Текст книги "Социально-психологический тренинг"

Четвертая часть игры—выяснение, кто ощутил себя «козлом отпущения». После того как большинство участников решат, что в общем-то справились с задачей на отношение, можно переходить к следующему этапу. В ходе обсуждения обнаружатся участники, которые чувствовали себя во время дискуссии «неуютно», дискомфортно, тревожно, угнетенно из-за осознания того, что кем-то из присутствующих по предварительной договоренности пренебрегают, к кому-то относятся как к «козлу отпущения», и это отношение обязаны проявить лично они тоже. Говорится об этом, как правило, взволнованно, с пафосом и с гордостью. «Я не могу никогда пренебречь ни одним человеком», – сказала участница К. на тренинге учителей. «Поэтому Вы так высокомерно держите себя с нами», – получила она в ответ реплику другого участника игры.

Несколько человек сообщают, что, по их ощущениям, на роль «козлов отпущения» были выбраны именно они. Здесь полезно не спешить открывать истинное положение дел, а дать возможность этим участникам поподробнее рассказать, из чего складывались их ощущения. Их сообщения как нельзя лучше актуализируют групповую рефлексию на происшедшее во время дискуссии по произвольно заданной теме.

Нередка ситуация, когда истинный «козел отпущения» не почувствовал себя таковым, зато приписывали себе эту роль те, кого миновал сей выбор. Сослаться на плохое выполнение задания группой теперь уже сложно. Участникам остается анализировать факторы, связанные с особенностями личного восприятия конкретной ситуации общения, собственным самоотношением. Параллели с жизненной ситуацией здесь становятся настолько очевидны, что даже реплики других членов группы становятся излишни и участники, обнаружившие подобные личные ошибки, нередко лишь отмахиваются и глубоко задумываются.

Полезен для группового осмысления будет также рассказ участника, побывавшего в роли «козла отпущения» и понявшего свою роль, о том, каково ему было находиться в этом положении. Акцент в рассказе желательно делать именно на описание внутренних ощущений, а не на способах определения своей роли. Наряду с очевидными, здесь обнаруживаются и несколько неожиданные для всех остальных впечатления.

– У меня возникло ощущение комфорта и уюта сразу. Было впечатление, что возникла суровая, грубоватая, но надежная защита. Я обнаружил, что не несу ни за что в этой компании никакой ответственности, что со мной обращаются как со своим «в доску». Меня обрывали, перебивали, махали на меня рукой. Даже покрикивали. И это положение было сначала очень уютным. Потом я понял, что они, то есть вы все, так наседаете на меня потому, что имя, сообщенное вам, было моим именем. И я понял, что «козел отпущения» – это я. Но что-то вы все делали не так. Ведь я не чувствовал себя изгоем.

Откровения подобного характера нередки в этой игре. Они дают богатую пищу для обсуждений. Вот лишь некоторые из диспутов, возникавщих по окончании этой игры на различных тренингах для руководителей и предпринимателей, проводимых автором.

– Проблема взаимосвязи личной свободы от ритуалов, правил, норм и места в иерархии. Чем ниже позиция члена группы в иерархической лестнице, тем в большей степени он чувствует себя свободным от норм. Его, конечно, и «клюют» больше, но с него и спрос меньше. Как это ни парадоксально, но «козел отпущения» может позволить себе в личном плане значительно больше, чем тот, кто главенствует в иерархии. Например, пьянство или аморальное поведение начальника железной дороги будет в центре внимания общественности. Оно будет интересно значительно большему количеству людей, чем пьянство и аморальное поведение стрелочника этой железной дороги, на которого, как известно, как на «козла отпущения», списываются все грехи.

