Текст книги "Долг самурая"

18

Это было обычное с виду кафе. Круглые столики, мягкие стулья. На стенах – черно-белые псевдо-гравюры с видами разных городов мира. Вот только вдоль двух стен красовались ряды компьютеров, за которыми на высоких стульях сидели молодые люди.

За столиками кафе тоже, в основном, сидела молодежь.

– Это и есть твое любимое интернет-кафе? – спросил Плетнев, обращаясь к сидевшей напротив девушке и поглядывая вокруг.

Девушка, невысокая, стройная, стриженная коротко, под мальчишку, в ярком свитере грубой вязки, кивнула:

– Да. Тебе нравится? Плетнев пожал плечами.

– Кафе как кафе. А к компьютерам я совершенно равнодушен, ты же знаешь.

– Ну и зря. За компьютерами будущее. И ты, с твоим дремучим подходом, рискуешь в это будущее просто не вписаться.

– Ничего. Как-нибудь впишусь. Мила, ты…

– Подожди, – оборвала его девушка. – Я закажу себе еще пирожных.

Ожидая, пока она закажет пирожных, Антон отхлебнул кофе и зябко повел плечами. Последние два дня он чувствовал себя немного простуженным. Однако, как всегда, не лечился, надеясь на силы организма, и даже не мерил температуру. А вдруг покажет «тридцать восемь»? Пока не глянешь на шкалу градусника, ты здоров и силен. А едва увидишь, что организм «перегрет», как тут же почувствуешь себя больным и разбитым.

Мила отпустила наконец официанта и вгляделась в лицо Плетнева.

– Что-то ты выглядишь не очень. Осунулся, постарел. В последнюю нашу встречу ты выглядел орлом.

– Я и сейчас орел, – усмехнулся Плетнев. – Только пообтрепавшийся.

– Это точно! – Мила засмеялась. – И все-таки я чертовски рада тебя видеть!

Теплые пальцы Милы опустились на запястье Плетнева, и он вздрогнул от неожиданности. Мила заметила это движение и поспешно убрала руку. По лицу ее пробежала тень.

– Я вижу, ты не очень рад меня видеть? – проговорила она и плотно сжала губы.

– Наоборот, – сказал Плетнев. – Это ведь я разыскал тебя.

– Да, это правда, – кивнула Мила, и лицо ее вновь просветлело. – Прости, в последнее время я стала слишком нервной.

Плетнев прищурился.

– У тебя проблемы?

– Были кое-какие, – ответила Мила и виновато улыбнулась. – Но я не хочу грузить тебя своими проблемами. Все-таки мы с тобой столько не виделись… целую вечность!

Плетнев улыбнулся, постаравшись, чтобы улыбка вышла не слишком кислой. Он уже навел справки о Миле, с которой когда-то (целую вечность назад!) у него было что-то вроде… романа, так, что ли? Слишком уж пошло звучало слово «роман» применительно к их с Милой отношениям. Они были короткое время не только любовниками, но и друзьями. Близкими друзьями. Казалось, ничто не способно разрушить эту дружбу. Однако жизнь показала, что это не так.

– Я бы тебе раньше позвонил, но у меня не было твоих телефонов, – сказал Плетнев.

– У меня твоих – тоже, – сказала Мила. Антон улыбнулся, достал из кармана визитную карточку и протянул ее девушке.

– Это чтобы ты больше не потерялась, – сказал он.

Мила спрятала визитку в рюкзак. Вид у нее было забавный – как у хулиганистого мальчишки.

Плетнев решил, что не стоит кривить душой и разыгрывать из себя старого друга, которого вдруг, спустя годы, потянуло на сантименты.

– Мила, мне может понадобиться твоя помощь, – честно признался он.

И тут же пожалел о том, что сказал это напрямик. Улыбка вновь сошла с губ Милы. Лицо ее похолодело.

«Поторопился, – понял Плетнев и досадливо поморщился. – Кретин! Вечно ты лезешь со своей прямолинейностью. А перед тобой не просто старый приятель, а женщина. Нужно срочно исправлять ситуацию!»

– Мила, слушай, я… – начал было Плетнев, но Мила не дала ему договорить.

