Текст книги "Звездное небо Даркана"

– Хотим в кино, а денег на билет у нас нет? – усмехнулся я и ответа, само собой, не дождался. – Впрочем, ладно, пойдем, безбилетница. – Я кинул последний взгляд на зацепившееся за вершину одной из гор солнце и, глубоко вздохнув, шагнул в черный прямоугольник портала.

Ослепительная вспышка! В лицо повеяло запахом сухой травы, я сделал пару шагов вперед и потом отошел в сторону, чтобы не мешать выходящим следом за мной бойцам. Сзади послышались сдавленные ругательства, лязгнул металл, кто-то из лисов сдержанно рассмеялся. Проморгавшись, я огляделся и увидел, что портал вывел нас на широкую каменную террасу, вырубленную прямо в скале, в паре сотен метров над землей, и окруженную метровой высоты балюстрадой. Двенадцать пятиметровых статуй закованных в латы двуногих слонов, стоящих по периметру площадки, как две капли воды походили на те, что я видел когда-то в Покинутом храме. Вполне возможно, что это не так, но для человека, который не в состоянии отличить корейца от китайца, все слоны уж точно будут на одно лицо. Или что там у них вместо лица? Первое, что пришло в голову, – командовать подобными отрядами мне еще рано. Пока я промаргивался, а потом разглядывал перила и балясины, лисы и маги, повинуясь сухим командам своих десятников, перекрыли ведущую вниз лестницу и заняли все удобные для обороны места. Грустно, конечно, но себя, увы, так быстро не переделаешь… Я подмигнул слону, занесшему над головой огромный двуручный меч, подошел к перилам и, опершись на них, пару раз глубоко вздохнул. Вот мы и на месте!

Там, откуда мы пришли, еще только заканчивался день. Здесь же на дворе стояла глубокая ночь. Впрочем, света хватало. Ну еще бы – когда в небе одновременно висят две луны, одна из которых занимает почти десятую часть видимого небосвода, темно быть не может в принципе.

И как же меня уже достали эти скалы! Справа, километрах в пяти от того места, где мы находились, из узкого ущелья выползала вымощенная крупными булыжниками дорога. Поначалу она тянулась вдоль невысоких скал, а затем, прямо напротив террасы, резко уводила вверх мимо двух храмов, вырубленных в скалах по обеим ее сторонам. Их архитектуру в подробностях отсюда разглядеть было трудно, но даже с такого расстояния я мог видеть, что эти храмы рисовались с храмов Иорданского города Петры. В один из таких во время своего последнего крестового похода когда-то заглядывал легендарный Индиана Джонс. Этот фильм я смотрел ровно одиннадцать раз. Харт! Как же давно!

По чернеющим входам время от времени пробегали голубые искорки. Данжи в данже?!! Что-то я никогда ни о чем подобном не слышал! В любом случае по доброй воле я туда не пойду. Конечно, здорово бы исполнить свою заветную детскую мечту и примерить шляпу киногероя на себя… Но нет. Мечта пусть так и останется мечтой. Сам призрачный город, в ворота которого упиралась ведущая наверх дорога, находился в нескольких километрах от нашей террасы и примерно на полкилометра выше. Видимая отсюда часть стены раза в четыре превышала длину фронтальной стены моего замка. Есть у меня подозрение, что побродить нам там придется прилично! Странно лишь то, что, кроме негромких голосов за моей спиной, в воздухе стояла абсолютная тишина. Ни стрекота ночных кузнечиков, ни перекрикивания птиц. «Птица!» – я резко повернул голову, и… Она просто исчезла! Ведь не почувствовать, как с твоего плеча взлетает ворона, просто невозможно. Ну да и хрен с ней, в задницу все эти загадки, чтобы над ними еще ломать голову. Нужно будет – появится. Я повернулся к замершему за моей спиной Кану, вздохнул и, кивнув на лежащий перед нами город, произнес: «Если все готовы, то выступаем!»

