Текст книги "Замок над Морем. Сила рода"

Глава 3

Мирт Карст с интересом поглядел на стоящего перед ним гонца.

– Добрый день… тьер?

– Тьер Леонас, ваша светлость. К вашим услугам…

– Благодарю вас. Присаживайтесь, – проявил доступную ему вежливость Мирт, распечатывая конверт. Достал бумаги, вчитался…

Бумаги на развод были оформлены по всем правилам. Развод Преотец дозволял и заранее подписывал от имени своей дочери, осталось только расписаться Мирту. Это было приятно.

Мирт не долго думая черканул сложную завитушку, и один экземпляр документа отправился в стол. Второй поедет в Тавальен.

К свиткам прилагалось и письмо от Преотца, в которое заглянул юный герцог, и был весьма удивлен.

Преотец сожалел о разводе, предлагал оставаться друзьями, надеялся, что на добрососедские отношения сей печальный факт никак не повлияет, и договора они расторгать не будут. Мало ли, не сошлись люди характерами, всякое бывает.

С этим Мирт был согласен, тем более управляющий Интон подробно объяснил ему, чем полезны хорошие отношения с Тавальеном. А вот последние фразы из письма поставили его ненадолго в тупик.

Преотец спрашивал, куда же все-таки делась его дочь, которая не вернулась домой, как в этом замешан его сын и что вообще произошло? Он на внуков рассчитывал, а тут такой афронт!

Мирт подумал и приступил к расспросам гонца.

Оказалось, что Лусия Даверт в Тавальен не вернулась, после той ночи, когда убили его отца, Лусию вообще никто не видел, Преотец полагает, что она жива, раз уж супруг развода просит, но где дочь? Что с ней?

Мирт и сам хотел бы это знать. И что произошло в ту ночь на берегу – тоже. Только вот у кого бы спросить, когда одни трупы? Разве что у Луиса Даверта…

Герцог поглядел на гонца.

– Надеюсь, тьер, вы погостите у нас несколько дней? Я напишу ответ Пресветлому.

Гонец поклонился: мол, ваша воля – закон, герцог. И был отправлен устраиваться под присмотром бдительной нянюшки. Именно Эльси и пришла к герцогу через пару часов.

Мирт стоял у окна, пытался нарисовать воробьев, но получалось плохо. Словно уйдя из своего внутреннего мира, он утратил и талант. Парень злился, пачкал пальцы и пол, но продолжал свое занятие.

– Сынок…

– Да, няня?

– Тут дело такое…

Вещи гонца раскладывали слуги, а то как же? Не сам тьер будет трудить ручки…

И одна из служанок заметила, что подкладка-то у мешка отпорота.

Она не специально полезла, она просто пришить хотела, а там… бумаги на имя Леонаса Тимара и перстень с осьминогом. Младший сын рода Тимар – простой гонец в Тавальене? Не верится!

Уяснив, в чем проблема, Мирт сдвинул брови. Он ничего не имел против Тимаров, но к чему проникать в его дом – вот так? Незваными, неузнанными?

Ой, не к добру…

Эльси была согласна.

Да если б тьер только заявил, что он – Тимар? Его б тут и приняли, и ковер бы подстелили, и что хочешь, а он смолчал. Почему? Когда доброе дело замышляют, таиться не будут. А значит…

Ее малышу угрожает опасность. И надо эту опасность побыстрее выпнуть из Карста, а до того шпионами обложить в три ряда, чтобы и не чихнул незаметно!

– Я с ним поговорю, – пообещал Мирт, но был остановлен няней.

– Сынок! Заинька моя! Не надо, пожалуйста! Пообещай мне!

– Няня… – смущенно пробормотал «заинька» на две головы выше старушки.

– Опасный он! Темный, нехороший… нутром чую!

В нянюшкино нутро особенно не верилось, но… допустим, спросит он у Тимара, в чем дело? И так уж получит правдивый ответ?

В это и Мирт не поверил бы.

Ну и не стоит спрашивать. Перебьемся! Понаблюдаем, а там, глядишь, «тьер гонец» и сам себя выдаст.

* * *

Тьер гонец няньку не разочаровал, потому что в тот же день принялся искать подходы к герцогу.

