Текст книги "Глаза во тьме"

Галина Гордиенко
Глаза во тьме

Гришка вскрикнул во сне, дернулся и свалился с постели. А потом долго сидел на полу, прислонившись спиной к дивану, пытался успокоиться.

Он машинально вытер уголком простыни взмокший лоб и подумал, что никогда раньше сердце не колотилось так сильно, да и руки никогда так не дрожали.

А все сон! Страшный и неправдоподобно реальный. Преследующий Гришку вот уже третий день. С тех пор, как он решился разыграть друзей.

Гришка вздрогнул, услышав странное хрипловатое шипение. Его обдало влажным теплым воздухом, насыщенным незнакомыми и поэтому тревожными запахами. За спиной мягко прошелестело, будто густая трава приминалась под чьим-то тяжелым телом. Тоскливый далекий вой на одной ноте заставил Гришку вскочить и оглянуться на дверь, но она была плотно закрыта.

– Что за чертовщина?! – прошептал Гришка. – Такое ощущение…

Он встряхнул головой, прогоняя глупую мысль о параллельных мирах. Не мог же он слышать и чувствовать…

«Это просто невозможно, – сказал себе Гришка. – Наверное, я заболел. Или перечитал фантастики. Вот теперь и ловлю глюки третью ночь подряд. Иногда кажется, что я уже одной ногой там…»

Гришку передернуло. Вдруг вспомнилось, как во сне его преследовала мерзкая опасная тварь – карикатурное подобие летучей мыши, вот только в десять раз крупнее. Счастье, что он недалеко отошел от леса и смог быстро вернуться под защиту деревьев. Причем бежал во сне так, как никогда наяву не бегал.

Разочарованный вопль оставшегося без ужина хищника прозвучал в его ушах настолько явственно, что Гришка в страхе задрал голову, но ничего, кроме привычного белого потолка, над собой не увидел. Только снова на него пахнуло жаркой теплой влажностью и тысячами ароматов, как во сне. И под босыми ногами на секунду вместо твердого прохладного линолеума он почувствовал жесткую упругую траву.

Гришка вылетел из комнаты в коридор и виновато крякнул, едва не наступив на Тимку. Пес безмятежно спал под самой дверью, а значит…

Значит, у него, у Гришки, просто разгулялась фантазия. Ну, не мог Тимка не почуять хищника в двух шагах от себя!

Гришка потрепал по мощному загривку своего любимца, и Тимка счастливо замахал хвостом.

Решив не закрывать на ночь дверь – пусть Тимка будет ближе, – Гришка вернулся в комнату. Нырнул под одеяло и подумал: «А я-то уже нафантазировал-напридумывал всякого-разного! Хотя для моего розыгрыша… Точно, пойдет. Должен же я отомстить Серому за его вампира? До сих пор в дрожь бросает, как вспомню футболку в крови и следы укуса на шее… – Гришка фыркнул. – Здорово было придумано, ничего не скажешь. Но и я, кажется, нащупал кое-что стоящее, вовремя мне Серый книжку подсунул…»

Глава 1
Гришка скучает

Гришка лениво вышел из класса и осмотрелся: ну, так и есть, девчонки уже у подоконника. Дежурное, так сказать, местечко!

С другой стороны, а куда деваться? Нужно же где-то проводить время на переменах. Хорошо же они зарезервировали это окно. Сколько оно уже служит им? Лет пять, наверное. Как только из начальных классов выбрались.

Одноклассники сюда и не подходили. Все давно признали это место за ними.

Гришка протяжно зевнул и побрел к девочкам. Те тоже явно скучали. Светлана уткнулась носом в какой-то учебник. Дина смотрела в окно. Зато Ленка хищно наблюдала за Игорем Сушковым, которого в классе чаще звали Паханом. Он с делано равнодушным видом прохаживался поблизости.

Гришка ухмыльнулся: Ленка цапалась с Сушковым всегда. А как только он начал ухаживать за Динкой, особенно часто. Защитница тоже!

