Электронная библиотека » Гай Юлий Цезарь » » онлайн чтение - страница 3


  • Текст добавлен: 28 февраля 2017, 17:30


Автор книги: Гай Юлий Цезарь


Жанр: Античная литература, Классика


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Шрифт:
- 100% +

53. Наши ободрились, а неприятель повсюду обратился в бегство и не останавливался до самого Рейна, находившегося от места битвы на расстоянии 50 миль. Немногие спаслись на той стороне вплавь или на лодках. Сам Ариовист переправился на тот берег в найденном им челноке. Большая же часть неприятелей погибла от мечей посланной в погоню нашей конницы. У Ариовиста было две жены: одна из Свевского рода, которую он взял с собой оттуда; другая – сестра царя Нориков Воциона, на которой он женился, уже находясь в Галлии; обе они погибли во время бегства. Из двух дочерей Ариовиста одна была убита, а другая попала в плен. Сам Цезарь, преследуя с конницей неприятелей, наткнулся на Г. Валерия Процилла; которого в тройных оковах влекли за собой Германцы. Этому обстоятельству Цезарь обрадовался не меньше, чем победе; он был в восхищении, что увидел невредимым одного из благороднейших мужей Галлии, своего приятеля и друга, попавшего было в руки врагов. Судьба сделала торжество Цезаря более полным, избавив Процилла от гибели. Он рассказывал Цезарю, что три раза в его же, Процилла, присутствии о нем бросали жребий – немедленно ли его сжечь на костре или оставить до другого времени, и три раза жребий велел ему жить. Точно так же нашли и привели к Цезарю и М. Меттия.


54. Когда на той стороне Рейна узнали о результате боя, то Свевы, пришедшие было к реке, стали удаляться восвояси. Прибрежные жители, пользуясь их смущением, преследовали их и многих побили. Цезарь, окончив в течение одного лета две весьма важные кампании, отвел несколько раньше, чем следовало по времени года, свои войска на зимние квартиры в землю Секванов; сдав начальство над войсками, расположенными по зимним квартирам, Т. Лабиену, Цезарь отправился в Ближнюю Галлию, на открывавшиеся там сеймы.

Книга вторая

1. Между тем как Цезарь, о чем уже сказано выше, проводил зиму в Ближней Галлии, дошли до него частные слухи, подтвержденные и письмами Лабиена, что все Белги – а они, как мы видели, занимали третью часть всей Галлии – составляют союз против народа Римского и скрепляют его взаимной дачей заложников. Причиной этого были следующие обстоятельства: во-первых, Белги опасаются, как бы по усмирении всей Галлии Римское войско не обратилось на них. Во-вторых, много содействовали этому убеждения некоторых Галлов. Одни из них, не желая водворения в Галлии Германцев, неохотно и враждебно смотрели на то, что Римское войско зимует и как бы осваивается в Галлии. Другие по легкомыслию и ветрености ждали перемен; особенно те, кто, пользуясь своим влиянием и возможностью держать наемное войско, присваивал над своими соотечественниками царскую власть; при господстве же Римлян они не могли так свободно приводить в исполнение свои честолюбивые замыслы.


2. Вследствие таких слухов и писем Цезарь набирает два новых легиона в Ближней Галлии. С наступлением лета он отправляет их в Дальнюю Галлию под начальством легата К. Педия. Сам он отправился к войску, когда в поле стало довольно кормов; Сенонам и другим Галльским племенам, жившим по соседству с Белгами, Цезарь приказал разведывать и давать ему знать обо всем, что у них происходит. Все известия говорили об одном, что Белги собирают войско и сводят его в одно место. Тогда Цезарь решил действовать и на двенадцатый день выступил в поход. Озаботясь о том, чтобы в подвозе провианта не было недостатка, Цезарь снял лагерь и после пятнадцати дней похода прибыл к границам Белгов.