– Проблема взаимосвязи свободы и ответственности. Чем более человек свободен, тем за меньшее он ответственен. Абсолютно свободный человек ни за что не отвечает. Он отвечает лишь за себя. Руководитель отвечает за многое, например, за результаты деятельности своего коллектива. Но руководитель – это, пожалуй, самый несвободный человек на предприятии, поскольку он является заложником своих подчиненных. От качества их работы, от добросовестности, с какой они выполняют его поручения, зависит репутация руководителя, чья подпись стоит, в частности, на юридических документах, гарантирующих выполнение предприятием определенных обязательств перед заказчиками. Выговоры и увольнения, примененные к нерадивым, не восполнят провала.

Это лишь два примера, иллюстрирующих направления в развитии групповой дискуссии по окончании предложенной игры.

Другие игровые вариации, строящиеся на приеме навязывания участнику его роли в группе, приведены в разделе, посвященном моделированию «группового террора».

ВТОРАЯ ЧАСТЬ
ТРЕНИНГ ВЗАИМОВОСПРИЯТИЯ И ПОНИМАНИЯ

За последние годы литература по практической психологии, особенно по проблематике тренинговой работы психолога, значительно обогатилась. Специалистам стало намного легче обновлять свой багаж, свой арсенал средств работы с группой.

Необходимость представить несколько типичных серий игр и упражнений во второй части настоящего учебного пособия вызвана тем, что, несмотря на избыток сборников, содержащих описания игр и инструкций по проведению упражнений, обнаружился явный недостаток литературы, посвященной способам, формам, методам анализа, обсуждения, подведения итогов упражнений, игр, тренинговых «номеров» той или иной направленности.

Вместе с тем очевидно, что игра на тренинге проводится не ради игры, а ради получения участниками некоего нового опыта.

Нередко важные эффекты, возникающие на тренинге, могут выпадать из поля зрения группы, если ведущий не уделил им достаточного внимания. Тогда увеличивается число тех, кто разочарован в тренинге и испытывает недоумение, – дескать, так до конца и неясно, зачем все это было нужно,

Конечно, невозможно предсказать, как развернется обмен впечатлениями между участниками группы в том или ином конкретном случае. Тем не менее представляется полезным предложить некоторые варианты анализа игр и тренинговых «номеров», особенно тех, что могут возникнуть по окончании той или иной игры с наибольшей вероятностью.

Следует также указать известные работы, содержащие анализ эффектов и способы обсуждения тех или иных «номеров» тренинга. Это прежде всего работы Л. А. Петровской, Ю. М. Жукова, П. Я. Растяникова, Н. С. Пряжникова, А. С. Спиваковской, К. Рудестама, Н. В. Цзена, Ю. В. Пахомова. Работы этих и других авторов перечислены в списке литературы.

Во вторую часть пособия наряду с известными вошли и некоторые авторские варианты игр, упражнений и «номеров» социально-психологического тренинга.

Здесь в основном представлены те способы и пути развертывания групповых обсуждений предложены преимущественно те, которые неоднократно опробованы автором в личной практической работе. Психологу, социальному работнику, специализирующемуся в данной области практической психологии, важно ознакомиться с предлагаемыми вариантами как с прецедентами, ориентирами, облегчающими дальнейшее профессиональное творчество.

Желание быть воспринятым партнером или партнерами по общению определенным образом, именно так, а не иначе, стремление избежать при этом искажений, ложных домыслов не может не возникнуть при поиске средств убеждающего воздействия на другого человека.

В теоретическом плане опросы взаимного восприятия или межличностной перцепции исследовались и исследуются весьма широко.[24]24
  См.: Андреева Г. М. Социальная психология. – М., 1980; ее же. Процессы каузальной атрибуции в межличностном восприятии//Вопросы психологии. 1979. № 6.


[Закрыть] Однако не менее интересна и актуальна практическая сторона проблемы. Индивидуальный способ быть «правильно» воспринятым, то есть воспринятым так, как хотелось бы самому воспринимаемому, обретается прежде всего в жизненной практике общения. Однако на практику общения нередко уходят годы, и у человека остается несколько меньше жизненного времени для использования опыта, чем ему хотелось бы.

Психологический тренинг создает возможности для временного уплотнения такого опыта.