На Гришкин взгляд, Динка ни в какой защите не нуждалась. Пахан, конечно, тот еще гад, но Динку никогда не обидит. Просто Ленке нужен лишний повод «поиграть мышцами». С тех пор, как Парамонова начала заниматься в своей секции…

Гришка смерил Лену оценивающим взглядом и неохотно признал, что Парамонова в плечах ему едва ли уступит, да и рост у нее… хорошо, если на пару сантиметров ниже. И опять Парамонова в джинсах. Гришка и не помнил, когда в последний раз видел ее в платье или юбке. И волосы свои светлые Ленка вечно в хвост затягивала или короткую косичку туго-натуго заплетала. А уж глаза у нее… холодные, как льдинки!

Женственности в Парамоновой не хватает, вот что.

Гришка раздраженно хмыкнул: кто только разрешил девчонкам заниматься разными единоборствами? Лучше бы они не карате увлекались, а крестиком вышивали или тряпочками красивыми интересовались!

Прогуливающийся по коридору Сушков не сводил глаз с Дины. Вот он зазевался и приблизился к подоконнику слишком близко. Изнывающая от скуки Лена нехорошо оживилась:

– Девочки, кого я вижу – Паханчик! Собственной персоной. Динок, это по твою душу. Смотри, и серьгу любимую не забыл в ухо вдеть…

– Отстань от н-него, – не оборачиваясь, проворчала Дина.

– Ревнуешь? – Лена жизнерадостно заулыбалась Сушкову. – Представляешь, тебя ревнуют! Уже прогресс, поздравляю, Паханчик!

– Я – Игорь, – вяло огрызнулся Сушков. – Сколько говорить…

Игорь Сушков в младших классах немало трудов положил, чтобы заработать себе эту кличку. Не один нос разбил, не одного одноклассника до слез довел. Теперь же вдруг выяснилось, что в результате просто лишился собственного имени. И это бы его мало трогало, но Динка…

Для этой хорошенькой стройной девчонки с длинной темно-русой косой и огромными карими глазами Пахану почему-то хотелось быть именно Игорем Сушковым.

Гришка уселся на подоконник и подмигнул Дине:

– И что ты его гоняешь? Посмотри, какой парень! Высокий, толстый, сильный… Да из него трех Серег выкроить можно. Такой обнимет, не один час потратишь, выбираясь! Подумаешь, чуть рыхловат и глазки навыкате…

– П-прекрати, – буркнула Дина.

Светлана оторвалась на секунду от учебника:

– И правда, что ты ее дразнишь?

– Лучше скажи, – чувствительно толкнула его в бок бесцеремонная Лена. – Серый еще долго сачковать собирается? Уже неделю в школе не показывается. Хороший у него грипп!

Гришка демонстративно зевнул:

– Откуда мне знать? К нему не попасть. И сотовый отключен. И в Сети его нет. А как на домашний телефон звоню, все время на Карповну нарываюсь. С ней не сговоришься, сами знаете. Твердит, как попугай: мол, Сереженька еще болен – и точка!

Карповну все они хорошо знали. Вот уже несколько лет, с тех пор, как умерла мать Сергея, она жила в доме Ильиных и вела хозяйство. А если учесть, что отец Сергея днями пропадал в своем банке или в командировках… Любому ясно, кто теперь у Ильиных глава семейства.

Светлана вздохнула:

– Интересно, сколько гриппом болеть можно?

– Умеючи-то? – ехидно покосилась на нее Лена. – Долго!

Гришка посмотрел на часы и спрыгнул с подоконника:

– Скучно живем, девы. Еще пара таких деньков, и я мхом покроюсь!

Девочки настороженно переглянулись. Подобные разговоры, как показывал немалый опыт, к добру не вели. Развлекался Гришка своеобразно. Втягивая в свои каверзы всех, веселился Лапшин чаще в гордом одиночестве. Остальным было как-то не до веселья. И хорошо, если Гришкина очередная выходка обходилась друзьям малой кровью.

– С-слушай, Лапшин, – вкрадчиво улыбнулась Дина, – а х-хочешь, я тебе книгу хорошую д-дам почитать?

