Текст книги "Чародей друидов"

Дворец короля Логара

– Зинар, ну сколько можно? Неужели ты до сих пор так и не понял простую истину? Я не собираюсь изучать все эти ваши магические штучки. Мне это ни к чему. Да и нет у меня к ним никаких способностей. Я принц крови. Мне ли корпеть над магическими книгами? Да вот хоть Патриса спроси. К чему все это? К слову, магистр Гарноус даже и не пытается обучать азам магии кронпринца Велентара. И ничего. Более того, хочу тебя заверить, он нисколько не переживает по этому поводу.

– Много знает ваш Патрис, – фыркнул маг Зинар. – А что касается принца Велентара, то тут я ничего не могу сказать. Кто я такой для кронпринца Брендании? И потом, в Брендании, и в частности в столице ее Лотиморе, за безопасность короля и кронпринца отвечает именно магистр Гарноус. Он мудрый, сильный и опытный маг. И кое-кто, между прочим, еще недавно ходил у него в учениках.

– Как и ты, дорогой Зинар, – флегматично вставил маг Патрис. – Как и ты. Хочу напомнить уважаемому Зинару, что мы оба обучались у Гарноуса. Так что вы, ваше высочество, абсолютно правы. Вам ни к чему, как вы справедливо заметили, «все эти магические штучки». Для этого у вас есть мы.

Со стороны могло показаться, что оба мага терпеть друг друга не могут. Но принц Аркадиас знал, что это не так. Близнецы (а маги, ко всему прочему, являлись братьями) были очень привязаны друг к другу. Сколько он себя помнил, при нем всегда находились Зинар и Патрис. Редкий день, когда они не ворчали друг на друга. Точнее ворчал только Зинар. Рассудительный и всегда спокойный Патрис большей частью отмалчивался. Но иногда (на радость Зинару) и его прорывало.

– А я говорю, в походе все может пригодиться, – настаивал Зинар. – Вот, к примеру, меня ранят, а тебя убьют, что тогда будет делать принц Аркадиас? А так он себе царапину-другую всегда залечить сможет.

– А с чего это ты взял, что меня должны будут убить, а тебя только ранить? – возмутился Патрис.

– Да какая разница, кого убьют, а кого ранят, важен сам факт, – отмахнулся от него Зинар.

– Да нет, уважаемый Зинар, разница есть, и я ее прекрасно вижу, – теперь уже завелся Патрис. – Ты всегда…

– Все, хватит. Как дети, право слово, – оборвал перепалку двух магов Аркадиас. – Неужели вы не можете не ссориться хотя бы один день? В конце концов, кто из нас принц? Я! И я принял решение – мне нет необходимости учить заклинания. Ведь для этого у меня есть вы.

Но, заметив победную ухмылку Патриса, добавил:

– Но, думается мне, Зинар все же отчасти прав. В жизни всякая мудрость может пригодиться. А потому, дорогой Патрис, будь любезен, возьми перо и запиши мне парочку простейших заклинаний. Я буду носить их с собой, так, на всякий случай.

– Но, мой принц, это Зинар…

– И будь любезен, сделай это сегодня же, – перебивая Патриса, жестко добавил Аркадиас.

– Как вам будет угодно, мой принц, – понимая, что спорить бесполезно, буркнул тот в ответ.

Теперь уже у Зинара на губах заиграла победная улыбка, но следующая фраза Аркадиаса мгновенно стерла ее с его лица.

– К тому же, мой дорогой Патрис, мне более понятен твой почерк, чем каракули Зинара. А я желаю завтракать. Зинар, вели подать еды.

* * *

– Ты уже встал? Отлично! Значит, и на сборы уйдет меньше времени, – произнес, войдя в покои Аркадиаса, кронпринц королевства Брендании Велентар.

– На сборы? Ты это о чем? Я вообще-то собирался поесть. Не составишь мне компанию? К тому же мы вроде бы никуда сегодня не собирались. Да и для охоты вроде бы уже поздновато. Полдень. И скажи на милость, зачем ты напялил на себя доспехи? Жара ж стоит неимоверная. И если не съесть немедленно вот э-этого замечательного кролика, – разрывая того на две почти равные части, с нажимом произнес Аркадиас, – его мясо может протухнуть. Держи, я не жадный.

