Текст книги "Академия «Пирамида». Уполномочена полюбить"

– Два года! Когда я поступила в Пирамиду, он второй год учился и почти сразу начал меня обхаживать! Представляешь, какой дурак?! Экзамены годовые завалил, чтоб со мной на лекциях встречаться!

– Умный…

– Это да! – В голосе Армиды прозвучала гордость. – Лучший среди техников третьего года!

– И чего ж ты за такого умного замуж не выскочишь? – спросила я. – Или с родителями проблема?

– Какая с родителями может быть проблема? – удивилась Армида. – Мои только рады будут, а Таш сказал, что разрешение от отца на брак в его кармане лежит. Да нет проблем! А со всеми этими делами… Зачем торопиться? Он рад, когда я позволяю за руку взять. И вдруг я ещё влюблюсь в кого другого?!

– А ты ещё не влюбилась? В Таша? Смотри, как бы не увели…

– Как это?! – округлила глаза Армида – А ты, Таня, что-то видела про нас в трансе?! Да?!

– Нет. И да, – улыбнулась я. – Не совсем… Но вот какое дело! После госов, на выпускном в ресторане, одна моя подруга сказала, что нам, дурам, надо было отлавливать парней с третьего по четвёртый курс. Чтобы женить на себе. И ведь права! А теперь, на работе, желающих снять пробу с новенькой полно, но только все сплошь женатики! А про вас… Я сегодня второй раз в жизни видела парня, который подсовывает лучшие куски еды своей девушке. Редкость это!

– Понятно… – вздохнула Армида в пене. – Только я боюсь…

– Чего?

– Ну… Тань! А вдруг он разочаруется во мне?! Ну, когда… Страшно!

– Это меня очень бы удивило! – рассмеялась я. – Спать пойду. А когда эта парочка выйдет… Должен же у них шампунь закончиться! Скажи им, что на полочке у зеркала флакон духов стоит. Так вот. Утром не больше двух пшиков на ключицы!

– А мне?!

– И тебе.

Уже у двери я услышала:

– Странная какая… Ни капельки магии, а такая душистая…

И лишь через несколько шагов догадалась, что Кнопка разговаривала с пеной.

Кому-то трудно уснуть в непривычной обстановке, а вот я выключилась, едва коснувшись головой подушки. И приснилось мне, что я очень удачно попала ногой в промежность чёрту-рубщику. А заполнившие амфитеатр мясного отдела рынка Корс зрители аплодировали мне стоя. Кажется, даже кричали: «Браво! Бис!»

Глава 4
Предатель, следствие, омлет

 
Нас окружает мир необычайный!
И в нём, средь парадоксов и дилемм,
Удар ногой, пусть даже и случайный,
Легко решает множество проблем!
 

Выспалась я – дай бог каждому! Даже лучше, чем после двух приёмов больных подряд во время эпидемии гриппа. Потому что никакой головной боли, вялости и острого желания порвать мир пополам. Просто встала, схватила полотенце, зубную щётку и прочее и отправилась в санузел. Бодро и целеустремлённо.

При выходе из туалета я с удивлением увидела Бакса, сидящего на раковине. А ведь я захлопнула дверь перед его носом!

«Захлопнула, – согласился хорёк у меня в голове. – Но мне не хочется, чтоб между нами осталось непонимание. Двери и стены здесь для меня не проблема».

– И это что же?! – возмутилась я. – Любой может на меня в душе пялиться?!

«Нет. Благодаря тому, что у тебя есть я, – нет».

– А ты, значит, можешь?!

«Я? Ну… Да. И хочу отметить, что будь ты самкой хорька, я немедленно и настойчиво атаковал бы тебя, чтобы…»

– А ну брысь! – заорала я.

Бакс просто и без затей исчез с раковины, а я, умываясь, подумала, что, вполне возможно, быть самкой хорька не так уж и плохо. Если хорёк, конечно, приличный…

Обругав себя за зоофильские мысли, я закончила утренний туалет и даже отметила странность – уровень духов во флаконе уменьшился менее чем на четверть! Хотя если измерять «двумя пшиками», то у трёх девиц с ключицами явный перебор и вся академия должна надёжно и густо провонять. А мама учила меня, что даже у самого тонкого аромата есть грань перехода в навязчивый и отвратительный.