– Плетнев, – резко сказала она. – Сначала ты уходишь от меня, не сказав ни слова и даже не попытавшись объяснить почему. Пропадаешь где-то целую прорву лет. Не заходишь, не звонишь. А потом вдруг объявляешься в моей жизни, просишь о встрече, предлагаешь встретиться в кафе – и вдруг заявляешь, что у тебя ко мне дело. Тебе не кажется, что это свинство?

– Кажется, – вздохнул Антон. – Возможно, я слишком прямолинеен, но у меня не очень много времени, поэтому я… – Он не хотел сейчас вступать в объяснения, что все у них было с точностью до наоборот: ушла она, разъяренная вечным Антоновым «занят». Но обвинять другого всегда легче. Ну, пусть, если ей так хочется…

– Ясно, – кивнула Мила и холодно усмехнулась. – Но у меня его еще меньше. Я выкроила пять минут для встречи с тобой из своего «плотного графика». И эти пять минут истекли. Прости, я должна бежать.

Мила быстро поднялась из-за стола.

– Мила! – окликнул ее Плетнев.

– Надеюсь, ты в состоянии заплатить за кофе? Если нет, то я сама.

Не успел Антон сказать и слова, как на стол полетели две скомканные сотенные бумажки. Швырнув деньги, девушка повернулась и выскочила из кафе. В глазах у нее застыли слезы.

19

Маша Антипина взяла сумочку и помахала подругам рукой:

– Пока-пока!

Она вышла в зал ресторана и направилась к выходу. Машина смена длилась четыре часа, и за это время она успела здорово вымотаться. Да и стоит ли удивляться? Сегодня ведь пятница. День, когда все менеджеры Москвы отправляются после работы не домой, а по барам и ресторанам – снимать накопившееся за неделю напряжение. Официантки не успевали обслуживать толпу жаждущих пива и закусок менеджеров. Новенькие быстро уставали, путали заказы, забывали про заказы, задерживали заказы, принося за столик остывшие шашлыки и свиные рульки.

Что касается Маши, то она работала официанткой уже почти год, и пятницы ее совершенно не пугали. Она никогда ничего не путала и никогда ни о чем не забывала. На лице Маши всегда играла приветливая улыбка. Но в конце смены неизменно накатывала усталость.

Вот и сейчас Маша шла через зал, осунувшаяся и измотанная, и грела ее одна лишь мысль – о том, как спустя полчаса она окажется дома, сделает себе горячую ванну, нальет в бокал шампанского (ритуал, который повторялся каждую пятницу) и будет лежать в горячей ванне и пить ледяное шампанское, пока на нее не накатит блаженная сонливость. Потом выберется из ванной, закутается в мохнатый халат, вернется в комнату и усядется в кресло перед электрическим камином, который приобрела специально для этих пятничных «вечеринок наедине с собой». Целый час она будет сидеть перед камином, пить шампанское и слушать музыку. Ну, или смотреть какую-нибудь видеоновинку, что тоже очень и очень неплохо.

Маша шла через зал ресторана, устало улыбаясь в предчувствии скорого отдыха. Она уже была в нескольких шагах от выхода, когда громкий мужской голос окликнул ее:

– Мария!

Маша вздрогнула и оглянулась. За крайним столиком сидел рыжеволосый, конопатый и чрезвычайно упитанный мужчина лет тридцати пяти. Он смотрел на Машу и приветливо улыбался. Лицо мужчины показалось Маше отдаленно знакомым. Но узнать она его не смогла.

– Вы меня? – осведомилась на всякий случай Маша.

– Разумеется! – кивнул мужчина, оглядывая ее с ног до головы, как невесту на смотринах.

Маша была высокой, пышногрудой девушкой с копной светло-русых волос. Настоящая русская красавица, как говорили про нее подруги. Круглое лицо Маши было если и не красивым, то весьма и весьма миловидным.

Оглядев Машу, незнакомец сделал широкий жест рукой:

– Присаживайтесь, Маша! У меня есть к вам разговор.

– Моя смена кончилась, и я спешу домой, – сказала она, хмуря бровки.

– Знаю, милая Маша. Знаю, что закончилась! Я специально дожидался, пока закончится, и держал это место для вас! Мне даже пришлось приплатить менеджеру зала, чтобы ко мне никого не подсаживали. Поэтому не обижайте меня, присядьте хотя бы на пару минут.

Маша колебалась. Лицо рыжего незнакомца ей не нравилось. Его широкие жесты и манера ухмыляться – тоже. Но, с другой стороны, – не могла же Маша уйти просто так, не выяснив, в чем дело и что нужно от нее этому неприятному мужчине.

