Текст книги "Смерть. Ярость. И немного любви."

Недобрый молодец и тёмна девица
Вдоль по хребту и до самого конца

Выбравшаяся из помятой машины Лекса присоединилась к мужу, когда толчки затихли, и только вездесущая пыль стояла в воздухе, создавая преграду для света и взгляда.

– В машину. Быстро! Там что-то есть! – Дальше Антони не стал пояснять, а рванул к спасительному убежищу, схватив в охапку своё сокровище (так, во всяком случае, подумала о себе Тёмная Дева).

Успели вовремя. Только щёлкнул замок со стороны мужа, как на дорогу, машину и на всё остальное рухнула стена воды.

Скоротечный ливень смыл с неба серую муть, с дороги – камни, а с камней – тонкий слой почвы. Чета выбралась вторично и неспешно отправилась смотреть, что там произошло. Непонятного.

И страшного. Трава, земля, деревья, кусты… Вот только там, где невиданным ножом обрезали керамзитовую полосу дороги, были уже другие кусты и деревья. И трава. И земля. И вообще всё.

Наверху раздался стрекот и гул.

– Так, для сведения. Тебя зовут Лекса Куд, и мы прибыли с Рассаны на «Парме» пять дней назад.

– Понятно. Тебя, естественно, Антони Куд.

– Да. И зарегистрировались мы на корабле как раз перед посадкой на Вэссу. Здесь у нас медовый месяц по сдвоенной путёвке (есть такая очень редкая опция), и двигаемся мы дальше по центру хребта Южного полуострова.

– Какой ты молодец! – Лекса полезла целоваться, но Антони в эту секунду отвернулся, посмотрев на садящийся аппарат с мельницей на крыше, и смачный поцелуй пришёлся не в губы, а в щёку.

* * *

«Ну, Лаэн! Ну, зараза! Прибрался он, называется!» – «А что не так?»

Техника отправили далеко и надолго, а Клару ушёл срочный приказ привести в надлежащий вид слямзенный после прилёта фатомов электрокар и заменить получившейся рухлядью пострадавший штурмовик. Всё равно до цивилизации они будут добираться на этом симпатичном вертолётике. И аборигенам очень повезёт, если они будут предельно вежливы. Усталость и раздражение Дракона Ярости требовали выхода, желая воплотиться в разрушения и кровь. Ну или хотя бы в грандиозный скандал.

К счастью, как выяснилось, умиротворению стихии способствует не только буря, но и истинное смирение. Пострадавших очевидцев неведомого катаклизма немедленно окружили заботой и ненавязчивым уходом. И присмотром. Тоже ненавязчивым. Впрочем, вымотанной лесными приключениями Лексе было всё равно. Её интересовал лишь сон. И не важно, что потрёпанная толчками гостиница щеголяла перекошенными ставнями. Какая разница. Тьмы Тёмная Дева насмотрелась вдосталь возле гнилого провала. И нанюхалась тоже. Какое счастье, что Антони – человек и не чувствует подобного.

Алои проследил, как устроили его белокурое чудо, убедился, что щиты, навешенные после проколотого пальца, не текут, и переключился на дела насущные.

– Я хочу только спать. – В горле клокотал вулкан, а глаза старательно закрывались веками, во избежание смертей от инфаркта. – Всё остальное потом. Что случилось? Сказать не могу.

Голубоглазое воздушное создание в ослепительно-белом комбинезоне вздохнуло и вызвало помощь. Дальше была каталка, расслабляющая ванна, пышная постель и осторожные пальцы хирурга-псиона, осматривающего растянутую лодыжку. Антони навёл самоподдерживающийся фатом, выставил охранение и уснул. В конце концов, смоделированный техникой диагноз можно узнать и потом.

Чета Куд почивать изволит. Целые условные сутки.

