Текст книги "Неуловимые мстители. Против батьки Махно"

– Видно, рано мы с красными замирились – вояки-то у них кончились – они нам дитев на подмогу высылают!

– Так они направление спутали – няньки все в тылу остались! – махновцы вовсю веселились над Неуловимыми.

– Только зря в штаб собрались – там нянек тоже нема!

– Смотри, с ними девка!

– Значит, няньку они с собой взяли, тока по возрасту неподходящая, молока на двоих пацанов не хватит!

Хохот стоял отменный, а Валерка не знал, как тут вмешаться. А вмешаться надо, он видел, как ходят желваки у Даньки, на любом слове командир может выхватить револьвер или гранату и тогда начнется свалка. Да и Яшка с Ксанкой терпения не богатырского – не привыкли Мстители, чтоб вот так над ними изгалялись. А усатые и бородатые махновцы молодых ребят всерьез принять не могли. Сам Нестор Иванович весело поглядывал на юных красноармейцев, но одергивать своих бойцов не спешил.

Вдруг впереди послышались крики, а за ними – пулеметные очереди.

– Броневик! Спасайся! – к колонне неслись дозорные махновцы.

«Голова» колонны рассыпалась и остановилась. Кто-то поддался панике, другие пришпорили коней, но крутились на месте, не зная, что предпринять. Махно выкрикнул какую-то команду, но она потонула в общем шуме.

Вдали показался знакомый двухбашенный броневик. Движение колонны застопорилось. Валерка решил команд не ждать, пришпорив коня, вылетел из колонны и стал забирать круто вправо. Узнав броневик, Неуловимые также повернули коней направо. Впереди летел одинокий всадник, знакомая фигура припала к конской гриве.

– Валерка? Ребята, Валерка! – закричал Данька и пришпорил коня следом.

– Валерка! – закричала Ксанка, набирая ход. Яшкин конь широким махом обошел ее и устремился за Мещеряковым. Цыганков сразу узнал друга – по характерной посадке.

– Стойте, хлопцы! – закричали сзади махновцы. – Эту дуру надо слева обходить!

Но Неуловимые уже мчались на правый фланг. Правая башня броневика повернулась, нащупывая далекую пока цель. Пулеметчик дал пристрельную очередь.

– Поможем мальцам! – решили махновцы и с небольшой задержкой стали обходить броневик слева. Эта задержка спасла многих. Махновцы забирали не так круто, зная, что сектор обстрела броневика слева ограничен. Их атака была более многочисленной, зато и более медленной.

Неуловимые мчались во весь опор, веря и не веря глазам.

– Валерка!!

Мещеряков придержал коня и дал друзьям догнать его. Неуловимые окружили друга. Разгоряченные кони плясали, не давая обняться.

– Валерка! Живой! Черт!

– Мы тебя обыскались!

– Ты откуда здесь?!

– После расскажу. А сейчас пустите меня с этим броневиком поквитаться!

– Так ведь тебя вроде другой срезал? – брякнул Яшка.

– Бомбы есть? – спросил Валерка.

Данька протянул другу пару круглых гранат. Валерка сунул их в карманы тужурки, припал к шее коня и дал шенкеля. Конь по пологой дуге пошел на сближение с броневиком, остальные Неуловимые поскакали за Валеркой. Белогвардейский пулеметчик выцелил место, где они затормозили, и ударил туда длинной очередью – там, где только что крутились кони друзей, засвистели пули, но Мстители были уже далеко.

Из-за броневика выскочил кавалерийский отряд и помчался в лоб на колонну. Его атаку поддерживал второй пулемет броневика. Из колонны ответили нестройной стрельбой – люди батьки не успели развернуться в линию перед неожиданно возникшим врагом.

Махновцы, вылетевшие на левый фланг, быстро сокращали расстояние до броневика, им казалось, что они сейчас сметут беляков, но тут по ним в упор ударил бронеавтомобиль, находившийся в засаде. На землю посыпались люди и кони. Атака с левого фланга захлебнулась. Услышав пулемет с бронеавтомобиля, Валерка еще пришпорил коня и погнал его сбоку на броневик. Пулеметчик не мог его достать, Валерка был уже в мертвой зоне, но тут белые кавалеристы бросились на Валерку, отрезая его от броневика. Мещеряков, как учил его Яшка, взял наган в левую рука, а шашку в правую. Первого конника он подстрелил, а со вторым схлестнулся на шашках. Беляк бился ловко, Валерка едва успевал отражать град ударов. Хорошо еще, что остальных белых от него отрезали огнем Неуловимые. Наконец Валерке удалось отвести шашку врага и обратным ходом нанести резаную рану. Казак отпрянул, и тогда Мещеряков рубанул сплеча. Одновременно он пришпорил коня и пролетел мимо убитого, приближаясь к броневику на расстояние броска.