3. Движение Цезаря было таким быстрым и приход его таким неожиданным, что Ремы, первое племя Белгов со стороны Галлии, отправили к нему послов, знатнейших лиц – Ицция и Антеброга. Именем своих соотечественников они сказали Цезарю, «что отдают себя и все свое на волю и произвол Римского народа; что они не принимали участия в общем союзе Белгов против Римлян; что они согласны дать заложников, исполнить все, что будет приказано от Цезаря, пустить его войско в свои города, снабдить провиантом и всем, в чем оно будет иметь нужду». При этом послы Ремов сообщили известие, «что все Белги взялись за оружие, что Германцы, живущие по сю сторону Рейна, присоединились к ним и что всеобщее воодушевление таково, что племя Суессонов, родственное и единоутробное Ремам, пользующиеся с ними одними и теми же правами и законами, признающие одну и ту же власть и одних начальников, несмотря на все их убеждения, пристало к общему союзу Белгов».


4. Цезарь расспрашивал послов о том, какие именно племена взялись за оружие и как велики их силы на войне, и узнал следующее: «Большая часть Белгов Германского происхождения; предки их, давно перешедшие Рейн, поселились здесь вследствие плодородия почвы, вытеснив отсюда коренных жителей – Галлов. Только Белги изо всех племен Галлии, когда на памяти наших предков Кимвры и Тевтоны поработили было всю Галлию, отразили их с успехом от своих пределов. Вследствие этого обстоятельства они относительно военного дела пользуются большей славой, и не менее и сами думают о себе в этом отношении. О числе наших врагов послы Ремов брались сообщить нам верные и подробные сведения; вследствие их родственных отношений с Белгами они знали, сколько каждое племя обещало на общем сейме выставить воинов. Первое место среди Белгов по могуществу, влиянию и многолюдству занимают Белловаки; они могут выставить до 100 тысяч человек; из этого числа они обещали 60 тысяч отборного войска с условием, чтобы им принадлежало главное распоряжение войной. За Белловаками следуют Суессоны, соседи их, Ремов; обширная их область отличается плодородием. У них еще недавно, на нашей памяти, был царем Дивитиак, могущественнейший в Галлии; он простер свою власть не только на большую ее часть, но и на Британию. Теперь у них царем Гальба. По испытанному его благоразумию и храбрости ему вверили с общего совета начальство на войне. У Суессонов 12 городов; они обязались выставить на войну 50 000 человек. Столько же обещали Нервии, самое отдаленное и дикое из племен Белгов. Атребаты дадут 15 000; Амбианы – 10 000; Морины – 25 000; Менации – 9000; Калсты – 10 000, Верокассы и Веромандуи – столько же; Адуатики – 19 000. Кондрузы, Эбуроны, Церазы, Пеманы, известные под общим именем Германцев, по их мнению, могут выставить до шестидесяти тысяч человек».


5. Цезарь ласково обошелся с послами Ремов, приветливо говорил с ними; только потребовал, чтобы к нему явился весь их сенат и чтобы дети первых семейств были отданы ему в заложники. Все это было аккуратно исполнено в назначенный срок. Между тем Цезарь тщательно внушает Дивитиаку, какая общая опасность угрожает и Римлянам, и всей Галлии, если силы врагов соберутся вместе, и указывает ему на необходимость их разъединения. Этого же можно достигнуть, если войска Эдуев нападут на землю Белловаков и станут ее опустошать. Поручив ему это, Цезарь его отпустил. Между тем все войска Белгов, собравшись в одно место, двинулись навстречу Римлянам. Узнав об этом от своих разъездов и из показаний Ремов, Цезарь перешел реку Аксону, составляющую северную границу Ремов, и стал за ней лагерем. Тут он имел в виду защитить берегом один фланг своей армии и также обезопасить ее тыл; таким образом, подвоз к нему съестных припасов от Ремов и из прочей Галлии мог осуществляться беспрепятственно. Через Аксону был мост; для его оберегания Цезарь поставил отряд, а на другой стороне реки – легата К. Титурия Сабина с шестью когортами; лагерь обнесли валом высотой 12 футов и рвом глубиной 22 фута.


