Текст книги "Серебряный Рыцарь"

Глаза резало от едкого дыма. С непривычки саднило горло. Несколько шагов он пробежал с закрытыми глазами, силясь унять подступающие слезы, и внезапно остановился, когда тенью следовавший за ним Асатор придержал его за локоть, не давая врезаться в стену.

И в этот момент Фейлинор внезапно понял, что такое было интересного в лице Тары. Девушка была внешне поразительно похожа на Карадора Аметистового.

Лаллирель пребывала в замешательстве, смешанном с негодованием. Только что ее срочно вызывал отец. Лорд Лоредар дал дочери поручение: во что бы то ни стало оказаться рядом с драуром ровно через два часа вне зависимости от того, где он и чем занят. И внимательно пронаблюдать, как и что он будет делать, чтобы потом доложить. Но для этого надо найти драура и придумать повод торчать возле него все это время! Зачаровать Фрозинтара не получится – он сам отлично знает магию и может легко разгадать ее маневр. Кроме того, он же помнит ее особый почерк и легко догадается, что она…

Ох, она уже допустила одну ошибку, когда сражалась с этим мальчишкой-медиумом, Льором! Она использовала приемы своей любимой магии Огня. Драур может вспомнить, и тогда… Что же делать? Ей надо держаться подальше от бывшего слуги своего отца. Но как тогда выполнить возложенное поручение?

Проводив Наместника Серебряного, Карадор некоторое время задумчиво курил, уставившись взглядом в украшенный лепниной потолок. Тара от нечего делать рисовала на полях исписанных «свидетельскими показаниями» пергаментов рожицы. Глаз у нее был наметанный, и девушка, задумавшись, несколькими штрихами обозначила тонкий твердый профиль только что ушедшего лорда.

– Ты гляди-ка, похож! – раздался над ее ухом голос неугомонного эльфа, и девушка, вздрогнув, посадила на рисунок большую кляксу. Это огорчило ее больше, чем бесцеремонность приятеля.

– Ты чего? Расстроилась? – Ее потрепали за плечо. – Плевать! Новую картинку нарисуешь. У тебя здорово получается! А меня можешь? Вот так! – Карадор проворно вскочил на кресло с ногами, оперся одной в спинку, расправил плечи и занес над воображаемым врагом воображаемый меч. Окурок сигары он при этом изо рта не выпустил, но честно скорчил самую зверскую физиономию, на которую был способен. После чего просигналил ей бровями – мол, модель готова, можно приступать к созданию шедевра. Но Тара покачала головой.

– Чего? – Карадор мигом спрыгнул на пол. – А-а, вдохновение кончилось? Оно такое – р-раз! – и нету. Ничего, явится. Куда оно денется? Погоди-погоди, – он присел на корточки перед девушкой, – ты правда расстроилась? Из-за кляксы? Как же тебя развеселить? А, придумал! Давай сегодня ночью сходим кое-куда?

– Куда? – против желания ответила Тара.

– На разведку! – Глаза неугомонного эльфа хищно блеснули. – У нас же Видящая тут скрывается! Она ночью выползет, станет свои козни строить, а тут мы: «Стой! Сдавайся! Руки вверх!» Как тебе идея?

– Не знаю, – честно ответила Тара.

– А по-моему, здорово! Пойдем? Заодно по дворцу пошляемся, на достопримечательности посмотрим…

– Ну уж нет, – Тару передернуло. – Помню я еще прошлое «посмотрим»!

– Да это случайность! И потом – мы же подготовимся. Бутербродов наделаем… Ну, так как? Согласна?

– Согласна, – обреченно кивнула девушка, догадываясь, что согласиться будет проще. Да и любопытно было, если честно, посмотреть, как тут живут… живет…

– Прекрасно! – Карадор плюхнулся обратно в кресло и двумя затяжками докурил сигару. – Тогда дуй на кухню за бутербродами, а я пока подумаю. И писанину свою давай сюда.

Забрав листы, он всерьез углубился в чтение. Тара тихо встала и направилась прочь. Мелькнула мысль сначала выяснить, где тут кухня – а то ведь опять заблудится ненароком…

Внезапно Лаллирель остановилась и улыбнулась. В голове ее созрела отличная идея.