Уже через минуту наш отряд организованно спускался по длинной каменной лестнице, провожаемый мрачными взглядами стоящих по периметру террасы каменных воинов Пангеи…

В классическом фэнтези темными эльфами называют дроу. У них темная кожа, белые волосы, заостренные уши. Живут они под землей, балуются темной магией, а в перерывах между этим самым баловством поклоняются своей богине-паучихе Ллос. Не скажу точно, но, вроде бы, у фэнтезийных дроу жизнь мужчин не стоит и ломаного медяка. Матриархат, мать его так… Все, конечно, хорошо, но кто бы мне объяснил, как у представителей живущей под землей расы может быть темная кожа? Их перекрасила темная магия? Тогда почему она не перекрасила их, например, в салатовый цвет? Она ведь темная только по сути, но никак не по цвету. Или, может быть, они темные, потому что злые? Знакомые афроамериканцы поржали бы в голос над этой моей гипотезой. Еще, конечно, остается вариант, что они попросту никогда не моются, но это уж совсем из области фантастики. Впрочем, кто я, собственно, такой, чтобы брать под сомнение идеи классиков жанра? И пусть в некоторых произведениях, которыми зачитывались наши родители, логики не больше, чем в комиксах о мстителях, – мне от этого ни горячо, ни холодно.

Собственно, в этом мире тоже есть дроу. Правда, тут они ни разу не темные эльфы. Обитают в основном под землей, поклоняются той же Ллос, хотя не забывают и некоторых других богов. Уши у них такие же заостренные, но по форме больше напоминают волчьи. Насчет матриархата и мытья – не знаю, но вот в вопросах цвета их кожи создатели Мира Аркона поступили гораздо логичнее классиков. Она у них светлая… У того дроу, что стоял у правой воротной опоры, кожа была светло-серого цвета. Фиолетовый костюм-тройка, такого же цвета цилиндр, бледное лицо, ярко-красные губы – кто-то из разработчиков, видимо, и впрямь перечитал этих самых комиксов. Ибо что может быть нелепее дроу в костюме Джокера? Сто девяносто пятый уровень, заостренные черты лица, брезгливо поджатые губы – никакой опасности с виду этот кадр не представлял, но он настолько не вязался с окружающим его пейзажем, что впору было заподозрить неладное. Отряд остановился в двухстах метрах от городских ворот, ибо соваться такой толпой к незнакомому городу ночью не станут даже самые отпетые шизофреники. Переговорщиком я назначил себя сам. Щит Сетары у меня откатился пару дней назад, так что, появись сейчас на стенах стрелки, я шутя смогу выйти из-под любого обстрела. Стрелки не появились, дроу не исчез. И да – имя его прочитать я не смог, потому что оно было написано вертикально, непонятно-округлыми, похожими на арабское письмо знаками. Ладно, пусть будет Джокером. Остановившись в двух десятках метров от ворот, я внимательно осмотрел стены и, не найдя на них ничего подозрительного, произнес:

– Добрый вечер!

Мой голос оглушительно прогремел в окутавшей город тишине. Дроу перестал поглаживать сидящего у него на плече небольшого, похожего на земную белку зверька и поднял на меня взгляд, блеснув в свете луны алыми радужками глаз.

– Я не сказал бы, что он сегодня такой уж добрый, – задумчиво произнес он. – Сотня золотых!

– Сотня золотых что? – переспросил его я.

– Проход в город, – пожал плечами дроу и вернулся к прерванному занятию.

– Это за всех? – хмыкнул я и, обернувшись, сделал успокаивающий жест рукой замершему посреди дороги Кану.

– За каждого, – спокойно ответил он, не прекращая поглаживать сидящую на плече белку.

Нормально так! Десять штук за экскурсию по призрачному городу! Это если посчитать Гошу, которого Ваесса призвала еще на площадке с каменными слонами.

– А если мы не заплатим? – вкрадчиво переспросил его я.

– Тогда вы пройдете в город бесплатно, – пожав плечами, так же спокойно ответил он.

