Текст книги "Станционный смотритель. Бес в ребро"

Выхватив пистолет из наплечной кобуры, незнакомец начал палить в меня, продолжая визжать и даже не пытаясь целиться. Пришлось благоразумно и совсем негероически плюхаться в воду, чтобы спрятаться за бортиком фонтана. Судя по всплеску паники, мой коллега-маг верно оценил ситуацию и сбежал от греха подальше.

Пули ударили и в бортик, и в центральную фигуру, портя неплохую вещь. От страха я даже нырнул, но опомнился и поднял голову над водой, чутко отслеживая положение противников. Мага уже и след простыл. Стрелок, фонивший остатками страха и непонятно почему сожалением, тоже удалялся, а вот куда пропал ринувшийся за мной в фонтан здоровяк – совершенно непонятно. Нащупать его ментальный фон вообще не удалось.

Дело прояснилось, когда я встал в полный рост. Бедолаге прилетело от своего же подельника – попал под шальную пулю. Прощупывание пульса показало, что врач, даже магический, тут уже не поможет. Разве что некромант, но здесь такие не водятся… вроде.

Выстрелы переполошили весь веселый дом, который из-за позднего времени немного притих. Первым в садик ворвался соглядатай, которого барон, похоже, отрядил охранять мою персону.

Не справился, бедолага, вон как расстроился. В руке боец сжимал револьвер, причем было видно, что этой штукой он умеет пользоваться.

– Где? – почему-то с дикой злобой зарычал на меня временный опекун.

– Живые – сбежали, – устало ответил я, кутаясь в мокрую простыню. – А трупак вон лежит, свои же подстрелили.

Охранник стремительно подошел к трупу и, когда перевернул его на спину, вдруг сильно побледнел. Тихо выругался на немецком и на этом же языке начал отдавать приказы подбежавшему здоровяку, который, судя по ливрее на голое тело, являлся охранником цветника фрау Катарины. Труп быстро куда-то утащили, а с ним исчез и прикрепленный ко мне охранник. Похоже, личность убиенного была важнее моей безопасности.

Устало вытерев мокрой простыней лицо, я вздохнул и проворчал:

– Может, все-таки жениться? Не везет мне со случайными связями – постоянно бьют ни за что ни про что, даже не дав одеться.

Через минуту стало легче – явилась хозяйка дома в сопровождении очень заботливой свиты. Меня тут же вытерли, обласкали и пожалели. Но это старались девочки, а вот фрау Катарина изволила гневаться, но явно неискренне:

– И что это вас нелегкая понесла в фонтан?

– Рыбки хотел половить.

– На червячка? – не сумела сохранить гневный тон фрау.

– Ну, знаете ли, у вас фонтан без подогрева! – искренне возмутился я.

– Сами надумали или посоветовал кто? – посерьезнев, спросила она.

Выгораживать подставившую меня девицу я не видел смысла и рассказал о чернявой малышке.

– Найдите мне Зару!.. – прошипела фрау.

Две девчонки тут же отделились от свиты и куда-то убежали.

Не завидую я этой Заре. Мне кажется, что таким же тоном гоголевский Вий говорил: «Поднимите мне веки!..»

Готов поспорить на что угодно – Катарина точно знает, что за ерунда здесь происходит, но выудить из нее хоть крошку информации мне не удалось.

Ситуация прояснилась где-то через час, когда к нам явился Тадеуш собственной персоной. Теперь это был не франтоватый колобок, а эдакое пушечное ядро. Особенно напрягал монструозный и явно артефактный револьвер в его набедренной кобуре. Да и вообще Тадеуш сейчас был похож на питбуля, которого не просто разбудили в неурочный час, а еще и нагадили в любимую миску. Оставалось только радоваться тому, что моя роль в происходящем безобразии всего лишь косвенная. Да и то от злобного взгляда подручного барона стало не по себе. Не удивлюсь, если сей господин служит своему хозяину еще со времен лихих пятидесятых.

С собой Тадеуш привел мага-пустышку, который специализировался на лечебных артефактах.