Льору снился кошмар. Он опять был в рабстве, опять горло сдавливает ошейник, и его опять тащат после танцев – согреть постель очередному любителю мальчиков. Но на сей раз все было по-другому – на постели его ждет обнаженная женщина. «Иди ко мне! – произносит она. – Сделай мне приятное – и я помогу тебе!» Юноша пятится – с женщинами он никогда не имел дела, – но вдруг понимает, что не может сопротивляться. Он медленно бредет к постели, и каждый шаг отдается болью. Он плачет, кусая губы, но идет потому, что не идти не может.

«Что же ты? – смеется женщина. – Поторопись! А иначе…»

Она показывает на его ноги. Льор невольно опускает взгляд и видит, что его ступни изрезаны в кровь. Он, оказывается, идет по острым ножам, торчащим из пола.

«Нет! Только не это!»

«Иди ко мне!» – грохочет приказ. Ослушаться невозможно – его тело больше ему не принадлежит. Он плачет, кричит от боли…

И просыпается.

– Очнулся?

Смутно знакомый женский голос ворвался в мозг. Льор разлепил мокрые веки – и вскрикнул от ужаса.

Над ним склонялась она – женщина из его сна. Женщина, которая несколько часов назад высосала у него всю жизненную силу. Видящая волшебница.

– Узна-аал, – протянула она с улыбкой и провела ладонью по его груди. – Узнал хозяйку, маленький раб?

– Я… не раб, – прошептал Льор. – Я…

– Ты – медиум. Твоя участь – быть рабом! – прозвучал жесткий голос. – Странно, почему тебя не обнаружили раньше. Твоя энергия огромна! Ты – бездонный колодец, и даже сейчас стоишь трех-четырех обученных медиумов.

– Я – маг! Адепт Ша. – Собрав силы, юноша приподнялся на локтях.

– Адепт? И у тебя есть учитель?

Юноша вздрогнул. Совсем чуть-чуть, но его болезненно напряженная аура колыхнулась, и это не осталось незамеченным для волшебницы, которая сама же довела ее до такого состояния.

– Стало быть, учитель есть, – констатировала она и погладила оцепеневшего Льора по голове. – И чему же он тебя учит?

Взгляд ее собеседника выражал явное нежелание открывать тайну, но когда это Видящей нужно было разрешение для того, чтобы проникнуть в разум медиума? Технология добычи информации была сходна с той, которой пользовались, чтобы забирать энергию, но отличалась крайней болезненностью для «объекта». Впрочем, волшебниц никогда не интересовали чувства медиумов.

Она бестрепетно проникла в разум юноши. Лишенный большей части энергии – резервуар благодаря усилиям целительницы начал заполняться, но медленно, – Льор пытался сопротивляться, но все его попытки потерпели неудачу. Он застонал от боли, корчась на простынях и кусая губы. Держался, как ни странно, юноша долго. Дочь лорда Лоредара сама вспотела и устала, пробивая его защиту, но в конце концов сломала ее и прочла в воспаленном мозгу все, что ее интересовало.

– Так я и думала. – Она потрепала еле дышащего юношу по щеке. – Маленький извращенец! Тебя надо хорошенько наказать! Ты такой хорошенький, а отдаешь свои ласки мужчинам. Ты знаешь, где находится драур? Позови его! Немедленно!

Только что перенесший магическую пытку, Льор все-таки нашел в себе силы прошептать:

– Нет.

Это порядком удивило волшебницу. Обычно медиумы ломаются гораздо раньше. Любой другой уже ползал бы у ее ног, целовал пальцы и умолял поручить ему опасное и сложное дело. Впрочем, она не так давно уже столкнулась с сопротивлением – Танир ведь ухитрился сбежать, да еще вместе с человеком! Оба они изучали магию… А не в этом ли причина?

Думать над этим сейчас было некогда. Наклонившись, волшебница за волосы развернула голову Льора к себе и впилась в его губы долгим поцелуем.

– Ну вот, – прошептала она, когда вконец обессиленный юноша перестал сопротивляться, – теперь ты понимаешь, кому принадлежишь, маленький медиум?

– Понимаю, – прошептали распухшие губы.

