Текст книги "Английский с Гербертом Уэллсом. Дверь в стене. Фантастические повести / Н. G. Wells. The Door in the Wall"

nervous ['nɜ:vǝs], actual ['ækʧʋǝl], surprise [sǝ'praɪz]

He paused and smiled at me deeply, and tapped slowly on the edge of his desk with the green phial. “I think I know the stuff… Already I've got something coming.” The nervous smile upon his face betrayed the gravity of his revelation. He rarely talked of his actual experimental work unless things were very near the end. “And it may be, it may be – I shouldn't be surprised – it may even do the thing at a greater rate than twice.”

“It will be rather a big thing (это будет весьма большое дело),” I hazarded (отважился /сказать/ я; big thing – большое, многообещающее дело).

“It will be, I think, rather a big thing (да, я думаю, весьма большое дело).”

But I don't think he quite knew (но мне кажется, что он не совсем понимал) what a big thing it was to be, for all that (насколько большим делом это станет; for all that – несмотря на все это, при всем этом, все же, тем не менее).

hazard ['hæzǝd], quite [kwaɪt], knew [nju:]

“It will be rather a big thing,” I hazarded.

“It will be, I think, rather a big thing.”

But I don't think he quite knew what a big thing it was to be, for all that.

I remember we had several talks about the stuff after that (я помню, что у нас было несколько бесед об этом веществе после того). “The New Accelerator” he called it (он назвал его «Новым Ускорителем»), and his tone about it grew more confident on each occasion (и его тон в отношении него с каждым случаем становился все более уверенным). Sometimes he talked nervously of unexpected physiological results its use might have (иногда он нервно говорил о неожиданных физиологических результатах, которые может иметь его использование), and then he would get a little unhappy (и тогда он становился немного подавленным); at others he was frankly mercenary (в другие моменты: «разы» он был откровенно корыстен), and we debated long and anxiously how the preparation might be turned to commercial account (и мы спорили долго и беспокойно о том, как можно было бы использовать препарат в своих коммерческих интересах; to turn smth. to account – использовать что-л. в своих интересах). “It's a good thing (это хорошее дело),” said Gibberne, “a tremendous thing (потрясающее дело). I know I'm giving the world something (я знаю, что даю миру что-то), and I think it only reasonable we should expect the world to pay (и думаю, что просто справедливо ожидать, что мир заплатит). The dignity of science is all very well (честь/ достоинство науки – это все очень здорово), but I think somehow I must have the monopoly of the stuff for, say, ten years (но мне кажется, что так или иначе я должен получить монополию на это средство, скажем, на десять лет). I don't see why ALL the fun in life should go to the dealers in ham (я не понимаю, с какой стати все радости в жизни должны достаться торговцам ветчиной).”

result [rɪ'zʌlt], anxiously ['æŋkʃǝslɪ], commercial [kǝ'mɜ:ʃǝl]

I remember we had several talks about the stuff after that. “The New Accelerator” he called it, and his tone about it grew more confident on each occasion. Sometimes he talked nervously of unexpected physiological results its use might have, and then he would get a little unhappy; at others he was frankly mercenary, and we debated long and anxiously how the preparation might be turned to commercial account. “It's a good thing,” said Gibberne, “a tremendous thing. I know I'm giving the world something, and I think it only reasonable we should expect the world to pay. The dignity of science is all very well, but I think somehow I must have the monopoly of the stuff for, say, ten years. I don't see why ALL the fun in life should go to the dealers in ham.”

