Текст книги "Доклад на VII Всесоюзном съезде профсоюзов"

Что представляет собой наш аппарат

Говоря о неисполнении того или иного поручения или решения, надо прежде всего обратить внимание на то, кто и каков исполнитель. Это приводит нас к вопросу о том, что собой представляет наш советский аппарат, его людской состав; кто такие эти люди, которые должны выполнять наши декреты, наши решения. Кто такие эти люди, которые должны строить вместе с нами социализм в нашей стране и которые должны своей работой помочь нам догнать и перегнать западноевропейские капиталистические страны и Америку. И вот, когда мы к этому обращаемся, то получается следующая картина. Разрешите несколько занять ваше внимание оглашением нескольких цифр.

В Смоленской губернии в 1928 г. было вычищено 1313 человек, из них 260 помещиков и бывших крупных чиновников, 242 торговца и домовладельца. Остальное падает на служивших в белых армиях, лиц духовного звания, торговцев, уголовных преступников и т.д.

В Рязанской губернии РКИ проводила чистку в более ограниченной области. Из 5100 пропущенных через проверочную комиссию оказались совершенно нетерпимыми 1269 человек, т. е. 24%, из которых только 130 к общему числу проверенных намечено к перемещению, а остальные 22,3% – к увольнению. Коммунистов среди негодных оказалось 8,8%, или 112 человек, из которых 68 уволены и 44 перемещены.

В 1927 г. нечто подобное чистке было проведено в Калужской губернии, где губернская КК–РКИ просмотрела состав сотрудников 43 учреждений в количестве 1464 человек. Из них 271, т. е. 18,5%, было постановлено немедленно снять с работы и 63, т. е. 4,3%, признано необходимым заменить. Мотивы увольнения 271 распределяются таким образом:

По сообщению уральской областной КК–РКИ в аппарате правления Пермской железной дороги находятся 60 бывших белых офицеров и два административно высланных; в аппарате Уралгосторга – 22 бывших белых офицера. Аппарат Уралгосторга в значительной степени в силу их присутствия был разложен.

В Дагестане на заводе «Дагогни» решено снять с работы 20 лиц, среди которых бывшие князья, фабриканты, жандармы, офицеры, полицейские, работавшие на заводе на разных местах.

По низовой кооперативной сети сельскохозяйственной кооперации в Тульской губернии работают: бывших помещиков – 4, дворян – 2, офицеров – 3, полицейских – 4, кадетов – 2, правых эсеров – 1, церковников – 2, торговцев – 1, владельцев фабрик и заводов – 2, членов их семей – 5, прочих антисоветских элементов – 16, растратчиков и судившихся – 27.

Окружное статбюро в Полтавском округе возглавляет царский чиновник Ротмистров, председатель месткома Невзглядова – меньшевичка, на всех основных ответственных должностях – бывшие офицеры, помещики, даже генеральши и т. п. Окружной партийный комитет неоднократно направлял туда для работы членов партии, но они оттуда в три счета выживались. Одна комсомолка (единственная во всем аппарате) работает 5 лет переписчицей, на другую работу не продвигают. На стеклографе печатаются ноты для церковного хора (некоторые принимают участие в церковном хоре).

Возьмем переселенческий аппарат. Из кого он состоит? В омском аппарате, состоящем из 5 человек, мы имеем следующий состав: 1 бывший подполковник, 2 поручика, 1 прапорщик, 1 чиновник военного времени.

После чистки переселенческого аппарата, произведенной по настоянию краевых партийных органов в Сибири, на 1 мая 1928 г. числилось еще свыше 100 бывших белых офицеров только в сибирском аппарате. Вы спросите, а куда же они деваются после их увольнения? Следующие примеры по Смоленской губернии дают на это ответ:

1) Бывший помещик Муравьев (вычищен в 1924 г. из губернского земельного управления) сначала пристроился на работу в НКЗ, а затем, после чистки Смоленского губзу в 1928 г., был прислан Наркомземом на работу в губзу, где и работает в п/отделе землеустройства.

2) Бывший помещик Покровский (вычищен в 1924 г. со службы в Ярцевском лесничестве) в настоящее время служит в Управлении лесов в должности районного инспектора.

