Текст книги "S-T-I-K-S. Всех, кого ты возьмёшь в плен"

– Мы уже всю твою еду перебили. Теперь надо тебя забрать, будем в ящик совать.

Видя непонимающую рожу, я пояснил:

– Карантин.

Пока готовили тару для нашего найдёныша, все с интересом осматривали жилище. Нам открылась довольно большая каюта, по стенам которой с мясом была выдрана система автоматического пожаротушения. Повсюду валялись объедки, аккуратно сложенные в пластиковые мешки. Под вытяжкой вентиляции горел небольшой костерок из кусков тряпок и какой-то жидкости, залитой в металлическую ёмкость вроде кастрюли. На нём жарилась раздробленная и вывернутая наизнанку лапа богомола.

– Я хочу это попробовать, – сообщил Ланцет.

– И я, – поддержал Альбинос.

Поняв, что обсуждают жареных богомолов и что костёр – это самое странное на космическом корабле, Алгу развёл руки. Я отметил для себя, что все жесты у гуманоидов чрезвычайно похожи. Насчитал больше пяти подъеденных богомолов, а это говорило о том, что охотился этот парень уже не один раз. Мой переводчик скафандра оттранслировал:

– Жуки всю жратву порвали, даже через пластик чуют, а если один раз добрались, то потом запоминают и ищут. Проводку пожрали. Во всём корабле холодина, только боевые блоки работают. Там корпуса из стали. Мне охотиться пришлось. В моём мире насекомых едят, они там почти такие, только поменьше. Система жизнеобеспечения не работает, приходится выходить, обороняться, перетаскивать топливо и чем дышать.

Вокруг валялось несколько канистр горючей жидкости и груда использованных и запакованных регенеративных патронов для дыхания. Модель мне незнакомая, но со времён первой войны с нелюдями было несколько значков, обозначающих подобные устройства, чтобы любой гуманоид мог знать, что это предназначено для дыхания. Многие системы не стыковались, но всегда можно разломать предохранитель и швырнуть несколько блоков в отсек, поддерживая нормальный уровень кислорода. Практически любой из гуманоидов может совершенно спокойно продержаться без еды неделю, а вот без воздуха только несколько минут, поэтому аварийные системы дыхания – это первое, что получило единые обозначения во всех цивилизациях союзников.

Человеческое тело хрупкое, нежное, но одновременно страшное и жутко мощное оружие. Всё дело в иммунитете. Подобной системы у нелюдей не было. Свои биологические виды они держали отдельно, и только специально выведенные генетически модифицированные особи могут драться вместе, а всё остальное время они находятся в отдельных зонах кораблей или в скафандрах. Любая, самая безобидная для гуманоидов бактерия с радостью вцепляется в смежную органику, и незаметное микроскопическое существо убивает врага не хуже главного калибра разгонных шахт линкора. Гуманоидам повезло. У всех у них есть иммунная система, схожая с человеческой, и если её правильно воспитать, проколоть вакцинами, то почти все расы могут находиться вместе. Немного могут отличаться смеси для дыхания, но газовая маска на лице – это не герметичный скафандр.

Я, когда шёл служить в звёздный флот, тоже проходил подобную процедуру. Моя планета не была изолирована, большинство прививок я получил ещё в детстве, но тоже просидел в медицинском изоляторе почти несколько месяцев, получая целый их букет. Каждому из нас делают сотни инъекций, знакомя с вирусами и бактериями разных миров. Во времена первой войны наши вирусы стали для нелюдей такой проблемой, что корабли, на которых побывали наши десантники, сбрасывали в короны звёзд. Для гуманоидов органика насекомоподобных проблем не представляла.

Я ещё на «Топоре палача» присмотрел три десятка контейнеров, аккуратно их дезинфицировал и разместил в герметичном и стерильном отсеке. Как неисправимый оптимист брал с запасом, но рад, что хоть один из контейнеров пригодился.

В обычной обстановке болезни Най не представляли опасности для Новых людей, скорее уж, мы для них, но с местной заразой осторожность не помешает. Парни внесли массивный контейнер из бронепластика и открыли крышку.

– Для меня гроб готовили? – поинтересовался Алгу.

– Да, взял размером побольше. Вы все здоровяки. Твой размерчик. Полезай. – Я указал на тару.

