Текст книги "Путешествия по Камчатке"

Путешествия по Камчатке
Весёлые приключения в заповедных уголках
Григорий Седов

Иллюстратор Татьяна Лямина

Дизайнер обложки Денис Лопатин

© Григорий Седов, 2017

© Татьяна Лямина, иллюстрации, 2017

© Денис Лопатин, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4474-2297-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Камчатка – неизведанная часть нашей страны. Крайне мало книг и путеводителей встречается современному россиянину или иностранцу на пути изучения загадочной Камчатки. Книга «Путешествия по Камчатке» великолепно подойдёт как туристу на Камчатке, так и местному жителю. И особенно заинтересует тех, кто планирует поездку на Камчатку. Книга имеет лёгкий язык описания, большое количество шуток. «Путешествия по Камчатке» подходят для читателей различных возрастов, учитывая легкость написания и интересный сюжет. Книга – путеводитель по Камчатке, который не оставит равнодушным самого притязательного читателя. «Путешествия по Камчатке» обязательна к прочтению любого современного любителя книг и путешествий. Приятного чтения!

Благодарности

Я бесконечно благодарен моим родителям, жене Ирине, сыновьям Степану, Тихону и Платону, Анне и Сергею Бутковским, Владимиру Рубахину, Сергею Пивняку, Оксане Яшиной, Сергею Любарскому, Николаю Толстову, Александру Стукову, Андрею Бородатову, Дмитрию Деревягину, Геннадию Маслову, Владимиру Боготопову, Владимиру Роменскому, Глебу Парунову, Ивану Бычкову, Евгению Волошину, Павлу Гоголеву и многим, многим другим, благодаря помощи и ценным советам которых эта книга вышла в свет.

Посвящается моей маме

Толбачик

Это странное место – Камчатка…

Виктор Цой

Летом мы решили покорить действующий вулкан Плоский Толбачик. К тому времени говорили, что извержение уже прекратилось. Нам предстояло это выяснить. Подготовились добротно: заказали вахтовку, заготовили продуктов, взяли профессионального гида. Поначалу ничего не предвещало неприятностей.

Ехать на Толбачик около 500 километров от Петропавловска. Мы выехали в пятницу вечером, а приехали после обеда в субботу. По прибытии на место разбили лагерь, поставили палатки, развели костёр. Камчатская погода встретила путешественников дождём, туманом и ветром. Однако это не испортило нам настроения.

На следующее утро мы на машине доехали до «южного прорыва» – лавовых потоков предыдущих извержений вулкана. Целый день наслаждались уникальной смесью растительности, горных пород и лавовых пещер. Лунный пейзаж словно сошёл с полотнищ футуристов. Недаром гид показал нам поблизости полигон испытаний космической техники: луно– и марсохода, а также «венерического трактора» – вездехода для Венеры. День выдался насыщенным приятными эмоциями. Всё шло, пожалуй, слишком хорошо…

«Прогулявшись» по пересечённой местности около 15 километров, мы вернулись в базовый лагерь. После ужина гид неожиданно предложил «сходить на конус» и посмотреть, остались ли проявления активности, поскольку яркое свечение лавы хорошо различимо ночью. На экскурсию вызвались шестеро наиболее любопытных. Восхождение и обратный спуск, по оценке гида, должны были составить не более 3 часов. Как оказалось позднее, мы слишком доверились нашему проводнику.

Мы вышли из лагеря на тропу, быстрым темпом поднялись вдоль застывшего лавового потока, пересекли его, вышли на конус. Перед нами развернулась величественная картина: из недр земли через жерло кратера выбрасывались огненные потоки магмы, шлаковые породы под ногами вибрировали при каждом взрыве, в воздухе носились клубы серы. Потрясённые увиденным, мы сфотографировались на склоне и скоро начали спуск обратно.

И тут начались настоящие приключения…

Из ниоткуда налетел густой туман, в котором мы потеряли тропу и, как стало ясно позднее, повернули не в ту сторону. Почувствовав неладное, мы стали блуждать, останавливаться и снова идти. Несколько раз мы упирались в непреодолимую каменную стену. Тропа, словно в страшной сказке, исчезла безвозвратно! Начались споры о том, в каком направлении лучше идти, причём каждый предлагал диаметрально противоположное. При этом гид отказывался признаться, что заблудился. Он упорно настаивал на том, что нужно идти вперёд. Следуя его логике, мы должны были максимально спуститься вниз, так как «наверху холодно». Мы медленно шли вниз по старому лавовому потоку, прыгая через огромные валуны. Тем временем было уже далеко за полночь, поднялся ветер, мы выбивались из сил. К таким приключениям мы явно не были готовы.