– Вот уж, не надо, – фыркнул Гришка. – Я еще над Сережкиной потею. Фантастика, там такое накручено…

– А что именно? – заинтересовалась Светлана. – Автор кто?

– Не помню, – Гришка с хрустом потянулся. – Шелязны или Желязны какой-то…

– «Хроники Амбера», что ли?

– Они самые, кажется…

– Но ведь это интересно!

– Кому как, – усмехнулся Гришка. – Хотя…

– Что «хотя»? – заволновалась Дина, а у Лены сузились глаза.

– Ну-у, – лениво протянул Гришка, – есть там одна забавная мыслишка…

– Одна? – ехидно улыбнулась Светлана.

– Одна-единственная, – огрызнулся Гришка, – не сомневайся.

– И к-какая? – в упор посмотрела на мальчика Дина.

– Не гони лошадей, – усмехнулся Лапшин. – Обдумаю, потом скажу. Она мне только-только в голову пришла.

Он рассеянно посмотрел на девочек. Взлохматил свои жесткие рыжие волосы и мечтательно пропел:

– А ведь если получится… если сыграет… скучать не придется!

Дина со Светланой оказались самым слабым звеном. Они дрогнули и дружно вытолкнули вперед Лену. Парамонова сердито оглянулась на подруг, но подчинилась их молчаливому требованию. Сжала кулаки и процедила сквозь зубы:

– Смотри, Лапшин! Если еще раз нас куда втянешь, тебе не жить!

Девочки за ее спиной дружно кивнули. Гришка окинул взглядом высокую, плечистую Лену и уважительно склонил голову:

– Верю. Тебе – верю. И клятвенно обещаю: лично вас – никуда не втягивать!

– А кого?

– Что «кого»?

– Кого собираешься втягивать, ты, голова с ушами?! – крикнула выведенная из себя Лена.

Тут прозвенел звонок, и Гришкин взор просветлел. Дружили они давно, и за долгие годы Гришка прекрасно усвоил: спорить с Парамоновой небезопасно. А уж как она занялась карате, на это мог решиться только безумец. К последней категории Гришка себя никогда не относил. Поэтому максимально чистосердечно отозвался:

– Клянусь – ни одной живой души! Только сам… – И почти побежал к классу.

Девочки проводили его взглядами. Дина недоверчиво пробормотала:

– И т-ты ему п-поверила?

Гришка и сам себе не поверил. Потому что в голову ему только-только пришла такая идея розыгрыша…

Ну, Серый однозначно попал! Этой загадки ему не разгадать ни за что. Главное, все хорошо обдумать и правдоподобно сыграть. Гришка даже уже наметил как.

Попомнит еще Серый своего вампира!

* * *

Этой ночью Гришке приснился первый кошмар. И проснулся он весь в испарине, твердо уверенный – еще секунда, и уже никогда бы не проснулся.

И почему-то страшно болела щиколотка, Гришка во сне умудрился потянуть мышцу. Когда убегал лесом от крупной дикой кошки.

Глава 2
Новая картина

К больному Сергею друзья сумели прорваться через три дня. И то Карповна впустила их весьма неохотно. Принимая у Гришки куртку, она проворчала:

– На полчаса, не больше!

Девочки с готовностью закивали, а Гришка широко осклабился:

– Как прикажете-с, – и щелкнул воображаемыми каблуками.

Помыв под бдительным надзором Карповны руки, Гришка криво усмехнулся: «На какие жертвы иду ради друга!» И демонстративно потряс перед носом старухи чистыми влажными руками.

Наконец их торжественно провели наверх, в комнату Сергея. Закрывая за ними дверь, Карповна энергично помотала перед Гришкиной физиономией коричневым пальцем:

– Полчаса!

Сергей, к изумлению Гришки, изображал образцового больного и лежал в постели. Причем под двумя одеялами. У него даже горло было замотано шерстяным шарфом.

– Ну, ты окопался, – восхищенно воскликнул Гришка. – А я-то надеялся – симулируешь!

– Ага, как же, – прохрипел Сергей. – Тебя бы на мое место…

– Да ты что?! Да я, чтобы только не ходить в школу…

– Валялся бы целый день в постели?