– Да нет, друг Аркадиас, благодарю. Есть мне что-то не хочется. Да и на охоту я не собираюсь, хотя… Хотя, с другой стороны, как посмотреть. Словом, я отправляюсь в Арташ. Не хочешь присоединиться? Уверен, мне б не помешала твоя помощь и трезвый во всех отношениях ум.

– Ты решил наведаться к барону Жигару? Нет, дорогой Велентар, уволь. Лицезреть его рожу после такого завтрака… Да и с чего вдруг? Насколько мне известно, ты всегда его недолюбливал.

– Вот именно недолюбливал. А теперь ненавижу. Ты представь, Аркадиас, этот плебей, этот выскочка, видимо, решил, что повеления короля Брендании его не касаются. И что он может позволить себе игнорировать указ моего отца и своего государя. Я послал ему с гонцом письмо, в котором предупреждал его о последствиях, но он даже не удосужился подобающе ответить мне. Негодяй! Он позволил себе ухмыляться, читая мое письмо. И знаешь, что он ответил гонцу? При этом заметь, ни строчки в ответ, все на словах! Что он-де исполняет свой долг так, как сам считает нужным. И еще он заявил, что никто не вправе запретить ему вершить суд на своих землях. Никто, даже король Брендании. Мерзавец!

– Да, барон и впрямь зарвался! – глотнув вина, задумчиво произнес Аркадиас. – Такое, тут я с тобой полностью согласен, прощать нельзя. Но затевать междоусобицу… Уверяю тебя, мой друг, при нынешнем положении дел в стране это не самый лучший выход. К тому же отсутствие короля лишь подольет масло в огонь. Ты уж мне поверь. Конечно он всего лишь барон. А потому не имеет права голоса в королевском совете. Но, видишь ли, дорогой Велентар, есть одно, нет, даже несколько очень веских «но». Барон Жигаро богат. Очень богат. И, насколько мне известно, парочка-другая наших доблестных лордов должны ему немалые деньги. И если он обратится к ним за помощью, а он непременно так и поступит, они ему вряд ли откажут. Тем более если таким образом они смогут расплатиться с ним. А может, и добавить пару сотен монет в свою казну. Впрочем, как я уже сказал, подобную дерзость ему прощать нельзя. А потому я хотел бы знать, что ты решил предпринять?

– Как что? Мы отправимся к нему и заставим горько пожалеть о своих словах. А заодно на месте выясним, что происходит в Арташе.

– Подожди, Велентар, не горячись, – успокаивающим тоном произнес Аркадиас. – Ты всерьез думаешь взять Арташ приступом? С каким войском? Пять сотен рыцарей, которыми ты распоряжаешься, и близко к воротам замка не подойдут. А если и подойдут, то понесут немыслимые, а главное, неоправданные потери. Нет, дорогой Велентар, тут нужно крепко подумать прежде. Не стоит принимать поспешных решений. Согласен, Жигара нужно проучить. Вопрос в том, как это сделать и не потерять при этом лицо самим. Я бывал в Арташе единожды и ненадолго, но успел многое увидеть. Замок хорошо укреплен, даже слишком в нашем случае.

– И когда это ты успел побывать в Арташе?

– А ты вспомни. Два года назад твой отец Логар Железный отправил нас в рейд во главе пограничных отрядов. Тебя на юг, меня на север страны. Вспомнил?

– Как же такое забудешь. Я столько пыли никогда не глотал. Весь день в седле, жара, пот ручьем, а ночью у костра, обернувшись плащом, засыпать под байки бывалых воинов. Такое не забудешь, – почти мечтательно произнес, вздыхая, Велентар.