– Хорошо, – кивнула Маша. – Только на две минуты.

Она присела за столик и посмотрела ему в глаза:

– Ну?

– Тебя ведь зовут Мария? – вежливо спросил он.

– Да. – Маша слегка склонила голову и улыбнулась. – А мы что, знакомы?

– Заочно, – ответил рыжий. – Мне тебя описал один человек. Год назад вас с ним связывала крепкая дружба.

Маша слегка побледнела, но нашла в себе силы и тихо проговорила:

– Что за человек? Я не знаю, о ком вы говорите.

– Да ну? – Незнакомец улыбнулся, обнажив крупные белые зубы с щелкой между верхними резцами. – Неужели не понимаешь? А я думаю, что прекрасно понимаешь. – Он взял свой стакан, отхлебнул пива и спросил: – Скажи, пожалуйста, кем ты работала год назад?

Маша побледнела еще больше.

– А какая вам разница?

Незнакомец продолжал улыбаться уже с похабной гримасой. Тогда Маша сердито выпалила:

– Я работала официанткой!

– Правда? А если подумать?

– Не понимаю, на что вы намекаете? – Голос Маши дрожал от гнева. – Я вас никогда не видела и понятия не имею, о чем вы говорите!

– Тихо, – приказал незнакомец и приложил у губам толстый белый палец, покрытый рыжими волосками. – Тс-с-с. Не стоит привлекать внимания. Давай не будем ходить вокруг да около. Тебя зовут Мария Антипина. Но год назад многие мужчины знали тебя под именем Стелла. Именно под этим именем ты оказывала им… как бы это помягче сказать… услуги интимного характера.

Незнакомец снова выдавил омерзительно пошлую улыбочку. Маша молчала. Она не знала, что сказать. Лишь сидела и затравленно смотрела на страшного незнакомца, явившегося к ней подобно черной тени из прошлого.

– Ну, что же ты молчишь? – поинтересовался незнакомец. – Ой, извини, – спохватился он, – я ведь забыл представиться! Когда вижу перед собой красивую девушку, всегда теряюсь и почти теряю дар речи. Меня зовут Шепот. – Он слегка наклонился вперед, посмотрел Маше в глаза и с усмешкой поинтересовался: – Ты меня не помнишь?

Маша покачала головой:

– Нет.

– А между тем мы встречались. Правда, всего один раз. Но эту встречу я запомню надолго. У тебя такие ласковые руки и такие нежные губы…

– Перестаньте! – резко сказала Маша, заливаясь краской стыда. На глазах у нее выступили слезы. – Зачем вы пришли? Что вы от меня хотите?

Шепот откинулся на спинку стула, весело посмотрел на Машу и сказал:

– Сущую малость! Сделаешь для меня одну работенку и получишь за нее тысячу долларов. После чего мы расстанемся, чтобы никогда больше не встречаться.

Маша достала из кармашка шелковый платок и промокнула мокрые глаза.

– Я давно этим не занимаюсь, – сказала она, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.

Шепот кивнул:

– Я знаю. Но тебе придется тряхнуть стариной. Для тебя ведь это сущий пустяк. Всего лишь еще один мужик. Проведешь с ним ночку, а потом забудешь, как страшный сон. Да еще и деньжат срубишь. Выгодная сделка, как ни крути.

Маша сидела на стуле, понурив голову.

– Но я не могу, – промямлила она. – Я уже не могу. Я изменилась. Я стала другой.

Шепот презрительно дернул щекой:

– Ты мне-то не заливай. Я баб хорошо знаю. Шлюха не может измениться. Даже если она выйдет замуж за олигарха, все равно останется шлюхой.

Глаза Маши яростно сверкнули.

– Слушай, ты… – процедила она сквозь зубы. – Сейчас я позову ребят из охраны, и они вышвырнут тебя отсюда, как бродячую шавку. А если попрошу, тебе так накостыляют, что ты всю жизнь на лекарства работать будешь!

Шепот выслушал маленький монолог Маши с насмешливым интересом. А когда она замолчала, небрежно и иронично проговорил:

– А теперь послушай меня. Я не заставляю тебя возвращаться к старой работе. Но долги надо возвращать. За тобой ведь остался должок. Помнишь?

– Меня отпустили, – тихо сказала Маша.

