Текст книги "Коммунисты – 21"

Однако нет сомнений и в том, что воссоздание мобилизационной модели отечественной экономики становится для России необходимым условием выживания. Обязательной предпосылкой для сохранения нашей национальной независимости, государственного суверенитета и территориальной целостности.

* * *

Духовные основы российской государственности – еще одна проблема, решению которой Сталин уделял пристальное внимание. Трагическая история гонений на православие в СССР, завершившихся полным провалом «воинствующих безбожников», ясно свидетельствует: государственное богоборчество стало одной из серьезных ошибок советской эпохи. В связи с этим сталинский опыт нормализации отношений между государством и православной церковью представляется особенно актуальным.

«Богоданный вождь» – так охарактеризовал Сталина известный православный публицист, священник Дмитрий Дудко. Диссидент и правозащитник брежневской эпохи, бывший любимец западных средств массовой информации. В 1995 году отец Дмитрий написал: «Да, Сталин нам дан Богом, он создал такую державу, которую сколько ни разваливают, а не могут до конца развалить… Да, Сталин сохранил Россию, показал, что она значит для всего мира… Наши Патриархи, особенно Сергий и Алексий, называли Сталина богоданным вождем. К ним присоединялись и другие, такие, как крупный ученый и богослов Архиепископ Лука Войно-Ясенецкий. Кстати, сидевший при Сталине, но это не помешало ему назвать Сталина «богоданным»…

Сталин с внешней стороны атеист, но на самом деле он верующий человек… Не случайно в Русской Православной Церкви ему пропели, когда он умер, даже вечную память».

Переломной точкой в церковно-государственных отношениях стала ночная встреча Сталина с иерархами православной церкви, состоявшаяся в начале сентября 1943 года. Сталин – подчеркнуто – начал беседу с того, что высоко отозвался о патриотической деятельности церкви, а затем попросил иерархов изложить свою точку зрения на то, какие меры необходимо предпринять, чтобы восстановить нормальное течение церковной жизни.

Результаты этой беседы, по словам митрополита Иоанна, превзошли всякие ожидания. Все до единого вопросы, которые были поставлены иерархами, говорившими о насущных нуждах клира и паствы, были решены положительно и столь радикально, что принципиально изменили положение православия в СССР. Было принято решение о созыве архиерейского собора и выборах патриарха, престол которого 18 лет пустовал из-за препятствий со стороны властей. Договорились о возобновлении деятельности Священного Синода. В целях подготовки кадров священнослужителей решили вновь открыть духовные учебные заведения – академии и семинарии. Церковь получила возможность издания потребной религиозной литературы – в том числе периодической.

В ответ на поднятую митрополитом Сергием тему о преследовании духовенства, о необходимости увеличения числа приходов, об освобождении архиереев и священников, находившихся в ссылках, тюрьмах, лагерях и о предоставлении возможности беспрепятственного совершения богослужений, свободного передвижения по стране и прописки в городах – Сталин тут же дал поручения «изучить вопрос». Он, в свою очередь, предложил Сергию подготовить списки священников, находящихся в заточении, – и немедленно получил его, ибо такой список, заранее составленный, был митрополитом предусмотрительно захвачен с собой.

Итоги «перемены курса» стали поистине ошеломляющими. В несколько ближайших лет на территории СССР, где к началу войны оставалось, по разным данным, от 150 до 400 действующих приходов, были открыты тысячи храмов, и количество православных общин доведено, по некоторым сведениям, до 22 тысяч! Подавляющая часть репрессированного духовенства была освобождена из заключения. Прекратились прямые гонения на верующих и дикие шабаши «Союза воинствующих безбожников».

Сегодня можно уверенно сказать, что такие перемены в церковно-государственных отношениях были не случайны. Они диктовались не политической конъюнктурой, а хорошо продуманной стратегией. Эта стратегия предполагала решительную корректировку политического курса, в основу которого отныне, наряду с социалистическими достижениями, должны были быть положены традиционные ценности русского национального бытия.

Сталин тщательно выстраивал новую конфигурацию мировоззренческих, идеологических опор государственной власти, которая должна была одновременно соответствовать послевоенному статусу СССР как мировой сверхдержавы и восстановить его историческую преемственность с тысячелетней российской историей. Он прекрасно понимал, что на этом пути государство и церковь являются естественными союзниками в деле духовно-нравственного воспитания народа.

