Текст книги "Английский с Г. К. Честертоном. Рассказы об отце Брауне / Gilbert Keith Chesterton. The Innocence of Father Brown"

Английский с Г. К. Честертоном. Рассказы об отце Брауне / Gilbert Keith Chesterton. The Innocence of Father Brown

Пособие подготовила Ольга Тюленева

Редактор Илья Франк

© И. Франк, 2012

© ООО «Восточная книга», 2012

Как читать эту книгу

Уважаемые читатели!

Перед вами – НЕ очередное учебное пособие на основе исковерканного (сокращенного, упрощенного и т. п.) авторского текста.

Перед вами прежде всего – интересная книга на иностранном языке, причем настоящем, «живом» языке, в оригинальном, авторском варианте.

От вас вовсе не требуется «сесть за стол и приступить к занятиям». Эту книгу можно читать где угодно, например, в метро или лежа на диване, отдыхая после работы. Потому что уникальность метода как раз и заключается в том, что запоминание иностранных слов и выражений происходит подспудно, за счет их повторяемости, без СПЕЦИАЛЬНОГО заучивания и необходимости использовать словарь.

Существует множество предрассудков на тему изучения иностранных языков. Что их могут учить только люди с определенным складом ума (особенно второй, третий язык и т. д.), что делать это нужно чуть ли не с пеленок и, самое главное, что в целом это сложное и довольно-таки нудное занятие.

Но ведь это не так! И успешное применение Метода чтения Ильи Франка в течение многих лет доказывает: начать читать интересные книги на иностранном языке может каждый!

Причем

на любом языке,

в любом возрасте,

а также с любым уровнем подготовки (начиная с «нулевого»)!

Сегодня наш Метод обучающего чтения – это более двухсот книг на пятидесяти языках мира. И сотни тысяч читателей, поверивших в свои силы!

Итак, «как это работает»?

Откройте, пожалуйста, любую страницу этой книги. Вы видите, что текст разбит на отрывки. Сначала идет адаптированный отрывок – текст с вкрапленным в него дословным русским переводом и небольшим лексико-грамматическим комментарием. Затем следует тот же текст, но уже неадаптированный, без подсказок.

Если вы только начали осваивать английский язык, то вам сначала нужно читать текст с подсказками, затем – тот же текст без подсказок. Если при этом вы забыли значение какого-либо слова, но в целом все понятно, то не обязательно искать это слово в отрывке с подсказками. Оно вам еще встретится. Смысл неадаптированного текста как раз в том, что какое-то время – пусть короткое – вы «плывете без доски». После того как вы прочитаете неадаптированный текст, нужно читать следующий, адаптированный. И так далее. Возвращаться назад – с целью повторения – НЕ НУЖНО! Просто продолжайте читать ДАЛЬШЕ.

Сначала на вас хлынет поток неизвестных слов и форм. Не бойтесь: вас же никто по ним не экзаменует! По мере чтения (пусть это произойдет хоть в середине или даже в конце книги) все «утрясется», и вы будете, пожалуй, удивляться: «Ну зачем опять дается перевод, зачем опять приводится исходная форма слова, все ведь и так понятно!» Когда наступает такой момент, «когда и так понятно», вы можете поступить наоборот: сначала читать неадаптированную часть, а потом заглядывать в адаптированную. Этот же способ чтения можно рекомендовать и тем, кто осваивает язык не «с нуля».

Язык по своей природе – средство, а не цель, поэтому он лучше всего усваивается не тогда, когда его специально учат, а когда им естественно пользуются – либо в живом общении, либо погрузившись в занимательное чтение. Тогда он учится сам собой, подспудно.

Для запоминания нужны не сонная, механическая зубрежка или вырабатывание каких-то навыков, а новизна впечатлений. Чем несколько раз повторять слово, лучше повстречать его в разных сочетаниях и в разных смысловых контекстах. Основная масса общеупотребительной лексики при том чтении, которое вам предлагается, запоминается без зубрежки, естественно – за счет повторяемости слов. Поэтому, прочитав текст, не нужно стараться заучить слова из него. «Пока не усвою, не пойду дальше» – этот принцип здесь не подходит. Чем интенсивнее вы будете читать, чем быстрее бежать вперед, тем лучше для вас. В данном случае, как ни странно, чем поверхностнее, чем расслабленнее, тем лучше. И тогда объем материала сделает свое дело, количество перейдет в качество. Таким образом, все, что требуется от вас, – это просто почитывать, думая не об иностранном языке, который по каким-либо причинам приходится учить, а о содержании книги!