– Отпустили, – согласился Шепот. – Но это не значит, что тебе простили долг. Помнишь того парня, которого ты не обслужила как надо? Твоей «мамке» пришлось возвращать ему деньги. Сумма, конечно, не такая уж большая. Но за год набежали проценты.

На лице Маши отразилось отчаяние.

– Он был садист, – сказала она. – И он избил меня до полусмерти.

– А вот это никого не волнует, – сказал Шепот. – Он был твоим клиентом. И он ушел недовольный. Ты легла в больницу, а потом заявила, что уходишь из бизнеса. Тебя пожалели. Но сейчас ты снова здорова, и пришло время вернуть старый должок.

Маша молчала. Слезы текли по ее щекам, оставляя темные разводы туши.

Видя, что девушка «на грани», Шепот решил сменить подход. Он протянул руку и прикрыл ладонью пальцы Маши.

– Ну, не дуйся, малышка. Всего один клиент. Может быть, он тебе даже понравится. – Шепот усмехнулся и насмешливо поинтересовался: – Как ты относишься к азиатам?

20

Рю Такахаси был особенно хмур. Он сидел в русском ресторанчике и пил маленькими глотками «хреновуху». Этот напиток Рю полюбил месяца два назад, когда начальник отдела устроил для них «корпоратив» в русском стиле. Поначалу его привели в замешательство русские блюда с огромными солеными огурцами, свиными жареными ногами и копчеными ребрами. Но после нескольких рюмок «хреновухи» (замечательный вкус которой Рю распробовал с первого раза) русская еда пошла на «ура».

С тех пор он довольно часто сюда захаживал. Чаще всего один, поскольку для коллег Рю этот русский «трактир» так и остался местом экзотическим и диковатым.

Рю допил «хреновуху» и подозвал официанта.

– Еще? – поинтересовался у хмурого азиата официант.

– Да, – сказал Рю и вежливо добавил: – Будьте, пожалуйста, любезны.

– Нет проблем, – ответил шустрый официант, и уже через две минуты на столике Рю появился новый маленький графинчик с «хреновухой».

За эти минуты вынужденного перерыва Рю снова немного приуныл. В голове теснились неприятные и мрачные мысли. «Неужели я не ошибаюсь? – думал Рю. – Неужели все так плохо? Неужели вокруг обман?»

Рю принадлежал к тому редкому разряду людей, которые всегда чувствуют себя виноватыми в чужом позоре.

Он налил себе в рюмку «хреновухи» и на этот раз выпил залпом. Потом решил – хватит! – и резко поднялся из-за стола. И надо ж такому случиться, что в этот самый момент мимо стола проходила официантка – грудастая блондинка с чувственными губами. В руках официантка несла поднос, и острый локоть японского менеджера угодил аккурат в середину этого подноса.

Раздался звон падающих тарелок и стаканов. Официантка вскрикнула. Рю попытался удержать поднос, но не рассчитал движения и сделал еще хуже – теперь тарелки и стаканы посыпались на пол.

Вокруг загалдели люди. Рю готов был провалиться сквозь землю от стыда и обжигающего чувства вины. Он кинулся было поднимать осколки разбитых тарелок, но девушка-официантка удержала его за рукав.

– Не надо! Я сама!

– Извините, пожалуйста, сильно очень! – бормотал Рю, смущаясь еще больше от миловидности официантки и ее мягкого взгляда.

– Ничего страшного. Успокойтесь. Однако успокоиться быстро Рю не удалось.

Лишь спустя десять минут, когда осколки были убраны с пола, а Рю (он сам на этом настоял) расплатился за битую посуду, на душе у него стало спокойнее.

– Ну и шуму вы устроили, – сказала ему с улыбкой официантка, когда страсти немного улеглись. – Вы китаец или японец?

– Японец, – ответил Рю, хмуря брови и по-прежнему смущаясь от прямого и любопытного взгляда, каким его разглядывала девушка.

– А вы хорошо говорите по-русски, – проворковала она, поправляя рукой светло-русые локоны.

– Я просить очень сильно меня извинять, – сказал Рю. – Я встал… неправильно.

– Да ладно вам, я сама виновата. Надо было смотреть по сторонам. Но я здесь недавно, не привыкла работать в таком полумраке, вот и не заметила.