3) Бывший помещик и подполковник старой армии Филиппов К.М., в текущем году уволен по чистке, в настоящее время служит в Моршанске.

4) Бывший помещик князь Орлинский А.П., уволен со службы в Смоленской губернии, в настоящее время работает в Череповецком округе.

5) Бывший помещик имения Ромоданово Гжатского уезда Шапошников М.В., имевший в своем пользовании 800 гектаров земли, по чистке был уволен с должности пом. управляющего смоленским коннозаводством, уехал в Москву и устроился на работу в Госсельтрест.

6) Бывший помещик имения Шелковичи Краснинской волости Смоленского уезда Фремнер Борис в текущем году уволен со службы в Смоленском губзу, устроился на работу во Владимирской губернии.

7) Бывший помещик имения Кузнецове Монастырщинской волости Смоленского уезда Дреллинг, Евген. Хр., уволенный из Смоленского губзу, получил назначение в Новосибирский округ.

8) Снятый с работы в Смоленском уездном земельном управлении с должности секретаря Рыль, Ив. Мих., бывш. белый офицер-колчаковец, устроился в Смоленском сельсоюзе.

Как видите, людской состав нашего аппарата далек от того, какой мы с вами хотели бы иметь. В центральных органах дело обстоит отнюдь не лучше. Грубо состав нашего аппарата можно разделить на три типа работников. Одна – это группа шахтинцев, которая всемерно борется против нас, это явные враги. Было бы, по-моему, неправильно, если бы мы сказали, что процессом шахтинцев мы совершенно искоренили шахтинцев в других наших учреждениях. Таких вредителей в нашем аппарате имеется немного. Это ничтожное меньшинство, маленькое количество. Их место в ГПУ.

Другая часть нашего аппарата – это чиновничество, которое сидит, получает жалованье и над социализмом особенно головы ломать не будет. С таким инертным чиновничеством изгнать из аппарата рутину, бюрократизм, волокиту и приспособить аппарат к быстрому темпу работы и т.д., конечно, очень и очень трудно.

Третья группа – это старые и новые специалисты и служащие, с энтузиазмом борющиеся за социалистическое строительство в нашей стране.

Надо отметить, что сила первой группы далеко не мала. В значительной части это – высококвалифицированные работники. Иногда они так умеют нажать, что прямо удивляешься. Я приведу один пример. Недавно один из наших товарищей, старый большевик, т. Шотман, обратился ко мне со следующим заявлением: есть такой инженер Стекольников. Я лично его не знаю, но я расспрашивал многих и все утверждают, что это очень толковый инженер, человек с опытом, советский инженер. И вот этого инженера во время ирригационного процесса в Средней Азии пригласили в качестве эксперта. Он был там и выступал как эксперт. Но, возвратившись оттуда, он с того времени до самого последнего дня оставался безработным. Тов. Шотман, сидящий на руководящей работе в ВСНХ, жаловался мне, что нигде инженера Стекольникова не принимают на работу. Этим ему отплачивают за то, что он вел экспертизу по ирригационному процессу. Но тут выплывает другой вопрос: как это могло случиться? Где были коммунисты? Влияние аппарата на нашего брата очень велико.

Очень часто приходится слышать такие жалобы, что надоели ревизии, обследования и т.д. По совести сказать, очень часто мы надоедаем зря, и мы, работники РКИ, надоедаем, и вы, профсоюзы, надоедаете своими обследованиями. Теперь у нас созданы временные контрольные комиссии – очень хорошее дело, но и они будут надоедать. Очень часто бывает так, что на одном и том же заводе, на одной и той же фабрике обследование производится помногу раз. Конечно, это абсолютно недопустимая штука. И с этим нужно повести самую решительную борьбу. Надо дело поставить так, чтобы в год не больше одного раза производились обследования и не дольше двух-трех недель.

Но нет ли здесь наряду с совершенно неоспоримым правильным протестом со стороны хозяйственников и лиц, возглавляющих то или иное учреждение, влияния аппарата, не выполняющего в срок и точно решения правительства и боящегося вскрытия этого при проверке?