Порывшись в чемодане, я нашла подходящую блузку и браслет с часами. Вообще-то эти часики с шагомером, пульсометром и прочей ерундой я не очень жаловала. Удобные, лёгкие, функциональные, но… Как-то претило мне, подобно некоторым, сокрушаться по поводу «повышенного сегодня давления» или «недобранных шагов». А вот время…

«До обеда два часа, – сообщил Бакс. – Но если хочешь…»

– Не хочу. Кофе с печеньем попью.

«Правильно. Печенье вкусное».

Вот зараза! А ведь обещал сам где-то добывать еду! Правда, во время моего завтрака он получил только пару печенюшек и одну стырил.

А я заварила растворимый кофе и запустила ноут. На новости рассчитывать было глупо, но кроме кинофильмов у меня имелась ещё и пара «ходилок». Так что до появления девчат я играла. А заявились они возбуждённые, в удушливом облаке аромата духов и в сопровождении Ташаира. Последний был даже не печален – напуган донельзя. И, естественно, с Зелёнкой во всклоченной шевелюре.

– Вот! – с порога злобно выкрикнула Армида. – Я его привела, и ты можешь его убить прямо сейчас!

– За что? – удивилась я. – Он не хочет на тебе жениться?

– Кнопка, я никогда не… – отрицательно замотал головой Таш.

– Молчи! – оборвала его Армида. – Ты предатель!

– Стоп! – нахмурилась я. – Не надо словами бросаться! За такое раньше казнили без суда и следствия.

– Так я и привела его для этого!

– А здесь какие-то другие картинки! – воскликнула Стрелка, посмотрев на экран ноутбука. – Интересные!

– Это игра. Ходилка, – автоматически ответила я. – Подожди! Здесь Таша от смерти надо спасать!

– Как это спасать?! – возмутилась Кнопка. – Он предатель!

– Не кричи, – поморщилась я. – Таш. Кого ты там сдал?

– Нас! – пояснила Кнопка.

Я посмотрела на неё с такой добротой, что какое-то время Таш смог говорить без помех.

– Я это… Ну, когда пришёл к своим… Мне же не сказали, что нельзя… Я им и показал…

В общем-то, пока он мямлил, я поняла смысл произошедшего. А была бы умнее, так и сама бы догадалась заранее. Ещё вчера.

– А эта твоя карта… Она ещё и записывает?

– Да. Ребятам очень понравилось! А двое своим девушкам показали, так те плакали. И даже позволили себя обнимать… Ну, чтоб успокаивать…

Воистину, просмотр хорошего фильма объединяет! Особенно если на последнем ряду. А уж без свидетелей-то…

– Вам лишь бы девушек обнимать! – зло заявила Кнопка.

И мне в голову пришла интересная мысль!

– А ты, Кнопка, кому про вчерашний вечер рассказала?

– Я?! – возмутилась она. – Да я никогда!

– То есть ты никому ничего не сказала о вчерашнем вечере и просмотре кино?

Говорила я чётко, с замедлением ритма и смотрела прямо на кончик носа Армиды. Такие фокусы обычно проходят с детьми, но ведь и теперь сработало!

– Я… Я только сказала, что у нас новая подруга! И картинки классные…

– Кому?

– Ну… Только знакомым девчонкам…

Раздались хлопки в ладоши – Белка и Стрелка устроили жиденькие, но восхищённые аплодисменты. И понятно, что не Кнопке. Хотя наверняка и сами хороши в этом плане!

Далее мне понадобился тон прокурора. Или адвоката? Без разницы!

– Итак, господа присяжные заседатели! Перед нами два сознавшихся в содеянном предателя! Есть ли хоть что-то, способное умалить их вину и укрыть от приговора?!

– Нет!!! – хором завопили зрительницы процесса.

Это ведь такая радость, когда судят не тебя.

– В таком случае я приговариваю обоих! Известно, что минус на минус даёт плюс! Обнимитесь!

Отсчитав про себя в наступившей тишине семь секунд, я спросила:

– Что же ты, Армида? Это же ты требовала кары для предателя! Так исполняй приговор!

