Текст книги "Как Ворон луну украл"

Глава 16

Дженна и Роберт познакомились на вечеринке в мексиканском стиле. Идти Дженне совсем не хотелось, но гулянку устроили друзья – Генри и Сюзан, счастливая семейная пара. На борту яхты, с видом на Лейк-Юнион; хочешь – сам делай себе фахитас[8]8
  Блюдо мексиканской кухни: жареное куриное мясо с овощами, завернутое в лепешку из кукурузной муки (тортилью).


[Закрыть], хочешь – заливайся мексиканским пивом или ледяной «Маргаритой». Приглашались только семейные, однако Дженну тоже позвали. Дескать, пусть все видят, каков он, одинокий человек.

Да, в те дни Дженна была довольно чувствительна, особенно к одиночеству. Не в том смысле, что у нее не имелось пары (хотя возлюбленный тоже не помешал бы). Она боялась оставаться одна. Даже если рядом просто находился кто-то, ей уже становилось легче. Пусть этот кто-то не разговаривает с ней, главное – присутствие. Странно, конечно, однако Дженна даже в душ одна ходить боялась. Ей все время чудилось, будто в ванной, кроме нее, есть кто-то другой. Или этот другой дожидается снаружи, пока откроют кран. Под шум воды он незаметно влезет в окно и убьет Дженну. Паранойя мешала жить по-человечески, но Дженна справлялась с ней, как и с другими проблемами. Она пошла на вечеринку, прекрасно сознавая, что будет на празднике единственной одинокой дамой. Она обещала прийти, а обещание – святое. Дженна пришла и вместе со всеми уплетала фахитас.

Впрочем, не одна она страдала от отсутствия пары. Друг хозяев привел приятеля. Милое дело, еды полно, только пива надо еще прихватить. Выглядел этот молодой незнакомец точно Том Круз. Чем занимается? Ну, отучился в Мичигане на брокера по работе с недвижимостью. И, кстати, можно его кое с кем познакомить.

Значит, мажешь лепешку тортилья соусом гуакамоле, сверху кладешь ломтики полусырого, кишащего сальмонеллой мяса цыпленка, потом лук, соус сальса. Сворачиваешь лепешку и как можно быстрее съедаешь, пока весь соус не стек по рукам до локтей.

– Привет, меня зовут Роберт. Сюзан сказала, что вы интересная девушка и мне обязательно стоит с вами пообщаться.

– Роберт. Ну да, точно. Вы тоже без пары.

– Тоже?

– На этом празднике, Роберт, только двое без пары. Парень и девушка. Так вот, я девушка без пары.

– Выходит, я парень.

– Вы приехали из Мичигана, в сентябре начинаете работать?

– Видели мое резюме?

– Миссис Леви дала почитать.

– Ладно, есть еще вопросы, или мне можно приступать к флирту?

– Вопросы? Парочка найдется. И, пожалуйста, отвечайте коротко и по теме. Как вы относитесь к абортам?

– Хотите знать мое личное мнение относительно абортов или мое мнение относительно того, имеет ли государство право ограничивать женщину в ее праве выбора?

– Отлично. Что скажете о традиции школьных молебнов?

– Я иудей. Думаю, этого достаточно?

– За Рейгана голосовали?

– Ни разу, принципиально. Плевать, сколько добра он сделал нашей стране.

– Как вам система социального обеспечения?

– Идея хороша и правильна, будущее – за прогрессивным обществом. Наша система соцобеспечения нуждается в реформе. Впрочем, я плачу все налоги, и на меня работает последний честный бухгалтер. Возможно, мне стоит платить меньше, если я протестую против несовершенства системы. Другими словами…

– Я же просила: коротко и по существу. Ваше отношение к геям?

– Эй, кем хочешь, тем и будь.

– «Кем хочешь, тем и будь»? Книга Марло Томас?[9]9
  Томас, Маргарет Джулия «Марло» (р. 1937) – американская актриса, продюсер и общественный деятель. В 1972 году выпустила детскую книгу (оригинальное название Free to Be… You and Me), основная идея которой – пропаганда терпимости и свободы выбора для всех, независимо от пола и возраста.


[Закрыть]

– Обожаю ее.

– Дело не в этом. Ладно, тест вы прошли. Ко мне вопросы есть?

– Только один.

– Валяйте.