My own interest in the coming drug certainly did not wane in the time (мой собственный интерес в отношении многообещающего лекарства, разумеется, не ослабевал со временем). I have always had a queer little twist towards metaphysics in my mind (у меня в мозгах всегда был странный сдвиг в сторону метафизики; twist – изгиб, поворот). I have always been given to paradoxes about space and time (я всегда был склонен к парадоксам пространства и времени; given – склонный, предрасположенный /к чему-л./; подверженный /чему-л./), and it seemed to me that Gibberne was really preparing no less than the absolute acceleration of life (и мне показалось, что Гибберн в самом деле готовит не меньше, чем абсолютное ускорение жизни). Suppose a man repeatedly dosed with such a preparation (предположим человек получал бы регулярную дозу такого препарата): he would live an active and record life indeed (он прожил бы активную и полную событий жизнь; record – характеристика, биография /профессиональная и т. д./; досье, собрание фактов, данных /о ком-л./), but he would be an adult at eleven (но он бы был взрослым в одиннадцать), middle-aged at twenty-five (среднего возраста в двадцать пять), and by thirty well on the road to senile decay (а к тридцати уже на пути к старческому угасанию; well – сильно, очень, в высокой степени). It seemed to me (мне казалось) that so far Gibberne was only going to do for any one who took his drug (что пока Гибберн собирается лишь сделать для любого, кто принимает его лекарство) exactly what Nature has done for the Jews and Orientals (в точности то, что Природа сделала для евреев и жителей Востока), who are men in their teens and aged by fifty (которые /уже/ мужчины в подростковом возрасте и старики к пятидесяти /годам/; teens – возраст от 13 до 19 лет /включительно/), and quicker in thought and act than we are all the time (и всегда соображают и действуют быстрее, чем мы; thought – мысль; мышление; размышление). The marvel of drugs has always been great to my mind (чудо лекарств всегда меня поражало: «было удивительным для моего разума»); you can madden a man, calm a man (вы можете свести человека с ума /или/ успокоить человека), make him incredibly strong and alert or a helpless log (сделать его невероятно сильным и проворным или беспомощным бревном), quicken this passion and allay that (разжечь эту страсть и подавить ту), all by means of drugs (исключительно посредством лекарств; by means of – посредством), and here was a new miracle to be added to this strange armoury of phials the doctors use (а тут было новое чудо, которое добавится в этот необычный арсенал пузырьков, которым пользуются врачи; armoury – склад оружия, арсенал)! But Gibberne was far too eager upon his technical points to enter very keenly into my aspect of the question (но Гибберн был слишком увлечен своими техническими моментами, чтобы очень сильно вникнуть в мою точку зрения на вопрос; aspect – аспект, подход, сторона вопроса; взгляд).

metaphysics [,metǝ'fɪzɪks], adult ['ædʌlt], calm [kɑ:m]

My own interest in the coming drug certainly did not wane in the time. I have always had a queer little twist towards metaphysics in my mind. I have always been given to paradoxes about space and time, and it seemed to me that Gibberne was really preparing no less than the absolute acceleration of life. Suppose a man repeatedly dosed with such a preparation: he would live an active and record life indeed, but he would be an adult at eleven, middle-aged at twenty-five, and by thirty well on the road to senile decay. It seemed to me that so far Gibberne was only going to do for any one who took his drug exactly what Nature has done for the Jews and Orientals, who are men in their teens and aged by fifty, and quicker in thought and act than we are all the time. The marvel of drugs has always been great to my mind; you can madden a man, calm a man, make him incredibly strong and alert or a helpless log, quicken this passion and allay that, all by means of drugs, and here was a new miracle to be added to this strange armoury of phials the doctors use! But Gibberne was far too eager upon his technical points to enter very keenly into my aspect of the question.

It was the 7th or 8th of August (было седьмое или восьмое августа) when he told me the distillation (когда он сказал мне, что дистилляция) that would decide his failure or success for a time was going forward as we talked (которая решит его крах или успех, /уже/ некоторое время длится: «продвигается вперед», пока мы говорим), and it was on the 10th that he told me the thing was done (а десятого /числа/ он сказал мне, что дело сделано) and the New Accelerator a tangible reality in the world (и Новый Ускоритель – вещественная реальность в мире; tangible – осязаемый; вещественный, материальный). I met him as I was going up the Sandgate Hill towards Folkestone (я встретил его, когда поднимался по Сэндгэйт-Хилл к Фолкстону) – I think I was going to get my hair cut (мне кажется, я собирался постричься; to have/get one's hair cut – постричься), and he came hurrying down to meet me (а он спешил вниз мне навстречу) – I suppose he was coming to my house to tell me at once of his success (полагаю, что он шел к моему дому, чтобы рассказать мне сразу о своем успехе; at once – сразу же, тотчас же, немедленно). I remember that his eyes were unusually bright and his face flushed (я помню, что его глаза были необычно радостными, а его лицо – воодушевленным; to flush – забить струей, обильно потечь, хлынуть; приливать к какой-л. части тела /особенно лицу, о крови/; вспыхнуть, покраснеть), and I noted even then the swift alacrity of his step (и я уже тогда заметил стремительное проворство = стремительность его походки; even – точно, ровно, как раз).

