Книга: Осада церкви Святого Спаса - Горан Петрович

Тонко и красиво Петрович затрагивает и вопросы цензуры, государственной пропаганды и манипуляций со временем. В искривлённые окна жителей без устали вставляют сфабрикованные картинки, демонстрирующие славное прошлое и светлое будущее. С каждым днём наступления реальной реальности картинки всё больше теряют в цвете и актуальности, лепятся уже наспех, но упорно, создавая ту реальность, в которой кривизну окна запрещено измерять откосом правды.

Ты вроде бы смотришь на мир уже двадцать лет, но не заметил, что у нас последовательно заложены кирпичом все окна нынешнего времени. То окно, что смотрит в прошлое (разумеется, славное) или в будущее (пусть далекое, но, конечно же, светлое), распахнуто настежь. В то же время те окна, из которых можно было бы видеть настоящее – хоть ближайшее, хоть удаленное, – заложены кирпичом. А потом аккуратно оштукатурены. А под конец еще и побелены. И в голову не придет, что они здесь когда-то были. Нужно было скрыть истинный смысл. Или хотя бы переиначить все, что указывает на действительный порядок вещей. У других тоже так же или похоже. Разница только в том, насколько ловко прикрыты горизонты. Просто где-то все еще пользуются камнем или кирпичом, а где-то затемненным стеклом, и там люди на основе контуров полагают, что им все ясно…

Короче, хорошая книга. И грустная, конечно. Но на столько увлекающая и дающая столько смыслов, что можно перечитывать еще и еще. Как и другие книги Петровича.

Каждое сказанное слово имеет свою цену

и еще

Ничего не происодит на этом Свете и ничего по-настоящему не произойдет, если об этом когда-то раньше уже не было рассказано

В этом романе прекрасно все. Но первое и главное, чем он меня покорил - это его историчность. Если убрать весь магический реализм, то остается безумно интересная канва из сербской истории. Горан Петрович мастерски переплетает три реальных исторических события: четвертый крестовый поход, осада церкви Святого Спаса и война в Югославии. Большая часть героев - реально существовавшие люди. Но на страницах романа не менее реальны и ангелы, говорящие ветры, путешествия по снам и обещания, которые можно сложить в кошелек. При всем этом происходящее выглядит очень логичным, как бы парадоксально это ни звучало. И этим Петрович отличается для меня от Милорада Павича, с которым его невозможно не сравнивать, - Петровичу веришь. Веришь во все плащи из десяти тысяч перьев, во все сушеные тыквы, в продавцов временем и в хранителей повестей. А веришь потому, что за всем этим стоят реальные пороки и добродетели.

Роман наполнен меткими замечаниями о сути людей. Практически афоризмами. И это могло бы раздражать, если бы не потрясающая тонкость и неочевидность сказанного.

Войско, которое уверено в своем успехе, всегда будет отставать от войска, которое на успех только надеется.

Ты откладываешь книгу, обдумываешь и влюбляешься еще больше. То же самое можно сказать и о безумно красивой метафоричности очень страшных событий.

Общество по торговле годами Новой истории получало огромную прибыль. Тем более что взамен европейские партнеры хотели получить не деньги, а некоторые особые вещи, которые в Западных краях давно исчезли. На тех же самых разбухших судах, только теперь вверх по Дунаю, перевозили застольные песни и здравицы, отборные сновидения, заговоры против сглаза, узоры и орнаменты, змеиную чешую, умение сливать страх, в то время как собственная действительность чахла и повсюду расцветало чужое прошлое и будущее.

Чем ближе к концу, тем тяжелее становилось читать роман. Именно из-за так понравившейся мне историчности: понятно, что храм разрушат, что НАТО скинет бомбы на Белград, и только в самом начале XIII века все закончится хорошо. По ходу увеличения минорности текста забавной игрой оставалось сопоставление смысла каждой части с ее названием. Роман разделен на девять книг, каждая из которых названа в честь одного из чинов ангельской иерархии. Я такие детали безумно люблю. И здесь за красивой игрушкой скрылась действительно глубокая вещь.

Роман болезненно заканчивается. Но все-таки с нотой надежды, которую я смогла принять далеко не сразу. Хочется верить, что еще родится тот человек, который расскажет повесть, направленную против деспотичной власти.

Но чтобы понять и принять этот роман, не слишком большой по объему, надо четко определить, что это исторический роман о реально происшедших событиях в конце 13 века на территории нынешней Сербии. А конкретно, как следует из названия, об осаде и гибели церкви святого Спаса в Жиче.