Мы не стали подвергать слова гида сомнениям, однако, наткнувшись около 2 часов ночи в очередной раз на собственные следы, мы окончательно осознали, что он водит нас по кругу. На этот раз нас не убедил даже его странный довод, что он «точно видел это место на фотографии в календаре». В довершение всего выяснилось, что у нас нет ни карты, ни тёплой одежды, ни воды. Одна девушка из группы сильно устала и практически не могла идти дальше. Внезапно она с громким криком упала с камня на землю… Что делать? Хорошо, что с ней обошлось всё благополучно, но все поняли, что силы на исходе. Мы остановились и начали призывать на помощь коллективный разум.

Вдруг выяснилось, что в этом месте берёт сотовый телефон! Мы позвонили знакомым альпинистам в городе, которые «обрадовали» нас тем, что если у нас есть связь, значит, мы находимся не там, где нам следует быть.

Вместе с тем они подсказали нам основные правила: не разделять группу, следить за самочувствием друг друга, не унывать. Друзья дали нам ориентиры для поиска тропы. Мы приняли, с нашей точки зрения, единственно верное решение, хотя на первый взгляд и противоречащее логике гор: идти обратно на конус к точке, где мы потерялись, и либо ждать там помощи, либо искать тропу и спускаться вниз. Наш гид высказался категорически против этого решения, сказав, что наверху мы замёрзнем и окончательно потеряемся в тумане. Момент был критический…

Внезапно именно в это мгновение небо на миг прояснилось, мы увидели далеко наверху всполох красного света, и до нас донёсся отдалённый гул. Кратер – поняли мы. После этого «послания» мы утвердились в своём решении, развернулись и медленно пошли на своё – какое по счёту за этот сумасшедший день? – очередное восхождение. Периодически выключая фонарики в кромешной тьме, мы ждали следующей вспышки извержения, чтобы не сбиться с пути, упорно продолжая ползти наверх. Многих толкала вперёд мысль о том, что на вершине нас уже ждут спасатели из базового лагеря на тёплом шлаке конуса…

К утру мы поднялись на вершину Толбачика, а потом нашли первоначальную тропу. Природа словно сжалилась над нами – установилось чистое, усыпанное звёздами небо, из-за гор выглянул молодой месяц. То и дело проверяя путь, к 6 часам измученные мы спустились в базовый лагерь, где все мирно спали.

Так мы испытали удовольствия покорителей гор – ночное восхождение на действующий вулкан, поиски пути обратно в тумане, общение в группе альпинистов и многое другое… С нетерпением ждём следующего года, чтобы совершить восхождение на вулкан Ключевская Сопка!

Охота

Камчатка. Весна. Четвертый курс института. Скучаю на немецком. Приходит записка от товарища: «Нужен переводчик на иностранную охоту». Получить практику с носителями языка – об этом можно только мечтать. «Согласен» – пишу ответ.

На следующий день в гостинице «Авача» забираем охотников. В группе норвежец, два немца, два швейцарца и семейная пара из Аргентины. Они прибыли на полуостров, известный как ареал обитания камчатского бурого медведя. Все надеются добыть достойный трофей в свою коллекцию.

В Елизовском аэропорту садимся в вертолёт и вылетаем на север Камчатки. Вертолётом МИ-8 управляет один из асов камчатской авиации Сикорский. Под нами неспешно проплывают заснеженные пики Срединного хребта. Долины перерезают извилистые застывшие реки. На сотни километров вокруг ни единой живой души. Прямо-таки марсианский пейзаж!

После двух часов полёта выгружаемся посреди заснеженного поля. Снега еще по колено. А в Петропавловске сейчас уже лето. Понимаю, что кроссовки на моих ногах выглядят странно.

– Сначала надо поставить антенну! – заявляет старший егерь Петрович.

Собираем конструкцию высотой примерно метров 15, медленно её поднимаем. В последний момент антенна заваливается набок и падает. Проверяем, не задело ли кого-нибудь. Всё повторяется сначала, на этот раз антенну удаётся закрепить растяжками. После этого устанавливаем палатки. В ознаменование прибытия дегустируем коньяк «Мартель» с немцами.