Перед тем как залезть в контейнер, он вытащил из ниши в стене несколько статуэток, снял и аккуратно свернул несколько листков с картинками и взял небольшую яркую тряпочку. Чёрный великан забрался внутрь, приняв от меня несколько регенеративных патронов воздуха, прихватил из своих запасов пакет с водой и отлил себе в небольшую фляжку жидкость, которую использовал в качестве топлива.

Контейнер с Алгу в сопровождении фронтального меха и Ланцета я отправил на погрузку к шлюзу, а сам в компании Альбиноса и Ирмы отправился на увлекательную экскурсию по действующему музею. Искин найского транспорта передал мне подробнейшие схемы проходов и коды для автономных дверей, но был слеп и помочь нам особо не мог. Видеонаблюдение работало только на части обшивки и в нескольких боевых постах, всё остальное вывели из строя прожорливые жуки, выжравшие почти всю проводку. На корабле оставалось ещё немало заражённых нелюдей, но где, какие и сколько, мозг судна не знал.

Глава 6
Учения-развлечения

Связь внутри транспорта работала частично. Мы шли и рассматривали изукрашенные рисунками стены. Найцы, впрочем, как Новые люди и многие другие гуманоиды, делали свои боевые корабли с любовью. Если была возможность, то внутренности корабля украшали как могли. Для нас это прежде всего дом, и было немало тех, кто ни разу не спускался на планеты за всю жизнь. Через пять минут прогулки мы снова вышли в область действия сигнала.

Ярл прислал короткий доклад, что нас обмигивают лазером. Он употребил слово обмигивают, а не наносят удар, сканируют или дали по нам целеуказание. Всё, что происходило у нас, сразу же транслировалось на «Топор палача», и через несколько минут у меня был ещё один доклад с расшифровкой сигналов. Мигание исходило со здоровенного астероида, оборудованного как космический корабль под старину. Мы его давно обнаружили и предполагали, что корабль-астероид обитаем, но он был построен по древним технологиям и не принадлежал Новому человечеству, а заниматься установлением дружбы при таком количестве проблем мне было некогда.

Все корабли тяжёлого и сверхтяжёлого класса, принадлежащие Новым людям, имели огромную базу знаний. Нередко они могли находиться в автономе десятки лет, отыскивая целые цивилизации. Древние языки, сведения о культуре и истории бережно хранились и систематизировались, чтобы быстрее найти контакт с гуманоидами. Не всем Новым людям это нужно. Мы свою историю ведём от тех, кто взялся за ядерные бомбы и автоматические турели и дал паукам и богомолом по жвалам и брюшкам. А вот кому положено заниматься контактами с гуманоидами, имели поистине огромную базу знаний буквально обо всём.

Я, как старший техник, сразу понял, что с нами пытаются таким способом говорить. Пока читал отчёт искина «Топора палача», услышал голос Ярла:

– Товарищ Илли, может, они нам что-то сказать хотят?

– Да, я как раз читаю. Искин уже расшифровал. О помощи не просят. Говорят, что скоро сюда прилетит стая насекомых, и предупреждают нас. Язык у них такой древний и редкий, что нашему электронному мозгу пришлось его из самых дальних архивов вытаскивать.

– Тогда тем более надо помочь!

– Надо, но вначале думать и наблюдать. Они нам ни одной цифры не передали. Кто прилетит, столько? Просто много – меня не устраивает.

Импланты – это очень удобно. Пока я говорил с Ярлом голосом, то передал ему же команду на боевое построение, раздал своим техникам кучу распоряжений и отдал часть каналов управления автоматизированными торпедными комплексами.

Наша эскадра готовилась к бою. Представления не имею, что «мигальщики» имели под «много насекомых-врагов», но для этого мира всё происходит как-то очень ожидаемо. Срочно надо ещё какое-нибудь событие. Это я уже сам у себя в голове шутить начал, но стоило только об этом подумать, как пришло сообщение от научного отдела линкора: «Найца можно выпускать. Прививок не требуется. Наша зараза никого, кроме себя, не терпит, и если он иммунный, то всё остальное можно игнорировать».

Глянул на время. Три с половиной минуты между сообщениями. Ну вот, всё хорошо. Мир по-прежнему сумасшедший, а то я уже начал напрягаться от зловещего ожидания.