Но это же Петрович. Он просто исторический роман написать не может. Поэтому рядом с реальными историческими лицами и географическими позициями в романе живут и представители сербских мифов, и выдуманные герои, и размытая грань между снами и бодрствованием, и перемещения во времени. Магический реализм, — и этим все сказано.

Роман состоит из девяти книг, которые в свою очередь делятся на главы, именуемые автором Днями. Всего их 40. Понятие «День» тут, конечно, условно. Это совершенно не значит, что рамки одной главы ограничены одним днем. Впрочем, в романе Петровича все условно. И вместе с тем — правдиво.

Если с сюжетом, посвященном монастырю Жича, его осаде и разрушении, еще разобраться можно, то условно вторая часть романа, посвященная современности, требует еще большого напряжения. Главным героем этой истории в истории является Богдан, молодой парень, живущий в Белграде, столице современной Сербии. Ох, и не прост же этот Богдан!

Вся сказочная жизнь Богдана с его тайной рождения, фантастической любовью, изучением птиц и поисками идеальных окон оборвалась в момент бомбардировки самолетами НАТО Белграда в 1999 года. И вот вам связь с историей монастыря Жича.

И эта последняя история Богдана самая страшная. Потому что так страшно как во время войны не бывает ни в одной сказки.

Роман Горана Петровича «Осада церкви Святого Спаса» дочитан. Не скажу, что это было легкое, а тем более развлекательное, чтение. Какое развлечение может быть в войне? Пусть война эта проходила в далеком 13 веке, пусть и в дни, о которых мы помним. Пусть в старинном монастыре, пусть в прекрасном Константинополе, пусть в столице государства посреди Европы.

Но читать и такое надо. Тем более написанное Гораном Петровичем. С его уникальным слогом, с его невообразимыми метафорами, с его любовью к родной сербской земле.

«Осада церкви Святого Спаса» для меня определенно не проходная книга, которую прочитал, пусть и ужаснулся и забыл. Она надолго останется со мной.

Я не могу сказать, что она мне настолько не понравилась, что я не смогла дочитать, нет. Тут более сложные взаимоотношения, как у кролика и гнилой морковки. Вроде, морковка, а есть ее крайне не хочется. Даже в условиях голодухи.

Горан Петрович - отличный писатель, он использует крайне интересные обороты, мне очень нравится сила его слога, то, как он использует ассоциации и вовлекает читателей в свой мир. Только из-за этого я до последнего пыталась книгу прочитать - всегда появлялась улыбочка на лице от очередного интересного оборота, сравнения, метафоры. Очень здорово написано, правда, я советовала бы почитать только из-за этого.

История издалека тоже очень интересная, и эта магия, которая пока не была описана в книгах, которые я читала, совершенно другая, своя, странноватые и в то же время такая классная, что опять же хочется знать, что будет дальше и к чему приведет. Все персонажи со временем переплетаются, о них интересно узнавать, их интересно слушать, понимать, представлять.

Что именно меня смутило, и почему я не смогла заставить себя дочитать - жуткая затянутость сюжета, длинные повествования, которые очень мало дают по факту. А события так переплетены, что в итоге сам путаешься в происходящем. Мне было дико интересно и дико скучно одновременно. Да, скучно, муторно, неуютно, эта книга дарила мне больше негатива, чем радости, а читать параллельно с чем-то я не люблю. В итоге все равно с марта по, вот, декабрь, я не взяла в руки другую книгу и не смогла прочитать эту. Причем прочла я всё-таки прилично.

В общем, кому интересны обороты, новая магия, свой индивидуальный, интересный, другой мир - попробуйте прочитать, возможно, вам зайдет.

В книге Горана Петровича реальность настолько переплетена с фантазией и так щедро сдобрена метафорами, иллюзиями, кривыми и прямыми зеркалами, что вскоре в глазах начинает двоиться и начинается морская болезнь. Кружево повествования, что идет нить за нитью безумно красиво, плавно, поэтично, но ключевое слово здесь безумно.

Лично я из-за обилия метафор и полета фантазии автора так и не смогла оценить эту книгу. Те реальные события, осада, попытки монахов спасти и защитить свою церковь, веру все это так крепко сплетено с иллюзиями, что становится больно не только глазам, но и мозгу. Мне не хватило приземленности, основательности, все в книге парит, как и спасающаяся церковь. Моему разуму это не доступно, даже при всем обилии фантазии, как я считала.

