Текст книги "Цель вторжения – Земля"

Глава 5
Поиски

Распахнулась дверь, и в полутемный трейлер хлынул поток солнечного света. На пороге, сжав обеими руками шикарную старомодную трость, стоял генерал Белтайн.

– Конец карантину, – сообщил он. – Произведено вскрытие тел с корабля. Медики уверяют, что метаболизм инопланетян настолько чужд нашему, что опасность заражения исключена. Допрос Хес’бю решено продолжить в Пентагоне. – Надя открыла было рот, но генерал, ткнув в ее направлении тростью, продолжал: – Не беспокойтесь, юная леди, операция совместная. Ваша команда уже в Пентагоне. Пошли.

Они выбрались наружу, где ярко сверкало солнце, и увидели на лужайке военный самолет с вертикальным взлетом. Вокруг трейлера спинами к нему стояли солдаты с оружием на изготовку; рядом поджидал автомобиль с запущенным двигателем. Едва вся компания разместилась в автомобиле, водитель, тоже, как и Роб, полковник, вдавил акселератор в пол.

– Объединенные Нации созвали экстренную сессию, но ждать их решения мы не можем, действовать необходимо быстро, – заговорил генерал. – Президент связался по «горячей линии» с Москвой и договорился о двустороннем сотрудничестве между нашими странами. Пока мы доберемся до Пентагона, совместная работа там, наверно, уже будет в разгаре.

– Журналисты в курсе? – поинтересовалась Надя.

– Полагаю, что нет, – ответил генерал. – Официального правительственного заявления пока не было, но, несомненно, в самом скором времени информация о чрезвычайном советско-американском оборонном мероприятии просочится из ООН. То-то будет шуму!

Автомобиль затормозил у трапа самолета – современного истребителя-бомбардировщика с вертикальными взлетом и посадкой. В переоборудованном для перевозки пассажиров тесном салоне оказалось только шесть кресел. Едва Надя, Роб и Хес’бю расселись, генерал Белтайн захлопнул люк снаружи.

– Займите, пожалуйста, места и пристегнитесь, – раздался голос пилота из укрепленного над их головами динамика. – Взлет – через тридцать секунд.

Взвыли двигатели, а Хес’бю все еще возился с ремнями. Роб помог ему и поспешно откинулся на спинку кресла, а самолет, подпрыгнув, взмыл в небо. Пассажиров вдавило в кресла, ощущение было сродни тому, что испытываешь, поднимаясь в кабине скоростного лифта.

– Я почти ничего не понял из того, что сказал человек с палкой, – пожаловался Хес’бю, как только самолет набрал высоту, развернулся и, покачивая крыльями, направился на север. – Я пока плохо разбираюсь в ваших обычаях.

– Генерал рассказал, какие экстренные меры приняты, – объяснила Надя.

– А что такое ООН?

– Организация Объединенных Наций – сокращенно ООН – международная организация, в которую входят полномочные представители почти всех суверенных государств Земли. К сожалению, ООН тяжела на подъем, и два самых крупных и важных государства – США и СССР – начали немедля готовиться к отражению нападения блеттеров. Тебе понятно?

– Да.

– Вот и прекрасно. – Надя достала миниатюрный магнитофон и включила его на запись. – Пока есть время, дай мне первый урок своего языка.

– Мой язык – очень трудный, – сказал Хес’бю и повернулся к окну.

– К трудным языкам мне не привыкать. Итак, начнем. Твой язык агглютинативный или флективный?

– Не понимаю.

– Объясню на примере. В английском глаголы настоящего времени спрягаются так: единственное число – я говорю, ты говоришь, он, она, оно говорит; множественное число – мы говорим, вы говорите, они говорят. Как на твоем языке звучит слово «говорить»?

– Клнир, – с неохотой ответил Хес’бю.

Слово имело неприятный клацающий звук в середине и оканчивалось раскатистым «р-р-р».

– Очень хорошо.

