Текст книги "К северу от любви"

Глава 12

Ниночка немного нервничала. Случилось сразу столько всего!

И изменения в ее личной жизни, подавившие некоторые страхи и вытеснившие неуверенность.

И возвращение из тюрьмы страшного человека – убийцы, которого она встретила в кафе на набережной. Он так смотрел на нее, так смотрел! Ничего доброго не было в том взгляде. И душа ее сжалась до размеров лопнувшего воздушного шарика.

И странный звонок из полиции, вызвавший ее на беседу. Ну вот что она могла им рассказать нового?! Все есть в деле десятилетней давности. Она не хочет снова вспоминать и переживать заново весь этот ужас.

Много всего случилось. Такой нагрузки ее слабая нервная система никак не могла выдержать. Ей срочно требовалась помощь любимого доктора. Срочно!

Но как она могла к нему пойти, если самой себе дала обещание забросить лечение?

Последнее посещение уютного врачебного кабинета оставило неприятный осадок в душе. Ее милый тактичный доктор негативно высказался о ее новом знакомом. Не зная ситуации, не будучи знаком с ним, взял и просто засомневался в правильности ее выбора. Разве так можно? Разве так поступают психотерапевты?

Ниночка вздохнула и отвернулась от зеркала, через которое вела неслышный разговор со своим внутренним «я». Взгляд ее скользнул по стенам и остановился на большой кровати. На ней, широко раскинувшись, спал ее Сереженька. Она смотрела на него и не могла насмотреться. Красивый, статный. Нежный, заботливый. Он столько дел уже переделал у нее по дому! Ниночка радоваться боялась. И с трудом верилось, что ей наконец-то повезло.

Вчера Сережа осторожно спросил: не будет ли она возражать, если он переедет к ней? Она, конечно, не возражала.

– Так мы сможем почти никогда не расставаться, – улыбался он ей, нежно целуя ей руки. – Ты сейчас в отпуске. У меня с работой проблемы. Вместе будем просматривать вакансии. Готовить. Гулять. Ну и конечно…

Взгляд его красноречиво сверкал, она краснела от смущения. Намек был понятен.

Сереженька вчера же после этого разговора перевез к ней свои вещи. Их было немного – всего одна сумка. Но ничего. Они все потом купят.

– Ты и я, и никого больше, – провозгласил он вчера, поднимая бокал с шампанским. – Друг за друга горой!

– Да. – Бокал с шампанским мелко подрагивал в ее руке. Она волновалась.

– Никогда тебя не предам. Всегда буду рядом! Всегда приду на помощь! Ты веришь мне?

– Да.

Как она могла не поверить, если их знакомство началось именно с того, что он вызвался ей помочь? Она – бледная, взмокшая от липкого пота, стояла, прижавшись к стене магазина, и тряслась от страха. И тут он – сильный, надежный, уверенный!

– Я верю тебе, Сереженька…

Интересно, он проводит ее в полицию, куда ее пригласили для разговора? Ей бы очень хотелось пойти туда вместе с ним. Но она не знала, удобно ли будет просить его об этом.

– Эй, привет. – Его длинные ресницы взмыли вверх, он глянул на нее чисто, открыто. – Все хорошо?

– Да. – Ниночка встала с пуфа у зеркала. Подошла к кровати, села на краешек. – Все хорошо.

– Да? Точно? Просто ты выглядишь немного расстроенной.

Как же хорошо он ее чувствовал! Как никто! Никогда!

– Да вот тут такое дело… – Она замялась, теребя пальцами поясок шелкового халатика цвета грозового неба. – Меня пригласили на разговор в полицию.

– В полицию? – Его лоб пошел морщинами. – С чего вдруг? Ты что-то натворила?

– Нет, нет, что ты! – Она поняла, что это шутка, и рассмеялась. – Да по тому старому делу. Человек, который напал на меня, вышел на свободу. Возможно, меня хотят предостеречь. Как-то защитить.