6. В восьми милях от лагеря Цезарева находился город Ремов Бибракт; на него обратились первые усилия Белгов, и в этот день город устоял с трудом. У Галлов и Белгов осада городов производится одним и тем же образом. Окружив город войском со всех сторон, они бросают во множестве на стены камни и стрелы и тем стараются прогнать с них защитников; потом, прикрыв себя «черепахой» из щитов, они подходят к воротам и подрывают стену. Успех такой осады тем вернее, что почти никогда осажденные не могут выдержать град стрел и камней и бывают вынуждены оставить стену. На этот раз ночь положила конец осаде. Рем Ицций, тот самый, который был послом у Цезаря, начальствовавший в то время в городе и пользовавшийся уважением и любовью его граждан, отправил послов к Цезарю, давая ему знать, что город, если ему не будет прислано на выручку войско, не может долее держаться.


7. В полночь Цезарь посылает на помощь городу Нумидских и Критских стрелков и Балеарских пращников; проводниками вспомогательному отряду служили посланники Ицция. С их прибытием осажденные Ремы ободрились и оборонялись с новым мужеством; осаждающие же потеряли надежду взять город. Вследствие этого они не долго оставались под городом, а, опустошив его окрестности и предав огню все села и деревни, обратили все свои силы к лагерю Цезаря. На расстоянии от него менее двух миль они остановились лагерем, который, как можно было судить по разведенным огням, протянулся более чем на 8 миль.


8. Сначала Цезарь, опасаясь и превосходства неприятельских сил, и молвы о его храбрости, медлил начать решительное сражение. В легких стычках конницы он испытывал и силы неприятеля, и степень мужества своих воинов. Убедившись, что наши ни в чем не уступят врагу, он избрал перед лагерем для устройства боевого строя удобное от природы и благоприятное место. Холм, на коем был расположен наш лагерь, мало-помалу возвышался над равниной; в ширину он имел именно столько пространства, сколько требовалось для расположения на нем войска в боевом порядке; по обе же стороны он имел скаты, а к равнине опускался постепенно, едва приметной наклонностью. Цезарь обе стороны холма прорезал широкими поперечными рвами, в длину шагов на шестьсот; по концам рвов он сделал укрепления и поставил в них метательные орудия. Все это было сделано с целью, чтобы превосходящий числом неприятель не воспользовался своей многочисленностью и не обошел фланги армии Цезаря во время битвы. Устроив все это, Цезарь оставил в лагере два легиона, недавно им набранные, для того чтобы они могли оказать помощь там, где потребуется; шесть же легионов, составлявших остальное его войско, расположил в боевом порядке перед лагерем. Неприятели также вывели свои войска из лагеря и выстроили их в боевом порядке.


9. В промежутке, разделявшем оба лагеря, находилось небольшое болото. Неприятель ждал, чтобы наши первыми его перешли; наши же хотели напасть именно тогда, когда неприятель станет его переходить. В ожидании же происходили схватки конницы. Так как ни та, ни другая сторона не решалась совершить нападение, то Цезарь, воспользовавшись перевесом наших в происходившем сражении обеих конниц, увел войско в лагерь. Неприятель же немедленно обратился к реке Аксоне, которая, как мы сказали выше, протекала у нас в тылу. Он надеялся, воспользовавшись найденными бродами, перейти реку, овладеть укреплением, которым начальствовал легат К. Титурий, и разрушить мост. В случае же неудачи нападения неприятель хотел опустошить поля Ремов, откуда мы извлекали средства к ведению войны, и прекратить подвоз съестных припасов нашему войску.