– Так оно и было, – кивнул Аркадиас. – Пограничный рейд не прогулка верхом. Но не суть. Так вот, наш путь пролегал как раз через земли барона. Вот я и решил напоить наших коней в замке, а заодно и разузнать, спокойно ли в окрестностях. Вот и рассмотрел я тогда укрепления замка. Да что там замок, не каждый город так укреплен, как Арташ. Две стены, Велентар, защищают замок. Между стенами расстояние небольшое, может, шагов десять. Ворота внешней стены открываются не вовнутрь, а наружу, весьма предусмотрительно на случай осады. С такими воротами врагу придется повозиться. Но и это не главное. Внешняя стена и внутренняя стена никак, кроме нескольких подъемных мостов, между собой не связаны. То есть, если, к слову, враг смог захватить внешнюю стену, защитники замка просто отходят по тем самым подъемным мостам в сам замок, и все. Мосты вновь поднимаются, и враг, по сути, вынужден будет все начинать заново, но при этом задача у него намного усложняется. Дело в том, что внутренняя стена немного, правда, но все же выше внешней. К тому же внешняя стена построена так, что враг, захвативший ее, оказывается абсолютно открыт для лучников замка. А оказавшись за воротами внешней стены, войско захватчика и вовсе попадает в капкан. Узкое расстояние между стенами напрочь лишает любое войско какого-либо маневра. И все, лей на головы врага раскаленное масло, поджигай, расстреливай из луков и арбалетов, он ничего не сможет предпринять. Все, что ему останется, так это в спешке отступить, понеся при этом огромные потери. Так что уверяю тебя, барон Жигаро знал, что делал, когда укреплял свой замок.

– Вот слушал бы тебя и слушал. – буркнул Велентар и, пододвинув к себе стул, уселся за стол. – Все-то ты знаешь, все-то тебе известно. Ну, положим, с замком все понятно, а потому опустим. Но что касается остального, ты меня поразил. Я говорю о лордах и их долгах. Как вообще тебе удалось добыть столь ценные, главное, глубокие и, безусловно, важные сведения? Ты столько знаешь о бароне, сколько не знает, наверное, и сам король. Давай делись. И кроликом, к слову, тоже.

– Да, пожалуйста! Как говорится, на здоровье. Ну, насчет короля не знаю, возможно, и ему сие ведомо. Что же касается остального, слушай, коль есть желание. В отличие от тебя, мой дорогой Велентар, я предпочитаю знать как можно больше о твоих, да и моих недругах. И как ты сам убедился ныне, не зря. Теперь о том, как наказать зарвавшегося барона. Ясно, что мы пока не готовы к открытым военным действиям. Что ж, ничего страшного тут нет. Да, да, и не спорь. Сам посуди. Сейчас весь гарнизон Латимора составляет тысячу воинов. Это включая твоих и моих гвардейцев. Значит, взять с собой мы сможем только гвардейцев, не оставишь же ты город без гарнизона. Так?

– Ну, так, – вынужден был согласиться с другом Велентар.

– Далее, предположим, мы все же заберем половину. И что с того? Как я уже сказал, с пятью, даже семью сотнями нам под Арташем делать нечего. Над нами просто посмеются со стен замка. И это, заметь, в лучшем случае. К тому же я слышал, Жигар в Арташе постоянно держит при себе около тысячи или даже более рыцарей. А при необходимости может собрать и больше, денег на это у него хватит. При таком соотношении сил штурм невозможен. А это значит, что мы вынуждены будем отправиться восвояси. Повторяю, это в лучшем случае. Не исключено и то, что он попытается пленить нас. И если это ему удастся…

– Ты допускаешь, что он может решиться на открытое противостояние? Он что, сумасшедший? Да когда отец вернется из похода…

– А почему бы нет. К тому же, как ты сам только что заметил, короля сейчас нет в Брендании. А Жигар потом заявит, что мы вероломно напали на его крепость, и он просто вынужден был защищаться. А ты, Велентар, кронпринц Брендании, будущий король, и не можешь, не имеешь права потерять лицо. А это произойдет, если ты не сможешь взять Арташ.

– Уф, – осушив кубок, выдохнул Велентар. – Я и не знал, что так был голоден. Впрочем, я не отказался бы и от десерта. Ну да ладно. Вот слушаю я тебя, Аркадиас, и в очередной раз убеждаюсь – из кого и выйдет отличный король, так это из тебя. Клянусь богами, если б отец принял такое решение, я бы с радостью подчинился ему. Поверь, брат, все эти государственные дела навевают на меня просто смертельную тоску.