Гришкина улыбка поблекла.

– Так-таки целый день?

– Все двадцать четыре часа, – тяжело вздохнул Сергей. – Карповна даже есть заставляет в постели.

– Да, вляпался, – констатировала Лена. – И как долго тебе еще сачковать?

Сергей пожал плечами и кинул осторожный взгляд на Дину. Выражение его лица невольно смягчилось: тоненькая кареглазая девочка с чуть вздернутым носиком ему нравилась, сколько себя помнил. Она казалась Сергею хрупкой, нежной, немного не от мира сего…

Сергей приподнял голову, прислушиваясь. И попросил Гришку:

– Ну-ка проверь, Карповны рядом нет?

Гришка удивленно приподнял брови. Потом на цыпочках проследовал к двери. Высунулся в коридор. И, закрывая дверь, бодрой скороговоркой отчитался:

– Наличие охранника, то есть охранницы, поблизости не наблюдается!

– Ух, – выдохнул Сергей, с облегчением откидывая в сторону оба одеяла. – Хорошо-то как…

– Однако, – пробормотал Гришка, сочувственно рассматривая взопревшего друга. – Болеть в твоем доме явно не сахар!

– А я о чем говорю, – Сергей решительно стащил с шеи колючий шарф.

У него был такой блаженный вид, что девочки переглянулись и рассмеялись.

– Смейтесь-смейтесь, – добродушно проворчал Сергей. – Вас бы на мое место…

– Вот уж без чего обойдемся, – фыркнула Лена.

Она взглянула на часы и подошла к Светлане. Девочки о чем-то пошептались. Светлана кивнула.

– Что за секреты у постели больного? – оскорбился любопытный Гришка.

– Вот-вот, – кротко согласилась с ним Лена. – Никаких секретов! Поэтому расскажи-ка нам, что за ценную мысль ты выудил из Сережкиной книжки?

– Какой книжки?

– Какую мысль?

Почти одновременно воскликнули мальчишки.

– А я знаю?! – возмутилась Лена.

Дина вежливо пояснила:

– Г-гриша н-не успел рассказать. З-звонок п-помешал.

Сергей внимательно посмотрел на друга и даже сделал попытку сесть в постели. Дина встревоженно вскрикнула:

– Л-лежи! Т-тебе еще нельзя вставать!

– Полежишь тут с вами, – проворчал Сергей. И кивнул Гришке. – Давай!

– Что «давай»? – невинно поинтересовался Лапшин.

– Ты, комик дипломированный, не кокетничай, не красна девица, – грозно сдвинула брови Лена. – Зажали в угол, так колись!

Гришка пожал плечами и расхохотался:

– Ну вы даете – это же фантастика! Понимаете? Фан-тас-ти-ка. То есть обычные бредни!

– Ты выкладывай, а уж мы решим, обычные они или необычные, – Лена цербером встала у двери, предупреждая возможное отступление.

От Лапшина она ожидала всего. Как, впрочем, и остальные.

Стоило на Гришку взгляд бросить, сразу ясно – прирожденный авантюрист. Одно слово – рыжий. Да еще жесткие волосы вечно веером на голове, как их ни стриги или причесывай, глазищи – светло-серые, хитрющие-хитрющие, и вся физиономия густо веснушками усыпана. Даже на ушах есть веснушки!

И такому парню можно верить?!

Гришка привычным жестом взлохматил волосы и улыбнулся:

– Да пожалуйста! Жалко, что ли? Только зачем вам?

– Давай, Лапшин, не тяни, – поторопила Светлана. – А то через десять минут Карповна появится.

Гришка посмотрел на Сергея:

– Помнишь ту книгу, что мне недавно давал?

– Недавно? – приподнял брови Сергей. – Три недели прошло, не меньше.

– Я и говорю – недавно! Но не в этом дело. О чем я? Елки, не перебивай больше! Ах да… меня там одна мыслишка позабавила…

– Какая? И почему одна?

– Потому что других я не заметил, – огрызнулся Гришка. – Так вот… помнишь, там все время колода карт с картинками используется? Ну для перехода в другие миры?