– Выйдешь за меня?

Роберт, молодой и умный, обожал заниматься недвижимостью, в этом бизнесе требуется «читать» людей, и Роберта это заводило. Он хотел остепениться, завести троих детей. Мать научила его пользоваться посудомоечной машиной и сушить чугунные сковородки на огне (чтобы не ржавели). Роберт мог сам пришить пуговицу, постирать, погладить, однако не умел готовить. Любил отдых на природе, но спортом не увлекался: агрессия в Роберте была сильна, зато физические данные подкачали. Он ненавидел шопинг, зато обожал смотреть, как делают покупки другие. Единственная проблема Роберта заключалась в том, что он любил тратить деньги. Особенно на обеды в дорогих ресторанах, где подают исключительно хорошие вина. Роберт умел танцевать фокстрот и вальс, в детстве объедался сухим завтраком «Квисп» и чуть реже – «Концентрейтом». Он жил один, в квартире на холме Королевы Анны, где за жилье дерут три шкуры, зато Роберту нравился вид на башню Спейс-нидл.

Он сказал Дженне, что у нее самые красивые в мире глаза и что она непременно должна согласиться на свидание. Надо ведь узнать друг друга получше.

Слишком уж он правильный, подумала тогда Дженна. Чистоплюй прямо. И тут же она вспомнила свои последние десять попыток – все, как одна, неудачные. Дженна встречалась с художниками, властолюбивыми, заносчивыми, прямо пародиями на самих себя. Так, может, Роберт – из другого теста?

Дженна ответила ему, что на следующей неделе уезжает в Европу. На свидание сходить можно, когда она вернется. Дженна собиралась навестить подругу в Каримате, небольшом городке к югу от озера Комо; заодно пофотографировать двери. В Италии, знаешь ли, просто великолепные двери: маленькие деревянные, железные, собачьи; ничуть не хуже и разнообразные дверные ручки, колотушки… Дженну ждал прямо-таки дверной рай. Она хотела сделать себе имя в качестве фотографа. Вернуться домой с кучей снимков и опубликовать тематический альбом, разбогатеть. Ну, может, не совсем разбогатеть, зато было к чему стремиться. Иначе зачем еще жить?

– Как вернусь – позвоню, – пообещала Дженна.

– Может, лучше там и пересечемся?

– Там – это где?

– А куда ты летишь?

– В Милан. Беру напрокат машину, еду в Венецию и затем в обратную сторону, до озера Комо. По пути останавливаюсь в городах, фотографирую.

– В каких именно?

– Всех названий я не помню: Виченца, Падуя, Верона…

– И когда заглянешь в Верону?

– Надо с расписанием свериться.

– Скажи, когда заедешь в Верону, и я тебя встречу. Мне случалось бывать в этом городке. Там на главной площади есть фонтан. У него и пересечемся, в час дня, в условленный день. Вместе поужинаем и, если тебе понравится, сходим на второе свидание. Где-нибудь еще в Италии.

Сразу после вечеринки Дженна перезвонила Роберту и назвала день: шестнадцатое июня. Больше она с ним не разговаривала, но в назначенный срок вышла на главную площадь Вероны к фонтану. Роберт ждал ее, улыбаясь от уха до уха.

– А вот и она, – сказал он.

А вот и она… Фразу Роберт точно не репетировал. Наверное, после и забыл, как произнес ее, однако эти слова задели интимную струну в душе. Он словно ждал Дженну у фонтана всю жизнь, и вот она его нашла.

Роберт отвел Дженну к себе в номер. Он остановился в отеле «Ду торри» (что значило «две двери»), самом дорогом и лучшем в Вероне. Не чета маленькой гостинице, в которой поселилась Дженна. Роберт заказал фрукты и белое вино. Принесли огромную чашу, полную яблок, слив, винограда и киви с новозеландскими стикерами. Они поели, выпили и занялись любовью. Дженна не стала снимать майку – побоялась, вдруг Роберту не понравится ее грудь. Сквозь щели в больших деревянных ставнях проникали лучики света, тихо гудел под потолком вентилятор.

Потом Дженна включила телевизор и отыскала канал «Суперстанция». Шла документальная передача «Искривление времени»: в сериях по пятнадцать минут показывали сборную солянку из новостных выпусков, рекламы, музыкальных клипов и сцен из комедийных сериалов, нечто вроде дайджеста, отчета по достижениям американской культуры за год. И пока Роберт принимал душ, Дженна просмотрела выпуски с 1964 по 1969 год.