– Велентар! Ты опять? Я в который раз…

– Все, все. Я пошутил. Уж прям и пошутить нельзя. Нет, ну кому ни расскажи, ведь не поверят. Ему, можно сказать, корону наипрекраснейшей страны на свете предлагают. А он…

– Простите меня, ваше величество, дозволено мне будет ответить за принца Аркадиаса, – произнес до того хранивший молчание Зинар. – Если, конечно, принц Аркадиас будет не против.

Аркадиас неопределенно развел руками. Приняв этот жест как выражение согласия, маг Зинар продолжил:

– Простите еще раз, ваше величество, но, по-моему, принц Аркадиас абсолютно прав. К тому же, вы еще не король и не можете предлагать ему то, чем пока не владеете.

– Вот как? – фыркнул Велентар и, обернувшись к Аркадиасу, продолжил: – Теперь я понимаю, почему ты так орал, когда я подходил к твоим покоям. Нелегко тебе с ними, ой нелегко. Сочувствую, брат.

– Да я уже привык, – улыбаясь, ответил Аркадиас и ободряюще подмигнул Зинару. – К тому же маг Гарноус сказал бы тебе то же самое.

– Ну, что ж, может, оно и так. Так как ты все же предлагаешь поступить с бароном Жигаром?

– Да очень просто. Нужно отправить преданных тебе людей к лорд-маршалам Сейлору и Иврашу. Когда лорды границ узнают о поведении барона, они (я в этом уверен) не останутся безучастны. К тому же, они тоже недолюбливают барона. Словом, как только лорды отправят тебе войско, мы сможем с твердой уверенностью идти на Арташ. И думаю, нет, я, кажется, знаю, как взять Арташ без боя.

– Но, ваше величество, вы не можете… – начал было возражать Патрис, но Велентар перебил его, отмахнувшись, как от назойливой мошки.

– Отлично! – радостно воскликнул он. – Что ж, так тому и быть. Ну, что, маги-советники, – обернувшись к Зинару и Патрису, произнес кронпринц. – Поможете нам проучить барона Жигара?

Зинар и Патрис, переглянувшись, обреченно выдохнули и кивнули в ответ.

Арташ

– Что ж, Аркадиас, надеюсь, твой план сработает, – с трудом разлепив засохшие губы, произнес Велентар. – Клянусь богами, я прескверно чувствую себя. Нутро мое горит и мутит одновременно. Какой же дрянью напоили меня твои маги?

– Сочувствую тебе всем сердцем, брат, – покачал головой Аркадиас. – Если честно, то я и сам не знаю. Да и что бы это изменило? Но хочу напомнить тебе, что ты сам одобрил сей план. А Патрис и Зинар лишь позаботились о том, чтоб все выглядело правдоподобно. Жигар далеко не глуп. Вся наша затея может рухнуть в один миг, если он заподозрит неладное. Все это продлится недолго. Действие отвара кратковременно, во всяком случае, так утверждают маги. Словом, потерпи еще немного, будь добр, – ободряюще хлопнув по плечу кронпринца, произнес Аркадиас.

– Ох, скорее б, – выдохнул Велентар. – Только одно мне душу греет. Это мысль о том, что когда все закончится, я припомню барону каждый миг своих мучений.

– Припомнишь, обязательно припомнишь. Только пока вам нужно меньше двигаться и говорить. Вы, ваше величество, можно сказать, почти при смерти. Между прочим, ровно так и выглядите, – усмехаясь, закончил Аркадиас.

– Тьфу на тебя. Еще изгаляется, – выдохнул в сердцах Велентар и обессиленно откинулся в паланкине.

– Осторожнее несите кронпринца, олухи, – прикрикнул на гвардейцев Аркадиас. – Его величеству дурно, – и чуть тише добавил: – А то как бы он вас всех сейчас не облевал.

– Я все слышал, – раздался измученный голос из паланкина.

Гвардейцы, несшие паланкин, удивленно переглянулись, но промолчали. Они и так несли паланкин, словно младенца, вымеряя каждый шаг.

К полудню отряд добрался до стен крепости Арташ. Твердыня барона выглядела внушительно. Высокие стены, ров, крепкие обитые железом ворота должны были впечатлить любого неприятеля, случись тому встать у стен крепости. Но не в этот раз. Аркадиас и Велентар не собирались брать крепость приступом. Нет, в их планы кровопролитие не входило. Во всяком случае, в отношении защитников крепости.

