Текст книги "Увидеть Париж. Рассказы"

Слепой массаж

1. Массаж тела

Вьетнамский массаж говяжьим супом с лапшой 3$

Тайский массаж зоны бикини в 4 руки 4$

2. Уход за телом

Лечение солнечных ожогов в солярии 4$

Массаж зоны бикини горячими камнями 5$

3. Уход за ногами

Массаж ступней бамбуковыми палками 5$

Скраб ногтей на ногах 2$

3. Уход за лицом

Массаж лица грязью 3$

Антицеллюлитный массаж лица ногами 6$

Массаж рта фруктами 6$

Массаж глаз с Алоэ Вера 7$

Скраб головы с шоколадом 5$

Скраб ушей с парафином 4$

Омолаживание кожы вокруг глаз солью 8$

Маска из гречи 15$

4. Массаж для похудения

Программа для уменьшения объёма груди 12$

Маска для увеличения объёма бедёр 11$

Скраб подмышек 9$

5. Уход за ногтями

Шеллак акрил гель заполнитель 5$

6. Уход за волосами

Расчёсывание бороды 15$

Чистка носа деревянными палочками 16$

Мелирование зоны бикини 9$

Усы африканскими косичками 8$

7. Депиляция воском

Колени 12$

Обрезание 14$

8. Татуировки

Татуировки на 2 дня 25$

Постоянные татуировки 26$

Внимание: акция! Проездом только 2 недели!

Профессиональный русский кольщик из Магадана

Татуировки на веках «Не буди!» – 1 бутылка водки «Ханой»

Купола на спине (больше трёх – скидка 15%) – 2 бутылки

Ай, я, яй, девчонка!

Мы отдыхаем во Вьетнаме. Нячанг – курортный город, где много развлечений для туристов. После тяжёлого «трудового» дня на пляже, вечером мы выходим прогуляться по местным злачным местам. Сначала выпиваем пару коктейлей в знаменитом «Booze Cruise» на 3-й улице. Потом перемещаемся в ночной клуб «Why not bar» на 2-ю.

Здесь весело, много посетителей. Заказываем маргариту. Осматриваемся.

Громко звучит какой-то drum’n’bass. На танцполе не протолкнуться. Пляшут молодые американцы. Ведут себя вызывающе. Высоко подпрыгивают, в руках зажжённые сигареты, из бутылок расплёскивается пиво. Две соотечественницы бальзаковского возраста робко переминаются с ноги на ногу в стороне.

Пытаемся подстроиться под ритм, чтобы выйти потанцевать, но безуспешно. Сидим на диване в углу. Берём ещё маргариту. Спустя небольшой промежуток времени, музыка начинает немного утомлять. Зрелище перед глазами нагружает ещё больше.

Я встаю, медленно обхожу танцпол и приближаюсь к диджею. Модный вьетнамец в наушниках всецело поглощён процессом. Он крутит винил, нажимает кнопочки и подпрыгивает в такт очередному треку. Знаками объясняю, что хочу заказать песню. Кричу ему в ухо: «Рашн!» Диджей долго копошится в ноут-буке, затем показывает мне песню. Не могу поверить своим глазам. Это – «Ай, я, яй, девчонка» в исполнении группы «Руки вверх!» Я и в лучшие годы всегда выключал приёмник, когда по нему транслировали творчество этой, несомненно, талантливой музыкальной группы. С годами я, к сожалению, стал ещё более консервативным. Сомневаюсь, не лучше ли всё-таки потанцевать под англоязычное завывание. Диджей показывает, что других русских песен у него нет. Оглядываюсь на танцпол и решаюсь. «Ок!» – говорю я. Хитрый вьетнамец демонстрирует пальцами характерный жест, означающий деньги и потом пальцы, означающие цифры в сумме. Мне становится нехорошо. Такая сумма даже для корыстных московских диджеев за гранью. Да ещё за такую песню. Была, не была! Обречённо протягиваю банкноты с изображением дядюшки Хо, возвращаюсь за столик.

И тут на весь ночной клуб на чистом русском языке включают «Ай, я, яй, девчонка! Где взяла такие ножки…» Как ни в чём ни бывало мы выходим на танцпол и начинаем танцевать. Англо-саксонская молодежь прислушивается к музыке, трезвеет и покидают танцпол. К нам подтягиваются дамы бальзаковского возраста, а затем и мужчины с пивными животами в пляжных шортах. Наши. На душе становится спокойно.