Аут! Я перевел взгляд на символ солнца, выгравированный на стыке воротных створок, перекатился с каблука на носок и, скрестив руки на груди, задумался. В этом теряющем свои игровые законы мире никогда ничего не происходит просто так. Понятно, что он никогда не расскажет о том, за что просит эти тридцать килограммов золота, и большинство игроков, разумеется, ему бы не заплатили. Они, быть может, никогда бы даже и не узнали, за что именно их заставляли платить. Ну или узнали бы, очнувшись у камня привязки, который как раз стоял у подножия ведущей с террасы лестницы. К слову, я к нему привязываться не стал – я сюда не умирать пришел. Но все-таки – десять тысяч золотых!.. Миллион долларов старыми деньгами! Да гори они пропадом!

– На, – я кинул Джокеру кожаный мешок, в который автоматически уложились деньги.

Дроу поймал его правой рукой и с некоторым сожалением вздохнул.

– Ну что ж! Добро пожаловать в Сатлу, демон! – раскинув в стороны руки, он расхохотался голосом киношного злодея и… исчез.

В ту же секунду тишину прорезал металлический скрежет. Створки ворот дрогнули, закачались и с оглушительным грохотом рухнули к моим ногам.

«Ну вот – новый аттракцион ожидает своих посетителей!» – хмыкнул я, махнул рукой ожидающему моего знака командору и, не торопясь, двинулся к открытым воротам.

– М-да… – я проводил взглядом обтекающих меня по сторонам и рассредотачивающихся по привратной площади бойцов, скрестил руки на груди и задумчиво покачал головой. Нет, все было так, как на подаренной Ваессой карте. Той, что дочь некроманта вручила мне в день нашей встречи. Три основные улицы города лучами расходятся от ворот. Левая, где-то там впереди, упирается в цитадель. Центральная ведет к какому-то непонятному прямоугольному сооружению, в котором, если верить карте, костяной дракон охраняет перчатки доблести Ингвара. Ага! Костяному дракону просто делать нехрен, вот он их и охраняет. Бдит, блин, не смыкая глаз. Они ж ему так нужны… Ладно, в сторону лирику. Правая, последняя идущая от ворот улица обрывается на территории городского парка или кладбища. Я не слишком-то силен в местной картографии. Впрочем, она интересует меня в самую последнюю очередь.

Все так и не так. То есть улицы есть, а самого города нет… Вернее, он тоже вроде как есть, но не полностью. Корявые остовы разрушенных домов, груды каменных обломков, оплавленный булыжник мостовой – и все это затянуто непонятно откуда взявшимся здесь туманом. Нет, видимость вроде нормальная, но дальше сотни метров – сплошная колышущаяся в воздухе пелена. Комитета по встрече тоже никакого не наблюдается, хотя костей вокруг валяется предостаточно. А судя по черепам, они принадлежали родственникам тех стоящих на террасе воинов. Уж слоновий-то череп я от любого другого отличу легко. На Охотном Ряду в Москве есть старый зоологический музей, и наша мама, собираясь в центр за покупками, пару раз брала нас с Аленкой с собой. Ей казалось хорошей идеей завести нас в музей, а самой «быстро пробежаться» по магазинам. Только дело все в том, что взрослая женщина может «быстро пробегаться» по магазинам сколько угодно долго, а вот четырнадцатилетний пацан в зоологическом музее, в нагрузку которому выдали постоянно ноющую семилетнюю сестру, с ума начинает сходить к минуте так примерно пятой. Хотя череп стоящего неподалеку от входа в музей скелета мамонта он рассмотрит во всех подробностях и запомнит его на всю оставшуюся жизнь, с этим не поспоришь.

