Текст книги "Русь и Рим. Сенсационная гипотеза мировой истории. Т. 1"

ЗАГАДОЧНОЕ ВОЗРОЖДЕНИЕ АНТИЧНОСТИ В СРЕДНЕВЕКОВОМ РИМЕ

Как видно из ГХК и ее разложения в сумму трех сдвигов, практически все документы, которые считаются сейчас древними, описывающими события ранее 900 года н. э. (в скалигеровской датировке), являются, вероятно, дубликатами оригиналов, отражающих события X–XVII веков н. э. Возникает вопрос: «есть ли место» в истории Средних веков для «древнего мира», то есть не получится ли так, что при попытке расположить «античные тексты» в Средневековье мы не найдем там места ввиду «плотного заполнения» средневековой истории уже известными нам событиями? Но это, как показывает детальный анализ, не так. Во-первых, происходят отождествления эпох, которые считались ранее различными (см., например, наложения друг на друга целых династий) и схожесть которых не была замечена ранее. Во-вторых, многие периоды Средневековья покрыты мраком неизвестности ввиду полного или частичного отсутствия соответствующих документов, «перенесенных вниз». Их изъятие и перенос «в древность» погрузил в искусственную темноту многие периоды Средних веков.

В XVIII–XIX веках среди историков сложилась своеобразная точка зрения, будто Средневековье было периодом «темных веков», когда приходят в упадок и исчезают «великие достижения античности», научная мысль скатывается «на пещерный уровень», великие литературные произведения древности покоятся мертвым грузом и появляются на поверхности только в эпоху Возрождения. Причем хранили эти античные тексты якобы невежественные монахи, первейшую свою обязанность видевшие в уничтожении «языческих» книг.

Высшее духовенство будто бы в своем большинстве было неграмотным. Великие достижения «античной» астрономии (теория затмений, вычисление координат планет и т. д.) полностью забыты. А знаменитый астроном Козьма Индикоплевст (якобы VI век н. э.), специально исследовавший вопрос о движении Солнца и звездах, искренне считал, что Вселенная – это ящик, в центре которого из плоской Земли, омываемой Океаном, поднимается гора Арарат, и крышка ящика усеяна звездными гвоздиками. По углам ящика – четыре ангела, производящие ветры. Это будто бы уровень средневековой научной космографии.

Якобы исчезает чеканка монет, упраздняется искусство архитектуры, распространяется «всеобщее культурное одичание». И так далее.

Конечно, скалигеровская история указывает на некоторые достижения Средневековья, однако при этом утверждается: эти отдельные проблески интеллектуальной работы представляли собой в Европе VI–VII веков случайные и единичные явления.

По нашему мнению, Средние века не были периодом деградации «великого наследия прошлого». Напротив, они были временем зарождения цивилизации, постепенно формировавшей культурно-исторические ценности, часть которых в силу хронологических ошибок была затем отброшена в прошлое, создав «в древности» призрачный свет и оголив целые участки Средневековья.

Например, описанная сегодня история средневекового Рима при ближайшем рассмотрении заключает в себе огромное количество темнот, противоречий, явных нелепостей, которые могут быть объяснены искаженными хронологическими представлениями об исторической роли Средних веков.

Бегло воспроизведем ситуацию с историей Рима ввиду ведущей роли римской хронологии в датировке событий глобальной истории.

Начнем с любопытного штриха. В знаменитой «Хронике» римского историка Орозия (ок. 380 – ок. 420) читаем: «Эней направился из Трои в Рим» (!). При этом Орозий добавляет, что об этом ему рассказывали еще в школе. Поясним: такое путешествие гомеровского героя Энея в Рим сокращает (укорачивает) скалигеровскую хронологию лет на 400–500.

В своем кратком обзоре средневековой истории Рима мы будем опираться прежде всего на фундаментальный труд немецкого историка Ф. Грегоровиуса «История города Рима в средние века».

«С того времени, – пишет автор, – как государство готов пало (якобы в VI веке н. э. – Авт.), античный строй Италии и Рима начал приходить в полное разрушение. Законы, памятники и даже исторические воспоминания – все было предано забвению».

Принудительное изъятие светских хроник из числа источников по истории средневекового Рима (например, «Истории» Ливия) превратило Рим с точки зрения современной истории в сугубо религиозный город. «Рим удивительным образом обратился в монастырь», – констатирует историк. Это загадочное превращение ранее «светского Рима» (напомним: железные легионы, несгибаемые герои) в «религиозный Рим» было объявлено, по словам Грегоровиуса, «одною из самых великих и изумительных метаморфоз в истории человечества».