Затем они пошли к тому месту, где жила шекспировская Джульетта. Дженна дала камеру прохожему и попросила сфотографировать их с Робертом – под расписанной граффити аркой. Этот снимок сохранился до сих пор: идет дождь, Дженна и Роберт под синим зонтиком, купленным у уличного торговца.

Обнимаясь, они переждали дождь под аркой внутреннего дворика. Там было множество дверей, но Дженна не сделала ни единого снимка. Они с Робертом пошли в ресторан и заказали салат, ризотто с морепродуктами и еще одну бутылку вина. Роберт потом признался, что вкуснее ризотто он в жизни не ел.

Пообедав, вернулись в номер к Роберту и снова занялись любовью.

Так начался их роман. У Роберта были короткие взъерошенные волосы, узкое лицо и красивые скулы. Из-за смуглой кожи люди принимали его за местного, а одна супружеская пара из Америки даже обратилась к нему на ломаном итальянском – спросили, как пройти до арены. Роберт, подражая итальянцам, на ломаном английском ответил: два поворота направо и один налево. Туристы поблагодарили его на своем родном языке, заметив, что по-английски он говорит очень неплохо. Позже Роберт признался, дескать, не хотел ставить людей в неловкое положение.

Той же ночью Дженна позвонила домой матери и сказала, что «дверной» фотопроект продвигается медленно, зато она встретила молодого человека. Да-да, молодого человека и, похоже, влюбилась в него.

Глава 17

Дженна проснулась где-то в половине одиннадцатого. Перекатилась под одеялами и выглянула в окно. Небо затянули высокие и очень светлые облака, похожие на белый саван.

В номере было тепло, и Дженна нежилась в коконе холодного постельного белья. Как хорошо поваляться с утречка на кровати, совершенно раздетой. Обычно Дженна спит в рубашке, но после трех ночей, проведенных на виниловом шезлонге, да еще в полном туристическом облачении, она с радостью избавилась от оков продукции «Гэп».

Душа просила завтрака в номер: горячего кофе, бананов и овсянки. Но, как говорится, хотеть не вредно. Дженна вылезла из-под одеяла и пошла в ванную; почистила зубы и включила душ. Ой, какая прелесть! Мощные струи мягко бьют из всей поверхности распылителя. Не то что в других отелях, где лейка имеет отверстия лишь по краям. Под такой приходится крутиться и извиваться, чтобы помыться как следует.

Удобный душ, теплая постель… Отель «Стикин» определенно неплох.

Дженна вошла в ванну, намочила краешек занавески и попыталась приклеить его к бортику. Не получилось. Это была одна из тех прозрачных полиэтиленовых шторок, что липнут к ногам, когда принимаешь горячий душ. Прямо хоть не задергивай! Ну нет, какая-то там занавеска не испортит Дженне столь хорошее утро. Дженна перекинула край пленки через бортик ванны. Не можете предоставить нормальную шторку? Извольте тогда вытирать за постояльцами лужи.

Намочив голову, Дженна открыла маленький флакон шампуня. Пахнет кокосом, совсем как лосьон для загара, там, на Гавайях, куда Дженна с Робертом ездили вскоре после свадьбы. В пляжном отеле Дженна пошутила, мол, струя воды в джакузи идеально подходит для мастурбации. Роберт тут же предложил проверить, так ли это. Дженна никогда прежде не занималась самоудовлетворением на публике, зато Роберту смотреть понравилось. Разок она попросила Роберта подрочить перед ней, и он нехотя согласился. Дженне смотреть тоже понравилось, но мастурбировать – еще больше.

В «Книге смеха и забвения»[10]10
  Роман чешского писателя Милана Кундеры (р. 1929).


[Закрыть] говорится, что все женщины – эксгибиционистки, а мужчины – вуайеристы. Ну да, конечно. Где-нибудь в Праге – наверное.

Ополоснув волосы, Дженна потянулась за мылом.