– И ты никому не скажешь об этом, не так ли?

– Нет…

– А если скажешь… посмотри на свои ноги!

Льор послушно приподнялся. От колен до самых кончиков пальцев его ноги опутывала тонкая алая сеть. Невидимая для большинства, она зловеще пульсировала, как скопление живых червей.

– Одно твое слово, один намек – и ты уже никогда не сможешь танцевать! – произнесла волшебница. – Если ты будешь послушным, ты сможешь плясать, сколько душе угодно. Но одна попытка неповиновения – и все будет кончено. Зови его!

Сопротивляться после этого было решительно невозможно. Зажмурившись, Льор мысленно обратился к драуру.

Прислонившись к дверному косяку, он не сводил с нее внимательных глаз.

Леди Фейнирель была оживлена и общительна. Вокруг нее увивались девушки и женщины из ее свиты. Несколько пажей то подносили кому-то из них фрукты и напитки, то спешили куда-то с поручениями. Играла музыка, слышался звонкий смех.

Наместница не замечала молчаливого драура, который шел на голоса и остановился на почтительном расстоянии. Эта женщина одновременно привлекала и настораживала его. Было в ней что-то странное. Он, когда-то изучавший магию Земли, мог с уверенностью сказать – леди Фейнирель не принадлежит этому миру целиком и полностью. Она вся как бы была из другой жизни. Иногда ей вполне удавалось притворяться «обычной» леди, но порой ее инаковость вылезала наружу. В теле эльфийки словно жило другое существо. И странно, что этого до сих пор никто не заметил!

Осторожно, еле-еле, словно пытался снять пылинку с крыла спящей бабочки, он потянулся и попытался дотронуться до ее ауры. Никто бы не заметил прикосновения – если бы он сам этого не пожелал, – но леди Фейнирель внезапно обернулась. Голубые глаза ее сверкнули:

– Кто там?

Фрозинтар выпрямился, отлепляясь от косяка:

– Я.

– Что вы там делаете? Почему прячетесь?

– Я не прячусь. Я на вас смотрю…

Ее живое лицо вдруг окаменело, глаза изумленно расширились:

– Что-что? Повторите!

– Я не прячусь, – послушно промолвил он. – Я на вас смотрю.

Оставив удивленно притихших дам и девушек, Фейнирель сделала несколько шагов ему навстречу.

– Мне кажется, – произнесла она, – или я вас уже где-то видела?

– Видели, леди, – он поклонился, оставаясь стоять на пороге, – накануне, в Ночь Солнцеворота. На берегу. Вы дали мне это!

Он полез за пазуху и достал увядший цветок. Розовый с малиновыми штрихами, идущими из сердцевины, как лучики.

– Да, – произнесла Фейнирель. – И я сказала вам, чтобы вы не ходили за мной. А вы пришли сюда.

– Вы меня прогоняете…

Она что, ничего не помнит? Она не узнает своего Серебряного Рыцаря? Но ведь в ту ночь на балконе она говорила именно с ним! Тогда она его узнала! Что же происходит с вами, леди Наместница? Когда вы настоящая? Ночью, в полудреме, или сейчас, при свете дня?

– Нет, – подумав, произнесла она. – Я не знаю. То есть я знаю, что должна вам запретить, но… зачем?

– Мне можно остаться?

– Я не знаю, – повторила она. На лице ее мелькнуло растерянное выражение. – Я иногда действительно не знаю, как поступить. А они все, – молодая женщина понизила голос, – считают меня сумасшедшей.

– Я не считаю. Я знаю…

– И вы туда же! – Она повернулась, чтобы уйти, и, сам не понимая, что им движет, Фрозинтар поймал ее запястье.

– Погодите! Я знаю, что вы ждете Серебряного Рыцаря! – воскликнул он. – Я знаю, что он существует… или существовал когда-то. И это не плод вашей фантазии! Я знаю, что это было на самом деле – вот что хотел сказать!

Она внимательно посмотрела на лапищу драура, которая сжимала ее тонкое запястье.

– Вы его видели? – Голос леди Фейнирель звучал требовательно. Это так не вязалось со всем происходящим, что Фрозинтар ответил сразу:

– Да.