Все вели себя подчеркнуто уважительно, но после того как лекарь констатировал отсутствие серьезных травм и очень быстро залечил все синяки, Тадеуш безапелляционно заявил:

– Герр Зимин, вы ведь планировали утром отправиться обратно?

– Д-да, – не совсем уверенно ответил я, потому что до сих пор не решил, как реагировать на произошедшее в саду.

– Очень хорошо, – кивнул подручный барона, – мой господин сказал, что во всем разберется и уведомит вас о результатах расследования.

Судя по его тону, оставаться в городе мне категорически не советовали.

Увидев понимание в моих глазах, Тадеуш резко кивнул и покинул дом фрау Катарины. Похоже, дальше охранять меня будут только девушки.

Ладно, не станем нарываться на неприятности и отправимся восвояси. Конфликтовать с Головорубом точно не стоит. Да и вообще, мне в Купферштадте разонравилось, и желание переселять сюда своих родных улетучилось без остатка.

До отхода колонны меня обласкали, пожалели и вымотали до полуобморочного состояния, так что погрузку в фуру я запомнил слабо. Хорошо хоть погрузили все мои вещи и ничего не потеряли.

Глава 5

Не знаю, было ли это побочкой работы лечебных артефактов или же сказалась пьянка вкупе с другими излишествами, но проснулся я в отвратительном состоянии. Пассажирское кресло фуры было хоть и достаточно удобным, но для полноценного сна не предназначалось. Так что к бедламу в голове добавилось еще и затекшее тело. Одно хорошо – в пассажирском отсеке имелся хоть и маленький, но достаточно неплохо оборудованный санузел.

Умывание холодной водой привело меня в относительный порядок, а с остальным справился организм мага, усиленный постоянным притоком энергии.

В общем, когда караван прибыл на станцию, я чувствовал себя вполне бодрячком: впрочем, только на физическом уровне, а вот настроение никак не хотело выползать из минуса.

Немного легче стало, когда спустился в купол уже ставшей родной станции. Привычная и дорогая сердцу суета подняла настроение. Буквально вдохнув через артефакт уют и доброжелательность, я отправился заряжать караваны.

Когда процесс встал на наезженные рельсы, через коммуникатор пригласил к себе Баламута с его новой пассией. Шляпу снимать не стал, и этот факт явно нервировал обоих моих собеседников.

Как ни странно, по возвращении домой мое отношение к Грете изменилось. В большей степени благодаря ее поведению и настроению стариков. Похоже, за время моего отсутствия коллектив укатал хотелки германской фройляйн и немного обломал ей колючки. Я уже давно без стеснения мониторю эмоциональное состояние домочадцев, так что сразу уловил изменения.

Девушка вела себя скромно и старалась лишний раз глаза не поднимать. Даже стало интересно, что такого старики рассказали Грете. Вряд ли Гена стал бы пугать свою возлюбленную страшилками о Туманном Демоне.

Кстати, свою новую погремуху нужно как-то обкатать. Пока не знаю как, но это решим потом, а сейчас займемся насущными проблемами.

– Грета, мне кажется, мы начали наше знакомство как-то неправильно, – сказал я с максимальной благожелательностью, на которую был способен. – Для начала предлагаю перейти на «ты». Согласна?

– Да, герр Зимин.

– Называй Никитой, как все, – поправил я, но не стал акцентировать на этом внимание. – Ты уже наверняка знаешь, что я могу управлять ментальным артефактом и способен считывать эмоциональный фон. Сразу уточню, что ни управлять людьми, ни слышать их мысли мне не дано. Так вот, я знаю своего друга буквально с пеленок, а теперь еще и чувствую его, поэтому понимаю, как сильно он к тебе привязался. Да и ты относишься к нему с теплотой и нежностью. Так что мешать вашим отношениям не собираюсь. Живите и радуйтесь. У нас, в нашей большой семье, есть главное правило: если имеешь претензии к ближнему своему, нужно высказать все прямо. Это правило появилось неспроста. Однажды недомолвки и камни за пазухой едва не довели нас до беды. Далеко не факт, что такая ситуация не повторится. Ты хочешь мне что-то сказать?