Если вы любите магический реализм, с тонкими гранями реальности, которая парит в тумане с иллюзорным, если вы способны разглядеть в тонкой паутинке симметрию узора, то вам понравится. Мне увы - нет.

Так и не решила советовать или нет. Она должна лечь на настроение, желание распутывать эту паутину из сна и яви и спокойное отношение к прыгающему сюжету. У меня этого не было, поэтому чтение давалось тяжело. Но кружевом из слов, конечно, восхищаюсь!

"Для каждого слова есть свое перо. Например, слово «небо» пишут легким касанием летного пера взрослого ястреба, а «трава» – пером с брюшка скворца, «море» – пером альбатроса, некоторые книги написаны пером болтливой гаги, а чтобы описать ваш черный костюм, нужно писать с сильным нажимом пером из хвоста крупной галки"

Ты ошибаешься, ценность окна не в том, из чего и насколько мастерски оно сделано, а в том, что через него видно.

Картины времени общим планом Лучшим, наверное, качеством повествования есть подбор формы в описаниях чего-либо. Читая их создаётся стойкое ощущение, что материальные вещи подменили намеками и смыслом вещей сугубо нематериальных. И от этого текст наполняется такими необычными словесными оборотами, что превращается в некоторую головоломку аллегорий. Отдельным достоинством, для меня несомненным, является богатство речи, а если точнее слов времени. Ну где синий, а где лазурь или индиго. Вроде бы и разница небольшая, но читать приятней, и атмосферу передаёт лучше. Речь при этом не теряет своей простоты восприятия и книга читается легко. Я бы даже сказала - захватывает.

Напрасно. Тот, чьей обязанностью в походах были казни, тут же двинулся от воина до воина, поднося к каждому пустой открытый мешок. И каждый, независимо от высоты своего положения, обязан был сдать все, что ему было известно о несчастных. Все. До последнего звука. Включая то, кем были их родители, какого цвета у них глаза, имеются ли родинки, над чем они смеялись на привале в лесу, что и где им снилось, кто в Видине ждет их возвращения… Наложницы из носилок добавили кое-что об их мужской силе, любовном трепете, даже вздохах. Собрали все. Совсем все. А сверху положили и сами их голые имена. Теперь больше никто не имел права упомянуть о них ни звуком. После того как палач собрал в мешок все, что можно было сказать об осужденных, он набил туда веток и сухих листьев. Потом искрой подпалил трут и тоже сунул его в мешок. Еще влажное от соприкосновения с губами содержимое мешка сначала голубовато тлело. Казалось, писклявым шипением и потрескиванием оно продолжало беспомощно сопротивляться даже тогда, когда огонь стал разгораться. Наконец все вспыхнуло ярким пламенем, после чего и последнее упоминание о злосчастных превратилось в пригоршню молчания. Это и было оно. Это было «ничто».

Время скачет как бешеный конь, пространство, как сошедшая с ума птица. И не даётся никакой подсказки: "А какой нынче год? Какой век на дворе?" Не так уж я и хорошо помню средние века, чтобы разбирался откуда там у кого ноги растут. Не знаю, относится ли это к полюсам или к минусам, но иногда просто сложнее ориентировался в происходящем. Но уж точно мне нравится то, что Петрович не даёт заскучать, расслабить внимание. Картина в деталях Здесь, кажется, все переплелось, и, кажется, все дороги запутались. Я не могу выделить кого-то одного из персонажей. И не потому, что они мне не запомнились, не потому, что их много. Просто каждый из них как бы часть целого, часть рассказа, инструмент повествования. Есть и ключевые, без которых и не было бы всей этой истории, есть и ходячие аллегории, реальность которых не абсолютна. А есть те, кто появляется мельком, поворачивает направление на невообразимый угол и исчезает в общей канве. Но больше всего мне нравится описания их черт, их сути, то как переплавляются черты характера, духовные качества в нечто материальное в их облике. Полотно и изнанка Несколько времен, реальные исторические события. И не помню я никого, кто бы так интересно мне о них рассказывал. Я конечно не проверяю правдивость каждого написанного слова, да и в большей степени, я считаю, это обязанность автора, раз он взялся писать на историческую тему. Но это же не исторический роман в прямом смысле этого слова. Да и книга то совсем не об этом, в ней то основную роль играет духовное. Это как ненавязчивые наставления, тихие, в пол голоса, но тем не менее ясные и понятные.