– Тебя есть теперь кому защищать. – Он пододвинулся к ней, обнял за талию. – Так им и скажи.

– Скажу. – Она широко улыбнулась, погладила его по волосам. – Я хотела спросить: ты не мог бы меня сопроводить?

– Конечно. О чем разговор. – Он сбросил с себя одеяло, вскочил на ноги. – Сейчас умоюсь, и пойдем.

– Ой… Мне же не сейчас. Мне к трем часам туда надо.

– К трем? – Он озадаченно почесал затылок. – Блин…

– Что такое?

– На три, именно на три, представляешь, мне назначили собеседование. И место хорошее. Если все получится, у меня будет приличная зарплата. – Сережа окончательно расстроился. – И тебя одну не хочется туда отправлять. А перенести никак нельзя?

– Я попробую, – пообещала она, заранее зная, что ничего переносить не станет.

Он хотел с ней пойти, хотел! Господи, как же славно все! Он готов ее защищать и дальше. И все нехорошие намеки любимого доктора не что иное, как перестраховка.

– Если не выйдет, схожу одна.

– Точно? – Он поймал ее руками, прижал к себе. – Точно справишься? Если что, звони мне на мобильный. Прилечу!

Мобильный они купили ему два дня назад. Его совершенно перестал работать. Ниночка одолжила часть суммы, и теперь они могли болтать постоянно. Сереженька всегда был на связи.

Они вместе застелили кровать. Приготовили завтрак. Долго ели, сидя друг напротив друга за ее столом. Шутили, смеялись. Потом по очереди приняли душ. Собрались и вышли из дома.

– Я влюбился в тебя, Нина, – неожиданно смущаясь, признался он в лифте. – Сам не ожидал, что так скоро это случится. Все время хочется смеяться! Такое замечательное ощущение! Но это точно – я люблю тебя!

Она хотела ответить ему почти так же, может, чуть другими словами, но двери лифта распахнулись, и, шагнув вперед, они наткнулись на высокого симпатичного мужчину средних лет с кожаным портфелем в руках. Он стоял у них на пути и не думал уступать дорогу.

– Вы? – Ниночка остолбенела. – Что вы здесь делаете?

– Кто это? – Сергей шагнул вперед, оттесняя Нину себе за спину. – Что вам нужно?

– Нина, вы пропустили два сеанса. Что случилось? Я волновался, – игнорируя Сергея и его вмешательство, проговорил мужчина, рассматривая Нину пристальным взглядом. – Что-то случилось, верно?

– Ничего не случилось. – Она тряхнула головой, как это делала много-много лет назад, когда хотела казаться беспечной. – Просто… Я больше не приду, Илья. Простите.

– Вы считаете, что моя помощь вам больше не нужна, – не спросил, констатировал ее психотерапевт. – Смелое заявление, Нина.

– Ей есть кому помогать.

Сергей высокомерно вскинул подбородок, взял ее под руку и повел к выходу из подъезда. Он не заметил, как Илья Степанов быстро сфотографировал его. Обернулся лишь, когда тот снова спросил:

– Нина, вы уверены, что моя помощь вам не нужна?

– Д-да. – Она слабо улыбнулась, обернувшись на своего любимого доктора. – Все в порядке. Спасибо.

Сергей толкнул подъездную дверь, и все трое вышли на улицу. Полуденный зной накрыл запахами разогретого асфальта и жареного теста: в соседнем подъезде располагалась чебуречная. Не разговаривая, они прошли на парковку. Там Сергей поцеловал Нину в обе щеки, что-то прошептал ей на ухо, заставив покраснеть. Коротко кивнул доктору Степанову и пошел к автобусной остановке. От того, чтобы Нина довезла его, он отказался еще дома.