– Нет, герр… Никита, – быстро поправилась Грета. – Это ты меня прости за нехорошие мысли. Теперь я вижу, что ты добрый и справедливый человек.

– Это, конечно, перебор, но важно, что ты говоришь искренне, – уточнил я. – Хорошо, что мы поняли друг друга, ведь мне нужна твоя помощь.

Я действительно нуждался в ее подсказках, к тому же вовлечение девушки в мои дела приободрило ее и сняло остаточное напряжение.

– Буду рада помочь.

– Тут вот какая ерундовина приключилась… – со вздохом начал я, а затем кратко обрисовал случившееся в Купферштадте.

– Вот вечно ты вляпываешься без меня!.. – недовольно проворчал Гена в финале моего рассказа.

– Подожди, Баламут, – отмахнулся я от друга, – Грета: ни фрау Катарина, ни тем более Тадеуш ничего мне так и не объяснили. Может, у тебя есть догадка, кто мог на меня напасть?

Девушка на секунду замерла. От нее повеяло страхом, но, глянув на Гену, она решительно вздохнула и все же ответила:

– На ум приходит только сын нашего барона.

– Поясни, – немного растерялся я.

– У нас всего четверо магов, и либо по приказу самого господина барона один из них мог напасть на вас, либо его притащил Руперт. И если, как вы говорите, Тадеуш сильно переполошился, то это явно связано с любимым сыночком нашего господина. Стального Тедди вообще трудно смутить.

Да уж, веселые мне достались соседи – Стальной Тедди, Головоруб и его явно неадекватный сыночек…

– Но чем я мог не угодить этому вашему Руперту? – искренне недоумевал я.

– Вы говорили, что понравились барону… – чуть подумав, сказала Грета.

– Да вроде нормально поладили.

– Барону мало кто нравится, – с явным намеком произнесла девушка.

– И?.. – с нажимом спросил я, потому что намек до меня не дошел.

Девушка еще раз вздохнула и заговорила почему-то намного тише, чем до этого:

– Вы ведь знаете, что недар не может наследовать боярский удел?

– Слышал об этом, – ответил я, уже догадываясь, в чем дело.

– Говорят, что у Руперта есть договоренность с даром Герхардом Штольцем о том, что именно он унаследует баронство, но только формально, а править будет Руперт. И тут появляетесь вы, с ходу очаровав старика. Но это, как вы сами понимаете, слухи базарных теток…

Я посмотрел на Грету совсем по-другому. Оказывается, наша новая подруга умеет не только охмурять мужиков сильно старше себя, но и думать своей очаровательной головкой, а также проводить анализ того, что услышали ее маленькие, но очень чуткие ушки.

– Грета, – буквально излучая приязнь, приложил я руку к груди, – позволь извиниться за мое свинское поведение во время нашего знакомства. Если тебя не испугает быт этого медвежьего угла, то милости просим в нашу маленькую компанию. Когда поедем зимовать в Китеж, с меня презент.

– Ну что вы… ты, – покраснела польщенная девушка, – я всегда рада помочь друзьям моего милого котика.

С огромным усилием мне удалось сдержать ржание. Баламут скрипнул зубами и показал мне кулак.

Проглотив смех, я повернулся к любительнице престарелых котов:

– Грета, еще раз спасибо за помощь. Если позволишь, я на пару минут отниму у тебя этого шкодливого кошака. Нам, мальчикам, нужно пошептаться.

– Я прекрасно понимаю, что такое мужские дела, и не собираюсь в них лезть, – как примерная немецкая жена скромно заявила Грета.

А вот тут она покривила душой, но именно покривила, а не соврала. Лезть в наши дела она точно будет, но только там, где найдет безопасную для этого лазейку.

Присев в шутейном книксене, Грета вышла из комнаты.

– Даже не начинай… – с ходу окрысился Баламут.

– Не буду… котик!.. – все же заржал я, но быстро успокоился и, сняв шляпу, положил ее на пульт. – Ладно, давай к делу. В общем-то, я хотел потешить твое самолюбие и кое о чем попросить.