И если бы Мирт не знал, что мужчина врет…

Ах, как он пел! Как льстил, тонко, умно, искренне, как втирался в доверие, как хвалил рисунки Мирта, как восхищался его самообладанием, как расписывал процветание Карста под мудрым руководством нового герцога…

Может, Мирт и поддался бы на обработку. А может, и нет. Пока же он выслушивал речи гонца с безразличным видом и кивал. Просто кивал, не соглашаясь, не отказываясь…

Смотрел, думал о своем…

На третий день гонец уверился, что Мирт достаточно безобиден и глуп, чтобы приступить к следующей стадии обработки, и атаковал уже всерьез.

– Скажите, герцог, а вы никогда не думали о том времени, когда правили Короли?

– Нет.

– Но почему?

– Потому…

– Это было великое время великих людей! Это были герои и полубоги, люди, которым покорялся океан и подчинялся Ирион…

Восторженные речи тоже не дали результата. Мирт попросту кивнул.

– Скажите, герцог, а если бы Короли вернулись? – вовсе уж в лоб зашел гонец.

Мирт пожал плечами.

Если бы да кабы, да в рот бы рыба заплывала…

– Вы бы их поддержали, герцог?

Мирт снова пожал плечами. Понимай как хочешь.

Поддержал бы, воспротивился… какая разница? Ему было пока еще сложно рассуждать об абстрактном. Вот конкретное и понятное, к примеру, герцогство, налоги, море, дельфины – тут все ясно. А Короли…

– Наверное, никто из честных людей не остался бы в стороне! Если бы их величества вернулись на престол…

– Разразилась бы страшная гражданская война, – наконец соизволил ответить Мирт. – Брат пойдет на брата, моря станут алыми от крови. Время Королей прошло.

Тьер гонец медленно положил руки на стол.

– А если бы у Королей были силы, чтобы привести народ к покорности?

– Таких сил сейчас ни у кого нет.

– Но допустим, ваша светлость?

– Допущения – к моему управляющему. Я же не верю в сказки. – Мирт решительно вонзил вилку в рыбину. Та легко разломилась, и герцог принялся переправлять в рот маленькие кусочки белого мяса, макая их в лимон. Вкусно…

– Если бы я сказал, что это не сказки, ваша светлость?

– А кто вы, собственно, такой, чтобы говорить подобные вещи? – вежливо уточнил Мирт.

– Я… я пока не могу открыть свое инкогнито, ваша светлость, но я представляю знатный род из старых, – последнее слово было выделено голосом. – И нам не нравится ситуация, при которой нашу землю рвут на части конюхи и купцы.

– Иногда они могут лучше распорядиться землей, чем ее законные владельцы, хоть последним от этого и не легче. – Мирт вздохнул, отложил вилку и нож и в упор поглядел на гостя. – Тьер, давайте договоримся. Вы – посланец от Преотца, и потому уедете из моего дома живым и невредимым. Но я больше не хочу слышать ничего о Королях. Моя задача – беречь мой дом и моих близких, остальное меня не волнует.

– Полагаю, если сберечь их можно будет, только признав Королей… – все же рискнул прощупать почву гонец.

– Вы забываетесь, тьер. – Салфетка полетела на стол, а Мирт встал и решительно направился к выходу из столовой. Остановился на пороге. – Вскоре вам передадут письмо для Преотца. И в следующий раз я вас не жду, тьер.

Дверь хлопнула.

Гонец остался за столом, в раздумьях ковыряя вилкой рыбный пирог. Поди пойми, что на уме у этого малахольного… и ведь не вычеркнешь из планов, заменить-то его некем!

* * *

Письмо принесли вечером, симпатичная девушка мило покраснела, протягивая его на подносе, и была вознаграждена серебряной монеткой, которая зябко скользнула за корсаж. Видимо, поэтому прелестница повела плечами и очаровательно улыбнулась.

– Может, еще чего надо господину?

Господину было надо.

Спинку почесать, к примеру, кровать перетряхнуть…

Девушка с охотой помогла, заработав еще три монетки. И посплетничала с удовольствием.

Так и узнал щедрый господин, что герцог – мальчик хороший, только очень уж… нерешительный, несамостоятельный. А вот управляющий его – тот да, тот власть имеет. Герцог во всем к тьеру Интону прислушивается.

Как бы с ним побеседовать?