Интермедия
По-светски

Лучше бы это был всплеск Тьмы. За сутки мобилизованные, как на войну, учёные установили, что огромный кусок планетарной коры поменял прописку и произвёл обмен жилплощадью с чужим миром. На той стороне Вселенной тоже была «уснувшая» планета, остановившая своё вращение. Это раз. Пункт «два» позволил предположить, то подобные чудеса уже происходили. Всё же геном растений совпадал на восемьдесят процентов, а это очень много. На этом относительно хорошие новости заканчивались.

Доклад начали тревожные службы. Практически все туристы и аборигены, находившиеся на пострадавшей территории, исчезли вместе с ней. Повезло лишь тем, кто находился на самом краю. Приступ страха, случившийся за несколько минут до катастрофы, заставил людей покинуть узкую зону контакта двух планет. Таких везунчиков набралось больше десяти тысяч. Все находятся под наблюдением врачей, поскольку реакция у пострадавших бурная, хотя и крайне разнообразная. От непрекращающейся истерики до беспробудного сна.

– Понятно. Рассказать никто ничего не может.

– Ну, мы собрали все носители. Многие вели сто-рис, на карах действовал постоянный мониторинг. И замеры выполнялись по многим параметрам. А в одном случае нам фантастически повезло. Машина попала на границу зоны прямо в момент перемещения. У неё даже отгрызло багажник.

– Пассажиры?

– Чета рассанцев. Отсыпаются. У мужчины незначительная травма ноги, которую устранили сразу. И, кажется, они не поняли, что выпрыгнули фактически из пасти смерти.

– Всех вежливо расспросить и отпустить, пусть катятся куда хотят. Если захотят продолжить туры – не препятствовать. Нам проблем с пропажами хватит. Намётки есть, хоть в каком скоплении этот дубль Вэссы находится?

Недобрый молодец и тёмна девица
Вдоль по хребту и до самого конца
(Продолжение)

Утром было долгожданное мясо. Нежное. Ароматное. Под сырной корочкой. И пирожные. И новый электромобиль. И поцелуи. И всё за ничтожную цену.

Лекса поклялась, что она понятия не имеет, что случилось. Да, они видели столбы дыма и пыли, да, земля оказалась не похожа на ту, по которой они ехали минуту назад, но что произошло, лично она, Лекса Куд, не знает и даже не предполагает. Ну не может же микроскопическая капелька крови произвести такой эффект! От неё максимум ближайший псион встрепенётся и наябедничает Контролю. Нечто подобное и почти в таких же выражениях сообщил и Антони.

После чего перед четой извинились неизвестно за что и отпустили подобру-поздорову. Только маршрут уточнили, но тут скрывать было нечего. Серединный хребет Южного полуострова славился винами, яствами и захватывающими панорамами. Правда, сам маршрут обычно начинался южнее, и туристов незатейливо переправляли по воздуху, но вот конкретно Кудам повезло урвать двойной тур при замене одиночных путёвок. Так почему бы своим ходом не добраться?

* * *

Шикарно. Кровать, одеяло и никакого тебе зудения под ухом. А откуда оно, к слову сказать, раньше бралось? И когда подевалось? Алои запустил анализ записей, выбрался из постели и отправился будить Лексу. Через душ, естественно.

Когда успокоившийся (ну комарьё – даже от разумного покоя нет, оказывается) и посвежевший комат добрался до соседнего номера, то выяснилось, что белокурое чудо уже успело закрыть свои «больные» глазки очками и теперь со вкусом копается в меню.

Мимо такого потомственный хищник пройти никак не мог, и количество заказанного резко подскочило на порядок. Плюс бонус от шеф-повара. В итоге разомлевшую парочку следователи из Контроля взяли тёпленькими. Повезло, как говорится.

Подобревший дракон и расслабившаяся тёмная честно и спокойно ответили на все вопросы. И ни капельки ничего не приукрасили. Всё как есть рассказали: ничего не видели, ничего не знаем и почему так – никто не докладывал.