August ['ɔ:ɡǝst], success [sǝk'ses], alacrity [ǝ'lækrɪtɪ]

It was the 7th or 8th of August when he told me the distillation that would decide his failure or success for a time was going forward as we talked, and it was on the 10th that he told me the thing was done and the New Accelerator a tangible reality in the world. I met him as I was going up the Sandgate Hill towards Folkestone – I think I was going to get my hair cut, and he came hurrying down to meet me – I suppose he was coming to my house to tell me at once of his success. I remember that his eyes were unusually bright and his face flushed, and I noted even then the swift alacrity of his step.

“It's done (готово; done – сделанный; выполненный; законченный),” he cried (воскликнул он), and gripped my hand (и схватил меня за руку), speaking very fast (разговаривая очень быстро); “it's more than done (более, чем готово). Come up to my house and see (приходи ко мне и увидишь).”

“Really (правда)?”

“Really (правда)!” he shouted (крикнул он). “Incredibly (невероятно)! Come up and see (приходи и посмотри).”

“And it does (и он делает = ускоряет) – twice (в два раза)?

fast [fɑ:st], done [dʌn], shout [ʃaʋt]

“It's done,” he cried, and gripped my hand, speaking very fast; “it's more than done. Come up to my house and see.”

“Really?”

“Really!” he shouted. “Incredibly! Come up and see.”

“And it does – twice?

“It does more, much more (он ускоряет больше, гораздо больше). It scares me (это пугает меня). Come up and see the stuff (приди и посмотри на это вещество). Taste it (попробуй его)! Try it (испытай его)! It's the most amazing stuff on earth (это самое удивительное вещество на земле).” He gripped my arm (он схватил мою руку) and, walking at such a pace that he forced me into a trot (и идя с такой скоростью, что мне пришлось чуть ли не бежать; to force – принуждать; trot – рысь; быстрый шаг), went shouting with me up the hill (шел и кричал = громко говоря со мной /вверх/ на холм). A whole charabancful of people turned and stared at us in unison after the manner of people in chars-a-banc (все пассажиры автобуса повернулись и уставились на нас как один, как это бывает с пассажирами шарабанов; charabanc – автобус /для экскурсий/; шарабан; after the manner – по способу; char à bancs – фр. шарабан: «повозка со скамейками»). It was one of those hot, clear days (это был один из тех жарких, ясных дней) that Folkestone sees so much of (которых так много видит Фолкстон), every colour incredibly bright and every outline hard (/когда/ все цвета невероятно яркие, а все контуры контрастные). There was a breeze, of course (конечно был = дул легкий ветерок), but not so much breeze as sufficed under these conditions to keep me cool and dry (но не так много = но не такой сильный ветерок, которого было бы достаточно в данных условиях, чтобы мне было прохладно и чтобы я не потел: «сохранить меня прохладным и сухим»). I panted for mercy (я, запыхавшись, попросил пощады; to pant – часто и тяжело дышать, задыхаться; mercy – милосердие; жалость, сожаление, сострадание).

earth [ɜ:θ], charabanc ['ʃærǝbæŋ], suffice [sǝ'faɪs]

“It does more, much more. It scares me. Come up and see the stuff. Taste it! Try it! It's the most amazing stuff on earth.” He gripped my arm and, walking at such a pace that he forced me into a trot, went shouting with me up the hill. A whole charabancful of people turned and stared at us in unison after the manner of people in chars-a-banc. It was one of those hot, clear days that Folkestone sees so much of, every colour incredibly bright and every outline hard. There was a breeze, of course, but not so much breeze as sufficed under these conditions to keep me cool and dry. I panted for mercy.

“I'm not walking fast, am I (я иду не слишком быстро, а)?” cried Gibberne (крикнул Гибберн), and slackened his pace to a quick march (и снизил скорость до быстрого шага).

“You've been taking some of this stuff (ты принимал = принял немного этого вещества),” I puffed (пропыхтел я).

