Текст книги "Абсолютная Энциклопедия. Том 1"

Глава 6

Гостевой Приют на Станции Хола оказался просто специальным бараком для тех, кто не работает в местных компаниях или офисах. С некоторой досадой Хэл узнал, что мог поселиться здесь с самого начала, поскольку, имея кредит, был в состоянии платить за свое проживание. Зона ожидания предназначалась только для ищущих работу новичков или для повторно нанимающихся бывших шахтеров, не имеющих кредита у компании. Все в зоне, включая пиво в столовой, было бесплатным. Это относилось и к пакету с едой, стоимость которого Дженнисон записал ему в кредит. Короче говоря, зона ожидания служила пристанищем для местной разновидности неимущих или для тех, у кого не было иного выбора. Как, например, у него.

– Послушай, черт побери, а тебе не пришло в голову узнать у того чиновника на Станции Хола, что ты можешь здесь купить? – спросил Сосиэтр, когда они сидели за поздним ужином в чистой, уютной столовой Гостевого Приюта.

– Нет, – ответил Хэл. – Я думал, он сам сообщит мне все необходимые сведения. Наверное, это было глупо.

– Конечно, – кивнул головой Сосиэтр. – Ты действительно вел себя как глупец. Как самый глупый двадцатилетний глупец из тех, кого мне доводилось встречать.

Хэл, занятый разрезанием куска жареного мяса, бросил на Сосиэтра быстрый взгляд. Но если у того на лице и мелькнула усмешка, заметить ее Хэл не успел.

Покончив с едой, Хэл отодвинул тарелку в сторону. Сосиэтр, завершивший свой более скромный ужин гораздо раньше и сидевший теперь с чашкой кофе местного производства, внимательно наблюдал за ним.

– Сост, а что будет после того, как я явлюсь на перекличку за получением наряда на работу?

Хэл обратился к Сосиэтру так, как тот попросил называть его впредь, пояснив, что при обращении к нему предпочитает слышать такую урезанную версию своей фамилии, правильно произнести которую полностью мало кому удается, а свое имя – Ганс – он не очень любит.

На этот раз усмешка Соста не ускользнула от его взгляда.

– Так ты теперь понял, что иногда стоит задавать вопросы?

– Теперь понял, – ответил Хэл.

Сост кивнул.

– Хорошо. – Он отхлебнул глоток из чашки и снова поставил ее на стол. – Ты придешь туда завтра утром, перед офисом соберутся все, кто будет в состоянии держаться на ногах. Агент начнет выкликать вас по списку. Тех, чьих фамилий в нем не окажется, отправит обратно, а между оставшимися распределит наряды на основе заявок, поступивших к нему после вчерашней утренней переклички. Вот и все.

– А что дальше? Что будет, если я получу наряд на работу?

– Тогда тебе выдадут проездные документы с инструкциями, а также билеты в счет твоего будущего заработка, и ты отправишься в ту компанию, которая нуждается в пополнении рабочей силы.

– А после того как я окажусь там?

– Тебя зачислят в бригаду одной из смен при условии, что бригадир не откажется взять тебя. Если же это случится, начнется твое скитание из одной бригады в другую, пока не найдется такая, которой ты покажешься подходящим.

– Что, если никто не захочет взять меня?

– Тебя? – Сост пристально взглянул на него. – Это маловероятно. Однако в этом случае компания выплатит тебе недельный заработок и отправит тебя в ближайшую зону ожидания. И для тебя все начнется сначала.

Он поднялся, чтобы налить себе еще чашку кофе из настенного автомата, и снова сел за столик напротив Хэла.

– Сост, а что наводит тебя на мысль, что мне нет двадцати лет? – поинтересовался Хэл.

Сост задержал на нем пристальный взгляд.

– Ты хочешь знать, на что тебе следует обратить внимание? – спросил он после паузы. – Я скажу. Прежде всего старайся больше молчать. Конечно, голос у тебя установился лет пять тому назад, я знаю, но каждый раз, когда ты хочешь что-нибудь сказать, ты говоришь как ребенок. Черт возьми, да ты и мыслишь как ребенок! Поэтому, если можешь, лучше молчи.

Хэл кивнул:

– Хорошо, я буду молчать.

