Текст книги "Сабина изгоняет демонов"

Впрочем, как только Тверитинов хлопнул дверью, собака неожиданно замолчала, повалилась на задницу и начала с остервенением выкусывать хвост.

– Что, привидения разбежались? – спросила Сабина, чувствуя, как две горячие слезы сползают вдоль носа. – Я знаю, знаю… Тверитинов невыносим! Его даже нечистая сила не переваривает.

Собака подняла голову и сочно гавкнула. Потом внезапно соскочила с дивана, подбежала к полуоткрытой двери, ведущей в коридор, и оглянулась на Сабину.

– Что? – спросила та, уже откровенно хлюпнув носом. – Тоже хочешь смыться? Ну, иди, кто тебя держит?

Собака гавкнула еще раз, как показалось Сабине, укоризненно.

– Ты меня куда-то зовешь? – догадалась та и еще раз посмотрела в окно. Спина Тверитинова исчезла бесследно. Без нее заводской пейзаж казался отвратительно блеклым и угрюмым. – Так и быть, пойдем. Все равно мой рабочий день давно закончился. А дома меня никто не ждет.

Вырвавшись в коридор, собака Виктор понеслась вперед воздушной рысью. Ее грязно-белый хвост развевался, как плюмаж на шлеме бравого воина. Когда она чувствовала, что Сабина отстает, то останавливалась и нетерпеливо оглядывалась. Глотая слезы, Сабина следовала за ней по коридору, потом вышла на улицу и через газон, заросший грязной кашкой, потрусила к забору.

– Что у тебя тут такое? – не переставала приговаривать она. Утерла слезы и подставила лицо ветерку. – Что ты задумала?

Собака привела ее к забору, отделявшему «Рекордсменку» от территории соседнего предприятия. И тут же бросилась к большой куче рыхлой земли. Принялась усердно раскапывать ее передними лапами, поглядывая на Сабину влажными карими глазами.

– Витя, что там? – испуганно спросила та. – Надеюсь, не труп? Учти: если сейчас из земли покажется окостеневшая рука, я упаду в обморок или с визгом побегу к воротам. Так что будь готова!

Холодок страха действительно пробежал по ее спине. Однако трупа в земле не оказалось. Вместо него на свет божий появилась какая-то грязная штука с серебряной бляшкой, тускло блеснувшей в приглушенном свете летних сумерек.

– Да ведь это ошейник! – воскликнула Сабина, когда собака радостно подбежала к ней, держа свою находку в зубах. – Он твой? Ты, оказывается, домашняя! Ну-ка, ну-ка…

Псина безропотно отдала ошейник Сабине. Та нетерпеливо потерла бляшку указательным пальцем. На ней проступила выгравированная надпись: «Вата хочет к хозяину». Дальше шел номер мобильного телефона.

– Вата! – воскликнула пораженная до глубины души Сабина. – Тебя зовут Вата?! Ну и фантазия у людей…

Услышав свое настоящее имя, псина зашлась радостным лаем. Она стала подпрыгивать и вертеться на месте, трясти головой и выражать свои бурные эмоции затейливыми подскоками.

– А я-то издевалась над Звонаревым за то, что он назвал тебя Виктором. Видно, твой настоящий хозяин недалеко от него ушел. Так-так… Сейчас мы вернемся в приемную и ему позвоним!

Кажется, собака Вата отлично понимала, что происходит. Она радостно потрусила за Сабиной. Хвост ее вращался, как пропеллер. Неожиданно Сабина почувствовала, что на нее кто-то смотрит. Повернула голову и увидела, что неподалеку на подъездной дорожке стоит один из охранников и внимательно наблюдает за ее перемещениями. Когда его заметили, он крикнул:

– А чего это вы там, в мусоре копались, что ли?

– В каком таком мусоре? – удивилась Сабина. – Я с собачкой играла. Нету там никакого мусора.

– Нет, есть, – уперся охранник. – Какой-то придурок сегодня утром вывалил туда офисный контейнер. Мусорка, вишь ли, вовремя не приехала… Так начальник отдела кадров лично головомойку уборщикам устроил. Велел все заново в мешки собрать, а что останется – немедленно закопать. Они честно закопали! А вы там раскапывали. Чего-то нашли? Чего-то интересное?