Все это, конечно, здорово, но что нам, блин, делать дальше?! Подождать до утра? Да тут утро может наступить лет через пять! Нет, нужно идти сейчас. Насчет «куда идти» сомнений как раз не возникает. Однозначно – в цитадель. Во-первых, налево нашему брату ходить не привыкать (женщины, разумеется, не в счет), а во-вторых, вторая часть ключа с большой вероятностью находится именно там. Нет, конечно, перчатки Ингвара – вещь необходимая, но они лежали тут тысячу лет – пролежат еще немного. Да и на континенталку эту мне по большому счету наплевать. Данжем эта локация не является в том смысле, что ее обязательно нужно пройти. Иначе откуда бы взялся камень привязки на входе? Так что свалить отсюда можно в любой момент. Нет, я, конечно, тешу себя надеждой на то, что, сложись все сейчас хорошо, я обязательно сюда вернусь. Вот только где-то в глубине души знаю, что это совсем не так. Как только закончится возня с этим никому не понятным пророчеством, я возьму в охапку жену, сестру и Макса и свалю на какие-нибудь местные Канары. Лет так примерно на пятьдесят… а перчатки эти пусть так и охраняет Виларгасса, или как там ее зовут. Ей-то они, по ходу, гораздо больше нужны, чем мне…

– Ты говорил о драконах, князь? – голос Саверуса оторвал меня от созерцания нарисованных воображением пальм. Маг отмахнулся от кого-то из своих, быстрым шагом подошел к оплавленной воронке, наклонился, провел по ее краю рукой, обернулся и, отряхивая руки, произнес:

– Температура драконьего пламени в центре выдоха примерно в три раза превышает температуру по его краям, и драконий огонь оставляет на камне именно такие следы. – Маг поднялся на ноги и указал на торчащий из груды обломков кусок оплавленной стены. – Дракон заходил с запада и примерно над нами он либо изменил курс, либо ушел выше, поскольку след его выдоха заканчивается здесь. Саму же траншею завалило обломками здания. – Саверус поднял взгляд к небу, а затем перевел его на меня: – Этот город разрушили драконы, князь, и вряд ли мы найдем тут хоть одно целое строение. Повелители воздуха всегда доводят начатое до конца…

«Нормально так…» – хмыкнул про себя я. У драконов тоже был квест? Или они вдруг решили помочь такому классному парню, как я? Как бы там ни было, если магистр прав, то половина дела в любом случае сделана! Только вот странно…

– Ваесса, – я обернулся к демонессе, кивнул на стоящего справа от нее Гошу и большим пальцем правой руки ткнул себе за спину. – А твой цып… хмм… в смысле дракон тоже когда-нибудь научится вот так?

По выражению лица дочери некроманта было видно, что она не меньше моего удивлена этой новостью. Ну еще бы! Согласно имеющейся у нас информации, в Сатле обитали именно костяные драконы, и вероятность того, что сюда залетел какой-то левый и под носом у хозяев развалил город, стремилась, мягко говоря, к минус бесконечности.

– В дикой природе он смог бы это сделать примерно через полтысячи лет после появления на свет, – ответил за демонессу Саверус, – но, призванный сильным мастером Смерти, он это сможет значительно раньше. Не думаю, правда, что фариевые железы появятся у него в ближайшие сто лет. Все-таки у костяных драконов они появляются значительно позже, чем у черных или тех же красных, которые могут выдыхать огонь на пятый год после своего рождения.

– Я знала только, что, призывая его, – улыбнувшись, Ваесса провела по Гошиной морде рукой, – я вытянула из Серых Пределов душу черного дракона и добавила в нее частичку своей, но… – Она счастливым взглядом смерила Гошу с головы до лап. – Но это что же, твою мать! От тебя же скоро можно будет прикуривать! Господин маг, – не стирая улыбки с лица, дочь некроманта перевела взгляд на Саверуса. – А чему он сможет научиться еще?

– Вышивать, готовить еду, разговаривать, не используя этих ваших солдафонских выражений, – подал голос стоящий слева от дракона Риис. – Он, тетечка, научится всему тому, чему так и не смогли научиться вы.

– Иди ты… – усмехнулась ничуть не смущенная этим замечанием Ваесса, – настроение ты мне теперь не сможешь испортить еще очень долгое время!

Кан, который с минуту что-то втолковывал своим десятникам, подошел к нам и как раз застал последнюю часть этого разговора. Он посмотрел сначала на Рииса, потом на Ваессу, покачал головой, хмыкнул и наконец обратился ко мне:

– Ты что-то уже решил? – спросил он, спокойно разглядывая шевелящуюся впереди стену тумана.