К этому добавим, что вообще средневековых свидетельств о Риме (в скалигеровской хронологии) крайне мало.

Что касается источников о событиях середины IX века, то Грегоровиус заявляет следующее: «Историку Рима за этот период приходится довольствоваться анналами франкских летописцев, дающими лишь весьма скудные сведения, да жизнеописаниями пап, также содержащими в себе почти одни только указания на то, какие были возведены постройки и какие были сделаны пожертвования. Поэтому для историка нет надежды дать картину гражданской жизни города того времени». И далее: «В папском архиве сохранялось бесчисленное множество церковных актов и регесты (папские письма. – Авт.)… Утрата этих сокровищ (или перенос их «в древность». – Авт.), погибших бесследно в XII и XIII веках, подвела к тому, что в наших сведениях о том времени явился крупный и неизгладимый пробел». Все это, по-видимому, означает, что подавляющая часть сохранившихся документов по истории средневекового Рима относится ко времени начиная только с XI века н. э.

«Будь в нашем распоряжении все эти регесты… нет сомнения, что и история города Рима с VII по X век (триста лет! – Авт.) также осветилась бы для нас иным, более ярким светом». «Чтобы написать историю города и увековечить его замечательную судьбу со времени Пипина и Карла, не нашлось ни одного летописца. Германия, Франция и даже Южная Италия… дали нам в наследие большое число хроник; но римские монахи были настолько безучастными к истории своего города, что события, происходившие в нем в эту эпоху, остались для нас окутанными полнейшим мраком».

Предполагается, что «в эту же самую эпоху папство ревностно продолжало вести свою древнюю хронику». Но эта папская хроника, как немедленно выясняется, также не является непрерывной и зияет огромными пробелами. «С биографией Николая I (это IX век н. э. – Авт.), – пишет затем Грегоровиус, – традиционное ведение книги пап прерывается, и нам в нашем дальнейшем изложении истории города не раз придется пожалеть об отсутствии этого источника».

Время от времени средневековые хроники сообщают «античные факты» в применении к Средним векам. Тогда историки начинают говорить о «воскрешении воспоминаний», «реминисценциях», «подражании старине» и т. д.

В скалигеровской истории много раз вспыхивали обсуждения вопроса о существовании сената и консулата в средневековом Риме. Одни полагают, что эти институты (считающиеся «античными») существовали и в Средние века, другие заявляют, что средневековые римляне следовали «древним правилам» по инерции, не придавая им «прежнего смысла». Грегоровиус: «Они (средневековые римляне. – Авт.) призывают себе на помощь из могил древности, ставших уже легендарными, тени консулов, трибунов и сенаторов, и эти тени как бы действительно (!) витают в Вечном городе в течение всех средних веков». «Сан консула очень часто упоминается в документах X века». В X веке «император (Оттон. – Авт.) стремился воскресить давно забытые обычаи римлян». Говоря об описании средневекового Рима, сохранившемся в знаменитой средневековой книге «Графия», Грегоровиус смущенно замечает: «Graphia смешивает прошлое с настоящим».

И далее: «То же самое явление, по существу, мы видим в Оттоне III, который со всей страстью вводил уцелевшие остатки Римской империи – чины, одежды и идеи времен этой империи – в свое средневековое государство, где все это выглядело (с точки зрения современного историка. – Авт.) как заплаты… Стремление облагородить варварскую эпоху подобными воспоминаниями было общераспространенным… В самом Риме X века было возобновлено (а скорее всего, начато. – Авт.) продолжение неоценимой книги пап, прерванной на жизнеописании Стефана V, – именно в форме кратких таблиц, называемых каталогами… В каталогах обозначены лишь имена пап, их происхождение, время правления и затем приложено коротенькое изложение отдельных событий. Ничто не свидетельствует так ясно о варварстве Рима в X веке, как продолжение знаменитой Книги Понтифексов в ее первоначальной, крайне несовершенной форме».