За нашей эскадрой неспешно шёл беспилотный десантный бот, наполненный научным оборудованием. Перед тем как упаковать Алгу, я взял у него пробы и отправил на бот, которым дистанционно управляли научники. Тащить образцы на линкор я даже и не думал, а если зараза оказалась бы другой, то сжёг бы нашу летающую лабораторию, а моих бойцов по десять раз простерилизовал и вернул на «Топор палача» только после карантина.

Мои штурмовики видели суету, но пока не понимали причину.

– Ирма, Альбинос, экскурсия отменяется. Зато я вас приглашаю в более занимательный поход, по ещё более древнему кораблю и космический бой.

– Есть, товарищ непилот-капитан, – радостно ответили бойцы, и мы понеслись по коридорам к шлюзу.

Через семь минут мой эсминец отстыковался и занял своё место в нашей эскадре. Жаль, осмотр обороняющегося найского транспорта придётся отложить, но такими темпами он будет дрейфовать к «Топору палача» ещё больше года. Думаю, успеем посетить. На борту транспорта я оставил десяток боевых дронов выбивать жуков-волкодавов, двух ремонтных дронов и одного фронтального меха на случай появления кого-то крупного. Древние богомолы были недоросликами по сравнению со своими современными собратьями, и с ними мог справиться любой автоматизированный воин. Сейчас бы этот номер не прошёл. Даже самый израненный и контуженный современный богомол мог порвать бойца в штурмовой броне и легко обмануть машину. Да, было наивное время, когда богомолов можно было душить голыми манипуляторами штурмового скафа.

Ярл руководил кораблями, перетаскивал целые минные поля, просчитывая десятки вариантов развития боя, выстроил нашу эскадру в боевой ордер и организовал целую систему РЭБ, прикрывавшую нашу позицию. Как старший по званию, я получал подробный отчёт о том, что он делает, но не лез. Ещё в начале вылета я отдал ему все полномочия по управлению нашим странным флотом.

К нашей армаде присоединились ещё три лёгких крейсера. В первом бою с борта «Топора палача» запустили всю технику, от самых мелких москитов до крейсеров тяжёлого класса. Тогда нам нужен был каждый вымпел. На складах оставалась буквально горстка малых кораблей и москитов на консервации. Мы просто не успели ввести их в рабочее состояние, так быстро завертелось сражение. Однако большинство ангаров обновилось. В основном это были те самые пустые ангары или наполненные десантом нелюдей, в которых продолжался бой, но имелись и вполне себе целые, загруженные новыми кораблями, готовыми к вылету и укомплектованными боеприпасами. Эсминцы и перехватчики я тоже брал из обновлённого ангара, просто взял эти корабли как наиболее подходящие для моих целей.

Как только мы получили мигание о нападении неустановленного числа нелюдей, искин корабля выдал целую кучу вариантов развития событий, но сходился на том, что лишних боевых кораблей в эскадре не бывает. Я дал добро, и большая часть оставшихся на борту линкора людей выдвинулась к нам на помощь. К сожалению, укомплектовать минимальным экипажем удалось только три. Лёгкий крейсер – это универсальный корабль, которым можно управлять через базовые импланты, все остальные типы требовали специализированных пилотских систем биоинтегрированного управления. На базе лёгких крейсеров делали дальние рейдеры, научные корабли, скоростные транспорты и ещё кучу всего, где в экипаже могло не быть узкого специалиста-летуна. Более тяжёлых взять не удалось, потому что я непредусмотрительно выдернул с линкора всех пилотов с лётными имплантами.

Из ниоткуда разрозненным строем вывалились нелюди. Целая куча москитов, несколько фрегатов, два эсминца, десяток драных, еле ковыляющих десантных транспортов и малая транспортная матка роя. Это были жуки. Довольно редко встречающаяся раса в моём секторе галактики. Они постоянно таскали с собой какое-нибудь здоровое корыто, которое выполняло роль авианосца, религиозного центра и места, где можно отложить яйцо, если кому-то нужно будет срочно это сделать. Хотя малая матка роя и называлась «малой», но была весьма габаритная, и повреждена не менее сильно, чем десантные транспорты.

