Автор книги: Гавриил Бунге
Жанр: Религия: прочее, Религия
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
Тот же «Дух Господень», Который вдохновлял пророков и провозглашал через них «слово Господне», и Сам потом открывает Себя в Новом Завете не только как «сила Божия», но и как Лицо Святого Духа. Ибо Он есть тот «другой Утешитель», который «вовек пребудет» [с учениками] (Ин. 14:16) вместо «Ходатая пред Отцом, Иисуса Христа» (1 Ин. 2:1). Именно Он научит их всему и напомнит им все, что говорил им Христос (см. Ин. 14:26). Ибо Его миссия в том и состоит, чтобы «свидетельствовать» о Христе (Ин. 15:26).
Осталось сделать всего один шаг, чтобы в ветхозаветных «прообразах» (τύποι) (1 Кор. 10:6,11), в видениях Илии, Исайи, Даниила и других пророков открыть саму тайну Святой Троицы.
Первым в ряду этих «провидцев» стоит Авраам.
Явися Аврааму Бог триипостасный
у дуба древле мамврийского
о страннолюбии мзду Исаака воздая за милость:
его же и ныне славим,
яко Бога Отец наших[20]20
Октоих, в неделю утра на полунощнице, канон Троичен, творение Митрофаново. Глас 3-й, второй тропарь седьмой песни.
[Закрыть].
Патриарху Аврааму егда явилася еси
во образе мужесте; Троичня Единице
непременное показала еси
Твоея благости, и господства[21]21
Октоих, в неделю утра на полунощнице, канон Троичен, творение Митрофаново. Глас 4-й, второй тропарь третьей песни.
[Закрыть].
Да единаго открывше древле
яве господства Троичную Ипостась,
явился еси Боже мой,
во образе человеков Аврааму,
поющу Твою державу единственную[22]22
Октоих, в неделю утра на полунощнице, канон Святей и Живоначальней Троице, творение Митрофаново. Глас 5-й, первый тропарь восьмой песни.
[Закрыть].
При этом богослов и гимнограф Митрофан Смирнский проводит четкое различие между ветхозаветным прообразом и его новозаветным воплощением.
Ключ к пониманию ветхозаветных образов сокрыт в тайне Воплощения Сына.
Такое четкое различение приобретет огромную важность для иконографического истолкования тайны Святой Троицы. Ибо иконописцы «невидимого Божества не описуют, а пишут по пророческому видению…»[25]25
«Ответ синода начальнику канцелярии Ивану Висковатому» цитируется по: Н. Андреев. О деле дьяка Висковатого // Философия русского религиозного искусства XVI–XX веков. М., 1999. С. 295.
[Закрыть]. Посещение Авраама тремя мужами – это не явление Самой непостижимой Пресвятой Троицы, а пророческое видение этой тайны, которая будет мало-помалу открываться верующему сознанию Церкви от века к веку.
Творение Андрея Рублева – это материально выраженный венценосный триумф долгого пути, блистательный зрелый плод сложного процесса богословского и иконографического развития, зародившегося на заре христианства в лоне православной традиции. Теперь же нам надлежит обстоятельно отследить этот путь…
Глава II. Иконографическая традиция
Иконы, изображающие явление трех мужей Аврааму, восходят к истокам христианской иконографии и со временем становятся все более многочисленными, в особенности в Восточной Церкви. Применительно к первому тысячелетию мы, правда, вынуждены ограничиться почти исключительно латинским Западом, так как в период жесточайшего иконоборчества (730–843) на греческом Востоке огромное количество произведений было попросту уничтожено. Вместе с тем, поскольку Запад в ту пору еще целиком и полностью находился под влиянием веяний, шедших с Востока, тем паче что сами работы зачастую выполнялись греческими мастерами, эта неполнота в значительной мере компенсируется.
* * *
Как свидетельствует церковный историк Евсевий Кесарийский, еще в доконстантиновское время в Мамврийской дубраве находилось некое изображение (γραφή) трех гостей Авраама. К этому важному свидетельству мы вернемся позже, но уже в иной связи[26]26
См. далее с. 91–92 и Приложение, с. 197–199.
[Закрыть]. Оригинал изображения, описываемого Евсевием в общих чертах, не сохранился, но, к счастью, уцелела, насколько нам известно, его ранняя копия в виде известкового слепка, датируемого предположительно V веком[27]27
Ил. 1.
