Текст книги "Последняя хранительница Иггдрасиля"

Глава 3

Большинство придворных и гостей заходили в королевский дворец через помпезные мраморные двери, украшенные изображением мирового дерева. Я пользовалась боковым входом, чтобы избежать пристального внимания. Долгое время не любила это место и старалась держаться подальше, но недавно все изменилось. За последние несколько недель я бывала здесь чаще, чем за предыдущий десяток лет.

При мысли о высокой широкоплечей причине этих изменений, на лицо пробралась мечтательная улыбка. Усилием воли я ее согнала и велела себе оставаться профессиональной. Ни к чему, чтобы зоркие глаза придворных заметили что-то ненужное. В конце концов, Фредерик был принцем нашего королевства, пусть даже король Стефан ему не отец, а двоюродный дядя по материнской линии.

Своих детей, как и жены, у короля не было, хотя ему уже исполнилось сорок два года. Фред вполне мог стать нашим следующим королем. Как только о нашем романе узнают, на меня будут смотреть сотни взглядов и с привычной свободой придется попрощаться, так что мы не торопились объявлять о наших отношениях.

В тайных встречах было нечто захватывающее. По утрам я находила на своем столе в королевской библиотеке старинные свитки, которые любила изучать, а вечером мы встречались в одной из комнат замка. К сожалению, эти свидания всегда были короткими.

В последнее время я всерьез обдумывала идею отказаться от любимой полевой работы и осесть в столице. Я могла бы работать помощником королевского библиотекаря, смирится с повышенным вниманием окружающих и даже с обществом кузины. Как всегда при мысли о Маризе, настроение испортилось.

Я сжала зубы и свернула в нужный коридор. Библиотека, в отличие от тронного зала, повышенным вниманием обитателей замка не пользовалась. Стражников в коридорах не было, только у официального входа патруль бдительно нес службу. Именно поэтому я недавно нашла обходной путь.

Не позволять застать себя врасплох и всегда иметь запасной план – эти правила работы независимого мага вполне подходили и для обитания во дворце. Пусть здесь пока что никто не обращал на меня особого внимания, не говоря уже о том, чтобы пытаться убить, расслабляться не стоило. Особенно после того, как я расскажу Фреду о том, что написано в последнем свитке, который он мне передал. Надвигался конец света, причем в самом буквальном смысле.

Я огляделась по сторонам, убедилась, что поблизости никого нет, и аккуратно открыла дверь в королевский архив. Пришлось использовать один из артефактов, но вспышки магии во дворце случались постоянно, и на этот счет можно было не волноваться. Быстрый взгляд внутрь комнаты подтвердил, что там никого не было, и я с облегчением запечатала выход.

В последние дни я наблюдала за дверью в архив и убедилась, что туда никто не заходит, а сам архивариус предпочитает сидеть в своем кабинете и мирно дремать. Если мне повезет, я благополучно пройду мимо набитых книгами полок и окажусь около своего привычного стола в неприметном закутке библиотеки.

Через пару шагов стало ясно, что везение мне сегодня изменило.

– Ты опоздал. Мне давно пора уйти из этой затхлой дыры.

Голос Маризы раздался из-за угла, куда я едва не завернула. Кузина стояла между мной и выходом в библиотеку, перекрывая путь. Я не стала дожидаться, пока неведомый спутник ей ответит, и быстро пошла назад, стараясь вести себя как можно тише. Если меня заметят, Мариза явно решит, что я за ней шпионила, и это ничем хорошим не закончится.

В довершение неприятностей, прятаться в архиве было абсолютно негде. Длинные ряды полок пока что прикрывали меня, но стоит кузине повернуть за угол, и я окажусь, как на ладони, а выход все еще был слишком далеко. Использовать магию сейчас было опасно. Мариза это точно почует и заинтересуется.

Я могла побежать, но для того, чтобы открыть дверь, придется остановиться, и меня точно увидят. Кузина явно с удовольствием сдаст меня страже. Выбраться-то я выберусь, но скандал случится изрядный, особенно, когда в деле окажется замешан Фред. И что мне стоило спокойно зайти в библиотеку привычным путем. Впрочем, предаваться сожалениям было некогда.