И вдруг скрипнула половица. Кто-то вошел в номер. Дженна метнулась к двери и выглянула наружу – у порога промелькнул смутный силуэт. Волосы на шее встали дыбом, и по спине пробежал холодок. Дьявол! Кто-то в номере, он следит за Дженной, смотрит, как она моется! Сердце чуть не выскочило из груди, так сильно и быстро оно колотилось. Секунду Дженна не смела пошевелиться; ей показалось, будто прошло несколько минут. Это мужчина. Мужчина проник в ее комнату и наблюдал за ней. Давно ли? И кто он? Может, уже ушел? А может, еще здесь, хочет убить Дженну? Какого он роста, телосложения? Оружие при нем, интересно, есть?

В крови бурлил адреналин, все чувства обострились до предела. Дженна сейчас – легкая мишень, ни дать ни взять Джанет Ли[11]11
  Наст. имя Джинетт Хелен Моррисон (1927–2004) – американская актриса, наиболее известная по роли в фильме Альфреда Хичкока «Психо».


[Закрыть] ожидает удара ножом. Надо дать отпор, бороться за жизнь. Отец учил: никогда не показывай страха. Только агрессию. Мужик, нападая, ждет, что ты зажмуришься, ведь ты – женщина. Сама атакуй его, врежь по яйцам и сразу поднырни влево. Зачем? Если мужика пнуть между ног, он сблюет.

Отдернув занавеску, Дженна яростно заорала и выскочила из душа… прямо в пустую спальню. В номере никого не было.

Дженна быстро обыскала комнату. Дверь заперта, цепочка на месте. В кладовке никого, под кроватью – тоже. Дженна растерялась. Она же видела мужчину. Прямо здесь, в номере. Куда он исчез?

Немного успокоившись, она продолжила обследовать комнату. Ладно, предположим, что никто не входил. Дженне все примерещилось. Просто птица пролетела у окна, отбросила тень прямо на дверь – вот вам и силуэт у порога. В тот же момент кто-то проходил мимо номера в коридоре – отсюда и скрип половицы. Совпадение. Редкое, но возможное.

Дженна вернулась к ванной, надавила пяткой на одну из половиц, надеясь, что та не… Скр-рип! Ну и пусть. Отель хороший, однако время берет свое, полы немного рассохлись. Да в этом номере, поди, все половицы скрипят!

Дженна едва сдержалась, чтобы не проверить последнюю мысль. Она вернулась в ванную, обтерлась насухо и, замотав голову полотенцем, оделась.

* * *

Вопрос дня – где найти телефон?

На пароме телефонов нет, и их отсутствие все упрощает: не надо принимать никаких решений. В городе, однако – даже в таком затрапезном, как Врангель, – телефоны на каждом шагу. Дженна поняла это, выглянув в окно на Фронт-стрит. Сам гостиничный номер аппаратом не оборудовали, зато напротив отеля стояла треугольная конструкция. Вывеска над ней гласила: «Врангельский туристический центр». Во дворике перед ним Дженна заметила несколько вещей: тотемный столб (ну куда без него туристическому центру на Аляске?!), скамейка для пикников и телефонная будка.

Нужно позвонить родителям, ведь они наверняка беспокоятся. Дженна скажет папе с мамой, что с ней все хорошо. И хотя импровизированный процесс душевного исцеления требует молчания, тайны, Дженне стало стыдно перед мамой за свое столь внезапное исчезновение. Мама, наверное, с ума сходит, волнуется. Лучше уж ей признаться, для очистки совести.

Дженна спустилась в вестибюль и вошла в давешнюю телефонную будку. Едва она закрыла за собой дверцу, как включился свет и над головой загудел небольшой вентилятор. Дженна воспользовалась телефонной карточкой, набрала номер матери. Трубку сняли после первого же гудка.

– Привет, мам.

Пауза.

– Дженна? – спросила наконец мама.

– Да, мам, это я.

– Ты где?

– Так, уехала ненадолго.

– Куда уехала, Дженна? С тобой все хорошо? Мы думали, тебя похитили. Полиция нашла машину Роберта, а тебя – нет. И что за странное сообщение ты оставила? Как ты? В чем дело? У вас с Робертом все так плохо? Ты от него уходишь? Дженна, где ты? В Сиэтле?

Сколько вопросов! Дженне даже сделалось грустно. Близкие в панике, и правильно: дочь исчезла, ничего не сказав. Вот родители и напридумывали всяких ужасов. Мама выстреливала вопрос за вопросом. Ей столько предстоит узнать, а Дженне – очень многое объяснить.