Надя повторила слово, да так искусно, что Роб не уловил различий в ее произношении и произношении чужака. Хес’бю, должно быть, тоже удивленный ее способностями, бросил на девушку быстрый взгляд и вновь отвернулся.

– А как на твоем языке звучит слово «говорю»?

Хес’бю ответил. Надя задала новый вопрос. За ним – еще. И еще. Казалось, ее ничуть не смущает то, что приходится вытягивать из чужака буквально каждое слово. Сопровождая магнитофонную запись фонетическими пометками в блокноте, она изучала язык чужака, пока самолет не приземлился рядом с Пентагоном.

В сопровождении вооруженного эскорта Надя, Роб и Хес’бю прошли в конференц-зал, упрятанный глубоко под землю. Увидев собравшихся здесь, Роб присвистнул. Было чему удивиться. Советские генералы в мундирах, поражавших воображение изобилием разнообразных знаков отличия, взирали через стол красного дерева на американских коллег; рядом с американским госсекретарем сидел советский министр иностранных дел.

Хес’бю усадили во главе стола, Роб и Надя заняли места у дальнего его конца.

– Даже представить себе не мог, что увижу всех этих людей в одной упряжке, – прошептал Роб Наде на ухо.

– Если человечество переживет теперешнюю передрягу, то нас, похоже, ожидает мирное будущее, – заметила Надя.

– Постучите по дереву, чтобы не сглазить, – предложил Роб, стукнув костяшками пальцев по полированному столу.

Сзади подошел армейский капитан.

– Извините, полковник. В соседнем зале ученые вырабатывают план дальнейших действий. Они просят вас и мисс Андрианову к себе. Пойдемте, я провожу.

– С удовольствием окажусь подальше от чрезмерного скопления высоких чинов, – сказал Роб, вставая. – Да и добавить к тому, что они уже знают, нам нечего.

Охранник распахнул перед ними дверь, и Роб и Надя вошли. Военных в просторной комнате не было, как не было и порядка. Седовласые мужи при галстуках, в «тройках» с набитыми ручками карманами, размахивая руками, громко переговаривались; рядом с возвышением, на котором был водружен проектор слайдов, шла горячая дискуссия о том, каким снимкам отдать предпочтение. Многоязыкий гвалт, толкотня. Собрание ученых!

К Робу протиснулся пожилой лысый ученый с блестящими капельками пота на высоком лбу.

– Полковник Роберт Хейуорд? – ученый протянул Робу руку. – Вы проделали огромную работу, и мы все вас искренне поздравляем. Я Тиллмен, предполагается, что я – председатель этого сборища.

– Рад встрече, профессор. – Пожав ученому руку, Роб кивнул на Надю. – Это – моя коллега, Надя Андрианова.

Действительно, Роб был рад встрече с профессором Тиллменом – самым известным физиком со времен Эйнштейна, создателем теории «непрерывного взрыва», благодаря которому якобы и возникла Вселенная. Если столь выдающийся ученый возглавляет комитет, то в нем, без сомнения, собрались лучшие умы современности, все, судя по уровню создаваемого ими шума, индивидуалисты до мозга костей.

– Пока вы добирались, я дал ребятам спустить пар, – сообщил Тиллмен. – Теперь пора и за работу. Полковник Хейуорд и мисс Андрианова, будьте любезны, сядьте рядом со мной.

Тиллмен, несомненно, председательствовал прежде на сотнях конференций и умел овладеть вниманием аудитории, не прибегая к непарламентским выражениям. Взяв со стола деревянный молоток размером с крокетную биту, он с воодушевлением грохнул им об стол. Раздался подобный взрыву оглушительный звук, и в зале воцарилась тишина.

– Если делегаты соизволят сесть, то мы начнем, – сказал Тиллмен. – Первый вопрос повестки дня – обобщение всей имеющейся информации о чужаках. Видеозапись беспримерного проникновения полковника Хейуорда в корабль инопланетян все вы видели. Сам полковник здесь, с нами, и позже ответит на любые интересующие вас вопросы. Джентльмены, напоминаю, что выбором политического курса займутся военные и руководители правительств заинтересованных стран, наша же задача – снабдить их достоверной научной оценкой происходящего. Первыми выскажутся биологи, затем – физики. Доктор ван Нимес возглавляет команду биологов. Прошу вас, доктор.