Валерка выхватил бомбу и швырнул в броневик. Бомба взорвалась у колеса, броневик качнулся и замедлил ход. Валерка скакал, не сворачивая. На башне открылся люк, оттуда высунулся офицер и навел на Валерку маузер, но Мещеряков успел навскидку выстрелить первым. Офицер вздрогнул и рухнул внутрь машины. Валерка был уже в нескольких метрах от броневика. Через секунду он перепрыгнул с коня на броню и бросил вторую бомбу в раскрытый люк. Раздался глухой взрыв, броневик споткнулся и сполз в кювет. Пули взвизгивали от удара в броню: впереди стреляли махновцы, сзади – отступающие белые. Валеркин конь взвился на дыбы и упал, сбитый вражеским огнем. Мещеряков спрыгнул на землю и нырнул под днище машины. Махновцы, видя, что броневик захвачен, прекратили стрельбу, боясь подстрелить Неуловимых. Данька, Ксанка и Яшка перескочили дорогу и устремились к бронемашине, которая дала задний ход, но все еще плевалась пулеметным огнем в перешедших в наступление махновцев. Пулемет был укреплен на открытом кузове и прикрыт щитком только спереди. Данька и Яшка с тыла подскочили к пулеметчикам и дружно рубанули с двух сторон. Солдаты свалились на дно, и пулемет умолк. Махновская кавалерия кинулась преследовать неприятеля. Конники пролетели мимо Мстителей, весело гикая.

– А Валерка-то! – первой вспомнила Ксанка, и Неуловимые развернули коней обратно к броневику – они боялись, как бы с Мещеряковым снова чего-нибудь не случилось.

– Валерка! – Яшка обскакал броневик кругом, потом соскочил с коня и заглянул под машину. Мещерякова не было.

– Да что ж это такое! Опять пропал! – в сердцах воскликнула Ксанка. – Валера!

– Чего орете? Тут я, – Валеркина голова показалась из люка. – Один раненый, только не знаю – сильно аль нет. Остальным – каюк.

Он вылез из броневика, держа в руках планшет из желтой кожи.

– Вот, у раненого офицера было.

Данька взял планшет и раскрыл его. Внутри была схема, испещренная разными значками.

– Похоже на какие-то укрепления, – сказал Ларионов.

– Все понятно, – сказал Валерка, – вот колючая проволока, а так обозначают на военных картах артиллерию. Вот только что это за укрепрайон?

– Валерка… – мотнула головой Ксанка. К Неуловимым подъехала бричка Махно и его штабные, среди которых затесалась одна девушка.

– Молодцы, хлопцы, – сказал Нестор Иванович, – лихо воюете, от имени командования объявляю вам благодарность! А что мои ребята посмеялись – зла не держите. И ты дюже смелый хлопец, Валерка, вижу, что не только речи умеешь произносить… Что у тебя там?

Валерка глянул на Даньку. Тот чуть заметно пожал плечом, но планшет отдал. Валерка передал его адъютанту батьки.

– Там раненый офицер, – указал Валерка на башню, – это его схема.

– Достаньте золотопогонника, – приказал батька.

Валерка снова полез на башню показать – кого нужно вытаскивать. Рядом с ним оказалась Аркадия. Она посмотрела на парня с уважением.

– Ты, правда, молодец! – сказала она. – Я и не думала, что ты такой боевой.

– Думала, только Никита «вжик» умеет делать?

– Зато теперь я не буду бояться тебя с ним наедине оставлять, – засмеялась девушка. – Так-то я ребят просила присмотреть.

Она нырнула в люк прежде, чем Валерка нашелся что сказать.

– Я вижу, ты тут под надежным присмотром был, – оскалился Яшка. – Зря мы беспокоились.

Ларионов засмеялся, а Ксанка натянуто улыбнулась.