Главная беда всех изучающих долгие годы один какой-либо язык в том, что они занимаются им понемножку, а не погружаются с головой. Язык – не математика, его надо не учить, к нему надо привыкать. Здесь дело не в логике и не в памяти, а в навыке. Он скорее похож в этом смысле на спорт, которым нужно заниматься в определенном режиме, так как в противном случае не будет результата. Если сразу и много читать, то свободное чтение по-английски – вопрос трех-четырех месяцев (начиная «с нуля»). А если учить помаленьку, то это только себя мучить и буксовать на месте. Язык в этом смысле похож на ледяную горку – на нее надо быстро взбежать! Пока не взбежите – будете скатываться. Если вы достигли такого момента, когда свободно читаете, то вы уже не потеряете этот навык и не забудете лексику, даже если возобновите чтение на этом языке лишь через несколько лет. А если не доучили – тогда все выветрится.

А что делать с грамматикой? Собственно, для понимания текста, снабженного такими подсказками, знание грамматики уже не нужно – и так все будет понятно. А затем происходит привыкание к определенным формам – и грамматика усваивается тоже подспудно. Ведь осваивают же язык люди, которые никогда не учили его грамматику, а просто попали в соответствующую языковую среду. Это говорится не к тому, чтобы вы держались подальше от грамматики (грамматика – очень интересная вещь, занимайтесь ею тоже), а к тому, что приступать к чтению данной книги можно и без грамматических познаний.

Эта книга поможет вам преодолеть важный барьер: вы наберете лексику и привыкнете к логике языка, сэкономив много времени и сил. Но, прочитав ее, не нужно останавливаться, продолжайте читать на иностранном языке (теперь уже действительно просто поглядывая в словарь)!

Отзывы и замечания присылайте, пожалуйста,

по электронному адресу [email protected]

The Flying Stars
(Летучие звезды)

“The most beautiful crime (самое красивое преступление; crime – преступление; criminal – преступник) I ever committed (/которое/ я когда-либо совершил; to commit – поручать; совершать что-л. /обычно дурное/),” Flambeau would say in his highly moral old age (говорил, бывало, Фламбо в годы своей добродетельной старости: «в высшей степени добродетельном пожилом возрасте»; would – служебное слово, выражает привычное действие в прошлом) “was also, by a singular coincidence, my last (было также, по исключительному совпадению, моим последним). It was committed at Christmas (оно было совершено на Рождество). As an artist I had always attempted to provide crimes (как мастер своего дела, я всегда пытался устраивать преступления; artist – художник; артист; мастер своего дела; to provide – снабжать, предоставлять; устраивать) suitable to the special season or landscapes (соответственно определенному времени года или пейзажам; special – особый; особенный; специальный; определенный), in which I found myself (в которых я находился: «находил себя»; to find – находить), choosing this or that terrace or garden for a catastrophe (выбирая тот или иной обрыв или сад для трагедии; to choose – выбирать; choice – выбор), as if for a statuary group (как будто для скульптурной группы; statuary – собир. скульптура, скульптурные изваяния).

 “The most beautiful crime I ever committed,” Flambeau would say in his highly moral old age, “was also, by a singular coincidence, my last. It was committed at Christmas. As an artist I had always attempted to provide crimes suitable to the special season or landscapes in which I found myself, choosing this or that terrace or garden for a catastrophe, as if for a statuary group.