Кнопка, словно обречённая на казнь, повернулась к Ташу, а он, вполне ожидаемо, подошёл к ней и обхватил руками.

Стрелка с Белкой вновь принялись хлопать и выкрикивать:

– Все помирились!

– Всё хорошо!

– Хороший приговор!

Их радость была настолько бурной, что я поинтересовалась:

– А вы, такие весёлые, тайну сохранили?! Или как?

И они сразу закручинились. Недаром один известный психолог утверждал, что половина зрителей в судебных залах сами закоренелые преступники…

Армида и Таш вдруг отпрянули друг от друга и, явно смущённые, уставились в пол.

– А ну-ка! Оба посмотрели на меня! – потребовала я. – А теперь, глядя мне в глаза, скажите, что вам не понравилось!

Глаза они, понятно, отвели. И даже смотрели в одну точку – на туфельки Кнопки.

– Ясно, – подвела я итог судебного процесса. – Ты, Армида, если что, не торопись Таша обвинять. Вдруг сама виновата будешь, а поругаетесь на ровном месте. Не дело это.

Кнопка кивнула, и у меня появилась уверенность, что Таша она не зарежет в тёмном коридоре. А ещё начала хихикать парочка не попавших под суд. Стоило мне посмотреть на Стрелку, как её прорвало:

– Духи такие классные! И ничего их не берёт!

– В смысле? – не поняла я.

– Обычно, чтоб время не терять, утром наведёшь макияжик магический – и все дела! – пояснила Белка. – Заклинание плёвое, да и допустимое в академии! Парни не балуются, но есть дуры, которые это заклинание другим снимают!

– А как эта змеюка: «Слишком сложный аромат, и явно не хватает крапчатой жимолости!» И раз сто пальцами щёлкнула! Небось всю кожу на подушечках стёрла!

– Не сто, а восемь-то раз точно, – улыбнулся Таш.

– А запах-то не исчез и даже не изменился! – рассмеялась Белка.

– А она сидит вся такая! Дура дурой! И злая-презлая! – поддержала Стрелка.

«Могут быть проблемы», – тихо пояснил Бакс.

«Разгребём!» – мысленно заверила я.

«Как скажешь. Я рядом…»

Сквозь трескотню Белки и Стрелки я услышала, как Кнопка спросила Таша:

– Ты пойдёшь?

– Нет. Мне лучше на обед вас проводить. И своих я предупредил. Рядом будут…

Мне стало зябко – предвестник опасности. Если такое происходило перед зачётами или экзаменами – лучше было пропустить и потом на пересдачу идти. Надёжнее. Или у экзаменатора настроение будет ниже плинтуса, или препод группы болел. А чужой препод – всегда зверь! Попытается группу предельно загнобить, чтоб самоутвердиться за чужой счёт…

Видимо, я задумалась слишком сильно. Потому что Таш уже стоял около ноутбука и вместе со Стрелкой пялился на экран. А Кнопка и Белка шептались о чём-то в сторонке.

Таш прокашлялся и спросил:

– Таня! А ты не дашь нам эту штуку? Поближе рассмотреть и…

– Не давай! – оборвала его Кнопка. – Они разберут на мелкие кусочки!

– Но мы же обратно соберём, Ар…

– А вдруг сломаете?! Где мы картинки смотреть будем?!

– Ну ладно, ладно! – примирительно сказал Ташаир. – Это я так… Таня, а что это игра делает?

– Она не Таня, а Каштанка! – не унималась Кнопка.

– Хорошо, – согласился Таш. – Но это длиннее.

– Хватит! – вздохнула я. – Опять поругаетесь. А игру надо пройти. По дороге брать разные полезные предметы и использовать их, где нужно. Вот, смотрите.

Я поиграла минут пять под восторженные восклицания зрителей.

– Сами видите, что ничего сложного нет.

– А другие игры есть? – спросил Таш.

Едва не сказала, что их тысячи! От самых примитивных до сложнейших. Но это же дома! А я здесь…

– Есть у меня одна стрелялка…

– Потом покажешь! – влезла Кнопка. – На обед пора! И не давай ему эту штуку!