[Закрыть]. Слепок представлял собой нечто вроде сувенира для паломников.
Можно ли считать происхождение описанного Евсевием произведения, а также упомянутого выше слепка и, соответственно, того, что на них изображено, подлинно христианским, – на сей счет имеются определенные сомнения[28]28
См. далее Приложение.
[Закрыть]. Не исключено, что в данном случае мы все же имеем дело с синкретическим языческим изображением, основывающимся на местной авраамической традиции, которая впоследствии была истолкована и преобразована христианами на свой лад, а именно в христологическом смысле. Если же скромный известковый слепок действительно воспроизводит мамврийское изображение, то он поможет нам составить себе представление об утраченном оригинале.
На слепке отчетливо различимы фигуры трех молодых людей. Они облачены в хитоны и хламиды, их лица изображены строго анфас. Юноши сидят позади маленького столика о трех ножках, на котором можно разглядеть три хлеба (?) в форме звезд. Каждый из них держит в левой руке чашу. Слева угадывается дерево, которое своей кроной осеняет все три фигуры; на дереве висит клетка для птиц.
В нижней части слепка, в пространстве, которое отделено от трех юношей горизонтальной линией, просматриваются – слева направо – сначала некая конструкция (по-видимому, колодец Авраама), потом телец, далее фигура мужчины, несущего сосуд для омовения (?), и, наконец, женская фигура с большим сосудом. Юноша, сидящий слева, указывает своим посохом на колодец, средний – правой рукой вверх на дерево, а тот, что справа, – посохом на тельца.
За исключением клетки для птиц и колодца, все эти детали, хотя и в иной композиционной расстановке, будут включены в иконописный канон. Чаши, например, неизменно будут стоять на столе; хозяева, Авраам и Сарра, будут соразмерно помещены в то же пространство, что и их гости, а не отдельно от них и т. д.
1
Известковый слепок с двусторонней печати, диаметр 14 см, был предположительно найден в окрестностях Иерусалима, V в. (?),
Строгая фронтальность в изображении трех гостей, всегда представленных в облике юношей, будет сохраняться на протяжении нескольких веков, пока по окончании периода иконоборчества не утвердится иной порядок.
Обращает на себя внимание отсутствие на слепке шатра Авраама, который обычно изображается в виде дома; впоследствии эта деталь будет неизменно присутствовать на всех без исключения неоспоримо христианских изображениях «Гостеприимства Авраама».
* * *
Перейдем теперь к рассмотрению уникальной фрески, обнаруженной в 1955 году в катакомбах на Виа Латина и датируемой первой половиной IV века[29]29
Ил. 2.
[Закрыть]. Эта фреска является древнейшим из всех известных нам на сегодняшний день изображений интересующего нас сюжета, христианское происхождение которых не вызывает никаких сомнений. На ней мы видим сидящего под дубом Авраама с бородой, а справа от него – стоящих на пригорке с плоской вершиной трех юношей в белых одеждах. Авраам приветствует гостей, поднимая правую руку, юноши отвечают на его приветствие таким же жестом. Слева от Авраама – телец, символизирующий предстоящую, но не изображаемую здесь трапезу.
За исключением тельца, который, конечно же, изображен явно не случайно, фреска в точности воспроизводит эпизод, описанный в Быт. 18:1–2, Авраам в час дневного зноя сидит под Мамврийским дубом, возводит очи свои горе и, в буквальном соответствии с церковнославянским текстом Библии, видит «трие мужие стояху над ним», – деталь, которая многих святых отцов побудила к глубоким размышлениям и толкованиям. И все же рассматриваемая нами древняя фреска – это не просто наивная иллюстрация ветхозаветного события, а нечто намного большее. Чтобы понять это, достаточно сравнить изображение с текстом Писания. Сначала в книге Бытия повествуется о явлении Аврааму «Бога», потом – о «трех мужах», которых видит патриарх. Далее говорится о «Господе»: «И пошел Господь, перестав говорить с Авраамом» (Быт. 18:33), – тогда как «два Ангела» направились в Содом одни (Быт. 19:1).
2
Фреска из катакомбы на Виа Латина, Рим; кубикул B, 96 × 94 см; начало IV в.