– Пока протолкаешься по пробкам, опоздаешь на свою беседу со следователем, – проговорил он, обуваясь. – Я быстро, на автобусе, потом на метро. К твоему возвращению успею что-нибудь вкусненькое купить на ужин…

Она с нежностью смотрела ему в спину, ощущая легкую нервозность от того, что в метре за ее спиной застыл любимый доктор. Кажется, он не удовлетворился ее краткими объяснениями и желает устроить ей сеанс прямо возле машины.

Сергей исчез за углом дома. Нина повернулась и нажала кнопку сигнализации. Распахнула водительскую дверь. Швырнула сумочку на пассажирское сиденье. И только тогда глянула на Илью.

– Со мной все в порядке, – проговорила она, глядя доктору прямо в глаза.

– Мне так не кажется. – Он ощупывал ее лицо взглядом. – Что-то вас беспокоит. Это как-то связано с ним – с вашим избранником?

Нина задрала голову, глянув в пронзительно– голубое – до рези в глазах – небо. Сказать, что в ее душе так же безоблачно, она не могла. И нехотя призналась:

– Мне звонили из полиции.

– Вам? Почему? Что случилось?

– Я не знаю. Хотели поговорить о том человеке, который… Который сделал это со мной. – Ее губы задрожали, глаза наполнились слезами. И она закончила фразу совсем не так, как хотела: – Который способствовал тому, что я боюсь чувствовать себя счастливой.

– Он вернулся, – покивал ее психотерапевт.

– Да. Я видела его. Он сидел за соседним столиком в кафе и рассматривал меня, как… – Она вдруг заплакала. – Как потенциальную жертву. Я рассказывала вам.

– Я помню. – Доктор Степанов непозволительно сократил между ними расстояние. Дотронулся до ее локтя. – Давайте я поеду с вами.

– Куда?

Ниночка вытерла глаза ладошкой. По черным разводам на пальцах поняла, что размазала макияж, и расстроилась еще сильнее.

– В полицию, Нина. Хотите, я поеду туда с вами? Вместо адвоката. Как ваш лечащий врач. Не думаю, что мне запретят присутствовать при беседе.

– Правда? – Ее лицо засияло. – Вы сопроводите меня? И у вас найдется на это время?

– Будем считать, что это наш с вами пропущенный сеанс. – Он подумал и выкинул вверх указательный и средний пальцы. – Два сеанса. Вот, возьмите платок и усаживайтесь в машину. Я поеду за вами.

Она взяла из его рук носовой платок. Села в машину и за минуту перед зеркалом стерла все темные разводы с лица. Кожа щек зарозовела, губы обрели привычный цвет. Ей даже удалось восстановить дыхание и не паниковать перед визитом в полицию. Он – ее любимый доктор – поедет сзади. Потом они вместе войдут в кабинет. Сядут рядом. И он, может, даже будет держать ее за руку. Так она справится. Со всем справится.

Все с ней будет хорошо. Она сильная, она выдержит…

Глава 13

До визита к нему Игоря Сидорова и Нины Кусковой оставался еще час, когда Дорофеева вызвал к себе полковник. Данила недовольно поморщился. Ему бы хотелось пойти с докладом после беседы с ними. Появилось бы больше информации, основанной на личных впечатлениях. Материалы дела, которые он третий день изучал, казались ему запутанными и в некоторых местах не вполне внятными. В какой-то момент он даже подумал: странно, что дело не было отправлено на доследование. Белых пятен предостаточно. Но когда он дошел до показаний выжившей пострадавшей, то все понял. Ее слова сыграли решающую роль. Она опознала напавшего на нее мужчину. Почерк преступления был идентичным. Нож в крови, который потом нашли в его доме. Отсутствие алиби.

Доследования не потребовалось. Все было предельно ясно. Судье. Но не Даниле Дорофееву, который чем больше читал, тем больше хмурился. И поэтому для него было очень важно побеседовать с Игорем Сидоровым – одним из важных свидетелей дела об убийстве десятилетней давности. И Ниной Кусковой – пострадавшей.