Весь оставшийся вечер в заведении звучат русские мелодии.

На прощание мы танцуем «Девчонка, девчонка, синие ночи, я люблю тебя девочка очень» Димы Белоусова и покидаем заведение.

Шерше ля фам

Найти женщину мечты в Нячанге очень просто.

Выхожу из номера гостиницы, чтобы прогуляться по городу. В лифте сталкиваюсь с соотечественницами. Они, как принято говорить, бальзаковского возраста, не модельной внешности, явно не изматывают себя диетами и фитнесом. (Не мой вариант!) Иду дальше.

На улице ко мне сразу подходит вьетнамская девушка.

(Ну, вот! Я ещё могу произвести впечатление на противоположный пол!) Определить её возраст сложно. Одета в чёрные тренировочные штаны, стёганую телогрейку и соломенную треугольную шляпу. На лице респираторная маска. На шее висит деревянный лоток, который в древней Руси использовали коробейники.

– Сигарэт! – с акцентом кричит вьетнамка.

Спрашиваю цену. Называет в 3 раза выше, чем в соседней лавке. Пытаюсь выяснить, почему так дорого. Объясняет на смеси английского, французского и вьетнамского, что вчера шёл дождь, она не работала, у неё много детей, и все они хотят «ням-ням». Иду дальше.

Мне наперерез спешит другая вьетнамка. Лоток у неё висит вертикально под мышкой.

– Очки! Покупать!

Местная жительница демонстрирует мини-витрину с широким ассортиментом солнцезащитных очков вьетнамского производства по космическим ценам. Иду дальше.

Навстречу – ещё одна вьетнамская девушка. Около 65 лет. Шляпа, штаны, телогрейка. Лотка нет.

– Кошелёк! – кричит вьетнамка.

(Ограбление – проносится в голове.) Нащупываю свой кошелёк, краем глаза ищу пути к отступлению.

Девушка вытаскивает из-за пазухи три кошелька из крокодиловой кожи и настойчиво предлагает купить. Иду дальше.

Мне улыбается очередная вьетнамская девушка. Она свистит в свисток, имитируя брачную песнь соловья.

(Может быть, это один из местных ритуалов знакомства?) Останавливаюсь, улыбаюсь в ответ.

– Веер! – неожиданно вьетнамка вытаскивает из-за спины несколько вееров. Она суёт их мне под нос, показывая как надо размахивать, чтобы охладить себе лицо. Видимо, она не в курсе, что сейчас в России минус 10. Иду дальше.

На углу скучает вьетнамская девушка. Она явно ищет приключений. Подхожу.

– Кукуруза! Ням-ням! Девушка снимает крышку со стоящей рядом кастрюли, полной початков варёной кукурузы и призывно машет руками.

– Спасибо, не надо! – говорю я и иду дальше.

Ко мне подъезжает вьетнамская девушка на мотороллере.

(Романтическая поездка вдоль моря?)

– Лобстер! Ням-ням! Вьетнамка показывает на алюминиевый чан, притороченный к мокику. Оттуда торчат оранжевые усы-антенны морских раков. Иду дальше.

Утомившись после прогулки под палящим солнцем, сажусь на скамеечку. Подходит вьетнамская девушка и начинает массировать мои ноги.

(Многообещающее начало!)

– Массаж! Слепые! Нет дорого!

Иду дальше.

Навстречу – две девушки европейского вида. Широкие плечи, фигуры тяжелоатлеток, за спиной рюкзаки. (Это шанс!)

– Hello – говорю я.

Девушки проходят мимо, не замечая меня, продолжают свой диалог на каком-то датско-норвежском языке. Иду дальше.

И вдруг – вот она! Ко мне приближается молодая, высокая, стройная блондинка в облегающем белоснежном платье.

– Здравствуйте! – на чистом русском языке говорит она.

(Наша!) Внутри растёт чувство гордости за страну.

– Заходите, пожалуйста, в наш ювелирный магазин – у нас высокий курс обмена валюты. Девушка протягивает мне бумажку с рекламой.

– Спасибо!

Возвращаюсь в отель. В лифте встречаюсь со старыми знакомыми. В руках у них пакеты, в которых угадывается водка «Ханой» и колбаса.

