Книга: Черниговка - Фрида Вигдорова

Жалею, что не прочла в подростковом возрасте хотя бы. По моему личному восприятию чем-то близко к командору детской литературы - Крапивину.

Рекомендую всем, кто любит советские книги без показной идеологии и пропаганды, всем, кто хочет связать жизнь с воспитанием детей и вообще всем, у кого есть тоска по светлому, чистому и доброму...

Это мой дом. Первое, что хочется сказать, что повести все-таки не отдельные по сюжету. Они очень сильно взаимосвязаны. Чтоб понять логику главных героев нужно читать первую часть. Что касается Семена, то в этой части он вдруг становится глуп и не логичен. Он пристрастен и… Я не знаю как сказать точно, но я называю это подлостью. Найдя личный дневник жены он принялся его читать! Взялся за чтение продуманно, заранее собираясь признаться ей в содеянном, с внутренним девизом «Повинную голову меч не сечет». Как такой человек может учить чему-то хорошему детей? Ведь за такой же поступок своего подопечного он бы в миг собрал ребят на собрание и потребовал бы наказания. Получается лицемерие, а этого я не люблю. И сам Семен Афанасьевич не любит! Как он накинется на Катаева! Мальчик, который отвечает по справедливости. Просто не потрудится облачить в мягкую форму, чтоб не обидеть… Всем миром примутся они его ломать и кроить по своему. Хотя Катаев у меня не вызывал таки никакой антипатии… Их бы рвение, да в другое русло… С Якушевым скупом и лгуном так ведь и не разобрались. Выгнал, вычеркнул. Но почему-то никто не пытался разговаривая выяснить ДЛЯ ЧЕГО ему были нужны деньги. Семен не гнушался никаких методов, в том числе и слежки, так почему бы не проследить, не узнать? Самый большой и обидный провал… А Слава… Что сделал Семен для Славы? Вот лично он, что сделал? Славу менял коллектив, но не он. Удивительно, но именно с простыми детдомовскими детками Семену стало трудно. Там где нужны были не муштра и уставы, а ласка, нежность. То что могла дать Галя, но на что совершенно не способен был наш ГГ. Я разочаровалась в нем. И хоть были и положительные моменты и много, а все же противно было читать как он, словно маленький мальчишка не желал признавать за собой недостатков… Все мы не без греха, но тут как-то не вязалось. Такой умный и талантливый в первой части герой, вдруг стремительно превращается в самовлюбленного и упрямого слепца. А еще передергивало от живонаписанного советского режима… Столько тупых чиновников, громких и бессмысленных фраз о любви к Родине, о долге и нравственности… Все там было поставлено вверх дном, плохое выдавалось за хорошее, а хорошее затаптывалось в грязь…

Черниговка. Пожалуй самая отдаленная от воспитания часть книги. Пришли страшные военные годы. Семен Афонасевич ушел на фронт, а детский дом вверил своей жене Галине Константиновне. Из Черешенок ей пришлось уехать на Урал. Голодно, холодно… тут не до воспитательных мер. Тут бы выжить. Поэтому основа текста о том, как она, новоиспеченный директор, оббивает пороги, упрашивает, вымаливает, ругается и угрожает, чтоб их Дом обеспечили хотя бы малым не гнилой картошкой и топливом… А ей все шлют и шлют новых ребят… Тут много драм. Много слез. Много не справедливости. А сама Чернигова… Что ж… Здесь она просто женщина. Уставшая, измученная, уже 2 года не получившая ни единого письма от мужа.

Писала отзыв частями, по мере прочтения повестей. Вот закончена книга в 700 страниц… Мы были с ней долго. Она меня и разочаровывала и восхищала. Герои в ней были такими не однозначными… Иногда хотелось плюнуть и сказать, да что ж это такое! Сдал автор! А на деле то как? А на деле ведь каждый герой зацепил, заставил переживать и с нетерпением ждать момента, когда я снова смогу взяться за чтение. То есть Фриде Вигдоровой удалось создать настоящую жизнь и ЖИВЫХ героев. Не идеальных и неоднозначных, как все окружающие нас люди. Потрясающе! Это определенно книга, которую нужно переварить, обдумать. И делать это будешь еще несколько месяцев после прочтения.