Глаза остановились на двери с надписью «Секретно. Не входить». Закрытая часть архива, куда можно попасть только по специальному разрешению. Я сказала себе, что дверь наверняка будет магически запечатанной, но, к моему удивлению, она оказалась приоткрыта. Кто бы ни был внутри, он не может быть хуже Маризы, решила я и проскользнула внутрь.

Вокруг были все те же полки с книгами, чуть подальше стоял письменный стол, куда более массивный, чем тот, за которыми сидели в библиотеке. Этот стол из темного дерева с множеством ящиков запросто можно было использовать вместо тарана. В комнате никого не было. Я сообразила, что это значит, и по спине пробежал холодок. Спрятаться удалось за мгновение до того, как кузина вошла внутрь.

Я сидела под столом, благословляя деревянные панели, которые загораживали меня с трех сторон. Оставалось надеяться, что Маризе не придет в голову сесть за этот стол. Каким-то образом сегодня все шло от плохого к худшему. Я старалась даже дышать через раз, чтобы не привлекать внимания.

– Ей удалось понять, о чем идет речь?

Судя по всему, кузина остановилась у входа. Я не успела обрадоваться, как прозвучал ответ.

– Все так, как мы и предполагали. Она нашла ключ. Вчера я отдал ей последний свиток, думаю, в ближайшее время мы узнаем, что нужно делать.

Сердце сжала холодная рука. Тайным собеседником Маризы оказался Фредерик, а говорили они определенно обо мне.

– Ты был прав, – холодно фыркнула Мариза. – Это неумеха и впрямь оказалась полезной. Даже не уверена, хочу ли я знать, что ты с ней сделал, чтобы убедить расшифровать это старье с такой скоростью.

От гнева кровь зашумела в ушах, я с трудом расслышала ответный смешок Фреда.

– Тебе не о чем волноваться, любовь моя. Я просто уделяю ей внимание, этого достаточно.

Ты уделял мне внимание три раза подряд не далее, как прошлой ночью, лживый сукин сын! Я подавила в себе этот крик и ярость, которая меня переполняла, вместе с ним. Часть меня неистово хотела выбраться из-под стола и высказать все, что я думаю о них обоих, но другая, более предусмотрительная часть, сказала, что нужно слушать дальше.

– Праздник уже завтра, ты уверен, что она успеет?

– Постараюсь мотивировать её.

По спине пробежали ледяные мурашки, и на этот раз это не имело отношения к моим задетым чувствам. Все куда хуже. Завтра на празднике в честь Мирового дерева из сокровищницы достанут его последний плод. Несмотря на почести и охрану, никто по-настоящему не знает, как он важен. Никто, кроме меня и тех, кого я по незнанию снабдила этой информацией.

Мариза отпустила еще пару колких шуток на мой счет, Фред ответил очередным смешком, и дверь секретного хранилища закрылась за ними. Кузина наверняка использовала сложное заклятье для замка, который мне теперь предстояло вскрыть, не потревожив стражу, но сейчас я об этом не думала.

Мысли вертелись вокруг Фреда. Наша теперь очевидно не случайная встреча в этой самой библиотеке, его интерес ко мне, неприязнь к Маризе, которую он не преминул выразить сразу после знакомства, тут же извинившись за такое отношение к моей кузине, разговоры о чувствах и нашем будущем – все это было ложью. И мое хваленое чутье, всегда предупреждающее об опасности, ни разу не сработало. Или я настолько хотела, чтобы это было правдой, что отвергала малейшие сомнения.

Сейчас мне больше всего хотелось украсить фингалом один из его голубых глаз, но умнее было бы не подавать виду, пока я не разберусь в том, что происходит. Решить это было куда легче, чем сделать. При одной мысли о новой встрече руки сжимались в кулаки, а если этот лживый подонок протянет ко мне свои руки, я ему покажу, как опасно злить ведьму, которую он считает слабой.