– Помню, – осторожно кивнул Сергей. – И не только в другие миры. В любое место, что изображено на карте, хоть на соседнюю улицу.

– И я о том же. Вот и вся идея!

Ребята удивленно переглянулись. Светлана уточнила:

– В чем идея-то? В картинках?

– Ну да! Представляешь, насколько совершенным должен быть рисунок, чтобы ты как бы растворился в нем, потеряв представление, где реальность?!

– Ма-азилка, – разочарованно протянула Лена. – Опять со своими картинками-красками-кисточками… Художничек, чтоб тебя! Заставил зря дергаться!

Гришка с Сергеем действительно считались в гимназии признанными художниками. С ними уже восьмой год занимался рисованием Карамзин Иван Петрович. Конечно же старый мастер занимался со всем классом, но… настоящими учениками считал лишь этих двоих.

Правда, Гришка (к сожалению учителя!) больше увлекался абстракциями. Создаваемые им невероятные цветовые композиции могли свести с ума любого «нормального» человека. И все же заставляли и учителя, и одноклассников возвращаться к его работам снова и снова. А почему… понять было сложно.

Да уж, Гришка попортил Карандашу (так прозвали известного в городе художника ребята) немало нервов!

Лишь в прошлом году Иван Петрович смирился со странной манерой Гришкиного письма. Главное, мальчишка талантлив. Остальное могло подождать. Всему свое время.

Лена относилась к увлечению друзей с большим пренебрежением и даже досадой.

Во-первых, по ее мнению, «малярство» – вовсе не для настоящих мужчин. Занятие для слабаков или маменькиных сынков.

А во-вторых, и это бесило Лену больше всего, – почему сойти с ума должны были оба?!

Вот и сейчас, услышав Гришкин лепет о каких-то там картинках, Лена только обозлилась: а она-то тревожилась! Идеи Лапшина и тем более его опасное воодушевление имели обычно плачевные результаты. Не для самого Гришки, разумеется. С него-то как раз все как с гуся вода!

И Сергея объяснения приятеля успокоили. Облегченно вздохнув, он посмотрел на часы и подмигнул Дине. У него вдруг появилась неплохая идея. А что? Не одному Гришке их вечно разыгрывать!

Сергей с тяжелым вздохом намотал на шею ненавистный шарф и натянул на себя оба одеяла. А потом попросил Дину позвать Карповну.

* * *

Карповна пришла моментально. Наверное, решила, что с Сергеем что-то случилось. А ведь Дина бежала всю дорогу следом и горячо уверяла:

– Честное с-слово, он в порядке! Обычная п-просьба, и в-все…

Но Карповна все равно волновалась. Из-за Гришки, понятно. Мало ли что этот непоседа мог выдумать? А Сереженька, по твердому убеждению Карповны, вечно шел на поводу у рыжего негодника. Ну, мягкий у мальчика характер, что тут поделаешь…

Увидев Сергея на месте и даже с шарфом на шее, Карповна слегка успокоилась. Зато приняла просьбу Сергея в штыки: подумать только, у мальчишки первый день нет температуры, и он сразу же затребовал свои картинки! А ведь ему еще отлеживаться и отлеживаться, врач твердо сказал – нужен постельный режим.

Карповна наотрез отказалась принести в комнату больного «проклятые рисунки». Ведь именно из-за них Сергей забывал обо всем. И даже о собственном здоровье! Вспомнить только, что было с мальчишкой несколько дней назад, до чего он себя довел…

И Карповна вдруг стала жаловаться ребятам на жизнь. И на Сережину безответственность. Не со скучной стариковской обстоятельностью, а артистично и самозабвенно. Выкладывая о всех волнениях последних дней.

Ошеломленные ребята с трудом улавливали нить горестного повествования. Наконец Гришка не выдержал и потрясенно воскликнул:

– И что, Серый с температурой за сорок писал?!

