перевод в другое учебное заведение, а также многомесячное внимание прессы к этой школе. Пресс-секретарь школы, Кэтлин Эверетт, сказала журналистам, что действия мальчиков были «за рамками общепринятых норм». В то же время она заявила: «К сожалению, подростки делают большие ошибки».

Инцидент в Милтонской академии вряд ли был первым таким инцидентом в элитной частной школе и вряд ли первым случаем в самой Академии. Но он привел к появлению бестселлера, основанного на этом случае, – «Беспокойные девственницы: любовь, секс и выживание в школе Новой Англии», который написали две недавние выпускницы. В этой книге Эбигейл Джонс и Марисса Майли пишут о том, как сегодняшние подростки больше не считают оральный секс «интимным актом между двумя состоявшимися партнерами», а считают его «частью более широкой культуры средней школы, в которой преобладают секс и уважение девочек к мальчикам».

Почти две трети всех старшеклассников (по данным Центров по контролю заболеваемости) сообщают, что у них был секс до окончания школы. Это остается высокорискованным занятием именно потому, что подростки не рассматривают опасности, связанные с сексом. Хотя примерно восемьдесят-девяносто процентов подростков сообщают об использовании контрацепции, почти треть девушек от пятнадцати до девятнадцати лет, которые полагаются на оральные контрацептивы, признают, что они не принимают таблетки каждый день. А среди их ровесников-парней лишь около половины сообщили, что они всегда используют презерватив.

В этом случае не стоит удивляться, что подростки серьезно рискуют подхватить заболевания, передающиеся половым путем (ЗППП). Ежегодно одной или несколькими подобными болезнями заболевают примерно три миллиона подростков. Наиболее распространенные ЗППП среди подростков и молодых взрослых двадцати-двадцати четырех лет – это вирус папилломы человека (ВПЧ), трихомониаз и хламидиоз.

Хотя подростки и молодые взрослые представляют только четверть сексуально активного населения, на их долю приходится почти половина всех новых случаев ЗППП. В 2004 году это число превысило девять миллионов для этой возрастной группы. В своей книге о секс-скандале в Милтонской академии Джонс и Майли пишут о забывчивости или умышленном отрицании подростками последствий рискованного сексуального поведения: «По их мнению, привилегированные подростки – умные, стремящиеся к чему-то, – не заражаются ВПЧ, герпесом, хламидиозом или ВИЧ».

Когда речь заходит о рискованном поведении в пубертате, не стоит недооценивать роль сверстников. Система «риск – вознаграждение» лимбической системы работает в тесном сотрудничестве с близлежащими структурами головного мозга, вовлеченными в обработку не только эмоций, но и социальной информации. В докторской диссертации по психологии образования в Университете Темпл в 2009 году Кэтрин Стамулис изучила рискованное поведение подростков в Интернете.

Основой ее исследования стал опрос 934 американских подростков, проведенный организациями American Life Project и Pew Internet. Стамулис обнаружила, что социальная изоляция для девочек и отсутствие внешкольных мероприятий для мальчиков увеличивают вероятность рискованного поведения. Другими словами, общение с друзьями или игра в командные виды спорта защищает подростков от неприятностей, связанных с риском.

В прошлом теоретики, изучающие модели принятия решений, часто пренебрегали ролью эмоций. Но сейчас очевидно, что чем больше эмоций, тем больше вероятность рискованного поведения. Настроение, телесное возбуждение и отдельные эмоциональные состояния, такие как гнев, страх, печаль, могут быть как случайными, так и постоянными, когда дело доходит до принятия решений. Самое главное – это то, что области мозга, участвующие в восприятии риска и оценке вознаграждения, тесно связаны с областью, которая регулирует поведение и эмоции.

И вот парадокс: пубертат является этапом развития, во время которого подростки имеют великолепные когнитивные способности и высокие темпы обучения, потому что они все еще опираются на повышенную синаптическую пластичность детства. Эти способности дают им явное преимущество перед взрослыми, но поскольку они настроены на обучение, они также чрезвычайно легко обучаются и неправильным вещам.

Все восходит к жажде мозга получить вознаграждение, и все, что стимулирует производство дофамина, воспринимается мозгом в качестве вознаграждения. Это означает, что небольшая стимуляция мозга подростка, синапсы которого активизированы, приводит к стремлению к еще большей стимуляции, что может в некоторых ситуациях привести к своего рода избыточному обучению. Более употребительный термин для такого избыточного обучения – зависимость.

Глава 7
Табак

Мы, взрослые, думаем о физиологических последствиях курения табака – главным образом раке и эмфиземе – и затем просто переносим эти страхи на наших подростков. Но мы уже знаем, что мозг взрослых и мозг подростков – это две разные вещи, и поэтому влияние курения на мозг подростков является более сложным, а последствия – особенно пагубны.