А вот дальше случилась неприятность. Клар не рискнул менять технику на виду у нервной публики, и алои пришлось отчаливать из гостиницы на настоящем местном электрокаре. Жесть. Комфорт тарантасу не сумело придать даже профилированное силовое поле, а органы управления и ходовая грозили развалиться от одного прикосновения.

С трудом дотянув до ближайшего поворота дороги, Антони под предлогом красивой цветочной полянки выманил Лексу на пять минут из машины, и дальнейший путь стал намного радостней. Во-первых, весёленькие местные бессмертники не вяли в руках тёмной, а, во-вторых, новый, прекрасно отлаженный штурмовик слушался малейшего движения и совершенно не замечал мелких дефектов дорожного покрытия.

* * *

Снова под колёсами побежала бесконечная дорога. Красивые деревья, малочисленные попутчики, которых ловко обгонял Антони. И море воздуха. Странно, после бесконечного умирающего леса она научилась ценить простор земли и свет Великой Сольны. И привкус жизни. И пересвист птиц. И синеву небес. И отсутствие страха, что они куда-то врежутся.

Лекса прикинула ровность дороги, убедилась в отсутствии конкурентов и осторожно притянула к себе руку мужа. Антони отреагировал правильно: сбросил скорость, обнял и прижал к себе дорогую жёнушку. Так и ехали.

* * *

«Солнце», небо, вино, женщина и дорога. И никаких срочных забот. Прелесть. Где-то на задворках сознания бухтит Лаэн, по уши «удовлетворённый» подарками – как полученным, так и намеченным, где-то Клар вредничает по поводу запросов, где-то строит козни местный Контроль. А ему всё пофиг. Временно, конечно, но всё же. Почему бы и не провести эти дни беспечно. Потом будет выяснение, кто есть кто, потом начнутся тёрки с местной ратью, а сейчас очередной живописный дорожный «карман» и море поцелуев.

Жаль только, что уезжать приходится всё быстрее и быстрее, ибо надолго их совместного терпения не хватит, а объёма накопителей не хватит на последующий всплеск. И так защиту Храма обновили на двести процентов и обеспечили энергией переброску музейного комплекса.

Интермедия
По-алойски

Как оказалось, выискивать никого не понадобилось. Люди, взбудораженные изменением небесного пейзажа (всё же Тана отличается от Сольны и видом, и траекторией), сами начали подавать сигналы бедствия. Нет, сначала были запросы, но привычная сеть, естественно, не отозвалась, и началась паника. Быстро погашенная, впрочем. С каждым недовольным гостем немедленно связывался исинт, успокаивал и уточнял дальнейшие планы.

Подавляющее большинство туристов, само собой разумеется, жаждало вернуться. Такое желание встречало всемерное понимание. Публику немедленно собирали в кучу, грузили на АИК и «нога за ногу» переправляли на Вэссу. За полмесяца успели перебросить всех. Последними добросили те три тысячи, что алкали новых впечатлений на неведомой планете. Народу показали пустые гладкие степи вкупе с унылыми холмами, и энтузиасты, успокоившись, позволили переместить себя в пространстве.

Обрадованный отбытием лишних глаз, Лаэн уже собирался приступить к дегустации доставшихся по случаю загадок, когда ему доложили о нежданной проблеме.

«Коренные» жители Вэссы. Весь этот обслуживающий персонал совместно с охраной, составляющие в общей массе население немаленького города, не желали возвращаться на историческую родину. Просто категорически. До истерик. Людей больше привлекал новый неведомый владелец, чем родное, досконально изученное начальство.

– Облом.

Нет, действительно, облом. Возвращать следовало всех или никого, но не тащить же на погрузку отбивающихся пассажиров? Их, правда, можно усыпить, но что будет дальше? Подобный страх, как известно, на пустом месте не возникает, а у этого и истоков искать не надо. Месяца не прошло, как их предшественников ненавязчиво утилизировали.

