Текст книги "Асмодей Pictures"

Zотов®
Асмодей Pictures

© Zотов®, 2014

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

Часть I
Чёрное воскресенье

 
Садись ко мне, катись скорее в вечность.
Несёмся вниз – вокруг нас только мрак.
Ты хочешь возвратиться? Ну, напрасно.
Ведь здесь не предусмотрен путь назад…
 

Helloween, «The Dark Ride»

Пролог

…Дождь. Ночной город тихо плачет – деревья роняют тяжёлые слёзы с листьев. Снаружи запотевших окон, сползая вниз, дрожат прозрачностью холодные капли. Беглец затравленно огляделся по сторонам. Вдали, в самом конце тёмной улицы (словно делая ему одолжение) тускло светил одинокий фонарь. Господи, да что же здесь происходит? Он поднял лицо вверх, щуря подслеповатые глаза – вода из тьмы капала на удивление лениво, со скоростью вязкого мёда… правда, вот именно такой дождь обычно противнее всего. Почему он не захватил с собой очки? Ладно, не время и не место разбираться. Немолодой человек с седой бородкой был одет так, словно возвращался из театра – новый чёрный костюм «с иголочки», галстук, лаковые штиблеты. Он взялся пальцами за край стены обшарпанного здания, ощущая сырость камня. Деликатно и осторожно выглянул во мглу.

К счастью, кажется, их здесь больше нет.

Оторвался. Невообразимо – он их обманул. С другой стороны, нельзя исключить – может, здесь вообще никого и не было, а ему грезятся наяву леденящие кровь ночные ужасы? Вряд ли. Как говорится – если у вас паранойя, это не значит, что за вами не следят. Поразительно безлюдный район… в Москве живут двадцать миллионов человек – тесно, как селёдкам в бочке. А зачастую забредёшь куда-то, так хуже, чем в лесную глухомань – и ни единой людской души кругом, хоть «ау» кричи.

Фонарь отлично просматривается издалека… но нет, он не пойдёт на свет… это может быть приманка. Мотыльки летят к огню за стеклом и сгорают… в кромешной тьме уютнее, пусть он и почти ничего не видит. Дождь усилился, ткань пиджака тяжелеет, пропитываясь водой. Беглец прислушался – вдали стонали автомобильные гудки. В той стороне есть дорога, но…

Самое главное – куда вообще ему следует идти?

А вот этого он как раз и не знает. Сейчас просто необходимо выбраться хоть куда-то. Перекантоваться до утра, чтобы его не нашли. Медленно осознать всё, что с ним случилось в последний час… разумеется, сердце терзает миллион жутких предчувствий. Он явственно видел две тени, приближавшиеся к нему – и уж совсем не с добрыми намерениями. Человек отступил назад, инстинктивно пытаясь скрыться от дождя под козырьком подъезда. Протянул руку – пальцы нащупали скользкие металлические кнопочки… кодовый замок… ну, разумеется. Во времена школьной молодости он в любой подъезд спокойно заходил пообжиматься с девушкой: а теперь, куда ни плюнь – замки, ключи, железные двери… может, одинокий пенсионер здесь выйдет погулять с собачкой?

Идиотская мысль. Сейчас же дождь.

Он двинулся вдоль здания. Толкнул одну дверь, затем другую. Тьма не откликалась, двери глухо гремели засовами, и в слепом здании не горело ни единого окна. Пугающе. Сколько сейчас времени, что в этом районе все спят? Даже в самую глубокую ночь обязательно найдётся владелец квартиры, страдающий бессонницей. Чертыхаясь, включит свет, сядет за книгу или откроет ноутбук и утонет в пучине Интернета… Это совсем не похоже на место, откуда он прибыл. Здесь ВСЁ другое. Чужое. Недружелюбное. Страшное. Вот, кстати, ещё один любопытный вопрос – а ОТКУДА именно он прибыл? Послышался шум – подул ветер, зашелестели листьями деревья, вниз полетел град тяжёлых капель. Беглец двинулся вперёд от панельного дома, сам не зная куда: продрогший и измученный.

Он едва сдержал крик, столкнувшись с оскаленной мордой.