– Как я могу, чтобы вы меня простить? – спросил Рю, разглядывая девушку из-под насупленных бровей и не замечая, что его губы сами собой раздвигаются в улыбку.

– Вы хотите загладить вину? – Взгляд девушки стал лукавым. – Что ж, я не против. Кстати, моя смена кончилась, и я теперь свободна. Хотите, чтобы я вас простила? Угостите меня коктейлем.

– Да, но я спешить, – растерянно ответил Рю.

– Спешите? – Улыбка покинула полные, чувственные губы девушки. Девушка разочарованно вздохнула. – Что ж, раз так…

«Глупец, – сказал, нет, крикнул себе Рю. – Ты должен пригласить ее на коктейль! Неужели ты этого не хочешь?»

И Рю понял, что он этого хочет. Понял и сказал:

– Я пригласить вас на коктейль. Если вы согласиться, я очень буду рад. – Подумал секунду и учтиво добавил, скрывая вдруг поднявшееся волнение: – Пожалуйста я вас очень.

– Ну, если вы меня очень, то я согласна, – кивнула девушка. – Кстати, меня зовут Маша. А вас?

– Рю Такахаси, – ответил Рю.

– Рю? – удивилась девушка. – Это такое имя?

– Да. Мой имя – Рю. Он японская.

– Рю, – повторила Маша, словно для того, чтобы привыкнуть к столь необычному и, чего уж греха таить, немного смешному звукосочетанию. – Красивое имя. Итак, куда мы идем? Только умоляю, не в этом ресторане! Здесь я буду чувствовать себя как на работе.

– Конечно! – воскликнул обычно сдержанный Рю. – Мы пойдем в другой ресторан. Японский!

– Вот и хорошо. Тогда я сбегаю за сумочкой, а вы стойте здесь. Я через секунду!

Девушка повернулась и направилась к двери, ведущей в служебное помещение. Рю поймал себя на том, что смотрит на ее полные ягодицы, проступающие через тонкую ткань юбки, и поспешно отвел взгляд. Маша ему понравилась, и он не хотел проявить к ней неуважение даже в мыслях.

Вернулась она примерно через минуту.

– Все, пошли!

– Пошли, – буркнул Рю и едва не отшатнулся в испуге, когда девушка взяла его под руку.

21

В комнате царил полумрак. С тихим треском подрагивали рыжие язычки свечей, отбрасывая на стены причудливые тени. В огромной постели (такие обычно называют «сексодромами») лежали менеджер компании «Ти Джей Электронике» Рю Такахаси и его русская подруга по имени Маша.

Маша обладала той счастливой внешностью, которую на Руси принято именовать звучным словосочетанием «русская красавица».

Любовники лежали в расслабленных позах, утомленные своими утехами, в которых Маша знала толк.

– Рю, тебе хорошо со мной? – спросила Маша, улыбаясь своим мыслям. Это было уже далеко не первое их свидание, и пока Машу этот японец вполне устраивал.

– Да, – ответил Рю. – Очень.

– А тебе было так же хорошо с той девушкой, о которой ты рассказывал?

– Осуми?

– Да.

– Нет, не так же. Она была мой невеста. И я любить ее. Но не так же. Ты – совсем другое.

Маша тихо засмеялась.

– Совсем другое? Это мне нравится. – Маша помолчала, обдумывая ответ японца, потом повернулась и посмотрела на его профиль, слабо вырисовывающийся в полутьме.

– Рю, – снова заговорила она. – Мы мало разговариваем в последнее время. Ты кажешься мне каким-то… чужим.

Она замолчала, ожидая, что Рю ответит, но он молчал.

– Рю! – тихо проворковала Маша, заглядывая японцу в глаза. – Рю, ну, что такое? Что случилось?

Рю по-прежнему не отвечал. Лицо его было бледным и хмурым, как у раненого воина.

– На работе что-то? – продолжила свои расспросы Маша. – Из-за смерти Икэды тебе не дадут повышение?

Рю усмехнулся. Предположение Маши рассмешило и, вместе с тем, слегка оскорбило его. Он хотел рассердиться, но не смог. Разве на такую девушку, как Маша, можно сердиться?

Вместо того чтобы ответить грубо, как это, возможно, сделал бы русский мужчина, Рю лишь погладил любовницу по волосам и сказал:

– Нет, мое солнышко. Я думаю не за карьера. Голос его звучал мягко и ласково. Глаза Маши замерцали в полумраке.