Упражнения или отдельные фрагменты тренинга взаимного восприятия имеют цель создать условия для появления этой возможности. Участники тренинга могут в процессе совместной игровой работы неоднократно прояснять конкретные особенности как своего восприятия других, так и восприятия себя другими.

Вероятно, практический процесс искажений во взаимном восприятии проходит через три фазы. Первая фаза – обобщение. Суть ее в следующем. Например, мне пришлось общаться с незнакомым человеком. Он, разговаривая со мной, медленно цедит слова, смотрит, слегка прищуриваясь, чаще поверх меня, чем в глаза, стоит скрестив руки на груди и т. д. Из опыта общения в своей предыдущей жизни я знаю, что это часто свидетельствует о высокомерии, пренебрежительном отношении ко мне и к теме разговора, о неприязненном отношении к собеседнику. Эти выводы будут еще убедительнее для меня, если я познакомился с популярной литературой на тему о том, как по телодвижениям определять состояние человека.[25]25
  См.: напр.: Ниренбург Дж., Калеро Г. Читать человека как книгу. – М., 1990; Пиз А. Язык телодвижений. – М., 1992.


[Закрыть] Обобщая, я рискую впасть в ошибку именно по отношению к конкретному собеседнику. Несомненно, что я в силу своей индивидуальности и особенностей конкретной ситуации общения на что-то в проявлениях собеседника реагирую, обращаю внимание, а что-то проскакивает мимо моих глаз, ушей и прочих «приборов» восприятия. На самом деле, конечно, ничего не проскакивает, просто происходит селекция, отсеивание, отбор чего-то значимого для меня. И на этом я строю свои обобщения. На что я привык обращать внимание, а что отбрасывать? Ответ на этот вопрос может дать мне тренинг. Какие подробности проявлений моего собеседника предстают передо мной особенно выпукло, вызывая мой эмоциональный отклик, а до чего мне нет дела? Узнав об этом, я смогу в некоторой степени снизить искажения моего восприятия на начальной фазе – на фазе обобщения.

Вторая фаза – фаза «чтения мыслей». Здесь искажения усиливаются. Я, опираясь на обобщенное представление о своем собеседнике, могу поймать себя на том, что как бы читаю его мысли. Коварство этих заблуждений в том, что мысли, которые, возможно, возникли бы лично у меня, будь я в том состоянии, что я приписал своему визави, я воспринимаю как его мысли.

Третья фаза – фаза домыслов о намерениях партнера. Здесь я уже абсолютно убежден, что знаю, чего мне от него ждать. Искажения в восприятии разрастаются, и реальное, без помех, общение между двумя людьми становится совсем сомнительным.

Перестать быть жертвой собственных домыслов можно, обнаружив свои индивидуальные особенности попадания в каждую из трех фаз.

ПОВЕДЕНИЕ ВЕДУЩЕГО ПРИ ВЫПОЛНЕНИИ УПРАЖНЕНИЙ С ГРУППОЙ

Разберем это на примере конкретного упражнения. Участники пишут на небольших листочках бумаги какое-либо чувство из тех, что первыми приходят в голову.[26]26
  Кстати, психолог-тренер может использовать информацию с листочков как показания своеобразного эмоционального «градусника». Преобладание положительно или отрицательно окрашенных чувств – чем это не иллюстрация общего эмоционального состояния группы «здесь и сейчас»?


[Закрыть] Листочки собирает ведущий. Они перемешиваются, тасуются, и каждый участник выбирает «вслепую» какое-нибудь чувство, чтобы затем показать его. Показ может быть или чисто мимическим, или только пантомимическим, или через одну лишь вокализацию (стон, вой, повизгивание, победные клики, угрожающее рычание, вопли ужаса, хохот, хихиканье и проч.). Остальные участники как эксперты высказываются о своих восприятиях этого показа. Ведущий стремится к тому, чтобы исполнитель не раскрывал свой секрет сразу после первых высказанных вслух догадок. Важно, чтобы своими догадками поделился каждый участник в группе, исключая лишь отказывающихся наотрез, либо сомневающихся, тех, кто находился в замешательстве, растерянности.