Боже мой, что это?! А… какая-то статуя. Огромный кролик застыл, поджав передние лапы к груди. Качели. Горка. Песочница. Похоже, всего лишь детская площадка. Зачем же устанавливать на ней чудовищных идолов, как на языческом капище? Морда кролика была измазана чем-то красным, он зловеще улыбался сквозь клыки. Напротив него кривил в ухмылке харю столь же уродливый гипсовый гном. Попятившись, человек судорожно ощупал карманы пиджака, стараясь найти хоть что-то… уже сам не зная, что. Телефон, спички… сейчас сгодится любая вещь. Он уверен, что найдёт ей применение. Обыск одежды не привёл в восторг. В нагрудном кармане лежал носовой платок – чистый, но абсолютно бесполезный. Ну, что ж, он пройдёт по всем подъездам окрестных домов. Ведь бывает – замок ломается, и тогда можно зайти внутрь. Погреться. Высохнуть. Успокоиться. Возможно, даже поспать, свернувшись калачиком на каменных ступеньках. И решить, что делать дальше. Дрожа от холода, он повернулся лицом к дороге, и…

Дождь внезапно кончился. Сквозь облака в небе блеснула луна.

Холодный бледный свет залил пространство между двумя девятиэтажками, и человек наконец увидел то, что ему следовало заметить ещё минуты полторы назад – невзирая на шум непогоды. К нему направлялись два чёрных силуэта. Преследователи не кричали банальностей вроде «стой!» или «замри! – они хранили молчание, их лица скрывала тьма, и это наполнило душу беглеца ледяным страхом. Существа приближались совершенно беззвучно, без стука каблуков по асфальту – словно летели по воздуху.

Человек, дёрнувшись, отступил назад. Споткнулся. Развернулся и побежал: не видя пути, задыхаясь от ужаса. По спине поползли капли пота, мышцы на ногах свело от боли, он не оглядывался, зная, что не увидит ничего хорошего. Мокрые ветки деревьев хлестали по лицу, фонарь остался далеко позади. Дорога… он, кажется, слышал шум автомобилей… надо туда. Мимо промелькнул дом, магазинчик с надписью «Продукты», киоск с мороженым. Ни души. Да, такие районы показывают в фильмах ужасов. Сзади доносились всё тот же вой, шелест листьев и треск деревьев, но беглец знал – они уже близко. Силы были на исходе. Да, не в его возрасте бегать с такой скоростью. Колени подгибались, из лёгких вырывался хрип, глаза сочились слезами. Так, а что это здесь?

Дорога. Он был прав. Обычная автомобильная трасса.

Раскинув руки, он завертелся, как волчок. Но ни слева, ни справа не увидел огней автомобильных фар. Лишь впереди, сквозь капли воды на ресницах, расплывался неясный свет… кажется, электрический. Неужели наконец-то хоть что-то живое? Проклятая окраина. Центр Москвы блещет позолотой и роскошью, но стоит ночью отъехать от Кремля на сорок минут, в любой спальный район – моментально попадёшь в царство кошмаров. Он уже не чувствовал ног, мускулы терзала боль, пот струйками тёк по щекам.

Ближе, ближе… пятно света приобретает зыбкие очертания. Кажется, круглосуточный магазинчик. Нет, он ошибся – мини-киоск из стекла. Господи Иисусе, абсолютно мёртвый район, и даже здесь торгуют цветами! Ну да, примерно лет пять назад ночью всегда продавались только водка и розы. Водку в сумерках отныне не найдёшь, а розы остались.

Человек уже не бежал, шёл медленно, кособочась, как зомби со старой видеокассеты.

Он почти рядом. Не только свет – заметна и продавщица в форменном халатике. Лицо разглядел не совсем чётко: брюнетка с накрашенными губами, кажется, довольно молоденькая. На вид лет двадцать пять или около того. У неё наверняка есть телефончик, строчить эсэмэски с ночной скуки любовнику. А куда ему звонить? Не имеет значения. В полицию, прокуратуру, больницу. Он миновал рекламный щит, исписанный граффити, и рванул на себя дверь киоска. Девушка взвизгнула: беглец упреждающе вытянул руку.

