Текст книги "Ричард Длинные Руки – фюрст"
Автор книги: Гай Орловский
Жанр: Боевое фэнтези, Фэнтези
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
– Этот Лесли Стивенс, – прохрипел он, – отважная сволочь.
Мертон огрызнулся:
– Это он отважный?.. Сюда пришли мы, а не он!
– Ах да, я забыл, что спрятал не он…
– Клад спрятали смельчаки прошлых эпох, – ответил Мертон зло, – а Лесли Стивенс поклялся, что добудет его. Но пришли мы!
– Ты молодец, – сказал Юрген. – Не забывал, что надо собрать ватагу и прийти… гм… я бы, наверное, вернулся с полдороги.
– Не наговаривайте на себя, барон, – сказал я. – Вы же барон?.. Где ваш гонор? И наглый вид благородного человека?
Глава 2
На землю наползла густая тень, но мы поднимались по слишком крутому склону, чтобы еще смотреть и на небо. Дальше темнело еще и еще, я вскинул голову, и ужас пронзил с такой силой, что толстокожему Юргену и не снилось в самых страшных кошмарах.
На черном небе холодные и злые звезды встали в таких сочетаниях, которых я никогда не видел, небосвод чересчур высок и странно заострен, звезды исчезают под быстро бегущими лиловыми, как гнойные нарывы, звездами.
Столб ревущего огня все так же бьет в небо, ночное небо, а за ним выступает, освещенная его пламенем, светящаяся конструкция, с корабля ее рассмотреть не удалось, а сейчас видим, что похожа на хаотичное переплетение бамбуковых труб с ревматично вздутыми суставами.
Мы осторожно обошли стремящуюся в небосвод толстую струя пламени, я первым подошел к непонятному сооружению, потрогать не решился, сочленения шевелятся, переползают, все выглядит живым, а может, и в самом деле живое…
– Если Лесли Стивенс и сунулся туда, – произнес я сдавленным голосом, – то сокровища не отыщем. Как и самого капитана.
– А что там? – спросил Юрген вздрагивающим голосом.
– Вход в ад, – ответил я и оглянулся на Мертона. – Вы знали?
Он испуганно потряс головой.
– Откуда? Я только знал от его матросов, что в рукописях он прочел, будто сюда высаживался легендарный Киддеронг, а с ним были два сундука, большой и маленький. А вернулся уже с пустыми руками.
– И без помощников, – пробормотал я.
Он посмотрел на меня в испуге.
– Верно! Вы тоже читали?
– В детстве, – ответил я. – Да и кто не читал?
Глаза его стали совсем круглыми, а я осторожно начал обходить это жуткое место, под ногами горячие камни, многие оплавлены, на других колючая искристая изморозь почему-то не тает.
Я пощупал, не доверяя глазам, в самом деле холодные, как льдины, иней настоящий…
Впереди в земле наметилась черная щель, можно протиснуться, я сказал с невольным отвращением:
– Господи, только не снова в пещеры…
Юрген обернулся, а глазах испуг.
– Что с вами, сэр Ричард?
Я сказал тоскливо:
– Да так… Терпеть не могу повторы, но что делать, если надежнее всего прятать ценности в пещерах. И как можно глыбже.
– Золотые слова, – сказал он настороженно.
– Да, – пробормотал я, – конечно, ага… Ладно, мы разве не человечество? А оно предпочитает проторенные дороги. Но все равно лезть туда очень уж не хочется… да еще эти выскакивающие из стен стрелы, болты, дротики, проваливающиеся плиты пола…
Юрген поежился, предположил:
– Тогда поищем здесь? Те древние искатели приключений тоже, может быть, не любили подземелья.
– Хорошо бы, – согласился я без особой надежды. – Обшарим пока поверху. Заглядывайте под все подозрительные камни.
– Они все подозрительные, – ответил издали Яков.
– И вообще здесь все, – сказал Мишель вздрагивающим голосом, – весьма, как говорит наш светлейший лорд.
С той стороны груды камней раздался дикий крик. Мы ринулись, грохоча по камням подкованными сапогами, увидели, как один из матросов погружается прямо в камень. На наших глазах опустился до пояса, в глазах панический ужас, изо рта уже не крики, а сиплый вой, окровавленными пальцами безуспешно старается ухватиться за гладкие оплавленные камни.