Вот удивительный факт, который я узнала о нехватке сна в подростковом возрасте: такая нехватка может привести к увеличению потребления сигарет. Еще более удивительно то, что курение может вести к разнообразным когнитивным и поведенческим проблемам, в том числе к синдрому гиперактивности с дефицитом внимания и потере памяти.

Хотя за последнее десятилетие курение – как наиболее распространенная зависимость у подростков – пошло на убыль, мы можем многое узнать, изучая разрушительные последствия курения среди предшествующих поколений подростков.

РИСУНОК 16. Уровень употребления алкоголя, сигарет и наркотиков по данным Национальных институтов здоровья.

Дело в том, что подростки становятся зависимыми от веществ быстрее, чем взрослые, и как только они получили зависимость, им намного труднее избавиться от нее – и не только в подростковом возрасте, но и в течение оставшейся жизни. Зависимость как будто встраивается в их мозг, когда подростки подвергаются воздействию вредных веществ. Одной из важных тем, к которой мы вернемся в последующих главах, является то, что из-за пластичности и нацеленности на обучение подросткового мозга, он, сожалению, также более склонен к зависимости.

РИСУНОК 17. Общая синаптическая биология обучения и зависимости. В качестве стимула наркотики влияют на синапсы системы вознаграждения VAT аналогично электрическим импульсам в экспериментах с памятью ДП. И то и другое индуцирует синаптическую пластичность и изменяет синапсы, изменяя количество рецепторов; в случае с наркотиками это может привести к сильному желанию их употребления.

На рисунке 17 показано, насколько схожи процессы обучения и зависимости в подростковом мозге: они оба возникают из-за постоянного взаимодействия мозга с каким-то стимулом, который укрепляется с течением времени. В случае с обучением результатом является хорошая память, а в случае с зависимостью – это усиление желания получить запрещенное вещество.

Одна сигарета содержит более четырех тысяч химических веществ, и многие из этих веществ являются токсичными. Это мышьяк, кадмий, аммиак и угарный газ. Хотя курение среди подростков в последние пятнадцать лет уменьшилось с двадцати семи процентов до девятнадцати, в последние годы темпы снижения замедлились. Сегодня девяносто процентов новых курильщиков начинают курить в возрасте до восемнадцати лет, в соответствии с отчетом Управления руководства медицинской службы США, и по меньшей мере три четверти всех подростков-курильщиков продолжают курить и во взрослой жизни. Более трех миллионов старшеклассников и более полумиллиона школьников курят сигареты. Важно помнить, что курение вызывает рак легких, который остается одной из ведущих причин предотвратимых смертей в Соединенных Штатах.

В израильском исследовании, в котором привычка к курению изучалась у двадцати тысяч молодых военных, ученые обнаружили связь между курением и снижением IQ. Уровень IQ у юношей, которые курили, был ниже по сравнению с некурящими юношами. Те, кто выкуривал более одной пачки сигарет в день, имел особенно низкий IQ – в районе 90 баллов (средний уровень IQ колеблется от 84 до 116.) У тех, кто начал курить в возрасте 18—21 года, IQ также был ниже, чем у некурящих сверстников. Возможно, среди этих людей была и одна треть, чей IQ снизился, когда они были подростками!

Исследования показывают, что дети, которые регулярно подвергаются воздействию пассивного курения сигарет и сигар, могут страдать не только от медицинских проблем, таких как астма, колики и воспаление среднего уха, но и от повреждения нервной системы, что влияет на развитие их интеллекта и способности мыслить. Более трети всех детей в Соединенных Штатах обычно подвергаются воздействию пассивного курения в своем доме.

В Цинциннати, в Детском центре экологической медицины, было проведено исследование, в котором использовался биологический маркер под названием котинин, продукт распада никотина. Было исследовано 4399 детей в возрасте от шести до шестнадцати лет. Дети, у которых был самый высокий уровень котинина, показали худшие результаты в тестах по чтению, математике и навыкам зрительно-пространственной ориентации, что соответствовало уменьшению от двух до пяти пунктов IQ по сравнению с контрольной группой детей, не подвергавшихся воздействию курения и не имевших котинина. Уменьшение IQ измерялось даже при низких уровнях воздействия пассивного курения.

Проблема в том, что курение вызывает у подростков интерес. Так же оно создает иллюзию снятия стресса, который, как мы увидим позже в этой книге, очень велик в подростковом возрасте. А еще – это нечто общее, что можно делать с друзьями.

Для подростка вредные последствия кажутся весьма далекими и, следовательно, лежат вне поля его зрения. Помните, что недавние исследования доказали, что лобные доли, которые контролируют принятие рискованных решений, менее «связаны» у подростков по сравнению со взрослыми. В клинических томографических исследованиях мозга постоянно обнаруживается: чем больше подростки курят, тем меньше активность их префронтальной коры. Было установлено, что слабое развитие или повреждение префронтальной коры являются причиной принятия плохих решений в подростковом возрасте.