В последнее время у меня появилась привычка снимать артефакт при откровенных разговорах с Геной – это его расслабляло.

Ирония в том, что уже давно я мог читать старого друга и без артефакта.

– Дай угадаю, – с ухмылкой отреагировал Баламут, – не понравилось, что тебя валяли по земле – как тогда, на нашей первой дискотеке?

– Да, – не стал отнекиваться я. – А особенно неприятно было, что ты в это время тискал Ленку.

– А кто отказался ходить на бокс? – привычно отреагировал мой друг. – Я тебе в няньки не нанимался.

– Да ладно, а кто бил себя в грудь, братом называл и грозился порвать любого моего врага? – с напускной обидой спросил я. – Кстати, тогда меня больше взбесил не заработанный фингал, а твой подкат к Ленке. Но дело не в этом. Мне действительно не понравилось чувствовать себя настолько беспомощным. Уже привык быть крутым магом. Оказывается, эфирная граната – штука мерзкая. С этим нужно что-то делать, и тут тебе карты в руки как специалисту.

– Даже не знаю, – развел руками Гена. – Бойца из такого тюфяка быстро не сделаешь, да и небыстро тоже. Тут годы нужны, а прирезать тебя могут уже завтра. С твоим-то талантом влипать в приключения…

– С моим?! – подобное заявление вызвало у меня праведный гнев, особенно учитывая все, что натворил Баламут в Китеже.

– А я и не отрицаю, что косячу не меньше тебя, но запинать меня, даже втроем, мало у кого получится, – невозмутимо парировал мой друг, но затем, нахмурившись, добавил совершенно серьезно и даже обеспокоенно: – Уже дважды я успевал лишь к шапочному разбору. Тебя спасала только магия. Домовой, я не хочу прибежать в третий раз и увидеть твой труп. Так что ты прав: нужно что-то делать.

– И что предлагаешь?

– А что тут предложишь?.. – притворно вздохнул Гена и развел руками. – Лучшее лекарство в таком случае – это ствол, но он не всегда под рукой, особенно если бегать голышом за незнакомыми девицами в незнакомые места. Давай для начала попробуем упростить задачу. Знаешь, какой удар кулаком самый эффективный?

– Даже гадать не берусь, – не повелся я на его подначку.

– Самый эффективный удар кулаком получается, если в нем зажат нож. Идем покажу тебе кое-что из моей коллекции, к которой ты относился с таким пренебрежением.

– Гена, я ведь уже извинился…

В ответ мой друг лишь фыркнул, и имел на то полное право. Когда мы готовились к пересечению грани между мирами, я все ныл о том, что было потрачено слишком много общих средств на всякий колюще-стреляющий металлолом и буро-желто-зеленые одежки. Вот теперь приходится краснеть.

Мы вышли в коридор и по нему дошли до оружейки. Обруч в шляпе позволял мне не только мониторить процесс зарядки, принимать сигналы со сторожевых менгиров, но и отслеживать эмоциональное поле в столовой. Там все было хорошо. Дальнобойщики веселились, но душок легкой опаски в общем ментальном облаке все же присутствовал. Теперь-то мне известно, что именно их напрягает.

Даже не знаю, радоваться тому, что тебя боятся, или нет. Особенно когда душок страха то и дело проскальзывает у людей, которых ты уже считаешь близкими.

А вот кто меня совершенно не опасался, так это Златка. Девочка выскочила из кухни и явно собралась проскользнуть в оружейку с нами за компанию. Но не тут-то было.

– Злата, я что говорил? – нахмурился Гена, строго-настрого запретивший внучке соваться в заполненную опасными предметами комнату.

Кто бы сомневался, что именно поэтому желание попасть туда стало для девочки идеей фикс…

– Ну, Дя!.. – решила она апеллировать ко мне как к начальству деда.

– Нет, Кнопка, это не место для игр. Твой дедушка даже за мной присматривает, когда туда пускает.

Я, конечно, шутил, но эта шутка было очень близка к истине.

Баламут фыркнул и, споро развернув внучку, шлепком отправил ее обратно на кухню под опеку тетушки Пин. Старая кореянка как раз выглянула из дверей, явно обнаружив пропажу подопечной. С ней появилась и Грета:

– Злата, пошли лепить штрудель!