Фрида Вигдорова написала очень интересную трилогию об учебной деятельности Семена Карабанова - воспитанника Антона Семеновича Макаренко. Семен старался следовать идеалам, принципам, даже в неком роде заповедям Макаренко. Не всегда получалось, часто было трудно, ведь несмотря на схожесть ситуаций, дети были другие, характеры бывших беспризорников другие. К каждому требовался свой подход, в каждого надо было вложить душу, отдать часть себя, часть своего внимания и любви.

Дорога в жизнь. Первая часть трилогии, где мы только-только знакомимся с Семеном Афанасьевичем. Он приезжает из Харькова в ленинградскую область, в Березовую Поляну, чтобы возглавить детский дом. То, что он увидел, впервые зайдя на территорию, глубоко ужаснуло его - грязные дети, полуодетые, сидя на голых кроватях, играют в карты. Его встретили грубо, ощетинившись, но тем значительнее были первые радости и первые победы. Сколько самых разных, самых неоднозначных ситуаций было в жизни детдома! Здесь и кражи, и обман, и предательства, и взаимная нелюбовь, а ведь все это не добавляет лада и мира в семье. А дом в Березовой действительно стал со временем семьей, где и горе и радость переживали сообща, сплоченно. Петя Кизимов, Митя Король, Андрей Репин, братья Стекловы и многие другие продолжают жить в моем сердце, своенравные, в чем-то даже слабые, но такие, про которых можно с уверенностью сказать - по душе!

Конечно, на пути у Карабанова были не только трудные ситуации, но и трудные люди. Те, которые не понимали, мешали, мстили Семену за успех Макаренко. Они травмировали детей, ставили на многих клеймо отсталых, трудных. Переубеждать их было бессмысленно. Порой такие люди понимали только грубое слово и силу. К счастью, окружали детей и замечательные педагоги и воспитатели, даже чиновники, и те попадались понимающие. Владимир Михайлович, случайная встреча с которым подарила Березовой прекрасного педагога, привил детям любовь к природе, истории, знаниям. Имея за своими плечами нелегкую судьбу и потери близких, он был на удивление счастливым, душевным и чистым сердцем человеком. Не раз он своим советом успокаивал измученную душу Семена. Конец счастливой жизни и труду семейства Карабановых в Березовой Поляне принесла трагедия. Горькая и страшная. Именно в этот момент я страстно желала, чтобы эта история оказалась выдумкой, художественным вымыслом. Но увы...

Это мой дом. Полтавщина, Черешенки. Здесь находится новое место работы Карабановых - Семена Афанасьевича и Галины Константиновны. Многое чуждо, все время на ум приходит сравнение с Березовой, с тамошними ребятами. Кажется, что никогда этих новых детей нельзя будет полюбить как тех. Но время идет, приходят новые заботы, проблемы, неудачи и горести. С ними надо бороться, надо побеждать, надо думать и любить. Любить каждого из детей по-своему, но чисто и искренне. Так, чтобы можно было с уверенностью сказать: "Это мой дом!", понимая под этим гордость за своих ребят, за свои отношения с ними, радуясь доверию, счастью и успехам.