Здесь же перед Авраамом предстают не трое «мужей», а трое юношей едва ли не отроческого возраста. Ничто не намекает на то, что один из них – «Господь». К тому же «два Ангела» лишены каких-либо внешних признаков, которые прямо указывали бы на то, кто они такие, – у них нет ни нимбов, ни крыльев, ни посохов вестников. Правда, в ту эпоху данные атрибуты не были обязательными. Ангелы изображались, как правило (хотя и не всегда), безбородыми юношами в белых одеяниях[30]30
См. Новый Завет о Воскресении: Мк. 16:5 (юноша в белом одеянии), Мф. 28:2 и далее (Ангел), Лк. 24:4 (двое мужей).
[Закрыть]. Да и Божественный Логос практически всегда изображался безбородым юношей, узнать же Его можно было чаще всего по свитку, который Он держал в левой руке.
Поразительным и весьма важным для толкования фрески представляется то обстоятельство, что три гостя Авраама практически ничем не отличаются друг от друга: ни размером (в том, что средняя фигура чуть ниже двух других, вряд можно усмотреть какой-либо особый смысл), ни одеянием, ни, в особенности, жестами.
Нельзя не обратить внимания на еще одну характерную и, судя по всему, продуманную деталь фрески: стоя на пригорке, трое юношей возвышаются над тем, что их окружает; они стоят над Авраамом, к тому же вплотную друг к другу, благодаря чему усиливается ощущение их единства.
Речь, таким образом, идет не просто о живописном воспроизведении библейского сюжета, а о его толковании. Но что же хотел изобразить художник? «Господа», то есть Логоса, в сопровождении «двух Ангелов»? Или все-таки трех «Ангелов» в облике юношей или мужей?
Отметим, кстати, что в катакомбной живописи пока не обнаружено ни одного произведения, с которым можно было бы сравнить нашу фреску. Поэтому с учетом весьма специфического контекста вопрос о ее внутреннем содержании остается пока открытым.
* * *
Великолепная мозаика в базилике Санта-Мария-Маджоре относится уже к следующему веку (первая половина V века)[31]31
Ил. 3.
[Закрыть]. Несколько сцен объединены в ней в одно изображение. Использование этого формального приема можно будет проследить и во многих более поздних иконографических работах. В верхней части мозаики Авраам, склоняясь до земли, приветствует пришедших к нему гостей, что полностью соответствует библейскому описанию (Быт. 18:2). И здесь «трое мужей» представлены безбородыми юношами, облаченными в белые одеяния, но теперь они изображены с нимбами, то есть с атрибутом, которым в античности обыкновенно наделяли богов, обожествляемых людей и аллегорических персонажей.
Сразу же обращает на себя внимание и то, что средняя фигура помещена в мандорлу[32]32
Мандорла – в христианской иконографии особая форма нимба (сияние овальной формы), в котором помещается изображение Христа.
[Закрыть]: это разительно отличает ее от двух других фигур.
В левой нижней части мозаики изображено приготовление угощения. Узнаются шатер Авраама в виде дома, перед ним Сарра, пекущая хлебы, и сам Авраам, отдающий ей распоряжения. И тут воспроизводится всем известная сцена (см. Быт. 18:6).
В правой части изображена сцена угощения. Трое юношей сидят один подле другого за прямоугольным (в тексте Писания неупомянутым) столом. Перед столом стоит большой сосуд для омовения (см. Быт. 18:4), на столе – три треугольных хлеба. В Писании говорится о «трех сатах лучшей муки», из которых Сарра должна испечь «пресные хлебы». Стоящий слева, в тени дуба, Авраам подает своим гостям неразделанного (!) тельца на блюде.
3
Мозаика базилики Санта-Мария-Маджоре, Рим; неф, левая сторона; первая половина V в.
В этой сцене, в отличие от сцены в верхней части мозаики, трое юношей ничем не отличаются друг от друга; то, что у юноши, сидящего справа, волосы чуть короче, чем у двух других, вряд ли несет какую-либо смысловую нагрузку. Их одеяния, опять же, совершенно одинаковы, различны лишь жесты. Юноша слева поднимает руку для благословения и одновременно указывает ею на юношу в середине, который, в свою очередь, указывает на тельца, в то время как юноша справа указывает пальцем на хлебы. Все это зримо передает внутреннюю связь между ними. Смысловым центром здесь определенным образом являются средняя фигура, телец и хлебы.