Thus squires should be swindled in long rooms panelled with oak (так, эсквайры должны быть обмануты в длинных комнатах, обшитых панелями из дуба: «обшитых дубом»; to swindle – обманывать, мошенничать; выманить деньги обманным путем); while Jews, on the other hand (в то время как евреи, с другой стороны; on the one hand – с одной стороны; on the other hand – с другой стороны), should rather find themselves unexpectedly penniless (скорее всего должны остаться без денег: «должны скорее найти себя неожиданно без гроша»; penny – пенни, монета в один цент; монета мелкого достоинства) among the lights and screens of the Café Riche (среди огней и экранов/перегородок кафе «Риш»). Thus, in England, if I wished to relieve a dean of his riches (так, в Англии, если бы я захотел помочь /освободиться/ настоятелю собора от его богатств; dean – декан /факультета/; настоятель собора; to relieve – облегчать; ослаблять; освобождать) (which is not so easy as you might suppose) (что не так просто, как вы можете предположить; to suppose – полагать, думать; допускать, предполагать), I wished to frame him (я хотел бы заключить его в рамку), if I make myself clear (если можно так сказать: «если я могу выразить себя ясно/четко»), in the green lawns and grey towers of some cathedral town (зеленых газонов и серых башен какого-нибудь города с кафедральным собором). Similarly, in France (похожим образом во Франции), when I had got money out of a rich and wicked peasant (когда я избавлял от денег богатого и безнравственного мошенника: «получал/добывал деньги»; peasant – крестьянин, сельский житель; разг. плут, мошенник) (which is almost impossible) (что практически невозможно; almost – почти/практически), it gratified me to get his indignant head relieved against a grey line of clipped poplars (мне доставляло удовольствие видеть его негодующее лицо = голову на фоне серого очертания обрезанных тополей; to relieve – облегчать; ослаблять; освобождать; отнимать; контрастировать, рельефно отличаться; to clip – обрезать), and those solemn plains of Gaul over which broods the mighty spirit of Millet (и тех священных равнин Галлии, над которыми витает могущественный дух Милле;[1]1
  Жан Франсуа Милле́ (фр. Jean-François Millet, 4 октября 1814 – 20 января 1875) – французский художник, один из основателей барбизонской школы. – Прим. пер.


[Закрыть] solemn – торжественный; священный; to brood – высиживать яйца; нависать).

 Thus squires should be swindled in long rooms panelled with oak; while Jews, on the other hand, should rather find themselves unexpectedly penniless among the lights and screens of the Café Riche. Thus, in England, if I wished to relieve a dean of his riches (which is not so easy as you might suppose), I wished to frame him, if I make myself clear, in the green lawns and grey towers of some cathedral town. Similarly, in France, when I had got money out of a rich and wicked peasant (which is almost impossible), it gratified me to get his indignant head relieved against a grey line of clipped poplars, and those solemn plains of Gaul over which broods the mighty spirit of Millet.

“Well, my last crime was a Christmas crime (итак, моим последним преступлением было преступление на Рождество: «рождественское преступление), a cheery, cosy, English middle-class crime (веселое, уютное английское преступление в среде людей среднего достатка: «английское буржуазное преступление»; middle-class – средняя буржуазия; относящийся к средним слоям общества; зажиточный; имеющий средний достаток; буржуазный); a crime of Charles Dickens (преступление /в духе/ Чарльза Диккенса). I did it in a good old middle-class house near Putney (я совершил его в одном хорошем старинном зажиточном доме недалеко от Патни), a house with a crescent of carriage drive (/в/ доме с полукруглой подъездной дорогой для экипажей; crescent – имеющий форму полумесяца), a house with a stable by the side of it (/в/ доме, рядом с которым располагалась конюшня: «доме с конюшней в стороне = сбоку от него»), a house with the name on the two outer gates (/в/ доме, название /которого/ было на двух внешних воротах; outer – внешний; дальний), a house with a monkey tree (/в/ доме с араукарией; monkey – обезьяна). Enough, you know the species (довольно, вы представляете о чем я говорю: «вы знаете эту разновидность»; species – вид; разновидность). I really think my imitation of Dickens’s style was dexterous and literary (я действительно думаю, что подражание стилю Диккенса было ловким и литературным). It seems almost a pity I repented the same evening (/мне/ почти жаль, что в тот же вечер я раскаялся; to seem – казаться; almost – почти; pity – жалость, сожаление; to repent – раскаиваться).”

 “Well, my last crime was a Christmas crime, a cheery, cosy, English middle-class crime; a crime of Charles Dickens. I did it in a good old middle-class house near Putney, a house with a crescent of carriage drive, a house with a stable by the side of it, a house with the name on the two outer gates, a house with a monkey tree. Enough, you know the species. I really think my imitation of Dickens’s style was dexterous and literary. It seems almost a pity I repented the same evening.”