Средневековые хроники сплошь и рядом содержат факты, противоречащие скалигеровской хронологии и подтверждающие обнаруженные А. Т. Фоменко три сдвига в ГХК. Так, «неподалеку от Рима Ной (!) основал город и назвал его своим именем; сыновья Ноя Янус, Иофет и Камез построили на Палатине город Яникул… Янус жил на Палатине и позднее, вместе с Нимвродом (!)… воздвиг еще город Сатурнию на Капитолии». «В средние века даже один памятник на форуме Нервы (в Риме. – Авт.) назывался Ноев ковчег».

Все эти якобы «нелепости» (с точки зрения традиции) точно соответствуют обнаруженному выше наложению Израильского и Иудейского царств на империю X–XIII веков н. э. в Италии и на империю Габсбургов XIV–XVI веков. Вообще только этим античным характером Рима, преобладавшим в нем в течение всех Средних веков, и могут быть объяснены многие происходившие в Городе исторические события.

Более того, оказывается, что первые списки памятников Рима были составлены лишь в XII веке н. э. и представляли собою, как сегодня считается, «изумительную смесь верных и ошибочных названий памятников». Так, одна из римских церквей, как сообщает Грегоровиус, «была посвящена не только св. Сергию, но и св. Вакху; имя этого святого звучит странно в этой древнеязыческой местности; но все-таки оно не составляло исключение в Риме, так как среди римских святых мы снова находим имена других древних богов и героев; как-то: св. Ахиллеса, св. Квирина, св. Дионисия, св. Ипполита и св. Гермеса».

История знаменитых архитектурных памятников Рима более или менее уверенно прослеживается от нас вглубь не далее XI–XIII веков н. э.

Пример: «В течение долгого времени (после «античности». – Авт.) мы не встречаем имени Капитолия; оно исчезает со страниц истории» (просто он еще не был построен). В средневековых названиях памятников Рима царит полный хаос, смесь «древних» и «средневековых» названий. Например, «храм Весты некогда считался храмом Hercules Victor (Геркулеса-победителя. – Авт.), а в настоящее время археологи считают его храмом Кибелы; но и этой богине придется, конечно (?), уступить свое место иному божеству, которое, в свою очередь, какою-нибудь археологическою революцией будет также низвергнуто». Это напоминает больше игру, чем науку.

«В течение… более чем 500 лет непроницаемый мрак ночи окутывает эту местность (Капитолий и его окрестности. – Авт.)… Лишь благодаря сохранившемуся преданию о том, чем некогда был Капитолий, он снова приобрел историческое значение и еще раз (!) сосредоточил в себе политическую деятельность города, когда пробудился дух гражданской независимости. В XI веке Капитолий уже был центром всех чисто городских дел (среди развалин? Ведь скалигеровская история уверяет нас, будто Капитолий был разрушен еще в глубоком прошлом и в таком практически «стертом с лица земли» виде якобы простоял без изменений до нашего времени. – Авт.)… Святыня Римской империи воскресла в воспоминаниях римлян, оживленные собрания знати и народа происходили на развалинах Капитолия (!)… Римляне призывались все в тот же Капитолий, когда предстояли бурные выборы префектов… или требовалось призвать римлян к оружию. Судебное разбирательство производилось тоже во дворце, находившемся в Капитолии» (тоже среди развалин? – Авт.).

И так далее в том же духе, нагромождение странностей и даже нелепостей, возникших лишь потому, что комментатор убежден, будто все античное давным-давно сгинуло.

Можно ли допустить, хотя бы в качестве гипотезы, что все эти собрания, совещания, выборы, споры, обсуждение документов и их хранение, вынесение ответственных государственных решений и т. д. и т. п. совершались на старых заросших развалинах, а не в специально устроенных помещениях, которые были построены для этих целей и именно в это время, а разрушены они были значительно позднее, поскольку в Риме XIII–XVI веков было достаточно «волн разрушений».

Туман ортодоксальной традиции настолько прочно берет в плен Грегоровиуса (а ведь он один из самых серьезных, «документированных» историков Рима и Средневековья в целом), что он продолжает свое изложение, по-видимому не чувствуя всей нелепости описываемой им картины, противоречащей элементарному здравому смыслу: «Сидя на опрокинутых колоннах Юпитера или под сводами государственного архива, среди разбитых статуй и досок с надписями, капитолийский монах, хищный консул, невежественный сенатор могли при виде этих развалин чувствовать изумление и погружаться в размышления об изменчивости судьбы».