– Привет, девчонки!

Птица

– Дамы и господа! Наш самолёт начал снижение и скоро совершит посадку в аэропорту Дюссельдорфа, – слышу я объявление стюардессы.

Выглядываю в иллюминатор. Внизу проплывают аккуратные квадраты улиц, ряды опрятных домиков, множество стадионов, река. Скорее всего, это Рейн – освежаю в памяти школьные уроки по географии. На деревьях кое-где уже распускаются почки. Ранняя весна.

В аэропорту меня встречают Саша и Женя. Это мои родственники, давно со своими семьями перебравшиеся в Германию. Последний раз мы виделись лет пятнадцать назад. Поскольку до Камчатки они не добрались, мне пришлось ехать к ним самому.

– Привет!

– Надолго к нам?

– На день – завтра улетаю обратно в Берлин.

– Надо будет тебе обязательно показать Птицу.

– Какую птицу?

– Это – местная достопримечательность. Недавно поставили большой памятник в центре города. Архитектор – модный абстракционист. Даже митинги были и «за», и «против».

– Хорошо, – говорю я.

– Поехали сначала мы тебя накормим. Донер тебе понравится. Все русские едят донер. Кстати, как у вас там с продуктами?

– Да вроде бы не голодаем…

На электричке добираемся до пригорода, заходим в супермаркет. Под эскалатором – небольшая турецкая закусочная. Нам приносят донер. С удивлением понимаю, что это обычная шаурма.

– Город у нас знаменитый. Он один из старейших на севере Германии. Тут развита промышленность, много музеев, большой порт. А ещё есть Птица! Кстати, ты кожаные куртки будешь покупать?

– Куртки?

– Ну, да. Все, кто из России приезжает, закупают здесь куртки. У вас же там дефицит.

– Да мне не надо курток…

– Ну, что? Пойдём смотреть Птицу, – Саша и Женя довольно переглядываются.

Выходим на улицу. Начинается ливень.

– Тут дожди часто, Северное море рядом. Это земля Северный Рейн Вестфалия, – объясняют родственники.

Забегаем в небольшое кафе, греемся. Я беру немецкий коньяк «Асбах».

– Как вы там на Камчатке? Не собираетесь уезжать?

– Вроде бы не собираемся. Привыкли уже. Природа у нас красивая…

– Ну, всё! Пойдём смотреть Птицу. По пути ещё будет ратуша.

На улице по-прежнему дождь, пронизывающий ветер, темнеет. Мы быстро идём в район порта. Кругом мощные средневековые здания.

– Вот и Птица! – восклицают родственники.

Передо мной стоит десятиметровая цветная скульптура. Памятник изображает фигуру огромной птицы, на которой висит женщина…

Мексика

Когда-то Женя был милиционером. Но вот незаметно настала выслуга лет. Жена давно бросила его, взрослый сын уехал на материк. Чем заняться в своей новой жизни на пенсии Женя толком не знал.

Как-то друзья позвали его на морскую прогулку. Катер спокойно шёл мимо Трёх братьев к выходу в океан. Женя оставался равнодушен к рыбалке и даже выпивке. Он лишь задумчиво смотрел вдаль на волны. Ветер, перемешанный с солёными брызгами, развевал его волосы. С тех пор Женя заболел морем. На деньги, вырученные от продажи машины, он сторговался с навсегда покидавшим Камчатку пожилым яхтсменом и купил маленькую потрёпанную лодку с парусом. С наступлением навигации Женя старательно учился управлять своим судёнышком в Авачинской бухте. Всю зиму он провёл в порту, ремонтируя свою посудину.

На следующий сезон он продал квартиру, гараж и ушёл на лодке в море. Больше его не видели. Друзья мысленно попрощались с Женей. Ведь совершать плавание в одиночку неопытному моряку равносильно смерти. Однако осенью Женя вернулся домой на яхте побольше. Знакомым он поведал, что в Японии притворился заблудившимся путешественником. К тому же, его судно нуждалось в ремонте. Береговая охрана сопроводила представлявшего печальное зрелище русского в небольшую марину на отдалённом острове. Там Женя и обменял свою лодку на яхту.