Да он наверняка сейчас у себя, у него свои покои в замке. Ценят его герцоги. Жаль, что управляющий такой нечувствительный к женской красоте…

Мужчина внимательно выслушал, красотку выставил и даже не задумался, куда она потом пошла. А пошла девушка недалеко, в комнаты герцогской нянюшки.

– Эльси, все я сказала, как ты велела.

Няня внимательно выслушала отчет о проделанной работе, добавила девушке еще серебрушку и похвалила.

– Ежели все получится, я за тебя словечко господину замолвлю, станешь тут работать постоянно.

– Ой, я буду так благодарна…

Мирана, милая девушка из поселка, была немного… неустойчива. Так и норовила прилечь с каждым, кто предложит. Конечно, надежд на счастливое замужество с таким характером у нее не было, а вот желание устроиться в жизни получше – было.

К чему выходить замуж, пахать, рожать и к сорока выглядеть как старуха? Лучше уж работать в замке, а там, кто знает, и старость себе обеспечить. Будут деньги, будет и все остальное – уважение, внимание…

Вот Мирана и предложила свои услуги герцогской няньке. И не прогадала.

* * *

Когда в дверь покоев управляющего поскреблись, Салир Интон уже собирался спать. Так он и предстал перед глазами тьера Тимара – в ночной рубашке до пят, в колпаке с кисточкой и зевающий от уха до уха. Впрочем, увидев перед собой не слугу, а тьера, он тут же встряхнулся, смущенно стащил колпак и улыбнулся.

– Вечер добрый, тьер?

– Здравствуйте, тьер Интон. Мне хотелось бы переговорить с вами по важному для нас обоих делу. Не позволите ли вы мне войти?

Салир кивнул, чуть поклонился и пригласил гостя. Правда, переодеваться не стал, накинул плащ на ночную рубашку и развел руками.

– С вашего позволения, тьер. Староват я… спать хочется.

Леонас охотно дал позволение и расположился в предложенном кресле. Улыбнулся собеседнику.

– Тьер Интон, скажите, вы ведь не первый год занимаетесь хозяйством Карста?..

Два часа прошли в приятной беседе. Тем более приятной, что собеседники поняли друг друга с полуслова.

Да, Салир занимается всеми делами.

Да, Мирт Карст ему полностью доверяет.

Да, Салиру хотелось бы обеспечить свою старость, а кто откажется?

И… почему бы нет? Что от него требуется? Да практически ничего. Всего лишь ненавязчиво убеждать герцога в необходимости централизованной власти. Провести несколько нужных документов через его руки, не разрывать союз с Преотцом, предоставить порты Карста для кораблей Тимара… допустим, пошлины снизить, со складом помочь…

Найдется, что и как.

И самое главное – искать новую невесту для Мирта Карста. Хорошую, из достойного благородного рода… имя и род Салиру обязательно сообщат, очень скоро.

Аванс?

Что ж, можно и аванс. В качестве оного выступило несколько жемчужин более чем достойного размера – такие и Преотец на мантию нашить не постеснялся бы. Салир хозяйственно пригреб их в ящик комода и довольно улыбнулся – повысим благосостояние.

Тьер Тимар ушел довольный. И, опять-таки, никогда не узнал, что, стоило двери захлопнуться, как из соседней комнаты вышли двое. Мирт Карст и его верный помощник во всех делах – Лисиус.

– Вот ведь… наглец! – Герцог был недоволен тем, что его женили без согласия.

– Да… Сал, спасибо. – Лисиус мыслил приземленнее. Для начала поблагодарим человека, а уж потом решим, что дальше делать. Мирт это понял и потрепал управляющего по плечу.

– Салир, я не оставлю твою верность без награды.

Салир довольно улыбнулся. Знал герцог, что ему нужно, отлично знал. Симпатичное маленькое поместье в Карсте, договор о браке с подходящей женщиной, небольшое содержание, а главное – никакого риска. Лучше уж сорок раз по медяку, чем один раз золотой, да и голову с плеч долой.

Управляющих, которые не воруют, не бывает. Но и дураков среди них тоже найти сложно. Кому, как не им, и знать – двурушников бьют первыми.

Согласиться можно с чем угодно, не обязательно ж это исполнять?