Я ухватился за руку, потащил на себя, но ощутил себя дураком из легенды, что пытался поднять всю землю. За другую руку ухватил Юрген, Яков и Мертон цапнули за шиворот. Я напрягся и вдруг ощутил, что в самом деле начинаем вытаскивать несчастного, хотя это и выглядит дико, и ощущение такое, что скорее всего вытащим только верхнюю половину…
Тело его выползало из гранитной глыбы, массивной и оплавленной жаром, как из вязкой глины, но на одежде не осталось ни малейшего следа, вообще такая же, в какой высадился на остров.
Его отволокли на пару шагов для надежности и оставили, а он торопливо сел, ощупал ноги, в глазах ужас и облегчение.
Я сказал строго:
– Смотри, не рухнись. Ничего особенного, простейшая ловушка.
– Ничего… особенного? – пролепетал он.
Юрген и остальные смотрели на меня в недоумении, я отмахнулся:
– Да ерунда все.
– Ваша светлость!
– Ты же цел? Пошли дальше.
Они разбрелись по острову, стараясь не приближаться к вишневым от постоянного жара развалинам, из которых с ревом бьет в небо огонь, сам остров невелик, весь из камней разных размеров, но первым наткнулся на оплавленную плиту я.
Сердце тревожно дернулось, а ладони сразу вспотели. Еще не веря в удачу, я осторожно ухватился за край плиты. Треснуло, спекшаяся кромка хрустнула и освободила камень. Сердце подпрыгнуло до самого горла и там остановилось.
В черной оплавленной яме виднеются окованные металлом крышки двух сундуков, большого и маленького, как и сказал Мертон. Земля их не просто засыпала, она спеклась, превратилась в базальтовую массу, древние пираты в самом деле спрятали свои сокровища надежно, голыми руками не достанешь…
– Все сюда! – крикнул я. – Юрген, как хорошо, что у тебя топор…
Они сбежались с таким проворством, как только не переломали ноги, Мертон вскрикнул восторженно-жалостно, что и понятно.
Юрген всмотрелся и с неохотой взялся за рукоять топора.
– Я за него десять серебряных монет отдал, – сказал он угрюмо. – Придется вам покупать мне новый…
– Два куплю, – пообещал я.
Он вздохнул и, повернув топор обухом, примерился и ударил в камень. Тот отозвался глухим звуком, как если бы в него стукнули детской колотушкой.
Юрген нахмурился, ударил сильнее, затем еще и еще, наконец колотил уже остервенело, осколки взлетали настолько мелкие, что пират-барон прекратил колотиться, как козел о ясли, посмотрел на меня с угрюмой злостью.
– А не лучше, – прорычал он, как далекий гром, – разбить крышки сундуков? И выгрести оттуда?
– А сундуки пусть остаются, – поддержал Яков. – Хотя крышки красивые…
– Чем-то жертвовать надо, – решил я. – Бей!
Мертон покачал головой.
– Древние на все накладывали заклятия.
– И что, – спросил я, – сундук даст сдачи?
– Ваш подручный уже пару раз промахнулся, – напомнил Мертон, – но сундук терпит. Другое дело, заклятие охраняет крышку лучше, чем те железные полосы.
Юрген молча, сохраняя дыхание, свирепо бил в крышку большого сундука сперва клювообразным обухом, затем острием топора, но тот отпрыгивал, будто отбрасывает неведомая сила.
Когда Юрген обессилел и устало опустил руки, все вокруг сопели с сочувствием, но он все равно на меня старался не смотреть, тяжело переживая поражение.
Я распорядился:
– Рубить камень вокруг сундуков. По очереди. Их нужно освободить до отлива. Действуйте!
Юрген проворчал:
– До отлива… Хотя бы до ночи, и то хлеб…
Я отошел, искоса поглядывая на столб огня и черного дыма, что бьет в небо со страшной мощью и скоростью, словно не просто поднимается благодаря своему жару, а его выстреливает некая неведомая сила.