Зиму Женя переждал в Петропавловске. Ветер дальних странствий звал его в дорогу. Женя познакомился с начинающим яхтсменом Димой. Дима занимался бизнесом и мечтал купить собственную яхту. Женя нашёл отличный вариант в Мексике через интернет. Он заверил Диму, что с лёгкостью перегонит яхту новому владельцу на Камчатку. Отыскав напарника, Женя отправился в путь. Моряки отчаянно боролись с течениями и встречными ветрами и к осени пришли на Пхукет. Женя оставил яхту на стоянке и на последние деньги прилетел на Камчатку. Диме он объяснил, что перегон – дело сложное и нужно ещё денег.

На следующий сезон Женя вышел из Пхукета и пошел в сторону Камчатки. По пути он посетил Филиппины, Гавайи и Сайпан. На этих островах к путешественникам под парусом относятся довольно лояльно. Женя с интересом знакомился с местными жителями, их обычаями и достопримечательностями. Распродав кое-что из навигационного оборудования, осенью он, по традиции, вернулся на Камчатку. На следующий сезон судьба забросила Женю на американскую базу Мидуэй, где его пришвартовали к эсминцу. Женя получил визу беженца и катал военных моряков на яхте за деньги. Со временем ему удалось скопить немного денег на авиабилет.

Дима продолжал финансировать путешествия Жени. Один раз Женя даже подошёл к Камчатке на 60 морских миль, но потом что-то пошло не так, он вынужден был развернуться и оказался в Южной Корее.

Дима по-прежнему ждёт свою яхту, а Женя снова улетел в Мексику.

Попасть в Кёльн

Вечером я смотрю хоккей по телевизору.

– Куда соберёмся на майские? – спрашивает Ира.

– У меня шенгенская виза истекает, – отвечаю я.

– Можешь съездить на чемпионат мира по хоккею в Кёльн. Ты же хотел увидеть, как играет наша сборная. У них как раз 8 мая матч с немцами.

– Хорошо.

– Возьму тебе билеты на самолёт подешевле, – говорит Ира.

Ира работает в туристической компании и просто одержима поиском дешёвых билетов и самых невероятных стыковок в аэропортах по всему миру.

На следующее утро я вылетаю в Москву. С собой у меня увесистый рюкзак со множеством подписанных разными именами свёртков с рыбой и икрой.

– Не забудь отдать пакет с развесной икрой в Москве, – наставляет меня Ира, – у тебя в Германию билет без багажа или всё отнимут на таможне.

– Я знаю.

– Будь внимателен, у тебя стыковки плотные, – продолжает инструктаж Ира.

– Я помню.

Пузатый «Боинг» до отказа забит людьми. Включаю фильм «Полёт над гнездом кукушки». Мой любимый момент – когда главный герой вывез всех из сумасшедшего дома на рыбалку. Он ставит одного пациента за штурвал, другим даёт удочки, а сам уединяется с подружкой в каюте. Внезапно слышится крик – один поймал рыбу! Одновременно рулевой бросает штурвал, и катер разворачивает против волны. Главный герой выбегает из каюты без штанов и не может понять куда ему бежать сначала – или к штурвалу или к удочке с клюнувшей рыбой. Он кричит, что они все дебилы, психи и идиоты ненормальные. Я хохочу, сотрясаясь всем телом, сосед сбоку недовольно смотрит на меня.

После просмотра нескольких фильмов на телевизоре в подголовнике, выглядываю в иллюминатор. Внизу уже раскинулась бесконечная Москва. Начинается посадка. За несколько метров до полосы самолёт резко подбрасывает боковым порывом ветра, одно крыло едва не касается земли. Пассажиры визжат от ужаса. Я лишь меланхолично смотрю на стюардессу. Она улыбается.

Выхожу в аэровокзал Шереметьево. С нетерпением жду знакомых, которые должны забрать икру. Телефон у них недоступен. Смотрю на часы. Странно, у меня должно быть больше времени на пересадку. Представляю гигантскую очередь на регистрацию. Успею ли я на стыковочный рейс? Начинаю нервничать. Наконец в конце зала появляются идущие вразвалочку знакомые.

– Я на рейс опаздываю! – безумно вытаращив глаза кричу я, сую им в руки пакет и пробегаю мимо.

Знакомые растерянно смотрят мне вслед.