– Вот именно! И пока не закончил свою картину, мы с его отцом ничего не могли сделать. Он как с ума сошел, видели бы вы его лицо, а уж глаза…

Карповна вдруг всхлипнула:

– Всю ночь кистями махал, вы только подумайте! Без отдыха. Мы с его отцом едва с ума не сошли…

– Ага, – мрачно заметил Сергей, – зато потом…

– Что «потом»? «Потом» настало только утром, когда ты окончательно свалился!

– Вот-вот, а вы с папой этим воспользовались…

– Да что они сделали-то? – закричала ничего не понимающая Лена.

– А ты не догадываешься? – грустно усмехнулся Сергей.

Гришка обвел комнату друга взглядом и понимающе резюмировал:

– Ясненько – кисти с красками отобрали. И мольберт.

– И не отдам, – воинственно выпятила грудь Карповна.

– Да никто ж не просит, – просипел Сергей.

Он раскашлялся, и Карповна с раскаянием бросилась к мальчику. До нее только сейчас дошло, что Сергей пока на краски не покушался.

– Ты саму картину принеси, – с трудом произнес Сергей, принимая из рук Карповны микстуру. – Я ребятам показать хочу.

– Картинку? Это с лесом-то? Больше ничего?

– Больше ничего, – Сергей откинулся на подушки.

Карповна положила ладонь на его взмокший лоб и виновато пробормотала:

– Картинку, это – пожалуйста, это я мигом. А вот краски и кисти никак нельзя…

Карповна скрылась за дверью. Ребята сочувственно уставились на Сергея: бледный, серые глаза кажутся большущими, под ними тени, тонкий нос с горбинкой как-то вдруг заострился, на высоком лбу испарина, светло-русые волосы влажные от пота…

– Да, Серега, – пробормотал Гришка, – симулировать тебе, пожалуй, нет смысла…

Сергей улыбнулся:

– Ты тему не меняй! Поясни лучше, что ты там говорил о картинах? По-твоему, если она штучная, то идея сыграет? Она будет служить переходником? Всмотрелся, вжился, и уже там?

– Хрипишь-сипишь, – одобрил Гришка, – но соображаешь! А что?

– Да так, – грустно усмехнулся Сергей, – просто хочу подарить тебе одну такую… «штучную»!

– Уверен, что «штучную»?

Сергей кивнул:

– Почти. Такую только в бреду написать и можно.

– Это о ней говорила Карповна?

– Да.

– И чем ты разродился? При такой-то температуре?

– Сейчас уже плохо помню. Кажется, лесом.

– Елки, даже в бреду – обычный лес! Нет чтобы сюр какой-нибудь, чтоб у нас крышу снесло…

Сергей мечтательно добавил:

– Помню лишь, что в комнате им пахло. И еще – земляникой.

– Бредит, – грубовато констатировала Лена.

Сергей вздрогнул и сказал:

– Писал – бредил, сейчас уже – нет.

– И чего ради эту работу Гришке дарить? – осторожно поинтересовалась Светлана. – Ведь тебе и самому она нравится, я же вижу…

– Ну, уж нет, – вздохнул Сергей. – Иметь перед глазами то, что не можешь повторить…

– Даже так? – хмыкнул Гришка.

– Именно, – кивнул Сергей. Помолчал и почти бодро добавил: – Зато – в жилу. Как раз к твоей новой версии о картинах-переходниках. Дерзай!

Ребята с любопытством уставились на дверь, к которой уже приближалась Карповна. С ее-то весом это угадывалось безошибочно.

* * *

– А что, неплохо! – воскликнул Гришка, принимая у Карповны небольшое полотно.

Но потом всмотрелся и замолчал. Девочки столпились за его спиной, рассматривая картину, и тоже не издавали ни звука. Даже Лена никак не комментировала. Что было удивительно.

Сергей нетерпеливо посмотрел на друзей и потребовал:

– Ну скажите же хоть что-нибудь! Чего молчите?

Гришка откашлялся, прочищая горло, и выдавил:

– А что ты хочешь услышать? Сам говорил – штучная.

Светлана изумленно протянула:

– Действительно, такое чувство – лесом и земляникой запахло.