Очень важно было побеседовать и составить свое собственное мнение о преступнике. Прежде чем он станет его допрашивать.

И тут звонок из приемной полковника. И вопросы, которые посыпались на него с порога!

– Что нового в деле, майор? Подозреваемый задержан? Время смерти установлено? Причина… Причина ее гибели?

Данила раздраженно задышал. Сел на предложенный стул.

– Время смерти установлено примерное, товарищ полковник. Это девять дней назад. Время суток – ночь.

– О как! А говоришь примерно! Откуда такая уверенность?

– На одежде и теле жертвы следы грязи из оврага, куда ее предположительно столкнули.

– Или она сама упала.

– Или сама. Там глина. Она выпачкана мокрой глиной. Волосы слипшиеся, как если бы она попала под дождь. В яме, в которой ее спрятали, почва другая. Дождь шел ночью девять дней назад – восемнадцатого числа.

– А на другой день она глиной выпачкаться не могла, упав в овраг? – задал вопрос въедливый начальник.

– Овраг хорошо дренируется. Я уточнял. Уже к вечеру следующего дня там было достаточно сухо. Так сильно вымазаться глиной она не могла.

– Итак… – Полковник побарабанил пальцами по столу. – Восемнадцатое число. Ночь. Примерное время – ночь.

– Так точно.

– Дальше? Причина?

– Черепно-мозговая травма. Либо она упала на камни, которые потом омыло дождем. Их в овраге предостаточно. Либо ее ударили камнем или чем-то еще. Никаких микрочастиц в ране обнаружено не было.

– Остановимся на камне. Так что у нас за картинка вырисовывается, майор? – задумчиво проговорил полковник и сам себе принялся отвечать: – То есть либо ее толкнули, она упала и разбила себе голову о камень. Либо ее камнем кто-то приложил. И этот же кто-то потом ее зарыл в яме. Следов никаких?

– Нет. Дождь все смыл. Там столько народу и собак протопталось. В яме тоже ничего.

Полковник кивнул и надолго задумался. Потом воскликнул с горечью:

– Вот что за народ такой, а?! Если упала девчонка и погибла в результате несчастного случая, зачем сразу хоронить-то?! А полицию вызвать – не судьба?

Данила со вздохом проговорил:

– Страх, товарищ полковник. Страх в таких ситуациях опережает разум.

– Ну да, ну да… Круг знакомых определен? С кем она провела день накануне своей гибели? Отец утверждает, что она собиралась сбежать с каким-то хахалем. Личность его установлена?

– Так точно, товарищ полковник. Это некто Егор Игнатьев. Девятнадцати лет, без определенного рода занятий. После окончания школы с блестящими оценками не стал никуда поступать. Часто менял места работы. Со слов его школьной подруги, искал себя. – Данила не сумел удержать кривой усмешки. – Тот еще красавчик.

– Непутевый, значит. Родители упустили. Избаловали. Н-да… Знавал я одного Игнатьева, знавал. Не лично, конечно. Книжки тот детские писал. Хорошие. Я их детям своим покупал.

– Это его дед, товарищ полковник. Он его и воспитал. Родителей у Егора нет.

– О как! – Полковник изумленно глянул. – Он его избаловал, получается? А в книжках совсем другому поучал. Вон оно как бывает… Так что наш сказочник говорит: где его внук может скрываться?

Данила доложил, утаив то, что начал искать Егора еще задолго до обнаружения тела Светланы Ивановой.

– Получается, что они пропали в один день? Ничего себе! Может, и его могила неподалеку, майор? Н-да… Бедный старик.

Полковник покосился на семейную фотографию на столе. Он, жена, две дочери. Самое дорогое, что было у него в жизни. Ради кого он жил, дышал, каждое утро поднимался из постели. Случись что с ними…

Дышать будет незачем. И он снова повторил:

– Бедный старик…

Майор Дорофеев вышел от полковника, имея на руках четкое указание: разрабатывать недавно освободившегося из мест лишения свободы Харитонова.