Валерка молча показал Цыганкову кулак и полез помогать Аркадии.

9

Мещеряков договорился с Неуловимыми, что они не будут показывать свою дружбу махновцам. Данька согласился, что так для разведки будет полезнее, а Валерка сохранит Аркадию. Они постоянно были вместе: Мещеряков читал и комментировал махновские газеты, помогал девушке готовить речи для митингов; Аркадия пересказывала новости, задавала вопросы, рассказывала хлопцу о себе. Ларионов посмотрел на эту идиллию несколько дней, а потом не выдержал и вызвал друга на личный разговор.

– Валерка, может, тебе из агитбригады в кавалерию перейти? – спросил Даниил. – А еще бы лучше – в штаб.

– Это зачем?

– Там дело живое, вся информация.

– Так Махно теперь – красный командир, – сказал Валерка. – Зачем в его штабе разведку вести?

– Так то – сегодня, – ответил Данька. – А завтра?

– Намекаешь, что батька с белыми свяжется? – спросил Валерка. – Думаю, этому не бывать: барон Врангель уже присылал ему письмо за дружбу, так Нестор Иванович не только отказался, а еще и посыльного казнил. Тут опасаться нечего – Махно убежденный революционер.

– Махно – анархист!

– И что? Анархисты вместе с большевиками революцию делали и сейчас за одно воюют. Разве не так?

– Махно на своей территории насоздавал Советов без большевиков.

– Такие выборы были, кто победил – тот в Советы и вошел, – сказал Валерка. – Если бы красные продразверстку не ввели…

– Наши, – поправил Данька.

– Что – «наши»?

– Ты сказал – «красные», а не «наши».

– Без разницы, – сказал Валерка.

– Нет, разница есть. Ты что – сам анархистом заделался?

– Не вижу в анархизме ничего противного, – ответил Валерка.

– Еще бы – когда у тебя такая агитаторша под боком…

– Ты Аркадию не трожь! – Валерка схватил Даньку за грудки.

– Это ты не трожь, – сказал Даниил, отрывая его руки. – А то…

Тут к спорящим подошли Ксанка и Яшка. Ларионов зло смотрел на Валерку, а Мещеряков отвернулся, тяжело дыша.

– Привет. А где Аркадия? – спросил Цыганков.

– А чего? – вскинулся Валерка.

– Так вы все вместе…

– Вот мы и удивляемся, как это ты от ее юбки отлепился, – подхватила Ксанка.

– И вы туда же!

– Да нет, она красивая девчонка, это факт, – сказал Яшка, – но ведь она анархистка! Ты бы ее сагитировал, что ли?

– И пускай – анархистка. Тем более что не анархистка, а анархо-коммунистка, как и Махно. Нестор Иванович, между прочим, с Лениным встречался!

– Ишь ты, – присвистнул Цыганков. – Это давно было, а потом он против Красной армии воевал.

– А потом помог Деникина разбить!

– И опять стал наших рубать.

– И сейчас рубает? – с нажимом спросил Валерка.

– Сейчас – нет.

– Так чего?!

– Ладно, потом поймешь, – сказал Ларионов.

– Между прочим, чтоб ты знал, анархия – это и есть коммунизм! – выпалил Мещеряков.

– Да ты шо? – опять удивился Яшка.

– Валерка, ты что, совсем рехнулся со своей агитаторшей? – обиделась Ксанка.

– А вы бы почитали Кропоткина, так знали, что анархия – это порядок, при котором люди живут без принуждения – ни в работе, ни в управлении – все решается по согласию. Никто никого не заставляет ничего делать, сознательные люди сами организуют свою жизнь. Потому и анархия – мать порядка!

– А я слыхал, что главное у анархистов – свобода, – заметил Яшка. – Вот словно как цыгане живут – вольно.

– Еще один анархист выискался! – одернула его Ксанка.

– Если хочешь, Яшка, я тебе книжку дам, – предложил Валерка.

Цыганков посмотрел на сердитую Ксанку.

– Мне читать некогда, я и так знаю, за что воюю.

– Так кто у нас за юбку держится больше? – спросил Мещеряков.

– Валерка! – вспыхнула Ксанка. – Мы же все четверо – Неуловимые!

– Ку-ку! – уходя, подал сигнал Мстителей Мещеряков. – Между собой сначала разберитесь.