Клиенты переживают о предстоящей охоте. Первым делом они идут проверить своё оружие. Охотники с гордостью показывают свои «Браунинги» и «Маузеры», дают всем желающим выстрелить из редких стволов. Наши егеря относятся к тяжёлым ружьям скептически и, в свою очередь, предлагают иностранцам опробовать компактный карабин СКС. Отстреляв гору патронов, все идут обедать. Чувствую, как после стрельбы из немецкого ружья ноет плечо.

После обеда (произнесено несколько тостов за благополучное прибытие) Сикорский вызывается продемонстрировать зарубежным гостям возможности советской авиатехники. Лопасти МИ-8 постепенно раскручиваются, он взлетает и исчезает за лесом. Вдруг огромная машина выскакивает из-за сопки с другой стороны, снижается, идёт по дуге и в нескольких метрах над землёй резко уходит вверх. Иностранцы ахают. Вертолёт возвращается, зависает в воздухе, затем медленно летит назад! Всё происходит, как в фантастическом фильме. Сикорский подлетает к высокой сосне, задним винтом обрубает все ветки с одной стороны, затем сдаёт немного вперёд, зависает, возвращается и обрубает ветки с другой стороны. Аплодисменты благодарной публики.

На ужин все собираются в просторной армейской палатке, которая служит столовой. В буржуйке трещат поленья, на полу – кедровый стланик. Поднимаем тосты за дружбу между народами, за мир во всём мире, за уникальную природу Камчатки. На другом конце стола Сикорский жестами объясняет совершённый ранее авиа-манёвр как «афганский заход». Немцы садятся в ряд и запевают строевые марши, по интонациям напоминающие саундтреки советских военных фильмов. Один из них ладонью отбивает ритм по столу. Наши не остаются в долгу – звучат народные песни «Выйду я в поле с конём», «По Дону гуляет казак молодой». Норвежец пытается соревноваться с егерями, кто больше выпьет. Те лишь усмехаются.

Старший егерь рассказывает анекдоты. Пытаюсь подобрать смешной эквивалент на английском.

– Переводи ему! – Петрович недоволен образовавшейся паузой. – Ты язык не знаешь, я сам ему скажу, учись.

Между старшим егерем и немцем происходит следующий диалог (оба тыкают друг в друга пальцем и хлопают по плечу):

– Ай, ю! Фрэндз! Окей?

– Окей!

– Хант! Окей?

– Окей!

– Беар! Пиф-паф! Окей?

– Окей, окей! Биг, биг беар!

– Ю хэв долларз?

– Йес!

– Окей!

– После охоты отдашь мне свою зарплату. Я сам всё перевёл, – подытоживает Петрович.

После праздничного застолья интернациональная команда идёт пускать салют.

Наконец ложимся спать. Среди ночи просыпаюсь от страшного рёва. Снаружи как будто кто-то скребёт палатку. В голове проносятся ужасные картины.

– Медведь? – спрашиваю я.

– Норвежец, – зевая, отвечает егерь.

Все поворачиваются на другой бок и снова засыпают.

Заинтригованный, я одеваюсь, беру фонарик и выхожу наружу. От входа за угол ведут глубокие следы. «Точно медведь!» – сомневаюсь, не вернуться ли в палатку. Рычание продолжается. Иду дальше, свечу фонариком – на следах появляется кровь. Становится совсем жутко. Заворачиваю за угол и в свете фонаря наблюдаю такую картину. Норвежец стоит на четырёх конечностях, провалившись глубоко в снег. Ледяная корка, образовавшаяся ночью на поверхности снега, порезала ему ноги. Он ревёт, как попавший в ловушку зверь, очевидно, не зная, что делать дальше. Помогаю ему вернуться в палатку.

Утром Петрович с заговорщицким видом отзывает меня в сторону.

– Сначала мы с немцами отработаем, а вас пока на дальний кордон отвезём, чтобы швейцарцы не завидовали. Посидите там денька два.

Нас закидывают на дальний кордон – это избушка на курьих ножках. Нас встречают двое местных егерей. Вид у них такой, будто они сидят здесь со времён Великой Отечественной и до сих пор не в курсе, что война закончилась. С вертолёта выгружают ящик водки.