– Где он? Я хочу его увидеть! – В глазах, голосе, выражении лица, даже изгибе шеи – во всем ее облике была мольба.

– Зачем? – Он отступил, разжимая пальцы.

– Я должна убедиться! – горячо воскликнула Наместница. – Со мной что-то происходит. И только ему я могу довериться. Ведь он знает… должен знать и помнить… Пожалуйста! Если вы видели его, отыщите и скажите, что я хочу его увидеть. Помогите мне! Прошу вас!

Она сделала попытку упасть на колени. Драур успел предупредить ее порыв, схватив за локти и удержав на весу. В какой-то миг ему ужасно захотелось не просто подержать ее подольше, но и прижать, обнять, стиснуть в объятиях. И он бы уступил своему порыву…

Если бы не Зов.

Когда-то давно, оказавшись пленником Видящих, подопытным существом, в «структуре» которого волшебницы пытались разобраться, он случайно услышал Зов, предназначенный для медиумов. Не сказать, что все его существо отозвалось тогда на этот Зов, но он запомнил его формулу и теперь с некоторым удивлением узнал ее. Но кто мог звать здесь?

Учитель…

Фрозинтар вздрогнул. Лишь один эльф во всем мире мог обращаться к нему так. Но откуда он узнал про Зов?

Учитель…

– Простите, мне надо идти, – проскрипел он, разжимая руки и медленно, словно стеклянную статую, ставя Фейнирель на пол.

– Вы куда?

Но он уже спешил, шагая широко и легко.

Я здесь!

Нет! Не надо, учитель! Не приходи-и-и-и…

Мысленный голос зашелся в визге отчаянной боли, и драур перешел на бег. Кто-то или что-то напало на мальчика, а он сейчас совершенно беззащитен.

Не-э-э-эт…

Отступив на шаг, Лаллирель посмотрела на дело рук своих. У нее было всего несколько минут, самое большее – полчаса.

Отец?.. Отец, все готово! – воззвала она.

Что? – Ответ пришел сразу, но в мысленном голосе было столько недовольства, словно она, как глупая девочка, ворвалась в родительскую спальню в самый неподходящий момент.

Все готово! Сейчас драур будет здесь.

Вот гоблин! Оставайся на связи и наблюдай. Постарайся, чтобы он тебя не заметил.

И все. Связь прервалась. Волшебница попятилась, посылая в эфир отчаянную мольбу о помощи. Многие эльфы обладали скрытыми способностями к телепатии – это даже не считалось за наличие магической силы у мужчин, телепатов не делали медиумами, – и ей было все равно, кто отзовется.

Она еле успела «закрыться» от посторонних взглядов, как обычных, так и магических, когда в комнату ворвался Фрозинтар.

Льор разметался на сбитой постели. Бледное запрокинутое лицо, на котором застыла гримаса отчаяния и боли, пальцы до судорог вцепились в простыню. Он был без сознания. Его ауры почти не было заметно – только крошечные ошметки. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – кто-то опять осушил его до капли, лишив юношу последних жизненных сил.

– Льор, малыш!

– Что здесь происходит?

Лаллирель сдержала улыбку – все складывалось как нельзя лучше. Прекрасное совпадение! Одной стрелой убить двух зайцев – что может быть лучше?

Фрозинтар взвился, разворачиваясь навстречу остановившейся на пороге целительнице.

– Я услышала призыв о помощи, – промолвила она. – Что происходит?

– П-происходит? Н-ничего!

– Дайте мне посмотреть на больного. – Она сразу заметила, что массивный драур загораживает спиной постель.

– Нет.

– Льор, с тобой все в порядке? – окликнула волшебница.

– Он не может разговаривать.

– Со мной? Но я – целительница. Я хочу помочь! Пустите меня к пациенту!

Глаза драура полыхнули красным. Лаллирель закусила губу. Отец, ну скоро ты там?

Решительно отодвинув Фрозинтара, Видящая шагнула к постели.

– О Покровители, что это?

– Сам хотел бы знать…

– Когда вы вошли, тут кто-нибудь был? – Волшебница быстро-быстро водила руками над головой и грудью неподвижного Льора. Драуру были заметны слабые колебания ауры юноши, отзывавшейся на движения рук целительницы.