– И на фига вы нам сдались?

Пришлось заключать с каждым «принудительный» контракт на отработку, а с Совета Вэссы выдуривать деньги за возврат туристов. По-божески, в принципе, взяли. Где-то треть от стоимости тура за каждого возвращённого.

Недобрый молодец и тёмна девица
Вдоль по хребту и до самого конца
(Окончание)

Сказочное путешествие длилось и длилось. В конце концов Лекса сама поверила, что ничего плохого не случится и они действительно едут к ближайшему безопасному месту на Южном мысе.

Отрезвление наступило внезапно, когда из-за горизонта показалось зарево Анаты, а резкий порыв ветра бросил в лицо горсть мокрого песка.

* * *

Ну вот, погода в доме испортилась. Антони печально «воздел очи горе», уловив резкую смену настроения белокурого приключения. Что у неё ещё случилось? Всё же нормально было. Они добрались до кончика мыса, где находился автоматический пост местных синоптиков-физиков, и «напросились» провести несколько часов якобы перед обратной поездкой. Почему «якобы»? Так ведь довольная по уши чета Куд в этот момент отбывала из космопорта на Рассану, а в царство ураганов забралась местная парочка, сбежавшая от строгих родителей. Дело не то чтобы обычное, но достаточно регулярное, хотя и порицаемое. Особенно в части «забрались» и «напросились». Клар, обеспечивающий «номер для новобрачных», взломал для этого программу контроля. Завтрашним числом. Грубо и неаккуратно. Оставив хорошо видимые следы. Мифических личностей. Нет, такие люди были, жили, взрослели. Всё честь по чести. Всё отслеживаемо. Вот только в лицо их никто не вспомнит.

– Любимый, нам надо расстаться. Здесь. Сейчас.

От печальных перезвонов девичьего голоска даже бесконечный шторм на минуту утих. Извлечённый из медитативного настроя Антони вздохнул и занялся охмурением собственной любимой жены. Сотворённая из любви к искусству афера подождёт. Все хитросплетения Кларова программного макраме он изучит потом.

* * *

Ну вот. Она решилась.

Усталый вздох был ответом.

– Любимая. Давай поговорим об этом не здесь. У синоптиков оборудован небольшой блок для техников, попавших в особо неблагоприятные погодные условия. Там вполне можно решить все проблемы.

– Давай.

Что она могла ответить? Правду? «Нет, нельзя. Никак». Вырваться и уйти в море? А дальше? Выть вечно вместе с этим ветром? Он же обязательно бросится за ней в подсвеченную Анатой пену прибоя. Пусть они лучше разругаются, как все нормальные люди.

Вот прямо сейчас она и начнёт. Лекса повернула голову и обнаружила исчезновение мужа. Быстрый взгляд по сторонам позволил обнаружить пропажу возле машины. Этот сибарит доставал из багажника сумку. Позвякивающую и приятно пахнущую. Даже вновь поднявшийся ветер покрутился на месте, изучая божественный аромат выпечки и мяса.

– Пойдём, – Антони махнул рукой, подзывая жену ближе. – Там, по-моему, шквал идёт. Говорят, что именно перед ним ветер утихает.

– Вполне возможно, – согласилась Лекса и, вспомнив о желании устроить скандал, грозно добавила: – Ты опять обжираться собрался?

– Ага, – с лёгкостью согласился баламут и набрал на пульте ряд команд. – Выяснять отношения лучше на полный желудок. Пойдём, нам по лестнице вверх.

Тёмная Дева открыла рот, чтобы указать на отсутствие этого элемента дизайна, но площадка, на которой они находились, резко пришла в движение и ухнула вниз. Мало того, она ещё и проехала немного вперёд, в темноту. Минута – и из земли поднялась наклонная плита, отрезавшая образовавшуюся полость от поверхности. Несколько дополнительных секунд, и зажглись тусклые лампы, высветившие хорошо обустроенный ремонтный ангар и… лестницу наверх.