Ночью за оконцем заимки бушует камчатская пурга. При отблеске пламени из печки егеря преображаются. Размахивая руками и страшно тараща глаза, они наперебой рассказывают швейцарцам про свои встречи с гигантскими по размеру медведями. Как они подъехали к медведю на снегоходе, выстрелили, промахнулись, второй ствол дал осечку, потом снегоход заглох, а медведь всё бежал на них… К утру медведи по размерам превышают слонов. Швейцарцы испуганно жмутся друг к другу. Видимо, вспоминают незавидную судьбу Наполеона в России. Понимают, что, возможно, это их последний вечер, поэтому старательно налегают на водку.

На следующее утро ярко светит солнце, вокруг избушки искрится свежий снег.

– Вертолёта сегодня не будет, – сообщает один из егерей. – Скажи им, пусть рыбу ловят.

– А рыба там есть?

– Ни фига. Но им какая разница.

Швейцарцам выдают две палки с намотанной леской и крючком. Они весь день самозабвенно ловят что-то в небольшом ручье неподалёку. К вечеру мне даже становится их жаль. Читаю им стихотворения Гёте в оригинале.

На третий день нас забирает вертушка. Но мы летим не в лагерь, а в село Мильково. Оказывается, за это время на базе тоже кончилась водка. Прибываем в Мильково, загружаем ящик водки. Теперь мы летим в посёлок Козыревск. Смотрю на карту и удивляюсь – это значительный крюк.

– А больше нигде топлива нет, – весело отзывается Сикорский.

Я сижу на откидном стульчике возле двери. При подлёте к лагерю уверенно дёргаю красный рычаг. Дверь вертолёта улетает вниз. Я удивлённо смотрю на неё.

– Не тот рычаг дёрнул, – смеётся бортмеханик. – Это аварийный сброс.

После приземления идём искать улетевшую дверь, находим её, ставим на место.

Ночью иду проверить туристов. В одной из палаток сидит аргентинская пара пенсионеров – муж с женой с выражением «последнее прости» на лице. У них погасла буржуйка. Разжигаю печку, успокаиваю клиентов.

На следующий день везём швейцарцев на охоту. Высаживаем их и улетаем. Через некоторое время Сикорский ругается.

– В чём дело?

– Один из швейцарцев застрелил медведя прямо на реке.

Летим на речку, подсаживаемся на косе, цепляем медведя, но не можем взлететь – из-за высоких деревьев не хватает тяги. Второй пилот жестами выгоняет всех из вертолёта и сам выпрыгивает на камни. Машина с одним Сикорским за штурвалом натужно отрывается от земли, медленно уходит за лес. Переходим реку по пояс в воде.

В последний день собираем трофеи, прощаемся с егерями, летим домой.

Камчатка. Весна. Четвёртый курс института. Преподаватель немецкого языка Роменская будит меня:

– Седов, ты абсолютно не знаешь немецкий язык!

Сплав

– Пойдешь гидом на сплав с туристами? – спрашивает жена.

Вспоминаю, что как-то мы с друзьями купили путёвки на сплав. Гиды усадили нас в надувные рафты. Мы достали ящик пива. Медленно пошли вниз по течению. Припекало солнышко, мы сняли футболки, загорали. Иногда спрыгивали с рафта и купались в прохладной речной воде. Во время путешествия любовались зелёными сопками, долинами, заросшими яркими цветами. Несколько раз видели на берегу медведя, под нами проплывали косяки красной рыбы. По вечерам пели песни у костра. Это было здорово!

– Конечно! – соглашаюсь я, предвкушая прекрасный отдых на реке.

Забираем группу туристов в Петропавловске. На вахтовке доезжаем до Малок. Здесь расположены знаменитые термальные источники. Останавливаемся на берегу реки Быстрой. Сюда на нерест заходят чавыча, нерка, горбуша, кета, кижуч, сима. Нам предстоит трехдневный тур от Малок до Усть-Большерецкого моста, с двумя ночёвками в палатках на берегу.

Грузим пиво, садимся на рафты. Я предусмотрительно сажусь поближе к припасам.

– Бери весло! – неожиданно командует старший гид, показывая на корму.

Пересаживаюсь, начинаю грести.

– Вправо!

– Влево!

– Греби, греби, веселее!

Гребу изо всех сил. В глазах темнеет. Рафт медленно поворачивает в нужном направлении, избегая столкновения с корягой. Тем временем старший гид достаёт удочку и, насвистывая, начинает ловить рыбу. Небольшие остановки на берегу для рыбалки дают мне передышку. Наконец в сумерках причаливаем к берегу.

– Вот теперь я отдохну, – думаю я.

– Вытаскивай рафт из воды! – кричит старший гид.