Не замечая комической невероятности таких законодательных собраний при папах, претендующих на мировое господство, Грегоровиус продолжает: «Сенаторы, приходившие на развалины Капитолия в высоких митрах и парчовых мантиях, имели разве только смутное представление о том, что некогда именно здесь объявлялись государственными людьми законы, произносились ораторами речи… Нет насмешки ужасней той, которую пережил Рим!.. Среди мраморных глыб (и, прибавим от себя, заседающих на них сенаторов. – Авт.) паслись стада коз, поэтому часть Капитолия получила тривиальное название «Козлиной горы»… подобно тому, как Римский форум стал называться «выгоном» (уж не сенаторов ли? – Авт.)…»

Далее Грегоровиус в подтверждение нарисованной им картины разрушения приводит средневековое описание Капитолия – единственный первоисточник вплоть до XII века н. э. Самое поразительное, что в этом тексте, занимающем целую страницу книги крупного формата мелким шрифтом, ни слова не говорится о каких-либо разрушениях, а описывается средневековый Капитолий как функционирующий политический центр средневекового Рима. Говорится о роскошных зданиях, храмах и т. д. О стадах коз, бродящих среди этой золотой роскоши, тоже ни слова.

Говоря о средневековом Риме X–XI веков, Грегоровиус отмечает: «Казалось, Рим вернулся к давно прошедшим временам: так же, как в древности, Рим теперь имел сенат и вел войну с латинскими и тусцийскими городами, которые, в свою очередь, снова соединились вместе, чтобы вести борьбу с Римом». А в XII веке: «Арнольд (Брешианский. – Авт.) излишне отдавался древним традициям». Оказывается, он «восстановил» древнее (считающееся сегодня античным) сословие всадников. Далее, в XII веке папа Александр III «возрождает вновь языческий триумф древних императоров».

«Знаменитое имя Аннибала снова появилось в средневековой фамилии, из которой в течение нескольких столетий выходили сенаторы, военачальники и кардиналы… В XIII веке… римский народ проникся новым духом; как в древности, во времена Камилла и Кориолана он выступил на завоевание Тусции и Лациума. Снова появились на поле брани римские знамена с древними инициалами S.P.Q.R.».

Этот список «вновь возродившихся», «воскресших» древних античных традиций, имен, ритуалов и т. п. можно продолжать на многих страницах (что и сделано нами при построении ГХК). Здесь же мы ограничиваемся лишь отдельными фактами.

Грегоровиус упоминает о двух книгах, которые являются единственными первоисточниками по археологии и памятникам средневекового Рима, составленных не ранее XII–XIII веков. С точки зрения скалигеровской хронологии названия римских памятников, приведенные в этих книгах, часто считаются ошибочными и хаотичными.

Например, базилика Константина названа храмом Ромула (!) (это подтверждает обнаруженный нами параллелизм между Константином и Ромулом). Кроме таких отождествлений средневековые хроники сплошь и рядом вступают в противоречие с принятой сегодня версией истории. Например, хронист Рикобальд утверждает, что знаменитая «античная» конная статуя Марка Аврелия была отлита и поставлена по приказанию папы Климента III (а ведь это уже конец XI века). Грегоровиус растерянно комментирует: «Это ошибочно утверждает Рикобальд…» Какова же аргументация? Она такова: «Каким образом при таком низком уровне, на котором стояло в Риме тогда искусство, могла быть выполнена подобная работа из бронзы?» (Рис. 71).

Рис. 71. «Античная» конная статуя императора Марка Аврелия. По сообщению Ф. Грегоровиуса, Рикобальд утверждает, что знаменитая «античная» конная статуя Марка Аврелия была отлита и установлена по приказанию папы Климента III, т. е. в к о н ц е ХI века, а отнюдь не в «античную» эпоху

Хронологические странности, окутывающие эту знаменитую статую, временами выплескиваются даже на страницы современной прессы. «Необычна история конной статуи. Обросшая легендами, она таит в себе немало загадок. Неизвестно, например, кем и когда она была создана, где стояла в Древнем Риме… Обнаружена она была в средние века случайно на одной из римских площадей… По ошибке статую сочли за изображение Константина (I. – Авт.). Ошибка спасла ее от уничтожения, на которое церковная инквизиция обрекала во имя «святой веры» «языческие» статуи» (Известия. 1980. 16 февр.). Эта точка зрения скалигеровской истории нам хорошо известна: днем невежественные христианские монахи якобы уничтожают языческие статуи, книги и т. п., а по ночам тайком восстанавливают статуи и тщательно копируют, переписывают «античное наследие», чтобы донести его сквозь темные века к вершинам Возрождения.