* * *

По дороге в столовую мне рассказали о «Ядовитых змеях». Собственно, ничего особенного. Как и всякое студенческое общество, змеи имели «тысячелетнюю историю», «ещё более древние ритуалы» с обязательной примесью мистицизма и «великие цели». Лично я против такого положения вещей ничего не имею – камлайте, если это приносит вам радость. Но когда «великими целями» становятся еженедельные ночные заседания и отчёты о числе охмурённых мальчиков… Прошу прощения, но здесь речь может идти об «Озабоченных змеях», «Безнравственных» или каких-то ещё. Тем более в стенах академии магии. Заняться больше, что ли, нечем?

И вот что я заметила. Чисто по жизни. Когда ты тщательно подготовилась послать кого-то по известному адресу, то за тем же самым посылом вдруг приходит кто-то другой. Так получилось и на этот раз.

В обширном помещении столовой потолок являлся зеркальным отражением пола. Я имею в виду, что в обоих случаях поверхность представляла собой каменные плиты, словно не связанные между собой. В щели можно было легко просунуть пальцы! И хотя камни не смещались, впечатление было то ещё! Белые диски столов висели прямо в воздухе, как перед нами, так и над головой. И, понятно, обедающие студенты были и там и тут. На обычную столовку всё это походило. Если только вверх не смотреть. А поднял голову – туши свет…

Пока я рассматривала этот плод горячечного постмодернистского магического бреда, прямо перед нами словно ниоткуда возникла группа ухмыляющихся молодых людей. Особого внимания я на них не обратила – «Змей» ждала – но эти идиоты заступили нам дорогу.

– «Отвязанные балбесы»… – прошептала Белка.

«Кто?» – спросила я, но почему-то мысленно.

«То же самое, что и „Ядовитые змеи“, но мужского рода, – пояснил Бакс. – Условия вступления в общество те же – десять подтверждённых случаев соития со студентками. Многие сидят на третьем году обучения по третьему кругу».

«Почему?!» – удивилась я.

«Без диплома из академии не выпустят. А на четвёртый год – специализация, стыдно не успевать. А так их и здесь хорошо кормят. Балбесы, одним словом».

Я посмотрела по сторонам и обратила внимание на ребят с таким же чёрным прямоугольником на кармашке куртки, как и у Таша.

«Верно. Это друзья Ташаира. И позиции заняли удачные, – похвалил Бакс. – Только их отчислят, если они встрянут, да ещё и с технической магией. А вот мне ничего не будет. И Леталка с Зелёнкой в деле. Жду команды».

Повернув голову, я сказала:

– Таш! Не лезьте! Я и сама отбрею по полной программе, если надо!

– Мы здесь, – мрачно и упрямо произнёс техник.

От балбесов вперёд вышел рослый полноватый парень и двинулся к нам со словно приклеенной ухмылкой.

– Это Вендаис, их предводитель. Без брони… – сказал кто-то из девушек сзади.

Что означает «без брони», я тогда не знала, но почему-то это успокоило.

– Я Вен, – на ходу лениво сообщил балбес. – И очень рад видеть в этом печальном месте свеженькую цыпочку. – Он остановился в паре метров от меня и заверил: – Ты испытаешь удивительные ощущения…

– Сейчас ты сунешь руки в карманы и уйдёшь без ущерба, – доброжелательно предложила я.

– О! Цыпочка с норовом, – всё так же лениво восхитился он. Вытянул руки вперёд, растопырил пальцы: – Хорошенькие сисечки. С них начнём наше знакомство…

И шагнул вперёд.

Понятно, что моего ответного шага навстречу он не ожидал. Как и все окружающие. Ну и удара ногой в промежность тоже.

Его глаза округлились, руки резко опустились вниз, я шагнула назад и, прежде чем раненый предводитель балбесов начал орать, а я его жалеть, сказала:

– В карманы не попал, косой козлик!

«Красиво и действенно», – оценил Бакс.

Это понятно… Вот только мне всегда жаль тех, кто пострадал по своей глупости. Так ведь и убить можно! Но и я его к телу не приглашала! Хотя как-то иначе осадить можно было…

На нас пялилась вся столовая. То есть со всех сторон и с потолка тоже. А вот техники повели себя крайне профессионально, на уровне нашего спецназа. Впереди меня встали трое ребят, а Таш сзади скомандовал:

– Отходим не торопясь!