– А что это? – живо откликнулась любопытная девочка.

Она явно нашла общий язык с претенденткой на роль бабушки; впрочем, наша эмоциональная лампочка могла поладить с кем угодно.

– Вот сделаем с тобой самый лучший штрудель по эту сторону Клыкастых гор, тогда и узнаешь!

– Хорошо, – вздохнула Златка, покосилась на дверь оружейки и побежала к кухне.

Набрав код на замке, Гена вошел внутрь и направился прямо к полке с амуницией, чем вызвал у меня смешанное с любопытством удивление. Оружие у нас находилось в запирающихся шкафах, кроме аварийного набора в пирамиде.

Покопавшись в содержимом полки, мой друг развернулся и торжественно ткнул в меня ботинком.

– Неожиданно, – хмыкнул я. – Предлагаешь бить супостата ботинком, как таракана тапком? Кажется, у меня есть такой же, но вряд ли он волшебный.

– Конечно, есть, – подтвердил Баламут, – я же его тебе и подбирал. Но разница все же имеется. Попробуй найти одно отличие.

Взяв ботинок, я повертел и его и быстро нашел ту самую разницу. С внешней стороны короткого голенища обнаружилось странное металлическое кольцо.

Испытав приступ любопытства, я потянул за кольцо, и из складки кожи наружу полезла стальная пластина с выемками под пальцы. Это было похоже на плоский кастет, одна часть которого вытягивалась в короткое одностороннее лезвие. По виду штука несуразная, но, инстинктивно сжав пальцы на пластине, я понял, что в ладони оружие лежит неплохо.

– Но это так, вспомогательное, – отобрав у меня ботинок, но оставив нож, резюмировал Гена. – За основу примем поясной кинжал и кое-что припрячем в рукаве. На мысль о ботинке меня натолкнул рассказ о том, как ты поперся за сладкой приманкой только в шляпе и туфлях. В общем, это была присказка, а сказка будет завтра.

– Кто бы сомневался… – проворчал я.

Быстро разобравшись с обувью и ее неожиданной начинкой, мы закончили построение планов и перешли в столовую. Там нас уже ждал праздничный, по случаю возвращения любимого начальника, ужин.

Посмотрев на то, как расстарались супруги Чо, я решил сделать еще один финт в моих сложных отношениях с дальнобойщиками. Кнута им вроде вполне хватает, так что перейдем к пряникам:

– Гена, сходи в столовую и пригласи старших караванов к нам на ужин.

– Так вроде уже поели? – не понял моего хода Баламут.

– Хочешь, поспорим, что от шашлыков из жабьего мяса и кабаньих ребрышек с пивом они не откажутся?

Спорить мой друг не пожелал, и правильно сделал – оба названных мной блюда были не только вкусными, но и довольно редкими. К тому же пиво наши соседи-староверы делали отменное, пусть и уступающее амброзии барона. Заказывать пиво в столовой караванщики не решались – подчиненным хмельное давать было чревато, а пить самим на глазах изумленной публики как-то не комильфо.

А вот если хозяева пригласят на посиделки, то почему бы не пропустить по бокальчику?

Гена вернулся на кухню в компании бородатого мужика среднего роста и его безбородого коллеги. Безбородый, назвавшийся Данилой Егоровичем, был обряжен в привычный для местных костюм почти техасского стиля, а вот бородач – Антон Петрович оделся словно купец царских времен. Это выдавало в нем старовера, поэтому не факт, что караванщик станет пить пиво.

Однако стал, причем с большим удовольствием. Мои соратники вели себя подобающе случаю и играли эдакую свиту мага. Даже Златка поддалась общей интриге. В итоге мужики чувствовали себя скованно, но наладить определенный контакт нам удалось, и это немного разбавило легенду о совсем уж бесноватом Туманном Демоне.

Понятия не имею, что из этого выйдет, но иррациональный страх, замешанный на суеверии, – штука непредсказуемая и потому опасная.