– Собачий ошейник.

Чтобы подтвердить свои слова, она потрясла в воздухе грязным ошейником.

– Тю… Находка, тоже мне, – охранник невежливо сплюнул на асфальт и вразвалочку отправился обратно к своей будке. Изнуряющая скука, владевшая им, казалась почти осязаемой.

Сабина тем временем изнывала от нетерпения. Добравшись до телефона, она немедленно набрала номер, указанный на ошейнике. Вата с надеждой смотрела на нее. Номер не отвечал. Сабина попробовала раз, другой, – бесполезно.

– Вот так облом, – обескураженно проговорила она. – Надеюсь, с твоим хозяином все в порядке.

Представив, что хозяин умер или попал в больницу, Сабина ужасно расстроилась. Находиться в неведении было выше ее сил.

– Значит, поступим следующим образом, – вслух сказала она, обращаясь к Вате. – Я заберу тебя домой и буду весь вечер дозваниваться до твоего хозяина. Ведь если я дозвонюсь, ему наверняка захочется забрать тебя сразу же. Конечно, ты не слишком чистая, и у тебя, как пить дать, есть блохи… Но ради собачьего счастья я это как-нибудь переживу. Кроме того, ты отвлечешь меня от всяких невеселых мыслей…

Не думать о Тверитинове было невозможно! Сабину до сих пор лихорадило, щеки горели так, будто их натерли снегом, руки тряслись, перед глазами стоял адреналиновый туман. Нет, но как долго он медлил, прежде чем явиться во второй раз! Она-то думала, он станет валяться у нее в ногах! А он, видите ли, считает, что она преувеличила. В отношении соперниц женщины никогда ничего не преувеличивают – они предвосхищают! Впрочем, откуда ему об этом знать?

Вата охотно и даже радостно запрыгнула на заднее сиденье машины и улеглась там, высунув трепещущий язык. Кончик языка был загнут вверх, точно псина собиралась свернуть его рулетом. Сабина завела мотор, но прежде, чем тронуться в путь, еще раз позвонила по номеру, указанному на ошейнике. Ей снова никто не ответил.

– А что, если нам самим попытаться узнать, кто он такой, твой хозяин? – вслух спросила она и постучала мобильником по ладони. – Знаю! Надо обратиться к Димасу.

Димас, или Дима Трухин, был другом Сабининого детства. Официально он числился инженером связи и спецтехники в какой-то мутной фирме, название которой он если и озвучивал, то исключительно «аббревиатурно». Считалось, что по части добывания информации из Сети ему нет равных. Уж узнать фамилию и адрес человека по номеру мобильника для него наверняка не проблема. Звонок Трухину был самым простым из того, что можно было сделать в сложившейся ситуации. Уже через минуту Сабина услышала знакомое ворчание.

– Чего тебе надо, Брусницына? – У Трухина был такой ужасный голос, как будто он проглотил наждак.

– Откуда ты знаешь, что мне что-то надо? – удивилась та.

– А ты хоть раз звонила просто так? – вопросом на вопрос ответил Трухин. – Спросить, как я поживаю? Не болит ли у меня поясница и не дергается ли глаз?

– Я и так знаю, что болит и дергается. Ты же сутками сидишь неподвижно и пялишься в монитор. Возможно, ты даже недоедаешь.

– Кстати, Брусницына, привези мне поесть. А если не привезешь, я тебе ничего не скажу.

– А что ты хотел мне сказать? – заинтересовалась Сабина.

– Понятия не имею. То, что ты хотела от меня узнать, не скажу. Я решил, что задаром работать на друзей, знакомых и родственников больше не буду. Всем от меня круглые сутки что-то надо. Вот давайте, платите за беспокойство. За мой титанический труд покупайте мне колбасы, вкручивайте перегоревшие лампочки, мойте посуду.

– Хочешь, я тебе пиццу привезу? – спросила добрая Сабина.

– Хочу, – быстро ответил Трухин. – У меня от запаха пиццы выделяется гормон радости.

– Надеюсь, ты будешь так сильно рад, что найдешь мне человека по номеру телефона.