– Никого, – ответил он.

– И поблизости тоже ничьих следов не обнаружили?

Затаившаяся Лаллирель мысленно поздравила себя с тем, что успела «закрыться». Никто не догадается, что она была здесь.

– Нет, а что?

– Кто-то опять забрал у него энергию.

– И что с того?

– Как вы не понимаете? – всплеснула руками Видящая. – Да, он прекрасный медиум с большим потенциалом. В Ордене в прежние времена его на руках бы носили. Он один способен заменить трех-четырех медиумов, такие самородки всегда встречались редко. Но брать энергию, когда объект еще не восстановился после предыдущего «сеанса», – это чревато гибелью медиума!

– И что это означает?

– Юношу хотели убить. Но по какой-то причине не успели.

– Я услышал Зов, – пробормотал Фрозинтар. – Он меня позвал и…

– И вы спугнули убийцу, милорд.

Она произнесла это таким тоном, что драур заподозрил неладное:

– И что?

– И это очень плохо. Мы теперь не знаем, кто это. Если бы его можно было обнаружить, я бы постаралась извлечь из него чужую энергию и вернуть обратно. Хотя…

Отойдя от постели Льора, Видящая сосредоточенно огляделась и повела ладонью с растопыренными пальцами из стороны в сторону. Лаллирель перестала дышать. Вот гоблин! У некромантов есть методика обнаружения аур! Она «закрылась» ото всех, но только не от того, кто умеет читать в эфире их следы.

– Здесь был кто-то еще, – уверенно сказала целительница. – И я больше чем уверена, что она все еще здесь.

– Она?

– Женщина.

Ох, отец, ну давай скорее! Лаллирель осторожно – пока ее укрытие не обнаружили – приготовилась к бою. Будучи опытным боевым магом, она легко успеет отразить первый удар некромантки, а там…

Она не успела и пальцем шевельнуть – Фрозинтар как-то неуловимо изменился. Глаза его сверкнули зловещим огнем:

– Женщина?

Целительница обернулась:

– Да, я…

– Женщина, – повторил драур. – Владеющая магией. Женщина, которая знает, что Льор – медиум. Женщина, которую я спугнул…

Он метнулся к волшебнице. Та успела вскинуть посох и завизжала, когда мощные руки драура сомкнулись на ее теле. Взревев так, что Лаллирель невольно зажала уши руками, он схватил волшебницу и со всего размаха отшвырнул к стене. Она упала, как мешок, и Фрозинтар с рычанием атаковал ее, набросившись на жертву.

Целительница закричала, но ее крик оборвался, когда драур ударил ее по голове. В следующий миг он схватил безвольно обмякшее тело и поднял над головой с явным намерением разорвать пополам, но не успел.

Несколько эльфов влетели в двери, окружая драура и его жертву. Это были легионеры из когорты Преданных. Даже впятером у них не было шансов против разгневанной нежити, но они отважно бросились в бой.

Перехватив обмякшую волшебницу одной рукой, Фрозинтар другой с легкостью расшвырял противников. Тело целительницы тряпкой болталось в его руке.

Послышался топот ног – еще несколько легионеров показались в коридоре. Некоторые из них несли луки.

– Осторожней! – крикнул десятник. – Не попадите в женщину!

В нее никто не мог попасть, но Лаллирель все-таки поспешила забиться куда подальше. Ей очень хотелось досмотреть представление до конца, но она решила, что личная безопасность дороже мелких деталей. Главное она увидела.

Несколько стрел, коротко свистнув, вонзились в грудь и бока взбешенного драура, но, естественно, лишь раздразнили нежить. Как мешок с тряпьем отбросив тело целительницы, Фрозинтар пошел на врага. Лучники успели выстрелить еще по разу – все четыре стрелы до половины вошли в живот и грудь драура, – после чего шарахнулись в стороны. Оставшиеся мечники атаковали, заключив его в круг.

– Что здесь происходит? – прозвучал звонкий молодой голос.

– Нет, милорд! Не подходите! Назад! – закричали лучники в один голос, когда подоспевший Наместник Фейлинор с удивлением воззрился на окруженного Преданными приготовившегося к бою Фрозинтара.

– Что случилось?