Через чес, когда оба караванщика откланялись, атмосфера на кухне вновь вернулась в семейно-уютное русло, с шутками и искренним смехом.

Глава 6

Кто бы сомневался, что Баламут воспользуется моей просьбой о помощи на все сто и извратит ее по максимуму… В итоге меня разбудили в десять часов утра, да и то потому что тетушка Пин не позволила сделать этого раньше, за что ей огромное спасибо.

Несмотря на лето и почти обеденное время, у нас на перевале было еще свежо, так что после сна я немного поежился. Баламут решил оторваться по полной и отомстить в моем лице всем, кто не служил в армии. В общем, наружу мы выбрались в так называемой форме номер раз – то есть в одних трусах.

От зарядки я отбивался как мог, но он убедил меня, что это нужно для разогрева суставов и связок. К тому же активные действия дали согревающий эффект.

– Ну что, давай, – как только мы завершили разминочный комплекс, заявил Гена, и тут же начал меня избивать.

Точнее, он только обозначал удары, но безболезненными их не назовешь. Сразу вспомнились школьные годы. В старших классах Баламут уже имел разряд по самбо и боксу. Затащить меня на секцию ему не удалось, тогда он начал устраивать такие вот шутейные потасовки. Мне это конечно же не нравилось, и именно поэтому я до сих пор отказывался от серьезных тренировок со слишком уж увлекающимся мастером этого дела.

И все же нужно признать, что в той нелепой ситуации у фонтана я обошелся без увечий лишь благодаря нашим с Баламутом полушутливым потасовкам. Именно они научили меня уклоняться и перехватывать удары почти на инстинктивном уровне.

– Неплохо, – резюмировал Баламут, когда я вошел в ритм и начал блокировать ладонями почти все его выпады. – Теперь усложним это дело. Одной обороной спастись не получится. Правой работаешь как обычно, а в левую возьми эту палочку.

– Почему в левую? – удивился я. – Вроде не левша…

– Потому что для тебя важнее не нанести урон, а прикрыть себя. И запомни на будущее: твоя сила в магии и все, что мы сейчас разбираем, нужно лишь для того, чтобы выиграть время.

А вот тут Баламут меня откровенно удивил. Он хоть и говорил с долей горечи, но высказывал вполне здравые мысли для недара, который за магией лишь наблюдает со стороны.

– Чего удивляешься? – недовольно проворчал Гена, замерив мою реакцию. – Меня учили оценивать ситуацию и выстраивать тактику, опираясь на любые переменные.

– Ты мне еще лекцию закати, – в тон ворчливому штурмовику ответил я.

– Просто слушай, но и сам не забывай думать. Вы, маги – конечно, крутые, как Гималаи, но зуб даю: в этом же и ваша слабость.

– Много ты видел магов! – хмыкнул я, но без особой уверенности.

– Зато повидал всяких баранов, решивших, что если уж заполучили автомат, то уже держат бога за бороду. Из меня еще в армейской учебке выбили ту самую обманчивую уверенность, что дает оружие в руках. Боец должен полагаться на свои умения, а не пользоваться психологическими костылями.

Еще немного – и я выпаду в осадок от этих сентенций почти профессорского уровня. Я знал, что его натаскивали настоящие зубры, но даже подумать не мог, что там реальная наука с элементами прикладной психологии.

Для более активной тренировки мы надели комбинезоны, потому что все пространство стоянки было заасфальтировано, и падать тут не очень приятно.

– Нападай, – сказал Гена и, как только я попытался ударить его палочкой в бок, увел мою вооруженную руку в сторону и указательным пальцем за секунду успел пять раз ткнуть в уязвимые, а главное – болезненные места на моем теле.

– А можно не так сильно тыкать? – поморщился я, растирая плечо, где точно будет синяк.

– Разжирел ты, брат. Этот мир тебя немного подтянул, но все равно ты неженка неженкой. Ну ничего, раз согласился на тренировки, мы сделаем из тебя если не Шварца, то как минимум Чана.

В голове тут же всплыли картинки, в которых всемирно известного китайца пинают, как футбольный мяч. Такая перспектива настолько возмутила меня, что в ответ на свой пассаж ошарашенный Гена увидел классическую фигу.