Метание пилума


10. Титурий дал знать об этом Цезарю, и тот немедленно отправил к нему всю конницу, легковооруженных Нумидов, пращников и стрелков; перейдя мост, они встретили неприятеля. Дело в этом месте произошло жаркое. В то время, когда неприятель, войдя в реку, решился ее перейти, наши перебили у него много людей. Тщетно неприятель по грудам тел своих же пытался перейти реку: град стрел вынудил его остановиться. Тогда неприятель, видя невозможность овладеть городом и стать на путях сообщения Римлян или напасть на наше войско при благоприятных для себя условиях местности и испытывая при этом недостаток в съестных припасах, собрал общий совет и постановил на нем разойтись всем по своим домам. Если же Римляне нападут на какое-либо племя Белгов, то все должны спешить ему на помощь; они полагали с большей пользой вести войну в своих пределах, получая провиант и все нужное дома. Много содействовало этому решению среди прочих причин известие, что Дивитиак с войском Эдуев приближается к области Белловаков. Ничто не могло долее удержать Белловаков и заставить их остаться еще; они пошли защищать свои дома.


11. Решившись на это, они во вторую стражу ночи выходят из лагеря с шумом, безо всякого порядка, не признавая никакого начальства, ни распоряжения; каждый спешил сам по себе домой и шел, куда ему вздумалось. Таким образом, удаление Белгов более походило на бегство. Цезарю его лазутчики тотчас дали знать о происходившем; но ему такое действие со стороны Белгов казалось необъяснимым; он подозревал тут военную хитрость, а потому и пешему и конному войску не велел выходить из лагеря. На рассвете, получив более точные и подробные известия от передовых разъездов, Цезарь послал в погоню за неприятелем всю конницу, вверив ее начальству легатов К. Педия и Л. Аурункулея Котты, а легату Т. Лабиену велел идти за конницей с тремя легионами. Они нагнали задние ряды неприятеля, теснили их и били на пространстве многих миль; последний строй неприятеля наконец остановился и сильно и с успехом отражал натиск наших; но те из Белгов, которые были впереди, полагая себя вне опасности и не признавая ничьего над собой приказания, заботясь только о себе, услышав военные клики, разорвали свои ряды и искали спасения в бегстве. Таким образом, наши убивали врагов безо всякого сопротивления в течение всего дня. С наступлением сумерек по данному приказанию они оставили преследование и возвратились в лагерь.


12. На другой день Цезарь, не давая неприятелям опомниться от поражения и страха, повел войска в область Суессонов, граничившую с землей Ремов. Сделав длинный переход, он подошел к городу Новиодуну[2]2
  Ныне Суассон, или Нойон.


[Закрыть]
. Он пытался было овладеть этим городом внезапным нападением, узнав, что в нем малый гарнизон; но ширина рва и высота стены, несмотря на малочисленность осажденных, защитили на этот раз город. Тогда Цезарь укрепил лагерь, стал устраивать осадные машины и вообще готовиться к ведению правильной осады. Между тем в следующую ночь Суессоны, бежавшие вместе с другими от Римлян, вошли в город. Были приставлены к городу стенобитные орудия, сделаны насыпи и на них поставлены башни. Все эти осадные работы, которых Галлы прежде никогда не видали и даже не слыхали о них, и быстрота действий Римлян поразили ужасом Суессонов; они прислали к Цезарю послов с изъявлением покорности. При посредничестве Ремов, ходатайствовавших за них, им была дарована безопасность.


13. Цезарь взял в заложники детей именитейших граждан и даже двух сыновей царя Гальбы; обезоружив всех жителей города, он принял от Суессонов изъявление их покорности и повел войско против Белловаков. Они и сами собрались, и свое имущество отнесли в город Братуспантий. Цезарь еще находился от этого города на расстоянии в 5 миль, когда все старейшины Белловаков вышли к нему из города навстречу, протягивая к нему руки и объявляя, что они отдаются в полную его волю и не желают вести войну с народом Римским. Когда же Цезарь подошел к городу и у его стен расположился лагерем, то дети и женщины со стен протягивали к Римлянам руки, умоляя их о мире.