Под напором спин мне пришлось пятиться, но я через плечи живого щита увидела, что балбесы застыли как парализованные, и лишь один громко сказал:

– Мы подойдём и поможем ему! Больше ничего!

Только ответа не получил.

Ещё запомнились глаза. Светло-карие, удивлённые, с толикой восхищения…

Позже Таш объяснил ступор, напавший на наших противников: в руках техников были толстые короткие трубки. Ничего такого, но их применение вызывало мгновенную рвоту и понос. И Ташу очень понравилось моё замечание о нелетальном оружии по этому поводу.

Мы быстро миновали коридор, и у подъёмника Таш, когда на его голову залез котёнок Кнопки, спросил своих друзей:

– Вы с нами?

– Нет, – отказались все трое.

– Через полчаса пойдём пообедаем.

– Надеемся, что всё утихнет…

Но расстаться мы не успели. В воздухе появились перо ректора и лист бумаги. Перо нацелилось на меня, а затем быстро написало что-то на листе, который спланировал прямо мне в руки.

– Вызов к ректору…

– Написано: «Немедленно!»

– Тебя, Каштанка, отчислят…

– Это из-за Вендаиса…

Я кивнула перу и сказала:

– Сейчас буду.

А что? Если я с Баксом разговариваю, то чем перо Дамблдора хуже? Тем более что оно тут же исчезло.

– Мы пойдём с тобой! – решительно заявил Таш. – Мало ли что? Девушки пусть идут к себе, а мы…

– Нет уж! – Кнопка подскочила к Ташу, схватила его за руку и потащила по коридору, на ходу приказав: – Зелёнка, ко мне!

«Они идут в верном направлении», – подсказал Бакс.

– Всё правильно! – заявила Белка. – Нам тоже интересно! А вдруг там балбесы соберутся?!

– У кабинета ректора они тихими будут как мышки, – уже на ходу сказал кто-то из техников за моей спиной. – Но поддержка лишней не бывает.

– А если отчислят? – спросил кто-то другой. – Как же вторая часть картинок?..

Ухмыльнувшись, не поворачивая головы, я заверила:

– Хорошо бы! Тогда я вам свой ноут отдам, а себе другой куплю!

Мне показалось, что идущие сзади очень обрадовались.

А Таш оказался прав. Как, впрочем, и остальные – балбесы, хотя и в урезанном составе, с весьма постными рожами кучковались метрах в пяти от двери в кабинет ректора. Моё сопровождение остановилось примерно на таком же расстоянии, но в другом коридоре, а я пошла вперёд. Бакс давно уже исчез с шеи, пояснив, что к ректору ему не положено.

Я не успела дотронуться до ручки – дверь передо мной открылась сама.

Внутри кабинет за сутки не изменился. Хотя нет! Неправа – к интерьеру прибавился Вендаис. Он стоял перед столом ректора, ссутулившись, и ничуть не напоминал наглого фавна в столовой. Как меняются люди после удара по… Правда, об этом можно было порассуждать позже. А сейчас следовало заняться более важным делом. Но как же я не люблю заниматься тем, что не люблю! Или играть несвойственную мне роль.

Перо ректора порхало над бумагой, а сам он сосредоточенно следил за его движениями. Что ж! В этом Дамблдор был, несомненно, прав – работать или обдумывать что-то важное гораздо удобнее сидя. А потому я неторопливо обошла столбик Вендаиса, уселась в одно из кресел перед столом ректора, закинула ногу на ногу и сделала задумчивое лицо.

За десять минут перед ректором сменилось шесть листов бумаги – я по часам засекла. Но такие психологические приёмчики подавления воли на меня, человека, закончившего медицинский вуз, оказать действия просто не могли. А вот Вендаис поплыл… Да и правда! Стоять, боясь шевельнуться, – так и до судорог недалеко!