Неуловимые смотрели Валерке вслед. Если после первого боя с броневиками они знали, что ищут верного товарища и красноармейца, то теперь им было не ясно – кто уходит от них.

– Этак не мы Махно сагитируем, а Валерка нас! – с горечью воскликнула Ксанка.

– Ничего, – сказал Данька. – Эта дурь из него выветрится, как горилка, а правда останется…

10

Командующего Южным фронтом Фрунзе очень интересовала боеспособность армии Махно. Для того чтобы понять это, Михаил Васильевич направил к анархистам их старого знакомого, близкого им по духу врага – Буденного. Семен Михайлович – отчаянный рубака и это должно было сблизить двух командиров.

Раненый Махно не мог сопровождать командарма, но оказал ему дружеский прием, разрешил смотреть и бывать там, где Буденному интересно. Больше всего Семен Михайлович приглядывался к новому роду войск – тачанкам. Кто первый догадался поставить пулемет на повозку – неизвестно, но Махно сделал тачанки грозным оружием, установив на брички сотни пулеметов. Мобильные огневые отряды тачанок обладали исключительной мощью и могли за несколько минут создать брешь в обороне противника. Довольный увиденным, Буденный вернулся в штаб, откуда раненый Махно продолжал командовать своими войсками. Однако в предстоящем наступлении на Крым Нестор Иванович участвовать не мог – рана была слишком тяжелой. Руководить отрядами, идущими в наступление вместе с красными, должен был его помощник Каретник, а кавалерийским отрядом – Марченко.

– Жаль, что тебя с нами не будет, Нестор, когда мы врангелевскую гадину столкнем в Черное море, – сказал батьке Буденный.

– Так подождите месяц-другой – и я с вами пойду, погуляю, – усмехнулся Махно.

– Да не могу, хлопцы ж без дела заскучают, – в тон ему ответил командарм. – Сам знаешь, какой у нас народ – горячий, революционный!

– Это да, – согласился батька. – Особливо те хлопцы, которых ты мне для связи прислал!

– Что, отличились? – спросил Буденный, словно позабыв подробное донесение Ларионова.

– Добрые хлопцы, – кивнул Махно. – Через их отличие могу тебе подарок сделать, Семен.

– Шо за подарок?

Махно выложил перед Буденным планшет, найденный у белого офицера. Семен Михайлович погрузился в изучение схемы.

– Тут какой-то участок укрепления, ориентиры – чтоб проход найти, а дальше? Известно – что это за место?

– А вот это давай вместе спросим, я специально тебя ждал, – сказал Махно и позвал вестового за пленным.

– Ждал? – переспросил удивленный командарм.

– Честно говоря, в первые дни его допрашивать было нельзя, а потом, как узнал, что ты ко мне собираешься, решил, что лучше допрос вместе провести, чтобы вы с Фрунзе не думали, будто я что-то скрываю.

– Хитер ты, Нестор! – подкрутил ус Буденный.

– Это с врагами, а с друзьями я честный, – поправил Махно.

Белого офицера доставили. У него были перевязаны голова и рука.

– Как себя чувствуешь? – спросил батька.

– Лучше остальных из броневика, полагаю…

– Как звать?! – гаркнул Буденный.

Пленный вздрогнул.

– Семен Михайлович…

– Я про себя знаю – тебя как?! – командарм хлопнул по столу рукоятью нагайки.

– Поручик Расторгуев Семен Михайлович.

– Тезка, значит. Знаешь, кто я?

– Нет.

– Я – командарм Буденный! А это…

– Махно. Я знаю. Вы могли бы так не кричать, у меня голова болит…

– Не кричать? Да я тебя, сволочь… на ремни!..

Офицер вздрогнул.

– Погоди, Семен, – сказал Махно. – Поручик, это ваш планшет?

– Так точно, мой.

– Что на нем изображено? Турецкий вал?

– Да. Часть Турецкого вала.

– Зачем вы его начертили?

– На случай своей смерти. Чтобы мои товарищи могли найти проход на территорию Крымского полуострова без меня. Мы не знали, где дислоцируются части барона Врангеля. Предполагали, что, когда доберемся до своих, придется самостоятельно искать проход. Я нарисовал, как это сделать.

– Это нам пригодится, – сказал Буденный.