– И не торопись, – продолжал Сост. – Не заводи разговор с первым встречным, словно это твой старый приятель. Я не имею в виду, что нужно ко всем относиться с подозрением. Просто держись несколько сдержаннее. Чуточку выжидай. И еще: не суетись, не делай столько ненужных движений. Потом, когда ты станешь немного постарше, у тебя уже не будет такого избытка энергии. Когда ты сидишь, то сиди спокойно. Но самое главное – следи за своим языком. Возьми за правило пользоваться им как можно меньше.

– Сам-то ты говоришь довольно много, – заметил Хэл.

– Ну вот, оно самое! – оживился Сост. – Сейчас ты сказал именно то, что должен был бы сказать на твоем месте любой малыш. И сказал совершенно не к месту. Разве имеет для тебя значение, что делаю я? А что касается моих разговоров, то я всегда знаю, что говорю. Я могу болтать языком целый день и не сказать ни слова о том, о чем, на мой взгляд, говорить не следует. А ты, стоит тебе только открыть рот, тут же выкладываешь все, что можешь.

– Верно, – согласился Хэл.

– Так-то лучше, – примирительно произнес Сост. – Ну а какие у тебя планы на завтра?

– Смотреть и ждать, – ответил Хэл.

– Правильное намерение, – одобрил Сост. – Ты понемногу учишься. Но я имел в виду тех типов, там, в зоне ожидания. Как ты будешь вести себя с ними?

Хэл пожал плечами.

– А это еще лучше. У тебя получится. – Сост встал из-за стола. – Ты растешь, взрослеешь. И ты знаешь, что следующий день непременно наступит. А я старею. Это еще одно различие между нами. Не забывай об этом.

После того как Сост ушел, Хэл посидел за столом еще некоторое время, наслаждаясь чистотой, аппетитными запахами и своим уединением в столовой, где он остался теперь в полном одиночестве. Затем он отправился в предоставленную ему уютную комнату, в которой мог позволить себе остановиться благодаря имеющемуся у него кредиту, запер за собой дверь и лег в постель.

Ему показалось, что стук в дверь разбудил его сразу же, как только он закрыл глаза. Он встал, отпер дверь и открыл ее. За ней стоял Сост, полностью одетый и явно ожидавший его.

– Который час? – спросил Хэл сиплым со сна голосом.

– Половина восьмого, – ответил Сост. – Разве ты не хочешь позавтракать?

Они позавтракали в той же столовой, и Сост отвез его в зону ожидания.

– Я подожду, – сказал Сост, останавливая грузовик, когда они ровно в половине девятого подъехали к офису. – Ты, конечно, должен получить сегодня наряд на работу. Но если вдруг ты его не получишь, я смогу подвезти тебя обратно к Гостевому Приюту, прежде чем отправлюсь по своим делам.

Хэл хотел было выйти из машины, чтобы присоединиться к людям, толпящимся у входа в офис.

– Сиди спокойно, – негромко прошипел Сост. – Какого черта, тебе что, не будет слышно отсюда? Что я говорил тебе вчера вечером насчет твоей суетливости?

Хэл снова устроился на своем сиденье в грузовике. Он молча сидел рядом с Состом и ждал появления Дженнисона, так же как и те, кто стоял у двери офиса. У него было время присмотреться к этим людям, и он понял, что ищет глазами человека, напавшего на него вчера в клетке. Но долговязого субъекта с узким, заостренным книзу лицом не было видно. Хэл подумал, что, наверное, его травмы оказались достаточно серьезными. От этой мысли у него по спине пробежал холодок, но, помня, о чем говорил ему Сост накануне вечером, Хэл не стал делиться с ним своими опасениями.

Он опять сделал движение, чтобы сойти вниз.

– Я же сказал: сиди спокойно, – вполголоса проворчал Сост.

– Мне надо забрать свою сумку, – пояснил Хэл. – Если она еще там.

– После.

Хэл опустился на сиденье и снова стал искать в толпе знакомые лица. Он увидел любителя резьбы по металлу, но не был уверен, что узнал кого-либо из остальных обитателей клетки. Постепенно он понял, что все в толпе избегают его взгляда. А резчик даже отвернулся, когда заметил, что Хэл рассматривает его.