“No (нет),” he said. “At the utmost a drop of water that stood in a beaker (максимум каплю воды, которая находилась в мензурке; at the utmost – самое большее) from which I had washed out the last traces of the stuff (из которой я вымыл последние следы вещества). I took some last night, you know (знаешь, я выпил немного вчера вечером). But that is ancient history, now (но это давняя история, теперь).”

“And it goes twice (и оно ускоряет в два раза)?” I said, nearing his doorway in a grateful perspiration (спросил я, приближаясь ко входу в его дом, сильно вспотев; doorway – дверной проем, пролет, раствор двери; вход в помещение; портал; grateful – плодородный, богатый, благодатный).

utmost ['ʌtmǝʋst], ancient ['eɪnʃǝnt], night [naɪt]

“I'm not walking fast, am I?” cried Gibberne, and slackened his pace to a quick march.

“You've been taking some of this stuff,” I puffed.

“No,” he said. “At the utmost a drop of water that stood in a beaker from which I had washed out the last traces of the stuff. I took some last night, you know. But that is ancient history, now.”

“And it goes twice?” I said, nearing his doorway in a grateful perspiration.

“It goes a thousand times, many thousand times (оно ускоряет в тысячу раз, во много тысяч раз)!” cried Gibberne (воскликнул Гибберн), with a dramatic gesture (резким жестом), flinging open his Early English carved oak gate (распахнув свою резную дубовую дверь в раннеанглийском архитектурном стиле).

“Phew (уф)!” said I, and followed him to the door (сказал я и последовал за ним к двери).

“I don't know how many times it goes (не знаю, во сколько раз оно ускоряет),” he said, with his latch-key in his hand (с дверным ключом в руке; latch-key – ключ от американского замка).

“And you (а ты) —”

“It throws all sorts of light on nervous physiology (оно проливает новый: «всяческий» свет на нервную физиологию), it kicks the theory of vision into a perfectly new shape (оно отбрасывает = преобразует теорию зрения в совершенно новую форму; to kick – ударять ногой, пинать; отбрасывать; высоко подбрасывать, швырять)!.. Heaven knows how many thousand times (Бог знает во сколько тысяч раз). We'll try all that after (мы займемся всем этим после) – The thing is to try the stuff now (прежде всего надо сейчас испытать вещество; thing – дело, обстоятельство, случай, факт; ситуация, положение дел).”

gesture ['ʤesʧǝ], theory ['θɪǝrɪ], phew [fju:], heaven ['hevn]

“It goes a thousand times, many thousand times!” cried Gibberne, with a dramatic gesture, flinging open his Early English carved oak gate.

“Phew!” said I, and followed him to the door.

“I don't know how many times it goes,” he said, with his latch-key in his hand.

“And you —”

“It throws all sorts of light on nervous physiology, it kicks the theory of vision into a perfectly new shape!.. Heaven knows how many thousand times. We'll try all that after – The thing is to try the stuff now.”

“Try the stuff (испытать вещество)?” I said, as we went along the passage (спросил я, когда мы шли по коридору).

“Rather (конечно, да),” said Gibberne, turning on me in his study (поворачиваясь ко мне в своем кабинете). “There it is in that little green phial there (вот оно в том маленьком зеленом пузырьке)! Unless you happen to be afraid (если ты, конечно, не боишься: «разве что ты боишься»; to happen – оказываться /случайно/; посчастливиться; to be afraid – бояться)?”

I am a careful man by nature (я по натуре осторожный человек), and only theoretically adventurous (и безрассудно смел лишь теоретически = в отношении теорий; adventure – приключение). I WAS afraid (я /действительно/ боялся). But on the other hand there is pride (но с другой стороны, есть /такая штука как/ самолюбие; pride – гордость, самолюбие).

“Well,” I haggled (ну, – стал торговаться я; to haggle – вздорить, пререкаться; спорить /по мелочам/; придираться; торговаться). “You say you've tried it (ты /же/ говоришь, /уже/ испробовал его)?”

passage ['pæsɪʤ], afraid [ǝ'freɪd], adventurous [ǝd'venʧǝrǝs]

“Try the stuff?” I said, as we went along the passage.