В XIII веке в Риме расцветает искусство, основанное якобы на безжалостном разграблении древних античных собраний и трансформации их в средневековые. Например, средневековые римляне использовали для погребений будто бы «античные саркофаги». При этом, согласно утверждению Грегоровиуса, только в конце XIII века начинают появляться новые, оригинальные мавзолеи, уже непохожие на «античные» (в представлении Грегоровиуса), а потому с облегчением названные средневековыми. Впрочем, здесь же Грегоровиус удивляется: «В Риме не сохранилось ни одного памятника знаменитых людей первой половины 13 столетия» (рис. 72).

Рис. 72. «Античная» статуя императора Августа Октавиана. Ватиканский музей. Изваяна, по-видимому, не ранее ХVII в. как «наглядное пособие» к учебнику скалигеровской истории

Оказывается, кардинал Вильгельм Фиески (ум. в 1256 году) «лежит в античном (!) мраморном саркофаге, рельефы которого изображают римскую свадьбу, – странный символ для кардинала!». Да неужели средневековые кардиналы были настолько бедны, что были вынуждены пользоваться древними саркофагами, выбрасывая из них останки предков? В конце концов, это кощунство. Здравый смысл подсказывает нам, что все дело в противоречии между нашими современными представлениями о хронологии и подлинными образцами средневекового искусства, объявленного потом «античным», «очень древним».

Любопытен сенаторский мавзолей в Арчели. Этот «монумент странным образом, – продолжает удивляться Грегоровиус, – соединяет в себе античную древность со средневековыми формами; мраморная урна с вакхическими рельефами… служит основанием, на котором возвышается украшенный мозаикой саркофаг с готической надстройкой».

Где жили могущественные роды гвельфской и гибеллинской аристократии в средневековом Риме? Оказывается, в развалинах античных бань! Так обязаны считать сегодняшние историки, сталкиваясь со странностями скалигеровской хронологии. Вот что сообщает Грегоровиус: «Могущественные роды владели склонами Квиринала и построили свои укрепления вблизи форума времен империи… здесь были… Капоччи, поселившиеся в термах (в банях! – Авт.) Траяна, и Конти; тогда как вблизи, в термах Константина (!), находился четвертый замок Колонна… Гигантские развалины форумов Августа, Нервы и Цезаря легко были превращены (?) в крепость, и Конти воздвигли ее в виде господствующей над городом цитадели».

Будучи вынужденным следовать скалигеровской хронологии, Грегоровиус тем не менее не может не признать, что никаких подлинных свидетельств существования этой гигантской башни-крепости ранее Конти нет! «Ничто не доказывает, чтобы она стояла уже многие столетия и была только увеличена Конти». Но ведь отсюда следует, что построил этот замок, по-видимому, сам Конти (как средневековую крепость), а ее «глубочайшую древность» декларировали уже потом, когда скалигеровская хронология стала отодвигать подлинные средневековые сооружения в глубокое прошлое.

В заключение одно, надеемся, полезное наблюдение. Многие классические «античные» тексты написаны на пергаменте или папирусе. Причем великолепным литературным языком. С другой стороны, действительно древние тексты написаны корявым, кратким стилем. И это естественно. Лишь со временем примитивный язык шлифуется и становится высоколитературным. Более того, в древности, как мы уже отмечали, при письме воспроизводились лишь согласные – как костяк слова, а гласные опускали вообще (либо заменяли мелкими надстрочными значками). Поэтому и возникла так называемая проблема огласовки многих древних текстов (в частности, библейских), то есть вставлять «нужные гласные», чтобы восстановить подлинник. Возникает естественная мысль: отточенный литературный стиль свидетельствует не только о длительной эволюции культуры, но и о доступности писчего материала, чтобы можно было тренироваться о выработке хорошего языка. Например, бумага довольно дешева. Но ведь в античности бумаги не было. Как нам объясняют сегодня, античные классики писали на пергаменте. Насколько же был доступен пергамент? Ведь это был весьма дорогостоящий, трудоемкий в изготовлении писчий материал, сравнимый (как и папирус) с драгоценными предметами. И такое положение сохранялось вплоть до изобретения тряпичной бумаги накануне эпохи Возрождения.