Для проверки своего наблюдения Хэл выбрал из толпы человека, которого он наверняка прежде никогда не видел, и стал смотреть только на него. Человек сперва, видимо случайно, отвернулся от Хэла, продолжающего следить за ним; затем, словно чувствуя на себе пристальный взгляд, протиснулся между людьми и скрылся за спинами тех, кто был выше него. Прячась за ними как за укрытием, он стал пробираться в самую гущу толпы.

Было уже почти без четверти девять, когда наконец открылась дверь и появился Дженнисон с листком распечатки в руке. Ни на кого не глядя, он начал зачитывать фамилии. Хэл оказался в списке третьим. Закончив читать, Дженнисон поднял голову, увидел грузовик и сидящих в нем Соста и Хэла.

– Сост! – крикнул он и помахал рукой. Сост помахал в ответ. Дженнисон повернулся и ушел обратно в офис.

– Ты его знаешь? – спросил Хэл.

– Нет, – ответил Сост. – Но похоже, он знает меня. Впрочем, меня знают многие.

Толпа перед офисом стала редеть и распадаться на две части. Те, кому в этот раз не повезло, потянулись в свои клетки или в бар, а те, чьи фамилии Дженнисон выкликнул, собирались кучкой у входа в офис.

– Торопиться не надо, – заметил Сост, когда Хэл снова начал выбираться из грузовика. – Пусть, другие войдут туда первыми. А для тебя сейчас самое время пойти и забрать свою сумку.

– Если она все еще там, – мрачно отозвался Хэл.

Сост рассмеялся в ответ.

Хэл вышел из машины и, невольно напрягшись, подошел к людям, все еще толпящимся перед офисом. Они предупредительно расступились, давая ему пройти, при этом никто из них не смотрел на него прямо. Коридор между рядами клеток позади них пустовал, так же как и сами клетки, если не считать видневшихся в некоторых из них неподвижно лежащих на койках тел. Он подошел к облюбованной им накануне клетке, вошел внутрь и глянул на койку, которую собирался занять.

Сумка была на месте, она находилась именно там, где он ее оставил. Он забрал ее и отправился обратно к грузовику. У дверей офиса все еще стояло несколько претендентов на получение нарядов, и, когда он проходил мимо, из дверей вышел очередной из них и вошел следующий. Хэл забрался обратно в грузовик.

– Все в порядке, сумка оказалась на месте, – сообщил он. – Даже не верится.

Сост негромко усмехнулся:

– Да кто бы ее взял?

Хэл вопросительно посмотрел на Соста. Однако, следуя принятому им новому правилу – говорить как можно меньше, он, вместо того чтобы спрашивать, что тот имеет в виду, молча ждал, полагая, что либо Сост сам ему пояснит, прежде чем они расстанутся, либо ответ выплывет как-нибудь сам собой.

Хэл снова уютно устроился на сиденье рядом с Состом и подождал, пока из офиса вышел последний человек, затем сошел с грузовика и направился к офису. Не постучав, он открыл дверь и вошел внутрь. Дженнисон все в той же позе сидел на прежнем месте за своим столом. Но на этот раз он поднялся на ноги и, улыбаясь, подошел к барьеру, отгораживающему его стол от входа.

– Вот твой наряд на работу и все остальные документы, – сказал Дженнисон, протягивая их Хэлу. – Тебя нанимает шахта Яу Ди горнорудной компании Темплар. Туда два часа езды по транспортному туннелю. Я выписал тебе хороший наряд.

Секунду-другую Хэл стоял молча. При первой встрече Дженнисон ему не понравился. Сейчас он не нравился ему еще больше, и Хэл не сомневался, что нарочитое великодушие и дружелюбие Дженнисона объясняется тем, что тот ждет какой-то встречной услуги с его стороны. Надо лишь попытаться выяснить, какого рода должна быть услуга. «Подобные ситуации, – поведал ему однажды Уолтер, – всегда приводят к переговорам о какой-либо сделке. И первое условие успешности такой сделки – вынудить партнера сделать свое предложение первым».

– Вчера вечером вы записали на мой счет стоимость пакета с едой, – произнес Хэл, забирая свои бумаги.