И меня тут же арестуют за покушение на члена королевской семьи, услужливо подсказал внутренний голос. Так и не решив, что делать, я начала выбираться из-под стола, и почувствовала резкую боль. Прядь волос за что-то зацепилась. Я медленно выдохнула и шепотом поинтересовалась у высших сил:

– Вы издеваетесь? Думаю, для одного дня мне уже вполне достаточно.

Сверху никто не ответил. Пришлось извернуться самой и аккуратно вытащить застрявшую прядку. Несколько волосков остались внутри, заставив меня зашипеть. На глаза набежали слезы. Я заморгала, пытаясь успокоиться. Последнее, что мне сейчас нужно, это сидеть под столом, обливаясь слезами.

Боль от предательства не унималась. Все тело ныло, как после жестокой драки. Сердце колотилось, воздуха не хватало. Я сделала рваный вдох, бессмысленно уставившись на поверхность стола, когда сквозь оцепенение пробилась новая мысль. За что я могла зацепиться, если внутренность стола должна была быть ровной? Я вытерла глаза и сосредоточилась. Где-то здесь мог быть тайник.

Внутренний голос поинтересовался, зачем мне сейчас искать тайник внутри стола в секретной части архива, но я от него отмахнулась. Альтернативой было сидеть, сжавшись в комок, и оплакивать свои разбитые надежды, а мне нужна была ясная голова. Ничего хорошего Мариза задумать не могла, вдобавок, ее план включал мое участие. В детстве она мастерски сваливала на меня все свои проказы, а на этот раз дело явно не ограничится запретом на сладкое. Работа поможет мне прийти в себя.

Тайник был сделан без применения магии. К счастью, я давно поняла, что с моими невеликими силами не могу полностью полагаться на заклинания, и научилась работать головой. Судя по массивности стола и полированному темному дереву, из которого он был сделан, ему было лет триста. Времен раннего Междуцарствия, возможно даже работы самого Будимира Искусного. Мастер к своим изделиям подходил с фантазией. К счастью, мне уже доводилось их вскрывать.

После нескольких попыток я разобралась с ловушками и замками и вытащила из ниши внутри стола закрытый ящик. Коробка оказалась плотно набитой старинными свитками. Они напомнили о тех, что приносил мне Фредерик. Радость от решения загадки схлынула, оставив вместо себя опустошение.

Одно мгновение я хотела вернуть на место ящик вместе со всем содержимым, но потом передумала и аккуратно переложила свитки в свой походный мешок. Посмотрю, что мне попалось, после того, как выберусь из замка. Перед уходом оставалось всего одно дело. Я собиралась навестить королевскую сокровищницу.

Глава 4

По дороге я засомневалась, что мысль была хорошей, но желание убедиться в том, что последний плод мирового дерева в безопасности, было сильнее соображений разума. Строго говоря, он хранился не в самой сокровищнице, а в смежной комнате. В детстве мы с Маризой часто там бывали. Оставалось надеяться, что заклинание в хранилище все еще настроено на меня, и что я смогу придумать убедительное объяснение для стражи на входе.

Стражи не было. Плохое предчувствие усилилось. Входить внутрь было очень плохой идеей, уж слишком все происходящее напоминало ловушку на одну глупую ведьму, но уйти я не могла. Нечто очень важное для меня было под угрозой, и я должна была защитить его любой ценой. Я убедилась, что все артефакты заряжены, еще раз оглядела пустой коридор и шагнула внутрь.

За прошедшие годы в комнате ничего не изменилось. Через большие окна лился свет, внутри не было ничего, кроме стеклянной витрины, в которой лежало семечко. Вот только на этот раз витрина была открыта. Кто-то сдвинул зачарованное стекло, которое открывали раз в год, на праздник мирового дерева, чтобы пронести сияющий плод Иггдрасиля с шествием по центру города. Я не могла допустить, чтобы его украли. Если свитки, которые принес мне Фред, не лгали, это семечко было последним шансом для нашего мира.