Судя по всему, командору было глубоко пофигу, драконы разрушили город или полевые мыши. Я, конечно, не разделял его спокойствия, но он-то знает своих людей лучше. Может быть, у них и на случай драконьего налета домашние заготовки припасены.

– Идем по этой дороге, – я махнул рукой влево. – Если судить по карте, цитадель как раз находится там. И, Кан, – я кивнул на висящий над дорогой туман, – не стоит разведчикам отдаляться от основной группы. Неспокойно мне что-то, но словами я объяснить этого не могу.

– Да я и сам вижу, – кивнул командор и, оглядев своих бойцов, негромко произнес: – Все слышали? Четвертое построение! На северо-запад! Двинули!

– Всем стоять! – скомандовал Кан, когда клубящаяся впереди дымка внезапно рассеялась, явив нашим взорам темную громаду городской цитадели.

Десятиметровые стены, сложенные из крупных, плотно подогнанных друг к другу камней, массивные, похожие на фигуры шахматных ладей восьмиугольные башни. Заостренные зубцы, узкие щели бойниц – в неясном свете двух прячущихся за облаками лун цитадель мрачно нависала над лежащим в руинах городом.

– Тебе не кажется странным, что драконы не тронули эту крепость? – не отрывая взгляда от черного проема ворот, задумчиво произнес командор.

– Так, может быть, они где-то там за стенами и сидят? – пожал плечами я и кивнул на черную статую распахнувшего крылья дракона, что стояла прямо напротив ворот. Массивное, покрытое ромбовидной чешуей туловище, длинная изогнутая шея, оскаленная пасть – неизвестный скульптор запечатлел дракона в момент его приземления. Словно эта двадцатиметровая ящерица по какой-то причине решила нанести визит вежливости местному королю.

Кроме этой статуи на площади не сохранилось ничего, лишь груды оплавленных драконьим пламенем камней с живописно разбросанными вокруг них пожелтевшими от времени обломками костей.

– Крепость прикрыта какой-то непонятной магией, – Саверус указал рукой на ворота и нахмурился. – Боюсь, что обычными методами мы туда не попадем. Лично мне никогда не встречалась подобная защита. И я, к своему стыду, даже не могу понять, что это за магия… – он растерянно покачал головой, затем обернулся и обвел взглядом стоящих позади него магов. – Может быть, кому-нибудь из вас…

– С той стороны ощутимо тянет Серыми Пределами, – протолкавшись вместе с Гошей из арьергарда, Ваесса заставила своего дракона остановиться, подошла к нам и, кивнув на крепость, добавила: – Я тоже не понимаю, как поставлена эта защита, хотя… – она еще раз внимательно вгляделась в пустой воротный проем, и лицо ее внезапно стало серьезным.

– Мне сдается, дар, – задумчиво произнесла она, – дело тут не обошлось без одного нашего знакомого. Не хочу произносить его имя вслух.

– Воландеморт?! Он уже тут? – хмыкнул я, но, заметив на лице Ваессы непонимание, успокаивающе махнул ей рукой. – Забей! Я понял, кого ты имеешь в виду.

– Ну, раз понял, то пойдем проверим, так это или нет. – Она поочередно кивнула Кану и Саверусу и, добавив в голос официоза, произнесла: – Командор! Мэтр! Мне нужно проверить одно предположение. Вы с нами?

Не дожидаясь ответа, она развернулась на каблуках и, обойдя небольшую груду камней, легким шагом направилась в сторону крепости. «Ага, отпустит он ее одну. Как же!» – хмыкнул про себя я и, пожав плечами, двинулся следом за Ваессой.

– Третья пятерка на прикрытие, остальные ждут, – раздалось за моей спиной.

Судя по всему, проверить гипотезу Ваессы сейчас отправится целая делегация. Так и случилось. Следом за Каном и Саверусом увязалось еще пятеро лисов, сжимающих в руках готовые к стрельбе арбалеты.