– Сначала жратва, потом информация, – непререкаемым тоном ответил Трухин. – Домофон в подъезде сломан, так что тебя ничто не должно задержать на пути ко мне. Да, и захвати пару стаканчиков вкусного кофе. Вкусного – это значит не с автозаправочной станции, а из какого-нибудь приличного кафе, ясно?

– Куда уж яснее, – пробормотала Сабина и, отключившись, добавила: – Кстати, я приеду с собакой. Надеюсь, ты не будешь возражать.

Увидев на пороге Сабину в сопровождении четвероногого друга, Трухин удивился:

– Боже, кто это с тобой пришел, такой лохматый и прекрасный?

Трухин не отличался высоким ростом, зато был коренаст и довольно упитан. Из-за круглых щек и привычки выпячивать нижнюю губу вид у него постоянно был слегка обиженным.

– Это собака Вата, – ответила Сабина. – Временно находится у меня на попечении.

– А она не будет жевать мое новое плисовое покрывало? – спросил Трухин, пропуская Сабину и Вату в практически пустой коридор, где горбилась одинокая вешалка, да на жухлом коврике стояли резиновые шлепанцы размером с две доски для серфинга. Интерьер его жилища был жалким. Все заработанные деньги Трухин тратил на «железо» и путешествия.

– Вообще-то Вата – собака очень смирная, – ответила Сабина, решив не вдаваться в подробности. – Но я за ней послежу. Кстати, это она должна была покупать тебе пиццу, потому что на повестке дня – поиск ее хозяина.

– Кстати, а где моя пицца?! – спохватился Димас. – И где мой кофе?

– Я заказала их по телефону еще до того, как выехать с работы. Привезут минут через десять. Надеюсь, за это время ты не умрешь с голоду?

Они вошли в большую полупустую комнату, где вдоль стены стояли три компьютера. Несколько маленьких мониторов висели на стене. Громадное вертящееся кресло с красной обивкой напоминало трон. Вата быстро освоилась на новом месте, обежав жилище Трухина по периметру, после чего устроилась возле холодной батареи, вывалила язык и стала следить за людьми.

– Принеси себе с кухни табуретку, – предложил Димас, который, разумеется, не собирался уступать свое королевское место Сабине. – И можешь, так и быть, продиктовать мне номер телефона. Поработаю авансом в ожидании жратвы. Надеюсь, ты заказала и на свою долю тоже, – с подозрением заметил он. – Ненавижу, когда мне смотрят в рот, когда я жую и глотаю.

– Я заказала на всех, – Сабина с гусарской удалью махнула рукой.

– Надо же, не соврала, – восхищенно воскликнул Трухин, когда на пороге его квартиры появился доставщик. Четыре огромные, приятно теплые коробки, пахнувшие салями и сыром, и внушительная картонка с целой батареей кофейных стаканчиков радовали глаз и грели душу.

– Это я с дальним прицелом, так сказать, – пояснила Сабина. – Хочу, чтобы в следующий раз, когда мне придется обратиться к тебе за помощью, ты вспомнил мой щедрый дар и согласился помогать независимо от времени суток и личной занятости.

– Сказанула! – воскликнул Трухин, перебирая коробки и принюхиваясь. – Для этого ты должна была купить мне по меньшей мере мотоцикл. За пиццу я выполняю только мелкие поручения.

– Вот нахал, – беззлобно возмутилась Сабина и тут услышала трель: зазвонил ее мобильный телефон.

Конечно, она вообразила, что это Тверитинов. Поэтому сердце ее мгновенно затрепыхалось, как маленький зверек, попавший в ловушку. Не посмотрев на номер, она сразу же приняла вызов и прижала аппарат к уху.

– Добрый вечер. Вы мне звонили, – донесся до нее незнакомый баритон, глубокий и сочный, рождавший в воображении бархатную маску и широкий плащ. – Я не мог подойти к телефону.

– А… Я вам звонила? – Сабина никак не могла сообразить, кто это такой.

– Вы звонили несколько раз в течение последних двух часов, – весело подтвердил баритон. – Можно даже сказать, что вы были очень настойчивы.

И тут наконец ее осенило.

– Так вы хозяин Ваты?!