Нет, не обязательно…

Если бы Мирт пообещал, тут вопрос другой, один герцог другому герцогу, клятвы держать надо. А Салир – не Карст, ему хоть что языком мели, не зазорно.

Посмотрим, чего хотят Тимары, что они предложат взамен… поиграем.

* * *

Карнавон вырастал из морской пены, словно сказочный дворец.

Стрелами тянулись в небо башни, блестела на солнце черепица, словно спина гигантской косатки, только вот флагов не было – хозяина дома нет. Приедет Таламир, и взметнутся на башнях ало-черные стяги.

Алаис стиснула кулаки.

– Подонок…

Луис положил ей руку на плечо.

– Не думай сейчас о нем. Не надо…

– Вся моя семья, Луис. Отец, мать, братья, сестра… что бы ты сделал с человеком, который…

– Убил бы.

– А я должна простить? Только потому, что женщина? Так не бывает.

Луис кивнул – не бывает, и тоже стал смотреть на замок.

– Ты разрешишь пойти с тобой?

– Я хотела просить тебя об этом. Тебя, Массимо…

– Думаю, и Ларош захочет пойти.

Алаис вздохнула.

– Пусть идет. Какие уж тут секреты?

Все они сейчас оказались на одном корабле, и надвигался шторм. Алаис нюхом чуяла – нельзя сейчас спорить и ругаться. Если они сейчас начнут свариться, ссориться, ругаться, быть беде.

– Ты уверена?

– Я сейчас ни в чем не уверена, и меньше всего в том, что мы найдем в замке. Но и оттягивать дальше нельзя. Надо предупредить капитана, если мы не вернемся через сутки, пусть уходит.

– А твой сын?

– Я поговорила с Лизеттой, с Даланом… если что – он не окажется на улице, остальное не так важно. Он уже Карнавон, уже введен в род, и уже есть кому рассказать о его правах и обязанностях. А я… Луис, я плохая мать.

– Почему ты так считаешь? – Луис был искренне удивлен.

– Потому что ребенку нужен дом, семья, нормальная жизнь на одном месте… а я что делаю? Таскаю его по всей Рамтерейе?

– Разве у тебя есть другой выход?

– Ради ребенка я должна его найти. Обязана… а я не могу. Как ни крути…

Луис погладил мягкие пепельные волосы подруги.

– Если хочешь, я буду рад видеть тебя в своем доме. Мы купили себе поместье около Рентара, я, Рик с женой, Лусия…

Алаис взмахнула рукой.

– Прости… не стоило об этом. Но Луис, давай проясним ситуацию? Я знаю, что мне не на что рассчитывать. Здесь и сейчас мы вместе, а потом на твои плечи ляжет долг перед родом. Ты найдешь себе невесту, женишься, чтобы продолжить род Лаис, а я уйду из твоей жизни, молча, без скандалов и ссор. Мы даже детей завести не можем… у нас нет будущего. Не стоит упрочнять связи между нами, чтобы не было больно рвать… и так тяжко будет. Но спасибо тебе… Извини, пойду, надо подготовиться к ночи…

Алаис сбежала в каюту, чтобы Луис не видел ее слез. А оставшийся в гордом одиночестве тьер Даверт что есть силы саданул кулаком по фальшборту.

Вот как так получается?

Кто не нужен, те прилипнут мухами. А когда попадается единственная, настоящая…

Может, это и есть любовь – сделать больно себе, лишь бы было лучше любимому человеку? Луис не знал, но и отпустить Алаис уже не смог бы. Никогда.

И плевать, если у них детей не будет! Разберемся!

Ладно.

Сейчас не стоит трепать женщине нервы, ни к чему это перед ответственным делом. А вот закончится вылазка в Карнавон – и поговорим уже иначе.

Никуда я тебя не отпущу, любимая, просто я это уже понял, а ты – еще нет. Но я исправлюсь и все-все объясню. Обещаю…

* * *

Алаис ног под собой не чувствовала от волнения, когда спускалась в шлюпку.

Карнавон…

И не скажешь, принадлежит это чувство той Алаис, которая нашла свою смерть под жертвенным ножом, или новой, которая родилась здесь. Все же первое место, где она осознала себя, где поняла, что от ее решения многое зависит…

Страшно?

Алаис и сама не знала. Странное какое-то чувство, когда щекочет в животе, бежит мурашками по спине… ладно! Здесь и сейчас она не желает об этом думать!