Flambeau would then proceed to tell the story from the inside (Фламбо затем начинал рассказывать всю эту историю изнутри; inside – внутренняя часть/сторона; изнанка); and even from the inside it was odd (и даже с этой точки зрения она была странной: «и даже изнутри она…»; odd – странный; нечетный). Seen from the outside it was perfectly incomprehensible (увиденная со стороны, она /эта история/ была абсолютно непостижимой; outside – внешняя/наружная часть; извне; comprehensible – понятный, постижимый), and it is from the outside that the stranger must study it (и именно со стороны посторонний человек должен изучить ее /эту историю/; stranger – незнакомец; чужестранец; посторонний человек; to study – изучать). From this standpoint the drama may be said to have begun when the front doors of the house with the stable opened on the garden with the monkey tree (с этой точки зрения можно сказать, что трагедия началась, когда отворились входные двери дома с конюшней: «дома, рядом с которым располагалась конюшня» в сад, где росла араукария; standpoint – точка зрения; to begin), and a young girl came out with bread to feed the birds on the afternoon of Boxing Day[2] 2
  Boxing Day – второй день Рождества, когда слуги, посыльные и т. п. получают подарки. – Прим. пер.


[Закрыть](и юная девушка вышла с хлебом, чтобы покормить птиц после полудня в «день подарков»; to come out – выходить; box – коробка). She had a pretty face, with brave brown eyes (у нее было хорошенькое лицо со смелыми карими глазами); but her figure was beyond conjecture (но ее фигура была за пределами догадки = но угадать ее фигуру было невозможно; beyond – далеко; за; за пределами; conjecture – гипотеза, догадка, предположение), for she was so wrapped up in brown furs that it was hard to say which was hair and which was fur (поскольку она была так закутана в коричневые меха, что было трудно сказать, где были ее волосы, а где был мех; to wrap up – укутывать, закутывать; fur – мех; одежда из меха). But for the attractive face she might have been a small toddling bear (если бы не милое личико, ее можно было бы принять за: «она могла бы быть» только начинающего ходить медвежонка; but for – если бы не; если не считать; to toddle – ковылять, учиться ходить; bear – медведь).

 Flambeau would then proceed to tell the story from the inside; and even from the inside it was odd. Seen from the outside it was perfectly incomprehensible, and it is from the outside that the stranger must study it. From this standpoint the drama may be said to have begun when the front doors of the house with the stable opened on the garden with the monkey tree, and a young girl came out with bread to feed the birds on the afternoon of Boxing Day. She had a pretty face, with brave brown eyes; but her figure was beyond conjecture, for she was so wrapped up in brown furs that it was hard to say which was hair and which was fur. But for the attractive face she might have been a small toddling bear.

The winter afternoon was reddening towards evening (зимний день окрашивался в красноватый цвет с приближением вечера: «к вечеру»; to redden – окрашиваться в красный цвет; towards – к, по направлению; к, к моменту), and already a ruby light was rolled over the bloomless beds (и уже рубиновый свет коснулся клумб: «перекатился по клумбам/через клумбы», на которых не было цветов; to roll over – переворачивать/ся/, перекатывать/ся/; bloom – цвет, цветение; цветок; bed – кровать; клумба) filling them, as it were, with the ghosts of the dead roses (наполняя их, как будто, призраками отцветших: «умерших» роз; to fill with – наполнять; ghost – привидение, призрак; dead – мертвый, умерший; death – смерть; to die – умирать). On one side of the house stood the stable (с одной стороны дома располагалась конюшня; to stand – стоять; размещаться), on the other an alley or cloister of laurels led to the larger garden behind (с другой – аллея или крытая аркада из лавровых деревьев вела к еще большему саду за домом: «сзади»; cloister – крытая галерея; крытая аркада; to lead – вести; large – большой; крупный; behind – сзади; за). The young lady, having scattered bread for the birds (юная девушка, раскидав хлеб для птиц; to scatter – разбрасывать, раскидывать) (for the fourth or fifth time that day, because the dog ate it) (в четвертый или пятый раз за /тот/ день, потому что собака съедала его; to eat), passed unobtrusively down the lane of laurels and into a glimmering plantation of evergreens behind (незаметно прошла /вниз/ по аллее: «узкой дороге» из лавровых деревьев в мерцающий сад: «плантацию» с вечнозелеными растениями /позади/; to pass – идти; проходить; unobtrusively – ненавязчиво; скромно; незаметно; to glimmer – мерцать). Here she gave an exclamation of wonder, real or ritual (здесь она издала возглас удивления, искреннего или притворного: «ритуального»; to exclaim – восклицать; wonder – удивление; изумление), and looking up at the high garden wall above her (и, взглянув на высокую садовую ограду /над ней/; to look up – искать /что-л. в справочнике/; смотреть вверх), beheld it fantastically bestridden by a somewhat fantastic figure (заметила странно сидящую на ней слегка: «как бы» фантастическую фигуру; to behold – заметить; видеть; fantastically – произвольно; необычно, странно; to bestride – сидеть верхом; somewhat – немного; несколько; до некоторой степени; как бы; fantastic – фантастический).