Дженна поступила эгоистично, да, хотя по натуре она совсем не эгоистка. Она всегда подстраивалась под других, приспосабливалась, меняла поведение по обстановке. Не желая причинять людям неудобство, всегда позволяла окружающим выбирать, где есть, какой фильм смотреть или куда отправиться в отпуск. Но сейчас… сейчас ни на один вопрос матери Дженна не ответит. Просто потому, что мать желает унять свою душевную боль. До сердечных ран дочери ей дела нет. Сама она эгоистка.

В своем «эгоистичном» путешествии Дженна зашла слишком далеко и прерывать его не собирается. Теперь она сама управляет собственной жизнью.

– Мам, я на отдыхе. Со мной все хорошо. Как вернусь – обо всем расскажу.

– Ты о чем это? Ну-ка, говори, где ты!

– Нет, мам. Позже позвоню еще раз.

– Дженна! Послушай-ка! Ты очень расстроила меня и своего отца. Отвечай на вопросы, немедленно!

– Передай папе, что я его люблю. И тебя тоже люблю. Пока, до связи.

– Дженна!

– Пока-пока.

Дженна повесила трубку. Какой кошмар! Теперь понятно, отчего люди бегут и пропадают без вести. В «Пяти легких пьесах» Джек Николсон просто сел в грузовик и уехал из дому. Его все достало. Седлай цыпленка, ты, старая корова!

Рука все еще лежала на трубке. Может, следует позвонить Роберту? Да, следует. Но хочет ли этого Дженна? Нет. Ну ладно, ладно, она позвонит, однако разговаривать станет на своих условиях. Претензий не потерпит.

– Роберт, это я.

– Дженна…

– Роберт, молчи и слушай. Если начнешь задавать вопросы, я повешу трубку.

Тишина.

– Прости, что я так резко сорвалась, мне срочно пришлось уехать. Я должна была. Со мной все хорошо, мне просто надо побыть одной и подумать.

– Как ты?

– Говорю же: все хорошо. Послушай, я поступила плохо, но правильно. Иначе не могла. Понимаешь?

– Да, понимаю, – смиренно произнес Роберт. – Когда ты вернешься?

– Еще не знаю.

– Скажи хотя бы, где ты?

Дженна прикусила губу изнутри.

– Не скажу.

– Хорошо. Значит, ты в безопасности и пока не знаешь, когда вернешься? Все?

– Все ли? Все ли?! Да, все! Я только это хотела сказать! Больше ничего. Разговор окончен, пока.

– Оставь свой номер. Я свяжусь с тобой.

– Нет.

– Ладно, звонить не стану. Просто мне так спокойнее. Пожалуйста, Дженна.

– Номер не оставлю, не могу.

– Дженна, мне просто нужно знать.

– Что знать?

Пауза.

– Знать, что ты вернешься.

О-о, да Роберт едва сдерживает слезы. По голосу сразу понятно. Он сейчас сидит у себя за столом, опустив голову на руки и зажав трубку между плечом и ухом. Надо как-то утешить его, но оставить телефонный номер? Нет, процесс исцеления будет нарушен. И Роберт, и все остальные получат доступ в мир Дженны, вторгнутся в него. Ей нужен отдых, а какой же это отдых, если тебя могут достать? Нужно быть твердой, не поддаваться эмоциям.

– Перезвоню завтра. Большего не проси.

– О, Дженна! – Роберт не удержался и всхлипнул. Бедняга. Плачет. – Ты меня убиваешь.

Дженна глубоко вздохнула:

– Прости, Роберт. Я просто спасаюсь.

Дженна повесила трубку и еще немного посидела в тишине будки. Лишь яростно шуршал лопастями вентилятор над головой. Интересно, как сложилась бы судьба, где была бы Дженна сейчас, не совпади та идиотская вечеринка с годовщиной гибели Бобби?

Глава 18

День начинался многообещающе. Весь город в распоряжении Дженны: делай что хочешь, никто не помешает. Тогда откуда этот необъяснимый страх?

Дженна прошла обратным путем по Фронт-стрит, в сторону паромного причала. При свете дня бабушкин дом показался всего лишь развалиной, нагромождением сухих досок, которое и домом-то стыдно назвать.