В исследованиях подростки-курильщики неоднократно демонстрируют трудности в принятии рациональных решений о собственном благополучии, в том числе решения бросить курить. Важным фактором является давление со стороны сверстников, ведь обычно подростки курят вместе.

Пластичность мозга в пубертате усложняет ситуацию с употреблением табака и зависимостью у подростков. Исследования показывают, что после нескольких сигарет подростковый мозг начинает перестраивать себя и создает новые рецепторы к никотину, что усложняет отказ от курения. Исследователи из медицинского центра Мемориал в Массачусетсе обнаружили, что всего одна сигарета в месяц для подростка может привести к зависимости. Д-р Джозеф Ди Франца, соавтор исследования, отслеживал никотиновую зависимость среди группы из более чем тысячи двухсот школьников в течение четырех лет. Ди Франца обнаружил четкую закономерность прогрессирования симптомов среди шестиклассников, которая была связана с частотой курения. После двух лет изучения треть юношей, которые курили, даже если это была всего одна сигарета в месяц, сказали, что они не имеют достаточного контроля над этой привычкой.

РИСУНОК 18. Подростковый мозг реагирует на никотин сильнее, чем мозг взрослого. Исследователи смотрели на активацию мозга после воздействия никотина на крыс-подростков и взрослых крыс. По сравнению с реакцией на плацебо в виде физиологического раствора, мозг крыс-подростков «активировался» в ответ на никотин, в то время как реакция взрослых крыс была минимальной.

Через три или более лет после начала этого исследования четверть всех учащихся, которые пытались бросить курить, стали испытывать симптомы «ломки», включая проблемы с концентрацией, раздражительность и бессонницу. «Происходит следующее. Когда вы впервые получаете зависимость, одной сигареты в месяц или одной сигареты в неделю достаточно, чтобы удовлетворить ваше желание, – рассказал Ди Франца Национальному общественному радио. – Но с течением времени вы должны курить все чаще и чаще. У людей может образоваться бо́льшая зависимость, чем год назад, и они чувствуют необходимость курить каждый день».

Исследования на животных подтверждают эту усиленную реакцию подросткового мозга на никотин. Когда крыс впервые знакомили с никотином и изучали активность их мозга, у крыс-подростков многие области активизировались, в то время как взрослые крысы почти никак не реагировали.

Исследования на людях показали, что никотиновая зависимость также высока среди людей с расстройствами настроения. Последнее исследование показывает, что курение сигарет и зависимость могут ускорить эти расстройства настроения, особенно депрессию. Ученые Университета штата Флорида провели исследования (на крысах), которые показали, что первое знакомство с никотином в подростковом возрасте (а не во взрослом) в сильной степени ассоциировалось с депрессией, пониженной реакцией на вознаграждение и усиленной реакцией на стрессовые ситуации в будущем. Удивительно, но исследователи Государственного университета Флориды обнаружили, что даже одного дня курения сигарет в подростковом возрасте может быть достаточно, чтобы вызвать депрессию в дальнейшей взрослой жизни.

Почему это может случиться? Одним из объяснений может быть то, что раннее воздействие на формирующийся мозг химических веществ может вызвать изменения в развитии нейромедиаторов и их синапсов.

Группа исследователей из Университета Дьюка доказала, что у крыс влияние никотина в подростковом возрасте повреждало пути, производящие серотонин в мозге. В результате серотонина было меньше. И поскольку его дефицит является одним из ведущих механизмов депрессии, этим можно объяснить то, почему депрессия чаще возникает у людей, которые много курили в подростковом возрасте.

Те, кто начинает курить в подростковом возрасте, также в три раза чаще начинают употреблять алкоголь. Долгосрочное всасывание никотина, как было показано, усиливает привыкание к алкоголю. Неудивительно, что курильщики в десять раз чаще, чем некурящие, становятся алкоголиками. Для подростков последствия пьянства бывают более выраженными и стремление к повторному употреблению алкоголя гораздо сильнее, чем у взрослых, которые недавно начали выпивать. К сожалению, это стремление в сочетании с незрелостью коры мозга подростка часто приводит к катастрофическим последствиям.

Так как нам отвлечь наших детей-подростков от пагубного пути? Важно, прежде всего, признать привлекательность этого для подростков. Вы наверняка тоже делали это, и надеюсь, вы не продолжили свой «эксперимент». Подростковое курение с 1950-х годов было выражением бунта против родительского контроля и способом связи с группой друзей. Это и просто что-то новое, и необычное, и по этой причине соблазнительное.