14. В защиту Белловаков Дивитиак (а он после удаления Белгов распустил войско Эдуев и возвратился к Цезарю) говорил следующее: «Белловаки постоянно были в союзе и в дружбе с Эдуями. Они были обмануты своими начальниками, которые уверили их, что Эдуи обращены Цезарем в рабство и терпят величайшее угнетение и притеснения всякого рода, и, следуя их внушениям, оставили союз с Эдуями и начали войну с Римлянами. Виновники ее, видя, причиной каких бедствий они были, бежали в Британию. Не только сами Белловаки, но за них Эдуи умоляют Цезаря быть в этом случае великодушным и милостивым. Послушав их мольбы, Цезарь упрочит приязнь Белловаков для Эдуев, а на их помощь и содействие они привыкли рассчитывать во всех войнах, которые им приходится вести».


15. Цезарь, желая почтить Дивитиака и Эдуев, уступил их просьбе и объявил Белловакам, что он принимает их покорность и ручается за их безопасность. Принимая в соображение, что это племя Белгов – самое значительное и многолюдное, Цезарь потребовал от него 600 заложников. Получив их, а также и отобрав оружие у жителей города, Цезарь оттуда двинулся в землю Амбианов; те без замедления изъявили совершенную покорность. За ними находились земли Нервиев; расспрашивая о свойствах этого народа и о его нравах, Цезарь узнал следующее: «Они не дозволяют к себе входа купцам, строжайше запрещая ввоз вина и прочих служащих к роскоши предметов; этим они желают предупредить расслабление нравственности и военной доблести. Это народ дикий, но храбрый. С негодованием и презрением отзываются они о прочих Белгах, виня их, что они, изменив примеру мужества, завещанному предками, покорились Римлянам, и утверждают, что никогда не отправят послов и не согласятся на мир на каких бы то ни было условиях».


16. Три дня уже шел Цезарь по земле Нервиев, когда узнал от пленных, что остается не более 10 миль от его лагеря до реки Сабиса; за ней же собрались, дожидаясь Римлян, все Нервии вместе со своими соседями Атребатами и Веромандуями, которых они убедили испытать вместе военное счастье. Они ждали еще прибытия войск Адуатиков, уже бывших на походе. Женщин и вообще всех бесполезных на войне они удалили в места, непроходимые для войска из-за топей и болот.


17. Узнав обо всем этом, Цезарь послал вперед разъезды и с ними сотников выбрать удобное место для лагеря. Между тем при войске Цезаря находилось много Белгов, изъявивших покорность, и вообще Галлов, последовавших за ним. Из них-то некоторые, как потом открылось из показаний пленных, разузнав порядок движения нашего войска, ночью отправляются к Нервиям и дают им знать, что между легионами бывает обычно значительный обоз. А потому они советовали совершить нападение на первый легион, когда он под тяжестями будет входить в лагерь, а другие легионы будут отделены от него значительным расстоянием. Поразив первый легион и разграбив обозы, без труда справятся они с остальным войском, пораженным страхом. Совет этот был тем более кстати, что Нервии издревле не имеют конницы и доныне не стараются ее заводить, обращая все свое внимание на пешее войско. Обычно они, желая воспрепятствовать движению по своей земле конницы соседственных народов, делающей набеги для грабежа, рубят деревья широкими рядами, сучья которых, перепутавшись вместе и оплетенные разными ползучими растениями и кустарником, представляют настоящее подобие стены; не только перелезть через нее, но даже и увидеть ничего невозможно. Принимая в соображение, что эти засеки будут останавливать движение нашего войска, Нервии решили воспользоваться поданным советом.