А теперь откроем труд Тита Ливия: «Будет ли стоить труда, если я напишу историю римского народа от основания столицы? Этого я хорошо не знаю, да если бы и знал, то не решился бы сказать. Дело в том, что предприятие это, как я вижу, и старое и многими спробованное, причем постоянно появляющиеся новые писатели думают или привнести нечто новое со стороны фактической, или превзойти суровую древность искусством изложения…»

Нас уверяют, что подобным слогом были написаны в I веке до н. э. 142 (по другим данным – 144!) книги Тита Ливия. Для выработки такого изящного стиля нужно было, надо думать, написать много черновиков. Сколько же пергамента потребовалось бы для этого!

АНТИЧНЫЙ ИСТОРИК ТАЦИТ И АВТОР ЭПОХИ ВОЗРОЖДЕНИЯ ПОДЖО БРАЧЧОЛИНИ

Вот что рассказывает о произведениях Тацита скалигеровская история.

«У средневековых писателей XI–XIII веков непосредственного знакомства с Тацитом обычно нет, его знают только на основании Орозия… В XIV веке Тацит становится более известным. Рукописью из Монтекассино пользовался (якобы между 1331–1334 гг.) Паулин Венетский… а затем… Боккаччо… Потом она… попала к известному флорентийскому гуманисту Никколо Никколи, а ныне находится в той же Флоренции в Медицейской библиотеке… Наша традиция последних книг «Анналов» и «Истории» восходит в основном к этой рукописи. Только одна итальянская рукопись 1475 г., находящаяся ныне в Лейдене, имела, по-видимому, еще какой-то другой источник. С 20-х годов XV века итальянские гуманисты начинают разыскивать рукописи Тацита в Германии. История этих поисков во многом остается неясной из-за того, что обладатели новонайденных текстов нередко утаивали свои приобретения, особенно если они сделаны были нечестным путем. В 1425 г. известный гуманист, папский секретарь Поджо Браччолини получил от монаха из Герсфельдского аббатства инвентарную опись ряда рукописей, в числе которых находилась рукопись малых трудов Тацита… Откуда была эта рукопись – из Герсфельда или из Фульды, – получил ли ее Поджо и когда именно, до конца не выяснено. В 1455 г. она, или копия ее, уже находилась в Риме и легла в основу дошедших до нас рукописей» (рис. 73).

Рис. 73. Поджо Браччолини. Миниатюра якобы Х века. Вот отзыв о ней современного комментатора: «Эта прекрасная миниатюра изображает Поджо, одного из наиболее известных авантюристов всего пятнадцатого столетия, исследовавшего классическое прошлое. Поджо Браччолини прогуливается по улицам, осматривая развалины Рима»

Из сказанного следует:

1) В Средние века «История» Тацита известна не была.

2) Судьба имеющейся сегодня в нашем распоряжении «Истории» реально прослеживается от нашего времени вниз лишь до XIV или даже XV века н. э.

3) Ранее XIV века н. э. о судьбе «Истории» Тацита ничего достоверно неизвестно. А потому возникает гипотеза, что книги Тацита могли быть написаны в эпоху Возрождения как подлинные тексты, рассказывающие о реальных средневековых событиях X–XV веков н. э.

Этим можно было бы и ограничиться. Однако обратим внимание на один интересный факт. Процитированный нами из академического издания сочинений Тацита рассказ о судьбе его книг звучит сдержанно, нейтрально и ничем особенным не поражает. Разве что странным полуторатысячелетним разрывом между временем написания книг и их реальным появлением на свет в XV веке н. э.

На самом деле за этим сухим текстом скрываются многие странные обстоятельства, окутывающие завесой загадочности находку книг Тацита. Современные историки не любят вспоминать об этих фактах, так как они вызывают недоуменные вопросы и серьезные сомнения в правильности датировки событий, описанных в текстах Тацита.

Расскажем здесь, что же на самом деле происходило в XV веке. Следуя работам Гошара, Росса, А. Амфитеатрова, рассмотрим перипетии истории открытия знаменитой «Истории» Корнелия Тацита. Гошар и Росс, французский и английский эксперты, независимо друг от друга, в конце XIX века выступили с утверждением, будто «История» Тацита в действительности написана в XV веке н. э. известным гуманистом эпохи Возрождения Поджо Браччолини. Другими словами, они обвинили Поджо Браччолини в преднамеренной фальсификации.