– Вот, блин. Аккумуляторы сели. Надеюсь, что только здесь. Ничего. От шторма зарядятся.

Муж, беспечно насвистывая какую-то мелодию [4]4
  Классический свадебный марш Мендельсона. На Земле XXV век, и он снова в моде. В новой аранжировке, само собой разумеется.


[Закрыть]и небрежно помахивая сумкой, направился по ступенькам к низкой металлической двери.

Пришлось догонять. Не оставаться же голодной и злой. Пусть она лучше будет сытой и немного сердитой. Иначе она не отвечает за исход переговоров.

– А здесь вполне прилично. – Антони открыл третье по счёту помещение, обнаружив наконец жилой блок. Наверное, его. Во всяком случае, эта покрытая настенными экранами комната была пуста, в отличие от двух других, забитых аппаратурой по самую крышу.

Пинок в прямоугольную пластинку у входа, удар кулаком в узкую панель слева, и вот уже в распоряжении парочки низкая причудливая платформа, способная служить кроватью со столом, и вполне приличный санузел со всеми удобствами. И стиральная машина с сушкой имеется. Чудо просто.

Когда посвежевшая Лекса выбралась из пенала стен, её ожидал сервированный обед и Антони, ожидающий своей очереди. Опять пришлось ждать, изучая вкусно пахнущие яства и бутылку, залитую ослепительно-белым сургучом. Без этикетки и вообще без опознавательных знаков. Зато загадочно мерцающее стекло приятно покалывало пальцы, напомнив родные леса и опавшую мягкую хвою, на которой лежат созревшие ягоды вазилики. Такие же прохладные, гладкие и немного ершистые от переполняющей оболочку силы.

Лекса с сожалением поставила неведомый напиток в странной таре и повернулась на щелчок замка. Муженёк расплылся в довольной улыбке, снял очки и неожиданно подмигнул.

Дыхание перехватило. Желание устроить скандал испарилось. Зараза. Как она могла забыть об этих волшебных бархатных глазах.

Хорошо выверенными движениями сытого хищника муж приблизился и завладел вином.

– Выпьем?

Срезанная неведомо чем пробка, и алый напиток, соперничающий цветом с водами залива, хлынул в бокалы.

– За нас. И пусть мы всегда будем понимать друг друга.

Какой хороший тост! Она обеими руками за! Именно понимания ей в данной ситуации и не хватает.

– Да будет!

Бокалы со звоном встретились.

* * *

Дар Йаванны, снимающий покровы и возжигающий пламя истины. В этом мире осталось не больше сотни бутылок божественного напитка. Истинного и неподдельного, имеется в виду. Того самого, что некогда создали валлары для своих нужд и который достался Алою вместе со всеми причиндалами и реликвиями разбежавшихся божков. Интересно всё-таки, почему на Вэссе остались эфиры? Или они снова забрели сюда через порталы? Мало ли, Тропы Совершенства пронизывают явь и навь самым причудливым образом. Некоторые стёжки и в Магистериум тянутся.

Принц дивных разлил честно уворованный эликсир. Ну как уворованный? Просто и незамысловато взятый. Не лично, правда, а с помощью перенастроенного кадэра. Подумаешь, не было у «человека» времени всё оформить как положено.

– За нас. И пусть мы всегда будем понимать друг друга, – загадал алои актуальнейшее желание.

Его поддержали. Охотно и всей душой.

Глоток. Другой. Комат, не использующий ни магии, ни грима, остался прежним, а вот «макияж» Лексы развеялся. Впрочем, Тёмная Дева тоже изменилась несильно. Невесомо парящие белокурые волосы, тонкие нежные пальцы, сжимающие ножку бокала, совершенный подбородок – всё, как и было.

– Ты прекрасна! – Алои завладел звенящим стеклом и нежно провёл носом по щеке красавицы.