– Не бойтесь… мне… просто… надо… позвонить. Я болен, тяжко болен…

Он осознавал, что выглядит ужасно – мокрый, грязный, хрипящий… наркоман и сумасшедший одновременно. Продавщица смотрела на него расширенными от ужаса глазами. Ещё секунда – и она завопит во всё горло… впрочем, ему уже всё равно.

Силы оставили его. Он повалился на пол – прямо у ведра с пунцовыми розами.

Девушка вышла из-за стола, ткнула пальчиками в мобильник.

Слава богу. Самое страшное позади. Кто-то сейчас приедет – менты или «Скорая».

– Да, – сказала продавщица тихим, спокойным голосом. – Это Елизандра. Я выиграла пари, ребята, – он явился именно сюда, ловушка сработала. Приходите, теперь паренёк никуда не денется. А, вы почти рядом? Отлично. Нет-нет, можете не торопиться. Я подожду.

Она выключила телефон и, улыбаясь, посмотрела в лицо беглецу.

Человеком овладела апатия – словно его тело расплющили бетонной плитой. Он не смог бы не то что сопротивляться зловещей продавщице – просто пошевелить хотя бы одним пальцем. Тело ныло от судорог, мышцы дрожали, он чувствовал панический страх и одновременно тупую покорность, как овца под ножом мясника. Что ты сможешь сделать? За всю историю человечества овцы не поднимали восстаний на бойнях. Наверное, так и должно быть… он окончательно уверился – ему отсюда не выйти.

Девушка присела рядом – на одно колено.

Свет в киоске потух – он видел лишь силуэт. В воздухе плавал чудесный запах роз, гвоздик и лилий, смешиваясь в нечто бесподобное, услаждающее обоняние. Последним усилием, практически конвульсивным, он зачем-то выдернул из ведра розу. Сломал её в ладони, проколов кожу шипом. На пол закапала кровь. Боже, да, сомнений нет…

ЭТО ВСЁ ОПРЕДЕЛЁННО ПО-НАСТОЯЩЕМУ.

Тень склонилась сверху, обдав беглеца запахом тлена. Из раскрытого рта свисала паутина.

Глава 1
Исповедь
(метро «Кропоткинская», тем же вечером)

…– (кашляет) Благословите меня, святой отец… ибо я согрешил.

– (с некоторой усталостью) Сын мой, вы что – в первый раз в Божьем храме?

– (в смятении) Э… да. А откуда вы, собственно, узнали?

– Да просто нормальный человек, явившись в православную церковь, не станет разговаривать фразами из голливудских фильмов. Вы вошли и сразу принялись искать глазами кабинку для исповеди, словно в католическом соборе. Так вот, мы никуда от публики не запираемся. Я могу накрыть вас епитрахилью, и вы исповедуетесь в грехах. Но если смущает, можем поговорить и так. Храм пуст, у меня есть время. Что вас беспокоит?

– (шепотом, еле слышно) Видите ли, святой отец… я… ну, в общем… я – демон.

– (спокойно) И как давно?

– (закашлявшись снова) Вас что, это совсем не удивляет?

– Сын мой, тут через два переулка психиатрическая лечебница. Поверьте, храм посещают самые разные прихожане. Почему бы и не выслушать вас? Я сейчас совершенно один, а вы не проявляете склонности к буйству. Так значит, вы настоящий демон, мил человек?

– (твёрдо) Да.

– Надеюсь, достаточно могущественный?

– (вздыхает) Если честно, то не особенно. Мне всего тысяча лет, а это у нас считается, переводя на современный язык, нечто вроде «мелочи пузатой». Есть такая рядовая разновидность демонов, занимающаяся всякими мелкими махинациями: от хозяйственно-бытовых до финансовых. Точнее выражаясь, я попросту мелкий бес в человеческом обличье. Или давайте назовём официально – демон-искуситель девятого разряда.

– А это много?

– Да если бы. Сравнивая с военными, я вроде как рядовой. А то и того меньше.