Диагностическая информация, полученная каждым участником процедуры, оказывается очень индивидуальной. Кто-то убедился в том, что его воспринимают адекватно. Кто-то нет. Полезно, чтобы каждый из участников продемонстрировал не одно, а несколько разных чувств. Некоторые участники получают информацию о том, что довольно большое количество экспертов затруднялись в определении того, что они показывали.

Ведущий обращает на это внимание группы и предлагает каждому желающему высказать свои соображения по этому поводу. При этом надо не забывать обратиться с предложением рассказать о своих впечатлениях персонально каждому участнику, но не настаивать в случае категорического отказа. Просто вопрос о том, кто желает высказаться, часто не воспринимается как действительно серьезный, а интерпретируется участниками как вопрос дежурный, вопрос «для вежливости и для приличия». Тем более что ведущий невольно испытывает соблазн самому объяснять, комментировать, делать выводы, не дожидаясь, пока это сделает группа.

В добавок участники нередко сами провоцируют его на это. Такой «поддавшийся соблазну» ведущий сводит на нет эффект группы как «объемного зеркала». Групповая работа тогда обессмысливается.

Другая крайность – насильственное «вытаскивание клещами» впечатлений непременно из каждого участника, – истончает атмосферу доверительности, вынуждает участников защищаться от ведущего подчинением – «ладно, скажу все, что ты ждешь, только отстань», – либо агрессией – «теперь уж точно ничего от меня не дождешься, отвали». Подобные переживания оказываются здесь не в контексте общих целей группы, поэтому являются помехами, побочными воздействиями, засоряющими взаимовосприятие. Наилучшими репликами ведущего, – не молчать же ему совсем – будут краткие повторения высказываний участников.

Можно по желанию участников усложнить задачу и демонстрировать чувства не только каким-либо одним способом (мимикой, пантомимой, вокализацией), но и комплексно.

ЕСЛИ ГРУППА ОТКАЗЫВАЕТСЯ ОТ УПРАЖНЕНИЯ

Во время обсуждения и даже перед началом выполнения упражнений подобного рода у кого-нибудь из участников иногда возникают размышления о бессмысленности самой идеи всей этой процедуры. Смысл возражений сводится к тому, что в настоящей естественной жизни мы не будем изображать чувство. Мы будем естественно реагировать. Поэтому тренировка умения разгадывать изображенное чувство не поможет в развитии способности определять чувства естественные. В такой ситуации ведущий может:

– предложить сомневающимся пока не участвовать, побыть в роли наблюдателей, чтобы в процессе упражнения либо решить попробовать, либо проверить свои сомнения, воспринимая происходящее со стороны;

– предложить высказаться желающим по отношению к заявленной точке зрения. Наверняка возникнут и другие мнения. При этом образовавшаяся дискуссия станет самостоятельным упражнением, которое полезно будет отрефлексировать;

– настоять на выполнении упражнения, предложив обсуждать все, что связано с заданием после его выполнения;

– поделиться с участниками размышлениями о том, что есть мера искренности для человека. Поставить вопросы типа: всегда ли человек полностью искренен во всех своих проявлениях? Как связана цивилизованность и искренность, то есть необходимость следовать каким бы то ни было обрядам, ритуалам, правилам, традициям, стереотипам в своем поведении и то, как, в какой форме выражаются чувства? Что помогает нам определить, какие чувства испытывает партнер по общению? Иначе говоря, в предлагаемом варианте ведущий, рискуя превратиться в лектора, пробует убедить участников в том, что тренировка владения даже общепринятыми выражениями чувственных состояний тесно связана с компетентностью в общении. Точно так же, как и умение общепринято, хотя и очень по-своему выражать разные чувства;