Воздух жаркий, странный запах не просто горелой земли, а чего-то смутно знакомого, но так и не успел подобрать точного определения, сзади послышался голос Мертона:
– Сэр Ричард, вам лучше оставаться на месте.
Мне почудилось, что он держит мою спину на прицеле арбалета, медленно повернулся, но в руках Мертона пусто, а смотрит на меня без угрозы, скорее, с сожалением.
– Что-то еще опасное?
– Наверняка, – ответил он. – Сюда боятся высаживаться не только из-за дыма.
– А из-за чего?
Он пожал плечами.
– Наверное, из-за того, что почти все, кто высаживался, не вернулись.
– А тот, кто спрятал клад?
– Он знал, куда идет. И не пробыл долго.
Я поинтересовался:
– Хотите сказать, местные твари терпят пришельцев, пока те не обнаглеют?
– Примерно так.
Я снял перевязь с мечом и протянул ему.
– Это не бог весть какая защита, но все же…
Он поклонился, принимая меч обеими руками.
– Благодарю за доверие, ваша светлость.
– Не за что, – ответил я. – Мы все в одной лодке. И в одной команде. Будьте осторожны и сами. А я пока пройдусь чуть… кругами.
– Ваша светлость!
– Я буду на виду, – пообещал я.
Команда продолжала рубить камень, пытаясь освободить сундуки, часто сменялись, а я отошел и старательно прикидывал, откуда могут появиться охранники, если здесь есть, и с какой стороны проще напасть на людей.
Едва успел подумать о таких неприятностях, как в трех шагах от меня камни треснули и шелохнулись. Я торопливо взвел тетиву арбалета. Послышался надсадный шорох, еще один прикипевший булыжник отлепился от оплавленной плиты, сдвинулся, приподнялся.
Из-под него пахнуло сухим жаром, на миг показалось нечто красное, покрытое пурпурной чешуей. Я понял, что это чья-то голова, вон узкие щелки глаз, пылающие такой неистовой злобой, что мой палец сам нажал пусковую скобу…
Болт ударил в щель, там сухо треснуло. Каменная плита подпрыгнула и опустилась на прежнее место. С сильно колотящимся сердцем я ждал, прислушивался к малейшему шороху. После паузы слева в трех шагах точно так же зашевелились раздвигаемые глыбы, нечто начало подниматься из глубин, блеснула ярко-красная чешуя…
Мой палец снова нажал раньше, чем я сообразил отдать такой приказ. Тетива на этот раз сдвинута на средний пропил, как будто я чувствовал, что следующий зверь окажется куда крупнее. Под камнями слабо блеснуло, раздался хлопок, а еще треск и скрежет потревоженных камней, что опускаются обратно.
Сердце колотится, не успокаиваясь, я в страхе ждал, что же появится еще, вдруг да на поверхность выберется что-то вообще ужасное, с чем не справиться.
Из-за груды черных закопченных камней показался Юрген, испачканный и в разорванной рубахе, отыскал меня взглядом и помахал рукой.
– Сэр Ричард!.. Закончили!
– Слава богу, – крикнул я. – Несите в лодку.
Он прокричал:
– Их не донести. Попробуем тащить…
– Что случилось?
– Тяжелые просто неимоверно!
– Ого, – крикнул я. – Сейчас иду.
Большой сундук выглядит мне по колено, а второй и вовсе можно назвать большой шкатулкой. Оба из дерева, темного, благородного даже с виду, окованы металлическими полосами, углы тускло поблескивают медью, для ключей темнеют скважины, большая редкость, все-таки в ходу привычные висячие замки.
Я попробовал поднять большой сундук, но не сумел даже оторвать от земли и тут же выпустил. Второй поднял до колен, но понял, что нести не смогу.
Пираты и Мертон смотрели с уважением, а Юрген сказал почтительно:
– Ваша светлость, а вы не только мечом умеете… Приятно знать, что наш лорд вообще здоровый, как бык…
– Ну спасибо, – пропыхтел я и опустил сундучок на землю. – Надо соорудить что-то…
– Может быть, – предложил Югрен, – все-таки удалось бы открыть?.. Вдруг это только сундуки тяжелые? Если оба набиты золотом, тогда да, объяснимо, но во втором вроде бы одни амулеты?