– Да, верно, записал. – Дженнисон перегнулся через барьер, продолжая улыбаться. – Конечно, я не должен был этого делать. Знай я тебя немного лучше, так бы не поступил. Но на подобной работе, как эта, ухватываешь то, что можешь. Больше этого не повторится. Но запись уже попала в центральную бухгалтерию, и теперь было бы довольно затруднительно аннулировать ее, не доставляя хлопот бухгалтерам в управлении. Я же держусь на плаву благодаря тому, что умею ладить с людьми. Послушай, я сделал тебе доброе дело, оформив наряд на эту шахту. Если сомневаешься – спроси своего приятеля Соста. Почему бы и тебе не отплатить мне тем же? Забудь про этот небольшой вычет из твоего кредита. Возможно, когда-нибудь мы с тобой немного займемся торговлей, и я сброшу эту сумму со стоимости товара.

– Но возможно, мы не станем заниматься никакой торговлей, – сказал Хэл.

Дженнисон рассмеялся:

– На Коби все торгуют со всеми. Я говорю тебе, спроси Соста.

– Возможно, я не такой, как все, – парировал Хэл. Он говорил первые пришедшие в голову слова, но его сознание, находящееся в состоянии наивысшей бдительности, вдруг зафиксировало, что последний ответ вызвал у Дженнисона тревожную реакцию. Конечно, этот ответ Дженнисон мог воспринять и как угрозу… Хэл вдруг вспомнил, что находится здесь, на Коби, так как вынужден скрываться, и понял, что, излишне подчеркивая свое отличие от других, может навлечь на себя опасность. Поэтому он быстро добавил:

– Во всяком случае, я не думаю, что снова попаду сюда.

– Такая возможность всегда остается, – ответил Дженнисон. – Правда, сейчас я и сам не знаю, что может послужить поводом для нашего следующего разговора, но считаю, полезно придерживаться правила: со всеми расставаться по-дружески. Согласен?

– Я не завожу друзей так легко.

На лице Дженнисона мелькнула тень раздражения.

– Я только хочу сказать, что, возможно, когда-нибудь я смогу сделать тебе какое-то доброе дело, – пояснил он. – Например, если у тебя все же появится желание заняться коммерцией вместе со мной. И тогда дела у нас пойдут гораздо лучше, если мы уже теперь станем относиться друг к другу если не по-дружески, то по крайней мере доброжелательно.

Хэл внимательно наблюдал за Дженнисоном. Тот казался искренним. Так ли это, Хэл мог проверить с помощью Соста, но у него начало возникать сильное подозрение, что у Дженнисона имеется запас некоего товара особого рода, а происшедшие здесь события навели его на мысль, что он сможет когда-нибудь продать этот товар Хэлу. И сейчас он заблаговременно готовит пути к этой будущей сделке.

Хэл аккуратно спрятал полученные бумаги во внутренний карман куртки.

– Что с тем человеком, который бросился на меня вчера вечером? – поинтересовался Хэл.

– А кто он? – Дженнисон поднял брови, повернулся и пробежал глазами распечатку списка, содержащего, как показалось Хэлу, перечень фамилий. – Кеф? Да, это Кеф. С ним все в порядке. Он в лазарете. Легкое сотрясение мозга; вероятно, снова появится здесь через день-два. Правда, говорят, что его могут задержать из-за психиатрии.

Хэл повернулся к двери и вышел. Ему пришлось приложить большое усилие, чтобы преодолеть привычку всех предыдущих лет и уходя не попрощаться. Но он сумел побороть себя.

Снаружи, перед офисом, уже не было ни души, зато в зале с баром, судя по всему, жизнь снова кипела ключом. Хэл не задерживаясь прошел мимо него и направился к грузовику, где его ждал Сост.

– Что здесь означает слово «психиатрия»? – спросил Хэл, усаживаясь на сиденье.

– Проверка умственных способностей. Для ненормальных. – Сост повернулся к нему. – Ну, куда тебя направляют?

– На шахту Яу Ди, – ответил Хэл. – Похоже, Дженнисон считает, что оказал мне этим большую услугу.

Сост коротко присвистнул.

– Может, и так, – сказал он. – Это хорошая шахта. Там честное руководство. Хорошие бригадиры. Или, по крайней мере, были хорошие в то время, когда я получил последнюю информацию оттуда.

Включив подачу воздуха в сопла, Сост оторвал грузовик от земли и развернул его назад, в сторону Станции Хола.

– Кто такие бригадиры? – спросил Хэл.