Лисы Ларса и маги Альтуса – вообще интересные ребята. Если говорить честно, то для меня все они на одно лицо. И мужчины, и женщины. Кроме, понятно, Кана, Раены, Саверуса и Герата. Вот посмотрите на марширующих по плацу солдат или работающих в котловане строителей. Каждый из них, безусловно, личность. Для своих родителей, друзей, командиров и начальников. А для вас? Человека, который просто проходил мимо плаца, на котором они тренируются? Да и как, скажите, воспринимать людей, которые практически не разговаривают? Нет, Кан мне рассказывал, что на одном из заданий им всем когда-то довелось три месяца пролазить по каким-то там пещерам, в узких проходах которых обитали колонии смертельно ядовитых растений, выстреливающих отравленными иглами на звук человеческого голоса. С тех пор и повелось. На мой резонный вопрос, почему эти самые растения никак не реагировали на звук человеческих шагов, Кан терпеливо мне объяснил, что в тех же пещерах, помимо растений, обитали животные, которые этими самыми растениями и питались… В общем, больше я задавать вопросы не стал. Взаимоотношения местной флоры и фауны меня интересовали мало. А лисы… Хотят общаться в своих командных чатах – пусть себе общаются. Зашел я как-то в переговорный канал одного из десятков, ага… К слову, у них это называется мыслесвязью… Наверное, если послушать переговоры спецназа в момент уничтожения какой-нибудь террористической группы, и то больше поймешь. То есть слова-то понятные, но смысла никакого нет. Для тебя нет. В общем, ну их… Мне вон Ваессы, Рииса и жены для общения за глаза. Нужно будет, я и с Мраком поговорить могу… Эх, свин, как же я по тебе соскучился!

Вздохнув, я на всякий случай окинул взглядом стены цитадели и, не найдя ничего подозрительного, тронул за локоть Ваессу, замершую в паре десятков метров от черного проема ворот.

– Ну что там?

– Терпение, дар! Я пытаюсь разобраться.

Было видно, что это самое «разобраться» давалось магистру с трудом. Черты лица ее заострились, на лбу выступили капельки пота. Над площадью повисла тишина, которую нарушало лишь сиплое, прерывистое дыхание оставшегося позади Гоши. И ведь самое главное, что сам я никакой защиты не видел. Цитадель как цитадель. Ворота тоже обыкновенные. Но не верить Саверусу или Ваессе? Ну да… конечно.

Магистр простояла так минут пять и, когда мне стало казаться, что это ее «зависание» будет длиться вечно, шагнула вперед и резко подняла руку. Груда костей, лежащая между ней и цитаделью, зашевелилась, поднялась в воздух и с негромким потрескиванием стала медленно закручиваться спиралью. Раздался негромкий хлопок и…

– Тано, вы думаете, что… – раздалось у меня за спиной.

– Да! – не дала договорить Саверусу Ваесса.

Тем временем появившаяся из вихря огромная костяная гончая, к слову, больше похожая на костяную корову, обернулась, окинула нас взглядом своих синих, светящихся магическим светом глаз, дернулась и медленно потрусила в сторону черного проема ворот.

Смысл всех этих манипуляций понимал, по ходу, только Саверус. Ну, еще, может быть, Гоша, который тихо заревел что-то на своем драконьем языке, но с места не сдвинулся. Приказов своей «мамочки» молодой дракон не нарушал никогда. Ну а я… А что я? Мне главное – попасть в эту гребаную цитадель. Но разбираться во всей этой темной магии я не собираюсь, поскольку просто ничего не пойму. Нет, конечно, командир должен быть в курсе способностей своих подчиненных, но когда эти самые «способности» уходят далеко за грань твоего понимания, то лучше на эту тему просто не заморачиваться. Нужно будет – сами все пояснят.

– Это голем, – словно прочитав мои мысли, тихо произнесла Ваесса. – Мне нужно определить, на чьей стороне тот, кто ставил эту защиту. Вдруг я ошиблась?

Она вытерла со лба пот и кивнула на приблизившуюся к воротам гончую.

– Я оставила между нами совсем тонкую нить…

В тот момент гончая забежала внутрь, и раздался оглушительный грохот. Ворота заволокло облаком дыма, словно кто-то с той стороны кинул дымовую гранату, я подхватил тело оседающей на землю Ваессы на руки, быстро передал ее назад и, выхватив меч, шагнул навстречу выпрыгнувшей из цитадели твари.

Призванный дочерью некроманта монстр в размерах не изменился. Вот только на костяную гончую он теперь не походил совсем: узкая вытянутая морда, широкая, прикрытая костяными пластинами грудь, короткие, широко расставленные лапы, торчащие в разные стороны шипы, горящие багровым глаза – какая-то невероятная смесь крысы, бультерьера и морского ежа. В темноте это, конечно, выглядело жутковато, но обыкновенный моб двести восьмидесятого уровня совершенно меня не пугал. Это даже не мини-босс. На пару ударов меча.

– Беречь как собственные яйца! – раздалось у меня за спиной. Свистнул, покидая ножны, меч, и спустя мгновение рыцарь-командор, громыхнув сталью, выступил вперед, оказавшись на одной линии со мной. Ну да, передал Ваессу назад по команде и сразу в бой… Кто бы сомневался!

Впрочем, слова «выступил вперед» – это совсем не про него. В бою Кан, скорее, перетекал из одного места в другое. Научиться перемещаться подобным образом я даже и не мечтал. Для этого нужно было родиться в этом мире воином. Он и встал-то ровно на таком расстоянии, чтобы не мешать мне. Уверен, что вытяни я сейчас в его сторону руку, кончик Пагубы остановится ровно в миллиметре от его плеча! «Такое мастерство в талантах не возьмешь…» – вздохнул я и отвел руку назад, готовясь встретить прыжок поменявшей хозяина твари.

Монстр низко, утробно зарычал, подобрался и рванул вперед, выбрав меня в качестве своей цели.

Слитный хлопок за спиной, треск – и три огненных росчерка, разорвав костяную крысу в полете, ушли в раскрытые воротные створки. Вспышка! И по прозрачной пленке защиты пошли разноцветные разводы от сгоревших в ее силовом поле болтов.

– Да хватит меня уже тискать! – рявкнула позади Ваесса, высвобождаясь из рук придерживающих ее лисов. – Вас, мужиков, когда вы действительно нужны, днем с огнем хрен найдешь! А тут аж втроем повисли на бедной одинокой женщине!

«Ругается – значит, все в порядке», – я обернулся и привычным жестом подал дочери некроманта платок. Ваесса взяла его, быстро уняла текущую из носа кровь и не менее привычным жестом сунула платок себе в карман. Она их коллекционирует, что ли?

– Все плохо, дар, – одернув плащ, покачала головой она. – Тут двойная защита. Первый слой – вообще не пойми что. И я даже предположить не могу, как оно могло настолько ювелирно изменить мою костяную гончую. Второй же слой… Тут либо наш беловолосый знакомый ставил его сам, либо это сделал кто-то из его ближайших помощников.

– Нергхал? Ведь это его из Сатлы выдернули отрекшиеся.

– Да, скорее всего, так и есть, – кивнула Ваесса. – Только сам-то он подох, а вот защита его осталась. И мне ее, к сожалению, не снять. – Жрица покачала головой, поправила выбившуюся из-под рукава манжету и снова подняла на меня взгляд. – Я тебе больше скажу. Не поставь Нергхал эту защиту, я все равно бы не сунулась в эти проклятые ворота. Ты же видел, как эта непонятная магия изменила моего голема?

– Саверус? – я перевел взгляд на бывшего помощника Альтуса.

– Я согласен с выводами эрлы Ваессы, – угрюмо покачал головой маг. – Защитное поле накрывает цитадель двумя куполами, а поскольку ни с чем подобным мы никогда не сталкивались, я даже не представляю… – магистр покачал головой и осекся.

– Ну что ж, – вздохнул я и перевел взгляд с Саверуса на Кана. – Если в цитадель нам не попасть – пойдем навестим местных драконов. – Я вытащил карту и ткнул пальцем в северную часть города. – Идем сюда!

Видимо, от встречи с Виларгассой мне теперь не отвертеться никак…