– Вряд ли, – отозвался пленный.

– Ты у меня поговори! – потряс нагайкой командарм. – Веришь ли, Нестор, как беляка увижу, так весь закипаю!

– Почему – нет? – переспросил Махно.

– Есть приказ главнокомандующего ликвидировать все проходы в случае приближения противника. Поэтому мы торопились на юг, пересекали дорогу с ходу и на вас наткнулись.

– Можете дорисовать план укреплений Турецкого вала?

– Нет, я знаком только с коммуникациями.

– А кто знает за весь Турецкий вал?

– Никто.

– Не ври, сволочь! – вскинулся Буденный.

– Продолжайте, – сказал Нестор Иванович.

– Ни один человек не знает все укрепления, – сказал поручик.

– Значит, есть документ, где хранится вся информация? Правильно я понял? – спросил Махно.

– Не знаю, – ответил офицер.

Буденный подскочил к нему и хлестнул нагайкой. Голова пленного дернулась, на щеке выступила кровь.

– Поручик, если вы не скажете правду, я передам вас Буденному, – сказал батька. – Или вы предпочитаете остаться в плену у меня?

Офицер потрогал сочащийся кровью рубец и поморщился от боли.

– Я скажу. Схему укреплений хранит у себя полковник Кудасов, начальник контрразведки. Пока боевая обстановка не потребует передачи схемы в штаб Врангеля.

Командарм довольно подкрутил усы.

– А ты знаешь, тезка, что Махно сделал с врангелевским парламентером?

– Нет.

– Он его приказал расстрелять! – от взрыва хохота задрожали оконные стекла. Отсмеявшись, Буденный спросил: – Может, со мной поедешь?

– Все вы одинаковые… – сказал поручик и закрыл глаза.

– Сам выбрал, – сказал Нестор Иванович и приказал увести пленного.

– Что будем делать, Нестор? – спросил Буденный.

– Схема та нам бы сгодилась, – заметил Махно. – Кудасов-то где находится? Не в ставке, кажется?

– Нет, ставка Врангеля в Джанкое, а Кудасов в Севастополе обосновался, – сказал Семен Михайлович. – Есть у меня добрые хлопцы, которые могут и до контрразведки добраться, но время поджимает, а большевистское подполье в городе разгромлено.

– И у меня есть трошки своих людей в Севастополе, – заметил Махно. – Могут пособить.

– Вот и хорошо! – воскликнул командарм.

– Только у меня условие, – сказал Нестор Иванович. – Пусть с твоими хлопцами мой пойдет, тогда я своих подпольщиков вам в подчинение передам.

– Не доверяешь, Нестор? – нахмурился Буденный.

– Просто хочу быть в курсе дела, – сказал батька. – Нам ведь вместе Перекоп брать.

– Лады, – согласился красный командарм.

– Лучше всего разведку отправить из Бердянска по Азовскому морю, – предложил Махно. Ты когда своих хлопцев пришлешь? Времени у нас мало.

– Так они все здесь, – сказал Буденный. – Моя группа связи.

– Ну и кто тут о хитрости говорил? – спросил Махно. – Ладно, пусть лучше там шпионят, чем здесь. Тогда я с ними ровесника пошлю – Валерку Мещерякова. Он, кстати, этого офицерика и захватил, шустрый парень.

– Вот и сговорились, – сказал Буденный, пряча в пышных усах улыбку: о кандидатуре Валерки он и не мечтал! Вот так агента себе Махно нашел – как раз недостающего Неуловимого. Теперь собрался полный комплект Мстителей, и Семен Михайлович был уверен в успехе. Лишь бы времени хватило: на выдвижения к Турецкому валу Фрунзе отвел не больше трех недель. Если схема не поспеет, Михаил Васильевич все равно пойдет на штурм, такой он человек – железный.

11

Буденный вызвал к себе Даниила и рассказал ему о новом задании.

– Махно, я чую, пока Врангеля не победили, воевать будет честно. Ему доказать хочется, что его армия лучше нашей. И пусть, нам Врангеля не жалко. Побьем мы его в любом случае, но если вы схему успеете добыть, то много жизней спасете. Так что надежда у меня на Неуловимых большая.

– Спасибо за доверие, Семен Михайлович!

– Берегитесь там, в Крыму, офицерье напоследок лютовать может.