– И это за тысячу лет? Сын мой, вы даруете церкви огромную возможность для продуктивной пропаганды. Ведь если у демонов так плохо и медленно идёт карьера в чертогах князя тьмы, стоит ли вообще служить силам зла? Смысла же никакого.

Собеседник грустно кивает.

– Святой отец, проблема в том, что демоны чрезмерно размножились. На Земле насчитывается около полутора сотен миллионов адских существ: то есть по одному чёрту на пятьдесят человек. При таком раскладе конкуренция среди бесов огромная. Для получения следующего ранга – например, из искусителей переползти в соглядатаи, следует очень и очень сильно постараться. В ход идут доносы, подставы и всё такое прочее – ведь бесам по природе своей следует ничем не гнушаться. Тебя могут обойти, украсть идею модернизации грехопадений, публично обещать повышение, а потом отдать твоё кресло племяннику Азраила или Астарота. Для перехода в новый разряд каждый из нас получает особое задание – миссию от Коллегии Демонов: и тут нельзя облажаться. В случае провала новый шанс дадут только через сто лет. Вы не поверите, какие в структурах зла гигантские очереди. Да в Советском Союзе проще «Волгу» было купить.

(печальное, но красноречивое молчание)

– Соболезную. И как же вас зовут, сын мой?

– Корнелий, святой отец. Корнелий Этельвульф. Я староанглийский демон, но уже достаточно давно живу в России. В вашу страну можно попасть лишь в двух случаях. Либо ты неудачник, либо карьерист. Первых (как и меня) ссылают за плохие показатели в предыдущих миссиях плюс невыполнение нужного объёма зла – для нас Россия штрафной батальон. Вторых специально шлют сюда из головного офиса в Антарктиде, они получают надбавки и квартальные премии за работу в тяжёлых условиях – ну, как у вас на Севере. Хотя головной офис – это сугубо формальность. Подразделения бесов в каждой стране давно фактически независимы, сами разрабатывают планы по грехам и соблазнениям. Тяжёлые условия – имеется в виду экономика, нестабильная политическая обстановка и климат. По грехам-то лучше России желать невозможно, сборы душ просто зашкаливают.

– (с некоторой философией) Послушайте, а кем были ваши родители?

– Меня начинает пугать ваша невозмутимость. Я родился в Уэссексе и являюсь продуктом достаточно привычного в прежние времена скрещивания бесов с людьми. Моим отцом был пещерный демон сэр Адальберт, а матерью – мелкопоместная дворянка. Оба умерли вскоре после моего рождения, я их достаточно слабо запомнил. Мне рассказывали, папа также не преуспел в карьере – банально искушал, вводил во грех и соблазнял людей низшего сословия. По современным понятиям, я продолжил семейный бизнес.

– Какая интересная версия. Но почему же вас не вызвали напрямую из Ада?

– Боюсь, святой отец, вами владеет до примитивности замшелое представление о чертях. Да, каждый из нас проходит стажировку в Аду, это неизменное правило. Однако большинство знакомых мне демонов родились здесь, от связи беса и земной женщины. Весьма логичный способ размножения для адских созданий – фактически мы все потомки основателей учения зла и первых выходцев из Ада – Пифона, Каима, Белиала, Маммоны, Астарота. В Библии сказано, что ангелы небесные спали с дамами человеческой расы… не так ли, ваше преподобие? Ну и чем демоны хуже? Другое дело гуманоидный облик присущ не всем. Первородные, «натуральные» демоны (а не полукровки, как я) подобны чудовищам, и посему носят специальный «костюм человека». Вроде комбинезона из латексной кожи, с лицом и причёской, который застёгивается спереди на невидимую молнию. Есть и демоны вне всяких рангов и иерархий – как правило, бразильские, африканские либо полинезийские существа, но по интеллекту они напоминают домашних животных. Полинезийский бес даже троечника сбежать с урока заставить неспособен, ему не под силу подбить фотомодель во время диеты на элементарный грех чревоугодия.

(грустное молчание)

– (с интересом) В ваших словах поразительная ясность: похоже, вы искренне верите в реальность своих фантазий. Скажите, а возможно ли доказать действием, что вы демон?

– Разумеется, святой отец.

