Текст книги "Что он там делает?"

Фриц Ройтер Лейбер
ЧТО ОН ТАМ ДЕЛАЕТ?

Профессор поздравил первого инопланетного посетителя Земли с мудрым решением, поскольку первый контакт тот установил именно с ним, антропологом, а не с каким-нибудь другим ученым (и не с правительством, Боже упаси!). Марсианин выучил английский по радио и телепередачам, прежде чем спустился со своей припаркованной на орбите ракеты. Профессор радостно разглядывал гостя, так неожиданно оказавшегося у него в квартире, но тут марсианин встал и спросил выжидающе:

– Извините, но где же это находится?

Вопрос окончательно сбил профессора с толку, а марсианин, казалось, начал раздражаться – по крайней мере, его крупный рот изогнулся вверх, а чуть ранее он объяснил, что рот, искривленный вниз, означает улыбку – и повторил:

– Так все-таки, где это находится?

По большинству признаков марсианин выглядел на удивление гуманоидным, но цвет его лица настолько напоминал цвет темного кресла, в котором он только что сидел, что серый в полоску костюм Профессора, с нетерпеливой благодарностью принятый пришельцем, казался случайной помехой между ним и креслом – точно платье Матушки Хаббард на призраке, колдовством оставленным без кожи.

Жена Профессора, радушная хозяйка, всегда готовая откликнуться на нужды гостей, пришла на помощь супругу и быстро проговорила:

– Вверх по лестнице, до конца коридора, последняя дверь.

Рот марсианина радостно искривился вниз, он бросил: «Большое спасибо!» и устремился в указанном направлении.

Только тут до Профессора дошло. Он перехватил гостя у лестницы.

– Подождите, я покажу вам.

– Спасибо, не надо, найду сам, – уверил его марсианин.

Что-то непререкаемое в тоне пришельца заставило Профессора остановиться, – он смотрел, как его гость, словно под гипнозом, мягкими, подпрыгивающими движениями поднимается по лестнице. Затем Профессор подошел к жене и удивленно проговорил:

– Кто бы мог подумать, Господи! Такие же функциональные табу, совсем как у землян!

– Я рада, что они присущи также некоторым твоим коллегам, дорогой, – угрюмо заметила жена.

– Но этот парень прилетел с Марса, моя радость! И обнаружить, что он тоже… ну, похож на нас своим поведением, это так же захватывающе, как открытие, что вода – это сгоревший водород. Теперь я мечтаю о том дне, – и не таком отдаленном, поверь мне, – когда я объединю все его параметры в перекрестно-культурный индекс…

Профессор продолжал разглагольствовать, когда в комнату вбежал его маленький сын, который, запыхавшись, проговорил:

– Па, марсианин заперся в ванной!

– Тише, сынок. Это нетактично…

– Знаешь, радость моя, совершенно естественно, что мальчик это заметил и сказал нам. Да, сынок, этот марсианин не так уж сильно отличается от нас.

– Разумеется, – с оттенком горечи согласилась Жена Профессора. – Не думаю, что его лицо цвета спелой вишни вызовет особенно большие комментарии, если ты приведешь его на факультет. Студенты просто подумают, что бедняге выдалась нелегкая ночь… Что же касается его носа, напоминающего хоботок слоненка, так с его помощью чрезвычайно удобно вынюхивать любые пожелания профессора. Просто незаменимо для ассистента.

– Ты совершенно права, моя радость! Марсианин, наверняка думает, что наши носы то ли ампутированы, то ли недоразвиты.

– А все-таки, папа, он засел в ванной. Я за ним следил, когда он поднимался по лестнице.

– Сын, тебе не следовало этого делать. Он оказался на чужой для него планете, и если он подумает, что за ним следят, он может начать нервничать. Боже, как мне не терпится обсудить все это с Эккерли-Рамсботтомом! Стоит подумать, что эта неожиданная встреча может значительно больше дать антропологу, чем даже физику или астроному…

Профессор во второй раз пустился в рассуждения, но вскоре был прерван новым неожиданным появлением. На этот раз Игривой дочурки.

– Мам, пап, марсианин…

– Тише, моя милая. Мы знаем.

Игривая Дочурка Профессора приняла позу, среди молодежи подразумевающую многозначительность.

– Ну, так он все еще там, – заявила она. – Я подергала дверь, но она закрыта.

– Вот и хорошо! – сказал Профессор, а его жена добавила:

– Да, но нельзя быть уверенным, что… – она осеклась. – Господи, милая, что за манеры.

– Я думала, он давным-давно спустился вниз, – возразила дочка. – Сколько ж там можно торчать. Прошло, наверное, с полчаса, когда я видела, как он крутится-вертится, поднимаясь по лестнице, а Нози за ним подглядывает.

Игривая Дочь Профессора на данный момент была насквозь пропитана джазовым жаргоном и «Алисой».

Профессор взглянул на свои наручные часы, и на лице его отразилась тревога.

– Боже, прошла уйма времени! Хотя, конечно, мы не знаем, сколько времени требуется Марсианину, чтобы… Странно.

– Я немножко послушал, па, – вмешался сын. – Он спуск

...

конец ознакомительного фрагмента