– Капитана гвардии ко мне, – рявкнул Аркадиас.

– Капитана гвардии к принцу, – стали раздаваться голоса, передавая по цепочке приказ принца.

Во время марша место капитана личной гвардии кронпринца во главе отряда. А потому Аркадиасу пришлось некоторое время провести в ожидании.

– Ваш приказ, мое исполнение! – приложив, правый кулак к груди и чеканя слова, выкрикнул подскакавший капитан.

– Саркарий, мне нужен воин, порасторопней да посмышленее, словом, нужен гонец. Не дело кронпринцу Брендании ожидать у стен Арташа, пока барон соизволит отворить ворота. Пусть гонец скачет вперед и объявит Жигаро, что кронпринц Велентар изволит остановиться у него. Да, и передай, чтоб приготовили покои для него, его величеству нездоровится.

Саркарий молча кивнул и, развернув коня, помчался к голове колонны.

– Ну, вот, ваше величество, все и началось, – с напряжением в голосе буркнул Аркадиас. – Теперь все зависит от того, что ответит нам барон.

Из паланкина выглянул принц, мутным взором посмотрел на Аркадиаса, потом на несущих палантин гвардейцев, а затем раздались весьма характерные булькающие звуки.

– Все-таки укачали кронпринца, оболтусы, – делано хмурясь, бросил Аркадиас. – Осторожнее, олухи, не видите, что ли, его величество изволит блевать.

Велентар ненавидящим взглядом посмотрел на Аркадиаса, хотел было что-то сказать, но его вновь вывернуло.

– Видите, до чего вы довели кронпринца, – с укором произнес Аркадиас. – Я… впрочем, об этом после. Та-ак, вот, кажется, и Саркарий возвращается с вестями. Быстро. Что ж, послушаем, что ответил нам барон Жигаро.

И пришпорив коня, Аркадиас поскакал тому навстречу.

– Принц Аркадиас, гонец вернулся с ответом от барона.

– Что же ответил нам Жигаро?

– Барон Жигаро передал следующее, а именно, что он де считает, что его величество кронпринц Велентар выбрал не самое лучшее время для путешествий. Но как преданный вассал его величества короля Брендании Логара Железного он, безусловно, сочтет за честь принять у себя в замке кронпринца. И еще, я послал к барону в качестве гонца Левара, нашего следопыта и разведчика. У него глаз зоркий, всегда и все примечает. Так вот, он доложил, что в замке не менее тысячи воинов, а может, и более, и все при броне. Хоть сейчас в бой. Что-то нехорошее затевает барон. Я бы поостерегся.

– Благодарю, капитан, мы это учтем. И непременно поостережемся, будь в том уверен. А сейчас вперед. Нам как можно скорее нужно сопроводить кронпринца в Арташ.

– Ваш приказ, мое исполнение, мой принц, – ответил капитан, после чего ускакал.

Аркадиас направил коня в середину колонны, туда, где находились Зинар и Патрис.

– Зинар, Патрис, кажется, барон клюнул. Сколько еще продлится действие снадобья?

– Об этом не беспокойтесь. Снадобье тут ни при чем, – улыбаясь, ответил Зинар. – Мы дали ему простую воду.

– Как воду? – опешил Аркадиас. – Велентара выворачивает наружу всю дорогу. Он, что же, и впрямь отравился?

– Успокойтесь, принц. Кронпринц, если хотите знать, совершенно здоров, все дело в магии. Одно заклинание, и все. Но как только в том будет необходимость, кронпринц Велентар вновь будет чувствовать себя превосходно.

– Заклинание? Магия? Но ведь Гарноус защитил Велентара и меня от любой магии.

– От любой, да не от любой. Ну, сами посудите, как же вас, если что, лечить? К тому же вы забываете, что мы сами были учениками магистра Гарноуса.

– Вот оно как. Ну, что ж, тем лучше. Сейчас как никогда важна правдоподобность. Как я и предполагал, у барона Жигара в крепости тысяча, а то и больше воинов. Итак, теперь будьте неотлучно рядом с кронпринцем. Вы его лекари, а значит, от него ни на шаг.

– Мы помним, мой принц, – хмурясь, ответил Патрис. – Хотя видят боги, не нравится мне все это. Авантюра, ни больше ни меньше. Все это сплошная авантюра.