(демон щёлкает пальцами, на его руке появляется шар из синего пламени)

– Простите меня, сын мой, но этого явно недостаточно. Во-первых, вы могли смазать руки специальным химическим составом, делающим пламя безвредным. Во-вторых, в современном цирке хватает специалистов, умеющих пускать огонь прямиком изо рта.

– (тяжёлый вздох) Вот поэтому я терпеть не могу современность. В Средневековье никого не требовалось убеждать. Сделаешь морду пострашнее, слегка попахнешь серой, пару файрболлов по сторонам, эффектно подожжёшь сухую траву – и всё, ты официально признан пришельцем из Ада, цивилизованные горожане в ужасе крестятся и бормочут – «Сгинь, пропади!», а недалёкие крестьяне трусливо разбегаются. Прекрасное, культурное, высокодуховное время. А сейчас? Постоянно слышу одно и то же – химия, реагенты, компоненты пиротехники, навыки фокусника, галлюцинации под воздействием лёгких наркотиков. Куда делось старое доброе невежество? Тогда люди верили, что беса можно отпугнуть крестом либо молитвой. Между тем это всего лишь миф – как видите, я совершенно спокойно сижу под распятием. Хотите, на ваших глазах выпью святой воды?

– Не надо.

– Как вам будет угодно. Вы не найдёте ни одного демона, который не ностальгировал бы по наивности и сказочности тех чудесных времён. У ваших апологетов верно сказано – во многоя мудрости многоя печали. Сейчас же в Интернете каждый второй мнит себя Исааком Ньютоном и готов давать советы в любых научных изысканиях. Хотя не стану кривить душой, Интернет – полезное изобретение, его придумал Асмодей как новый крючок для подцепки человеческих душ. Кгм… простите, святой отец, я чересчур увлёкся. Я понимаю – у меня не идёт пена изо рта и не разъезжаются ноги при имени Божьем, что свидетельствует в пользу другого факта – я обычный псих, а не адское создание.

– Ничего страшного. Извините, вы хотя бы персонально встречались с… Лукавым?

(краткое молчание)

– Вы хотите сказать, с Сатаной?

– Мне не хотелось упоминать его в храме Божьем, но… да.

– Ни разу. Это всё равно что я спрошу – вы виделись с Иисусом лично?

– Разумеется, нет. Но Господь всегда со мной в моих мыслях и молитвах.

– Дьявол примерно так же.

– Что?!

– Да. А что тут удивительного? Сатаны нет и никогда не было. Это собирательный образ мифов для культа зла. Многобожие невыгодно экономически, всегда необходим главный монстр – босс, если можно так выразиться. Управляет всем Коллегия Демонов, а собственно Дьявол – лишь символ и бренд адского королевства. Его официальный образ-модель, включая рога, копыта, запах серы и хвост с кисточкой разработан в доисторические времена лучшими демонами-пиарщиками. Слушайте, вот от вас я такой реакции не ожидал. Почему для священников новость, что Бога нет – это нормально, а если кто-то не верит в Дьявола – так сразу вселенский катаклизм? Вы мне не подскажете?

– (в задумчивости) В чём-то, возможно, вы правы. Раз существует Бог, значит, соответственно есть главный враг рода человеческого. Согласен, это сложно оспорить. Кстати, прошу прощения, я как-то упустил из виду – вы сказали, что для перехода в следующий демонический ранг – восьмую степень – рядовому бесу требуется выполнить совершенно особую миссию. Каково же в этом случае ваше персональное задание?

(короткая пауза)

– Вы действительно хотите это знать?

– Да, из чистого безгрешного любопытства.

– Ну, что ж… я должен соблазнить вас, святой отец. Нет-нет, успокойтесь, не как женщину.

– (осеняя себя крёстным знамением) Слава тебе, Господи.