– ведущий может отказаться от своих намерений делать с группой это упражнение, предложив несколько других на выбор. Пусть в этом случае группа сделает выбор самостоятельно, а ведущий станет лишь координатором группового обсуждения. Часто оказывается так, что группа через некоторое время «вспоминает» и возвращается к отклоненному упражнению по собственной инициативе;

– бывают такие варианты поведения ведущего, которые объединяются его конфронтационной позицией по отношению к группе в целом. Ведущий идет на противопоставление себя группе, провоцируя участников на то, чтобы процесс вылился в своеобразное соревнование группы и ведущего, в частности, ведущий может обвинять группу в трусости, обобщать конкретную групповую ситуацию, проводя параллели с таким же поведением участников группы в обыденной жизни и т. д.

Наряду с некоторыми позитивными, продуктивными возможностями такая позиция ведущего навязывает группе соответствующий стиль поведения. Некоторые участники группы, склонные к подчинению, легко делегируют всю ответственность за принятие решения самому ведущему. Для них тренинг утратит важную часть, относящуюся к проблеме личной ответственности за свои решения. Другие участники займутся игрой, имеющей цель подловить и раскусить, вывести на чистую воду и обвинить ведущего в тех же грехах, в которых он обвиняет группу. «Он манипулирует, а мы его раскусим», – таким становится тогда смысл тренинга для этих членов группы. Если это действительная, планируемая, желаемая цель, а не случайно возникшая, то такие отношения ведущего и группы становятся вполне приемлемыми.

Вообще же, если группа не испытывает желания сделать то, что предлагает ведущий, значит это предложение ведущего является неуместным. Либо группа в своем развитии еще не дошла до необходимости пережить все, что связано с конкретным упражнением, либо наоборот, оно стало уже не интересным, не актуальным, прожитым этапом. Чтобы избегать этого, ведущему необходимо постоянно искать возможности вновь и вновь почувствовать группу, ее состояние. Не каждого участника в отдельности, а именно преобладающее состояние группы в целом.

УПРАЖНЕНИЯ, СВЯЗАННЫЕ С НАБЛЮДЕНИЕМ И ВНИМАНИЕМ

Упражнения этого типа имеют цель снизить отчужденность, чувство опасности, а, следовательно, и «стартовую напряженность» на начальных этапах групповой работы. Это своего рода вводные упражнения на дальнейшее знакомство. Декларируемая цель упражнений вынесена в название главы.

Ведущий сообщает участникам о том, что сегодня, сейчас есть возможность обнаружить, насколько мы способны быть внимательными к другому, сосредоточиваться на партнере по общению, наблюдать его, не пропуская ничего. Действительно, сложно воздействовать на человека, не будучи способным воспринимать его в максимально возможном наборе подробностей, частностей, мелочей.

Начинать эту группу упражнений можно традиционно, изложив предстоящее задание, а можно – создав некую неопределенную ситуацию, которую затем легко превратить в ситуацию большего комфорта. Второй путь, как более игровой, более «тренинговый» представляет больший интерес. Он может быть реализован в следующем варианте.

– «Кто хочет рискнуть?» – спрашивает ведущий. Естественны вопросы участников по поводу того, что предстоит делать. Однако ведущий лишь улыбается и повторяет свой вопрос.

– «Если бы нам с вами всегда точно и загодя знать, что нам предстоит, как было бы хорошо, правда?» – продолжает ведущий.

– «Наверное, почти каждый из нас сталкивался с необходимостью делать несколько рискованный шаг в неизвестность. На самом деле такая ситуация появляется в случае выбора того или иного поступка. В реальной жизни, выбирая, как поступить, мы чаще всего так и не знаем до конца, что стоит за этим выбором. Может быть, возникшая ситуация чем-то похожа на жизнь. Но здесь тот, кто отважится попробовать, рискует несоизмеримо меньше, чем в жизни. Можно даже прислушаться, „причувствоваться“, приглядеться к самому себе прямо сейчас. Что происходит внутри? Похожи ли эти переживания хотя бы отдаленно на переживания, связанные с настоящим выбором в реальной жизни? Есть ли узнавание? Вот она, привычка каждого из нас воспринимать подобную ситуацию. Кто-то, вероятно, стесняется выйти первым, но хочет. Кто-то решил выждать и не рисковать. Кто-то чувствует недовольство, раздражение по отношению ко мне из-за созданной неясности. Вы вправе проводить или не проводить параллели между сиюминутной ситуацией и жизненной привычкой».