Ректор неожиданно поднял голову и уставился на красивую меня. Перевёл взгляд на Вендаиса, снова на меня… Слабовато! Наш декан тоже пытался выёживаться подобным образом, а потом ничего – научился сразу предлагать присесть. Особенно девушкам. Кстати, и Дамблдор декана помянул…

– Я попросил декана не присутствовать при нашем разбирательстве. Он и без того предельно нагружен. К тому же он обязан сообщать о подобных случаях родителям, а я нет.

Дамблдор сделал вескую паузу, чтобы присутствующие смогли осознать глубину своего падения, и это позволило мне привнести разнообразие в разговор.

– Спасибо, ректор, что сразу предложили мне сесть! Очень любезно с вашей стороны! – Я дала ему приоткрыть рот и продолжила: – Ваши извинения приняты! А в чём, собственно, дело?

Закончив, я изобразила лицом знак вопроса и уставилась на Дамблдора. А его, по-моему, торкнуло как следует! Вполне возможно, он впервые осознал, что в этом кабинете инициатива не в его руках, да и вообще, что хоть кто-нибудь может его, ректора, не бояться.

– Э-э-э… – наконец выдавил из себя Дамблдор. – Я э-э-э… Понимаю. Но нам следует обсудить э-э-э… Это происшествие!

– Согласна! – кивнула я. – А что, собственно, произошло?

– А?! – обалдело спросил ректор. – Это я и хочу узнать, Татьяна Петровна!

– А вы уверены? – слегка нахмурилась я. – Иногда знание выглядит совсем не так, как мы себе его представляем. И даже может нанести моральную травму. Стоит ли оно того? Подумайте.

Но на то он и ректор, чтобы быть скалой! К моему удивлению, он собрался и твёрдо сказал:

– Объясните мне, что произошло сегодня в столовой!

Я повернула голову и посмотрела на Вендаиса. Но вполне могла этого и не делать – он стоял зажмурившись и еле дышал. Пришлось действовать самой. Поднявшись из кресла, я знаком предложила сделать то же самое Дамблдору, но он не сразу сообразил, что от него требуется. Пришлось пояснить:

– Вставайте-вставайте! Вот сюда. Прошу вас! Для того чтобы пояснить суть конфликта, мне хотя бы столбик нужен. А от этого, – я ткнула пальцем за плечо, – толку не будет.

Ректор встал, прошёл на указанное место и с интересом уставился на меня. И я решила его не разочаровывать.

– За неимением у вас, ректор, достойной внимания груди я немного отредактирую текст.

– Э-э-э… – попытался что-то сказать Дамблдор.

Но я уже закусила удила!

– Я Таня, – лениво, по возможности копируя Вендаиса, произнесла я. – И очень рада видеть в этом печальном месте свеженького седобороденького петушка. – Я шагнула к ректору и заверила: – Ты, возможно, испытаешь удивительные ощущения…

– Что?! – возмутился ректор.

– О! Петушок с норовом попался! – восхитилась я. Вытянула руки вперед и растопырила пальцы: – Хорошенькие сисечки! Нет… – Мои руки опустились на уровень пояса: – Ну, нет, так нет! За что ухвачу, то и поверну! Для начала знакомства…

Сзади меня словно доской по доске врезали. Судя по этому звуку, Вендаис не досмотрел спектакля и прилёг отдохнуть. С размаха. Вот она! Волшебная сила искусства! Даже Дамблдора проняло так, что он застыл, уставившись на мои скрюченные ниже пупка пальцы.

Решив, что текста вполне достаточно, я подошла к креслу, села и предложила:

– Да вы, Дамблдор… Садитесь, ректор. Нам есть что обсудить.

Он молодец! Промокнул платком пот на лбу и строго произнёс:

– Я протестую!

– Против чего? – делано удивилась я. – Против благородной терминологии и действий этого бревна? – Я мотнула головой назад. – Или против принуждения вами вспомнить и озвучить моё унижение? Или вас моя терминология смутила?

Ректор, мрачный, как туча, схватил со стола тёмный флакон.

– Я приведу его в чувство.

– Не стоит! – покачала я головой. – Для дальнейшего разговора он нам ни к чему. Вам не кажется, ректор, что наступил тот самый форс-мажор?