– И с-солнцем, – шепнула Дина. И улыбнулась, не отводя глаз от картины. – Как я, оказывается, п-по лету соскучилась…

– С ума все сошли, – Лена заставила себя отойти к компьютеру.

И даже коснулась его. Потом еще раз пробежалась пальцами по клавиатуре. И по мышке. И по динамикам.

Компьютер Парамонову успокаивал. Был надежным, привычным и материальным. А Сережкина картина… Непонятно как, но она делала мир хрупким и неустойчивым.

На долю секунды Лене даже показалось: залитый ярким солнечным светом лес реальнее, чем эта полутемная комната и унылые, засыпанные мокрым снегом улицы за окном. Реальнее, чем даже она сама, Лена! Ведь в ней нет той праздничности, того торжества красок и эмоций…

Кому такое могло понравиться?

Только не ей!

Поэтому Лена передернула плечами и проворчала:

– С кем я дружу?!

– А то ты не знала – с кем, – ухмыльнулся Гришка. Развернул полотно рисунком к стене и виновато сказал Сергею:

– Пусть так пока. А то я не смогу не смотреть.

Сергей улыбнулся:

– Все-таки – «штучная»?

Гришка кивнул:

– Без сомнения. – И серьезно добавил: – Такое, наверное, раз в жизни удается. Тебе повезло.

Глаза Сергея стали печальными, и он подумал: «Этого я и боюсь!» Потом натужно весело воскликнул:

– Ты, Лапшин, мне зубы не заговаривай! Трепал языком? Трепал! Теперь расплачивайся!

– Или, – фыркнула Лена, мгновенно уловив мысль Сергея, – признайся, наконец, что ты – трепло. Самое обычное. Ну хоть раз в жизни признай! И поставим на этой истории точку.

– Тем более, – невольно улыбнулась Светлана, – тебе осталось для раскаяния всего несколько секунд.

– П-почему? – удивилась Дина.

– Снова Карповна идет, – Светлана ткнула пальцем в дверь.

Теперь тяжелые шаги Карповны – она как раз поднималась по лестнице – услышали все.

Гришка подошел к полотну. Еще раз всмотрелся в него. Задумался о чем-то на несколько долгих секунд. Резко тряхнул рыжей головой и хохотнул:

– Хотите на спор?

– Что?! – возмутилась Лена. – Ты, Лапшин, совсем с ума сошел?!

– А давай, – азартно прохрипел Сергей и, подмигнув девочкам, протянул Гришку руку.

Дина тут же разбила их. Очень вовремя разбила, потому что вошла Карповна и выразительно указала гостям на дверь. Она даже услужливо попридержала ее, пока ребята выходили из комнаты.

Гришка бережно уложил подаренную картину в пакет. На секунду замер в дверном проеме:

– А вот увидишь, я прав!

– Когда? – прохрипел ему в спину Сергей. – Когда увижу?

– Когда – не скажу. Но идея сработает!

И уже из коридора донеслось:

– Ты меня знаешь!

* * *

Этой ночью Гришке приснился второй кошмар. И проснулся он, падая в пропасть, когда уже прощался с жизнью. А вокруг стеной стоял лес. Не тот, светлый и радостный, Сережкин, а совершенно другой – чужой и страшный, переполненный незнакомыми запахами и звуками. Предельно враждебный. И жаждущий уничтожить чужака.

Гришке вдруг захотелось написать его. По-настоящему. Чтобы локализовать опасность.

Почему-то казалось: если этот страшный мир будет «заперт» на полотне, то пропадет и ирреальное ощущение, что он рядом – шагни, и ты там. И уродливые зубастые монстры могут так же легко сделать тот же шаг. Ведь он, Гришка, уже вторую ночь их слышит и видит.

Пока во сне.

Но что будет завтра?!

А еще Гришка окончательно понял, как именно разыграть ребят, чтобы они поверили в невероятное. А главное – с чего начать.

Классный подарок сделал ему Серый! Как раз для розыгрыша. Вот уж разозлится, когда все узнает…

Если узнает.

Лучше пусть ломает голову долго-долго.

Может, даже всю жизнь.