– Не впервой!

Неуловимых обрадовало новое поручение, а еще больше то, что они идут на него вместе с Валеркой.

– Вот це дило! – изобразил Яшка украинский акцент. – Сколько ж можно при штабе сидеть!

– Тем более что до этого мы тоже сидели, – напомнила Ксанка, – на гауптвахте.

Валерка не меньше друзей был рад снова занять свое место в строю Неуловимых, а печалила его лишь разлука с Аркадией. Девушка знала, куда он отправляется, и завидовала Мещерякову. Он – в тыл врага, а она все листовками занимается да митингами. Ей тоже хотелось идти в бой.

– В следующий раз возьму с собой, – пообещал Валерка на прощанье и неловко обнял. Аркадия быстро поцеловала его и убежала в дом.

Буденный закончил инспекцию и уехал. Неуловимые поступили в распоряжение махновского командования. Операцию по захвату схемы Турецкого вала планировал уже знакомый Мещерякову Лев Задов. Именно его агенты должны были помогать Неуловимым в тылу врага. Начальник махновской контрразведки собрал ребят в штабе батьки, в отдельной комнате.

– По нашим данным, начальник врангелевской контрразведки полковник Кудасов находится в Севастополе, – начал рассказ Задов, раскладывая перед ребятами фотографии полковника. – Здание контрразведки располагается в особняке на улице Екатерининской. Это старейшая улица города, она расположена параллельно с портом. Кудасов не прячется, он любит быть на виду, что для разведчика не характерно. Может быть, дело в том, что Леопольд Алексеевич – так зовут полковника – не кадровый разведчик, карьеру он сделал на Первой мировой, под командой генерала Брусилова. Именно Кудасов обеспечивал безопасность военных инженеров, которые работали над схемой – сводили в одно место разрозненные данные нескольких инженерных команд. Врангель полковнику полностью доверяет, раз позволяет хранить главный секрет за пределами ставки. Как только наши войска приблизятся к Турецкому валу, схема укреплений будет отправлена в Джанкой, и там нам до нее не добраться.

– А тут – добраться? – хмыкнула Ксанка.

– Сведений мало, подобраться к Кудасову сложно, – согласился Задов. – Придется ориентироваться на месте. У нас есть один человек, который имеет доступ в контрразведку. Его зовут Сердюк. Он вам даст человека, который служит у Кудасова и может помочь. А с Сердюком вас должен свести наш связной Мефодий Кузьмич. Он – владелец карусели в городском парке. Пароль я скажу только тому, кто пойдет к карусельщику.

– Так откуда мы сейчас знаем – кто пойдет? – спросил Данька.

– Я ж говорю – на месте будем ориентироваться.

– И вы с нами поедете? – удивился Яшка.

– Пойду, – поправил контрразведчик. – До Севастополя морем безопаснее всего добираться, нам помогут греки-контрабандисты. Мы их в Бердичеве наймем.

– А чем реально может помочь Сердюк?

– Все на месте, – отозвался Задов.

– А как нам вас называть? – спросила Ксанка.

– На время операции я для вас – товарищ Андрей. – Держи!

Задов достал из-под стола мешок и передал Валерке.

– Что это?

– Казначеем будешь, это нам батька гроши на операцию выдал.

– Керенки? – взвесил в руке мешок Валерка.

– И катеньки, и николаевские, и врангелевские, – перечислил Задов. – Только большевистских нет – они у Петра Николаевича не в чести.

– А кто это такой – Петр Николаевич? – спросил Данька.

Лев Задов косо посмотрел на него.

– Это Врангель. Врага надо знать!.. Все свободны, утром подъем в четыре часа. Завтра в обед необходимо отплыть. Тогда через два дня будем в Севастополе. На всю операцию у нас ровно две недели.

12

Организатор Задов оказался хороший, фелука контрабандистов ждала под парами. Или просто щедрый – Валерка видел, как из взятого у него мешка Лев Задов щедро высыпал пачки денег в жадные руки старшего грека Анастаса. Как только Неуловимые и «товарищ Андрей» взошли на борт, лодка отвалила от берега и взяла курс на юг.