К счастью, содержимое все еще лежало внутри ящика. Продолговатый плод размером с мой кулак переливался всеми цветами радуги на черном бархате. Я не удержалась от громкого вздоха облегчения. Кто бы ни собирался совершить кражу, я успела вовремя. Теперь нужно было закрыть крышку. На ней висело столько чар, что мне потребуется энергия всех артефактов, чтобы это сделать. На мою удачу, это также значило, что даже кузина не сможет открыть ее два раза подряд. Я была почти уверена, что именно она подняла ее в первый раз, и на это должны были уйти все ее немалые силы.

Я вцепилась в край витрины и сосредоточилась, направляя к ней магию амулетов. Казалось, что я держу на своих плечах весь королевский замок, не меньше. Через мгновение крышка поддалась и медленно пошла вперед. Теперь казалось, что на меня взгромоздили сразу два замка. По виску побежала капля пота. Я подтащила крышку чуть ближе к краю, уговаривая себя потерпеть еще немного.

В этот момент плод внезапно взлетел в воздух и ткнулся в мои пальцы. Это прикосновение обдало меня жаром. Прежде, чем я смогла сделать что-то полезное или хотя бы перестать ошеломленно хлопать глазами, семечко мирового дерева вылетело из витрины, на мгновение зависло в воздухе, а потом с силой ударило меня в грудь.

Воздух застрял в горле. Я не могла ни пошевелиться, ни даже вздохнуть, и только беспомощно наблюдала, как Иггдрасиль засиял так, что стало больно глазам, и погрузился мне под кожу. По венам пробежал ледяной холод, через мгновение сменившийся обжигающим жаром. Сердце стучало, словно я бежала со всех ног, голова кружилась, перед глазами все расплывалось.

Если верить старинным свиткам, которые принес Фредерик, плод мирового дерева посчитал меня хранительницей и образовал между нами связь. Она закончится, когда я найду подходящее место, чтобы его посадить. Если нет, мы оба погибнем. Семечко начнет сохнуть, мои жизненные силы пойдут на поддержание его жизни, но надолго их не хватит.

Это было бы достаточно плохо само по себе, но этим дело не закончится. В случае гибели мирового дерева магии будет нанесен невосполнимый урон, и наш мир погибнет следом. С раннего утра, когда я узнала об этом, никак не могла решить, что же надо делать, но уж точно не собиралась оказываться в самом эпицентре событий.

– Эй! Быстро вылезай! Я не предназначена для этого. Твоей хранительницей должна быть моя гадкая кузина. У нее, во всяком случае, хватит магических сил, чтобы защищать тебя, да и проживешь ты с ней явно дольше.

Я бы стукнула себя по груди, если бы смогла разжать побелевшие пальцы, которые до сих пор сжимали крышку витрины. Плод Иггдрасиля на мои слова не отреагировал. Я чувствовала его силу. Нечто большое и очень могущественное, но пока спящее. И доброе. Оставалось надеяться, что последнее мне не почудилось.

На мою собственную силу такое соседство никак не повлияло. Она оставалась привычным небольшим огоньком. Учитывая этот факт, а также то, что свои артефакты я опустошила, пытаясь задвинуть крышку, мне следовало быстрее приходить в себя и убираться подальше, пока сюда не зашел кто-нибудь еще. Стоило только об этом подумать, как в дверях хранилища появилась Мариза.

В её глазах мелькнуло торжество, и кузина завопила во весь голос:

– Мировое дерево украли!

Комната, как по волшебству, наполнилась стражниками и придворными. Мне как раз удалось отцепить свои пальцы от витрины, но судя по шепоткам и пристальным взглядам, это успели увидеть слишком многие. А я-то думала, что хуже сегодняшний день уже не станет.

Пока меня вели под конвоем стражи на глазах у половины замка вслед за горделиво вышагивающей Маризой, я пыталась сообразить, что задумала кузина. Она отлично владела собой и со стороны казалась невозмутимой, но я слишком хорошо ее знала. Для меня она выглядела откровенно довольной, значит, все шло точно по ее плану. Или она так думала. Я была уверена, что в этот план не входило то, что хранительницей стану я.