Быстро прохожу регистрацию и досмотр. На ходу застегивая ремень на штанах, подбегаю к выходу на посадку. На экране ничего не горит. Перед стойкой – угрюмая очередь. Протискиваюсь к работнице аэропорта.

– Девушка, пустите в Волгоград! – задыхаясь, кричу я.

– Мужчина, это Калининград, – разглядывая меня странным взглядом отвечает она.

Очередь неодобрительно смотрит на меня как на одного из персонажей фильма «Полёт над гнездом кукушки».

– Мне Волгоград нужен, – шепчу я, представляя худшее.

– Смотрите время на табло, – безразлично советует она.

Похолодев от мысли, что я пропустил свой рейс, сверяю время на табло. И только тут я осознаю, что на моих часах время спешит. Волнение от нестандартной посадки самолёта всё-таки сказалось на мне. При переводе часов время получилось на час больше текущего.

По расписанию я вылетаю в Волгоград. Отдаю рыбу, икру, крабы родственникам. Гуляем по набережной.

На следующий день вылетаю в Москву. Мне предстоит ужин у родственников, живущих в центре – они заказали еду из грузинского ресторана.

– Что купить к ужину? – спрашиваю я по телефону.

– Недалеко от нас винный погребок с хорошим вином, мы всегда там берём, – говорит Света.

Спускаюсь в метро. На станции, на эскалаторах, в вагонах два типа людей. Одни носят шарфы с надписью: «Спартак», другие – в полицейской форме. Размышляю, с какой группой мне лучше идентифицировать себя с наименьшим вредом для здоровья.

По описанию нахожу магазин. Внутри – длинные ряды марочного вина, пафосные сомелье в костюмах с бабочками.

– Вы сомелье? – спрашиваю я.

– Сомелье в ресторане, а мы – кависты – обиженно отвечает один из них.

– Ясно.

– Какой букет вы предпочитаете? – спрашивают они.

Я задумываюсь. Обычно я пью виски.

– Такой, глубокий, – пытаюсь я поддерживать диалог на должной высоте.

– Красное или белое? – понемногу упрощает задачу кавист.

– Красное.

– Можем предложить вам достойный выбор из Чили.

Смотрю на ценник и не верю глазам. За такую цену в нашем городе можно напоить виски целую свадьбу. Хороший погребок!

– Дайте мне простого грузинского вина, – наконец говорю я.

Кависты многозначительно переглядываются и достают с самой дальней полки непрезентабельного вида бутылки. Со вздохом оплатив покупку, выхожу на улицу.

За ужином мы дегустируем грузинское вино под национальные блюда. Получается аутентично.

Утром еду в аэропорт Внуково. Отсюда мне предстоит вылететь в Мюнхен. Бесцельно брожу по аэропорту в ожидании вылета. Рассматриваю винный отдел в дьюти-фри. Может быть здесь вино дешевле, чем в погребке на Таганке? Вдруг объявляют срочную посадку на рейс. Так и не решив, что купить, бегу вместе со всеми на самолёт. Салон полон – на праздники родители везут детей к бабушкам и дедушкам. Как только стюардессы задраивают дверь в самолёте, командир корабля делает объявление: «Уважаемые пассажиры! Приветствуем вас на борту нашей авиакомпании. Вылет самолёта задерживается на неопределённое время из-за репетиции парада Победы.»

Спустя три часа приземляемся в Германии. На паспортный контроль стоит огромная очередь. В людской толпе перемешались представители всех континентов. По ощущениям, преобладают беженцы с Ближнего Востока, хотя много персонажей с тюрбанами на голове. Все они с орущими грудными детьми.

– Куда вы едете? – через два часа томления допрашивает бдительный офицер в окошке.

– На хоккей в Кёльн, – отвечаю я.

– А, хоккей! Это хорошо. Кто с кем играет?

– Русские с немцами.

– Захватывающий матч. Почему виза у вас французская? – допытывается немец.

Рассказ про подробности получения шенгенской визы во Владивостоке займёт у меня ещё два часа.

– Я думал, что наша сборная будет играть в Париже, а она играет в Кёльне.

– Интересно, – пограничник листает мой загранпаспорт.

Представляю, что меня не пускают в Германию. Интересно, на обратном пути можно будет купить грузинского вина в дьюти-фри? Наконец, вопросы иссякают. Немец ставит печать и с явным сожалением пропускает меня, возвращаясь к гостям из Непала.