– Закатай губу обратно. Никого из меня ты делать не будешь. Ограничимся основами. Может, у меня вообще получится больше так не подставляться.

– Ладно, – притворно вздохнул Баламут. – Давай разберем твой недавний случай. Если свалили на землю и ты понимаешь, что даже на карачках сбежать не получится, сразу переворачивайся на спину и оставайся на нижнем уровне.

– Чтобы опять пинали ногами?

– Чтобы не ткнули ножом. Ногами бьют – это неприятно, но нож хуже. К тому же так ты будешь контролировать пространство, причем даже лучше, чем нападающий. Смотри.

Баламут, словно ртутный, перетек из положения стоя в положении лежа на спине. Даже завидно стало. Мелькнула мысль – может, все же стоит согласиться на усиленные тренировки?.. Но я от нее сразу отмахнулся.

– Теперь попробуй ударить меня ногой.

Я попробовал, и тут же нога увязла в захвате. Затем последовали тычки в бедро и пах, а когда я от резкого рывка потерял равновесие и упал рядом с Баламутом, то заработал еще и болезненные удары под ребра и в шею.

При этом мой друг перекатился через меня, выйдя из переката на полусогнутые ноги.

– А если бы ты вздумал наклониться, чтобы ткнуть меня ножом, все было бы еще веселее. Так что для начала мы будем учиться правильно лежать и захватывать ногу, а затем перейдем к тому, как нужно падать.

Скажи мне он такое еще вчера вечером, я бы парировал уверениями, что встать и тем более лечь смогу без дополнительных уроков, но сейчас пришлось прикусить язык. Лишним подтверждением стал процесс моего перехода в положение лежа с едва сдерживаемым кряхтениьм. Даже покраснел немного.

Ничего, есть у меня мысль, как поквитаться…

Где-то с час он валял меня по асфальту. Не скажу, что ощутил прогресс обучения, а вот боль от синяков чувствовалась прекрасно. Так как план мести уже созрел, я волевым решением прервал тренировку и обрадовал друга известием, что сегодня он будет сопровождать меня на вылазку в Крону.

– Ты же сам говорил, что там тебе без меня даже проще! – удивился Баламут. – Да и мне по земельке как-то привычнее. Может, сходим на кабанов?

– Нет, дружок, – зловеще улыбнулся я, – мне нужно тебе кое-что показать, так что бабочек ловить пойдем вместе. А потом, если останется желание, можно и кабанчика подстрелить.

Собирались мы не долго, тем более что снаряжение требовалось только Гене. Грета провожала своего кавалера, словно на войну. Даже всплакнула немного. Этот дикий для нас мир пока не так уж знаком и от того не очень-то пугает. И все это в основном по причине плохой осведомленности. А вот девочке, которой в детстве рассказывали страшные сказки о тварях, живущих в Кроне, было неуютно.

Гена, как мог, успокоил подругу, и мы отправились в путь. Чучу нашли в мастерской, где он мирно спал на подушке, которой с ним поделилась сердобольная Златка. Идти с нами он не хотел, но образ кусочка сыра решил вопрос положительно. Тахрун был нужен мне для того, чтобы отыскать новое место, где растет особая лиана. На старое возвращаться не хочется из-за кикиморы.

Хохластый крысюк не подвел и привел нас к баобабу, где тут же нашлись засохшие бутоны нужной формы и оттенка.

– Ну что, полезли? – с легкой ехидцей спросил я у хмурого друга.

Обычно мне приходилось беречь его эго, немного сникшее от того факта, что он был лишен и капли магического дара, но после утренней тренировки моя тактичность сильно скукожилась.

– Чтоб тебя!.. – ругнулся Гена и, проверив снаряжение, начал ловко карабкаться по необъятному в буквальном смысле слова стволу баобаба.

Я двинулся следом и быстро обогнал более спортивного напарника, а все потому, что мне не было нужды каждые десять метров забивать костыли.

Его прибытие на нижнюю ветку я встречал как Чеширский Кот – возлегая на боку и таинственно улыбаясь.