Высокий биолог поднялся и заговорил с типично немецкой педантичностью:

– Мы изучали строение тела чужаков – оиннов и блеттеров. Благодаря счастливому стечению обстоятельств удалось анатомировать тела блеттеров, потому о них нам известно больше. С них и начну. Слайд, пожалуйста.

Комната погрузилась в темноту, с потолка спустился большой белый экран, и на нем появился снимок – контрастное цветное изображение чужака в полный рост. Увидев, что глаза чужака выбиты выстрелами, Роб понял, что это тот, которого они убили в коридоре. Биолог меж тем, тыча в экран указкой, вещал:

– Рост чужака – два метра. Тело – гуманоидальное, покрыто тем, что кажется на первый взгляд волосами, но таковыми на самом деле не является. Следующий слайд, пожалуйста. – Картинка на экране сменилась. – Джентльмены, перед вами сделанный под электронным микроскопом срез одного из таких «волос». Как видите, «волос» сплошь пронизан капиллярами. Кровь зеленая, на медной, в отличие от железной в гемоглобине, основе. В теле «волоса» – большое количество стом, или отверстий, оплетенных капиллярами. Нетрудно догадаться, что волосы являются не чем иным, как органами дыхания – этакими вывернутыми наизнанку легкими с открывающимися в атмосферу и действующими подобно альвеолам в легких млекопитающих стомами. По предварительным подсчетам, суммарная способность такого органа дыхания усваивать кислород из атмосферы в двадцать пять – тридцать раз превосходит способность пары человеческих легких. Из чего следует, что либо атмосферное давление, либо процентное содержание кислорода в атмосфере планеты, откуда родом блеттеры, гораздо ниже, чем на Земле. Обратите, пожалуйста, внимание на эту ленту у корня волоса. Это – мышечная ткань. Чтобы усилить газообмен внутри стом, существо двигает «волосами» – дышит. Будь блеттер жив, мы бы увидели, что его «мех» непрерывно шевелится, как от сильного ветра. Слайд, пожалуйста.

Слайд следовал за слайдом, незнакомые с деталями post mortem[1]1
  Post mortem (лат.). – букв.: после смерти; вскрытие трупа.


[Закрыть] физики и инженеры с ужасом наблюдали за поэтапным расчленением тела чужака, а доктор ван Нимес невозмутимо тыкал указкой и давал комментарии:

– Дыхательная система, как и другие особенности блеттеров, доказывает, что они скорее всего принадлежат к слаборазвитым, с биологической точки зрения, существам. Подчеркиваю, что речь идет лишь о физиологии чужаков, а не об их умственных способностях, которые, если судить по используемым блеттерами космическим технологиям, никак не уступают, а не исключено, что и превосходят наши. Глаза чужаков в отличие от наших соединенных с мозгом органов зрения представляют собой отростки мозговой ткани. Мозг, в свою очередь, не более чем небольшое ядро в верхней части нервного узла, который проходит по всей длине тела. Здесь вы видите бифуркацию, или, иначе говоря, разделение мозговой ткани к ногам, а здесь – к рукам. Как всем вам, без сомнения, известно, нервные импульсы в наших телах переносятся от мозга эфферентными, а к мозгу афферентными нервными волокнами. В телах же чужаков, можно сказать, сам мозг протянулся к конечностям. Вот, смотрите, нога приводится в движение частью мозга, заключенной в ней самой. Свет, пожалуйста.

Зажегся свет, и ассистенты ван Нимеса раздали толстые стопки фотокопий.