– Что… Что вы такое говорите? – воскликнул баритон. – Вы нашли мою собаку?!

– Да! Вата, девочка моя, иди скорее сюда! Радость-то какая!

– Боже мой, – закричал взволнованный хозяин. – Я думал, что никогда уже ее не увижу!

В следующие несколько минут Сабина совала Вате в морду свой мобильный телефон, чтобы та послушала голос хозяина, Вата гавкала, как бешеная, хозяин что-то взволнованно кричал, Сабина сморкалась в платок и утирала навернувшиеся слезы. Все это представление закончилось тем, что Трухин отобрал у нее мобильник и продиктовал баритону свой адрес, не забыв сообщить, с какой стороны ловчее подъехать к дому.

– Димас, как я рада! – воскликнула Сабина, когда переговоры наконец завершились.

Она подошла и крепко обняла приятеля за шею.

– Эй, полегче! Ты мне глаза выдавишь. Слушай, это что же получается? Что пиццу я буду есть задаром? Даже как-то противно. Скажи, Брусницына, а может, тебе от меня еще чего-нибудь нужно?

Он посмотрел на нее весело, подняв смешную взъерошенную бровь.

– Пока не нужно, – важно ответила Сабина, – а там: кто знает? В нынешние времена очень трудно живется без друга, который разбирается в компьютерах. У каждой приличной женщины должен быть такой в запасе. Слушай, а что это у тебя вон там на экранчиках?

Сабина только сейчас сообразила, что маленькие мониторы, висящие на стене, показывают картинки с улицы. А одна даже демонстрирует площадку первого этажа с почтовыми ящиками и дверью лифта.

– У нас тут камеры наблюдения висят, так я решил, что будет прикольно тоже ими попользоваться.

– Да к тебе же придут! – испугалась Сабина.

– Ну… Как придут, так и уйдут, – дернул плечом Трухин, еще раз подтвердив догадку о том, что он и сам имеет отношение к неким структурам, о которых простым гражданам не рассказывают. – А что? Мне нравится: сидишь тут и контролируешь все, что происходит снаружи.

– Так ты, выходит, и в камерах разбираешься! – обрадовалась Сабина. – Эх, как же это я раньше не сообразила?! Я бы тебе записи с нашего склада принесла. У нас там происходит такое!

– Какое? – без особого интереса спросил Трухин, скармливая Вате кусок пиццы, с которого он предварительно сковырнул ломтики огурца и сладкого перца. Он не знал, где работает Сабина и о каком складе идет речь, но, судя по всему, его это мало интересовало.

– Представляешь, на складе готовой продукции тоже камеры висят. И вот каждый вечер ровно в семь часов рядом с контейнерами появляются призраки.

– Кто?! – Трухин подавился и мучительно закашлялся.

– Призраки! – не сдавалась Сабина. Чтобы не прерывать рассказ, она изо всех сил постучала Димаса по спине.

– Да ну тебя, – просипел тот, жадно высосав очередной стаканчик остывшего кофе. – Какие, на фиг, призраки? Совсем с ума сошла?

– Нет, ну честно, – обиженно ответила Сабина. – Я сама видела, как они снуют туда-сюда! Они такие длинные, серые, а головы у них раздвоенные и страшные, аж мурашки по коже.

– Прямо-таки ровно в семь часов? – спросил Трухин с подозрением.

– Тютелька в тютельку. Но этого мало! Ровно в семь часов Вата, которая обычно находится через стену от склада, начинает громко выть. И так, знаешь, проникновенно воет, что у меня сердце сжимается.

– Хм, – сказал Трухин, задумавшись.

– Ты когда-нибудь видел призраков?

– Нет. А что происходит в семь часов на вашем предприятии? Может, станки какие-нибудь выключают или еще чего? Меня интересует техника, механизмы, а не спиритические сеансы, устраиваемые сотрудниками после работы.

Сабина посмотрела на него с интересом.

– А ведь это классная идея. Сейчас попробую узнать, – ответила она и быстро набрала номер Звонарева.

Тот сразу же ответил и даже ни капельки не удивился вопросу.

– Я сам-то, конечно, не в курсе, но попробую узнать у нашего инженера, – сказал он. – Скоро перезвоню. А… Это имеет какое-то отношение к нашему делу?