Экипаж фелуки состоял из отца и двух сыновей, греки носили фески – красные круглые шапки без козырька и рыбацкие непромокаемые плащи. Красноармейская форма Неуловимых осталась у махновцев, в Бердичев они приехали в одежде, которую сохранили от прежних времен. Один Валерка ничего во внешности не менял, он по-прежнему ходил в своей гимназической тужурке. Задов, хоть и был в штатском, взял еще у рыбаков запасной непромокаемый плащ.

Парус не давал нужной скорости, ему помогал мотор, с ним лодка двигалась ходко. Спустившись в трюм, состоявший из двух маленьких кубриков, Неуловимые увидели, что половина одного помещения заставлена бочками с бензином, – Задов платил не только за доставку, но и за скорость. Опустевшие бочки греки швыряли за борт.

Маршрут был рассчитан так, чтобы самое опасное место – узкий пролив у Керчи, пройти в темноте. Южная ночь была черной, но стрекот мотора разносился далеко, поэтому опасную часть миновали под парусом. Затем фелука удалилась от берега, чтобы не напороться на корабли белых. На исходе вторых суток лодка приблизилась к Севастополю. С рассветом парус обвис, его пришлось свернуть и заводить мотор. Фелука двигалась осторожно, Анастас стоял у штурвала и вел суденышко вслепую – всю прибрежную полосу заволок туман.

Вдруг в белой мгле замаячило какое-то пятно, которое стремительно обретало черты корабля.

– Андрей, сторожевик! – крикнул Анастас.

– Может, успеем уйти?.. Ходу, старый, ходу!

– Нет, он втрое быстрее… Если в трюм не полезут, то можно обмануть – рыбаки мы и ты тоже.

Один из сыновей старого контрабандиста перерезал веревку на заготовленном свертке, рыбацкая сеть ушла в воду. Яшка, сидевший на носу, встал и потянулся за пистолетом. Задов покачал головой, и Цыганков опустил ладонь на рукоять бича, с которым не расставался даже в море.

– Эй, на фелуке, стопори мотор! – скомандовали с катера. Нос сторожевика, вооруженный пулеметом, был уже совсем рядом.

– Бортуй концы! – скомандовал офицер.

На палубу фелуки перескочил солдат и закрепил канат. Следом прыгнул поручик. За его спиной остались еще двое солдат с винтовками и пулеметчик.

– Кто хозяин?

– Я, – отозвался Анастас. – Рыбаки мы, начальник.

– Откуда?

– Балаклавские рыбаки. В тумане сбились, к берегу идем.

– Разрешение есть?

– Есть, есть, – Анастас полез в карман за бумагой, молясь, чтобы это был последний вопрос. Но тут из трюма, как на грех, показалась Валеркина голова.

– Товарищ Андрей!

– Ах, товарищ! – всполошился офицер и судорожно дернул из кобуры наган. – А ну – руки вверх! Все! Быстро! Ты – вылезай!

Валерка выбрался из кубрика, Задов и греки подняли руки.

– Терехов, а ну проверь – что за улов у этих рыбаков балаклавских! – приказал офицер.

Савелий Терехов сдернул с плеча винтовку и стал спускаться в кубрик.

Даниил и Ксанка услыхали команды и поняли, что попались. Офицер стоял где-то у них над головой. Пока Савелий спускался и проверял кормовой кубрик, где одиноко стояла последняя бочка, Ларионов погасил свечку и прикрыл дверь. Ксанка затаилась в углу, брат встал у косяка. Савелий открыл дверь и заглянул в кубрик. В тусклом свете он заметил огарок свечи. Терехов зажег спичку и почувствовал, как в спину его толкнул ствол.

– Руки вверх, – ясно сказал Данька.

– Нечистая!.. – заголосил было Савелий.

– Тихо, дядя! – Ларионов зажал ему рот рукой. Савелий с перепугу закрутил глазами. Данька развернул его лицо к себе. – Без шуму! Тсс… пошли!

Ксанка забрала у Савелия винтовку.

– Зови офицера, – приказал Данька, – скажи: контрабанды много.

Савелий поднялся по лесенке:

– Господин поручик! Тут контрабанда… сплошь!

– Что там?

Савелий опять выпучил глаза, Данька ударил его по ноге.

– Золото!