И вновь перед нами не простодушная картина, иллюстрирующая текст Библии, а глубокое и целостное толкование библейского события.
* * *
С еще большей очевидностью такой вывод напрашивается при рассмотрении нашего следующего примера – масштабной мозаики в базилике Сан-Витале в Равенне (до 547 г.)[33]33
Ил. 4.
[Закрыть]. И в ней несколько сюжетов объединены в одно изображение. Слева в проеме двери мы видим Сарру, смущенную предсказанием о рождении Исаака (см. Быт. 18:12 и далее), в центре представлена сцена угощения трех мужей, справа изображено гораздо более позднее событие – принесение в жертву Исаака. Типологическое значение такой явно намеренной компоновки становится совершенно понятным благодаря самому местоположению мозаики в базилике, а также в контексте общей иконографической программы. Фреска находится на стене в алтарной части храма, а на противоположной стене воспроизведены жертвоприношения Авеля и Мелхиседека, которые тоже объединены в одно изображение. На богато украшенный (христианский) алтарь Авель возлагает агнца, а Мелхиседек – три круглых хлеба и большой сосуд в виде кубка. Итак, не остается никаких сомнений в том, что ветхозаветные сцены с жертвоприношениями рассматриваются здесь как «прообразы» (τύποι) новозаветной жертвенной евхаристической трапезы! В центре стоит Христос, являющийся, как сказано в Послании св. Павла к Евреям, одновременно, в одном лице, и Жертвой, и Священником, крапление крови Которого предзнаменовано Авелем (см. Евр. 12:24), Мелхиседеком (см. Евр. 6:20 и далее) и Исааком (Евр. 11:19).
4
Мозаика базилики Сан-Витале, Равенна; алтарная часть; середина VI в.
Общее типологическое значение всей иконографической программы не исключает, однако, того, что изображение гостей Авраама несет еще и свой собственный смысл. И здесь трое юношей опять-таки во всем, за исключением жестов, похожи друг на друга, как братья-близнецы. Тот, что в центре, и тот, что справа, поднимают правую руку для благословения, а тот, что слева, и тот, что справа, указывают на три хлеба в виде дисков, на которых начертана буква Х, что привлекает к ним особое внимание.
Как и на мозаике в базилике Санта-Мария-Маджоре, Авраам подносит своим гостям неразделанного тельца на блюде. На более поздних иконах на столе неизменно будет стоять большая чаша с головой тельца.
* * *
Таковы, насколько нам известно, свидетельства первого тысячелетия, дошедшие до наших дней. Несмотря на их немногочисленность, они позволяют достаточно точно идентифицировать самый, пожалуй, древний иконографический тип. Независимо от возможных типологических интерпретаций, его по праву можно обозначить как изображение «Гостеприимства Авраама», поскольку в главном он достаточно верно передает библейский рассказ. Неотъемлемыми элементами композиции являются не только три гостя, но и Авраам с Саррой (в тех случаях, когда они вообще изображаются).
В этом иконографическом типе три странника представлены в виде безбородых юношей, облаченных в белые одежды. В храмах Санта-Мария-Маджоре и Сан-Витале они изображаются с (простыми) нимбами. В раннехристианские времена так изображали преимущественно Ангелов, которых в новозаветных сценах наделяли еще и крыльями, то же касалось и юного Бога-Логоса.
Наконец, в трех гостях воистину поражает их почти абсолютное сходство. Это, разумеется, отнюдь не означает, что между ними не существует никаких различий, о чем свидетельствует сцена приветствия гостей в базилике Санта-Мария-Маджоре, в которой, в отличие от катакомбы на Виа Латина, центральная фигура отождествляется с «Господом».
* * *
В общем и целом, этот тип на протяжении многих столетий остается почти неизменным, о чем наглядно свидетельствует даже беглое знакомство с норманнскими мозаиками Сицилии. Одна из них находится в Палатинской капелле Норманнского дворца в Палермо (XII в.)[34]34
Ил. 5.