– Теперь нам туда, – ткнул я пальцем вдоль ветки.

– Выше не полезем? – спросил Баламут, глянув под ноги, где полусотней метров ниже поверхность земли терялась в вечном полумраке Подлеска.

И это еще очень скромная высота.

– Пока нет, – мотнул я головой и прогулочным шагом двинулся по толстенной ветке.

Гена опять ругнулся и вбил очередной костыль. Через десять метров в древесину ветки впился еще один, надежно страхуя древолаза от фатального падения.

Когда мы отошли от основного ствола на три дюжины шагов, Баламут нагнулся, чтобы вбить следующий костыль, но так и не смог этого сделать.

– Гена… – тихо и даже как-то зловеще позвал я друга.

– Чего? – поднял он голову, не разгибаясь.

И тут я его толкнул.

Да уж, такого на мякине не проведешь. Несмотря на неудобную позу и внезапность, он почти сумел удержаться на ветке, но «почти» в таких случаях не считается.

– Скотина-а-а! – Оборвав в падении слишком тонкую лиану, мой друг ухнул вниз.

В принципе, ничего страшного ему не грозило – максимум покачается как маятник в десятке метров под веткой, да и подтянет себя на лебедке, но это если бы моя задумка не сработала. А она сработала!

Активировав «паука», я тут же установил связь с браслетом опричника на руке Баламута и увидел, как вокруг меня разлетаются силовые нити, а самые толстые уходят вниз. А затем я чуть не улетел следом за жутко матерящимся подопытным.

Повинуясь моей воле, дополнительные нити охватили противоположный край ветки и вернули мне равновесие. Я контролировал не только работу «паука», но и отслеживал состояние Гены. Он испытывал сложную смесь эмоций, в которой было немного паники и изрядная доля ярости, густо замешанной на восторге.

Кажется, я опять разбудил в нем адреналинового наркомана. Чего, в принципе, и добивался.

В общем, совет барона сработал на все сто процентов. Падение Баламута прекратилось метрах в пяти под веткой. Как я заметил, уже подтягивая его вверх, силовые нити не только крепились к тонкому браслету, но и обвивали руку напарника до локтя, так что угроза получения травмы сводилась к минимуму.

Как только все еще ругающийся напарник с моей помощью забрался на ветку, он тут же забил дополнительный костыль, и только после этого разогнулся и стал сверлить меня злобным взглядом.

Я спокойно посмотрел ему в глаза и спросил:

– Понял, за что?

Со стороны мой поступок выглядел довольно подленько, но на то у меня были причины, кроме удовлетворения тяги к проказам. Утреннюю тренировку он тоже мог бы провести в более щадящем режиме. К тому же я и без ментального артефакта ощущал в нем некое злорадство от причинения мне боли. И это было не в первый раз. Потаенная зависть все никак не унималась и прорывалась наружу нехорошими протуберанцами.

– Давно уже понял, – проворчал Гена, впрочем не испытывая особенного раскаяния, – но иногда ничего не могу с собой поделать.

– Главное, что осознал проблему, а сдерживаться мне и самому трудно.

– Значит, квиты? – спросил Баламут.

– Квиты, – ответил я с подозрением, потому что изменившееся настроение друга начало меня настораживать.

– Восстановился? – спросил он, явно намекая на мой магический запас.

– Ну, почти…

– Вот и ладненько.

Одарив меня лучезарной улыбкой он что-то перещелкнул на поясе, сделал два коротких шага и прыгнул с ветки, при этом взмахнув руками аки птица. Меня тут же прошиб холодный пот, потому что тросик со свистом скользил в ушке костыля, а так не должно быть!

Япона икебана! Он снял страхующий стопор!

В панике я плеснул в артефакт слишком много силы, и в окружающее пространство ударили тысячи тоненьких силовых нитей, но главными были те, что ушли вниз к браслету опричника, несущемуся к земле вместе с этим идиотом.

Из-за неожиданности происходящего поймать его удалось на пределе – метрах в десяти. А на то, чтобы подтянуть этого летуна, ушел почти весь мой запас энергии.