Главное – вернуться в замок, а там посмотрим.

Потайные ходы Алаис помнила от и до. Помнила куда они выходят, как открываются, какие в них установлены ловушки – отец хоть и неприязненно относился к младшей дочери, а учить ее велел на совесть. Сам учил старшего сына, а тот уж учил и ее, и Алиту. Эх, ребята…

Таламир, тварь! Чтоб тебе море ежиками за труды выдало!

Алаис опустила руку в прохладную воду. С детства так любила – сидеть на корме шлюпки, руку завести назад, коснуться воды и болтать кистью, а мама ругалась. Свалишься еще…

Сейчас эту неблагодарную роль взял на себя Луис. Обхватил Алаис за плечи, притянул поближе.

– Замерзнешь.

Она передернула плечами.

– Согреюсь. На берегу нам всем жарко будет.

С этим сложно было поспорить. Луис устроился поудобнее, и моряки налегли на весла. Большую шлюпку брать не стали, взяли две маленькие, два маританца на веслах, один на носу, два пассажира на корме. В первой шлюпке пошли Массимо и Ларош, во второй – Алаис с Луисом.

Волны мерно посапывали, разбиваясь о берег. Спокойные, уютные… С неба светили звезды, вдалеке напевал тихую песенку ветер, рыбы плескались, мелькая в воде серебряными блестками…

Алаис почувствовала себя… дома?

Да, именно дома. Карнавон тянул ее к себе, звал, манил… кровь сказывается? Сколько ее вылилось в это море? Каким чудом в тело герцогессы притянуло другую душу?

Даже подумать страшно. А если бы – нет? Если бы Алаис Карнавон умерла тем утром на берегу? И не было бы ничего и никого. Ни Далана, ни Эдмона… нет! Никогда нельзя сдаваться, держаться надо до конца. Не из соображений какой-то религиозности, а просто. Если ты умрешь, ты просто умрешь. Раз – и все. А если останешься жива? И сможешь помочь кому-нибудь?

Алаис так задумалась о превратностях судьбы, что не заметила, как приблизился берег. Опомнилась только, когда лодка скользнула килем по песку, и Луис вытащил ее на берег на руках, не давая промокнуть.

– Куда идем?

Место высадки Алаис приглядела заранее – и две скалы узнала бы везде. Словно рога, торчащие на берегу, чуть светлее остальных скал.

– Туда, – герцогиня махнула рукой, задавая направление.

Мужчины послушно побрели по песку за своей проводницей.

А вот и те самые скалы.

Теперь и поговорить можно. Алаис легко вспрыгнула на подходящий камень, удачно нависающий над водой.

– Господа, должна вам сообщить, что со мной пойдут лишь те, кто здесь и сейчас даст мне клятву на крови о неразглашении тайны.

Ответом были девять недоуменных взглядов. Луис сообразил первым.

– Ты боишься, что мы расскажем кому-нибудь?

– Вас это удивляет? Я сейчас проведу вас в сердце Карнавона, а потому желаю получить хоть какие-то гарантии безопасности.

– Какие? – Луис предавать не собирался и отнесся ко всему вполне спокойно.

Алаис достала из ножен кинжал. Тот самый, который когда-то прошелся по ее запястью, едва не оборвав хрупкую нить жизни девушки. Коснулась руки острием, на коже тут же выступила и набухла капелька крови – ночью она черная. Капли срываются и падают в пронизанную лунным светом воду. Раз, два, три…

– Кровью Карнавон, кровью рода, кровью Моря! Я, Алаис Карнавон, беру у присутствующих здесь клятву о неразглашении. О том, что произойдет этой ночью, они будут молчать до конца дней своих или пока я не разрешу их от обета. В противном случае пусть покарает предателя его кровь!

Кинжал был протянут Луису, который так же кольнул свое запястье. И снова капли крови смешиваются с морской водой.

– Я, Луис из рода Лаис, даю Алаис Карнавон клятву неразглашения. Я никому и никогда не расскажу, о том, что произойдет этой ночью, пока Алаис Карнавон не позволит мне. В противном случае пусть покарает меня моя кровь.