– Кроме него некому, я так думаю. Он десять лет лелеял в душе мысль о мести. Может, и не хотел убивать девчонку, но так вышло. Задерживайте. И предъявляйте обвинение.

– А если у него алиби на момент ее смерти, товарищ полковник?

– Ты сначала задержи его, майор. А потом будешь с него алиби спрашивать, – недобро покосился в его сторону полковник и добавил, прищурившись: – И не вздумай мне огороды городить, выдумывая всякие немыслимые истории смерти Ивановой. Чаще всего все оказывается достаточно банальным. Задерживай Харитонова.

На задержание Харитонова майор Дорофеев собрался ехать сам, но перед кабинетом его уже ждал Игорь Сидоров.

– Товарищ майор! – воскликнул он с чувством и ткнул пальцем в часы. – Прошу прощения, но я вас жду уже двадцать минут. А мне немного некогда. У моего друга горе. И я должен быть… Простите!

Выслушав упреки с каменным лицом, Дорофеев спросил:

– Вы один?

– А с кем мне еще быть? – изумленно округлил Сидоров глаза.

– Я вызывал еще и Кускову.

– На одно время? – ахнул Игорь. – Но почему? Зачем? Это же просто беседа, не очная ставка. Или я чего-то не догоняю?

Было видно, что он сильно нервничает. То ли ожидание так на него повлияло, духота в коридоре, то ли его запах собственного пота раздражал. Сидоров без конца вытирал лоб и дул в вырез легкой рубашки.

– Никаких очных ставок. – Данила распахнул дверь своего кабинета, пригласил войти. – Просто хотел сэкономить ваше и свое время.

– Скорее ваше, – проворчал Сидоров, входя и усаживаясь на стул у двери. Он тут же снова глянул на часы. – Надеюсь, недолго?

– Нет. Просто хотел услышать от вас лично подробности той ночи, когда убили жену вашего друга. И все.

– И все?! Вы серьезно?! – Сидоров взорвался, больно шлепнув себя кулаками по коленям. – Десять лет прошло, о каких подробностях может идти речь?!

– Хотя бы о приблизительных, – сдержанно улыбнулся Дорофеев. – Поверьте, это очень важно для расследования смерти дочери вашего друга. Вы ведь хотите помочь?

Он разом как-то сдулся, сгорбился, кивнул со словами:

– Все хотят помочь. Никаких возражений, майор. А что касается той ночи… Я ведь сам в ту ночь попался. На хулиганстве. Разбил витрину. Пьян был. Меня даже в отдел увезли и продержали в обезьяннике до утра.

– Ну да. – Данила покосился на папку с делом. – Я читал об этом в материалах. Алиби проверяли у всех.

– У всех. Всех трясли. Всех трясло. А зачем? Если Харитонова взяли почти над трупом Ангелины.

– Но при нем не нашли орудия убийства, – снова скосил взгляд на пухлую папку майор Дорофеев.

– Его потом нашли, – скривился Сидоров. – После неудачного второго покушения. Наверное, еще одно нападение спланировал бы, не приди к нему с обыском. Может, не ожидал, что женщина выживет. Кто знает! Он ведь так вины и не признал. Все бубнил на суде, что невиновен. И всем отомстит. Вот и… Вы его уже взяли?

– Нет. Пока нет.

Игорь глянул на майора с укором.

– Чего ждете? Еще одного нападения? Он же маньяк, разве это не ясно?!

– Простите? – Дорофеев выгнул брови. – Откуда такая уверенность? Я что-то не заметил в деле заключения психиатров о подобных отклонениях. К тому же у Харитонова на момент смерти Светланы может оказаться алиби.

– Вы серьезно? – скривил лицо Игорь.

– Вполне.

