Текст книги "Сказки для 21-й комнаты. Фантастические рассказы"

В свете звезды Новый Афон

Анечке

По дрожи в ногах моё сознание определило, что капсула сна уже «откинулась», сквозняк вентиляции защекотал мне пятки, и я проснулся. Я медленно раскрыл веки, и тяжёлый искусственный свет гирями рухнул на мои глаза.

Некоторое время я тупо смотрел вверх, в некогда стерильно-белое покрытие капсулы, и думал: «Где я? Это не похоже на мой дом! Что такое случилось? И где мама?». Постепенно я вспоминал, что всё это уже в прошлом. Постепенно, медленно-медленно, год за годом, всё восстанавливалось в памяти, как бы не было это грустно. Да, это не Питер, это не мой дом, не моя квартира, не общежитие и даже не та комнатка, что я снимал некогда со своей девушкой. Это снова тот же подсвеченный потолок, всё той же капсулы для сна, который я вижу, просыпаясь, уже несколько лет, и я всё не могу привыкнуть к этому. Мне пришлось пожертвовать Землёй, чтобы найти новую Землю… Тьфу! Каждый раз, когда я объясняю это самому себе, у меня ничего не выходит.

Выбрался из капсулы, размял спину, потряс поочередно всеми частями тела – руки, ноги, голову – и огляделся. Как и было запрограммировано, в очередное моё искусственное утро пела группа «Браво»: «Любите, девушки, простых романтиков, Отважных летчиков и моряков…”. Я сонно, весь почёсываясь, осмотрел центральную панель – цифры сквозь полузакрытые веки рассмотреть не получилось, но я увидел, что все датчики горят зелёным, а значит, сбоёв нет. Впрочем, если бы они и произошли, бортовой компьютер разбудил бы меня пораньше. Хотя эта штука, конечно, называется не «бортовой компьютер», но я уже и забыл? как именно, да и без разницы – главное, что эта штука работает.

Оглядев все до одной лампы и панели, я убедился, что пока я спал мой «Хаммурапи» верно двигался сквозь парсеки космической пустоты по назначенному курсу. Настроенный мною будильник продолжал петь песни древней-предревней группы, а я принялся за зарядку. Через некоторое время, когда я даже немного вспотел, принялся отжиматься, и вдруг, оттолкнувшись в очередной раз от пола, я оттолкнулся так сильно, что взлетел и, опешивший, повис в воздухе, посреди корабля. «Опять вырубилось притяжение!» – подумал я, и, словно ныряльщик, погрёб руками к центральному пульту.

– Ты мой драндулетик, ты мой маленький вредина…! – ласково обратился я к панели и, в частности, к самому кораблю и врезал, как смог в невесомости, по уже отбитой кулаком и поломанной части панели.

К сожалению, как-то, в нештатной ситуации, я в запале ударил по этой части основной панели запасной трубой, и с тех пор единственный способ взаимодействовать с ней – только удар кулаком. Просто под панелью находится пучок проводов, который из-за моей глупости теперь повреждён, и по-другому теперь по этим проводкам нужный сигнал никак не послать. После удара послышался странный звук, будто старый автомобиль заглох. Хотя я слышал подобное уже много раз, я всё равно испугался, что система выдаст какую-нибудь ошибку, или программа слетит, или вообще что-нибудь, действительно как в ржавой колымаге, заглохнет. Но всё обошлось. Удар, принятый консолью управленья за нужную команду, сработал как надо: корабль чуть тряхнуло, и я упал на пол. Я поднялся, осмотрел все данные на приборах – корабль продолжал двигаться по курсу.

– Дурак, – пропыхтел я и побрёл умываться.

Дезинфекция, рентген, душ и старая добрая чистка зубов допотопной зубной щёткой, словно обезьянка – прутиком.

– Выключить будильник! – крикнул я с полным ртом зубной пасты, заметив, что будильник продолжает петь.

– Этот город самый лучший город на Земле, – напевая, я вышел из душевых кабин – их в корабле по десять мужских и десять женских, впрочем, я ими всеми пользовался один.