– Самое прямое, – ответила Сабина, постаравшись придать уверенности своему голосу.

Звонарев в самом деле перезвонил через десять минут. Чтобы не повторять Трухину все, что тот скажет, она воспользовалась громкой связью.

– Ровно в семь на складе включается какая-то другая система вентиляции, – поведал Звонарев. – Я не очень хорошо понял какая. Инженеры, они же нормально не разговаривают, когда их о деле спрашиваешь. Начинают сразу терминами сыпать – приточная вентиляция, вытяжная вентиляция, канальная, общеобменная. Я ни черта не разобрался, но велел ответить на все ваши вопросы, если вы позвоните.

Однако звонить инженеру Сабине не пришлось. Как только она закончила разговор с директором, Димас, развалившийся в своем троно-кресле, уверенно заявил:

– Там мухи.

– Чего-чего? Какие мухи?! – от изумления Сабина выпрямилась на своем стуле, словно особа королевских кровей, родившаяся, как и полагается, со стальным стержнем в позвоночнике.

– Маленькие, – ответил Димас безразличным тоном. – Крохотные такие мушки с усиками. Они ползают по стеклу камеры, перелетают с места на место, и получаются вот такие спецэффекты. И силуэты этих мушек все принимают за призраков.

– Мухи! – Мозг Сабины лихорадочно работал, переваривая и усваивая информацию. – То есть на самом деле никакие призраки по складу не шастают? Да не может этого быть!

– Очень даже может. Ровно в семь включается вентиляция, вместе с потоком воздуха появляются эти омерзительные существа. Если бы ты знала, как я ненавижу мух!

– Серьезно?

– А ты когда-нибудь видела их под микроскопом? Это такие страшные твари, что можно со страху умереть.

– Димас, ты хоть понимаешь, что ты говоришь! Там в жутком стрессе целый коллектив предприятия! А по-твоему, выходит, все страдания из-за мелких безобидных насекомых!

– Ну да, а что такого? Не единичный, кстати сказать, случай. Я потому сразу все и понял, что однажды уже с таким сталкивался. У меня знакомая в аптеке работала, так вот там охранники тоже сильно пугались, когда, просматривая записи, сделанные в подсобке, видели тени с крыльями.

– Боже мой, это же фантастика! Мушиный террор!

На Трухина реакция Сабины не произвела должного впечатления. Чужие страдания трогали его примерно так же, как свирепого тюремщика трогают тонкие душевные переживания серийного убийцы. Его собственный мир был отделен от всего остального жидкокристаллическими экранами. Люди волновали его постольку – поскольку.

– Нет, подожди, – Сабина вытянула вперед обе руки, заранее останавливая все возражения Трухина. – А как же Виктор?

– Кто это такой? – поинтересовался Димас.

– Господи, я оговорилась. Я имела в виду Вату. Вата ровно в семь часов начинает выть. Ты себе не представляешь, какое сильное впечатление это производит на всех, кто слышит ее рулады. Она воет, и воет, и воет, и ничто не может ее остановить.

– Ну, не знаю, – пожал плечами Трухин. – Может быть, ей тоже не нравятся мухи?

– В приемной они ни разу не появлялись, – возразила Сабина. – Пока не будет полной ясности с собачьим воем, я не смогу смириться с тем, что большую фирму по производству спортивной одежды держали в страхе мелкие мушки.

Ее разглагольствования были прерваны трелью звонка. Вата рванула с места с такой скоростью, что едва не повалила кресло Трухина вместе с содержимым.

– Батюшки мои! – воскликнуло содержимое. – Беги, лови зверюку! Она же вышибет мою дверь.

– Там ведь ее хозяин, – Сабина бросила на приятеля укоризненный взгляд. – Надо поскорее открыть!

Пока она отпирала замок, Вата гавкала и скакала на задних лапах, изо всех сил мешая процессу. Сама она наверняка думала, что помогает. Наконец дверь распахнулась, и на пороге возник высокий, плотный мужчина лет пятидесяти с бритой головой. Он был в шикарном костюме, на что собака Вата не обратила, разумеется, никакого внимания.