* * *

Каково же конструктивное наследие советской, прежде всего сталинской эпохи? Попытаемся определить его основные черты.

1. В области государственного строительства – это гармоничное сочетание принципов унитаризма и федерализма. Именно такое сочетание позволило нашей стране уцелеть в качестве независимого, суверенного государства посреди социальных катастроф и военных катаклизмов ХХ столетия. Сохранить управляемость и территориальную целостность после революции и гражданской войны, в тяжелейших условиях хозяйственной разрухи и враждебного международного окружения. В кратчайший срок превратить отсталые окраины в индустриально развитые регионы. Особенно актуальны эти идеи сейчас, после того как вспышка национал-сепаратизма разрушила Советский Союз. Поставила и Россию на грань государственного распада.

2. В области геополитики это органичное соединение державной и славянской идей. Такой синтез предполагает восстановление русского контроля над евразийским «сердцем мира» и гарантирует всей славяно-православной цивилизации необходимый уровень военной, политической и идеологической безопасности. Будем помнить, что необоснованный отход от этой геополитической модели в годы «оттепели» и «застоя» предопределил геополитическую катастрофу «перестройки» и нынешнее положение России.

3. В экономической области это эффективная модель народного хозяйства, сочетающая централизм управления и опору на собственные силы. Только такая модель способна в наших условиях гарантировать восстановление социальной и национальной справедливости.

4. В национальной политике это сочетание трех основополагающих принципов: беспощадной борьбы с проявлениями агрессивного национал-сепаратизма, идеи равенства наций и признания особой роли русского народа в становлении и развитии государства.

5. В религиозной политике это стратегический союз государства и церкви, направленный на духовно-нравственное воспитание человека. В России у государства и церкви общие враги: культ разврата и насилия, пропаганда богатства и наживы любой ценой, космополитизм и безнравственность. Сама жизнь подтверждает, что союз государства и церкви есть веление времени, непременное условие нормального развития страны.

Таково конструктивное, жизнеспособное наследство советской эпохи, от которого народно-патриотические силы России просто не имеют права отказываться. Но одной этой констатации уже совершенно недостаточно. Главное, что нам следует крепко запомнить, вступая в законные права наследников великой державы, созданной нашими дедами и отцами: советское наследство должно послужить базой для решительного движения вперед. Не повторение старого, уже пройденного пути, а использование добытого огромной ценой опыта Советского Союза в качестве надежной опоры для строительства современной Великой России – вот единственно возможный путь выхода из кризиса. Русский социализм, в основе которого лежат и мысль, и дела Сталина, это будущее страны. Мы верим: Россия непременно вернет себе былое величие, укрепит дружбу и братство народов, не утеряв при этом ни уважения к человеческой личности, ни общественных свобод, ни своей вековой приверженности идеалам Справедливости, Добра и Правды.

План по разрушению СССР. Уроки гибели Союза

В 1945 году СССР выиграл самую страшную и кровопролитную войну за всю историю человечества. Возникшая после войны Потсдамская система договоров юридически оформила новый мировой баланс сил, возникший после разгрома гитлеровской Германии и ее союзников, закрепила новые границы, распределила зоны влияния основных центров силы.

Мир из многополюсного превратился в биполярный. С одной стороны – СССР и его союзники, представлявшие с точки зрения геополитики континентальную силу. С другой стороны – США и их союзники, представлявшие силу главным образом морскую. Противостояние между этими полюсами и определило характер новой геополитической эпохи.

«Идеологическая перестройка» при Сталине не оставляла сомнений в том, что через десять-пятнадцать лет СССР полностью преодолеет негативные последствия революционных бурь, максимально развив при этом их конструктивные результаты. Создание отечественного ядерного оружия исключало все возможности силового вмешательства в наши внутренние дела.