– В бригаде от шести до десяти человек. Один из них руководит всеми остальными. Тебе нужен транспортный туннель. Я тебя подброшу.

– Ты хочешь сказать, что люди в шахте работают бригадами?

Сост кивнул.

– Что произойдет со мной, когда я попаду туда? Меня включат в бригаду, и я сразу же спущусь в шахту и начну работать? Или сначала необходимо пройти какой-то курс обучения?

– Тому, что нужно, тебя научит бригадир. Это и будет вся твоя учеба, – ответил Сост. – Но в бригаде ты можешь оказаться не сразу. Как я уже говорил, бригадир имеет право не взять тебя, если не захочет. Хотя обычно так поступают не часто. Капризный бригадир рискует очень быстро вывести из терпения начальство. Скорее всего, ты отправишься вниз, в шахту, на следующий день после прибытия, но может случиться и так, что тебе предложат переодеться, дадут в руки резак и прямо из конторы по найму проводят в клеть.

– Клеть? Это что-нибудь вроде тех загородок в зоне ожидания?

– Нет. Это такое устройство, на котором спускаются в шахту и поднимаются из нее. Разновидность подъемника. Кстати, тебе, как новичку в бригаде, возможно, придется на первых порах быть на подхвате, помогать остальным членам бригады и выполнять их поручения.

– Понятно, – сказал Хэл. Он продолжал задавать все новые и новые вопросы, до тех пор пока Сост не высадил его на платформе транспортного туннеля.

– Теперь ты должен действовать так, как сказано в твоих проездных документах, – напомнил он на прощание. – А мне пора на работу. Пока!

Он круто развернул грузовик и повел его прочь от платформы.

– Подожди! – закричал Хэл ему вдогонку. – Когда мы снова увидимся? Как мне найти тебя?

– Просто спроси кого-нибудь! – не повернув головы, прокричал в ответ Сост. На мгновение он поднял вверх руку, посылая Хэлу прощальный привет, и, завернув за угол, скрылся из глаз.

Минут через двадцать подошел поезд, и Хэл сел в него. Шахта, на которую его направили, находилась южнее Станции Хола, примерно посредине между нею и космическим портом, так что Хэлу предстояло проехать расстояние, составляющее около половины проделанного им ранее пути, но только в обратном направлении. В вагоне, где он находился, было всего несколько пассажиров, никто из них не стремился к общению, и это освобождало его от необходимости пресекать попытки вступить с ним в разговор. Хэл получил возможность спокойно посидеть и поразмышлять, и он воспользовался ею.

Он испытывал ощущение какой-то внутренней опустошенности и одиночества. Опять он встретил человека, который ему понравился, и опять их пути разошлись. Правда, на этот раз у него остались советы Соста. Хотя следовать им было нелегко. Хэл никогда не думал о себе как о человеке излишне подвижном и чрезмерно разговорчивом. Наоборот, он считал себя скорее слишком спокойным и чересчур молчаливым. Но если Сост обратил внимание на его суетливость и болтливость, значит, он действительно совершает много лишних движений и говорит больше, чем нужно. Иначе это не бросилось бы в глаза такому умудренному жизненным опытом человеку.

Но сам по себе совет – это не живой собеседник. Хэл вдруг подумал, что, может, такова его судьба – окончить свои дни во Вселенной в полном одиночестве. Вполне вероятно, теперь, когда его жизнь так круто изменилась и пошла по совершенно иному руслу, все, что произошло с ним в последнее время, было абсолютно нормально. Если же он хочет стать недосягаемым для Иных, которые, возможно, уже ведут его поиски, ему, по-видимому, не следует подвергать себя риску и заводить друзей. Его воспитатели, и в частности Уолтер, учили его сразу же устанавливать контакты со всеми находящимися вокруг людьми. А теперь он должен взять за правило не только не стремиться искать себе друзей, но и уклоняться от предложений чтобы с чьей-либо стороны.

Чтобы оградить себя от попыток окружающих сблизиться с ним, ему следовало превратиться в нелюдимого, замкнутого человека. Призраки Уолтера, Малахии и Авдия правы. Его главная задача теперь должна состоять в том, чтобы любыми способами сохранить свою жизнь до тех пор, пока он не станет достаточно взрослым и достаточно сильным, чтобы защитить себя от Блейза Аренса и Данно.