– Назад, милорд! Он убил Видящую!

Драур зарычал. Истыканный стрелами, с горящими глазами, он выглядел жутко. Фейлинор попятился, отступая за спины Преданных…

И вдруг все прекратилось. Рычание захлебнулось, огонь в глазах погас. Разжав кулаки, Фрозинтар обвел ощетинившихся мечами воинов удивленным взглядом. Он чувствовал себя так, словно только что пробудился от кошмарного сна – и с недоумением заметил, что кошмар плавно продолжается наяву. Все его существо требовало боя, но он догадывался, что это не его мысли и чувства.

– Простите. – Драур закрыл лицо руками. – Я не понимаю…

– Ты убил Видящую! – звенящим голосом воскликнул десятник.

– Я жива, – послышался слабый голос из угла. Сразу несколько лучников бросились помогать волшебнице сесть прямее. Она с трудом подняла руку и дотронулась до затылка – на пальцах осталась кровь. Длинные волосы целительницы были испачканы в крови, как и пол и ткань балахона.

Лаллирель поспешила выскользнуть из своего укрытия. На нее не обращали внимания, все смотрели либо на драура, либо на Видящую, и никто не заметил еще одной женщины, тем более что она до сих пор была под пологом невидимости.

Отец! Отец, что это было?

Ты все видела, дочь моя? – в мысленном голосе было самодовольство.

Видела. – Как же она не любила, когда он напоминал ей о родстве! – Что это было?

Сначала ты скажи, что видела!

Видела… драур внезапно словно сошел с ума. Набросился на Видящую, едва не оторвал ей голову и полез с кулаками на Преданных Наместника. Они чуть-чуть друг друга не поубивали… а потом все кончилось.

Отлично! Значит, она действует!

Кто – «она»?

ИСКРА конечно же! С ее помощью я смогу управлять этим чудовищем, понимаешь?

Лаллирель понимала. Очень хорошо понимала. Власть над драуром – вот что это такое. Ох, отец, ты все-таки это сделал! Надо признать, что и мужчины на что-то способны. Вот только пользоваться плодами его труда будет она, Видящая.

Не обращая внимания на то, что творилось у порога спальни Льора, волшебница поспешила прочь. Следовало хорошенько все обдумать.

За ее спиной драур огляделся по сторонам, размышляя, и опустился на колени:

– Арестуйте меня.

Карадор открыл дверь пинком, и Фейлинор вздрогнул от резкого звука.

– Так, – и. о. Наместника Аметистового переступил порог, – и где санкции?

– Санкции на что, простите?

– Кто вам давал разрешение на арест Фроси? – подойдя, Карадор навис над собеседником, как коршун. – Я здесь следователь по особо важным делам, я расследую дело о покушении на Льора, и только мне решать, кого и когда арестовывать. Вам здесь не тут! Фрося у меня не проходит как подозреваемый.

– Но он атаковал Видящую! Она плохо себя чувствует и…

– Это было временное помутнение рассудка! Я Фросю давно знаю – уже почти год. Где он сейчас?

– Там, где сам хочет находиться. Милорд, но он – сам! – пожелал, чтобы его заперли подальше. Он сказал мне, что боится за наши жизни, что не может себя контролировать и…

– Бросьте! Фрося – кремень! Он себя всегда контролировал, сколько я помню, – безапелляционно заявил Карадор. – Не, психовал, конечно, но для этого мне нужно было особенно постараться…

– И, тем не менее, это факт.

– Это надо еще доказать. И я это докажу! Тара! Перо, пергамент, чернила! Заводим новое «дело».

– А старое? – Девушка стояла в дверях, прижимая к себе несколько исписанных пергаментных листов. Все утро и полдня они проводили за «опросом свидетелей» и «осмотром места происшествия». Предполагалось, что где-то в дебрях этой писанины скрыто зерно истины, его нужно только откопать и вытащить на свет.

– Отложим до появления новых фактов. А то и соединим в одно. Ну, так как? Я могу устроить свидание с заключенным?

Фейлинор вздохнул:

– Идите куда хотите. Но…

– Ладно-ладно, я все понял. Вы типа меня предупреждали и ни за что не отвечаете. Готов написать расписку. Тара, я кому сказал?