Закрыв душ, я, в чём мама родила, пошёл к гардеробу, а из запертого душа послышалось шипение дезинфекции. Я нажал на еле приметную кнопку в стене, и из стены выдвинулся мой «гардероб» – штук двадцать-тридцать одинаковых униформ, очищенных и стерилизованных за «ночь» совершенно одинаковых комплектов. Кривляясь и хмыкая, я изобразил, будто выбираю, какой именно «костюм» надену сегодня. Всё-таки «определившись», я расчехлил один из пакетов – оттуда всё ещё несло хлоркой и мылом – и нарядился в свою стандартную форму.

– Зеркало! – крикнул я – отечественная техника не воспринимает тебя за человека, если на неё не наорать.

Передо мною возникла зеркальная голограмма, и я осмотрел свой внешний вид.

– Красавчик, – иронично подытожил я и отключил голограмму кликом пальца.

За эти… пять-шесть лет я приучился разговаривать сам с собой. А иначе просто никак в одиночку. Нет, вообще в систему встроен искусственный интеллект, но в отличие от западных «Jarvis» или «Gerty», наш «Иванушка» оказался и плохим помощником и плохим собеседником, тем более всё время выигрывал меня в «Эрудит», так что в тишине оказалось гораздо лучше.

Всё как всегда, несколько тысяч дней подряд – всё так же. Я устал. Я соскучился по Земле, по родной планете. Я соскучился по родному серому Петербургу. По семье. По друзьям. По моей любимой даче. Сейчас я бы всё отдал, чтобы собирать с бабушкой облепиху в саду, чтобы собирать колорадских жуков с картофельного поля и бросать их в ведёрко с бензином… Какой же я был тогда безрассудный. Ну с чего я взял, что выдержу всю эту космическую одиссею? Я помню, как плакали мои родные, а я, весь переполненный гордостью, что буду покорять космические пространства, убеждал их: «Да, меня не будет с вами много лет, но это того стоит! Я буду искать Новую Землю! Вы должны понять!». Они не понимали, и я теперь совсем не понимаю. Преодолеваю галактики, квазары, скопления звёзд разной степени развития… и ничего не понимаю.

Усевшись за основной пульт, я хрустнул пальцами, протёр глаза и, сделав пару махинаций пальцами в воздухе, запустил программу 3D-отображения карты. Когда-то давно – я уже и не помню, когда именно, – окончив Научно-исследовательский испытательный центр подготовки космонавтов имени Гагарина, я согласился на долгосрочное участие в экспериментальной научно-исследовательской программе под неприлично глупым названием «Searching for a New Life»… и умчался. Моя задача (как и многих других, мне подобных дурачков) – найти объект под кодовым названием «Первопланета». Не очень-то и кодовое название, да? Там ещё есть несколько дополнительных: «NewEarth», «Новоземля», «Титан», «Прометей» – суть ясна, да? Человечество ищет новое пристанище. Или просто ещё одно. Земля… или как теперь она называется у нас? Земля-1? Терра? В общем, Земля переполнена, и вся изрыта дырами чуть ли не до ядра. Вирус, под названием «люди» уже уничтожил один крохотный атом бытия и теперь хочет размножаться, а я – один из тысяч маленьких жгутиков, тянущихся во все стороны вселенной.

Не знаю, для чего я готовился быть космонавтом: с такой умной программой на корабле управлять им мог бы и школьник. Я здесь скорее выполняю функции охранника, или дворника – смотрю, чтобы всё было в порядке. В случае неполадок – жму нужные кнопки, и всё продолжает работать дальше. «День» (искусственный, конечно, симулируемый лишь для того, чтобы я не спятил от отсутствия дня и ночи) – мой корабль, «Хаммурапи», еле движется в очередной галактике, я считываю все данные и нажимаю кнопку «Двигаться к следующему объекту». «Ночь» – я сплю в защитной капсуле для сна, а корабль высчитывает по карте возможности максимального ускорения и делает моментальный скачок. «День» – я просыпаюсь и ознакомляюсь с описанием очередной галактики, сверяю данные… И так уже несколько лет. Я не жду сюрпризов от этой жизни. И… я вроде бы знаю, что выполняю великую благую цель, и что в космосе прячутся миллиарды нужных человечеству планет, и что есть где-то – обязательно! – инопланетная жизнь… вот только, боюсь, я раньше умру, чем достигну цели. Но я так хочу увидеть маму…! Я так хочу замёрзнуть и простыть под питерским дождём! А потом закутаться в плед, лежать на кровати и смотреть в серое окно, любимое серое окно, за которым любимый серый город…

– Итак… – я вгляделся в карту «звёздного неба» очередной галактики.