Оторопь его персонального чуда позволила освободиться от пустой тары и начать второй этап боя за личное счастье. Руки переплелись. Хорошо, что девочка – высший эфир, можно немного ослабить контроль над собственной энергетикой.

– Ты невероятно прекрасна! – Дивный нежно взял девушку за плечи. Прямой взгляд глаза в глаза. С человеком это невозможно. – Волшебная красота.

Морозное дыхание, тонкие черты лица, губы как нежные лепестки цветов, чёрные манящие провалы глаз.

Комат притянул к груди слабо отбивающееся чудо.

– Милый, я люблю тебя, я не хочу твоей смерти, д…

Слова проглочены поцелуем. Едва ощутимое касание когтя, очерчивающее на коже сложный узор силовых линий. Проверка трансляторов, шунтов и каналов.

– Ты прекрасна, остальное не важно. Мне сложно умереть.

Полупрозрачная длань нежно коснулась виска и заскользила по щеке. Ладонь поймали и поцеловали.

Еле слышные переливы неведомых струн. То ли ветер играет на эоловой арфе, то ли прибой перекатывает хрустальные шарики челесты.

Касание тел, ещё одетых. Переплетение рук. Уже дрожащих. Лёгкое, будоражащее дыхание на лице.

Тихое хихиканье: щекотно. Одежда испарилась подозрительно быстро. Ну, алои, понятно, извернулся в пространстве, а куда исчезло бледно-голубое платье в «греческом» стиле?

Столик, отправленный извивом куда подальше, и бархатистая поверхность платформы, так приятно будоражащая обнажённые тела. Сплетение рук и ног. Переливы сил и потоков. Смешение материи и энергии. Наконец, самое главное. Двое стали единым целым. Взгляд глаза в глаза, и Бездна отразилась в Бездне.

Интермедии

1. По-светски

Взрыв, происшедший в энергетическом поле Вэссы, равнялся по разрушительности взрыву кваркового заряда повышенной мощности в обычном пространстве. Планете повезло, что вечная алойская паранойя побудила Антони выставить силовое поле с отводом любого всплеска энергии за пределы магнитного поля. Так что феерией все заинтересованные лица и морды любовались со дна уютного воздушного одеяла в полной физической безопасности.

Чего нельзя сказать об опасности для психики. Хотя неразбериха и проблемы последних двух месяцев основательно закалили нервы членов Совета Светлой Вэссы. Что не замедлило сказаться на реакции.

Перераспределение сил, пертурбация псионов, замеры, обмеры, промеры и, как апофеоз, разработка карательных мер. Ибо обнаглела чернь сверх всякой меры. Уже внаглую на материке ритуалы нечестивые проводит. И вообще, окопались! Даже в Храм Творца проникли, паразиты чернодушные. Вот только надо пришлых сначала изолировать, чтоб не болтали и реноме не портили.

2. По-алойски

Лаэн медленно вращал на проекторе слепок притащенного на Лапиту духовитого кусочка. Нет, не всего вырезанного блока тектонической плиты. Чудом сохранившийся лес из редкостных и очень полезных эроний его вполне устраивал. Техник даже собирался предпринять максимум усилий, чтобы деревья прижились на новом месте и благополучно зацвели. Хотя последнее и сопровождалось определёнными трудностями. Всё же для этого фантастически прекрасного события требовалась смена освещённости, но это в общем и целом было делом техники. Так же, как и включение лютаров в будущее эксплуатирование Музея. В конце концов, модифицированные потомки комаров вполне разумны, и первичный контакт с ними уже удалось наладить. По радио, правда, но остальное – дело времени.

Сейчас Техника интересовал именно Провал. Огромная ямина, спрятанная под сенью леса, сочилась некроэманациями и распространяла миазмы обыкновенной гнили.

Вот с последнего специалист по биологии и начал. Потому как зачистить Тлен – не проблема, а вот с плесенью и бактериями бороться – целое дело.