– Пожалуйста, не держите меня совсем за идиота. Правда, будь вы геем, это облегчило бы мою задачу (с раздражением). Раз уж у нас сегодня выдался откровенный разговор, признаюсь, как положено на классической исповеди, – мне с вами откровенно не повезло. В большинстве своём вокруг нас священники как священники – кто-то гей, кто-то педофил, кто-то совратил девушку, кто-то пожертвования прихожан на персональный «Мерседес» истратил. Нормальные люди, в общем. А вы – ну натурально ангел без крыльев. Ни напиться, ни украсть, ни даже выругаться. Вы не представляете, что это такое – прочитав заклинание невидимости, сидеть в вашей комнате и ждать, когда вы начнёте вбивать гвоздь в стену, дабы повесить икону. Ведь что говорят, если попадут молотком по пальцу? Правильно. А вы? «Господи, помилуй». Пару раз, святой отец, я вас чуть в клочья не разорвал. Подбивая вас на грех, даже бесу следует иметь воистину железные нервы.

– (откровенно давясь смехом) Но вы же демон, сын мой. Чего вам стоит навести морок, подчинить меня своей воле или загипнотизировать? Только прикиньте – хлоп, и всё.

– (с грустью) Ага. Все думают, это раз плюнуть. Нет, святой отец, бесы обязуются играть строго по правилам. Для получения ранга я должен честно сбить вас с пути истинного и препроводить вашу особу к трону Сатаны – мухлевать нельзя, в Коллегии Демонов за этим следят. Я совершенно не ожидал, что будет так сложно. Дело представлялось простейшим донельзя. Нас ещё на первых семинарах зла в школе дьявологи учат: стоит духовному лицу десять раз выругаться матом – и оно автоматически погубит душу.

– (с добротой) Сын мой, это невозможно. Тогда бы всё население России загремело в Преисподнюю. Сквернословие гнусно, но это, в конце концов, не убийство или кража.

– (с горячностью) Батюшка, да я вам про нормативы говорю! Конечно, обычному человеку надо сто раз выматериться для погибели души, но в целом 90 процентов населения России получает путёвку в Ад уже в детском саду. Мы могли бы с помпой закрыть здешнее представительство Коллегии Демонов, однако… Руководство считает, что совращение на прочие грехи, как чревоугодие и прелюбодеяния, тоже в плюс: после смерти человек получит дополнительные, как говорится, «бонусные» столетия адских мучений. А так-то, конечно. Мат в России – это всё равно что во Франции бесу подбивать на супружескую измену, тщетные усилия. Искуситель и схему хорошо продумать не успеет, как жена уже в постели с любовником, а затем к ним присоединяется муж!

(неловкое, натянутое молчание)

…простите, я, кажется, позволил себе лишнее. Нервы последние на вас сорвал.

– (мягко) Вам уже пора, сын мой. Время довольно позднее.

– (поспешно) Да-да, спасибо большущее, святой отец. Знаете, мне реально стало легче. Выговорился по полной, можно сказать. Совершенно блестяще. Пойду сейчас на радостях загляну в демонический бар, пропущу там стаканчик-другой. Интересно, почему в сатанизме нет исповеди? Как-то грустно. Да что там – у нас и литургии нормальной нет.

– (с улыбкой) Для этого я и здесь. Заходите ещё, когда захочется. Но лучше под вечер, после ухода прихожан. Понимаете, не все будут в восторге от появления демона.

– (отвлечённо, глядя в потолок) Это был первый и последний раз, батюшка. Обычный психический срыв у каждого беса случается. Я таил надежду, может, вы меня выгоните, накричите… это не мазохизм, я элементарно мечтаю хотя бы вывести вас из себя – вдруг что-то да получится. И я никогда не пошёл бы на общение с объектом работы, если бы не одна из скромных магических способностей рядового демона-искусителя. Конечно, требуется некоторое количество маны для колдовства, но я как раз подкопил, да и на День Преисподней дали премию. Я ведь умею не только мелочь вроде создания файрболлов. В моей власти сейчас стереть вам память, чтобы вы попросту забыли наш разговор.

(короткое затемнение и яркая вспышка… в церкви тухнут все свечи)

– (участливо, глядя на незнакомца с лёгким удивлением) Простите, вам что-нибудь нужно? Вы сию секунду сюда заглянули? К великому сожалению, мы закрываем храм.

– (с улыбкой) Ничего, святой отец. Я уже получил от вас всё, что хотел.

(стук захлопнувшейся входной двери)