[Закрыть]. Сцена приветствия гостей, изображенных теперь с крыльями и посохами вестников, и сцена угощения вновь объединены. За исключением мимики и жестов, три Ангела почти неотличимы друг от друга. Голова одного из них – в сцене приветствия он слева, а в сцене гостеприимства в центре – обрамлена нимбом с красной обводкой, которая, собственно, и отличает этого Ангела от двух других. В сцене гостеприимства он единственный из трех гостей, чей взгляд направлен непосредственно на зрителя. Случайно или намеренно? Вероятно, последнее. При пристальном рассмотрении уже в мозаиках базилик Санта-Мария-Маджоре и Равенны можно отметить пусть еще очень сдержанное, но совершенно очевидное выделение среднего Ангела.
5
Мозаика Палатинской капеллы, Палермо; между 1154 и 1166 гг.
Новой особенностью изображения является и надпись. Над сценой приветствия читаем: «Авраам видит трех Ангелов и поклоняется одному»[35]35
ABRAHAM S ANGELOS VIDIT ET UNUM ADORAVIT. «S» можно было бы расшифровать как SANCTOS, однако с учетом контекста и надписи в Монреале мы истолковали ее как TRES.
[Закрыть], а над сценой гостеприимства: «Авраам встречает трех Ангелов как гостей»[36]36
ABRAHAM TRES ANGELOS HOSPITIO RECEPT.
[Закрыть].
К чуть более позднему времени относится мозаика кафедрального собора в Монреале, Сицилия, (конец XII в.)[37]37
Ил. 6.
[Закрыть]. Сцена приветствия, изображающая Сарру в проеме входа в «шатер», помещена здесь справа, а сцена гостеприимства – слева. И вновь три Ангела поразительно похожи друг на друга. Вокруг головы среднего Ангела мы опять видим нимб с красной обводкой. И это не может быть простой случайностью, особенно с учетом того, что теперь в левой руке он держит не посох вестника, как другие, а книжный свиток! Эта деталь, как и мандорла на мозаике в базилике Санта-Мария-Маджоре, ясно указывает на то, что одним из трех гостей Авраама является «Господь».
Содержание композиции поясняет надпись. Над сценой приветствия читаем: «Авраам принимает Ангелов как гостей. И как только видит трех, поклоняется одному»[38]38
ABRAHAM ANGELOS HOSPITIO SUSCEPIT ETCUM TRES VIEST (sic) UNUM ADORABIS (sic).
[Закрыть]. Над сценой же гостеприимства читаем: «Авраам служит Ангелам»[39]39
ABRAHAM MINISTRAT ANGELI(S).
[Закрыть].
* * *
Рассмотрим последний пример – мозаику в базилике Сан-Марко в Венеции (XIII в.)[40]40
Ил. 7.
[Закрыть]. И на ней сцены приветствия и гостеприимства объединены в одно изображение. Обе сцены определенно имеют один и тот же смысл! И на сей раз поражает, насколько похожи друг на друга три Ангела – вплоть до жестов; только выражения лиц у них разные. Так же, как и на монреальской мозаике, мы видим здесь стол, на котором стоит большая чаша. На заднем плане у входа в шатер – пребывающая в сомнениях Сарра.
6
Мозаика кафедрального собора в Монреале; конец XII – начало XIII в.
7
Мозаика базилики Сан-Марко, Венеция; часть большого авраамического цикла (второй свод нартекса и притвора); начало XIII в.
Надпись по всей длине изображения воспроизводит слова из Быт. 18: 1–3, 8–10 (предсказание о рождении Исаака), чем демонстрируется отказ от прямого истолкования этой сцены. Данная мозаика, как и сицилийские, относится к более широкому Авраамову циклу.
* * *
Сравнивая мозаики, датируемые XII–XIII веками, с более ранними образцами, относящимися к V–VI векам, нельзя не заметить, что на первых все три гостя Авраама изображаются с крыльями, что свидетельствует о намерении художников или их заказчиков отождествить гостей с «Ангелами». Это подтверждается и надписями: Авраам принимает и угощает трех Ангелов! Надписи недвусмысленно указывают на то, что теперь эти три странника воспринимаются не просто как гости. Чувствуется, что между формой и внутренним содержанием наметилось некое расхождение, которого мы коснемся позже.