Во всяком случае, какой бы способ для своего выживания Хэл ни избрал, одно было совершенно ясно: впредь он не может позволить, чтобы касающиеся его события происходили сами собой. Следует направлять течение собственной жизни так, как он считает нужным. Полагаться на волю случая и других людей больше нельзя, иначе все грозит закончиться катастрофой. Правда, он совершенно не представлял себе, каким образом станет осуществлять такое управление, но понимал, что должен найти нужные для этого способы.

И на гребне нахлынувшей на него волны печали и чувства одиночества к нему пришло понимание, что взрослым он сможет считать себя только тогда, когда усвоит необходимость делать то, чего прежде никогда не делал, даже если он не имеет ни малейшего представления об этом, и к тому же нести всю ответственность за последствия, потому что больше нет ни одного человека, которому можно было бы раскрыть смысл этих действий. Он подумал, что должен уподобиться боевому кораблю, никому не принадлежащему и объявляющему боевую тревогу всякий раз, когда к нему осмелится приблизиться другой корабль.

Но он должен сделать это. Сидя в мягком кресле, ощущая легкую, убаюкивающую вибрацию вагона, мчащегося по бесконечным туннелям каменной оболочки Коби, он постепенно погружался в дремоту, продолжая мысленно повторять, что должен найти способ осуществить все задуманное, должен…

Он проснулся незадолго до прибытия на нужную ему станцию и, когда поезд, плавно притормозив, остановился, уже чувствовал себя достаточно бодро. Поднявшись с кресла, он вышел из вагона на платформу и направился на станцию, в ту ее часть, где, как и на Станции Хола, за одним из нескольких поставленных рядом столов сидел представитель конторы по найму.

– Документы, – сказал чиновник подошедшему Хэлу, привычно вытянув вперед руку.

Однако Хэл не торопился доставать документы. Вместо этого он спросил:

– Где находится Гостевой Приют?

Рука чиновника медленно опустилась на стол. Он несколько секунд в недоумении смотрел на Хэла.

– Гостевой Приют? – заговорил он наконец. – За задней дверью, через две улицы направо. Там будет вывеска.

Хэл повернулся и пошел к двери, чувствуя, как озадаченный чиновник смотрит ему вслед. Он не мог знать, кем был Хэл – вновь принятым на работу по контракту или кем-то еще. А выяснить это у него не хватило решимости. Совет Соста действовал неплохо.

Разыскав Гостевой Приют, Хэл вошел в холл, как две капли воды похожий на холл Приюта-Станции Хола. Только здесь за конторкой администратора он увидел не пожилого мужчину, как там, а невысокую молодую женщину. У нее было приветливое овальное лицо и каштановые волосы. Хэл поставил на пол сумку и передал ей для регистрации выданные ему документы о приеме на работу вместе со своими кредитными картами.

– Меня наняли на шахту Яу Ди, – сообщил он. – Если это не очень близко, как я мог бы добраться туда?

– Вы, наверное, не захотите ждать, пока на терминале соберутся все новые работники, чтобы затем отправиться на шахту транспортом компании вместе с ними? – спросила она. – Думаю, что не захотите. Вас будут распределять по бригадам дневной смены, значит, начнут они эту процедуру не раньше чем вечером, после обеда. Так что до тех пор вы можете уютно отдохнуть здесь, у нас, а потом вас за весьма умеренную плату отвезет туда наш дежурный механик.

– Спасибо, – от души поблагодарил Хэл администратора и тут же разозлился на себя за то, что не сдержался и предстал перед ней слишком разговорчивым и общительным. Вхождение в непривычный образ давалось нелегко.

Позже дежурный механик – им оказалась совсем молоденькая девушка – отвезла его на шахту, основная территория которой представляла собой весьма обширное помещение. В сущности, это была огромная пещера, где размещались надшахтное здание и ряд других сооружений, в том числе офисы и жилой барак, построенные из материала, напоминающего бетон.

Вес эти строения, название и назначение которых ему сообщила девушка-механик, располагались по трем сторонам открытой площадки, выполнявшей функции то ли зоны отдыха, то ли сортировочного двора; здесь собралось уже довольно много народу.

– Похоже, сейчас начнут распределять, – сказала девушка, когда Хэл выходил из маленького служебного грузовичка, в котором они приехали сюда. – Видите, вон там сбоку, слева, стоят шестеро? Это такие же вновь принятые, как и вы.