– И талисманы, – уточнил Мертон. Его глаза нехорошо поблескивали, он то и дело облизывал губы и вытирал об одежду ладони. – Так поговаривали… А такие штуки обычно не тяжелые…
Яков, Мишель и Джон не принимали участия в дискуссии умников, зато старательно обвязывали сундуки захваченными впрок веревками. Мертон предложил поставить их на два плоских камня и так тащить, я одобрил, работа закипела, через несколько минут отряд двинулся в обратный путь.
Я шел замыкающим, сердце все время тревожно дергается, предостерегая, что еще не конец, остров так просто не отпустит…
Под ногами дрогнуло сильнее обычного, я сказал торопливо:
– Идите, идите! Я догоню. Шнурок развязался.
Они даже не поняли, о каком шнурке речь, но послушно ускорили шаг, а я лихорадочно осматривался и, как только неподалеку зашевелились камни, выстрелил в щель между ними.
Донесся глухой вздох, камни осели на место. Я с сильно бьющимся сердцем превратился в слух, совсем рядом сдвинулись валуны, выстрелил прямо в оскаленную морду, если это морда, во всяком случае блеснули то ли зубы, то ли когти.
Камни начали сдвигаться, шевелиться и приподниматься в разных местах, словно эти чудища сторожили именно эти сундуки и наконец-то сообразили, что их увозят.
Я стрелял, отпрыгивал, разворачивался и снова стрелял.
Однажды подземный зверь сумел подняться буквально у меня под ногами. Я упал на спину, он с шипением вылез до половины, я выстрелил между прищуренных глаз, торопливо натянул тетиву и выстрелил в его соседа, что начал подниматься рядом, потом лишь поднялся, дрожащими руками зарядил арбалет и оглядывался, готовый драться хоть зубами и когтями.
Под ногами тряслось, гремело и ворчало, однако больше никто пока не вылезает, я отбежал в сторону грохочущих волн, руки и ноги трясутся, но когда увидел, как в лодку затаскивают сундуки, выпрямился и пошел к своей команде на прямых ногах и с прямой спиной.
Мертон всматривался в меня очень уж внимательно, как будто слышал, как отчаянно стучит во мне сердце, куда там зайцам, человек всем зайцам заяц.
– Что-то случилось? – спросил он и добавил почтительно: – Ваша светлость?
Я вскинул брови в удивлении:
– Что могло случиться? Все согласно плану.
– Ка…какому плану?
– Начертанному, – сказал я внушительно, – на скрижалях.
И поднял палец кверху, прямо указывая, на каких скрижалях, и намекая, кем именно.
Он промолчал, с такими аргументами не спорят, хоть и редко когда соглашаются, снял перевязь и протянул мне меч.
– Спасибо за доверие, ваша светлость.
– Все норм, – ответил я, он уже начал называть меня «вашей светлостью», знаковый поступок, – сейчас у нас общая цель.
Он помог подтянуть ремень, подгоняя перевязь по моей фигуре, ухватился за края лодки.
– Прошу вас, ваша светлость.
Глава 3
Я взобрался в лодку, что на самом деле шлюпка, она весьма просела под тяжестью обоих сундуков, на веслах остались только гребцы, остальные перебрались в другую, где первыми опустили весла в воду и сделали мощный рывок.
Мертон отправился в той лодке, причалили к кораблю первыми, а оттуда по его настоянию спустили сеть и даже толстые ремни. Мы закрепили сундуки, а когда те медленно поползли вверх, у меня сердце екнуло: в сети начали от натуги рваться ячейки.
С борта заметили, сбросили еще веревки, еще одну сеть, из первой начали вываливаться, но успели поддеть второй, кое-как перевалили через борт.
Ордоньес спустился с мостика, глаза горят любопытством, довольно потер руки.
– Значит, не сказки?.. Отлично! Сэр Питер, очень рад, что вы оказались правы. Надеюсь, сэр Ричард, как единоличный хозяин найденного сокровища, уделит и вам часть золотишка от своих щедрот…
Мертон медленно поклонился, но смолчал, а я сказал измученно:
– Знаете ли, граф, честь открыть оба сундука оставляю вам. А мы сейчас переведем дух, поужинаем, промочим глотки…
Ордоньес удивленно вскинул брови.