Черниговка. Пожалуй, это самая тяжелая, самая трагическая часть трилогии. Война. Эти дни характерны тем, что каждая минута может принести как большую, радостную встречу, так и горькую, страшную потерю. Детский дом, которым теперь руководит Галина Константиновна, эвакуирован в Заозерск. Даже дорога туда полна трудностей, испытаний и потерь. Что уж говорить о жизни в эвакуации. Они чужие! Ни топлива, ни продуктов. Помощи ждать неоткуда. Перебиваясь на гнилых овощах, чудом и уговорами Ступки доставшихся детдому, дети привыкают к новым местам. Голод толкает не только новеньких, "чужих" детей на воровство, но даже свои, такие знакомые ребята идут на подлость ради лишней буханки хлеба. Конечно, не только голод причина тому, взращенная ненависть, бахвальство, лицемерие - знатные помощники в этом деле. Галина Константиновна обивает пороги, уговаривает, пытается грозить, "стучать кулаком", но ей это удается с трудом. Каждый день наполнен отчаянием, слезами, мыслями о Семене, который где-то на фронте и за все годы войны не прислал ни строчки. Жив ли он еще? В эти годы, такие близкие к жизни местных жителей, перед Галиной Константиновной встают не только проблемы воспитания детей, но и другие проблемы - измены, предательства, поломанные, искалеченные судьбы, нарушенные клятвы, забытые чувства. И как больно, когда эти беды касаются людей, успевших стать родными и дорогими.

Много несказанного, нераскрытого осталось в этой рецензии, но о многом хочется умолчать, слишком глубокий след оно оставило в душе. Книга непростая, морально непростая, но прекрасная и многогранная!

Очень симпатичны ребята в этой повести, яркие, разные, запоминающиеся. Андрей Репин, вор, и не мелкий воришка не укравший буханку с голодухи, а один из лучших карманников Ленинграда. У своих не крадет, зато крадет у чужих, и этим покупает своих, вот они и готовы в рот ему смотреть. И при этом умный, волевой, искренне считающий всех окружающих ниже, глупее его и тщеславно гордящийся этим? Как справиться с таким? А Витя Панин крадет у своих. И ничего не помогает, ему устраивают темную, а он опять за свое, его презирает весь детдом - и ничего на него не действует. А с ним как поступить? Не помогают Семену ни примеры из старой колонисткой жизни, ни жизненный опыт, надо думать, каждый раз надо думать… Интересны и педагоги, есть тупо и примитивно следующие инструкциям и разработкам, но есть и такие как Владимир Михайлович, мудрый, интеллигентный, разносторонне образованный. Он может учить географии, математике, а может рассказать о братьях Гракхах так, что весь класс влюбится в этих древних бунтовщиков.

У истории жуткий, трагический финал. Не сентиментальная выдумка автора, все так и произошло, и об этом писал еще сам Макаренко. Не согласна с конспирологическими современными версиями, что все это было подстроено как «месть непокорному ученику Антона Семеновича». Бред, простите, полный бред. Но работать после случившегося в том же месте невозможно.

«Это мой дом» Украина, село «Черешенки», новый детдом, новые лица.

В «Черешенках» нет «трудных» детей, это простые, обычные дети, но как же с ними сложно подчас. И те проблемы, которые возникают с ними – они никуда не делись и сейчас. Мальчик из благополучной семьи. Только родители далеко на стройке, а сын – на попечении деда у обожающих его бабушек. И залюбили парня вдрызг. «Тебе какое пирожное – эклер или наполеон? – Крем со всех» И краснея, бабушка снимает со всех пирожных на столе кремовые верхушки для внучка, здорового тринадцатилетнего парня. А гости не знают, куда глаза девать от стыда за парня и за бабушку. Что, не знакомая картина? Или другой случай, у парня хорошие, умные глаза, он искренне, красиво говорит, харизма зашкаливает – но при этом не гнушается книги воровать, по вагонам побираться, чужие часы в скупку сдавать, врать напропалую… Поймали – винится, клянется, плачет так, что сердце сжимается. И снова за старое. Да по сравнению с такими крепкими орешками простыми кажутся проблемы с двойками, драками или грубостью учителям. Кто в детстве не грубил и не дрался?