Я специально сказал, что корабли врага вывалились из ниоткуда. Не было ни гиперпространственного перехода, ни разрыва пространства, как у нальву, вообще ничего не было. Корабли просто появились из тумана, возникшего в вакууме, вроде того, который появлялся на линкоре при смене отсеков. Суммарная мощь этой эскадры вряд ли превосходила силу одного лёгкого крейсера Нового человечества, а у нас ещё было полторы тысячи автономных торпедных комплексов, полтысячи мин заграждения, перехватчики с отличными пилотами и два новеньких и прекрасно укомплектованных эсминца.

Искин линкора, заботящийся о нашей безопасности, сообщил, что мы по огневой мощи превосходим противника в шестьдесят восемь раз, с учётом того, что матка роя будет заполнена резервными кораблями на сто процентов.

– Ярл, видел отчёт? – поинтересовался я. Мне, как непилот-капитану, и ему, как командующему нашим небольшим флотом, мозг линкора одновременно присылал всё связанное с действиями в космосе.

– Да, товарищ Илли. В первый раз такое вижу. Даже сразу не понял, что за цифры. Нелюдей всегда было больше. Кому скажи, не поверят.

– Ярл, всё на твоё усмотрение. Если можно, оставь по одному кораблю жуков каждого класса. Хочу посмотреть, из какой они части галактики, наша ли там зараза, а теперь ещё и с какого времени. Что-то очень много заморочек на этой прогулке появляется.

– Есть! – коротко ответил Ярл и отключился, занявшись управлением эскадрой.

Жуки и наши корабли начали перестроение. Я довольно хорошо знаком с особенностями космического боя, но без тонкостей. Зная перевес в силе, думаю, Ярл мог с места сжечь всех жуков разом, и время боя было бы равно подлётному времени боеприпаса, но командир эскадры решил вначале выполнить мою просьбу и прихватить несколько кораблей для исследования. Жуки заметили наши крейсера, но никак не отреагировали на эсминцы, перехватчики, и космос, засеянный торпедными комплексами. Такое ощущение, что они ничего, кроме крейсеров, не видели.

Пока происходили манёвры, на корабле-астероиде появилась небольшая вспышка, и в сторону жуков пошла ракета. Нам помогали. «Подлётное время двадцать шесть часов», – доложил бортовой комплекс эсминца. Судя по всему, на астероиде тоже не любили нелюдей и зарядов не жалели. Как говорится, чем хозяин вселенной послал. Надо будет потом не забыть подобрать их ракету и посмотреть, как они её сделали. Любой самый неспешный зонд летел раз в пятьдесят быстрее исполина, который они запустили. В нашу сторону отправился цилиндр метров тридцати в длину, добросовестно выплёвывающий уйму тепла и рабочего тела, освещая космос косматым языком пламени. За полчаса боеприпас успел разогнаться до маневровой скорости пузатого рудовоза.

– Товарищ Илли, – услышал я голос Ярла. – Надо будет потом железяку подобрать. Уж очень интересно посмотреть, что они в неё напихали.

– Я об этом сам подумал, но только после того, как на чудо-астероид сгоняем и с обитателями познакомимся. Нужно уточнить, как безопасно забрать. Мы её потом догоним. До края кладбища она будет лет двести лететь. А мигальщики боевые, не сидят без дела, помогают чем могут.

– Да, если только ракета не пилотируемая, – добавил Ярл и отключился.

Во время первой войны с нелюдями Новое человечество часто использовало подобные методы управления. Нет ничего надёжнее, чем сигнал от мозга к руке, которая сжимает рукояти, подключённые к мотору и системам вооружения проводами толщиной в палец. Вполне возможно, что и наши помощники засунули туда пилота.

Летуны развлекались. Я просто наблюдал за избиением и отловом жуков. Лезть под руку к космическим волкам с советами и расспросами не хотел. Нелюдей можно просто убить, а можно и с пользой. Два перехватчика навалились на четвёрку истребителей жуков, лихо разнесли трёх, а оставшегося отжали в сторону крейсера, который так вовремя пошёл на сближение. Пилоту нелюдей ничего не оставалось, как пытаться проскочить около нашего корабля, надеясь на чудо, что его не сожгут ближние системы ПКО. По нелюдю не стреляли и дали ему на полном форсаже улететь подальше. Два перехватчика проследовали за жуком. Возможно, они хотят выжечь топливо у шустрика, а потом захватить обездвиженный борт. Наш перевес был такой, что отсутствие двух кораблей ни на что не повлияет.