 The winter afternoon was reddening towards evening, and already a ruby light was rolled over the bloomless beds, filling them, as it were, with the ghosts of the dead roses. On one side of the house stood the stable, on the other an alley or cloister of laurels led to the larger garden behind. The young lady, having scattered bread for the birds (for the fourth or fifth time that day, because the dog ate it), passed unobtrusively down the lane of laurels and into a glimmering plantation of evergreens behind. Here she gave an exclamation of wonder, real or ritual, and looking up at the high garden wall above her, beheld it fantastically bestridden by a somewhat fantastic figure.

“Oh, don’t jump, Mr. Crook (ой, не прыгайте, мистер Крук),” she called out in some alarm (воскликнула она в /некоторой/ тревоге; to call out – закричать; вскрикнуть; alarm – тревога; сигнал тревоги, сравните: alarm-clock – будильник); “it’s much too high (здесь слишком высоко; high – высокий).” The individual riding the party wall like an aerial horse was a tall, angular young man (человек: «индивид», оседлавший /межевую/ ограду словно воздушного коня, был высоким, угловатым молодым человеком; to ride – еxaть /верхом, на машине, на велосипеде/; party wall – стена/ограда, разделяющая смежные строения или земельные участки; wall – стена; aerial – воздушный; air – воздух; angular – угловой; угловатый; худой; angle – угол), with dark hair sticking up like a hair brush (с темными волосами, торчащими как щетка для волос; to stick up – поднимать; торчать; hair brush – щетка для волос), intelligent and even distinguished lineaments (с интеллектуальными и /даже/ утонченными чертами лица; intelligent – умный; интеллектуальный; distinguished – выдающийся, знаменитый; утонченный; lineaments – /обычно мн. ч./ черты лица), but a sallow and almost alien complexion (но цвет лица был землистым, и он походил на иностранца: «но желтоватого/землистого и почти иностранного цвета лица»; sallow – желтоватый/землистый /о цвете лица/; alien – чужестранный; иноземный; complexion – цвет лица). This showed the more plainly (это было видно тем более отчетливо; to show – показывать; plainly – ясно, отчетливо) because he wore an aggressive red tie (потому что на нем был вызывающе яркий: «агрессивный» красный галстук; to wear – носить; tie – галстук), the only part of his costume of which he seemed to take any care (единственная часть его костюма, которую он, казалось, продумал: «о которой он позаботился»; only – единственный; to take care of – быть осторожным; заботиться). Perhaps it was a symbol (возможно, это был какой-то знак/символ). He took no notice of the girl’s alarmed adjuration (он не обратил внимания на встревоженную мольбу девушки; to take notice – обращать внимание; alarmed – встревоженный; adjuration – мольба; клятва), but leapt like a grasshopper to the ground beside her, where he might very well have broken his legs (но прыгнул как кузнечик на землю рядом с ней, рискуя переломать себе ноги: «где он вполне мог переломать себе ноги»; to leap – прыгать; скакать; grasshopper – кузнечик; grass – трава; to hop – подпрыгивать, двигаться подпрыгивая; might /well/ – выражает вероятность/возможность; to break – ломать; разбивать).

 “Oh, don’t jump, Mr. Crook,” she called out in some alarm; “it’s much too high.”

The individual riding the party wall like an aerial horse was a tall, angular young man, with dark hair sticking up like a hair brush, intelligent and even distinguished lineaments, but a sallow and almost alien complexion. This showed the more plainly because he wore an aggressive red tie, the only part of his costume of which he seemed to take any care. Perhaps it was a symbol. He took no notice of the girl’s alarmed adjuration, but leapt like a grasshopper to the ground beside her, where he might very well have broken his legs.