– Все детали анатомирования и наши выводы по ним вы найдете в документах, – продолжал доктор. – Изучите их, пожалуйста. Впоследствии мы обсудим ваши соображения по этому поводу, а сейчас переходим к анализу биологических особенностей другой расы чужаков, оиннов. Тут мы не имели образчика для анатомического вскрытия, и наши знания о строении их тел не так полны. Как бы то ни было, с кресла, на котором сидело существо, мы соскребли образцы тканей, а скрытыми рентгеновским и ультразвуковым аппаратами просканировали тело.

«Хитро», – подумал Роб, получая из рук ассистента фотографии Хес’бю.

Выступление ван Нимеса продолжалось, но Роб слушал его вполуха. Роб не был силен в биологии, да и к тому же в подсознании занозой засела не оформившаяся пока мысль.

«Может, мне не дают покоя ноги Хес’бю? Помнится, сержант Грут интересовался ими. Ноги, ноги, железные ноги… Что ж, возможно, дело в них… Хотя…»

Доктор ван Нимес как раз ткнул указкой в ногу Хес’бю на экране, и Роб прислушался.

– Ноги, очевидно, являются металлическими протезами. Мы не знаем, заменили ли они нормальные ноги, или оинн от рождения их не имел, и протезы дополнили естественные функции его тела. Я подал запрос, и у чужака в самое ближайшее время попросят объяснений. А теперь обратите, пожалуйста, внимание на этот частично скрытый орган. Его присутствие позволяет нам сделать заключение, что чужак – самец, если, конечно, здесь уместны земные аналогии.

«Нет, дело не в металлических ногах Хес’ бю, – решил Роб. – Тогда в чем же?»

Так и не найдя причину своего беспокойства, Роб попытался отогнать назойливую мысль, но та накрепко засела в сознании.

Как только биолог закончил доклад, в зал вошел охранник и, подойдя к Робу, прошептал:

– Извините, полковник, что отвлекаю, но у меня сообщение для вас. Пройдемте.

Роб кивнул и последовал за ним. В холле Робу отсалютовал лейтенант военной полиции.

– Донесение специального курьера из Нью-Йорка, сэр. Распишитесь, пожалуйста, вот здесь.

Роб расписался и получил запечатанный конверт. Разорвав его, вытащил сложенный вдвое листок с рукописным текстом, сразу узнал почерк сержанта Грута, развернул листок и прочитал:

«Ни одна из выпущенных мною пуль не попала в оружие в руках твари, которая набросилась на нас. Позже я осмотрел труп и удостоверился в этом. Так почему же взорвалось оружие?»

Да, именно этот вопрос – не поддающийся логическому объяснению факт – и не давал покоя Робу. За последние сорок восемь часов перед его глазами вихрем пронеслась череда событий, но все они, казалось, имеют понятные причины.

Все, за исключением взрыва оружия в руках блеттера. Так почему же оно все-таки взорвалось?

Глава 6
Роковое сообщение

Роб проспал шесть часов кряду безо всяких сновидений. С заседания ученых он улизнул, когда оно так же, как и совещание военных, было еще в самом разгаре. К тому часу он бодрствовал без малого трое суток. И не просто бодрствовал, а был чертовски занят.

Он широко зевнул, влез под обжигающе горячий душ, а затем, чтобы окончательно проснуться, переключил воду на холодную. Минуты через три, мелко стуча зубами, он выбрался из ванны и докрасна растерся полотенцем.

Галактическая война, вторжение инопланетян и вероятное разрушение Земли… Как ни странно, все это не слишком заботило Роба – возможно, потому, что ситуация, на его взгляд, подозрительно смахивала на некое сюрреалистическое действо. Ну да, чужой звездолет, пилоты-инопланетяне, но космическая война!.. Может, пока он спал, что-нибудь решилось? Надя обещала держать его в курсе событий, надо с ней переговорить.

Ей, как и всем другим членам обоих комитетов, запретили до особого распоряжения покидать стены Пентагона. Самого Роба разместили в секции квартир для неженатых офицеров. Где же остановилась Надя?