“Rather,” said Gibberne, turning on me in his study. “There it is in that little green phial there! Unless you happen to be afraid?”

I am a careful man by nature, and only theoretically adventurous. I WAS afraid. But on the other hand there is pride.

“Well,” I haggled. “You say you've tried it?”

“I've tried it (я испробовал его),” he said, “and I don't look hurt by it, do I (и я не выгляжу = и непохоже, чтобы оно причинило мне вред, не так ли; to hurt – причинять вред, ущерб)? I don't even look livery and I FEEL (даже непохоже, чтобы у меня было расстройство печени, а ЧУВСТВУЮ я себя; livery – напоминающий по цвету или консистенции печень; связанный с расстройством или болезнью печени, предполагающий расстройство печени) —”

I sat down (я сел). “Give me the potion (дай мне зелье; potion – доза лекарства или яда; зелье, снадобье),” I said. “If the worst comes to the worst (в худшем случае; if the worst comes to the worst – в худшем случае, если случится самое худшее, на худой конец) it will save having my hair cut (мне не придется стричься: «избавит меня от стрижки»), and that I think is one of the most hateful duties of a civilised man (а это, я думаю, одна из самых ненавистных обязанностей цивилизованного человека). How do you take the mixture (как нужно принимать микстуру)?”

“With water (с водой),” said Gibberne, whacking down a carafe (постучав по графину).

livery ['lɪvrɪ], worst [wɜ:st], carafe [kǝ'ræf]

“I've tried it,” he said, “and I don't look hurt by it, do I? I don't even look livery and I FEEL —”

I sat down. “Give me the potion,” I said. “If the worst comes to the worst it will save having my hair cut, and that I think is one of the most hateful duties of a civilised man. How do you take the mixture?”

“With water,” said Gibberne, whacking down a carafe.

He stood up in front of his desk and regarded me in his easy chair (он встал перед письменным столом и посмотрел на меня /сидящего/ в его удобном кресле); his manner was suddenly affected by a touch of the Harley Street specialist (внезапно в его поведении появился тон врача: «специалиста с Харли-Стрит /улица с большим количеством врачебных кабинетов/). “It's rum stuff, you know (знаешь, это необычное лекарство; rum – странный, чудной, подозрительный),” he said.

I made a gesture with my hand (я сделал жест рукой = я отмахнулся).

“I must warn you in the first place (во-первых, я должен предупредить тебя) as soon as you've got it down to shut your eyes (как только ты примешь его, закрой глаза), and open them very cautiously in a minute or so's time (и открывай их очень осторожно через минуту или около того). One still sees (все еще видишь = зрение не пропадает). The sense of vision is a question of length of vibration (чувство зрения – это следствие длин волн: «продолжительности колебания»), and not of multitude of impacts (а не их количества: «множества импульсов»); but there's a kind of shock to the retina (но есть = происходит своего рода удар по сетчатке), a nasty giddy confusion just at the time (неприятное чувство головокружения с помрачением сознания только в момент принятия: «только в это время»; giddy – вызывающий головокружение; confusion – спутанность сознания, помрачение сознания), if the eyes are open (если глаза открыты). Keep 'em shut (держи их закрытыми).”

specialist ['speʃǝlɪst], retina ['retɪnǝ], giddy ['ɡɪdɪ]

He stood up in front of his desk and regarded me in his easy chair; his manner was suddenly affected by a touch of the Harley Street specialist. “It's rum stuff, you know,” he said.

I made a gesture with my hand.

“I must warn you in the first place as soon as you've got it down to shut your eyes, and open them very cautiously in a minute or so's time. One still sees. The sense of vision is a question of length of vibration, and not of multitude of impacts; but there's a kind of shock to the retina, a nasty giddy confusion just at the time, if the eyes are open. Keep 'em shut.”

“Shut (закрытыми),” I said. “Good (хорошо)!”