Хэл взял сумку и пошел к толпе стоящих в ожидании шахтеров, среди которых он не заметил ни одной женщины. Подойдя ближе, он увидел, как некоторые из них оборачивались, чтобы посмотреть на него, но не придал этому значения и направился прямиком к стоящим в стороне шестерым новобранцам, на которых указала ему юная работница Гостевого Приюта. В этой компании находилась и женщина – молодая, на вид чуть больше двадцати лет, худощавая шатенка со вздернутым носом, одетая, как и большинство собравшихся здесь мужчин, в свободную куртку из грубой ткани и такие же брюки. Взглянув на Хэла, она слегка нахмурилась.

Едва Хэл поравнялся с ними, как от основной массы шахтеров отделился высокий худой человек лет пятидесяти, подошел к Хэлу и, грубо схватив его за локоть, повернул к себе лицом.

– Ты со Станции Хола?

Что-то в интонации его голоса позволяло предположить, что он – выходец с одной из планет Квакерских миров, хотя в его облике не было даже намека на принадлежность к Осколочной культуре одного из его наставников.

– Да, – ответил Хэл, глядя ему прямо в глаза и про себя отмечая, что оба они почти одного роста.

Не сказав больше ни слова, подошедший выпустил локоть Хэла, повернулся и возвратился на прежнее место.

Вдруг по толпе пронесся легкий ропот, и все лица повернулись к двери, которая, как Хэл уже знал, вела в офис администрации шахты. Оттуда вышел седоволосый человек с живым, подвижным лицом, держащийся очень прямо, несмотря на свой большой живот. Он остановился на верхней из трех ступенек, ведущих вниз, под своды громадной пещеры.

– Ну, бригадиры, – начал он грубым, зычным баритоном, при первых звуках которого в толпе сразу же воцарилась тишина. – Где вы там? Кому из вас нужны люди?

Толпа подалась назад; впереди остались четыре человека, стоящие на некотором расстоянии друг от друга, в их числе и тот самый сухопарый пятидесятилетний субъект, который разговаривал с Хэлом. Остальными тремя, чей возраст лежал в пределах от тридцати до пятидесяти лет, были: худощавый смуглолицый мужчина лет сорока; человек, чем-то похожий на Соста, только более молодой – белокурый, крепкого сложения, лет тридцати; низенький широкоплечий силач с черными как смоль волосами на шарообразной голове, которому могло быть и тридцать, и шестьдесят лет.

– Так, хорошо. Кто имеет право выбирать первым? – продолжал спрашивать стоящий на ступеньках человек. – Ты, Бисон, верно?

– Да, я, – ответил худощавый.

– Ну что ж, отлично. – Представитель администрации заглянул в распечатку, которую держал в руке. – Тонина Вэйл!

Единственная женщина среди новичков, по-прежнему не спускавшая глаз с Хэла, с довольным выражением лица направилась к Бисону. Несколько человек из толпы позади четырех бригадиров приветствовали ее как старую знакомую.

– Кто следующий Чарлей? – Белокурый крепыш, напоминающий Соста, кивнул головой. – Ты забираешь Моргана Амдура. Кто из вас Морган Амдур?

Стоявший рядом с Хэлом человек сделал шаг вперед.

– Ладно, – сухо сказал Чарлей. Морган Амдур подошел к нему.

– Эньо Юань, выйди вперед!

Еще один из новичков, стоявший поодаль от Хэла, шагнул ближе к бригадирам.

– Джон, он твой.

– Добро, – согласился круглоголовый черноволосый бригадир. Эньо Юань, видимо так же, как и Хэл, оказавшийся в своем нынешнем положении впервые, топтался на месте, нерешительно озираясь по сторонам.

– Ну, иди же к Джону Хейккиле, – поторопил его администратор. – Тэд Торнхил.

Хэл шагнул вперед.

– Уилл, этот – твой. Торнхил, Уилл Нэнни будет твоим…

– Я не беру его! – Слова, которые выкрикнул подходивший ранее к Хэлу тощий долговязый бригадир, громким эхом отразились от стен окружающих площадку зданий… В животе у Хэла вдруг возникла противная сосущая пустота, какая бывает при стремительном спуске в скоростном лифте.