Можно ли считать правильным, когда раздаются голоса: «Профсоюзы мешают», «РКИ мешает», «Партийная ячейка мешает» и т.д., – выходит, что все мешают, кроме него самого и его подчиненных, рупором которых он очень часто бессознательно является. Не хочешь, чтобы тебя дергали проверкой, обследованием, ревизией, – выполняй решения правительства точно, быстро, без извращения, чего сейчас нет и чего мы вынуждены добиваться. Нечего и говорить, что без профсоюзов, без партячеек, без рабочего класса в целом мы не можем достигнуть ни одного успеха.

И вот, когда ты стоишь перед таким аппаратом, возникает вопрос, что с ним делать, как его лечить, не лучше ли его сломать ко всем чертям? Не выгнать ли нам из нашего аппарата всех тех, кто по своему происхождению вышел не из пролетарской среды? Никто так беспощадно не бичевал наш аппарат и его недостатки, как Владимир Ильич. Вот что он говорил об аппарате:

«Без „аппарата“ мы бы давно погибли. Без систематической и упорной борьбы за улучшение аппарата мы погибнем до создания базы социализма».[6]6
  Ленин В.И. Сочинения. Изд. 4-е. Т. 32. С. 301. (Курсив Г.К. Орджоникидзе.)


[Закрыть]

Неуклонно бороться за улучшение аппарата, за его удешевление и упрощение

Исходя из этого важного положения, мы должны вести неуклонную, систематическую борьбу за улучшение нашего аппарата.

Мы не можем сегодня выбросить лозунг: долой из советского аппарата всех тех, кто по своему классовому положению не является пролетарием, но мы можем и должны сказать каждому служащему советского аппарата, что рабочий класс требует от него честного проведения в жизнь всех решений его правительства, без извращений, волокиты, бюрократизма. А кто не хочет этого, тому не место в наших учреждениях. Такого субъекта надо снабдить таким документом, который бы раз и навсегда лишил его возможности повторного поступления на службу.

(Аплодисменты.) Хочешь служить, хочешь хлеб есть – слушай своего хозяина, а хозяин – пролетариат, и ты выполняй его волю, тогда будешь получать жалованье! Если мы таким образом поставим вопрос и если профсоюзы возьмутся за эту работу вместе с партийными организациями, со всеми нами, тогда мы сумеем значительно оздоровить наш аппарат!

Есть ли кем заменить негодную часть служащих? Вы помните, товарищи, я читал вам выдержку из статьи Владимира Ильича. Он говорил: «Через несколько лет у нас будет масса молодых людей, способных в корне изменить наш аппарат»[7]7
  Там же. Т. 33. С. 391.


[Закрыть]. Эта сила уже начала подходить. Окончивших вузы и втузы по РСФСР с 1924 по 1927 г. у нас 40 491 человек, в 1927/28 г. к этой цифре надо прибавить еще 17 500 человек, но где они находятся, как они используются? Если вы пойдете на биржу и посмотрите, то окажется, что на бирже на 1 апреля 1928 г. по СССР числится по промышленной группе 7218 специалистов, а в настоящее время, кажется, насчитывается около 9000, и это в то время, когда у нас невероятный голод на технические силы, когда у нас есть целые предприятия, где нет совершенно ни одного квалифицированного техника и инженера. Оказывается, среди безработных есть и те, кому мы стипендии давали, они остаются безработными. А сколько у нас имеется окончивших рабфаки, сколько имеется окончивших экономические факультеты? Где они находятся? Многие из них на бирже, многие приткнулись где-то и не могут себя проявить. Почему эти молодые силы не направить в наш аппарат? Они, несомненно, внесут живую струю. Какое количество работников имеется в профсоюзном активе, которых можно перебросить в советский аппарат? Какое количество у нас имеется демобилизованных красноармейцев, которые многому научились в Красной Армии и которые отнюдь не являются бюрократами и будут бороться против бюрократизма! Почему их не направить в советский аппарат, в особенности волостной? Почему нельзя передвинуть в советский аппарат часть работников из партийного аппарата? В бюрократизме обвиняют иногда и профсоюзы. По-моему, в этом обвинении есть значительная доля правды. Но если вы все-таки сравните профсоюзный аппарат с тем, что есть в государственном аппарате, то, несомненно, скажете, что здесь громаднейшая разница. Передвинуть нужно оттуда работников и посадить в государственный аппарат, посадить в торговый и промышленный аппарат, они внесут живую струю, благодаря им пролетарское влияние будет сильнее!