– Ваточка, собачушка моя дорогая! Девочка моя ненаглядная! – вскричал вошедший сильным глубоким голосом. И тут собака налетела на него грязно-белым ураганом.

– Смешались в кучу кони, люди! – продекламировал Трухин, который выбрался из своего кресла, чтобы понаблюдать за воссоединением собаки и ее хозяина. – Прямо кино про Лэсси. Ремейк.

После того как буря улеглась, хозяина пригласили в комнату. Он представился Владимиром Павловичем и набросился на Сабину с вопросами:

– Где вы ее нашли? Как? Почему же вы сразу не позвонили?

Сабина изложила известную ей версию событий, сообщив, что только сегодня Вата вытащила ошейник из кучи мусора и предъявила ей.

– Кстати, почему у нее такое странное имя? – не выдержав, поинтересовалась она. – Не Зоська, не Динка, не Альма какая-нибудь! Только потому, что она белого цвета?

– Нет, ну что вы! – засмеялся Владимир Павлович, оказавшийся при ближайшем рассмотрении невероятно колоритным типом. Крупные черты лица, выразительные глаза и пластичные руки свидетельствовали о том, что перед вами человек особого, артистического склада. – Вата – это ее домашнее прозвище. На самом деле ее зовут Травиата.

При этих словах Вата подскочила и лизнула хозяина в глаз.

– Стосковалась, моя красавица? – Владимир Павлович гладил собаку по голове и чесал за ушами.

– Травиата? – переспросила Сабина, начиная кое-что понимать.

– Видите ли, мы с женой имеем некоторое отношение к опере… Кстати, как вы выдержали Ваткин вой? Ведь она по вечерам выла, верно?

– А ларчик просто открывался, – пробормотал Трухин, попивая кофе из неизвестно какого по счету пластикового стаканчика.

– Да! – воскликнула Сабина, невероятно оживившись. – Ровно в семь вечера начинался такой концерт!

– Жена моя вот уже много лет в одно и то же время приступает к репетиции. Если у нас нет выступлений, в семь вечера – строго репетируем. Вата с самого младенчества стала нам подпевать. Смешно ужасно! Мы даже иногда друзей звали ее послушать. А потом, вообразите, по какой-то причине репетицию однажды перенесли. Тут-то и выяснилось, что Ваточка мириться с нарушением режима не собирается. У нее каждый вечер в семь часов собственная распевка! – И Владимир Павлович снова принялся ласкать свою любимицу.

– Я тебе говорил, что это мухи? – спросил Трухин, обращаясь к Сабине. – А собака тут совершенно ни при чем!

– Есть еще кое-что необъяснимое, – вполголоса сказала та. – Когда останемся вдвоем, я тебе расскажу.

Вдвоем они остались где-то через полчаса, после того как счастливый Владимир Павлович с не менее счастливой Ватой покинули квартиру. Хозяин привез новый ошейник и поводок, и теперь человек и собака были связаны друг с другом довольно прочно. Владимир Павлович оставил Сабине свою визитку, пообещав познакомить с женой и пригласить на премьеру новой оперы. Честная Сабина рассказала ему о Звонареве, и Владимир Павлович, который сегодня готов был осчастливить весь мир, обещал пригласить Звонарева тоже. Он уже заочно полюбил директора «Рекордсменки».

– Ну, ты довольна? – поинтересовался Трухин, когда счастливая парочка удалилась. – Собака возвращена хозяину, мухобойку можешь купить завтра по дороге на работу.

– Ладно, допустим, ты прав, – сказала Сабина. – Допустим, никаких призраков нет. Но объясни мне тогда вот какую вещь. Почему еще днем, задолго до семи вечера, до того, как включалась вентиляция и начинала выть Вата, я испытывала подавленность, даже страх? Знаешь, такое омерзительное, но довольно определенное неприятное чувство…

– Ну… – Трухин взгромоздил ноги на стол, а руки закинул за голову. – Этому может быть множество объяснений. Однако я на все привык смотреть с технической точки зрения… Слушай, а у тебя случайно волосы на руках дыбом не вставали?

– У меня нет волос на руках, – оскорбленным тоном заявила Сабина. – Я же не обезьяна.