Он рухнул в кресло, зажал бороду в кулак и просипел:

– Поясните…

– Легко, – заверила я. – Выглядит всё примерно так… Во вверенном вам учебном учреждении любая тля… Именно тля! Может оскорбить, унизить меня, напасть… В нашем договоре это не прописано! А значит, наступило нарушение договорных обязательств – форс-мажор. Секунду! Припоминаю, что какой-то бородатый Дамблдор украл меня из больницы, доставил на рынок Корс, а потом там же и купил… Но это так, мелочь. Довесок к остальной печали.

Достаточно долго ректор выстукивал пальцами на зелёном сукне стола какой-то сложный прерывистый ритм. Потом долго вчитывался в бумагу, которую достал из ящика. Сильно подозреваю, что это и был наш договор.

– Татьяна Петровна… А давайте попробуем предать забвению этот прискорбный случай?

– Какое интересное предложение! – восхитилась я. – И меня сможет лапать любой идиот хоть с первого курса?! Какая прелестная перспектива! И всё совершенно бесплатно! То есть даром!

– Вы хотите ещё денег?.. Нет-нет! Конечно же, я не это имел в виду! Но в таком случае… Татьяна Петровна… Как нам отодвинуть этот самый форс-мажор? Или ослабить его действие.

Знаете, что самое опасное во время управляемой истерики? Поддаться соблазну! Любому! На кафедре психиатрии препод говорил: «Представьте себе, что вы упрямый осёл – не желаете идти, работать… В этот момент вы – центр мира! Но вот вам предложили морковку, и вы повелись. И неважно, что морковка привязана верёвочкой к длинной палке. Всё! Вы не центр мира, а осёл!»

И это правда! А начинается всё с мороженого вместо куклы. И в этом случае очень хорошо, если кукла не нужна изначально.

Не особо я верила, что ректор вот так просто поведётся на мои претензии. Сейчас немного придёт в себя, поделит мой словесный напор на ноль, каверзу какую-нибудь придумает… А то и просто заколдует! И зачем мне это? А если кукла не светит по определению, то надо брать мороженое. И желательно сразу три! Тем более что Дамблдору зачем-то очень нужно, чтобы я была здесь, пока там я в коме. Знать бы ещё – зачем?!

– Как это можно отодвинуть такой важный пункт договора?! – возмутилась я. – Это же квинтэссенция! Хотя…

– Ваши предложения, Татьяна Петровна? – деловито и заинтересованно осведомился Дамблдор.

– Хм-м… – изобразила я работу мысли и даже лоб наморщила. – Давайте, оживляйте это бревно!

Дамблдор кивнул, схватил пузырёк со стола и бросился к лежащему без сознания Вендаису. Я даже слегка разочаровалась. Была уверена, что зелье из пузырька будет залито в рот, но… Дамблдор вместе с пробкой вытащил пипетку и отмерил три капли на грудь страдальца. Прямо на одежду.

Вендаис мгновенно обрёл сознание, огляделся и шарахнулся от меня. А вот Дамблдору он, словно щенок, заглянул в глаза и с проникновенной радостью произнёс:

– Ректор…

А ректор выжидательно смотрел на меня. А ещё, невзначай так, махнул рукой, и Вендаис оказался в кресле.

– А что я?! Это вы решили, что фигурантам лучше забыть об этом деле, а…

Дамблдор согласно кивнул.

– …А Отвязанным долбодятлам… Простите, балбесам! В общем, им запрещено приближаться ко мне и моим друзьям ближе, чем на десять метров!

– Так… – уже не столь уверенно подтвердил Дамблдор.

– Ещё вы хотели крюйю убрать из меню столовой!

– Я? – растерялся ректор.

– Ага, – почему-то подтвердил Вендаис и немного улучшил моё мнение о себе.

– Хм… – задумался Дамблдор. – Но она же вкусная! И полезная!

– Кому? Вам? – ухмыльнулась я. – Большая часть студентов спать ложится на голодный желудок, а она вкусная?! И мыло у вас ничем не пахнет! Экономите?!

– Зачем мылу запах?! – возмутился Дамблдор. – Оно мылиться должно, и всё! А вот с крюйей… Даже не знаю! Если с пустошных жаб бородавки не срезать, то они твердеют и лишают их подвижности. Жалко…

– А студентов? Не очень?