Роб присел на край кровати и связался по телефону с информационной службой. Оказалось, что временное жилище русской находится в служебном крыле для медперсонала клиники экстренной помощи. Роб набрал номер, и Надя сняла трубку после второго гудка.

– Доброе утро, мисс Андрианова.

– Доброе утро, полковник Хейуорд.

– Роб, если не возражаете.

– Конечно, Роб, а я для вас – просто Надя.

– Может, позавтракаем вместе?

– Великолепная идея, Роб. Где встретимся?

– В кафетерии номер шесть. Я объяснил бы дорогу, но мы как-никак в Пентагоне, и вы обязательно заблудитесь. Попросите для себя провожатого.

– Хорошо.

– Жду вас через пятнадцать минут.

– Договорились.

Когда Надя вошла в кафетерий, Роб с удовольствием пил горячий крепкий кофе без молока. Он придвинул к ней вторую чашку, и она, сев напротив, кивнула. Роб отметил, что за последние часы ее лицо побледнело, осунулось, под глазами появились темные круги.

– Вы что же, вовсе не ложились?

– Нет, было слишком много дел. Я изучала язык оиннов и, скажу без ложной скромности, весьма преуспела. Записи переговоров в космосе и синхронного перевода Хес’бю очень помогли. Кстати, кофе – отличный восстановитель сил.

– Как насчет что-нибудь съесть?

– Попозже.

– Я восхищаюсь вашими способностями к языкам. Ведь Хес’бю сказал, что язык его народа – очень трудный.

– Сказать-то он сказал, но на поверку оказалось, что их язык ничуть не сложнее эсперанто. Достаточно ухватить основные принципы, а дальше дело лишь за пополнением словарного запаса.

Роб нахмурился.

– Выходит, Хес’бю нам солгал?

– Не исключено. Или, может, его язык – табу для женщин и чужаков. Что именно, неизвестно, мы слишком мало знаем об оиннах.

В следующие пять минут Роб выяснил, что после многочасовых горячих дебатов военные позволили Хес’бю связаться по радио с кружившими вблизи Юпитера кораблями его народа. Узнав, что среди людей их представляет всего лишь пилот, оинны выслали к Земле космические корабли с офицерами, уполномоченными вести переговоры от имени всей расы. Оинны скоро приземлятся, и посадочные полосы Национального аэропорта Вашингтона уже очищены от самолетов.

– Хотелось бы посмотреть на их посадку, – сказал Роб.

– Нет проблем. В аэропорту установлены телекамеры, и прямая трансляция будет вестись сюда. Вот теперь можно и позавтракать.

Роб, как ни силился, не мог вспомнить, когда ел последний раз, Надя – как будто тоже; во всяком случае, оба они с волчьим аппетитом набросились на жареные куски жирной свинины и переперченную яичницу-болтунью.

Запив завтрак очередной чашкой кофе, Роб откинулся на спинку стула и тяжело вздохнул.

– Все, что нам порассказал Хес’бю, может быть неправдой, – заметила Надя.

Роб вновь, но на этот раз уже с удовольствием, вздохнул.

– Знаю. Но разве проверишь его слова без помощи способного общаться с мертвыми блеттерами медиума?

– Попробуем, пользуясь лишь логикой, обойтись без медиума. Как по-вашему, к чему Хес’бю лгать?

– У него на то могут быть тысячи причин. Какие конкретно – нам неизвестно.

– Хорошо, давайте оперировать только голыми фактами, не принимая во внимание того, что было нам сказано.

– Что ж, попробуем.

– Первый, не подлежащий сомнению факт, – Надя подняла указательный палец. – Корабль из космоса пропахал борозду в Центральном парке Нью-Йорка. Факт второй: в нем находились чужаки двух рас. Ко времени вашего появления на корабле двое из них были мертвы, а двое – живы. Один из живых напал на вас с оружием, другого вы обнаружили прикованным к стене, он, по-видимому, был пленником. Все мною сказанное – факты, голые факты, и мне хотелось бы располагать ими в большем количестве. Тогда стало бы ясно, почему корабль приземлился именно там, где он приземлился, и почему он вообще прибыл на Землю, и кто им управлял.