18. Местность, выбранная для устройства нашего лагеря, была такова: холм исподволь спускался к реке Сабису, о которой мы упоминали выше. Шагах в двухстах напротив этого холма возвышался над рекой такой же холм равномерной покатости; нижняя его часть была открытой, а верхняя покрыта лесом, и потому внутренность холма была непроницаема для глаз. В этом-то лесу неприятель скрылся в засаде; по открытому же месту виднелись там и сям по берегам реки небольшие отряды конницы. Глубина реки в этом месте была футов около четырех.


19. Цезарь велел вперед идти коннице, а за ней шел сам со всеми войсками, впрочем, совершенно в ином от прежнего порядке, о котором Белги дали было знать Нервиям. Принимая в соображение близость неприятеля, Цезарь по своему обыкновению вел шесть легионов налегке; тяжести же всего войска находились позади них; два легиона, недавно набранные, прикрывали тыл всей армии и обозы. Наша конница вместе со стрелками и пращниками перешла реку и ударила на неприятельскую конницу; та отступила к лесу и из леса возобновляла нападение; наши же преследовали отступающих неприятелей только на открытом месте и не отваживались следовать за ними в лес. Между тем шесть легионов, шедшие впереди, размерив место, приступили к работам относительно укрепления лагеря. Лишь только неприятель, бывший в лесу в засаде, увидал первые тяжести нашего войска – а это у них было условленным знаком к нападению, – как в том же боевом порядке, каким он был в лесу, ободрив друг друга, всеми силами с удивительной быстротой бросился на нашу конницу. Без труда смяв ее и прогнав, неприятель с невероятной поспешностью бросился к реке, так что почти одновременно он был и в лесу, и у реки и уже нападал на наших. С той же поспешностью неприятель взобрался на холм к месту нашего лагеря и к нашим войскам, занимавшимся возведением укреплений.


20. Цезарю предстояло в одно и то же время много распоряжений: нужно было поднять знамя, служившее сигналом браться воинам за оружие, дать другой знак трубой, чтобы отозвать воинов от работы, и созвать тех, которые, ища материалы для насыпи, отошли далеко. Сделать все это препятствовали краткость времени и быстрота нападения неприятеля. В этом затруднении большой помощью служили опытность воинов и знание дела; из прежних сражений они уже знали сами, как им надлежало поступить, так же хорошо, как если бы это было им приказано. Притом при каждом легионе находился легат, которому Цезарь не велел отлучаться от легиона и от производимых работ, пока укрепления лагеря не будут окончены совершенно. Близость неприятеля и быстрота его движений были таковы, что легаты, не дожидаясь уже распоряжений самого Цезаря, принимали меры к защите, каких требовали обстоятельства.


21. Цезарь, отдав самые необходимые приказания, поспешил ободрить воинов; поехав наудачу, он прежде всех других встретил десятый легион. Краткой речью он убеждал воинов, чтобы они не изменили прежней доблести и не допускали бы чувства робости, выдерживая стойко натиск врага. Так как неприятель был на расстоянии не далее полета стрелы, то Цезарь дал знак к сражению. Отправившись далее с той же целью речью ободрить воинов, Цезарь попал уже в самый пыл битвы. Время было так коротко и неприятель так нетерпеливо завязал бой, что наши не только не успели приготовить значки, но даже надеть шлемы и снять со щитов покрытия. Воины наши, оставив работы, строились под первым же знаменем, которое видели, для того чтобы не потерять случая драться, пока станут отыскивать свои ряды.


22. Таким образом, войско Римское построилось по указанию обстоятельств, сообразно условиям покатой и гористой местности более, чем сообразно требованиям военного искусства. Каждый легион сражался сам по себе, будучи отделен от других непроходимыми засеками, о которых мы говорили выше, через которые даже ничего не было видно. Таким образом, не было резервов, не было возможности следить за ходом боя, не было общего им распоряжения. При таких неблагоприятных условиях счастье военное в разных местах битвы было различным.