Пока шёл бой, мой эсминец неспешно облетал побоище по большой дуге в сторону корабля-астероида. Я решил не тратить время на созерцание. Присутствие меня и моего корабля не требовалось. Вслед за мной отправился и наш автономный десантный бот, переделанный под научную лабораторию. Внутреннее чутьё уже говорило, что у мигальщиков почти точно будет наша зараза, но старший техник и непилот-капитан требовали точного соблюдения всех мер протокола биологического подавления.

Тактический монитор давал полную картину боя. Пилоты решили размяться и провели боевые учения. Жуки оказались какими-то заторможенными, неправильными, с примитивными системами вооружений, но точно врагами. Они сразу атаковали один из крейсеров, как только определили, что он принадлежит человечеству. Корабль выполнил противоракетный манёвр, выставил защиту, принял помощь от перехватчиков, которые сбили несколько атаковавших истребителей врага, уничтожил системами ПКО подлетающие ракеты и отошёл.

Следующий крейсер выдвинулся вперёд – дразнить жуков и получать опыт ведения боя под чутким присмотром эсминца Ярла. Такое ощущение, что насекомые совсем не замечали его, а видели только крейсера и малые корабли, да и то лишь тогда, когда они подлетали почти в упор. На полторы тысячи автономных торпедных комплексов, развернувшихся в нижней и верхней полусфере баталии, нелюди вообще не обращали никакого внимания, пытаясь нападать только на крейсер, который оказывался поближе.

Через два часа накал страстей стал стихать. Истребители жуков сами начали выходить из боя, превращаясь в неуправляемые железяки с моторчиками, а остальные вымпелы нелюдей, которые ещё остались не подбитыми, неожиданно прекратили активность. От малой матки роя отделился спасательный корабль и попытался уйти в разгон на гиперпрыжок. За ним последовал эсминец Ярла, я услышал его голос:

– Товарищ Илли, я хочу посмотреть, как у жуков получиться прыгнуть.

– Только хотел тебе сказать, чтобы не сбивал. Наверное, у них на корабле начала работать зараза, а кто-то из высших решил смазать разгонные рельсы. Интересно, как у них получится? Если сработает, сможем прыжковые двигатели жуков приспособить?

Ярл был в курсе того, что все без исключения гиперпространственные двигатели от линкора до самых малых автономных беспилотных разведчиков думали, что они находятся в твёрдом теле и отказывались работать. Чуда не произошло. Жучара пыжился, неплохо разогнался, даже выпустил подобающее этому случаю сияние, но никуда не делся. Нам он стал неинтересен, и корабль нелюдя вспух вспышкой от попадания торпеды с эсминца моего командующего нашим небольшим флотом.

Несколько парней в штурмовой броне, находящиеся на одном из крейсеров, взяли на абордаж раздолбанный бот жуков и отправили данные мне, искину «Топора палача» и зонд с образцами на наш бот-лабораторию. Жуки трапезничали. Те, кто покрупнее, ели своих меньших собратьев. Именно перерывом на обед и объяснялась пауза в боевых действиях. Соблюдая правила протокола биологического подавления, десантники не спешили покидать захваченный корабль нелюдей, ожидая моего приказа.

– Товарищ непилот-капитан, наша зараза. Похоже, она тут везде, – пришёл доклад от моей научной группы.

– Нелюди вам нужны? – осведомился я у научников.

– Нет. Лекарства в них ещё наверняка не накопилось.

– Принято, – ответил я, отдав команду эскадре завершать учения-развлечения и следовать за мной.

Ещё не успели погаснуть вспышки разрывов, поглотивших корабли врага, как пришёл отчёт от искина линкора. Минус триста лет, другой рукав галактики, скорее всего, генеральное сражение за одну из звёздных систем наций-комбатантов, в которое вмешалось Новое человечество. На стороне гуманоидов, разумеется. Не экспедиция спасения у нас сегодня, а действующий музей боевой истории. Теперь меня прямо распирало от любопытства, что мы увидим у мигальщиков? Наверняка не меньшие раритеты, судя по внешним признакам и бревну, которое они запустили.