– На ваш последний вопрос ответить несложно, – заметил Роб. – В рубке управления находились блеттеры, следовательно, они… – Роб не договорил и, глядя Наде в глаза, улыбнулся. – А у вас, оказывается, скверный, грязный, подозрительный склад мышления агента спецслужбы!

– А разве у вас другой?

– Конечно, такой же, оттого-то я и обеспокоен не меньше, чем вы. Знаете, мне думается, что кораблем управлял Хес’бю, а два блеттера были мертвы давным-давно. Приземлившись в центре Нью-Йорка, Хес’бю втащил мертвые тела в рубку управления и открыл люк. Пока мы проникали в корабль, он преспокойно прошел в корму и приковал себя цепями к стене.

– В вашей теории я обнаружила, по крайней мере, одно слабое звено.

– И какое же?

– В корабле на вас напал третий блеттер…

– Да, но затем оружие в его руках взорвалось.

– И вы знаете, почему?

– Знать, конечно, не знаю, но догадываюсь.

– Так почему?

– Вы присутствовали на лекции по анатомии блеттеров, значит, вам известно, что их тело пронизывает не нервная система, как у нас, а сам мозг. Он достигает, в частности, рук и ног. С основами микроэлектроники вы, надеюсь, знакомы?

– Весьма смутно.

– Тогда поверьте мне на слово: даже современные человеческие технологии, не говоря уже об обогнавших наши технологиях чужаков, позволяют изготовить миниатюрный электронный прибор, способный управлять бессознательным телом, воздействуя электрическими импульсами непосредственно на мозг. Если в оружие блеттера был вмонтирован такой прибор, то вот как, по моему мнению, развивались события после приземления корабля чужаков: открывается люк, мы проникаем внутрь, подходим к двери, я подношу руку к оранжевому диску; срабатывает электрическая цепочка, которая не только приводит в действие дверь, но и включает управляющий телом чужака прибор в его оружии; прибор заставляет чужака прыгнуть на нас, а оружие – выстрелить; мы, разумеется, открываем ответный огонь; оружие в руках блеттера взрывается, навеки уничтожая хитроумный прибор.

– Вам не кажется, что ваша теория притянута за уши?

– Моя теория идеально объясняет все известные нам факты.

– Согласна, но тогда встает вопрос, какую цель преследуют оинны, разыгрывая перед нами комедию.

– Ответ очевиден. Оинны хотят, чтобы человечество ввязалось в схватку на их стороне. Для этого они предъявили нам убедительные на первый взгляд доказательства агрессии блеттеров, но, похоже, эти доказательства ничего не доказывают.

– Что означает… – проговорила Надя хрипло, – что означает, что мы окажемся втянутыми в галактическую войну, и все из-за какого-то существа, которому то ли можно верить, то ли нет.

– Правильно. Именно такая участь нам и угрожает. Но что касается меня, я хотел бы, для порядка, выслушать не только оиннов, но и их противников – шаг-то предстоит сделать весьма серьезный.

– Так что же вы предлагаете?

Роб улыбнулся:

– Можно было бы слетать в космос и переговорить с блеттерами.

– Вряд ли получится.

– В таком случае поделимся нашими подозрениями с начальниками. Пусть они, принимая решение, будут предельно осторожны.

– Смотрите! – крикнул кто-то. – Смотрите же!

Посетители кафетерия устремились поближе к телевизору, Робу же с Надей и без того отлично был виден экран над буфетной стойкой, и они остались на своих местах.

Посредине экрана на фоне безоблачного голубого неба появилось темное пятнышко. С каждой секундой пятнышко увеличивалось, приближалось. Вот оно превратилось в огромный космический корабль. Глядя на него, Роб почувствовал то же благоговение, как и во время прилунения «Аполлона». Под космическим кораблем меж тем появилась земля. Корабль замер и затем плавно опустился с высоты нескольких футов на посадочную полосу вашингтонского аэропорта. Великолепная посадка!