На веранде стояло одинокое ржавое кресло-качалка. Дженна поднялась по ступенькам, села в него – древняя конструкция застонала под ее весом. Дженна взглянула на бухту. Неяркая улица, серая вода, темный силуэт о́строва по ту сторону залива – и все это под белыми облаками – вид имели удручающий. Дженна ждала, что в сердце проснутся чувства, некое удовлетворение… но на душе было пусто.

Разочарованная, Дженна встала и обернулась ко входу. Дверь-москитка – такая бесполезная – по-прежнему прикрывала входную дверь, запертую на висячий замок и заколоченную досками. Окна были заставлены уже искривившимися листами фанеры. Дженна обошла строение сбоку – и здесь окна заколочены. Дом не желает принимать гостей.

Тогда Дженна прошла к задней веранде. Открыла москитку, осторожно поднялась по прогнившим ступенькам. Всюду лежал мусор: старая раковина на боку, разломанные ящики, выпотрошенный диван без подушек; у стены – велосипед без заднего колеса и рулевой перекладины.

Черный ход закрывала оторванная дверца холодильника. Дженна убрала ее в сторону. Странно, больше никаких преград на своем пути она не встретила. Должно быть, в дом заходил еще кто-то. Дженна подергала за ручку, надавила на дверь всем весом, и та поддалась. Дженна вошла.

Внутри было темно, холодно и пахло гнилью. Длинный узкий коридор шел до самой передней прихожей. Справа от себя Дженна заметила запертую дверь, которая – если память не изменяет – вела на второй этаж. Слева располагалась ванная.

Дженна пошла вперед по коридору. Старые половицы скрипели, весь дом, казалось, шатается. Если снаружи он выглядит мертвым, то изнутри производит впечатление еле живого. Он все еще дышит.

Дженна заглянула в комнату слева. Это бабушкина. Внутри почти ничего, кроме каркаса кровати, разбитого комода и треснувшего зеркала на полу, которое отражает неровный луч света из окна в потолок.

Дальше по коридору – гостиная и смежная с ней кухня. Из них вынесли все, даже дверцы от шкафчиков. Остался лишь толстый слой пыли; крохотные следы подсказывали, что порой в дом забредают животные. Забредают, да ничего не находят, даже крошек.

Дженна вернулась к двери на второй этаж. Подергала ручку – заперто. Дженна поискала взглядом хоть какой-нибудь инструмент и, не найдя ничего, просто ударила ногой рядом с ручкой. Дверь распахнулась. Ха, прямо как в «Старски и Хатч»[12]12
  Популярный в 1970-х сериал о напарниках-полицейских.


[Закрыть].

Окно наверху пропускало достаточно света, и Дженна отчетливо разглядела ступеньки и стены лестничного колодца. Пошла наверх и на полпути пожалела о принятом решении. Не за тем она приехала во Врангель, не шариться по мертвому дому собиралась. Да и что здесь можно найти? Дом обчистили, и давно. Так зачем тогда подниматься? Последний раз Дженна гостила здесь семнадцать лет назад, и уже в то время дверь на второй этаж была заперта. Какой смысл заглядывать туда сегодня? Ответа Дженна не знала, однако начатое решила довести до конца.

Ступеньки расшатались, перил по бокам не было никаких. Стены заросли плесенью, и трогать их не хотелось, но Дженна все же старалась держаться ближе к внутренней стороне ступенек. Так, она думала, надежнее.

На втором этаже Дженна вздохнула с облегчением. Света из окна хватало, чтобы разглядеть двери в коридоре, ведущем в заднюю часть дома. За одной из дверей наверняка лестница на чердак. Дженна вошла в первую гостевую спальню и легко сорвала с окна лист фанеры. Без задней мысли отбросила его на пол – и доски под ногами аж задрожали.

Дыхание перехватило. Как бы весь дом не рухнул, иначе Дженну погребет заживо. Когда дрожь унялась, она выглянула в окно. Мимо по улице шел одинокий мужчина, тянущий за собой красную тележку. Пожилой, длинная борода, седые волосы, поношенная одежда… Ну прямо отшельник, живущий на отшибе цивилизации.