Почти не затронутой в повести оказалась такая тема, как дети арестованных, все-таки на дворе 1936 год… Только однажды бдительный чиновник спрашивает Семена:

– Известно ли вам, что родители Шереметьевой репрессированы? – некоторое время спустя спросил меня Шаповал. – Известно, – ответил я. – Разумеется, – произнес Шаповал, – дети за родителей не отвечают. Но не кажется ли вам, что это тот случай, когда надо проявить особую бдительность?

Девочка, умная, тонкая, думающая не могла привычным штампом отвечать на такой же штампованный вопрос – «Любите ли вы свою Родину?». Она совершенно искренна – «Я не знаю, люблю ли я свою Родину, я для нее еще ничего не сделала». Ох, как взвились чиновники от педагогики, как это девочка смеет так неправильно думать (пройдет 50 лет, и снова учительница литературы будет гнобить такую же искреннюю Надю Огарышеву, за то, что она опрометчиво поверила учительнице и написала о «неправильном представлении о счастье» - о любви. Неискоренимо племя педагогов-Пришибеевых). В годы войны Анюта Шереметьева уйдет медсестрой на фронт, получит ранение – где в это время будут эти чиновники?

«Черниговка» Третья часть трилогии самая тяжелая – война. Семен на фронте и весь детдом на плечах его жены, Галины. Эвакуация, Урал. И никто не ждет в далеком городе эвакуированных детей. У всех полно собственных забот, а этих кормить надо, дрова выделять, сплошные хлопоты. Да и дети не подарки, добавили десяток мальчишек из режимного детдома, а с ним глаз держать востро, да еще малышей-дошколят до кучи, а потом и эвакуированных из Ленинграда детей, голодных, истощенных. Зачем это городу? Нет идиллической картины – «все за одного», есть каждый за себя. И раздаются крики – выселить! Нам этих не надо! (И опять – далеко ли мы ушли? Мигранты, никому не нужные – выселить! Нам их не надо!) А кому они нужны, горькие сироты войны? Получается, что никому, кроме Гали. Да еще нескольким порядочным гражданам. Тяжелая книга. И смертей много. От голода. От тифа. От больного сердца. И с фронта от недавних воспитанников похоронки приходят. Что с того, что неродные – а какие же? И от мужа нет вестей…(Военная судьба прототипа героя настолько необычна и фантастична, что заслуживает отдельного рассказа. Даже фильм был снят – «Учитель с железным крестом»). И как возврат к былым временам, то и дело возникают на пороге прежние воспитанники, герои предыдущих книг. И Андрей Репин, бывший вор, а ныне учитель в местной школе. И славный Владимир Михайлович, привезший ленинградских детей. И письма, и рассказы – и появляются силы.

Как родной матери присылают Галине с фронта продовольственные ордера ее бывшие воспитанники, молодые лейтенанты. И не понимает военком, откуда взрослые сыновья у тридцатипятилетней женщины….

Книга сжимает сердце, трясет и переворачивает

Я не знаю, как говорить об этом, как писать. Эта книга - она как эссенция, драгоценное ароматное масло. Столько судеб, столько жизненных драм - и все они даны вроде бы скупыми штрихами, так коротко, так лаконично. Но несмотря на это, к каждому хочется присмотреться, каждого успеваешь полюбить. Порой одно-два предложения говорят о герое больше, чем в иных книгах десятки страниц.

В детстве и юношестве я читала и перечитывала бумажную книгу, а сейчас у меня под рукой только электронная версия, и она отличается от бумажной трилогии. Особенно заметны отличия в первой части. Фрида Вигдорова написала её первой, и это чувствуется. Позднее, видимо, уже закончив вторую и третью части, она переработала первую, сильно сократив её и изменив структуру (например, она отказалась от деления книги на главы, что очень улучшило текст). Правда, в сокращённом варианте опущены ряд подробностей, порой достаточно важных, но тяжёлых. Так что мне трудно выбрать, какой вариант я предпочла бы сейчас. Впрочем, я рада, что читала оба.

Это одна из самых главных книг моей жизни.