– Ну, вот, заладил опять, – фыркнул Зинар. – Говорил же я вам, не нужно было его с собой брать. Всю дорогу бурчит что-то себе под нос. Слушать тошно.

– А ты не слушай, – отрезал Патрис. – Я за принцев в ответе, как, впрочем, и ты. Только это тебя, я погляжу, совсем не волнует. Ты…

– Все, хватит, – рявкнул Аркадиас. – Мне сейчас не до вас. И уж кому сейчас и впрямь тошно, так это Велентару. Все мы почти на месте. Будьте рядом с принцем, а мне самое время поговорить с бароном. – После чего Аркадиас, пришпорив коня, поскакал к воротам замка.

* * *

Барон встречал кронпринца согласно этикету у ворот замка. И внешне вроде все выглядело весьма пристойно, если не сказать пышно, но только на первый взгляд. Ну, во-первых, согласно все тому же этикету, вассал должен был приветствовать наследного принца или принца крови пешим. Во-вторых, сопровождающая его свита не может быть числом выше, чем свита принцев. В-третьих, барон не должен стоять на пути высоких особ, преграждая тем самым въезд в замок. Ну и, в-четвертых, не будучи лордом, а лишь только они имели такую привилегию, он должен был обнажить голову. Аркадиас все это заметил, но решил не подавать виду. А потому остановился в пяти шагах от барона, при этом храня молчание и буравя Жигара взглядом.

Барон понял, чего ожидает от него принц Велентар, но, желая показать, кто хозяин в Арташе, не спешил первым произнести приветствие. Ожидание затянулось, грозя перерасти в открытое противостояние.

– Барон, что вы делаете? Вы хотите оскорбить наследного принца? Да и оскорбление принца крови вам не простят, – зашептал ему на ухо Барклай, правая рука барона и его личный телохранитель.

В прошлом наемник, Барклай за долгие годы службы барону заслужил многие привилегии. И будучи правой рукой барона, служил тому верой и правдой. Он единственный, кто мог позволить себе говорить с бароном почти на равных. Но при этом никогда не злоупотреблял этим. Самолюбивый, жестокий и властолюбивый Жигаро ценил эти качества в Барклае и часто прислушивался к его советам. Все, кто жил в замке и на обширных землях барона, называли Барклая не иначе как «черной тенью» Жигара. И не без оснований. Барклаю были чужды такие простые, казалось бы, человеческие чувства, как жалость или сочувствие. Что и говорить, оба, господин и его слуга, были схожи почти во всем, даже внешне. Оба низкорослые и коренастые, да и черты лица у обоих были в чем-то схожи. И тот и другой обладали тяжелыми выступающими подбородками да маленькими, как у свиньи, злыми глазами, которые из-за густых, нависших на веки бровей превращались и вовсе в черные, постоянно бегающие бусинки. И тот и другой стремились к власти, причем особо не выбирая средств ради достижения своей цели. Сходство было почти во всем, за исключением характера. Барон был импульсивен и быстро приходил в ярость, отчего был прозван Бешеным. Барклай же, наоборот, старался взвешивать каждый свой шаг и оценивал возможные нежелательные последствия, как для себя, так и для своего господина. И объяснялось это не столько преданностью, сколько элементарным инстинктом самосохранения. Барклая устраивало все в этой жизни, и менять ее, лишиться всего, чего добился за многие годы службы барону, он не желал. Вот и сейчас, трезво оценив ситуацию, он убеждал барона одуматься.

– Плевать, – сквозь зубы процедил Жигаро. – Это мой замок, мои предки правили этими землями задолго до появления первых Деваров. Я здесь олицетворяю закон и этикет. Что же касается Аркадиаса, этого бастарда и выродка, так я не признавал и не признаю в нем принца Брендании. Логар привез младенца непонятно откуда и ни с того ни с сего вдруг объявил его принцем крови. Дескать, он является потомком самого Яскольда Основателя, пращура всего рода Деваров. Чушь. Пусть глупцы лорды верят в этот обман, но я не стану.

– Но Гарноус предоставил королевскому совету лордов все необходимые документы, подтверждающие истинность слов короля, – возразил Барклай.