Галактика Змееносец-13… Названа так потому, что является тринадцатой идентичной по отношению к Змееносец-1 галактикой. Змееносец-1 находится недалеко от нашей, поэтому и назван более-менее благозвучно, а не как-нибудь наподобие «PXZR-878-9z». Я был в нескольких Змееносцах – им всем не повезло: каждая из этих галактик – это как будто проклятие целого рода – пережила какую-либо катастрофу, и ни жизни, ни пригодных для человечества планет там не оказалось. Объект интереса Змееносца-13 – вещала мне сводка – Possible Supernova – PSN2013Z второго типа, спектральный класс K, кодовое обозначение «Афон».

Миллиарды лет назад эта система имела две широкие двойные звезды – Афон и Новый Афон, вращавшиеся вокруг общего центра масс. Десять парных планет двигались вокруг двух звёзд этакой «восьмёркой», а не вокруг, как в нашей солнечной системе. Потом сверхновая Афон, будучи гораздо более старой звездой, нежели соответственно названная Новый Афон (не представляю, как уж так получилось – мало ли), коллапсировала, и её-то взрыв и зафиксировали наши спутники, и этот квадрат так же занесли в список на обследование. После взрыва одной из двух кратных звёзд, движение планет перестроилось – они, все десять, легли в одну плоскость, и движутся теперь по кругу вокруг звезды Новый Афон. История этой солнечной системы напоминает историю нашей, так что, почему бы здесь не зародиться новой Земле? По крайней мере, так всё высчитал компьютер, а теперь надо лично всё проверить и поставить очередную галочку в таблице.

Смотрю дальше: сверхдалёкая галактика Змееносец-13 (дополнительное наименование – Халкидика), Новоафонская планетная система… так… парсеки… отдалённость… десять планет… шесть экзопланет земного типа, четыре планеты-гиганта, кодовые обозначения: Ватопед, Хиландар, Кутлумуш, Ксиропотам, Зограф, Дохиар, Каракал, Ставроникита, Григориат, Эсфигмен. Тьфу! Они там с ума все посходили, что ли? Не устаю удивляться всем кодам, шифрам, обозначениям.

– Глубокий скан, – сипло шепчу я.

Встаю из-за рабочего места, шумно откашливаюсь и повторяю громче:

– Глубокий скан!

Слышу, что запускается нужная программа: грохот в моём «Хаммурапи» начинается такой, будто каждый болтик в нём просто необходимо задействовать для выполнения стандартных функций. Я уже привык называть корабль моим. Я не участвовал, естественно, в его проектировке и постройке, но – чёрт меня дери! – я с ним сжился. Я внутри этой моей любимой российской посудины уже много лет, а когда в неё врезались метеориты или внезапно выключалось притяжение, по-моему, я побился своей головой об каждый квадратный сантиметр корабля… Мы с ним через многое прошли. Главное – через скуку и одиночество. Да. Мы с ним уже довольно далеко от Земли. Как бы ни были совершенны наши технологии – сигнал с Земли до меня идёт около года, и, если я пошлю какое-либо сообщению штабу, они его тоже ой как не сразу получат. Меня ещё при подготовке программы предупреждали о подобных возможных проблемах, но я тогда «рвался в бой», и теперь – вот, я здесь.

Пока система сканировала химический состав планет и вообще всего, что тут есть, я побрёл в столовую, на ходу разминая успевшую затечь спину.

Однажды, давно, во время неисправностей, я в кромешной темноте и в невесомости, светя перед собой фонариком, оказался вынужден осматривать продовольственный склад, находящийся в задней части корабля. Я, конечно, видел его при подготовке к полёту, но он тогда был ещё пустой, а потом причин забираться туда не было – склад почему-то не приспособлен для пребывания там людей. В случае какой-нибудь тряски или, опять-таки, если отключится искусственное притяжение, существует большая вероятность быть размазанным по стенке одним из сотен огромных ящиков – уж больно ненадёжно они закреплены тросами, да и когда механизм вытаскивает и открывает очередной огромный ящик с едой, зачастую забывает вернуть его на место и закрыть. Но всё же один раз, во время сбоя системы, я туда забрался и был просто ошарашен количеством контейнеров, а, следовательно, провианта. Видимо, не зря на корабле столько душевых кабин. Скорее всего, и запас еды здесь был рассчитан на многолетнее пропитание от десяти до нескольких десятков человек экипажа. Мне кажется, что систему управления корабля кардинально переработали во время подготовки этой программы, и только ближе к её старту стало понятно, что такому умнице, как мой «Хаммурапи», экипаж не особо-то нужен. Хватило бы и дрессированного шимпанзе, чтобы нажимал нужную кнопку, если загорается красная лампочка.