Показалось людям, или луна над морем стала отсвечивать красным? Изменился шум ветра, изменился ритм прибоя… они слышали. Они запоминали…

– Те, кто не пойдут со мной, останутся на берегу, могут не клясться, – великодушно разрешила Алаис. Найти потайной вход в замок – полдела, ты еще пройди по нему.

Массимо Ольрат и Ларош Дарю, а за ними и три маританца, послушно повторяли слова клятвы. Кровь падала в воду, вода питала клятву…

И только когда последний из маританцев произнес нужные слова, а трое не принесших клятву отправились к лодкам, Алаис пошла к нужному месту.

Как выглядит выход из подземного входа?

Незаметно. Самое главное его преимущество – незаметность. Чтобы никто, ничего, нигде… чтобы враг нагадить присел и не заметил, что под дверью гадит. А значит – никаких замков, засовов, никаких люков, сами понимаете, неудобно. Надежный механизм с противовесом – гораздо лучше.

И открывается он так, что случайно не получится. Надо встать на камень в форме… да нет у него формы, лежит глыба – и лежит, от скалы откололась, видно даже, в каком месте… Подпрыгнуть – и надавить руками на стену. Тоже в определенном месте.

После этого в действие приходит противовес, и плита сдвигается вверх.

Через десять минут она возвращается в то же положение, так что… кто не успел, тот опоздал.

Алаис успела последней.

* * *

В проходе было темно, чуть влажно и жутковато. Даже когда вспыхнули факелы, они больше подчеркивали тьму, чем рассеивали ее. С потолка (вот кто бы объяснил, откуда она берется?) свисала паутина, на полу лежала пыль…

– Можем переговариваться спокойно, – Алаис не понижала голоса. – В замке нас не услышат, даже когда мы будем непосредственно под ним. Сейчас слушайте меня внимательно. Я пойду впереди, вы все – следом за мной. Говорю замереть – стоите, говорю не лезть – не лезете под руку. Я эти ловушки знаю, вы – нет. Попадете – пропадете.

– Минуту. – Луис медленно принялся разматывать с пояса веревку. – Сейчас мы с тобой обвяжемся, да и остальные тоже. Не возражаешь?

Алаис не возражала. Глупо махать руками и кричать, что она тут кустик от кустика знает.

Не знает.

Знала.

За эти знания отвечает память прежней Алаис Карнавон, а восстановилась ли она в полном объеме или ее ждет квест в стиле Индианы Джонса? В любом случае из-за собственной упертости и глупости погибать не хотелось.

Алаис послушно обвязалась, подмигнула Луису и медленно, приглядываясь к стенам, прислушиваясь и почти принюхиваясь, пошла по коридору.

Первая ловушка была недалеко от входа. Поворачивающаяся плита. Надо было повернуть рычаг и только потом проходить, иначе… белели косточки на плитах…

После падения с высоты пяти метров на колья выжить сложно. Как ни раскорячивайся.

Алаис для начала наступила на одну из ничем не примечательных плит, которыми был выложен коридор, попрыгала на ней, потом повернула рычаг и для верности еще попинала стену. Луису она расскажет, что и как отключала, а вот всем остальным…

Фактически – сейчас она ведет потенциальных врагов в сердце Карнавона. А клятва – любую клятву можно обойти.

Нельзя рассказать? Можно показать молча. Или нарисовать. Или…

Вариантов много, надежда лишь на местные суеверия. Но чего они стоят?

Хотя и сны, и рабский рынок, и… вдруг в этом действительно что-то есть?

Дальше ловушки пошли через каждые двадцать метров. Предки были не просто параноиками, создавалось впечатление, что маниакально-депрессивный психоз был их постоянным спутником.

Поворачивающиеся плиты и настороженные арбалеты, камни над головой, которые в любой момент готовы были погрести под завалом и проход, и всех пришедших, в одном месте даже две сдвигающиеся плиты. Специально узенький проход, такой, что Массимо, отличающийся плотностью телосложения, недовольно закряхтел, а человек в доспехах застрял бы тут намертво. И был бы раздавлен, когда плиты повернутся вокруг своей оси, заодно перекрывая дорогу. Долби на здоровье, пока рук не сотрешь.

На девятой ловушке Луис только головой покачал.

– Думаешь, у меня тоже так?

– Уверена. Я читала, что все замки герцогов строились одинаково.

– Хм… да…

Луис вспомнил Карст.