– Давать сейчас советы властям, по-моему, не самое подходящее время, – заметила Надя.

– Запишу-ка я все наши соображения на бумаге и пошлю как экстренное сообщение в свой отдел с рекомендацией довести до сведения «верхушки».

– Потом поделитесь со мной черновиком, – попросила Надя. – Я переведу текст сообщения на русский и отошлю в Политбюро. Сомневаюсь, что на него там обратят внимание, но, как говорят у нас, чем черт не шутит… А что мы будем делать дальше?

– Вы немного отдохнете, я же попытаюсь попасть на официальную встречу с посланниками оиннов. С их прибытием Хес’бю оказался не у дел, и я попрошу посланников направить его к вам для дальнейшего изучения языка. Нам как воздух нужна информация, а знание языка чужаков, весьма вероятно, поможет ее раздобыть.

– Пожалуй, вы правы. – Надя устало потерла глаза. – Сон прочистит мозги, и изучение языка пойдет легче. Свяжитесь со мной, как только появятся новости.

– Договорились. Отдыхайте.

На официальной встрече с представителями чужаков пожелали присутствовать почти все высшие военные чины и весь Госдепартамент. Чтобы попасть в число избранных, Робу пришлось воспользоваться всеми своими многочисленными связями в Пентагоне. Теперь он стоял в последнем ряду маленькой аудитории, что вполне подходило для его целей. По людской толпе пронесся возбужденный шепот, и в зал вошли трое чужаков. Они в отличие от почти обнаженного Хес’бю кутались в куски одинаковой темной материи.

«Очередная загадка, – подумал Роб. – Раздели ли Хес’бю блеттеры, после того как взяли в плен, или посланники, следуя обычаям людей, облачились по случаю официальной встречи?»

Посланники заняли места на возвышении, и Роб отметил, что ноги у них – настоящие, но у одного кисть правой руки, а у другого вся левая рука от плеча – металлические.

Госсекретарь, должно быть, разговаривал с оиннами по дороге из аэропорта, поскольку, произнеся краткое приветствие, представил руководителя делегации оиннов – Озер’о, чей ранг приблизительно соответствовал адмиральскому. Озер’о поднялся и, дождавшись, когда стихнут жидкие аплодисменты, заговорил:

– Я приветствую вас, люди Земли. Сожалею, что первая встреча между нашими народами происходит в столь трагическое для вас время. Вот уже многие годы мы знаем о вашем существовании и восхищаемся вашими жизнеспособностью и своеобразием. По вашим радиопередачам мы изучили языки людей Земли. В контакт с вами мы прежде не вступали не из-за ложной гордости, а из-за нашего кодекса чести. Наша раса – древняя и одинокая, и мы давно уже пришли к пониманию того, что любая попытка навязать свою культуру другим жителям Галактики – изначальное зло. Поэтому, желая вам добра, мы лишь наблюдали.

Роб отметил, что адмирал в отличие от Хес’бю говорит по-английски, правильно строя фразы и почти без акцента. Озер’о меж тем, пристально вглядываясь в лица людей, продолжал:

– Но ситуация изменилась – наши враги с незапамятных времен, блеттеры, выслали к вашей планете свой космический флот. К несчастью, остановить их нам не по силам. Поэтому мы, вступив с вами в контакт, предлагаем свою военную помощь и советы, – Озер’о издал почти человеческий стон. – Я подошел к самой тяжелой части своей миссии. Наши разведчики доложили, что в составе приближающейся к Земле армады находится космическая крепость размером со средний астероид, способная уничтожить целую планету. Из прежнего печального опыта известно, что проклятым блеттерам не нужна разоренная планета, их конечная цель – уничтожение противника до последнего существа.

Озер’о помолчал, склонив голову; когда же в зале утих возбужденный шепот, заговорил вновь:

– Агрессоры сейчас приблизительно в трех неделях пути от Земли. Если они приземлятся, то вся ваша цивилизация погибнет.