Такие перспективы вызвали на Западе – традиционной цитадели «океанской геополитической стратегии» – состояние, близкое к панике. Тому были свои причины. В лице СССР – продолжателя российской геополитической традиции – формировался мощнейший альтернативный центр мирового влияния, олицетворяющий справедливость и народовластие, социальные, политические, культурные и экономические принципы «континентальной» линии развития человеческой цивилизации. Под угрозой оказались многовековые усилия торгово-финансовой космополитической элиты по созданию «мировой системы международного разделения труда» – экономической основы для последующей политической унификации человечества.

Полное драматизма глобальное столкновение двух архетипов мировой политики, экономики и культуры персонифицировались в противостоянии двух сверхдержав – США и СССР, в формах «холодной войны».

При этом антикоммунистическая риторика «свободного мира» и его лицемерная забота о «правах человекам стали идеологической ширмой, за которой от непосвященного взора скрывались интересы Запада, требующие ослабления, а если можно, то и уничтожения России.

* * *

С начала «холодной войны», когда были запущены тайные механизмы разрушения Союза, и до финального акта драмы в 1991 году можно условно выделить три этапа – три последовательных периода геополитической диверсии против СССР.

Первый из них начался сразу после смерти Сталина и проходил под лозунгами «десталинизации» и хрущевской «оттепели». История, увы, не знает сослагательного наклонения: Сталину не хватило каких-нибудь пяти-семи лет жизни, чтобы сделать свою «идеологическую перестройку» необратимой и обеспечить восстановление необоснованно прерванной российской духовно-государственной традиции. Тело вождя еще не успело остыть в мавзолее, как его преемники уже круто повернули вспять идеологический курс. «Весь цивилизованный мир» громко приветствовал этот маневр, скромно умалчивая о том, каких трудов он стоил его политикам, дипломатам, спецслужбам и «агентам влияния».

Эпоха «застоя» закономерно продолжила этот гибельный процесс. Стараниями многих нынешних «выдающихся» демократов, ходивших тогда в непримиримых ортодоксах, была законсервирована уже очевидным образом изжившая себя идейная догматика. Отсутствие здоровой мировоззренческой базы отозвалось болезненной путаницей и в области советской геополитики.

С одной стороны, геополитически обоснованные попытки расширить зону советского влияния на стратегических континентальных направлениях – в Афганистане, например, – принимали категорически недопустимый радикально-милитаристский характер. С другой стороны, совершенно бессмысленные с геополитической точки зрения мероприятия, подобные попытке «вмонтировать» Никарагуа в «систему мирового социализма», поглощали гигантские силы и средства. Лишенный выверенной геополитической концепции, СССР поддался соблазну «симметричного», «социалистического» мондиалистского ответа на стратегический вызов капиталистического мондиализма со стороны США.

Год за годом эта непосильная ноша истощала наши силы. Год за годом мы напрягали ресурсный и промышленный, военный и демографический потенциал страны в погоне за миражами глобального мирового лидерства, совершенно чуждыми самому духу российской геополитической традиции.

Результат не замедлил сказаться: экономическая ситуация внутри СССР стала последовательно ухудшаться, идеологический и религиозный вакуум создал невиданно благоприятные условия для инфильтрации в общество чуждых ценностей, разрушительных мировоззрений и эгоистически паразитарных стереотипов общественного мышления.

Такова была общая ситуация, в которой «смена поколений» в высших кремлевских эшелонах позволила противникам России приступить ко второму этапу демонтажа СССР – созданию идеологической базы его развала. Хронологически это 1985–1990 годы – большая часть горбачевской «перестройки».

Мне уже не раз приходилось достаточно подробно описывать конкретные механизмы «вялотекущей катастрофы», обеспечившие уничтожение СССР. Поэтому во избежание повторений отмечу лишь, что основными направлениями идеологической войны против Союза стали: откровенная русофобия денационализированной части общества, нагнетание антипатриотической истерии, лукаво увязанной в один пакет с оголтелым антикоммунизмом, и оглушительная, навязчивая пропаганда «прелестей» либерально-демократического мировоззрения.

Третий, завершающий этап глобальной геополитической диверсии занял всего два года (1990–1991) и был направлен на политическое обеспечение дезинтеграции единого союзного государства. Во внутриполитической области он охарактеризовался «борьбой с реакционерами» в руководящем аппарате партии и правительства, резким всплеском окраинного национализма и регионального сепаратизма, параличом центральной власти и использованием «демократического» российского руководства в качестве тарана для разрушения общего экономического, правового, политического и культурного пространства страны.