Тоже – на берегу моря, герцогские замки иначе не ставили. Тоже на скале, и примерно тот же вид. Просто Карст он видел с суши, а Карнавон с моря, вот и не сопоставил сразу. Да и время, события, вкусы герцогов… близнецов можно родить одинаковыми, но синяки они будут набивать на разных местах, это жизнь.

– А если мои предки устроили что-то похуже?

– Тогда мы все там и поляжем, – хмыкнул Массимо, оценивший паранойю Карнавонов по достоинству.

Алаис хохотнула в ответ. Массимо ей нравился. Несуетливый серьезный профессионал, что тут скажешь? Который и резать глотки, и печь пироги будет со спокойным и деловитым видом и сделает все идеально. Ни воскресших покойников, ни пригоревших пирогов у него не будет.

Теперь левый поворот, три шага, правый поворот, еще пять шагов, ловушка, двадцать шагов прямо, налево, еще двенадцать шагов… пришли.

Алаис вручила факел Луису, а потом опять достала кинжал. Память Алаис Карнавон буквально вопияла, что здесь и сейчас надо предъявить право крови – то есть обозначить себя, и сделать это вполне определенным образом. Ну… если просят… Кольнула ладонь, размазала кровь по обеим и положила руки на стену.

Туда, где в камне были выбиты две выемки.

Надавила.

Почувствовала нечто вроде укола током и едва успела убрать руки, когда плита поползла вверх.

– Найдется платок?

Луис фыркнул, смочил платок водой из фляги и протянул Алаис, и та принялась оттирать руки. Она сильно подозревала, что соленая вода или даже физраствор тоже сошли бы вместо ДНК-теста, но…

Экспериментировать не хотелось. Да, этот мир вряд ли дозрел до ДНК-теста, но даже само действие… Что сдвигает дверь в сторону? Нажатие?

Она почти не прикасалась к плите, так, обозначала касание, люди друг друга крепче обнимают. И откуда этот укол, словно током? Здесь еще не дозрели до гальванических элементов, хотя…

Человек – проводник. Кровь – проводник электричества, и неплохой, но обязательна ли кровь определенной группы? Или какие-то участки в ДНК?

Нет, это уж вовсе бред, какие-то космические технологии…

«Ага, громадная змеюга – не бред, а технологии – это больное воображение», – согласился ехидный голосок из подсознания. Алаис пнула его и повернулась к спутникам.

– Господа, перед вами тайник рода Карнавон. Прошу лишний раз никуда не лезть, иначе здесь и останетесь. Предки у меня, конечно, не Лаис, но в ядах тоже толк знали.

Ларош поспешно отскочил от низенького столика.

– А что…

– Что вам делать? Посидеть, подумать о хорошем и не мешать нам с Луисом, – припечатала Алаис. – Сами понимаете, делиться с посторонними людьми тайнами рода я не готова.

– Даже после клятвы? – нахмурился Массимо.

Алаис закатила глаза. Боги, как же сложно с умными мужчинами. Но не скажешь ведь ему прямым текстом, что на клятвы надежды, как на синий лед?

– Полагаю, что не все тайны рода можно даже произносить вслух, – извернулась она. – Я не возражаю поделиться тем, что безопасно для вас, поймите правильно. Я и сама не знаю, что могут сделать те или иные слова.

Это объяснение нашло адресатов, мужчины закивали, устроились у безопасной стены, расстелили плащи, достали откуда-то флягу с вином, несколько картофелин, круг колбасы, хлеб – и принялись перекусывать. Алаис не удивилась бы, узнай, что все это – работа Массимо. А что?

Есть время – поешь. Есть еще время – поспи. Это первая заповедь наемника.

Алаис уверенно подошла к одному из стеллажей, протянула руку, взяла свиток и поманила Луиса…

Мужчина и женщина склонили головы над старыми, выцветшими буквами, которые не стали безопаснее от времени.

Действительно, его величество доверил Карнавону сына. А вот потом…

Карнавон по всем правилам ввел мальчика в род, и кровь Королей уснула. Алаис поежилась, понимая, что получила еще одно подтверждение реальности своих снов. Вот уж чего не хотелось…

Мальчик рос в замке, женился, у него было двое детей, и обе линии были отражены на листке. Увы, Короли, даже с уснувшей кровью, оказались не слишком плодовиты – один-два ребенка в поколение, чаще один. Первая линия была в роду Карнавон. Вторая – в роду Эмеро…

Алаис чертыхнулась.