Савелий уступил лаз офицеру. Поручик, держа пистолет наготове, стал спускаться. Данька за ногу сдернул его с лестницы и разоружил. Услыхав шум, Задов вырвал винтовку у ближайшего солдата. Другой вскинул оружие, но выстрелить не успел: просвистел бич и вырвал ружье из его рук. Третий солдат кинулся разворачивать пулемет. Валерка метнул нож, и пулеметчик схватился за плечо. Из кубрика показалась Ксанка, увидев, что все в порядке, она облегченно рассмеялась. Тут Савелий не растерялся и сиганул за борт. Все еще смеясь, девушка бросила ему спасательный круг.

Тем временем Задов перепрыгнул на катер и заставил рулевого выключить мотор. За Ксанкой из трюма выбрался Данька. Задов оттолкнул раненого пулеметчика от «максима».

– Ну, кто к Мефодию Кузмичу в гости пойдет? – весело спросил он. – Подходи за паролем!

– Почему?

– Нам больше не по пути, я пиратом решил стать!

13

– …запомнил пароль?

Данька кивнул.

– Повтори.

– Вам билетер нужен? Был нужен, да уже взяли. Может, и я на что-нибудь сгожусь? Может, и сгодишься.

– Хорошо, – похвалил Задов. – Вы с Анастасом отправитесь в город, он покажет вам, где поселиться. Я вас там найду.

– А вы куда, товарищ Андрей? – спросил Валерка. – Что за «пираты»?

– Не могу же я бросить сторожевой катер! – воскликнул Задов. – А на чем удирать из Крыма будем? Это вам не фелука – целые сутки можно сэкономить, а на войне – это тысячи жизней. Так-то. Запасной явкой будет служить табор – здесь под городом стоит, все его знают. Мефодий Кузьмич ваши приметы сообщит – примут как родных. Анастас через десять дней будет дежурить под городом в бухте Круглая – это то место, куда он вас высадит. Запомните все туда дорогу – чтобы каждый мог самостоятельно добраться. Сейчас пока наладите связь с Сердюком, а я вас найду.

– Хорошо… А что с этими делать? – Ксанка кивнула на пленных белогвардейцев.

– Тащите их на катер, я с ними разберусь!

– Только не убивайте, товарищ Андрей, – попросила девушка.

– Если бы хотел убить, то тут бы за борт спустил, – просто сказал Задов. – Может – на что и сгодятся еще… Хотя чем мне их кормить?..

Белогвардейцев – пятерых солдат и поручика – перевели на катер и заперли в кубрике. Управляться с катером в одиночку Задов не мог, и сыновья старого контрабандиста остались на сторожевике. Они отчалили от фелуки и в несколько минут исчезли в тумане.

– Что-то я сомневаюсь, что мы еще увидим «товарища Андрея», – пробормотал Цыганков.

– Прекрати, Яшка – у него приказ Махно! – насупился Валерка.

– Ладно, посмотрим, – примирительно сказал Данька.

Старый Анастас так ловко управлялся с лодкой, что помощь ребят ему потребовалась, только когда они приставали к берегу. Грек привел фелуку точно к месту, где скала образовывала естественную пристань. Там даже были прибиты к скале причальные кнехты. Лодка причалила, и ее надежно закрепили швартовочными концами. Еще раз удобство места для швартовки Неуловимые оценили, когда поднялись на скалу. С крутого берега лодка была не видна, ее скрывал нависший над водой камень – лучшего укрытия для контрабандистов и не придумаешь.

…После походной жизни и двухдневного плавания город ошеломил ребят: дома из белого известняка искрились на солнце, по улицам ходила чистая публика, всюду продавали мороженое, играла музыка. Дамы в шикарных платьях гуляли по бульварам, прячась от знойных лучей под зонтиками. На солнце сверкали эполеты офицеров, они вышагивали с таким беззаботным видом, словно не было войны и смертей, как будто не они посылали солдат в бой, не расстреливали пленных и не готовили коварные планы против Красной армии. Наверное, когда-то, до Первой мировой войны, такой была мирная жизнь богатых, но сейчас это скорее походило на театральный фарс, перенесенный с подмостков на улицу. Богатство и праздность казались показными, ведь скоро Красная армия вплотную подступит к Крыму и тогда улицы опустеют: одни побегут в порт, другие отправятся в свой последний бой. А Неуловимые должны найти ключ, чтобы открыть дверь в этот последний оплот старой жизни. Новая жизнь, уверены ребята, будет не только такой же красивой, но еще и справедливой…