Мариза определенно считает, что затея удалась. Плод успели забрать, а я попала в комнату как раз вовремя, чтобы угодить под подозрения. Значит, Иггдрасиль должен был забрать её сообщник, то есть, Фред. Он легко мог убрать стражу от двери, а привлекать кого-то еще они вряд ли стали бы, учитывая, что речь шла о похищении королевской реликвии.

Я не успела рассказать принцу, что прочитала в последнем свитке, который он мне передал. Фред не знает о предстоящей катастрофе. А еще он не догадывается, что я знаю о его сговоре с кузиной, значит, постарается пока что держаться подальше. Какой бы наивной он меня не считал, и не без оснований, любая заподозрила бы неладное, если бы её парень, он же принц, не приложил все усилия, чтобы вытащить свою даму из камеры.

Точнее, из допросной, поняла я, когда мы свернули к лестнице, ведущей в подвал. Мне нужно было продержаться и не сказать ничего такого, за что сможет зацепиться дознаватель. Следующим шагом было сбежать из замка раньше, чем Мариза узнает о пропаже Иггдрасиля.

Надежда на побег была призрачной. Тело до сих пор подстраивалось к новому компаньону. Колени дрожали, а сердце то пропускало удар, то начинало биться об ребра. Все силы уходили на то, чтобы идти ровно, не вынуждая стражников подгонять меня. Амулеты разрядились. Я отбросила очередной нереальный план, когда кузина открыла массивную дверь в королевскую допросную.

– Она пыталась украсть последний плод мирового дерева.

В глазах привычного ко всему дознавателя мелькнуло изумление.

– Я не пыталась ничего украсть, – повторила я в десятый раз с момента начала допроса.

Некоторое время назад Мариза ушла, оставив меня в надежных руках Всеволода, королевского дознавателя. Он непрерывно задавал мне вопросы, не давая даже перевести дыхание, не говоря уже о чем-то большем. В животе урчало от голода, жутко хотелось пить, глаза слезились от постоянно направленной в лицо лампы.

Меня и мои вещи обыскали. Куча старинных свитков в походном мешке положение не улучшила. Я с честным лицом объявила, что получила их от принца Фредерика, который попросил помочь ему в переводе. Вряд ли слова преступницы будет достаточно для того, чтобы бросить подозрения на принца, но попытаться стоило.

– Вас нашли в комнате, где лежал плод мирового дерева. Вы отодвинули магически зачарованную крышку и забрали его.

– Все было не так.

– Это видели многочисленные свидетели.

– Они не могли этого видеть.

– Ваши магические амулеты разряжены, и это весьма весомый объем магии.

– Я не отодвигала эту несчастную крышку, я пыталась её закрыть!

Всеволод вздохнул:

– Зачем вы вообще пришли туда, если не собирались его похищать?

– Я просто хотела его увидеть.

Прозвучало не слишком убедительно даже на мой слух, а дознаватель, казалось, с трудом удержался от закатывания глаз на столь нелепый ответ.

– Послушайте…

То, что он хотел сказать, осталось тайной, потому что в этот момент дверь допросной с грохотом распахнулась, и внутрь ворвалась Мариза. Все признаки спокойствия пропали, она была в бешенстве. Промчалась прямо ко мне, игнорируя Всеволода, и прошипела:

– Где он? Отвечай немедленно.

Кузина узнала о провале своего плана. Теперь моя жизнь висела на волоске.

– Именно это мы и пытаемся узнать, – бросил холодным тоном дознаватель из-за спины Маризы. Быть задвинутым на задний план в своей собственной допросной ему явно не понравилось. Кузину такие мелочи не волновали.

– Слишком долго пытаетесь! Королевская реликвия уже должна была вернуться на свое место. Теперь я сама ей займусь. Оставьте нас.

В отсутствие лишних ушей сдерживаться Мариза не будет. Свои намерения она вряд ли выдаст, а вот мне придется несладко.

Я сделала большие глаза:

– Зачем же оставлять? Мне скрывать нечего.