– Звучит, как безграничное доверие, но я уже знаю вас, маркиз Черро!.. Вы ничего не делаете вот так, с хи-хи на ха-ха. Признавайтесь, где мне начертано споткнуться и сломать шею?
– Какие хитрости? – изумился я чересчур натурально. – Сундуки не кусаются, проверено.
Он сказал разочарованно:
– Ну ладно, идите пьянствуйте без нас, если ваша вельможная совесть позволит. Все равно здесь какой-то подвох, с вами разве бывает иначе? Какой, пока не соображу…
Юрген, как не усталый, заорал во весь голос:
– Слушай мою команду! Поднять якорь!.. Поднять паруса!
На простом когге паруса бы просто подняли, а здесь по всему кораблю прокатилось:
– Поднять паруса!
– Поднять паруса!
– Поднять паруса!
Затопало множество ног, все разбежались, каждый к своему месту, затем прозвучало:
– Отдать грота-брасы!
Я уже запомнил, что перед тем, как отдать распоряжение, всякий раз кричат: «Слушай мою команду!» – иначе само распоряжение могут не услышать из-за хлопанья парусов и шума разрезаемой кораблем воды, а несогласованность действий двух-трех человек может погубить весь корабль и весь экипаж огромного корабля быстрее, чем подобная же дурость повредит простой лодке, что не лодка, а шлюпка.
Совесть нам позволила есть и пить, а также отдыхать от трудов праведных, а сверху доносился стук молотков то мерный и расчетливый, то частый и раздраженный, а иногда наступало затишье, это в который раз пытаются подобрать ключи или ищут варианты, каким амулетом снять заклятие.
Мертон нервничал, то и дело бегал наверх, возвращался разочарованный и одновременно успокоенный. Над ним посмеивались, но без злобы, у каждого так, когда рассчитываешь твердо на одно, а жизнь подсовывает совсем другое, да еще и не там, где ждешь. А не возьмешь, отберет и то, что у тебя есть.
Ордоньес спустился к нам ближе к ночи, зыркнул сердито, ему поспешно освободили место возле меня. Стюард поставил большую чашу и торопливо налил вина.
– А чего покрепче? – поинтересовался Ордоньес.
Стюард покосился на меня.
– Есть, сэр.
Остальные смотрели заинтересованно, как перед адмиралом появилась чашка намного меньше, а стюард налил туда из бутыли странно прозрачное вино, если это вино, а не что-то волшебное.
Ордоньес выпил единым залпом, скривился и долго молчал, морда сразу побагровела, шрам жутко вздулся, но перетерпел, сказал после паузы сиплым голосом:
– Не поддается. Вы знали?
– Еще на острове пытались, – ответил я. – Но то мы, а то вы со всеми инструментами, плотниками, кузнецами и прочими умельцами Южного материка.
Он устало махнул рукой.
– Я велел искать, чем бы открыть, но уже вроде все перепробовали.
– Не откроем на корабле, – утешил я, – откроем в Геннегау. Там всякие знатоки-чернокнижники, я насобирал со всего Сен-Мари и даже Армландии. Собирайте, адмирал, собирайте!
Мертон тяжело вздохнул, Ордоньес сказал сочувствующе:
– Придется вам, сэр Питер, ехать в Геннегау.
Мертон буркнул:
– Так меня там и ждут.
– Сильные сами приходят, – наставительно сказал я, – не дожидаясь приглашения. Но вас приглашаю я! Поверьте, этого достаточно.
Он посмотрел на меня исподлобья.
– Судя по тому, что о вас услышал, конечно, достаточно. Благодарю за честь! Буду стараться оказаться полезным, чем смогу.
Отдохнув, я поднялся наверх, корабль красиво идет под всеми парусами, сзади держится, как на незримой привязи, «Ужас Глубин». Уже дважды сообщали весьма отчетливо, что если будем только сами влезать во всякие драки, а им только смотреть издали, то взбунтуются.