* * *
С тремя рассмотренными выше мозаиками мы немножко забежали вперед. Хотя все они находятся в латинских церквах Запада, в них чувствуется сильное влияние византийского Востока, да и сами они, вполне возможно, были созданы непосредственно греческими художниками или с их участием. К концу первого – началу второго тысячелетия на Востоке впервые становится осязаемым новый иконографический тип, которому было уготовано великое будущее. Он утверждает себя почти одновременно в самых отдаленных уголках византийского культурного мира, из чего можно заключить, что его зарождение произошло несколько ранее. Вопрос о конкретных обстоятельствах, приведших к возникновению этого типа, мы подробно рассмотрим в следующей главе. О вновь пробудившемся интересе к сюжету «Гостеприимство Авраама» свидетельствует появление многочисленных изображений, посвященных этому библейскому событию[41]41
См. многочисленные примеры в: «Троица» Андрея Рублева. Антология // Сост. Г.И. Вздорнов. М., 1989.
[Закрыть]. Теперь их можно найти не только на церковных стенах, как прежде, но и на алтарной преграде (Грузия), на печатях, на страницах рукописей книги Бытия в качестве иллюстрации к главе 18, а также в рукописях Псалтири и даже литургических текстов Иоанна Златоуста[42]42
См. Grabar A. Un rouleau liturgique constantinopolitain et ses peintures // Dop. 8 (1954). P. 161–199. P. 175 (il. 15), 187 и далее, где приводятся и другие примеры раннего распространения этого сюжета и в славянских землях. О месте миниатюры Святой Троицы см. далее с. 109.
[Закрыть].
Для примера рассмотрим, пожалуй, миниатюру из одной греческой Псалтири XI века[43]43
Ил. 8.
[Закрыть]. При том что изображенные на ней композиционные элементы в основном хорошо нам знакомы, – посуда на столе, три Ангела, сомневающаяся Сарра в проеме двери, Авраам с дарами, телец на переднем плане, – представлены они совершенно иначе! Гости уже не сидят один подле другого за прямоугольным столом, они сидят вокруг стола, имеющего овальную форму. Отмечавшаяся нами ранее тенденция отделять центрального Ангела от двух других продолжает усиливаться посредством добавления различных атрибутов. Все чаще появляются изображения, на которых средний Ангел отличается от других либо более крупным размером, либо характерным цветом одежды, либо книжным свитком, который только он один держит в левой руке, в то время как правой рукой благословляет чашу; при этом только он изображается с крестчатым нимбом, рядом с которым позднее появятся буквы IC ХС.
8
Миниатюра из греческой Псалтири; Ватиканская Апостолическая библиотека, с. 85; около 1092 г.
Если центральную фигуру изображают теперь как Ангела «особого рода», то обоих его спутников представляют традиционным образом как небесных посланцев, то есть без индивидуальных особенностей. Нередко даже, как, к примеру, на фреске с острова Патмос (конец XII в.), их, как встарь, изображают на античный манер – облаченными в белые одежды[44]44
См. Papadopoulus S.A. The Monastery of Saint John the Theologian. History and Art. Patmos, 1990. Fig. 6.
[Закрыть]. Да и пишут их, как правило, почти идеально схожими. Все чаще, хотя и не всегда, изображения этого типа получают и особое наименование: «Святая Троица», – чего раньше не наблюдалось.
Отметим, что интересующая нас миниатюра находится напротив стиха 13 псалма 49: «Еда ям мяса юнча или кровь козлов пию?».
Появление названия и различные толкования сюжета указывают на коренной поворот. Тема «Гостеприимства Авраама» в значительной степени отрывается от своего ветхозаветного контекста (Авраамова цикла) и начинает жить самостоятельной жизнью. Сицилийские мозаики (в Монреале), в которых отчасти уже чувствуется влияние этого нового типа, напротив, производят совершенно иное впечатление: они кажутся прямо-таки архаичными как в силу их стилистики, так и по причине их включенности в обширную ветхозаветную иконографическую программу.
Предпосылок этого поворота мы коснемся в следующей главе. Пока же лишь напомним о том, что период, отделяющий время создания мозаики в базилике Сан-Витале (VI в.) от времени возникновения нового иконографического типа (приблизительно X в.), знаменуется так называемым иконоборчеством (730–843 гг.).
9
Южные «Златые врата» собора Рождества Богородицы, Суздаль; 33 × 23 см; около 1230 г.
При том оживленном культурном обмене, который происходил между Востоком и Западом, не удивительно, что очень скоро мы и на Руси встретим этот новый византийский тип. В качестве наиболее выдающегося и совершенного образца данного типа следует упомянуть южные бронзовые врата собора Рождества Богородицы в Суздале (около 1230 г.)[45]45
Ил. 9.