Димас укоризненно посмотрел на нее, и она неохотно призналась.

– Ну, ладно, ладно, я делаю депиляцию.

– То есть вырываешь волосы с мясом при помощи восковых полосок? – с отвращением уточнил Трухин. – И после этого женщины будут говорить, что тонко организованы, нежны и беззащитны! Да ведь это форменный садизм.

– Так почему у меня должно было все стоять дыбом? – вернулась к животрепещущей теме Сабина.

– Есть одна фишка, которая могла так влиять на твое состояние. Называется инфразвук.

– Господи, да на этой фирме шьют спортивную одежду, а не изготавливают шпионское оборудование!

– При чем здесь шпионы? – удивился Трухин. – Ты хотя бы знаешь, что такое инфразвук, радость моя?

– Ну…

– Это волны, аналогичные звуковым, но у них низкие частоты, и человек их не слышит. Зато чувствует! Они возникают, когда, например, машина разгоняется, когда дует сильный ветер, идет гроза или оползень, или что-нибудь взрывается. А еще их могут излучать всякие механизмы, которые медленно работают. Заводские вентиляторы, воздушные компрессоры, дизели… Инфразвук действует на зрение, на психику и способен даже шевелить волоски на коже. Он может вызывать не только легкое беспокойство, но и по-настоящему безотчетный ужас. Можно временно ослепнуть, упасть в обморок…

– А стены для него не помеха?

– Да нет, конечно. Кстати, ты знаешь, что есть версия, будто люди исчезали с кораблей-призраков как раз из-за инфразвука – просто тупо бросались в воду. А старинные замки? Уже доказано, что, если скорость сквозняков и геометрические параметры коридоров и окон совпадают нужным образом, жильцы испытывают инфернальный ужас, по спинам их пробегает холодок, им мерещится всякая жуть…

– Думаешь, и у нас кто-то специально все подстраивает так, чтобы люди боялись? – мгновенно насторожилась Сабина.

– Ты же говоришь, там вокруг заводы. Какая-нибудь неисправная заводская вентиляция вполне может стать источником инфразвука. Или станок… Слушай, я не специалист. Скажи своему боссу, чтобы все проверил. В конце концов, это его забота, а не моя!

– Я ему обязательно все скажу, – пообещала Сабина. – Главное, чтобы он внял голосу рассудка. А тебе, Димас, большущее спасибо. Считай, что угощение ты сегодня отработал сполна.

Только очутившись дома, Сабина поняла, что, несмотря на усталость, ей вряд ли удастся просто лечь и уснуть. Она сегодня здорово поволновалась. А уж появление Тверитинова вообще можно приравнять к стрессу с большой буквы. Сабина уже сто раз прокрутила в голове их разговор. Нет, конечно, она не могла его простить! Ни за что и никогда. Да он должен в ногах у нее валяться после всего, что случилось!

Представить себе Тверитинова, валяющегося у нее в ногах, было совершенно невозможно. «Ну, хотя бы одна скупая мужская слеза, – решила Сабина. – И жаркие, многочасовые уговоры. Он должен меня умолять простить его!» Жанна Пальваль слишком красива и слишком настойчива для того, чтобы забыть о ее существовании. А еще о том, что она имеет на Тверитинова довольно большое влияние. Когда певица приезжала в Москву, весь город был оклеен афишами с ее именем. А уж фотографии просто убивали наповал. Если бы Сабина не видела Жанну живьем, никогда бы не поверила, что она на самом деле так хороша. Стиль, шарм – у нее имелось все то, о чем девчонки мечтают, лихорадочно пролистывая страницы глянцевых журналов. Да, она уже не слишком молода, но какая разница? Сценический опыт, выдержка, железные нервы и железная дисциплина, талант и окружающая его аура успеха – всего этого у Сабины не было.

Уже сидя на одеяле, обложенная подушками, Сабина решила проверить мобильный телефон и обнаружила два сообщения от Илоны Борисовой. «Когда вы появитесь? Завтра?» – было написано в первом. «Надеюсь, встретимся в офисе, – говорилось во втором. – Я на вас все-таки рассчитываю». Это «все-таки» давало, конечно, Сабине свободу маневра. Она ведь не подписывалась спасать мужа Илоны от «суккуба». С другой стороны, ключ от офиса и пропуск взяла и даже кое-что пообещала… Но сначала нужно все расставить по своим местам в «Рекордсменке».