Бугшприт, покачиваясь, постоянно чертит острым носом по синеве неба. Я так привык к этой картине, что когда однажды оглянулся, острие как раз уперлось на долгое мгновение в темно-коричневый берег, пронзило с силой, а затем освобожденно пошло зигзагом резать небосвод.
– Это Кернеда, – сказал за моей спиной Ордоньес.
– Откуда известно?
– От Мертона, – сообщил он. – За ним будет еще один остров, Лазуритовые Крылышки, а дальше…
– Лазурные? – переспросил я.
– Лазуритовые, – ответил он наставительно. – Местные названия чтить надо, а не давать свои!
– Ладно-ладно, согласен. А что за ними?
– Мертон не знает, – ответил он с неохотой. – Знал бы, сказал. Но в самом деле не знает.
Я сказал неохотно:
– Если не знает он, это не значит, что не будем знать и мы.
Ордоньес криво усмехнулся.
– Я верю в вас, мой лорд. Хотя не представляю, сколько это займет у нас времени. И Мертон, и баннерет, и даже тот Вебер уверяют, что островов больше, чем семечек в дыне. Но даже они не знают, какие они, как расположены, на каком расстоянии друг от друга…
Что местные не знают расположения островов дальше Горящего, не так уж и странно, хотя все-таки это не рядовые моряки, баннерет и капитаны должны бы знать больше. С другой стороны, островов десятки и десятки, неизбежно появление разных фракций, что в конце концов обязательно приводит к обособлению и появлению мелких правителей, ревниво оберегающих свою власть.
А здесь островов намного больше сотни, так что странно было бы, если бы подпускали и всяких чужаков, что могут высадить десант, а то и армию.
Я не успел всмотреться, что это далеко впереди за странная серая стена, как она стремительно понеслась в нашу сторону.
Я услышал зычный крик:
– Два рифа на марселях!
На корабль обрушился мощный ливень, под напором ветра затрещали голые мачты, послышался испуганно-восторженный вопль.
Сквозь секущие струи дождя я увидел сгорбленную фигуру Якова, донесся его злорадный голос:
– Ну, кто жаловался, что надоело жаркое солнышко? Крепить линь! Убрать марсели!
С верхушки мачты долетел прерывающийся голос:
– Вижу шлюпку!
– Где? – крикнул Юрген.
– Два румба по правому борту!
Я бросился к правому борту, на спину с ледяным ветром рушатся водопады пресной воды, я безуспешно всматривался сквозь эту завесу дождя и шторма.
Когда ливень на суше, видишь сквозь пелену хотя бы силуэты домов, деревьев, гор, а здесь исчез даже «Ужас Глубин», а наш корабль в сером аду, небо такое же серое, как и море, и границы между ними нет.
И вдруг я увидел шлюпку, длинную, как пирога, трое на веслах, но лодка идет слишком быстро, будто ее нечто тащит под водой. Я не успел всмотреться, как все трое разом прыгнули через борт и пропали в огромных свирепых волнах.
Я протер глаза, такое просто не может быть, сверху с мостика раздался крик Ордоньеса:
– Ваша светлость!.. Что-то в море?
Я перевел дыхание, прокричал:
– Да так… померещилось!
– Вам лучше вернуться в каюту, сэр!
– Да, – крикнул я, – да, конечно. Еще бы…
Шторм исчез так же внезапно, как и налетел, небо очистилось, Ордоньес скомандовал с мостика:
– Поднять паруса! Ловить попутный бриз.
– Есть, сэр, – послышалось сразу несколько голосов. – Да, сэр!
В ночи видно, как освещенный лунным светом «Ужас Глубин» под всеми парусами идет за нами красиво и мощно, чуть наклонившись на бок. На реях сигнальные огни в плотно закрытых от падающей сверху воды светильниках. Но сейчас дождя нет, волны туда не достанут при любом шторме, и огоньки четко указывают в ночи, даже если не будет луны, не только, где корабль, но и каким боком, носом или кормой расположен к нам.