– И вы поверите этому алиби? Девчонку убили, а вы… – Он резко встал со стула, взялся за ручку двери. – Я все сказал. И если у вас больше нет ко мне вопросов, я пойду.

– Идите. – Майор покусал губы и успел добавить, прежде чем за Сидоровым закроется дверь: – Но если вы мне понадобитесь, я знаю, где вас найти…

Он так и не дождался Нины Кусковой. После ухода Сидорова прошел час, а она так и не явилась. Данила трижды звонил ей, но она не взяла трубку. Когда он уже выходил из кабинета, поступил звонок из дежурной части.

– К вам тут какой-то Илья Иванович Степанов рвется, – доложил дежурный. – Утверждает, что он психотерапевт важного свидетеля.

– Я спускаюсь. Сейчас пересечемся.

Данила сверился с ежедневником. Не было назначено никакому Степанову. Все незапланированные встречи на потом, на потом. Он вышел и запер свой кабинет.

У дежурной части замер высокий симпатичный мужчина средних лет с кожаным портфелем в руках. Взгляд его был рассеянным.

– Простите, – кинулся он наперерез Даниле. – Вы майор Дорофеев?

– Да. Что вы хотели?

Он приостановился. Выразительно глянул на настенные часы над входом. Если дядя не дурак, поймет, что времени у майора нет. Его уже ожидали люди в дежурной машине, чтобы ехать на задержание Харитонова. Надо было торопиться. Пока еще время работало на них.

– Дело в том, что я психотерапевт Нины Кусковой. Степанов Илья Иванович, – представился мужчина и протянул майору визитку.

– И? Чем могу быть полезен? – Данила взял визитку и, не читая, убрал ее в нагрудный карман.

– Она собиралась к вам на встречу, если я не ошибаюсь.

– Собиралась. Но не собралась, – развел руками Данила.

– То есть вы хотите сказать, что она до вас не доехала?! – Симпатичное лицо доктора побледнело.

– Именно это я и хотел сказать. – Дорофеев обошел мужчину слева и двинулся к выходу. – Она не приехала на встречу.

– Но… Но этого не может быть! Она поехала, я это точно знаю!

Майор притормозил у выхода. Что-то в тоне психотерапевта заставило его насторожиться. Он обернулся.

– Что вы этим хотите сказать, Илья Иванович?

– С ней что-то случилось. Я в этом уверен, – потерянным тихим голосом произнес он. – Что-то случилось. Она не могла пропустить разговор с вами. Она волновалась. Не хотела воспоминаний. Но она совершенно точно поехала к вам.

– Откуда такая уверенность?

– Я встретил ее сегодня у лифта. С ее новым знакомым. – Лицо доктора болезненно сморщилось. – Я не советовал ей так бездумно бросаться в новые отношения. С человеком, которого она встретила на улице… Но не суть. Он поехал по своим делам. Нина попросила меня сопроводить ее к вам. Вернее, я ей это предложил. Она согласилась. Мы сели каждый в свою машину и поехали. Но по пути она неожиданно свернула не там, где нужно. И исчезла.

– То есть как это исчезла?

Данила прочел поступившее сообщение – его заждались в служебном автомобиле. Он открыл дверь и вышел на улицу. Степанов, не отступая, шел по пятам.

– То место, куда она свернула, имеет сквозной проезд под аркой между домами. И ведет, по сути, в никуда! То есть не в том направлении, куда она изначально собиралась ехать, – к вам. Выезд из дворов прямо в противоположном направлении, понимаете? Я все там изъездил, когда мне удалось развернуться и проехать ее путем. Ни ее машины, ни Нины! Я подумал, что мы разъехались. Помчался сюда. А ее нет. Товарищ майор…

– Да. Говорите, говорите.

Данила шел, не сбавляя шага. У него были дела поважнее. До служебного автомобиля оставалось три метра, когда за спиной раздалось:

– Товарищ майор, думаю, с ней беда!