Мужчина вдруг остановился. Обернувшись, он посмотрел прямо в окно, на Дженну. Черт! В доме не положено находиться, он закрыт уже много лет. Если незнакомец сдаст Дженну полиции, неприятностей не избежать. Бабушкин дом теперь – аварийный объект, это даже Дженне понятно. Местные власти обязательно отошлют ее из города, но для начала поинтересуются: какого дьявола она проникла в заколоченный дом?

Дженна отпрянула от окна.

Постояв немного, она вдруг рассмеялась над собственной глупостью. Никому-то бродяга ничего не скажет. Он скорее всего решил, будто видел привидение. Представьте: проходите вы мимо заброшенного дома, и вдруг в окне второго этажа появляется девушка. Как себя поведете? Правильно, испугаетесь. Побежите. Сама Дженна так и поступила бы. И молчала бы потом в тряпочку.

Дженна осторожно выглянула в окно. Бродяга ушел. Ф-фуф, слава богу. Никто не пострадал.

В комнату тем временем пробились лучики солнца, и Дженна увидела, что здесь не так уж и пусто: куча старой одежды в углу, деревянный стул, этажерка с книгами, кровать… вещи, которые никому не пригодились. Обнесли только первый этаж: забрали плиту, кухонный стол – все более или менее ценное, что сгодится в хозяйстве. Кому нужен ношеный свитер? Или потрепанная книга? Никому.

Дженна опустилась на корточки перед этажеркой и посмотрела корешки книг: в основном мистика и приключения для подростков, «Старая книга» от клуба «Ежемесячник», школьный томик поэзии. Дженна взяла последнюю книжку с полки и открыла. На форзаце едва видны буквы: имя матери, Салли Эллис, ее адрес в общежитии Вашингтонского университета. Дженна открыла страницу с закладкой: Уильям Блейк «Тигр! Тигр!». Дженна улыбнулась. Мамина книга. Все же стоило предпринять опасный подъем на второй этаж. И плесень на стенах уже не так огорчает.

Ба-бах!

Дженна замерла. Отчетливый и ясный звук донесся сверху, с самого чердака. Чему там грохотать? Должно быть, Дженна, бродя по дому, нарушила хрупкое равновесие. Запустила цепную реакцию; колебания дошли до чердака и опрокинули какой-нибудь древний торшер, прислоненный к стене. Все логично, все правильно… Тогда почему так колотится сердце?

И вдруг снова – ба-бах!

Ну вот, опять. Какого черта? Дженна выпрямилась; половицы скрипнули, а перед глазами замелькали черные точки – так всегда бывает, если Дженна резко встает. (У нее проблемы с давлением.) Сверху донеслось шарканье ног. Или нет, скорее шуршание лапок. Похоже, на чердаке завелось какое-то животное.

Дженна покрылась гусиной кожей. Чтобы успокоиться, она попыталась выровнять дыхание. Да, на чердаке просто завелось животное, паразит. Кожу начало покалывать, словно организм в стремлении понять, что происходит, разом расширил все поры. По чердаку носится зверек. Больше, чем мышь, и меньше человека. Может, даже крупная крыса. Бегает там и задевает торшеры. Внушив себе эту мысль, Дженна, впрочем, ни капли не успокоилась.

Она выглянула в коридор, но в полумраке ничего не увидела. Глупо-то как волноваться по пустякам, однако Дженне захотелось поскорее выбраться на улицу.

Она метнулась к лестнице. Побежала вниз, перемахивая за раз через две ступеньки. Поскользнулась и даже успела представить, как падает и приземляется в самом низу бесформенной грудой. Но в последний момент привалилась к скользкой и липкой стене. Книгу, правда, потеряла, и томик поэзии ухнул во тьму. Черт! Искать его некогда. Дженна наконец спустилась, пулей вылетела через черный ход и обежала строение кругом.

Уф! Снаружи не так уж и страшно. Жаль, конечно, томика стихов. Может, вернуться за ним позже, с фонариком? Нет, похоже, книга не желает покидать пределов бабушкиного дома. Порою вещи занимают свои места не без причины, и забирать их с собой – кощунство. Не потому ли бабушкин дом ополчился на Дженну? Скорее даже отпугнул ее, выгнал?

Усмехнувшись собственным мыслям, Дженна отправилась назад в город.

* * *

У входа в универсам стояла красная тележка. Дженна тем не менее вошла и обнаружила бродягу, хозяина тележки, у кассы. Юный продавец отпускал ему покупки: главным образом чипсы и газировку. Дженна юркнула в самый конец торгового зала; там взяла из холодильного шкафа минералку и задержалась у витрины с супами. Не хотела сталкиваться с нищим.