Как и предполагалось, Сабина долго ворочалась на кровати, напоминая самой себе шашлык, который то и дело переворачивают с боку на бок, чтобы он как следует подрумянился. Заснула она только под утро. И перед тем как отключиться, успела подумать: «А почему интересно начальник отдела кадров распорядился убрать мусор, который уборщики вывалили у забора? Разве мусор – это его зона ответственности?»

С этим вопросом она и проснулась утром. А позже, в офисе, ожидая Звонарева, случайно наткнулась на список сотрудников компании. Быстро просмотрела его и ахнула. В одну секунду ситуация стала ясна, как день. Потому что Гришкиных в этом списке оказалось целых три! Один – начальник отдела кадров, второй – начальник охраны и третий – сторож на складе.

– Как же это получилось, что вы развели в своей компании семейственность? – грозно спросила она у босса, стоило тому переступить порог приемной. – Это же строго запрещено!

Звонарев от неожиданности отшатнулся от нее и едва не вывалился вместе со своим пижонским портфелем обратно в коридор.

– Разве это имеет какое-нибудь значение? – робко спросил он, чудом удержавшись на ногах.

Наконец он вошел в приемную и встал перед Сабиной, как заправский хулиган перед директором школы – испуганный, но непокоренный.

– Да ведь трое Гришкиных в одном месте – это почти что банда! – начала выговаривать ему та. – Помнится мне, вы упоминали о каких-то финансовых проблемах? Так вот: я уверена, что это их рук дело, Гришкиных. Они ведь родственники, верно? Ха, да что я спрашиваю? Разумеется, не однофамильцы!

– Как же можно, совершенно не имея на руках фактов, обвинять людей в каких-то там махинациях? – возмутился Звонарев.

Правда, возмутился как-то не слишком убедительно. В глазах его мелькнула тревога. Вероятно, у него уже были свои собственные подозрения, которым вскоре наверняка предстояло превратиться в уверенность.

– Кое-какие факты у меня есть! Может, это и не доказательство вины, но косвенные улики. И кстати, тайну призраков, обитающих на складе, я практически раскрыла, – важно заявила Сабина. – Осталось только кое-что проверить. А пока я советую вам вызывать аудиторов и санэпидемстанцию. Вот увидите, призраки исчезнут, как по волшебству!

Она вкратце обрисовала Звонареву ситуацию, сообщив про мух и про свое плохое самочувствие в течение рабочего дня.

– Слушайте, а вам не кажется, что банда Гришкиных специально включает какой-то прибор, который генерирует инфразвук? Из-за него всем вашим секретаршам становилось до такой степени не по себе, что они увольнялись практически сразу. Тем более их для пущего эффекта заранее пугали призраками. Это рождало страх и усиливало негативное влияние инфразвука на организм. А возможно, и инфразвук, и мухи – лишь счастливая случайность, которая была мошенникам только на руку.

– Но чем Гришкиным могли мешать мои секретарши?! – Звонарев сейчас удивительно напоминал маменькиного сынка, которому выдали нож для чистки рыбы и велели приготовить ужин. Он был растерян, рассержен и деморализован.

– Как это – чем? – в свою очередь воскликнула Сабина и обвела рукой приемную. – Разве вы не видите, какая здесь разруха? Ваша документация вконец запутана. А грамотный помощник способен очень быстро привести все в порядок. Порядок, как известно, дисциплинирует мозги. Ваши мозги заработают, как надо, и наружу выплывут какие-нибудь финансовые махинации. Вы прямо как ребенок, честное слово! Кстати, где ваш заместитель? В списках он значится, а в реальности вроде бы и не существует.

– Он тяжело заболел, и я пообещал не брать на его место никого другого, пока он не поправится.

– Хм. Советую вам проверить, правда ли он болен и не состоит ли в сговоре с Гришкиными. Все очень удачно сложилось для того, чтобы немного вас ощипать. Кстати, забыла сказать, Виктор нашла своего хозяина!