Двери столовой плотно закрылись за моей спиной, послышалось шипение откачиваемого воздуха из шлюза перед входом. Ни в коем случае нельзя, чтобы крошки от еды или какие-нибудь жидкости вылетели при невесомости из столовой и потом попали куда-нибудь в маленькую щель в панелях. Поэтому столовая оборудована особенно, по сравнению с другими помещениями, более защищена.

Покопавшись в электронном меню, голограммой возникшим перед моим лицом, я выбрал себе плотный завтрак и пошёл к окошку доставки. Через минуту раздался сигнал, я открыл дверцу и взял поднос с едой. Две консервные банки (в одной – овощное рагу, в другой – харчо), пара маленьких пластинок, похожих на жевательную резинку (это сжатые кусочек бекона и хлеб) и два пакетика с серой и коричневой жижей (а это у нас – молоко и кофе). Осталось это всё приготовить: выпарить, залить кипятком. Это несложно и недолго. Уже через пару минут я сидел за столом и задумчиво уплетал свой завтрак, после готовки уже не умещавшийся на подносе. Жуя, я комментировал про себя всё, что происходит. Словно рассказывал это всё самому себе или как будто вёл очень дотошный личный дневник у себя в голове. О, это был бы очень скучный рассказ, но привычка выработалась – что поделать?

Исполнив весь стандартный утренний моцион, я стал думать, что делать дальше. Убрав за собой всё на кухне, я прошёл обратно через шлюз и двинулся шататься по коридорам «Хаммурапи» – как-никак осматривать корабль – это моя прямая обязанность. Конечно, создатели программы позаботились о том, чтобы на корабле было чем заняться в свободное от стандартных процедур время, но как-то мало позаботились, могли бы чуть ответственней подойти к этому вопросу. Всю библиотеку, состоящую в основном из школьной программы, я перечитал уже несколько раз, даже завёл цитатник, и от скуки написал пьесу про Пушкина, её, кстати, в случае контакта с инопланетянами нужно будет сразу удалить с компьютера, а то весь род людской опозорю. Есть несколько колод карт. Компьютерных игр в системе мало, и они все – лёгкие детские аркадки. А интернета у меня тут, ясен пень, нема. А настольный теннис, простите, с учётом, что я тут совсем один, это просто издевательство какое-то.

Пройдя несколько коридоров и осмотрев несколько пустующих кают, я подошёл к очередной панели и поводил пальцем по её стеклянной плоскости, чтобы запустить голограмму, как вдруг она загорелась ярко жёлтым, жёлтые же лампы выдвинулись с потолка и замигали, раздалась сирена, наподобие пожарной тревоги. Думаю, если бы в этот момент «Иванушка» был бы включен, то он бы просто спокойно сообщил мне, в чём суть дела, а я бы тут же мог отдать ему нужный приказ. Но, так как ИИ выключен, придётся скорее бежать к центральной консоли самому и поглядеть, что случилось. Впрочем, всякие внештатные ситуации и поломки уже не раз имели место, и потому я особо и не волновался, что случилось что-нибудь эдакое. Прикрыв по инерции уши ладонями, я не торопясь пошёл в центральный зал.

Вновь оказавшись за центральной консолью, я отключил сигнал и вгляделся в показания приборов. Кнопка «Результаты скана» горела жёлтым и пульсировала. Я нажал на неё и тут же оказался посреди раскрывшейся на весь зал управления трёхмерной голограммы планетной системы Новоафон в галактике Змееносец-13. Мне это было совершенно не нужно, да и неудобно. Я сократил движением пальцев голограмму до размеров теннисного мяча и откинул в сторону, чтобы не мешалась, но и не закрыл, на всякий случай. Сканирование определило, что одна из планет этой системы идентична Земле.