Острый нос нашей «Богини Морей» мощно и напористо режет темную воду, что сразу же рассыпается призрачными лунными искрами. Выметнулась сытая туша дельфина, эти веселые дураки и ночью как будто не спят, вон еще один, ринулись с кораблем наперегонки, как мой Бобик… интересно, если им палку бросать, будут приносить и просить швырнуть снова?
Вода, как под напором плуга, разваливается на две стороны, каравелла идет красиво и уверенно. Ночь ясная, луна и звездное небо освещают мир так, что и солнца не надо: громаду острова заметят издали, не зря на верхушке самой высокой мачты сидит в «вороньем гнезде» матрос из тех, кто поглазастее…
И, как накаркал, оттуда раздался вопль:
– Земля! Прямо по курсу!
И сразу же начальственный окрик:
– Убрать кливера!.. Штурман. Два румба вправо!
– Есть два румба, – донесся далекий голос с носа корабля.
На мостике появился Ордоньес, покровительственно посмотрел на меня сверху вниз.
– Не спится, ваша светлость?
– Не спится, – признался я. – Все еще жду неожиданностей. Острова это… острова.
Он сказал хмуро:
– Я тоже. Эй, там внизу! Приготовиться к отдаче якоря!
– Что-то опасное? – спросил я.
Он буркнул:
– Не поверите, сэр Ричард, но я… осторожный. Пусть и дурак, но осторожный. Я же не собой рискую, как бы так сказать попроще, понимаете?
– Еще бы, – ответил я с сердцем. – Всего двумя кораблями рискуете! Мне бы так.
– Ага, – сказал он почти злорадно, – то-то. А насчет моей осторожности… Это по океану можно переть на всех парусах, не глядя, там глыбина, а близь берегов то рифы, то камни, а луна не совсем то, что надо.
– Корабли местных проходят…
– У них не корабли, – сказал он с презрением, – а лодки!.. К тому же они наверняка знают проходы. Юрген, проползем еще пару миль, а там на якорь!
С палубы донеслось:
– Хорошо, сэр. Пойдем под одними марселями.
– Исполняйте.
– Слушаюсь, – ответил Юрген снова и добавил, как мне показалось, с некоторой ехидцей: – Ваша светлость. Эй там, убрать грот!
Паруса поползли вверх, быстро уменьшаясь в объеме, а корабль начал сбавлять ход. Я сдержал улыбку, пираты время от времени, кто шутя, а кто всерьез, величают друг друга титулами, к которым никак не привыкнут, посмеиваются, но все-таки гордятся, я же вижу.
Со стороны кормы раздался ленивый голос:
– Сэр, в корабле пробоина!
Я напряженно прислушался, кто-то ответил еще равнодушнее:
– Где?
– По левому борту, сэр. Ниже ватерлинии.
После паузы донесся зевок и бурчание:
– А-а, тогда ничего, там незаметно.
Я сперва подумал, что за идиоты, не сразу сообразил, что у бороздящих моря свой мрачный юмор, нечего лезть со своим суконным эрцгерцожьим рылом.
Корабль наконец остановился, покачиваясь на волнах, красивый и какой-то ненастоящий, хотя в лунном свете весь мир начинает казаться ненастоящим.
Когда все, кроме вахтенных, заснули и палуба очистилась, я выскользнул из каюты и скользнул в воду, а там понесся стремительным рыбоящером в сторону берега, где уже по накатанной вылез на камни и с усилием заставил себя принять форму птеродактиля.
Лунный свет этой ночью особенно ярок, моя голова пошла кругом, как только поднялся повыше, откуда ошалело охватывал взглядом россыпи островов снова и снова. Даже при моей памяти не ошибиться бы с расположением, их уже не сотни, а даже не знаю сколько!.. И все еще из-за горизонта выплывают, как исполинские корабли допотопных народов, новые и новые темные пятна, иногда совсем мелкие, но есть и гиганты со своими горами, долинами и роскошными пляжами…
Надеюсь, мелькнула здравая мысль государственного деятеля, местное население воюет друг с другом. Повод всегда найдется, к примеру, у нас гора на фут выше вашей, потому наш народ избранный, а вы все должны у нас быть рабами… Народу здесь может быть и побольше, чем даже в Сен-Мари и Вестготии, вместе взятых.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?