Мы вытаскиваем рафты, сушим их. Ставим палатки, собираем дрова. Туристы располагаются вокруг костра, достают пиво…

– Иди за водой! – не унимается гид. Иду на речку, набираю два ведра воды. Карабкаюсь на высокий берег, падаю, вода разливается. Приходится повторять всё заново. Поздно вечером, помыв посуду, весь мокрый и измученный, я отключаюсь, едва доползая до палатки.

– Подъём! – рано утром меня будит старший гид.

– Кипяти чайник!

– Спускаем рафты!

Каждый рафт весит, наверное, тонну. Продолжаем путешествие вниз по реке.

– Вправо!

– Влево!

– Греби, греби! Ты что, уснул?

Через некоторое время осваиваю искусство управления рафтом. Изредка даже выпадает минутка отдыха. Туристы ловят гольца сплавом. Время от времени над высокой травой по берегам виднеются головы медведей.

– Ну, вот и прошли спокойный участок! – внезапно говорит старший гид и сматывает удочку.

– А что, будет ещё неспокойный? – подозрительно интересуюсь я.

– Конечно! Впереди самое весёлое – пороги.

Вдалеке посередине реки показываются валуны, течение сужается, вода вспенивается между камней бурунами. Рафт заметно набирает скорость. Я закрываю глаза.

– Вправо!

– Влево!

– Греби, греби!

Выполняю указания на автомате. Вокруг водяные брызги, рафт прыгает на камнях, как на американских горках. Спустя час проходим пороги, причаливаем. Палатки, дрова, вода… К вечеру чувствую, что мои бицепсы стали как у Арнольда Шварценеггера. Мошка искусала лицо. Один глаз заплыл и ничего не видит. Всех зовут фотографироваться. Делаю несколько тысяч снимков на десять разных фотоаппаратов.

– Собирай камни! – командует старший гид.

– Это-то зачем?

– В бане париться будем.

Мы сооружаем речную баню – из камней выкладываем горку, сверху разводим костёр, чтобы они нагрелись, потом убираем угли и над камнями ставим палатку. Все окунаются в ледяную реку, забегают в баню греться. Старший гид выпиливает бензопилой кресло из лежащего на берегу бревна – развлекает туристов.

– Чисти картошку! – радует меня гид.

В темноте доползаю до палатки. Сквозь сон слышу, как вокруг костра громко поют.

К вечеру следующего дня впереди появляется Усть-Большерецкий мост.

– Неужели мы дошли? – я не верю своей удаче.

– Ну как, понравился тебе сплав? – спрашивает дома жена.

– Очень! – отвечаю я.

Бечевинка

– Хочешь пойти на морскую?

– А что надо делать? – уточняю я. (У меня уже был печальный опыт участия в сплаве в качестве гида.)

– Ничего особенного. Проводником с группой туристов.

– Куда?

– В Бечевинку.

Соглашаюсь, интересно хотя бы раз взглянуть на легендарное место.

Утром приезжаем в порт. Знакомимся с туристами. Это пожилая пара, две женщины и старшая группы.

– Помоги загрузить вещи! – командует тур-лидер.

Я тащу тяжеленные чемоданы на борт катера. Что они там возят, кирпичи?

Катер отчаливает. Сижу на верхней палубе, курю. Слушаю рассказы капитана. Про подводную лодку, которая неожиданно всплывает рядом, пугая его до смерти. Про переговоры по радио – когда нужно говорить, а когда лучше молчать. Про гонку с больным на борту обратно в порт. Интересный он малый – размышляю я – сразу и не скажешь, сколько ему лет. Загорелое лицо. Прищуренные глаза. Настоящий морской волк! Часами сидит и крутит штурвал, смотрит куда-то в бинокль. Что он там видит? Беру бинокль, вглядываюсь вдаль, но ничего кроме волн не замечаю. Мы проходим мимо знаменитых скал – Трёх Братьев, выходим из Авачинской бухты и поворачиваем на север. Идём вдоль Халактырского пляжа. Наша цель – бухта Бечевинская. Раньше там был военный городок, где базировались дизельные подводные лодки. Но потом базу закрыли. Теперь это брошенный город-призрак, куда сейчас стремятся попасть лишь туристы и медведи.

– Мы хотим чаю! – слышится крик старшей группы.

Отрываюсь от своих мыслей, спускаюсь в каюту. Путешественники сидят зелёные от качки. «Куда вам чай?» – проносится в голове.

– Пожалуйста, – я наливаю кипяток из термоса.