Наконец, появился желающий рискнуть. Ведущий приветствует его.

Участник группы, вызвавшийся рискнуть, прячется за портьеру, за шкаф или за дверь. Надо постараться устроить так, чтобы спрятавшийся имел возможность слышать то, что происходит в группе. После этого ведущий предлагает участникам описать, как выглядит человек, находящийся за портьерой. Ведущий просит вспомнить все во всех подробностях. Он воздерживается от комментариев. Единственное, что позволяет себе ведущий, это повторять только что сказанное, сопровождая повтор вопросом: «Это все?» Например:

Катя: На Игоре серый свитер и такие же серо-зеленые брюки.

Ведущий: Серый свитер и серо-зеленые брюки.

И все? Да?

Катя: Ну, нет, конечно. Что-то еще есть. Я не заметила.

Ведущий: Вероятно, кто-то из нас это заметил. Пожалуйста. Есть возможность дополнить или поправить Катю.

Ведущий может также обратиться к стоящему за портьерой Игорю с просьбой внимательно следить за правильностью описаний или с вопросом о том, «как там, не тяжко ли стоять и слушать, что говорят о Вас?»

Если возникает спор между участниками группы о том, как выглядит Игорь, ведущий лишь фиксирует две точки зрения и предлагает дополнить описание новыми подробностями, прекращая таким образом дебаты.

Бывает, кто-либо из участников начинает описывать не только одежду Игоря, но и его черты лица, цвет волос, фигуру, осанку, манеры. В этом случае ведущий должен четко уловить «границу» между описанием и интерпретацией. Остановить участника следует тогда, когда он примется, например, описывать то, каков характер спрятавшегося человека, его склонности, привычки, личностные особенности. Здесь можно перебить выступающего и сказать, что подобные догадки могут быть очень точными, тонкими и верными. Но, поскольку они не видны также ясно, как цвет глаз или цепочка на шее, возможность ошибиться возрастает. Может быть, пока стоит вернуться к явно наблюдаемым особенностям.

Когда все желающие высказались, прятавшийся участник выходит из-за портьеры и делится своими впечатлениями. Сначала все с острым вниманием, что вполне естественно, разглядывают его, а он отмечает правильности и ошибки в описаниях. Затем можно поинтересоваться, как там было стоять: уютно (неуютно), приятно (неприятно), интересно (скучно) и т. д. Как правило, участник отмечает, что ему было приятно, когда все про него говорили. Некоторые участники говорят об удивлении, испытываемом за портьерой в связи с тем, что группа оказалась неожиданно внимательной. Редкие участники сообщают о том, что им было безразлично, скучно, неинтересно, непонятно. В этом случае можно поблагодарить человека, давшего возможность группе поупражняться в наблюдательности.

В конце обсуждения полезно напомнить то, как большинство участников опасались рискнуть выйти для выполнения этого» номера». Вновь здесь могут быть полезными сравнения ситуаций тренинга и реальной жизни. Нередко уместным оказывается воспроизведение простой мысли о том, что прошлое чаще вызывает более приятные чувства, чем будущее, хотя бы потому, что мы знаем, чем там, в прошлом, все завершилось. Там нет переживаний неизвестности, которые живут совсем рядом с чувствами опасности и страха.

– Кто еще хочет рискнуть? – задает вопрос ведущий. После этого члены группы вызываются смелее и обстановка может несколько потеплеть. По желанию участников можно либо повторять предыдущее упражнение, либо, неожиданно для вызвавшегося, сменить задание.