– Вынужден напомнить, что я не подчиняюсь вашим приказам.

Теперь голос дознавателя стал и вовсе ледяным. Мариза отмахнулась:

– Как знаете. Мое предложение было в ваших собственных интересах.

Кузина достала из кармана мантии деревянную коробку, поставила ее на стол передо мной и мстительно прищурилась.

– Сейчас ты мне все расскажешь.

Глава 5

Крышка коробки распахнулась. Внутри лежал камень правды. По позвоночнику пробежала ледяная дрожь. Этот магический минерал был редким. Выглядел он не слишком примечательно, как обычный белый булыжник, в котором мелькали искры голубого и лилового цвета. Зато его действие было поистине легендарным. Стоило камню прикоснуться к коже человека, как тот чувствовал настоятельную потребность раскрыть все свои тайны. При малейшем промедлении тело испытывало мучительную боль. Для магов она усиливалась в разы.

Каждый обломок можно было использовать только один раз. Чем больше он был, тем дольше длилось воздействие. Судя по величине камня в коробке, Мариза не пожалела для меня самый большой экземпляр из тех, что хранились в королевской сокровищнице. С ним она сможет допрашивать меня, пока не узнает все, что ей нужно.

Моей единственной надеждой было опередить её. Я схватила коробку и бросила камень в кузину. На одно мгновение, пока камень летел, я думала, что у меня все получилось. Мариза с усмешкой использовала свою силу. Камень правды завис в воздухе, а потом с силой врезался мне в грудь.

В глазах потемнело. Боль была такой, что даже дыхание стало непозволительной роскошью. Я сжала зубы, изо всех сил борясь с порывом рассказать Маризе все свои тайные мысли, но это было похоже на попытку удержать ладонью наступающий морской прилив. Тактику нужно было менять.

– Они всегда любили тебя больше! Это несправедливо!

От этой правды кузина отмахнулась и процедила, уставившись на меня:

– Что ты сделала с мировым деревом?

Солгать я не могла. К счастью, в вопросе была лазейка.

– Я его не брала.

Пришлось прикусить язык, чтобы удержаться и не рассказать о том, что случилось в хранилище, но надолго моих сил не хватит. Стоит Маризе задать еще пару вопросов, и я выложу всё.

– Тогда где…

– Достаточно!

В мужском голосе слышался отчетливый гнев. Чужая сила оторвала от меня камень правды, и я тут же свалилась на стол, не в силах больше удерживать себя в сидячем положении. Кровь шумела в ушах. Разговор около меня шел на повышенных тонах, но до меня долетали только отдельные фразы.

– Перегибаешь палку. Это же твоя сестра…

– Была в той комнате, все это видели. Иггдрасиль пропал…

– Люсия подтвердила, что не брала его. Невозможно солгать камню правды.

– Она могла что-то видеть…

– Я сам расспрошу её. Ты на сегодня сделала достаточно.

– Вы не можете мне приказывать! Я – придворный маг.

– Начинаю думать, что это решение было ошибочным.

Дверь допросной с грохотом закрылась за взбешенной Маризой. Меня бережно подняли за плечи, и в тело полилась живительная сила. Вскоре слабость осталась в прошлом. Я посмотрела в знакомые глаза:

– Что же это вы, Добрыня Евсеич, силу свою разбрасываете куда попало?

Бывший придворный маг прищурился:

– Сила моя, что хочу, то и делаю. А ты не кто попало, а моя любимая ученица.

Добролюб повернулся к дознавателю, который все еще стоял в углу с нечитаемым выражением лица.

– Извини, Всеволод, что пришлось вот так ворваться в твою епархию.

– Ты не первый и, чувствую, не последний, – отмахнулся дознаватель. – Сомневаюсь, что эта фифа уйдет просто так.

– И что ты обо всем этом думаешь?

– Дело нечисто. Когда Мариза привела Люсию, то была спокойна и даже довольна, а потом ворвалась сюда, как будто у нее земля под ногами загорелась, да еще и камень правды притащила.