На палубе лучше. Свежий ветер, хорошая компания капитана и матроса.

– Раньше группы на палтуса возили, – продолжает свои байки кэп. – В основном генералов… Один раз они такого крупного палтуса поймали, что вытащить не смогли.

«Да, конечно!» – думаю я, но вслух соглашаюсь.

– Киты! – восклицает капитан. Действительно, невдалеке показываются характерные плавники целого семейства косаток. Зову туристов. Держась за поручни, они щёлкают фотоаппаратами.

Несколько часов пролетают незаметно. Мы подходим к скалам, посередине узкий вход в бухту. Это Бечевинка.

– Там песка намыло, близко не подойдём, – сообщает капитан, – дальше на лодке.

Перед отплытием я прошу дать мне какую-нибудь ракету на случай встречи с медведем.

– Держи! – капитан долго роется в рундуке, затем протягивает мне странной формы железную банку. – Это японский фальшвеер, используется на море, даёт яркий оранжевый дым в течение трех минут. Не вздумай тратить!

«Как придётся», – думаю я.

Туристы пересаживаются в резиновую лодку. Мотор натужно взвывает, и мы мчимся в сторону бетонного пирса.

Причаливаем.

– Ну, идите – гуляйте! – смеётся матрос. – Я вас на берегу подожду… – Он начинает собирать дрова на костёр, достаёт удочку.

Первым делом я подбираю старую железную банку и длинный металлический прут. Иду и мерно колочу по банке. Туристы удивляются.

– Это от медведя, – объясняю я, – смотрите! – Показываю на свежие следы недавнего пребывания медведя. Размер кучи даёт представление о величине зверя. «Поэтичная скотина – сел ведь не где-нибудь, а на бетонной площадке с великолепной панорамой всей бухты», – отмечаю я.

Продвигаемся по заросшей кустами дорожке в сторону многоэтажек. Туристы достают камеры и врассыпную исчезают в полуразрушенных домах.

Сажусь на травку, загораю. Пытаюсь представить, как жил этот город много лет назад. Захожу в жилой дом. На полу детские игрушки. Такое ощущение, что всех эвакуировали в срочном порядке. Становится жутковато. Захожу в бывшую столовую. На полу лежит айфон. «Здорово сохранился», – кладу телефон в карман.

Смеркается. Кажется, из кустов за мной внимательно наблюдают чьи-то большие глаза… Изо всех сил бью по банке – вызываю туристов. Все собираются возле бывшего штаба. Возбуждённо переговариваются, хвастаются фотографиями развалин. Только одна женщина грустная.

– Что случилось? – спрашиваю её.

– Телефон потеряла…

– Вот он!

Женщина забирает свой телефон, она счастлива.

Возвращаемся на пирс. Садимся в лодку.

– Медведь приходил, – рассказывает матрос, – крупный такой. Наверное, вы его вспугнули.

«Да уж», – чувствую, что рука от ударов по банке занемела.

На прощание дёргаю кольцо на японском фальшвеере, кидаю в воду, как написано в инструкции (капитан потом выскажет мне всё, что думает о моих невысоких умственных способностях). Мы зачарованно смотрим на оранжевый дым в лучах закатного солнца. Кажется, Бечевинка снова скрывает от нас свои тайны за завесой дыма… Подплываем к катеру.

– В темпе вальса! – капитан чем-то озабочен. – Прогноз плохой передали, усиление ветра.

Мы быстро снимаемся с якоря и выходим в обратный путь. Качка заметно усиливается. Темнеет. Идём по приборам. Главный из них измеряет глубину. Туристы укладываются внизу. Закутываюсь в спальный мешок, сижу рядом с капитаном наверху. Ему всё нипочём! Матрос приносит горячего чаю. Капитан рассказывает про ночные кораблекрушения. Это бодрит.

– Дай подушку! – над палубой торчит голова тур-лидера.

Спускаюсь вниз, перешагиваю через спящих, достаю подушку.

Нос катера с шумом режет пенящиеся волны. Мы идём, и над нами только звёздное небо.

…Вода переливает через край. Катер идёт ко дну. Нас вылавливают военные моряки. Мы на подводной лодке. Внутри почему-то сидит медведь и смотрит на меня большими глазами…

– Подъём! – меня будит капитан. – Подходим!

Впереди сияют огни ночного города.

Через час швартуемся в порту. Мы прощаемся с капитаном. Довольные туристы уезжают. На берегу меня ждёт жена.