– А о чем ты думаешь, Рю? – спросила она.

Рю снова не ответил. Его суровое лицо встревожило впечатлительную и чувственную Машу. Она села в постели, посмотрела на любовника испуганными глазами. Веки ее дрогнули. Казалось, еще немного, и она заплачет.

– Рю, тебе со мной плохо? – пробормотала Маша. – Ты меня разлюбил, да?

Рю приподнялся на локте и отрицательно затряс головой. Сама мысль о том, что Маша может расплакаться, была для него невыносима. Он обнял Машу рукой, притянул к себе и поцеловал в губы.

– Нет, Маша, нет! – сказал он с чувством. – Как можно разлюбить такой девушка, как ты!

Маша облегченно вздохнула.

– А в чем дело тогда? – спросила она робко. – Я же вижу – ты думаешь о чем-то… О чем-то нехорошем. И не только сегодня. Ты думаешь об этом все последние дни.

– Правда?

– Да, – кивнула Маша.

Рю смутился. Он бы и рад был рассказать Маше о своих тревогах, но не мог. Сейчас не мог. Зачем волновать ее попусту? Ведь, может быть, все не так плохо, как он думает.

– Может быть… – сказал Рю задумчиво. – Может быть, надо тебе сказать… Но это трудно так…

– Что трудно? – не поняла Маша, вглядываясь в худощавое лицо Рю.

– Трудно все вместе объяснить, – договорил он.

– А ты постепенно, – посоветовала Маша. – Начни с начала. Ну?

Рю наморщил переносицу. Видно было, что он колеблется. И Маша решила надавить.

– Ты ведь сам говорил, что мы с тобой – одно целое, – проговорила она. – И ты мне сам говорил, что у нас не может быть друг от друга секретов. Ты больше так не думаешь?

Рю вздохнул и решил сдаться.

– Маша, смотри, – заговорил он рассудительным голосом. – Есть такое… это очень серьезно для японцев, хотя об этом редко говорят… это не произносят… Это, как у вас говорят, – святое.

В Машиных глазах засветилось нешуточное любопытство.

– Что же это? – спросила она. – Это что-то… такое!

– Это… это… – Рю пытался подобрать подходящее русское слово, но не мог. – В общем, это… он.

Рю выдохнул и перевел дух.

– Он – это кто? – спросила Маша, понижая голос. – Бог, что-ли?

Рю усмехнулся.

– Нет, не Бог. «Он» – это долг. По-японски. Маша встревожилась еще больше.

– Ты должен кому-то много денег? – с ужасом спросила она. – Кому ты задолжал? Это как-то связано с вашей корпорацией? С убийством Икэды?

Рю поспешно покачал головой:

– Нет. Все сложнее. Долг – вот здесь. – Он показал пальцем на свою грудь. – Где сердце и душа. Но нужны доказательства… Маша, я все рассказать тебе.

– Когда?

– Скоро, – сказал Рю. – Совсем скоро.

– Ты знаешь, – снова заговорила Маша после паузы, – я звонила маме и говорила с ней о тебе.

– Правда? – Рю улыбнулся. – И что она говорить?

– Она сказала, что ей всегда нравились японцы. Что они дисциплинированные, верные и ответственные.

– Это правда, – кивнул Рю. – Японцы очень верные. И все остальное тоже.

– Мама хочет познакомиться с тобой. Ты не против?

– Нет, не против. Я тоже хотел познакомиться с твой мама. Но не сейчас. Дай мне три дня уладить дел.

– Дела, дела… – вздохнула Маша. – Вечно вы, мужчины, о делах говорите. Ну, хорошо. Даю тебе три дня. Но если ты и через три дня будешь такой смурной, я тебя брошу. Ты понял?

– Понял, – кивнул Рю. – А пока ты меня не бросать, иди ко мне!

Он обнял Машу и увлек ее в постель…

Час спустя Маша приподнялась в постели и внимательно посмотрела на посапывающего во сне Рю. Тот спал крепко и безмятежно. Маша, скрипнув пружинами матраса, опустила ноги с кровати и снова посмотрела на Рю. Он спал так же крепко, как и полминуты назад. Маша на цыпочках вышла в соседнюю комнату.

Там она, опасливо поглядывая на дверь спальни, уселась за стол, откинула крышку ноутбука и нажала на кнопку запуска…