Девушка приблизилась, подала Карадору лист пергамента и перо. При этом она бросила быстрый взгляд на молодого Наместника. И тот неожиданно заметил в нем… сочувствие?

Видящая целительница прекрасно могла оценить повреждения, нанесенные ей взбешенным драуром. Однако волшебница не спешила обвинять Фрозинтара – будучи немного некроманткой, она чувствовала в нем нежить. А нежитью так легко управлять, если суметь подобрать ключик! Многие люди-некроманты использовали именно знания, полученные от эльфов, и ставили себе на службу легионы нежити. Неуязвимые, выносливые, лишенные мыслей и чувств, поднятые силой магии мертвецы являлись идеальным оружием. Жаль только, служили они недолго – процессы разложения тела остановить было очень трудно. Использовать можно только свежие трупы, всего нескольких дней от смерти, ибо потом начинали гнить мышцы и сухожилия, и «идеальный воин» превращался в груду разлагающейся плоти. Это хорошо в бою – можно заклинанием поднимать убитых бойцов, заставляя их сражаться снова и снова, если, конечно, у них целы руки и ноги.

Вот и здесь целительница чувствовала, что кто-то именно «поднял» драура, потом зачем-то убрав свое воздействие. Фрозинтаром управляли, но кто? Не та ли посторонняя женщина, присутствие которой она уже заметила в ночь покушения на Льора? Логично: ей что-то помешало добить жертву, и она вернулась, дабы прикончить юношу. Но у постели обнаружился драур – и волшебница решила натравить его, чтобы Фрозинтар сделал за нее всю работу. А целительница, явившись не вовремя, все испортила.

Да, наверное, так оно и произошло. Но как обнаружить эту женщину?

Занятая этой мыслью, волшебница направилась к маленькому домику, скрытому в зарослях парка за дворцом. Этот дом предназначался именно для жилья Видящих, но целительница редко ночевала в нем – гораздо чаще ей приходилось проводить ночи у изголовья очередного пациента, чем тут. Тем более что леди Наместница требовала постоянного присмотра. Неудивительно, что волшебница иной раз несколько месяцев не приходила в дом за кустами.

Но сейчас ей было необходимо попасть в этот дом – в комнате на втором этаже у нее хранились кое-какие препараты, которые могли помочь быстро восстановить силы не только ей, но и Льору. Она вспомнила, как драур опустился перед нею на колени, протягивая руки: «Возьмите мою силу!» Он предлагал свою жизненную энергию для того, чтобы вернуть ее умирающему юноше. Это полностью не вязалось с образом взбешенного чудовища. Его порыв был искренним – она чувствовала! – поэтому и отказалась.

Сейчас драура заперли в подвалах, а ей срочно надо найти снадобье…

Уже открыв дверь, целительница застыла как вкопанная.

Она давно не переступала этот порог. Но, уходя отсюда последний раз, она оставила все в идеальном порядке – сказывалась привычка. А сейчас было явно заметно, что в ее отсутствие в доме кто-то побывал.

Мало того, что некоторые вещи оказались не на своих местах – незнакомый гость еще и пил чай и оставил на столе кружку с остатками настоя. Целительница тихо приблизилась и понюхала содержимое с такой осторожностью, словно это был яд. Нет, обычный травяной чай, правда, сбор выдохся за давностью лет. Но напиток наливали сюда всего день или два назад. И наливала женщина! Видящая! Ибо только Видящая могла разглядеть полог, наброшенный на дом в кустах. Этот полог не скрывал строения от посторонних глаз, но мешал чужакам проникнуть внутрь. То есть видеть-то домик все видели, но ни у кого, кроме волшебниц, не возникало желания даже подойти поближе.

Что же выходит? Во дворце есть еще одна Видящая? И это ее присутствие было замечено возле Льора? Видящая, которая использовала юношу как медиума, но случайно или нарочно не рассчитала силы?

– Я сейчас не буду об этом думать, – произнесла вслух целительница. – Только не сейчас.

Она не была трусихой, просто было понятно, что сначала нужно восстановить силы, залечить раны и уж потом искать сестру-соперницу.

