Книга: Творения. Том 2: Стихотворения. Письма. Завещание - Григорий Богослов

Конечно, Каппадокия была всего лишь провинцией огромной Византийской империи. Но не стоит думать, что Григорий Богослов по складу своего ума был типичным провинциалом. Получив прекрасное образование в Александрии и Афинах, поднаторев в философских дебатах и ораторском искусстве, будущий святитель возвращается на родину в Малую Азию. Он не мечтал о карьере иерарха, а желал лишь вести молитвенную и уединённую жизнь в созерцании. Однако выдающиеся дарования свт. Григория не могли остаться незамеченными. Сначала он по просьбе отца принял сан пресвитера, позже под влиянием своего друга Василия Великого становится епископом, а во время II Вселенского собора - и патриархом Константинополя. С патриаршего престола он произнесёт свои знаменитые проповеди в защиту православия от арианства, и в это же время за ним закрепится прозвище "Богослов", с которым Григорий войдёт в историю. То, что попало в эти "Избранные творения" - лишь малая толика от огромного наследия святителя Григория. Его "догматические" слова - это раскрытие главного христианского догмата о Троице; в "похвальных", "обличительных" и "защитительных" словах святитель даёт множество ценнейших сведений о своих современниках: Василии Великом, Афанасии Александрийском и о императоре Юлиане Отступнике, по иронии судьбы учившемся вместе с будущим Богословом в Афинской школе. А на богослужениях в храмах до сих пор звучат цитаты из "праздничных" слов святителя Григория, которые представляют собой образец осмысления сути главных христианских праздников. Шестнадцать веков, отделяющие нас от Великого каппадокийца, конечно, доставляют некоторые трудности в переводе и понимании его творений. Например, для богословских трудов святителя характерны довольно длинные предложения, трудные для восприятия. Но когда строка за строкой вникаешь в написанное, мысль Григория делается настолько логичной и стройной, что диву даёшься. И даже эти многочисленные труды - это ещё не всё его наследие. Не только прозаическими дарованиями был богат Великий каппадокиец. Настоящим открытием для меня явились стихотворения святителя Григория. Яркие образы, изящные метафоры, иносказание вкупе с мудрыми советами, - кажется, его стихи вобрали в себя всё многообразие поэтических средств выражения.

Как мореход, увлечённый несчастьем, уходит от цели, После же, иль дуновенью лёгкому парус доверив, Или на вёслах с трудом на путь возвращается прежний, Мы, в бесконечную даль отойдя от Великого Бога, Вновь не без земных трудов вожделённый поход совершаем.

Как жаль, что большинство переводов его поэтического наследия остаётся прозаическим, в то время как стихотворное переложение сегодня настоящая редкость.

В начале моего пути к Церкви я с воодушевлением обнаружил, что Православие - это не готовые ответы на все вопросы, а пространство мысли, свободы ума и творческого поиска. Это стало для меня одним из самых радостных открытий в жизни. С тех самых пор творения таких выдающихся людей, как Григорий Богослов, Василий Великий или Иоанн Златоуст, только убеждают меня в правоте фразы, высказанной однажды Честертоном: "Входя в храм, снимают шляпу, а не голову." Не знаю, был ли знаком английский писатель с трудами Великого каппадокийца, но его слова даже сквозь толщу столетий интерферируют со стихами святителя Григория.

Поверь, надёжней ясный ум везенья, Оно - теченье обстоятельств быстрое, Он - кормчий твой. Считай, что превосходит всё Учёность: ей лишь подлинно владеем мы.

"Краснейший ум Богословия" - такое почётное именование дала Церковь святителю Григорию. И даже "Избранные творения" показывают, что он это по праву заслужил.