Понятное дело, на ней скрестились две линии, которые шли от Короля. Может, он там и кого еще настругал, но…

Герцоги Карнавон оказались до жути педантичными, они записывали все о потомках Короля, словно лошадей разводили. С кем, кто, кого родили, сколько прожили… даже от каких болезней померли.

Бр-р…

Алаис с содроганием узнала, что она – не первая аномалия в роду. Рождались и уроды, и дети с плавниками вместо рук, и дети с хвостами… их убивали. Рисунки маленьких чудовищ прилагались. И ее оставили жить потому, что она была человекообразна. Да, странная расцветка, но остальное-то нормальное? Ни безумия, ни хвоста, ни чешуи…

Понятно, почему отец относился к ней с отвращением и настороженностью, он подозревал неладное и предполагал, что, если Алаис сойдет с ума, ее придется убить. А раз так – лучше не привязываться к потенциальной жертве.

Возрождать королевский род?

Вот еще не хватало. У герцогов и свои дети были.

Что еще доверил на сохранение Король?

Всего было две вещи, которые заслуживали название королевских регалий. Корона и скипетр. Вот последний и достался Карнавону.

Алаис поежилась.

Достать его и везти с собой?

Опасно, смертельно опасно. Но… прочитав записи предков, она повеселела. Короли не были лишены чувства юмора.

Алаис смело подошла к одной из полок, достала оттуда бархатный футляр и извлекла ЕГО.

Он был великолепен. Он был блистателен, внушающ, он был произведением искусства. Длиной примерно сантиметров пятьдесят, выполненный из золота и отделанный сапфирами и бриллиантами. Герб Королей, змей, обвивающий скипетр…

– Массимо, вас не затруднит потащить эту тяжесть?

– Что это?

– Можете посмотреть. Скипетр Королей, – с должным почтением сообщила Алаис. И небрежно сунула в карман один из свитков – с описанием родословной Карнавонов. Кто с кем роднился… пригодится.

Мужчины открыли футляр и замерли. Ахая, охая, восторгаясь… и было чем. Один алмаз в пасти змея, размером с крупную вишню, чего только стоил! Да за него половину Сенаорита купить можно было! Алаис поудобнее пристроила свиток и принялась шерстить полки дальше.

– Да, Луис, возьми еще и это, ладно?

– Это что?

– О Лаисах. Мы роднились, помнишь… и союзы были, может, что полезное найдем?

– Уносить отсюда документы? Алаис, мало ли что…

Алаис фыркнула.

– Луис, погляди на хранилище. Здесь все в двух экземплярах, а то и в трех… Предки были предусмотрительны и дублировали самые важные хроники.

– Сами?

Алаис пожала плечами. Сами, не сами… бывало по-разному. Посадить переписывать хронику можно и наследника – заодно почитает, отец так с братом не раз делал, да и остальные дети от этого избавлены не были. Не самое важное, вроде прочитанного сейчас, но достаточно серьезное им доверяли спокойно. Заодно и упражнение на чистописание, и польза, и тайна в семье останется. А можно и кого другого припрячь – а потом прикопать под замком. Всякое бывало.

Луис, видимо, понял.

Алаис отметила в большой книге, что именно она взяла, – Карнавоны знали, что такое каталог, и умели им пользоваться, мимоходом убедилась, что копии остались (мало ли?), и поглядела на мужчин.

Отлично.

Сидят, рты не закрывают, глаз не отрывают от скипетра… что еще надо?

– Господа, пора домой.

Первым очнулся Массимо.

– А все?

– Да. Мы можем идти.

И обратный путь дался им намного легче, чем путь к сокровищнице знаний. Не зря сходили…

* * *

Скипетр пришлось отдать Эдмону, как ни упиралась Алаис.

Ругалась, спорила, пыталась настаивать на своем, но в результате Эдмон воспользовался своими правами капитана и заключил ценную игрушку в корабельный сейф – сундук размером два на два метра, окованный железом и с таким замком, что Алаис пожалела воров. Такое на ногу уронишь – всю оставшуюся на протезе хромать будешь.