За стеклом активно строят рожи и жестикулируют знакомые.

– Побежали, – после скомканного приветствия говорят они.

– Куда?

– Надо машину переставить.

Оказывается, чтобы не платить за парковку русские немцы с определённым интервалом выезжают из аэропорта и делают круг по автобану. Скоро мы приезжаем на заправочную станцию, где есть кафе. Друзья угощают баварским пивом и сосисками. Отдаю им рыбу и икру. Быстро пролетает час, мне уже пора лететь дальше. Возвращаемся в аэропорт.

На досмотре меня зовут к скану.

– Что это? – строго спрашивает таможенник, показывая на экран.

– Что? – не понимаю я.

– Вот это, круглое! Доставайте!

Достаю банку икры. Таможенник завороженно вертит её в руках.

– Икра?

– Да.

– Русская красная икра?

– Да.

Офицер нехотя протягивает банку обратно. В его глазах отражается семейный ужин на Рождество.

Прилетаю в Дюссельдорф. Меня встречает Саша.

– Когда у тебя матч? – первым делом спрашивает он.

– Завтра в Кёльне, в 8 вечера.

– Тогда мы всё успеем. Завтра выспишься, потом погуляем по центру города, пообедаем в ресторане, и я провожу тебя на поезде до Кёльна. Это недалеко.

Кажется, Саша предусмотрел всё. На следующий день мы идём смотреть Птицу. Это – памятник местного скульптора-авангардиста. Изображает большую цветную птицу в обнимку с женщиной. Каждый раз мы ходим на неё смотреть, но я так и не понял в чём смысл этого монумента. С другой стороны, я ведь не живу в продвинутой Европе. Вокруг нас ходят женщины в парандже и мужчины – по виду афганцы.

Звонит Ира.

– У тебя игра не в 8 вчера, а в 4! – взволнованным голосом сообщает она.

До игры остаётся 2 часа. Мы бежим на трамвай, потом пересаживаемся на электричку, приезжаем на вокзал Дюссельдорфа. Покупаем билеты на поезд в Кёльн.

– Долго ещё? – спрашиваю я.

– Почти приехали, – отвечает Саша.

Гнусавый голос из репродуктора что-то долго объясняет по-немецки. Собрав все свои знания, понимаю, что речь идёт о какой-то аварии.

– Что он говорит? – спрашиваю я у Саши.

– Там впереди какая-то авария, поезд дальше не идёт.

Я смотрю на часы. До матча остаётся полтора часа. Спина покрывается испариной. Как же я мог ошибиться со временем матча?

Наконец поезд трогается. Мы выходим на вокзале Кёльна ровно за час до начала игры. Рядом с вокзалом возвышается величественное здание Кёльнского собора.

– Как найти гостиницу? – спрашивает Саша у приличного вида немцев. Они показывают направление. Через 15 минут, сделав круг, снова выходим к вокзалу. Неужели они это специально? Я теряю надежду. И тут Саша достаёт из кармана компас.

– Зачем это? – интересуюсь я.

– Гостиница стоит на набережной. Нам надо выйти к Рейну.

Не зря он служил в Советской армии. После манипуляций с компасом Саша уверенно шагает мимо старых домов. Вдруг мы оказываемся на набережной! Буквально в двух шагах находим нашу гостиницу.

– Добрый день. У меня забронирован номер, – говорю я по-английски администратору.

– Всё в порядке.

Читаю на беджике имя – Ольга.

– Вы по-русски говорите?

– Конечно.

– Оля, ещё должны были привезти билеты на хоккей.

– Да, вот они.

– Вызовите такси, пожалуйста!

Прощаюсь с Сашей. Сажусь в такси.

– Хоккей!

– Хорошо, – с турецким акцентом отвечает водитель.

Смотрю на часы – до начала 10 минут. Мы переезжаем через мост и встаём в мёртвую пробку.

– Давай объедем, я опаздываю, – говорю я таксисту.

Турок бешено мчит по переулкам, останавливается около забора.

– Туда! – показывает он пальцем направление.

Я бегу через парк, впереди появляется круглое здание ледовой арены. Нахожу сектор, сажусь на своё место. На часах 16:15. Звучит свисток. Матч начинается.