Что надо делать? Чистить аппарат от негодных и вредных элементов. Людей шахтинского типа отправлять прямо в ГПУ, а тех, которые не хотят помогать как следует, которые лодырничают, развивают бюрократизм и волокиту, надо выбрасывать из аппарата и заменять новыми работниками. Выдвиженчество надо поставить во всем объеме, причем к выдвиженчеству надо подходить серьезным образом, чтобы не получилось такое положение: отрываем рабочего от завода, бросаем в аппарат, и он не находит, где приткнуться, не знает, что делать, и встречает враждебную атмосферу – получается в конце концов не выдвижение, а задвижение. Тут, товарищи, работа для партии, профсоюзов и органов РКИ огромная, и никто, кроме них, эту работу не выполнит.

Взгляните, товарищи, на работу наших ячеек, профессиональных и партийных, внутри предприятий, внутри заводов, фабрик, трестов, синдикатов, наркоматов и т.д. Что они там делают? Очень часто занимаются чем угодно, но не тем, чтобы оздоровлять аппарат. Сколько угодно обсуждаются там вопросы о том, кто что выпил, как выпил, с кем поговорил, за кем поухаживал; но посмотреть, как работает аппарат, как выполняются решения правительства, как быстро идет работа, как обращаются с посетителями, – об этом не всегда достаточно думают и заботятся. Думаете, что придет кто-то извне и за вас это сделает? Когда мы подходим к вопросу о дальнейшем удешевлении нашего аппарата, о дальнейшем его упрощении, то приходится сделать такой вывод: теперь удешевлять аппарат таким способом, как мы это делали год или два назад, не придется; из года в год проводить сокращение штатов на 20% невозможно. Придется теперь вести другую, углубленную работу по упрощению и удешевлению нашего аппарата. Наш аппарат до сих пор невероятно громоздкий, очень дорогой, он может быть упрощен и должен быть дешевле. В этой области надо будет поработать серьезно. Вот несколько примеров того, как можно упростить аппарат. У нас имеется акцизный сбор, вы все это знаете. Как он взимался еще года 2–3 назад? Точно так же, как и при царском режиме, т. е. на каждой фабрике был акцизный чиновник, который следил за тем, какая продукция выходит, записывал у себя и потом должен был на основании этого взыскивать с предприятия акциз.

При царском, буржуазном режиме это было правильно. Государство хочет получить путем косвенных налогов добавочную сумму денег, и оно устраивает такой контроль, ставя на каждом предприятии своего чиновника, который следит за количеством выпущенных продуктов для того, чтобы государство не надули. Но при нашем плановом хозяйстве, когда все планируется, когда мы знаем, какое количество продукта выпускает предприятие, этим чиновникам разъезжать по заводам и фабрикам, конечно, нет надобности. И правильно сделал НКФ, когда он пошел на реорганизацию акцизного аппарата. Сейчас, например, по нефтяной промышленности, вместо того чтобы иметь чиновников в Баку, Грозном и т.д., всю причитающуюся сумму взыскивает НКФ с Нефтесиндиката. Что это дает? Это дает значительное упрощение и удешевление аппарата. На этой работе, товарищи, НКФ сумел сократить свой аппарат и удешевить его. Вот, например, количество сотрудников НКФ по акцизам за два года изменилось так:

т. е. сокращение на 39%, что дает экономии около 2 млн руб. в год.

Это сокращение возможно было провести главным образом потому, что вместо 2300 предприятий, входящих в объединения (тресты, синдикаты), после введения централизованной системы акцизный аппарат имеет дело с 63 правлениями этих объединений.

Дальнейшее упрощение в этом направлении не только возможно, но и обязательно.

Публ. по: Орджоникидзе Г.К. Сочинения. Т. 2. М., 1957.