* * *

Сегодня, по прошествии нескольких бурных лет, преисполненных драматических событий, ставших естественным следствием развала СССР, можно с уверенностью утверждать, что закулисные вдохновители этой операции все же не сумели достигнуть всех своих стратегических целей.

А план был следующий: путем форсирования экономических и политических перемен внутри Советского Союза и широкомасштабной, целенаправленной идеологической обработки населения в «демократическом» духе вызвать у дезориентированного общества утерю естественного иммунитета, связанного с интуитивным здоровым консерватизмом и инстинктом самосохранения. Подавив защитные механизмы общественного самосознания, обеспечить развал единого государства на фоне опереточного «путча» ГКЧП. На волне этого мощного государственно-идеологического катаклизма, сопровождаемого сильнейшим шоком массового сознания, занять ключевые позиции во всех ведущих областях общественной жизни. Обеспечить максимально возможную степень экономической, политической и военной зависимости России от иностранного влияния. И главное – воспользовавшись этим наравне с прогрессирующим хаосом, хозяйственным кризисом и шоковым состоянием общества, запустить механизмы внутренней, российской дезинтеграции, основываясь на сепаратизме национальных окраин, региональных противоречиях и междоусобной борьбе московских политических кланов.

«Архитекторы перестройки», видимо, имели в виду более широкие сроки на проведение своей грандиозной операции. Они просчитались: исследования социопсихологов и практический опыт доказывают – «шоковый период» массового сознания, вызванный неожиданными социальными потрясениями и «отключающий» механизмы общественной самозащиты, не может быть длительным.

«Сон разума рождает чудовищ», – сказал некогда чуткий и проницательный Гойя. Сегодня коллективный разум нашего народа начинает медленно и трудно пробуждаться после долгих лет тяжелого и мучительного забытья…

Как бы то ни было, подводя геополитические итоги послереволюционного развития страны, можно уверенно утверждать: советская эпоха показала, что устойчивая безопасность нашего государства может быть обеспечена только при вовлечении большинства территорий, вошедших в состав России еще до революции 1917 года, в орбиту нашего геополитического влияния.

Неслучайно советская история с геополитической точки зрения – это история восстановления и укрепления исторически сформировавшегося российского государства границах Российской империи. Неслучайно и то, что в советское время к СССР не были присоединены новые территории, не входившие ранее в состав России (за исключением части Восточной Пруссии). Как и в прежние века нашей истории, не потребность в завоеваниях, но необходимость обеспечения безопасности страны обусловила стремление советского руководства к восстановлению естественных границ державы и к «собиранию земель», утраченных в результате революционных потрясений. Как и в прежние века, возвращение этих территорий в состав СССР в большинстве случаев стало результатом желания и волеизъявления самих народов, проживавших на них.

Советский Союз явился естественным геополитическим преемником тысячелетней исторической России. Сейчас историческая Россия потеряла треть своей территории и до половины населения. Кроме того, ее кровоточащий обрубок, нынешняя Российская Федерация, за двадцать последних лет либеральной диктатуры уже недосчитался 15 миллионов граждан, из которых 14,5 миллиона – русские. Наша экономика и природные ресурсы отданы на растерзание западному капиталу. Социальная сфера пришла в упадок. Культура утоплена в гноище прорежимных СМИ, особенно телевещания. Русские земли и города усиленно заселяются иноплеменным населением. О таком разгроме России не мог мечтать даже Гитлер со своей бандой.

Нынешний обрубок Российской Федерации сможет обрести жизнеспособность лишь в том случае, если Москве хватит мудрости и воли восстановить многовековую преемственность тысячелетней России, дополнив и модернизировав ее в соответствии с реальностями и вызовами современного мира.

Мы убеждены в том, что у России, когда она стряхнет болезненную коросту компрадорского либерализма, достанет сил, чтобы обрести свою историческую целостность, создав могучую альтернативу нынешней глобализации по-американски. Альтернативу, которая будет опираться на волю не только русского, российского народа, но и многих народов мира, понимающих, как жизненно важно действовать на международной арене сообща.