23. Воины девятого и десятого легионов, составлявшие левое крыло нашей армии, бросили свои дротики в неприятеля, и Атребаты, находившиеся против них, утомленные поспешностью своего движения и усыпанные ранами от дротиков, были без труда смяты и сброшены в реку. Решившись при отступлении перейти ее, они потеряли весьма много своих от мечей Римлян. Преследуя неприятеля, они не усомнились по его пятам перейти реку и, несмотря на неблагоприятную для себя местность, поразили снова неприятеля, пытавшегося было остановиться и возобновить сражение. В другом месте одиннадцатый и восьмой легионы, поразив Веромандуев, бывших против них, и преследуя их, с холма спустились до самой реки. Таким образом, наш лагерь стал совершенно открытым спереди и с левой стороны; на правом крыле оставались только двенадцатый легион и в некотором от него отдалении седьмой. Заметив это, Нервии под предводительством своего главного начальника Бодуогната всеми силами обратились к этому месту. Часть их начала с открытой стороны обходить с фланга наши легионы, а часть устремилась на вершину холма к месту нашего лагеря.


24. В это время наша конница и легковооруженная пехота, ее сопровождавшая, при первом нападении неприятеля, как мы выше упомянули, отступили и удалились в лагерь. Теперь, видя неприятеля перед собой, они после непродолжительного сопротивления обратились в бегство в другую сторону. Служители, находившиеся при нашем войске, видя от задних ворот нашего лагеря и с вершины холма, что наше войско поразило неприятеля и преследовало его за рекой, отправились за добычей, как вдруг, посмотрев назад, увидели неприятеля уже в нашем лагере и в ужасе обратились в бегство. Также и те, кто был при обозе, в испуге и замешательстве кричали и разбежались, кто куда попало. Увидев все это, конница Тревиров, считавшаяся храбрейшей из Галльских войск и пришедшая на помощь Цезарю, отправилась домой, полагая, что наши дела в самом отчаянном положении: лагерь наш был наполнен неприятелями; легионы стеснены и почти окружены ими; конница наша, пращники, Нумиды, воинские прислужники – в беспорядочном бегстве. Тревиры, возвратясь домой, известили своих соотечественников, что Римляне разбиты и обращены в бегство, что лагерь их и обозы в руках неприятеля.


25. Цезарь, ободрив краткой речью воинов десятого легиона, отправился на правое крыло своей армии. Он увидел, что наши крайне стеснены; принесенные в одно место значки двенадцатого легиона умножали и без того великую тесноту, так что наши воины не могли свободно действовать оружием. В четвертой когорте все сотники и знаменосец были убиты и самый значок потерялся. И в прочих когортах почти все сотники были убиты или ранены; в том числе передовой сотник П. Секстий Бакул, известный своей храбростью, получил несколько тяжких ран и не мог уже держаться на ногах. Вообще воины стали терять присутствие духа, и некоторые из недавно набранных уклонялись из рядов, стараясь избегнуть неприятельских стрел. Неприятель безостановочно теснил наших и спереди, и с тылу и заходил с обоих флангов. Положение нашего войска было тем отчаяннее, что не было резерва, который можно было бы ввести в дело. Тогда Цезарь, взяв у одного воина щит, потому что сам был без щита, стал в первом ряду, поименно призывал сотников и увещевал воинов. Он приказал значки вынести вперед и расширить ряды, чтобы воинам удобнее было действовать мечами. Прибытие Цезаря ободрило воинов и вселило в них бодрость и надежду; каждый, несмотря на крайность своего положения, хотел отличиться в глазах военачальника и потому сражался с удвоенным мужеством. Это на время остановило натиск неприятеля.