– Подделка! – отрезал Жигаро.

– Пусть так. Возможно, все именно так и есть. Но у вас, мой господин, насколько я знаю, нет пока доказательств, не так ли? А посему еще раз прошу вас подумать. Ярость не лучший советчик. Уверяю вас, одумайтесь, пока не время открыто заявлять о ваших подозрениях. К тому же мы даже не знаем истинных причин приезда принцев. Более того, наследному принцу нездоровится, случись с ним что, да еще и у ворот вашего замка… Это, конечно, если верить тому, что нам поведал гонец. Я думаю, для нас сейчас разумнее всего выждать. Я не сомневаюсь, у вас еще будет шанс показать всем, кто истинный хозяин Арташа. Но молю вас, не поступайте опрометчиво, да еще и при всех ваших воинах. Конечно, они мало что знают об этикете, но то, что вы делаете, может вызвать неудовольствие и среди них.

– Зачем мне этот сброд, если я не могу ему доверять? Они едят мой хлеб, пьют мое вино и тратят мое золото. А что взамен?

– Тише, мой господин, прошу вас, тише. Ваши воины преданы вам. Но есть предел и их верности. Нанесение оскорбления наследному принцу Брендании сведет их преданность на нет. Вот если кто-то из его окружения, даже если это будет принц крови Аркадиас, оскорбит вас без всяких на то причин, тогда совсем другое дело. А пока выжидайте, барон, узнайте, что им понадобилось в Арташе, зачем они явились сюда. Не дайте им ни малейшего повода объявить вас предателем короны. Кто знает, возможно, скоро все изменится, причем в лучшую для вас сторону. Надо лишь немного подождать.

– Подождать, говоришь? Выждать? – задумчиво прошептал Жигаро. – Может, ты и прав. Вот и Карнус говорит то же самое, – прошептал Жигаро.

– Простите, господин? – опешил Барклай. – Карнус? Но кто это?

– Забудь на время об этом, дорогой друг Барклай, – буркнул барон. – Придет время, и ты все узнаешь, обещаю. Ты вновь доказал мне, что твои советы не только верны, но и своевременны. Что ж, так и поступим. Но с коня я слезу только тогда, когда подъеду к нему, – кивнув в сторону принца Аркадиаса, упрямо заявил Жигаро.

Барклай в ответ молча склонил голову в знак согласия. Провожая барона взглядом, Барклай сосредоточенно размышлял над словами, сказанными его господином. Сказать, что он был удивлен, значит не сказать ничего. Барклай был подавлен. Он всегда считал, как ему казалось, справедливо считал, что у Жигаро нет и не может быть тайн от него. Но вот оказалось, что ошибался.

– Что ж, подождем, когда придет это самое время. Только отныне я сам буду решать, когда именно оно настанет, – зло прищурив глаза, шепотом произнес он, по понятным причинам не желая, чтоб Жигаро услышал его.

Впрочем, совершенно зря. Барону было уже не до него, слегка пришпорив коня, он направился к поджидавшему его принцу Аркадиасу. Приблизившись, он откровенно медленно, желая показать, с каким нежеланием он это делает, спрыгнул с коня и, обнажив голову, снял шлем.

– Я рад приветствовать вас и наследного принца Брендании в замке Арташ, принц Аркадиас, – слащаво улыбнувшись, произнес он.

– И я рад видеть вас в добром здравии, любезный Жигаро. Видимо, слухи о вашем недуге сильно преувеличены?

– О моем недуге? – недоуменно спросил барон.

– Ну, да! Я слышал, правда уже не помню от кого, что вас замучила подагра, да и с головой что-то не так. Как эта болезнь зовется? Э-э-э, а, все, вспомнил, мигрень, кажется. Но к чему все это теперь? Ведь вы, как я вижу, совершенно здоровы? Не так ли?

– Абсолютно, принц Аркадиас, чего и вам желаю, – еле сдерживая ярость, процедил Жигаро. – Но меня в свою очередь расстроила весть о том, что мои искренние пожелания не достигли желаемого результата. Во всяком случае, в отношении кронпринца Велентара. Наследный принц, как мне доложили, занедужил.