“I think I was meant to be a burglar,” he said placidly (/я/ думаю, я был предназначен, чтобы стать вором-взломщиком, сказал он спокойно; to mean – подразумевать; предназначать; burglar – ночной грабитель; взломщик; placidly – безмятежно; спокойно), “and I have no doubt I should have been (и у меня нет сомнения, что я стал бы им; doubt – сомнение; нерешительность) if I hadn’t happened to be born in that nice house next door (если бы /не случилось так/ я не родился в том милом соседнем доме; to happen – случаться, происходить; next door – по соседству; соседний дом; next – следующий; ближайший; to bear – рождать, родить). I can’t see any harm in it, anyhow (как бы то ни было, я не вижу в этом ничего плохого: «вредного»; harm – вред; anyhow – во что бы то ни стало; как бы то ни было).”

“How can you say such things (как вы можете говорить такие вещи; such – такой /с эмоционально-усилительным оттенком/)!” she remonstrated (возразила она /девушка/; to remonstrate – протестовать; возражать).

“Well (скажем так),” said the young man, “if you’re born on the wrong side of the wall (если ты родился не с той стороны ограды: «с неправильной»; wrong – неверный; неправильный), I can’t see that it’s wrong to climb over it (я не понимаю, почему неправильно перелезать через нее; to climb over – перелезать).”

“I never know what you will say or do next (я никогда не знаю, что вы скажете или сделаете в следующий момент: «далее»; next – следующий; вслед за; далее),” she said.

“I don’t often know myself (я часто и сам не знаю; often – часто; myself – сам /усилит./),” replied Mr. Crook (ответил мистер Крук; to reply – отвечать); “but then I am on the right side of the wall now (но зато, сейчас я /уже нахожусь/ по правильную сторону ограды; but then – но зато; right – правый; правильный).”

“And which is the right side of the wall (а какая сторона ограды правильная; which – если говорящий предполагает выбор из ограниченного числа возможностей)?” asked the young lady, smiling (спросила молодая леди, улыбаясь; to smile – улыбаться).

“Whichever side you are on (та, где находитесь вы; whichever – какой бы ни; тот…, который),” said the young man named Crook (ответил молодой человек по имени Крук).

 “I think I was meant to be a burglar,” he said placidly, “and I have no doubt I should have been if I hadn’t happened to be born in that nice house next door. I can’t see any harm in it, anyhow.”

“How can you say such things!” she remonstrated.

“Well,” said the young man, “if you’re born on the wrong side of the wall, I can’t see that it’s wrong to climb over it.”

“I never know what you will say or do next,” she said.

“I don’t often know myself,” replied Mr. Crook; “but then I am on the right side of the wall now.”

“And which is the right side of the wall?” asked the young lady, smiling.

“Whichever side you are on,” said the young man named Crook.

As they went together through the laurels towards the front garden (когда они шли вместе по аллее из лавровых деревьев: «через лавровые деревья» по направлению к саду перед домом: «переднему саду»; as – в то время как; когда; through – через, сквозь; towards – к, по направлению; front – передний) a motor horn sounded thrice (трижды прозвучал гудок автомобиля; horn – рог; звуковой сигнал; to sound – звучать; издавать звук; thrice – трижды), coming nearer and nearer (приближаясь ближе и ближе; near – ближний), and a car of splendid speed, great elegance, and a pale green colour (и машина на большой: «восхитительной» скорости, очень элегантная, /и/ бледно-зеленого цвета; splendid – роскошный, восхитительный) swept up to the front doors like a bird and stood throbbing (промчалась к парадному входу, словно птица, и остановилась /трепеща/; to sweep – мести, подметать; мчаться, нестись; to throb – пульсировать; трепетать).

“Hullo, hullo (так, так; hullo – алло; привет; возглас для привлечения внимания)!” said the young man with the red tie (сказал молодой человек в красном галстуке), “here’s somebody born on the right side, anyhow (вот кто так или иначе родился с той стороны, с которой следует: «с правильной»; anyhow – как бы то ни было; так или иначе). I didn’t know, Miss Adams, that your Santa Claus was so modern as this (я не знал, мисс Адамс, что ваш Санта Клаус столь новомодный /как этот/; modern – современный; новый; /ново/модный).”