“And the next thing is, keep still (и следующее, не шевелись; to keep still – вести себя тихо; молчать; не шевелиться). Don't begin to whack about (не ерзай; to whack – ударять; наносить звонкие удары; to whack about – ерзать). You may fetch something a nasty rap if you do (ты можешь здорово ушибиться, если будешь делать = ерзать; to fetch – ударять, бить; something – до некоторой степени, несколько, немного; rap – легкий удар; стук). Remember you will be going several thousand times faster than you ever did before (помни, что ты будешь двигаться в несколько тысяч раз быстрее, чем ты двигался до этого), heart, lungs, muscles, brain (сердце, легкие, мускулы, мозг) – everything – and you will hit hard without knowing it (все – и ты будешь наносить сильные удары, не зная этого = неосознанно; to hit hard – сильно ударять). You won't know it, you know (знаешь, ты не будешь осознавать это). You'll feel just as you do now (ты будешь чувствовать себя, как сейчас). Only everything in the world will seem to be going ever so many thousand times slower (только покажется, что все в мире будет двигаться во много тысяч раз медленнее) than it ever went before (чем двигалось раньше). That's what makes it so deuced queer (вот, что делает это таким ужасно странным = вот из-за чего это так ужасно странно; deuced – чертовски, ужасно; deuce – двойка, два очка /при игре в карты и кости/; черт, дьявол, бес /в проклятиях, ругательствах, как эмоционально-усилительное восклицание/: /the/ deuce take it! – черт побери!).”

nasty ['nɑ:stɪ], heart [hɑ:t], muscles ['mʌslz], deuced [dju:st]

“Shut,” I said. “Good!”

“And the next thing is, keep still. Don't begin to whack about. You may fetch something a nasty rap if you do. Remember you will be going several thousand times faster than you ever did before, heart, lungs, muscles, brain – everything – and you will hit hard without knowing it. You won't know it, you know. You'll feel just as you do now. Only everything in the world will seem to be going ever so many thousand times slower than it ever went before. That's what makes it so deuced queer.”

“Lor' (Господи),” I said. “And you mean (и ты хочешь сказать) —”

“You'll see (увидишь),” said he, and took up a little measure (и поднял маленькую мензурку; measure – мера, мерка, эталон). He glanced at the material on his desk (он посмотрел на принадлежности на письменном столе; material – принадлежности; набор инструментов, принадлежностей; боеприпасы; боевая техника). “Glasses (стаканы),” he said, “water (вода). All here (все здесь). Mustn't take too much for the first attempt (нельзя принимать слишком много на первый раз: «для первой попытки»).”

The little phial glucked out its precious contents (маленький пузырек выбулькал свое драгоценное содержимое = драгоценное содержимое с бульканьем вылилось из маленького пузырька).

“Don't forget what I told you (не забудь, что я тебе сказал),” he said, turning the contents of the measure into a glass in the manner of an Italian waiter measuring whisky (выливая содержимое мензурки в стакан в манере итальянского официанта, отмеряющего виски). “Sit with the eyes tightly shut and in absolute stillness for two minutes (посиди с плотно закрытыми глазами и в абсолютной неподвижности две минуты),” he said. “Then you will hear me speak (потом ты услышишь, как я говорю).”

measure ['meʒǝ], material [mǝ'tɪǝrɪǝl], tightly ['taɪtlɪ]

“Lor',” I said. “And you mean —”

“You'll see,” said he, and took up a little measure. He glanced at the material on his desk. “Glasses,” he said, “water. All here. Mustn't take too much for the first attempt.”

The little phial glucked out its precious contents.

“Don't forget what I told you,” he said, turning the contents of the measure into a glass in the manner of an Italian waiter measuring whisky. “Sit with the eyes tightly shut and in absolute stillness for two minutes,” he said. “Then you will hear me speak.”

He added an inch or so of water to the little dose in each glass (он добавил один дюйм воды или около того к маленькой дозе в каждом стакане).

“By-the-by (кстати),” he said, “don't put your glass down (не клади свой стакан). Keep it in your hand and rest your hand on your knee (держи его в руке, а руку положи на колено; to rest – отдыхать, давать отдых, покой; класть, положить; опереть). Yes – so (да, так). And now (а теперь) —”

He raised his glass (он поднял стакан).

“The New Accelerator (/за/ Новый Ускоритель),” I said.

“The New Accelerator (/за/ Новый Ускоритель),” he answered (ответил он), and we touched glasses and drank (и мы чокнулись стаканами и выпили), and instantly I closed my eyes (и тотчас я закрыл глаза).

each [i:ʧ], glass [ɡlɑ:s], answer ['ɑ:nsǝ]

He added an inch or so of water to the little dose in each glass.