– Так и есть, дорогой барон, – огорченно выдохнул Аркадиас. – А потому велите сей же миг приготовить покои для его величества. Он, к сожалению, не сможет продолжить дальнейший путь. А ведь принц так ждал этого дня.

Барон, не понимая, о чем говорит Аркадиас, хотел было спросить, что тот имеет в виду, но, спохватившись, обернулся к Барклаю.

– Покои для наследного принца! – выкрикнул он. – И лучших, моих личных лекарей к нему! Быстро!

– О, не стоит беспокоиться, любезный барон. Его величество всегда выезжает в сопровождении своих личных магов-лекарей.

– Магов? А, вы изволите иметь в виду магистра Гарноуса?

– Нет, что вы, барон. Маг Гарноус, как вы верно заметили, магистр и верховный маг Брендании и все такое. У него, безусловно, и своих дел немало. Конечно, если вдруг в нем будет нужда, он непременно будет призван к наследному принцу. Но пока… А вот, кстати, и паланкин принца Велентара. Ваше высочество, мы уже на месте, так что скоро вы отдохнете, – склонив слегка голову, произнес Аркадиас.

В ответ из паланкина донесся приглушенный стон и все то же характерное бульканье. Пока паланкин не трогался с места в ожидании, когда наследному принцу станет лучше, барона все одолевали сомнения. Ему очень хотелось заглянуть в паланкин, чтоб лично убедиться в том, что в нем именно наследный принц. И, что еще важнее, увидеть воочию, истину ли говорит принц Аркадиас или все это искусно разыгранный фарс. К тому же в замок вместе с паланкином наследного принца въезжали и его гвардейцы. Пусть их было немного, но Жигару все равно это не нравилось. Но сомнения барона рассеялись через мгновение и сами собой. Точнее, благодаря случаю, к тому же весьма неприятному для самого барона.

– Мне все хуже, дорогой Аркадиас, – раздался полный страданий голос Велентара. – О, боги…

Затем из паланкина высунулась голова кронпринца Велентара, раздалось характерное ахр-р-р, и бледная жидкость выплеснулась фонтаном прямо на сапоги барона Жигара. Велентар, вскинув голову, посмотрел мутными от дурноты, одолевавшей его нутро, глазами и вновь скрылся в паланкине. Гвардейцы принца невозмутимо, словно ничего не произошло, продолжили свой путь к покоям наследного принца. А Жигаро, тупо уставившись на свои сапоги из кожи гаруара, редкого зверя, обитавшего в далеких восточных землях, застыл как изваяние.

– Да, кронпринцу все хуже и хуже, – словно не замечая состояния барона, озабоченно произнес Аркадиас. – Впрочем, лекари уверили меня, что как только принц окажется в постели, болезнь отступит за пару дней. А может, даже и раньше. Да что с вами, милейший барон? На вас лица нет.

– А? Нет-нет, все в порядке, мой принц, – не без труда взяв себя в руки, ответил Жигаро. – На меня просто произвело неизгладимое впечатление удручающее состояние наследного принца. Но все же мне, если, конечно вы изволите мне об этом поведать, хотелось бы знать, чем знаменателен сей день. Я что-то не припоминаю в славной Брендании праздника в это время года.

– А возвращение короля с великой и славной победой разве не повод для всенародного веселья? Или вы другого мнения на сей счет?

– Я? Нет? В смысле, конечно, бесспорно, это повод для великого веселья, – затараторил сбитый с толку Жигаро. – Просто эта весть буквально ошарашила меня. Меня… э-эм переполняют чувства радости за Бренданию и его народ. Весть о том, что король возвращается с победой, с великой победой, я уверен, мигом облетит всю страну. И я безмерно рад, что узнал об этом…

– Вообще-то, милейший барон, я не совсем точно выразился.

– Простите, мой принц, но я не совсем понимаю вас. Что значит не совсем точно?

– Дело в том, что король и в самом деле возвращается, а вот с победой или… Словом, мы и сами теряемся в догадках. Гонец, что доставил нам весть от короля, смог передать только часть послания. Бедняга, он был смертельно ранен и умер прямо на руках кронпринца. Магистр сделал все, что мог, но… Но как бы то ни было, короля надобно встретить с триумфом. А для этого двух с небольшим сотен гвардейцев маловато. Вы так не считаете, барон?