Публикация работ Гошара и Росса поначалу вызвала громкий скандал, но затем, будучи не в состоянии возразить что-либо по существу, оппоненты свернули дискуссию и окружили их исследования завесой молчания.

Гошар и Росс проделали действительно замечательную работу. Сразу скажем, что сегодня, располагая информацией, неизвестной Гошару и Россу, мы не можем согласиться с их выводом, будто «История» Тацита – фальсификат. Из обнаруженных нами фактов и исходя из новой концепции короткой хронологии мы считаем, что «История», скорее всего, является подлинником, но описывающим не какую-то ветхую древность, а реальные события Средних веков.

Это не означает, конечно, что исследование Гошара и Росса утрачивает смысл. Они действительно обнаружили явные следы, указывающие на позднесредневековое происхождение рукописи Тацита. Гошар и Росс ошиблись лишь в одном – в интерпретации своего собственного результата. Не подозревая об ошибочности хронологии Скалигера – Петавиуса, они расценили выявленные ими факты как доказательство подложности «Истории». С нашей же точки зрения, эти факты могут указывать на XIV–XV века н. э. как на время создания «Истории» – подлинного исторического текста, описывающего события XII–XV веков н. э.

А теперь посмотрим, в какой атмосфере «обнаруживались» в эпоху Возрождения «древние» рукописи.

Одним из самых ярких писателей Возрождения XV века считается Браччолини. Он автор первоклассных исторических и моралистических книг. «О богословских вопросах… он умеет говорить языком, который без подписи Браччолини всякий принял бы за язык какого-либо из отцов церкви». Он автор археологического руководства по изучению памятников Рима и известной «Истории Флоренции» – труда типа Тацитовых «Анналов». А. Амфитеатров так характеризовал Браччолини: «Этот блистательный подражатель был в полном смысле слова властителем дум своего века. Критика ставила его на один уровень с величайшими авторами Возрождения… Первую половину итальянского XV века многие находили возможным определять «веком Поджо»… Флоренция воздвигла ему заживо статую, изваянную резцом Донателло».

Поджо Браччолини вел широкий образ жизни и поэтому вечно нуждался в деньгах. Амфитеатров пишет: «Источником добавочных доходов явились для него розыски, приготовление и редактирование списков античных авторов. В XV веке… это была очень доходная статья. При содействии флорентийского ученого, книгоиздателя… Никколо Никколи (1363–1437)… Поджо Браччолини устроил нечто вроде постоянной студии по обработке античной литературы и привлек к делу целый ряд сотрудников и контрагентов, очень образованных, но сплошь – с темными пятнами на репутациях… Первые свои находки Поджо Браччолини и Бартоломео ди Монтепульчано сделали в эпоху Констанцского собора… В забытой, сырой башне Сен-Галленского монастыря, «в которой заключенный трех дней не выжил бы», им посчастливилось найти кучу древних манускриптов: сочинения Квинтилиана, Валерия Флакка, Аскония Педиана, Нония Марцелла, Проба и др.

Открытие это сделало не только сенсацию, но и прямо-таки литературную эпоху».

Спустя некоторое время Браччолини обнаружил фрагменты «из Петрония» и «Буколики» Кальпурния. Обстоятельства этих находок не выяснены.

Помимо оригиналов Браччолини торговал и копиями, сбывая их за огромные деньги. Например продав Альфонсу Арагонскому копию рукописи Тита Ливия, Поджо на вырученные деньги купил виллу во Флоренции. «С герцога д’Эсте он взял сто дукатов (1200 франков) за письма св. Иеронима, – и то с великим неудовольствием… Клиентами Поджо были Медичи, Сфорца, д’Эсте, аристократические фамилии Англии, Бургундский герцогский дом, кардиналы Орсини, Колонна, богачи, как Бартоломео ди Бардис, университеты, которые в ту пору… либо начинали обзаводиться библиотеками, либо усиленно расширяли свои старые книгохранилища».

Перейдем к истории открытия книг Тацита.

Основные списки книг Тацита, так называемые Первый и Второй Медицейские, хранятся во Флоренции, в книгохранилище, среди директоров-устроителей которого и был сам Поджо. Списки, согласно скалигеровской хронологии, являются прототипами всех других древних списков Тацита.

Первое печатное издание Тацита было осуществлено в 1470 году со Второго Медицейского списка или с его копии, якобы хранившейся в Венеции, в библиотеке Святого Марка. «Но отсюда он исчез, а может быть, никогда в ней и не был».