“Oh, that’s my godfather, Sir Leopold Fischer (это мой крестный отец, сэр Леопольд Фишер; godfather – крестный отец; god – бог; божество). He always comes on Boxing Day (он всегда приезжает /к нам/ на Рождество: «в день подарков»).”

Then, after an innocent pause (затем, после невольной: «бесхитростной» паузы; innocent – невинный; чистый; бесхитростный), which unconsciously betrayed some lack of enthusiasm (которая бессознательно выдала недостаток воодушевления; unconsciously – бессознательно; conscious – сознательный; осознанный; to betray – изменять; предавать; выдавать; lack – недостаток, нужда), Ruby Adams added (Руби Адамс добавила):

“He is very kind (он очень добрый).”

 As they went together through the laurels towards the front garden a motor horn sounded thrice, coming nearer and nearer, and a car of splendid speed, great elegance, and a pale green colour swept up to the front doors like a bird and stood throbbing.

“Hullo, hullo!” said the young man with the red tie, “here’s somebody born on the right side, anyhow. I didn’t know, Miss Adams, that your Santa Claus was so modern as this.”

“Oh, that’s my godfather, Sir Leopold Fischer. He always comes on Boxing Day.”

Then, after an innocent pause, which unconsciously betrayed some lack of enthusiasm, Ruby Adams added:

“He is very kind.”

John Crook, journalist, had heard of that eminent City magnate (Джон Крук, журналист, был наслышан об этом известном магнате из Сити; eminent – видный; выдающийся; известный; the City – Сити, деловой район в центре Лондона); and it was not his fault if the City magnate had not heard of him (и это была не его вина, если этот магнат из Сити не был наслышан о нем; fault – недостаток; ошибка; вина); for in certain articles in The Clarion or The New Age Sir Leopold had been dealt with austerely (поскольку в некоторых статьях «Горна» и «Нового века» с сэром Леопольдом боролись весьма сурово; for – зд. так как, поскольку; certain – точный, определенный; некий, некоторый; article – вещь; предмет; статья; to deal with – иметь дело; бороться; austerely – строго; жестко; сурово). But he said nothing (но он /Джон Крук/ ничего не говорил) and grimly watched the unloading of the motor-car (и мрачно наблюдал за разгрузкой автомобиля; grimly – жестоко; решительно; сурово; мрачно; unloading – разгрузка; to load – грузить/ся/), which was rather a long process (что было довольно длительным процессом; rather – лучше; точнее; довольно). A large, neat chauffeur in green got out from the front (большой, опрятный шофер в зеленом вышел /из машины/ спереди; to get out – выходить /из машины/), and a small, neat manservant in grey got out from the back (а маленький, опрятный слуга в сером вышел сзади), and between them they deposited Sir Leopold on the doorstep and began to unpack him (между собой они внесли: «поместили» сэра Леопольда на порог и начали распаковывать его; to deposit – размещать; doorstep – порог), like some very carefully protected parcel (как какой-то тщательно охраняемый тюк/узел; to protect – защищать; охранять; parcel – пакет, сверток; тюк, узел). Rugs enough to stock a bazaar (пледы /в таком количестве/, что их хватило бы /чтобы снабдить/ на магазин; rug – коврик; ковер; плед; enough – достаточный; достаточное количество; to stock – снабжать; bazaar – восточный базар; большой магазин), furs of all the beasts of the forest (одежда из меха всех лесных зверей: «хищников леса»; beast – зверь; животное; forest – лес), and scarves of all the colours of the rainbow were unwrapped one by one (и шарфы всех цветов радуги снимали /с него/ последовательно: «один за другим»; scarf – шарф, кашне; rainbow – радуга; to unwrap – развертывать; разворачивать), till they revealed something resembling the human form (до тех пор пока не показалось нечто, напоминающее очертание человека; till – до; пока; до тех пор пока не; to reveal – открывать; обнаруживать; показывать; to resemble – походить; иметь сходство); the form of a friendly, but foreign-looking old gentleman (очертание дружелюбного пожилого джентльмена, похожего на иностранца; foreign – иностранный; иноземный), with a grey goat-like beard and a beaming smile (с серой козлиной бородкой и сияющей улыбкой; goat – козел, коза; beard – борода; beaming – испускающий лучи; сияющий), who rubbed his big fur gloves together (который потирал руки в огромных меховых перчатках; to rub – тереть; glove – перчатка; together – вместе).