Не успела я порадоваться зоркому взгляду и острому уму дознавателя, как он посмотрел на меня.

– Я практически уверен, что ты не похищала Иггдрасиль.

– Практически? – фыркнул Добролюб. – Она сказала, что не брала его, когда держала в руках камень, который не дает солгать.

Всеволод глаз от меня не отвел.

– Я также уверен, что ты знаешь о том, что случилось, намного больше, чем рассказала мне.

Ты себе не представляешь. Отвечать я не стала, чтобы не подкидывать ему новых идей. Всеволод посмотрел на Добролюба.

– Я вас оставлю. Нужно написать рапорт для Его Королевского Величества.

Дознаватель вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Мы остались наедине с Добрыней Евсеевичем. Бывший королевский маг всегда напоминал мне былинного богатыря. Высокий, массивный, со светлыми волосами до плеч и бородой, в которой с годами появлялось все больше седых прядей. Загорелую кожу изрезали морщины, но светло-голубые глаза смотрели все также проницательно.

В детстве он занимался с нами обеими. Учил магии и при этом не выделял Маризу, в отличие от всех остальных. К десяти годам я уже привыкла, что кузине вечно поют хвалебные оды, а меня считают вторым сортом. Добролюб держался иначе. Хвалил и ругал обеих, когда мы того заслуживали. Из всех учителей, что у нас были, скучала я только по нему и его волшебным сказкам. Мариза морщила нос, считая их ерундой, а я всегда просила еще.

Я подняла бровь:

– А ведь Маризе он сказал, что ни один маг не выгонит его из допросной.

Добролюб фыркнул:

– Мы старые друзья. А твоя сестра частенько забывает, что сила решает еще не все.

Он внимательно оглядел меня и нахмурился:

– Как ты себя чувствуешь?

– Сейчас уже намного лучше, но пускаться в пляс пока не хочется.

Я всерьез опасалась, что при попытке встать со стула упаду лицом в пол, а ведь мне нужно было поторапливаться. Мариза наверняка отправилась за Фредом. Кнут со мной не сработал, сейчас принц попробует вытащить из меня информацию с помощью пряника.

Бросить ему в лицо все, что я о нем думаю, было заманчиво, но это значило лишиться одного из малого числа преимуществ, что у меня еще были. Поэтому нужно было убраться из замка, желательно, в компании Добролюба. При нем Фред ко мне точно не подойдет. С бывшим королевским магом он не ладил. В отличие от нового, напомнил внутренний голос, заставив меня скривиться.

Если, конечно, Добролюб вообще настроен меня отсюда выпустить. Я мрачно посмотрела на него.

– Не собираетесь расспросить меня о том, что произошло?

– А ты хочешь рассказать?

На мгновение я заколебалась. Проснувшаяся подозрительность требовала молчать. Пришлось напомнить себе, что Добрыню Евсеича я знала куда дольше, чем Фреда. Я не верила, что Мариза могла втянуть его в свой план. А мне сейчас требовалась любая помощь. Я все еще не была уверена, что стоит делать дальше, точно зная только одно – Мариза и Фред приложат все силы, которых у них немало, чтобы мне помешать.

В итоге я рассказала Добролюбу практически обо всем, что сегодня случилось, за исключением некоторых мелких деталей. Не стала упоминать о романе с Фредом, но сказала о свитке, который он просил меня перевести. Даже призналась, что случайно нашла тайник внутри стола в секретной части архива. Сказала, что пыталась избежать встречи с Маризой.

Только о заговоре рассказывать не стала. Добролюб, может, и поверит мне на слово, но держать такое при себе не сможет, а остальные потребуют доказательств. Мариза и Фред от всего отопрутся. Слово принца и королевского мага явно перевесят обвинения задержанной преступницы, а я лишусь своего небольшого преимущества. Лучше пусть продолжают считать, что я ни о чем не подозреваю. О том, что мировое дерево теперь обитает внутри меня, я тоже решила умолчать. Сказала, что нашла комнату уже пустой.