26. Цезарь, приметив, что седьмой легион стоял близко и также стеснен неприятелем, приказал военным трибунам, чтобы они старались соединить оба легиона и для этого обратили бы значки на неприятеля. Таким образом, оба легиона подали друг другу руку помощи и не опасались, что неприятель зайдет им в тыл, а потому стали сражаться с большим мужеством и смелостью. Между тем воины двух легионов, шедших сзади для прикрытия обоза, услыхав о сражении, поспешно шли и уже показались на вершине холма в тылу неприятеля. Т. Лабиен, овладев неприятельским лагерем, с возвышенного места увидел, что происходило в нашем лагере, и послал на помощь десятый легион. Он, узнав по дороге от бегущих всадников и служителей, где происходит бой и в какой опасности находятся наши легионы, лагерь и сам Цезарь, поспешил как можно быстрее к месту боя.


27. Прибытие нашего свежего войска совершенно изменило положение дела. Наши до того ободрились, что и те раненые, которые лежали, силились приподняться с помощью щитов и нанести вред неприятелю. Даже прислужники лагерные, приметив смущение неприятеля, безоружные нападали на вооруженных. Конница, желая смыть позор своего бегства, во всех местах сражения действовала впереди пехоты. Неприятель, уже отчаявшись в спасении, не только не терял мужества, но действовал с удивительной храбростью. Первые ряды его падали, но те, кто был за ними, становились бесстрашно на тела убитых и сражались с них. Когда и эти падали и тела лежали кучами, остальные с груды их, как с возвышения, бросали в наших стрелы и, ловя наши дротики, отсылали их обратно в наши ряды. Неудивительно было после этого, что столь храбрые люди решились перейти широкую реку, взобраться на крутой берег, преодолеть столько затруднений местности; величие их духа сделало для них легким то, что в сущности представляло великие препятствия.


28. В этой битве племя Нервиев было истреблено почти совершенно. Старики их, которые, как мы сказали, вместе с женами и детьми были отправлены в болотистые и непроходимые места, услыхав о результате сражения и зная, что спасение побежденных зависит от произвола победителей, с общего совета со своими соотечественниками, оставшимися после боя, отправили послов к Цезарю и отдались совершенно на его волю. Чтобы показать, какое бедствие постигло их племя, они сказали Цезарю, что из 600 сенаторов уцелели только трое, а из шестидесяти тысяч воинов – едва шестьсот, способных поднять оружие. Цезарь показал милосердие и снисходительность к просьбе побежденных, столь жестоко наказанных; он обошелся с ними чрезвычайно ласково, велел спокойно жить в их землях и городах; а соседям их строго приказал не причинять им никакой обиды, ни притеснения.


Гай Юлий Цезарь


29. Атуатуки, которые, как мы выше сказали, со всеми своими силами шли на помощь Нервиям, узнав об их поражении, возвратились с похода домой. Тут они, оставив все свои города и укрепленные села, снесли все свое имущество в один город, укрепленный природой: он со всех сторон был окружен крутыми скалами и оврагами, и только с одной стороны было отлогое место шириной не более 200 футов, служившее для сообщения города с окрестностями. В этом месте Атуатуки возвели высокую двойную стену и приготовили на ней огромные камни и заостренные колья. Этот народ происходил от Кимвров и Тевтонов; они по дороге в нашу Провинцию и Испанию оставили по сю сторону Рейна те тяжести, которые не могли взять с собой, а для оберегания их – шесть тысяч человек из среды своей армии. Они после гибели своих соотечественников долго были в беспрестанных войнах с соседями, то сами нападая на них, то отражая нападение; наконец был заключен с общего согласия мир, на котором и были отведены им их теперешние жилища.


30. Когда наши войска подошли к городу, то неприятель совершал частые вылазки и нападал на наших в мелких стычках. Когда же наше войско окружило их валом высотой 12 футов на протяжении 15 миль, то они вынуждены были держаться в городе. Когда они увидели, что наши сооружают насыпь, двигают стенобитные орудия, воздвигают башни, то сначала они насмехались со стен и спрашивали наших, зачем они в таком отдалении затевают такие машины, чьими руками и какой силой они при своем малом росте (а он постоянно был предметом насмешек и презрения со стороны Галлов, отличающихся большим ростом) надеются такую огромную башню придвинуть к стенам.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации