Текст книги "Секс под гипнозом"

Глава 12. Прокол

Перед уходом с работы, он позвонил Ляльке:

– Ты мне сегодня очень нужна! Твои профессиональные способности, наконец, стали востребованы в лечебных целях!

– Наконец-то ты решил обратить внимание на мою скромную персону! – капризно отозвалась Лялька.

Стас объяснил ей, как найти офис, поскольку дорогу она уже знала. В этот вечер намечался ответственный случай. Сергей Гельм обратился с просьбой вылечить его приятеля, начальника охранного агентства. Вкратце рассказал о его проблеме, что выглядело достаточно смешно.

К этому времени Стас уже читал практический опыт зарубежных психологов, где для закрепления слов и образов использовалась кинестетика реальной ситуации. Особенно полюбились работы Рэйчел Коуплан.

Около дверей офиса на подоконнике сидела Лялька. Как всегда она была готова ко всему. Увидев Стаса, она вспорхнула со стула и оказалась у него на шее.

– Я хочу тебя прямо сейчас, – защебетала она ему на ухо, пробираясь своей маленькой ручкой под свитер.

– Ляля, мы сегодня работаем, не отвлекайся, – смутился Стас.

Неожиданно откуда-то сбоку выскочила невзрачная девушка школьного возраста, в очках и защебетала:

– Станислав Александрович, Станислав Александрович! Вы меня примите сегодня? Я без предупреждения. Меня мама к Вам прислала. Сказала, что вы перестарались. Она опять меня вчера после школы пристыдила, а я сняла с неё очки, бросила на пол и раздавила сапогом. Сделайте меня обратно скромной. Мама так сказала…

– А Лариса, привет! Прервал её тираду Стас, – Я же предупреждал, чтобы твоя мать забыла про своё «как тебе не стыдно» хотя бы на время. Она что, хочет сделать из тебя истукана? Если она хочет твоего выздоровления пусть забудет про свой любимый вопрос!

Стас припомнил, что в последний сеанс не заполнил пустоту удалённого из сознания девчонки комплекса стыда, чем-нибудь положительным. Видимо, туда сразу влезла агрессия. Надо ещё поработать с девочкой, подумал он:

– Придёшь ко мне завтра в девятнадцать. Всё пока.

Ляля проводила девочку подозрительным взглядом и с прищуром посмотрела на Стаса:

– С каких это пор ты кружишь головы малолеткам? Полечи лучше меня. Я буду хорошей пациенткой.

– Не говори ерунды. Лучше пошли, я тебе поставлю задачу.

– Лучше бы ты поставил мне что-нибудь другое.

Лялька, нарочито виляя маленьким крепким задом, зашла в кабинет вслед за Стасом.

Стас закрепил защёлку на двери, чтобы не открывать самому. Привычно надел белый халат, и сел за стол. Достал большую тетрадь и сделал запись. После чего повернулся к Ляльке:

– Итак, твой больной начальник крупного охранного агентства. Жалуется,… на что он жалуется? Ах да! Говорит, что пользуется у женщин успехом. Но в первый раз ничего не получается. Правда в дальнейшем всё налаживается и партнёрши от него без ума. Но тяготит именно первый раз.

– Не получает заслуженного вознаграждения после удачной охоты? – усмехнулась Ляля.

– Ну, что-то типа того. Говорит всё идет нормально, пока он не выходит из душа. Чтобы залезть к партнёрше в постель нужно скинуть полотенце. Вот тут – то и происходит фиаско. Его дружёк отказывается выглядеть бодрячком. Приходится оставаться на ночь. Утром он конечно кое – что может, но его хватает только на то, чтобы не получить отказ в новом свидании. Если партнёрша временно удовлетворяется его обаянием и материальными компенсациями, то через недельку у неё будет возможность почувствовать на себе преимущества ненасытного мачо.

– Но у современных девушек, как видимо не всегда бывает время ждать? – усмехнулась Лялька, и, протянув руку, погладила Стаса под столом по ноге.

– Вот именно, особенно у молодых.

– Так, в чём же моя обязанность?

– Какая обязанность, Лялечка? Ты ведь доктор! Правда, особенный… Что б я без тебя делал?

– Терпеть не могу врачей, особенно слюнявых жидов-гинекологов. Так и норовят влезть к тебе прямо в душу без перчатки.

– Ну не хочешь быть доктором, будь медсестрой!

– Не заговаривай мне зубы, скажи сразу, что его надо трахнуть с первой секунды знакомства! – она сделала вид, что обиделась. Опустила голову, глядя исподлобья на Стаса, оттопырила нижнюю толстенькую губку, став снова похожей на детеныша бегемотика.

– Лялечка, когда это ты успела стать такой грубой?

– Слушай Стас, давай лучше займёмся сексом с тобой. У тебя такие нежные руки! Только с тобой я могу быть ласковой и нежной, такой, какая я есть! Если б ты знал, как меня достал твой род. И никто не хочет жениться. Даже детей рады мне сделать, но только не жениться. А ведь ты говорил, что я встречу настоящего мужчину. Богатого и сильного.

– Ляль, это не я говорил. Это тебе цыганка нагадала! У тебя ещё всё впереди, время есть. Сейчас придёт пациент, а у нас ничего не готово.

– А что должно быть готово? – искренне изумилась она, – мне надо потренировать позу?

– Не говори ерунды. Он не должен тебя видеть. Иди за штору. Я с ним буду работать, а потом дам тебе знак, и ты войдёшь как таинственная незнакомка.

– И что потом?

– Потом вы поедете к нему домой, или ещё куда – то, где он тебя поимеет. Или попытается это сделать. Повторяю, не ты его, а он тебя! Хотя выглядеть будет всё наоборот.

– Никуда я не собираюсь с ним ехать, пусть даже у него как у Петра Первого…

– Да никуда ты и не поедешь! Это он поедет во сне с тобой.

– А если он не того…?

– Тогда сделаешь вид. Но я на тебя надеюсь.

– Слушай, он же всё равно будет спать, ведь так? Ничего не увидит. А я тебе вместе с ним всё сделаю. Ну, что-то вроде групповушки получится. А?

– Лялик, ну ты же знаешь, что я не могу заниматься с тобой сексом и делать ещё что-либо! А это же работа! Тебе нужны деньги?

– Ты мне ещё и заплатишь? Может не надо? Лучше ты меня трахнешь, а деньги возьмёшь себе.

– Ляля, ты стала невыносима.

– Будешь здесь невыносима! Я всё жду тебя, жду, когда ты, наконец, позвонишь мне. А ты звонишь и говоришь: приедь ко мне и трахни у меня на глазах какого – то мужлана, у которого стоит только во сне! Как ты думаешь, если бы тебе…

В это время зазвенел звонок. Стас толкнул Ляльку за штору и стал прикидывать в памяти, каким методом клиента лучше ввести в гипноз. Обычный не подходил, лучше применить эриксоновский. Цыганский вариант что ли?

Вошедший мужчина был чуть выше среднего роста. Толстоват. Редкие светлые волосы едва скрывали блестящую лысину. Большой широкий нос слегка загнутый вниз и немного выпученные круглые глаза придавали взгляду рентгеновскую проницательность. В руках он держал белый полиэтиленовый мешок с чем-то тяжёлым и мягким внутри.

– И что это у него не получается? – подумал Стас, – внешность типичного кобеля. Только одет как-то странно для директора охранного агентства: свитер и джинсы. Видимо маскируется.

Вошедший что-то хотел сказать, но смутился под внимательным взглядом доктора. Пробубнил себе под нос:

– Добрый вечер.

Стас подумал, что сейчас самое время, пока психика клиента не адаптировалась. Резко встал навстречу, встретившись взглядом и растопырив пальцы правой руки, накрыл ею круглое лицо гостя. А затем резко толкнул его в лоб, страхуя левой рукой от падения. Повелительно произнёс:

– Спать!

Но тот едва наклонился назад, недоумённо глядя на Стаса сквозь промежутки между пальцами. О каком-либо трансе и речи не было. Стас в душе выругал себя за опрометчивость и самоуверенность. Но нужно было выкручиваться.

– Попробую путаницу, – решил он, и быстро усадил мужчину в кресло.

Тот поставил мешок у дверей и сел как ему сказали.

– Поднимите правую руку, не двигайте левой. Поднимите левую руку, не шевелите правой. Опустите правую, не двигая левой. Опустите обе руки не поднимая левую. Снова расслабьте правую, не опуская обе руки. Поднимите левую, не поднимая правую.

Стас, крепко держа пациента за кисть, опускал руку мужчины вниз, при этом, говоря, что поднимает её. Затем повторял это твёрдым командным голосом, проделывая то же самое, только наоборот.

Любой здравомыслящий человек через минуту такого напряжения впал бы в транс, но только не этот. Мужчина сидел, как ни в чём не бывало, двигал руками вверх и вниз, и это похоже забавляло его.

Стас вспомнил, что данный метод рекомендуется при общении с интеллектуальными людьми, которые будут вникать в вопрос и сопоставлять его со своими действиями. Но видимо интеллект сидящего не улавливал противоречий в словах доктора. Стас чувствовал, что может случиться конфуз, но не унывал. И решил начать с самого простого:

– Сейчас мы проверим, насколько внимательно вы меня слушаете. Представьте, что вы устали. Когда вы последний раз сильно уставали?

– Наверно вчера, – недоумённо пробубнил толстяк.

– Представьте вчерашний день. Вы пришли уставший с работы. Поели. Расположились на отдых в кресле.

Толстяк пересел на диван и развалился на нём. Глубоко вздохнул.

Стас придвинулся поближе.

– Соедините пальцы рук в замок, – продолжал однотонным голосом Стас, – и внимательно посмотрите на них. Начинайте медленно, не торопясь сжимать. Представьте, что они начинают срастаться…

При этом Стас водил своей ладонью над сцепленными в замок руками толстяка, будто наматывал невидимую верёвку на кисти пациента. Его волнение стало выдавать себя потной испариной. Он достал левой рукой платок и вытер лоб, продолжая говорить:

– Вы чувствуете, как невидимая нить окутывает ваши пальцы и кисти… они словно окунаются в тепло, и вы перестаёте чувствовать, где кончик вашего пальца, а где ладонь… всё становится единым… Клиент тупо упёрся взглядом в свои руки. Было заметно, что он не понимает тех физических изменений, которые происходят с его конечностями.

– Ваши руки срослись, вы не чувствуете ни пальцев, ни самих рук… они срослись в единый живой комок… вы не можете ими пошевелить… вы стараетесь двигать пальцем, но не можете… чем сильнее вы пытаетесь разорвать свои руки, тем крепче они срастаются…

Пациент неожиданно вскочил и, не отрывая взгляда от своих рук, попытался что – то сказать. Но из этого получилось одно мычанье. Стас за плечи усадил его снова на диван.

– Ну, и хорошо, – подумал он, – вот теперь можно продолжать работать!

– Вы спокойны… расслаблены… это приятное тепло поднимается от кистей рук выше и далее к плечам и шее… это успокаивающее тепло… оно несёт вам уверенность и равновесие… оно входит в вашу голову и вы более ни о чём не думаете… ничто вас не беспокоит, не тревожит… мыслей нет, звуков нет… только мой голос вы внимательно слушаете и соглашаетесь с ним потому, что мой голос принесёт вам спокойствие…

Клиент вошёл в глубокий транс.

– Наконец-то! – Стас стёр со лба очередную испарину.

Далее надо было создать приемлемую комбинацию знакомства.

– Ночной клуб… музыка… всё мелькает и светиться, сегодня презентация… напитки бесплатные… кругом зеркала и цветы… красивая девушка у стойки скучает… она вам нравиться, она вам очень нравиться… вы подходите к ней, чтобы познакомится.

Стас обернулся, чтобы посмотреть за штору, где, сидя в кресле, пряталась Ляля. К ужасу Стаса – она спала. Её руки были сцеплены, как у клиента. Голова склонилась на плечо. Тихое сопенье и улыбочка на лице предполагали её нахождение в том же клубе, куда только что заслали толстяка.

– Веселье продолжается, сон становится глубже, ещё глубже… музыка танцы… они будут продолжаться и дальше, пока вы снова не услышите мой голос…

Стас осторожно подошёл к Ляле и, взяв её за локоть, стал тихо бубнить ей на самое ухо, чтобы не слышал клиент, постепенно уводя в соседнюю комнату:

– К тебе подошёл незнакомый мужчина – красавец… ты от него без ума… это твоя мечта… он обнимает тебя в танце… его руки крепко держат твоё тело… ты как пушинка в его надёжных руках… он пошёл принести тебе выпить шампанского… ты гладишь свои руки, которые он только что целовал… Но что это? Где твой золотой браслет, который ты так любила? Его нет!.. о горе… разочарование… тебе никто не нужен… ты всех ненавидишь и понимаешь, что тот мужчина больше не придёт к тебе… он уже далеко… он смеётся над тобой, примеряя браслет своей знакомой девушке… и, вдруг, среди ненавистных тупых лиц посетителей клуба и громыхающей музыки ты видишь, как к тебе через зал идёт твой приятель Стас… ты узнала его… он несёт в руке твой браслет… одевает его тебе… ты с благодарностью бросаешься к нему на шею… вот он спаситель благородный рыцарь… ты целуешь его… готовая для него на всё… он вернул тебе самое дорогое… с чувством благодарности ты начинаешь просыпаться… на счёт три ты откроешь глаза, и окончательно проснёшься. Но чувство благодарности останется в тебе… ты будешь продолжать его чувствовать к Стасу… каждый раз, как только ты его будешь видеть, это чувство вновь будет просыпаться в тебе… один два, три… проснулась!

Ляля открыла глаза. Её руки обвивали шею Стаса. Она была благодарна ему.

– Как тебе это удалось, спросила она, поднеся к глазам руку со своим любимым золотым браслетом?

– Лялечка, давай потом! Нам ведь работать с тобой надо, клиент ждёт.

– Ах да! Ты знаешь, я тебе так благодарна…

– Ну давай, давай, пошли.

Стас с Лялей зашли в комнату, где клиент продолжал мысленно существовать в ночном клубе.

– Сон продолжается, сон становится глубже… мыслей нет, звуков нет. Только мой голос окружает тебя со всех сторон…

Стас увидел, как Ляля пытается присесть за стол, её веки начали закрываться.

Он дёрнул ей за руку. Ляля вздрогнула и снова встала.

– Я же просил тебя не слушать то, что я говорю, когда работаю – зашептал он.

Ляля жалобно улыбнулась:

– Ну как я могу тебя не слушать, если я рядом с тобой, а у тебя такой приятный голос!

Она была сильно благодарна Стасу, правда не знала за что!

Стас невозмутимо продолжал внушать монотонным голосом, обращаясь к толстяку:

– Очень красивая девушка стоит за стойкой бара. Она мельком поглядывает на тебя. Ты ей нравишься. Ты это понимаешь и хочешь с ней познакомиться. Ты подходишь к ней и приглашаешь её на танец. Толстяк чуть приподнял свой зад, но идти к Ляле явно не собирался. Он смотрел перед собой, будто что-то искал на своём столике.

Стас начал уставать. Он подумал, что конечно надо было создать более полную картину для клиента со всеми атрибутами бара, накрытием столика. Теперь гадай, что он хочет? Почему в суггестии возникло противоречие?

– Тебе для смелости надо выпить, – наобум произнёс Стас и, видя появившуюся улыбку клиента, успокоился, – попал! Ты налил себе пол фужера виски и выпил. Почувствовал, как зажгло у тебя внутри, по телу пошла волна тепла, лёгкого опьянения и уверенности в себе. Клиент встал и направился к середине комнаты. Стас подтолкнул Ляльку под зад в сторону клиента. Она обвила руками шею толстяка, который тоже обнял её. Так они начали стоять, поочерёдно едва наклоняясь в одну сторону, а затем в другую, имитируя танец. По кислой физиономии Ляли было видно, что она отрабатывала повинную.

– Она согласна поехать с тобой в гостиницу – продолжал Стас. – Ты расплачиваешься, и вы собираетесь уезжать.

Лицо клиента снова стало напряжённым. Он медленно полез в карман, затем в другой, делая вид, что пытается что-то найти.

– Странно, – подумал Стас, – у начальника охранного предприятия нет с собой денег на гостиницу? Чёрт его знает, может жмот? Из-за этого все и комплексы? Или у него всё на пластиковой карте? Придётся дать денег.

– Девушка расплачивается за тебя, и вы продолжаете путь.

На лице клиента появилась благодушная улыбка.

– Точно жмот, – снова подумал Стас. – И на фиг я взялся за этого придурка?

– Ты в дорогом номере с красивой девушкой. Смущения нет. Ты уверен в своих силах. Ты всегда будешь уверен в своих силах, когда будешь оставаться наедине с женщинами. Она помогает тебе раздеться, при этом лаская твоё тело…

Ляля изо всех сил старалась стащить с пациента грубый свитер и несвежую майку.

– Ну и козёл! – снова подумал Стас, – идёт к врачу на приём и не может одеться посвежее. Что он там охраняет со своими идиотами?

Ляля быстро скинула свой халатик и оказалась совершенно голой. Её точёная фигурка была несовместима с волосатым телом толстой гориллы наваливающейся на неё со звериным рычанием и фырканьем.

– Бедный диван, – подумал Стас, – сколько он ещё сможет выдержать столь энергичных пациентов?

Такого напора от своего клиента он не ожидал. Какая уже там неуверенность? Скромность? Просто издевательство какое – то. Лялька просто вбивалась им в диван, изредка появляясь на поверхности, чтобы глотнуть свежего воздуха. Вся лечебная схема закрепления самоуверенности и спокойствия рассеялась на глазах. Стас молчал оглушённый лосиным рёвом дикого самца.

Воспользовавшись секундной расслабленностью клиента, Лялька выскользнула из-под него и скрылась в коридоре, направляясь в ванную комнату, бормоча про себя:

– Ничего себе скромняга, быстро же ты его вылечил…

Стас был в растерянности. Что закреплять? Какое чувство неловкости? Казалось, что клиент стал постепенно выходить из транса. Вытерся заранее приготовленной Стасом простынёй и что – то бормоча, стал снова влезать в свои шмотки. Стас не возражал:

– Вы начинаете просыпаться, я сосчитаю до трёх, и вы проснётесь окончательно… один, два, три! Клиент не вздрогнул, как обычно вздрагивают, выходя из гипноза. Только продолжал невнятно бормотать, направляясь к двери:

– Что творят! Что творят! …

Вышел из кабинета.

Возмущению вернувшейся Ляльки не было предела:

– Он просто меня отымел! – кричала она, – грубо, по-хамски отымел! Какая я ему медсестра? Это ни в какие рамки не входит. Что ты с ним сделал? Ты превратил его в какого – то монстра!

В этот момент в дверь постучали.

Разражённый молодой мужчина, заглянув вовнутрь, стал вежливо возмущаться, что он директор охранного предприятия, несмотря на всю занятость, почти час сидит под дверью, хотя опоздал всего на пять минут….

Но тут его оттолкнул, вернувшийся толстяк и, с хитрой ухмылочкой, зашёл в кабинет.

– Вы уж извиняйте доктор, что отнял у Вас время. Меня шеф послал к Сергею Гельм. Это ведь его офис? Мясо ему обещал за помощь – свежатинки, да я припозднился на работе. Вот только сейчас и принёс. Рядышком здесь работаю, в мясном. Так заберите его к себе, положите в холодильник, а то испортится здесь под дверью. И хитро подмигнув Ляльке, скрылся.

Стаса стал разбирать смех, но он тупо уставился на белый полиэтиленовый мешок у дверей, чтобы не сорваться, надеясь, что Лялька не врубится.

Работать сегодня сил уже не было.

– Все свободны, на сегодня приём закончен, – тихо произнёс Стас.

Но все присутствующие его услышали.

Глава 13. Нечаянное знакомство

Это чувство не проходящей благожелательности ко всему сопровождало её всюду. Счастливая улыбка не сходила с лица. Всё вокруг радовало. Зимняя слякоть приводила её в восторг. Она со смехом стряхивала повисшие на ворсинках длинной норковой шубы снежные грязные капли, оставшиеся от брызг проехавшей рядом автомашины.

Вчера вечером позвонил муж и сказал, что пароход приходит в обед на следующий день, что погода плохая и встречать его не надо. Он постоянно проявлял заботу о ней, волновался о здоровье, не забывал о дочке. Но Катерина встречала его всегда. Быть может она хотела успеть вдохнуть принесённый мужем запах далёких морей и заморских стран, пока тот не сменился городским смогом канцерогенов. Увидеть его в чёрном кителе, вразвалочку спускающимся по трапу, прижаться к его груди, обнять спину и закрыть глаза. Услышать вновь:

– Жди меня, и я вернусь….

Она решила приехать пораньше, чтобы увидеть увеличивающийся на горизонте пароход. Услышать приветственный гудок.

Катерина ни разу не видела, как пароход швартуется к причалу. Приходила когда уже пройден таможенный контроль, граница открыта, а весь экипаж кроме вахтенных, покинул своё временное пристанище. Степан всегда покидал корабль последним.

Стоял декабрь. Периодически выпадающий снег, коснувшись поверхности земли, становился чёрным, превращаясь в слякоть под ногами прохожих. Резкие порывы ветра подхватывали мокрые снежинки и лепили их на всё подряд без разбору. Будь то лица людей, лобовые стёкла автомашин или окна домов.

Катерина подошла к пропускному пункту и назвала свою фамилию.

– И что вы всё ходите и ходите? – возмутился охранник, – пароход уже три дня здесь стоит, а вы всё бродите туда – сюда! Потеряли что?

Катерина только улыбнулась в ответ. Она подумала, что охранник что-то напутал. Мало ли пароходов приходят в единственный торговый порт.

Ветер дул со стороны моря. Разбитые причалы, казалось с трудом, могли огородить сушу от ударов водной стихии. Торчащая из асфальта арматура, огрызаясь, дребезжала на ветру. Цеплялась одинаково настойчиво за модельную обувь немногочисленных встречающих и кирзачи работяг одетых в фуфайки. Наверно искала поддержку.

У пирса стояли несколько буксиров, а за ними более чем на сто метров вытянулся красавец транспортный рефрижератор с белыми звёздами на трубе и английским флагом на флагштоке. Синий корпус с белыми надстройками выглядел только что сошедшим со стапелей. За ним стояли несколько рыболовецких траулеров, непонятно как сюда попавших. На них полным ходом шла разгрузка привезённых иномарок. Как только машина благополучно касалась колёсами асфальта, от десятка встречающих звучали аплодисменты, словно по окончанию очередного акта в любимом спектакле или благополучной посадки самолёта. Катерину это рассмешило. Она направилась к трапу, рядом с которым стоял вахтенный матрос в бушлате с повязкой на левом рукаве. Он с интересом смотрел на разгрузку. С каждым удачным приземлением автомашины, вахтенный с сожалением произносил:

– Эээх!

И подняв сжатый кулак, по мере опускания крана, беспомощно ронял вниз, разочарованно вздыхая отсутствию достойного зрелища.

Катерина уже поравнялась с ним, когда её обогнала иномарка – каблук с ресторанной рекламой на боку. Из неё как ужаленный выскочил парень и, открыв заднюю дверцу, вытащил несколько коробок и букет цветов. Увидев, что Катерина направляется к трапу, взволнованно обратился к ней:

– Девушка, Вы наверх? Не поможете цветочки донести?

И не дожидаясь ответа, вручил ей странный букет, из трёх цветков, похожих на головы птиц с вытянутыми зелёными шеями, длинными клювами и яркими цветастыми хохолками на голове.

Обернувшемуся вахтенному парень протянул какую-то бумажку и тот, мельком взглянув на Катерину, отвернулся, продолжая с нетерпеливым ожиданием зрелища наблюдать разгрузку.

Трап был узкий. Металлические ступени, покрытые мокрым снегом, заиндевели, и парень едва не уронил свои коробки от резкого порыва ветра.

Катерину удивляло отсутствие на корабле экипажа и невозможность у кого-либо спросить местонахождение капитана. Но, идя за парнем, ей почему-то казалось, что она следует в правильном направлении. Миновав главную палубу, они вошли внутрь корабля и уверенно прошли ещё пару лестничных пролётов наверх. Затем вышли в узкий коридор и, пройдя по мягкой ковровой дорожке, очутились перед пластиковой дверью с надписью на английском «Капитан».

Парень постучал. Не дождавшись ответа, постучал снова громче.

На этот раз за дверью раздался мужской голос.

Сердце Катерины было готово разорваться от счастья. Она узнала Степана. Его сильный, волевой бас, которым он разговаривал со всеми кроме неё.

Парень нажал вниз металлическую ручку двери и Катерина, шедшая за ним, оказалась в просторных хоромах морского волка. Отодвинув посыльного в сторону, она сделала шаг вперёд, желая броситься на шею мужу, одетому в чёрный китель. Но увидев, как тот остолбенел, словно перед ним была не его жена, а морское чудовище, остановилась. Хотела что-то сказать, но не смогла. Рот остался полуоткрытым.

– Откуда ты? – только и смог вымолвить Степан.

И тут она поняла, что он её не ждал. Это обстоятельство пронзило Катерину внезапной радостью, дав почувствовать себя нежданным счастливым подарком. Она ждала от мужа взгляда, слова или жеста, чтобы броситься ему в объятия и задушить, прижавшись изо всех сил. Но он продолжал стоять с опущенными руками, глядя в упор на странные цветы в её руках, словно это и была настоящая Горгона, заколдовавшая его.

Катерина понимала растерянность мужа. Ведь он ждал её только после обеда и ещё не приготовился к встрече. Она решила сделать над собой усилие и сама подошла к нему, обняв за шею. Пёстрый букет оказался теперь между их лицами, источая едва уловимый аромат.

Парень положил коробки на стол и протянул счёт.

Поцеловав Катерину, Степан отстранил её и, молча, взял листок. Быстро пробежав взглядом, достал из кармана кошелёк с деньгами и, найдя нужные купюры, передал парню, сказав:

– Оставь себе на чай!

Уходя, парень обернулся к Катерине и весело, понимающе, подмигнув ей, скрылся за дверью.

Степан обнял Катерину и, прижав к себе, крепко поцеловал.

Катерина пришла в себя.

– Что это за цветы? – спросила она, – ты никогда раньше мне такие не дарил! Очень красивые и диковинные!

– Это Стрелиции, – успокоившись, произнёс Степан, – прекрасные южноафриканские цветы. Я ждал тебя после двух. А сейчас ещё нет одиннадцати!

– Я хотела увидеть твой корабль на горизонте, – тихо сказала Катерина, – почувствовать, как он приближается, а вместе с ним и ты!

– Глупышка! – отозвался Степан. Тебя бы не пустили в порт, пока бы нас не проверили таможенники. И ты бы мёрзла у ворот.

– Ну, вот видишь, всё обошлось, – засмеялась Катерина, – я здесь! Что ещё надо?

– Ну, да, – задумчиво ответил Степан, – будем отмечать встречу?

Он быстро раскрыл коробки и на столе оказались несколько наборов суши, пирожные и пара бутылок шампанского. Катерина поставила цветы в хрустальную вазу на тумбочке рядом с дверью в соседнюю комнату.

Пока Степан возился с шампанским, она вынула из шкафа тарелочки и аккуратно разложила на них еду.

В этот момент распахнулась дверь в комнату рядом с тумбочкой – это была спальня. Оттуда, потягиваясь и сонливо улыбаясь едва приоткрыв веки, появилась стройная девушка в мужском халате, накинутом на прозрачный пеньюар. Она подняла вверх руки, растопырив пальцы и выпятив крепкую грудь вперёд, обвела взглядом всё, что находилось в комнате.

Её безразличие сменилось истерическим восторгом, когда она заметила на тумбочке букет цветов. Опустившись на колени, обняла бутоны и прижала их к своему лицу как старых знакомых. Повернула лицо к Степану, и стала что-то нежно и мелодично говорить ему на английском, прерывая речь, чтобы в очередной раз вдохнуть аромат, исходящий от цветов.

Катерина недоумённо разглядывала эту красивую непосредственную двадцатилетнюю девушку. Затем перевела взгляд на Степана.

Тот, серьёзным тоном что-то сказал девушке тоже по-английски. После чего та резко ответила и, настороженно взглянув на Катерину, быстро поднявшись, скрылась в спальне, закрыв за собой дверь.

– Это дочка лорда Вильямса, владельца нашей судоходной компании, – ответил Степан на немой вопрос Катерины, – она решила несколько дней провести в Питере. Никогда здесь раньше не была. Я предоставил ей свою каюту для проживания. Лучше апартаментов здесь нет.

Катерина очень хотела, чтобы эти объяснения успокоили её. Но маленький червячок недоверия успел зародиться и стал не торопливо подтачивать многолетнее доверие.

– Жди меня, и я вернусь! – вслух произнесла она, больше для того, чтобы успокоиться.

Степан подхватил её на руки и усадил на диван, продолжая в такт:

– Только очень жди!

Они уже выпили по фужеру шампанского, когда вновь открылась дверь в спальню и оттуда вышла дочка лорда одетая в обтягивающее кожаное платье. Неяркий свет каюты мгновенно прилип к его лаковой отливающей черноте. Стал грациозно стекать вниз, подчёркивая гибкость любого движения хозяйки.

– Элен, – представил её Степан, и, указав на жену, продолжил знакомство, – Катя.

Катерина не знала английского, а Элен – русского. К помощи Степана как переводчика, никто не обращался. Общение не ладилось, и застолье оказалось не длинным. Элен с удовольствием поглощала суши, а затем пирожные. Периодически уходила в спальню, чтобы собрать свои вещи.

Катерине кусок в горло не лез. Она только пила.

Степан сказал, что приедет за своими вещами завтра, чтобы не загромождать такси.

Когда корабль оказался позади, Катерина обернулась, чтобы ещё раз полюбоваться на морского красавца. Её познаний в иностранных языках хватило на то, чтобы прочитать название корабля: «Святая Елена».

Тот же охранник, глядя на проходящую мимо троицу, ничего не спросил. Покачал головой, что-то бормоча себе под нос.

Этот отпуск Степана был всего неделю. Первые три дня Катерина ходила за ним с Элен как хвостик по музеям и выставочным залам. Потом ей всё надоело, и она оставалась дома с дочкой ждать Степана к ужину. Тем более что надо было продолжать водить её в школу и внеклассные занятия.

Бывало, Степан приходил уже ближе к полуночи, и ужинать отказывался. Но был весел и бодр. Говорил, что прошёл курс лечения в Англии, о хороших перспективах в работе. О том, что очень важно зарекомендовать себя положительно перед дочкой владельца компании.

Проводив Степана в море, Катерина почувствовала нехватку жизненного опыта. Правильно ли она себя вела? Быть может, надо было отругать Степана? Обидеться? Но за что? Ведь он старается работать, чтобы обеспечить свою семью. Чтобы их дочь получила достойное образование. Ведь он рискует жизнью, попадая в штормы и ураганы.

Но что-то перевернулось у неё в душе. Словно она попала в незнакомую жизнь, где ранее никогда не бывала и не знала как себя вести. Не знала, как теперь надо общаться, что говорить, о чём думать.

На улице не унималась вьюга. И внезапно налетевшая грусть вызвала нежданную зависть к всеобщей суете за окном, к этому броуновскому движению, объединяющему всё изменяющееся: спешащих людей, едущие автомобили, летящих птиц. И ей захотелось включиться в эту вселенскую игру. Почувствовать свою необходимость не время от времени. Закружиться в этом водовороте обязательств и обещаний. Чтобы не думать, а просто делать. Прогнать былое одиночество, породившее подтачивающего веру червячка сомнений, заполнить суетой бездеятельную созерцательность и скуку.

Ноги сами понесли на улицу. Выйдя из парадной, она оказалась у входа в книжный магазин, расположенный на первом этаже. Из выставленных напоказ новых поступлений, её заинтересовала небольшая книжка в твёрдом переплёте. Её ядовито-красная обложка освещала всю стойку в магазине и заставляла даже плохо видящих пенсионеров протянуть к ней руку, чтобы пощупать. Не горит ли это ярким пламенем призыв к новой счастливой жизни?

В каком-то смысле, автор обещал именно это. Во всяком случае, название книги начиналась словом «Как…». Предполагалось, что посетители уже сделали для себя выводы по классическому вопросу «Что делать?». И теперь им предлагалась методика самих действий по самосовершенствованию.