– Я просто хотела посмотреть на Иггдрасиль. На празднике его всегда окружает толпа, не разглядишь. Звучит глупо, я понимаю.

Добролюб усмехнулся в усы:

– Ты и в детстве постоянно так делала. Говорила, что навещаешь его, чтобы он не скучал.

До тех пор, пока это не услышала Мариза и не использовала, как новый повод для насмешек. Потом мы обе уехали в магическую академию и постепенно воспоминания о королевском дворце отошли в прошлое. Теперь я ругала себя, что не додумалась прийти к Добролюбу сразу, как закончила перевод. Мне так хотелось впечатлить Фреда, что все прочие мысли вылетели из головы, а теперь все окончательно запуталось.

– Что теперь будет?

– Ты свободна идти, куда хочешь.

– Я имею в виду, что будет с нашим миром после пропажи плода?

Я порылась на столе в груде вещей, которые вытащили из моего походного мешка, и вытащила свиток, который дал мне принц.

– Здесь написано, что мировое дерево поддерживает равновесие. Сейчас оно засыхает, и это уже отражается на том, что происходит. На дворе конец весны, но солнца почти не видно, трава еле растет, деревья стоят сухие. Нужно срочно сажать последний плод, а он теперь пропал.

Добролюб помрачнел:

– Не все так просто.

Я прищурилась:

– Просто? Да я вообще не вижу тут ничего простого. Почему вы не удивились моим словам? Если вы всё это знали, почему ничего не сделали?

– Не удивился, потому что прочел это около двадцати лет назад. Я же сам учил тебя древним наречиям. Честно признаться, считал этот свиток надежно спрятанным. Ты права, мировое дерево нужно посадить. Загвоздка в том, что это должна сделать хранительница.

Я недоверчиво фыркнула:

– Хранительница из ваших сказок? Вместе со стражем, надо полагать?

Маг кивнул, и мне тут же расхотелось веселиться.

– Но это же выдумки. В реальности их не было уже как минимум несколько столетий.

– Поэтому так тяжело отличить факты от домыслов. В одном я уверен – мировое дерево нельзя просто посадить, как какую-нибудь яблоню. Иггдрасиль сам выбирает подходящее место и время.

– Так и говорит – сегодня у нас день посадки?

В ответ на мой скептицизм Добролюб усмехнулся:

– Примерно так. Плод формирует некую связь с хранительницей и сообщает ей, когда и где его нужно посадить.

Я с трудом удержалась от прикосновения к застучавшему сердцу. Я действительно чувствовала чужое присутствие внутри себя, но никаких заявлений плод не делал. Судя по всему, он просто спал, наплевав на скорый конец света.

– Витрина надежно экранирована от магии, но раз в год мы вынимаем мировое дерево и проносим по городу. В этот момент оно решает, нужно ли его сажать.

Судя по решению Иггдрасиля, сейчас было самое подходящее время.

– Вы рассчитывали, что Мариза станет хранительницей?

Добролюб пожал плечами.

– Ваша семья – последние из их потомков, которых я смог найти. Оставалось только надеяться, что ей станет одна из вас, или ваших дочерей.

– Так вот почему мы переехали в столицу.

Все в нашей семье полагали, что переезд в Коимбру и королевский маг в качестве наставника были заслугой Маризы, которая едва не сожгла соседский дом выплеском силы.

– Почему вы нам об этом не сказали?

– Вы были детьми. Не хотел вешать такой груз на ваши плечи. Потом ты уехала.

Закончив академию, я вступила в гильдию в качестве независимого мага и брала заказы, предпочитая держаться подальше от столицы.

– Я собирался вам рассказать. Думал, что у нас еще есть время, и ошибся.

Добролюб помрачнел. Я откашлялась:

– А что насчет стражей? Они тоже существуют?

– Они определенно существовали раньше и помогали хранительницам.

– Чем именно?

– В те времена путешествовать в поисках места, подходящего для посадки дерева, было опасным занятием. Стражи защищали хранительниц. К сожалению, за прошедшие столетия их следы потерялись.