[Закрыть]. На них только центральный Ангел изображен с крестчатым нимбом и книжным свитком в левой руке; у двух других в левой руке посох вестника. На столе мы видим три хлеба и три чаши, однако та, что стоит посередине, по размеру явно крупнее других; не без оснований можно предположить, что это кубок с лежащим на нем дискосом, что накладывает на изображение некоторый западный, латинский отпечаток.
Стоит обратить внимание и на жесты трех Ангелов, которые определенно что-то означают. Средний Ангел благословляет стол, левый указывает на кубок в центре стола, а правый благословляет один из хлебов.
Надпись, начертанная частично по-гречески, частично по-церковнославянски, и здесь гласит: «Святая Троица».
Другие примеры этого иконографического типа можно найти на западных вратах той же суздальской церкви (датируемых приблизительно 1230 г.), а также в городе Александрове под Москвой (из Новгорода, 1336 г.) и еще в одной церкви того же города (из Твери, середина XIV в.).
К образцам нового типа относятся и представляющие сами по себе немалый интерес панагии XIV–XVI веков, на внутренней чеканной стороне которых часто можно обнаружить изображение Святой Троицы: центральный Ангел почти всегда отождествляется с Христом благодаря наличию крестчатого нимба, очень часто дополняемого еще и надписью IC XC[46]46
Материалы заимствованы из: «Троица» Андрея Рублева. Антология // Сост. Г.И. Вздорнов. М., 1989. См. также Saltykow A. Fragen der kirchlichen Kunst auf der Hundertkapitelsynode von 1551 // Zeitschrift f. ostkirchl. Kunst – Hermeneia. 7 (1991), главным образом p. 84 и далее, где помещена репродукция такой панагии (il. 7).
[Закрыть].
10
Феофан Грек, фреска Троицкой часовни Преображенской церкви; Новгород; 1378 г.
Итак, новый византийский иконографический тип был прекрасно известен на Руси и до Рублева, о чем, в частности, свидетельствует фреска Феофана Грека в Спасо-Преображенском соборе Новгорода (1378 г.)[47]47
Ил. 10.
[Закрыть]. Поскольку Рублев, будучи учеником греческого иконописца, не мог не знать о ней, данное произведение представляет для нас особый интерес. На этой частично поврежденной фреске изображены три Ангела, сидящие за столом-алтарем, имеющим характерную для восточной традиции полукруглую форму. В центре стола уже хорошо знакомый нам большой сосуд в виде чаши, в нем голова тельца. Кроме того, на столе присутствуют два хлеба и предметы посуды. На переднем плане справа мы видим Сарру, несущую к столу третий хлеб. Изображение Авраама, которое, вероятно, находилось в левой части композиции, из-за повреждения фрески не сохранилось. Стоит отметить также углубление в той стороне алтарного стола, которая обращена к зрителю.
Изображение Ангелов поистине впечатляет. Центральный Ангел, как это часто бывает на иконах данного типа, явно выше и гораздо крупней двух других. Его пугающе величественная фигура с громадными распростертыми крыльями, которые накрывают и как бы обнимают двух других Ангелов, подчиняет себе все пространство фрески. Вокруг его головы крестчатый нимб, и только он один, помимо посоха, держит в левой руке длинный книжный свиток.
Нет сомнений в том, что центральный Ангел символизирует Христа, сопровождаемого двумя Божиими посланниками.
* * *
Феофан был греком, но и русские мастера времен Рублева осваивают новый тип иконографии. К числу таких мастеров принадлежал, например, автор новгородской «Троицы Заступницы»[48]48
Ил. 11.
[Закрыть], созданной в первой половине XV века, то есть именно в тот период, когда Рублев писал свою «Троицу», столь отличную от этого типа. Новгородская «Троица» представляет собой фрагмент так полюбившейся русским художникам четырехчастной иконы. Композиция та же, что и у Феофана Грека. В ней тоже всецело доминирует средний Ангел. Одеяние (как и в вышеупомянутой миниатюре из греческой Псалтири XI в.), книжный свиток, крестчатый нимб, в который на сей раз вписано по-гречески – ὁ ὤν, то есть «Сущий», – все указывает на то, что это Господь, Иисус Христос, однако название гласит: «Святая Троица».