“By-the-by,” he said, “don't put your glass down. Keep it in your hand and rest your hand on your knee. Yes – so. And now —”

He raised his glass.

“The New Accelerator,” I said.

“The New Accelerator,” he answered, and we touched glasses and drank, and instantly I closed my eyes.

You know that blank non-existence into which one drops when one has taken “gas (знаете, то абсолютное небытие, в которое погружаешься, когда получаешь «наркоз»).” For an indefinite interval it was like that (на протяжении неопределенного промежутка времени это было так). Then I heard Gibberne telling me to wake up (потом я услышал, как Гибберн велит мне пробуждаться), and I stirred and opened my eyes (и я зашевелился и открыл глаза). There he stood as he had been standing, glass still in hand (он стоял там, где стоял прежде, все еще со стаканом в руке). It was empty, that was all the difference (он был пуст, что было всей = единственной разницей).

“Well (ну)?” said I.

“Nothing out of the way (ничего необычного; out of the way – необычный, странный)?”

“Nothing (ничего). A slight feeling of exhilaration, perhaps (возможно, легкое чувство возбуждения). Nothing more (больше ничего).”

“Sounds (звуки)?”

existence [ɪɡ'zɪstǝns], indefinite [ɪn'defɪnǝt], exhilaration [ɪɡ,zɪlǝ'reɪʃn]

You know that blank non-existence into which one drops when one has taken “gas.” For an indefinite interval it was like that. Then I heard Gibberne telling me to wake up, and I stirred and opened my eyes. There he stood as he had been standing, glass still in hand. It was empty, that was all the difference.

“Well?” said I.

“Nothing out of the way?”

“Nothing. A slight feeling of exhilaration, perhaps. Nothing more.”

“Sounds?”

“Things are still (все тихо: «вещи тихие»),” I said. “By Jove (Боже правый; by Jove – клянусь Юпитером! ей-богу!; Боже мой!)! yes (да)! They ARE still (/действительно/ ТИХО). Except the sort of faint pat, patter (кроме какой-то слабой капели/слабого постукивания; patter – стук /дождевых капель/; топотание, легкий топот, шуршание, шлепанье, шебуршение), like rain falling on different things (словно дождь падает на разные предметы = словно стук дождя по разным предметам; to fall – падать, идти /об осадках; расширительно о звездах, метеоритах и т. п./). What is it (что это)?”

“Analysed sounds (разложившиеся /на составляющие/ звуки; to analyse – анализировать, исследовать, разбирать; разлагать),” I think he said (мне кажется, сказал он), but I am not sure (но я не уверен). He glanced at the window (он взглянул на окно). “Have you ever seen a curtain before a window fixed in that way before (ты когда-нибудь раньше видел занавеску перед окном, закрепленную таким образом)?”

I followed his eyes (я проследил за его взглядом), and there was the end of the curtain, frozen, as it were, corner high, in the act of flapping briskly in the breeze (и там был край занавеса, словно застывший, с поднятым углом в момент оживленного трепыхания на ветру).

“No (нет),” said I; “that's odd (это необычно).”

sure [ʃʋǝ], eye [aɪ], high [haɪ]

“Things are still,” I said. “By Jove! yes! They ARE still. Except the sort of faint pat, patter, like rain falling on different things. What is it?”

“Analysed sounds,” I think he said, but I am not sure. He glanced at the window. “Have you ever seen a curtain before a window fixed in that way before?”

I followed his eyes, and there was the end of the curtain, frozen, as it were, corner high, in the act of flapping briskly in the breeze.

“No,” said I; “that's odd.”

“And here (а вот = это),” he said, and opened the hand that held the glass (и раскрыл кисть руки, которая держала стакан). Naturally I winced, expecting the glass to smash (естественно я вздрогнул, ожидая, что стакан разобьется; to wince – вздрагивать, морщиться /например, от боли/). But so far from smashing it did not even seem to stir (но куда там разбиться: «так далеко от разбития», он, казалось, даже не шевельнулся); it hung in mid-air – motionless (он повис неподвижно посреди воздуха = в воздухе).