Фрозинтар сидел в подвале. Он сам попросил, чтобы его отвели сюда, в одно из подземелий, в темноту и глушь какого-то давно заброшенного каземата. Судя по обстановке – ржавые ошейники, цепи, какие-то кости в углу, жаровня, – тут прежние владельцы дворца в свое время «развлекались» с рабами-орками. Через много лет, когда завершилось Смутное Время и бывшие рабы обрели свободу, дворец основательно перестроили, и эти подвалы оказались забыты. Некоторые каморки замуровали. Драур подумал с мрачной ухмылкой, что его тоже неплохо бы замуровать в один прекрасный момент. Желания жить он что-то не испытывал.

Бывший наемник не знал, что с ним творится – откуда эти приступы раздражительности и даже ненависти к окружающим. То он начинает ненавидеть Карадора, то набрасывается на Видящую целительницу, которая всего лишь хотела спасти жизнь Льору… Что будет дальше?

Прекрасно видящий в темноте, он поднял руку и посмотрел на свои пальцы. Над ними тут же появился и захлопал оранжевыми крылышками огонек-бабочка, разгоняя мрак. Покружил над головой драура и самостоятельно пустился в облет помещения.

«Даже магический огонек более свободен, чем я! – мрачно подумал Фрозинтар, следя за ним взглядом. – Но он и не представляет опасности…»

Легкие быстрые шаги он учуял издалека и сразу узнал их обладательницу. Миг – и тело драура напряглось, как перед прыжком. Ему даже показалось, что где-то в груди в напряженном ожидании замерло сердце… сердце, которое не билось уже так давно! Но что она тут делает? Как сумела прийти совсем одна? Почему? Зачем? Впрочем, если вспомнить, как внезапно он от нее удрал, то…

Поведя ноздрями, драур учуял запах женщины. Между ними была толстая дверь – даже ему пришлось бы потрудиться, ломая ее. Он представил, как леди тихо переступает босыми ногами, как ее пальчики мерзнут на каменных плитах. Она всегда ходит босиком?

– Ты здесь? – донесся робкий голос.

– Где мне еще быть? Это не самое лучшее место для леди. Уходите отсюда!

– Я сейчас уйду, – послышался вздох, – только скажите, зачем вы это сделали?

– Напал на Видящую? Вам в самом деле интересно это знать?

– Ну… я…

– Я опасен! Во всяком случае, пока не пойму, что со мной происходит. До этих пор от меня нужно держаться подальше. Особенно вам!

– А почему мне?

Она вдруг придвинулась ближе, приникла к незаметной щели – Фрозинтар услышал ее дыхание.

– Вы и так в опасности. А тут еще и я… Хорош защитничек!

Последние слова он, не удержавшись, пробормотал вслух, но если ее-то голос и дыхание он, будучи нежитью, различал четко, то Фейнирель разбирала одно слово из трех. Стремясь узнать больше, она почти прижалась ухом к двери.

– Я не в опасности! – воскликнула она. – Мой Серебряный Рыцарь защитит меня!

Фрозинтар рассмеялся. Если бы эта женщина знала, кому она это говорит!

– Вы… смеетесь?

– А вас это удивляет?

– Просто мне кажется, что в вашем положении…

– А что с ним не так?

– Мне кажется, что вы должны испытывать другие чувства.

– Чувства, – фыркнул драур, устраиваясь поудобнее на полу возле двери, чтобы она могла лучше слышать глухой невыразительный голос. Как он отличался от мелодичных голосов «настоящих» эльфов! Что поделать! Голосовые связки тоже не повиновались ему, как и все остальное тело. – Я вообще не могу испытывать никаких чувств!

– В самом деле? О Покровители, как мне вас жаль!

– Пожалейте лучше себя, леди! – внезапно рассердился он, выпрямляясь. – Я – драур, нежить, а вы… молодая, красивая… Что вы здесь забыли? Идите туда, где вам место. Оставьте меня одного, пока я не сломал эту дверь и не набросился на вас!

Она молчала так долго, что Фрозинтар уже почти поверил, что Фейнирель ушла.

– Странно, – прозвучал ее голос, – вы только что накричали на меня, а я совсем не обиделась. Почему?

– Откуда я знаю? Уходите!

– И ваш голос… мне кажется, я уже слышала его однажды.