Наконец он вышел, и Дженна проследовала на кассу. Юноша пробил ей бутылку минералки. Странный какой-то кассир. Глаза полузакрыты, лицо с пирсингом: нос, брови и нижнюю губу украшают серебряные кольца. Бр-р, страшно подумать, что еще у него на теле проколото.

– Знаете, я на отдых приехала, – решила заговорить Дженна. – Есть у вас какие-нибудь достопримечательности в городе?

Парень обернулся к полке с проспектами. Господи, у него и в шее дырка! У основания черепа кожу пронзает кость дюйма в два длиной. Парень положил туристический проспект на стойку перед Дженной. Хорошо еще, глаз не поднял, не увидел выражения у нее на лице.

Пока он отсчитывал сдачу, Дженна заглянула в проспект: нарисованная от руки карта города и отметки цифрами; внизу – комментарии. Первый пункт – гора Росистая.

– А на Росистой у вас красиво? – спросила Дженна.

Кассир раздраженно взглянул на нее:

– Что вы считаете красивым?

– Природу, деревья, цветы…

– Цветочки, значит? – повторил пирсингованный юноша. – Если вас это интересует, тогда, конечно, на горе красиво.

– Пешком до нее далеко?

Кассир пожал плечами:

– Минут пятнадцать.

– Это мне сейчас в какую сторону топать?

Парень указал на карте:

– По первой же улице слева и вверх по холму. Там будет знак. Следуйте по тропе.

– То есть сходить стоит?

Парень ухмыльнулся:

– Вам-то? Ну да, сходите.

Дженна забрала минералку и карту.

– Ну, спасибо большое за помощь.

Дженна вышла и свернула налево. Снова заглянула в проспект. Ну так как, подниматься ей в гору? Стоит оно того? Одной идти по лесу… Может, отложить поход? Или вообще отказаться от затеи? Сесть на следующий паром и отчалить из Врангеля? Задачу-минимум Дженна выполнила: бабулин дом навестила. Что еще остается? Прогулка по горам? Слишком уж близко Дженна подойдет к Тандер-Бэй, там все напоминает о Бобби.

– Заходили в дом Эллисов?

Оторвавшись от карты, Дженна ахнула. В двух шагах от нее стоял давешний тип и пристально смотрел на нее.

– Ой, мамочки, – обронила Дженна и рассмеялась, пытаясь вернуть самообладание. – Как вы меня напугали!

– Заходили в дом Эллисов? – повторил незнакомец.

Дженна улыбнулась, но внутренне вся ощетинилась. Да кто он такой? Какое ему дело?! Она уже хотела послать бродягу куда подальше, но передумала. Врангель – городок маленький, тут люди друг о друге все знают. Твои дела здесь – это непременно и дела соседей. Надо играть по правилам.

– Да, заходила. Вы меня видели, да?

– Что вы там делали?

– Я… это… – Что сказать? Отмазаться? Скормить неправду? – Я дочь Салли Эллис. Вот, приехала, дай, думаю, загляну, проверю.

Бродяга задумчиво кивнул.

– Хотите снова его открыть?

– Что-что?

– Вы приехали, чтобы восстановить дом? – медленно повторил он, как для глухого.

– О нет! Я просто зашла посмотреть, повспоминать, вот и все.

Незнакомец перетащил тележку с тротуара на дорогу.

– Не к добру это. Я бы на вашем месте не стал шастать по дому. Он вот-вот может обрушиться.

Сказав это, он пошел вниз по улице.

– Спасибо! – крикнула Дженна ему в спину. – Спасибо за совет, но я больше в дом ни ногой. – Бродяга даже не оглянулся. – Насмотрелась уже.

Он словно забыл, что еще минуту назад разговаривал с ней.

Дженна пошла в противоположную сторону. Похоже, прогуляться на гору стоит. Дженна не позволит так легко себя запугать. В конце концов, она только приехала. Дженна посмотрела на небо – мало-помалу облака рассеивались, погода налаживалась. Уже хорошо. Прогулка пойдет Дженне на пользу. Хотя бы ненадолго надо вернуться в лоно природы, заодно и ногам дать нагрузку.