11
Детали четырехчастной иконы из церкви Георгия Победоносца в Новгороде (пробуждение Лазаря, Троица, изображение Иисуса в храме, евангелист Иоанн с Прохором); 43,5 × 33,7 см. Санкт-Петербург, Русский музей. Первая половина XV в.
* * *
Этот новый иконографический тип не всегда проявляет себя в чистом виде. Нередко атрибутами, изначально присущими только центральному Ангелу, наделяются и два других. В этой связи уместным будет упомянуть в качестве примера фреску в Гереме (Малая Азия, Каппадокия), датируемую XII–XIII веками.[49]49
Ил. 12.
[Закрыть]
Перед нами знакомая композиция, однако все три Ангела изображены здесь с крестчатым нимбом, и каждый из них держит в левой руке книжный свиток. Правда, лишь над центральным Ангелом мы видим надпись IC XC, ставшую особым атрибутом, которым, впрочем, на некоторых иконах наделяются все три Ангела. Мы еще успеем убедиться в том, что иконы подобного рода были известны и на Руси.
Тут явно прослеживается попытка преодолеть противоречие между формально христологическим изображением и названием, то есть триадологическим истолкованием изображения, посредством постулирования последнего.
12
Фреска пещерной церкви Карикли Килизе около Гереми, Анатолия; XIII в. (?).
* * *
В поздневизантийскую эпоху возникает еще один, третий, иконографический тип, которому также было уготовано великое будущее. Этот тип является продуктом эволюции стилистической составляющей второго типа. Едва зародившись, он сразу же начинает бурно развиваться.
В числе замечательных образцов этого нового типа в первую очередь следует, пожалуй, упомянуть великолепную икону «Троицы» в Ватопедском монастыре на Афоне (конец XIV в.)[50]50
Ил. 13.
[Закрыть]: за сервированным (на сей раз прямоугольным) столом восседают три Ангела. Строгая фронтальность древних мозаик, которая при изображении двух крайних Ангелов уже не использовалась на иконах второго иконографического типа, не применяется здесь и в отношении Ангела, сидящего в центре. Он изображается как бы слегка обращенным внутрь себя, с наклоненной главой, хотя его взгляд, как и прежде, устремлен прямо на зрителя. Его рука уже не поднята, а в благословляющем жесте простерта в направлении стоящей перед ним чаши.
На многих иконах этого типа центральный Ангел изображается с крестчатым нимбом, в который порой вписываются слова, означающие «Сущий», и буквы IC XC. Трудно сказать, идет ли здесь речь о «реликте» второго иконографического типа, считавшегося эталоном, или же эти атрибуты Христа были привнесены сюда позже. В пользу последнего предположения говорит икона «Троицы Заступницы» из музея Бенаки в Афинах (XIV в.), на которой центральная фигура никак не выделяется[51]51
Ил. 14.
[Закрыть]: все три Ангела настолько похожи друг на друга, особенно цветом своих одеяний, что отличить их друг от друга можно только по жестам и мимике!
На иконах этого иконографического типа особого внимания заслуживают два крайних Ангела. Теперь это уже не какие-то ничем не выделяющиеся второстепенные персонажи. Напротив, их отличает очень живая и персонифицированная жестикуляция: пока левый благословляет стол или то, что на нем находится, правый протягивает руку к ломтю хлеба или к тому, что находится перед ним на блюде.
13
Икона из Кафоликона (главный собор) Ватопедского монастыря, Афон; 117 × 92 см; конец XIV в.
14
Византийская икона, часть иконостаса; 33 × 60 см. Афины, музей Бенаки. Конец XIV в.
Отметим также, что хозяева, Авраам и Сарра (в тех случаях, когда они изображаются на иконах этого типа), располагаются, как правило, между Ангелами, а не стоят перед ними в почтительной позе со своими дарами, как прежде.
Нельзя, наконец, не обратить внимания и на оформление заднего плана. Если раньше на заднем плане изображались детали, упоминаемые в библейском рассказе (дом, дерево, иногда скала), то теперь мы видим там богато декорированное архитектурное сооружение, которое на иконе Ватопедского монастыря представлено даже в античной линейной перспективе. Все эти нововведения наглядно свидетельствуют об изменении в самом подходе к трактовке ветхозаветного сюжета!
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