– Но едят же! Некоторые. – Дамблдор вздохнул и спросил: – И какой же выход? Сделаем всё возможное!

– Сыр добавьте. Когда бородавки в меню. Много сыра!

– Ага, – снова влез Вендаис.

– А ты вообще молчи! – велела я, и от моих слов он опал в кресле. – Я в столовой собиралась тебе все пальцы переломать! Так ещё не поздно!

– Все?! – потрясённо уточнил Дамблдор.

– Только на руках! – успокоила я. – Которые растопыривал! И он должен извиниться за хамство!

Вендаис зашевелился в кресле и даже попытался встать. Одновременно он бубнил:

– Конечно… Я прошу прощения у леди за…

– Щаз! Хамил в толпе, а извиняться собрался в тихом месте?!

– Татьяна Петровна, – встрял Дамблдор. – Как ректор Пирамиды я приношу вам свои извинения и заверяю, что ваш обидчик извинится там, где вы укажете. Но…

– Никаких «но»! – оборвала я. Вообще-то адреналинчик в крови уже отыграл, и я вполне могла повторить номер Вендаиса «припадаю плотно к полу». Следовало поторопиться. – Жду за дверью три минуты! При своей банде и моих друзьях извинишься!

К двери из кабинета я шла на уже дрожавших ногах. Ещё немного, и этот студень меня не удержит! Однако ни один спектакль не может обойтись без финального штриха. Желательно – убойного и сногсшибательного.

Переступив через порог, я обернулась.

– Считаю, ректор, что наш договор находится в предфорс-мажорном состоянии!

Прежде чем дверь закрылась, я услышала, как Дамблдор то ли рыкнул, то ли крякнул. А вот меня до стула довели девчонки. Спина мокрая, серая пелена перед глазами, а ноги… Но всё быстро исправили полстакана воды и какая-то микстура, которую, не жалея, подлил Таш. Ещё он спросил:

– Выгонят? Ты пей!

И все облегчённо выдохнули, услышав мой ответ:

– Нет.

Ноги вдруг стали нормальными – с костями и мышцами, а с глаз исчезла пелена. Какая хорошая микстура! Особенно если учесть, что предметы вдруг увеличились в размерах, словно в театральном бинокле! Я даже капельки пота увидела на рожах ожидающей группы балбесов! И глаза… Те же самые, светло-карие. На этот раз полные сострадания и беспокойства…

Ректор управился за две с половиной минуты – я время засекла. Вендаис вышел из кабинета, кивнул балбесам, по-военному повернулся в нашу сторону и сделал несколько шагов. Я поднялась со стула и пошла навстречу. Лицо сосредоточенное, решительное… Если бы не столь печальное знакомство, я бы оценила его на твёрдую четвёрку! С таким и в кино можно сходить…

В метре от меня Вендаис вдруг опустился на одно колено, склонил голову и громко сказал:

– Леди Татьяна! Прошу у вас прощения за своё поведение! Я непроходимый болван, но если будет позволено…

– Встань! Принято!

Он послушно поднялся, а я шагнула ближе. Ах, какой из него выйдет мужчина! Статный – мой лоб как раз находился напротив его кадыка. Немного тяжеловат… Но обучаем!

– Мне бы не хотелось приклеивать к тебе кличку… – тихо сказала я.

– Какую? – очень серьёзно поинтересовался он.

– Ну, скажем… Яичница с глазами.

Вендаис побледнел и сделал шаг назад.

– Не надо…

Это было понятно. Высока вероятность, что через десятки лет такое прозвище станет известнее его настоящего имени.

– Вот и Дамблдор просил… – сымпровизировала я.

– Слава Дамблдору! – очень искренне откликнулся он и сделал ещё шаг назад.

– Правильно! – одобрила я. – Держите все оговоренную дистанцию. Надеюсь, больше не столкнёмся.

Он резко поклонился и рванул к своим балбесам, на ходу радостно сообщив:

– Последнее предупреждение!

Как мало надо некоторым балбесам для радости…

Пока мы шли к подъёмнику, я ответила на множество вопросов. В основном односложно и при неизменном восхищении. Но почему-то всех буквально вогнало в шок сообщение о том, что теперь вместо крюйи можно будет брать сыр…