Текст книги "Война нелюдей"

Глава 5
Плоды ненависти

Огромный сводчатый тоннель был заполнен дымом и алыми сполохами горнов. Вентиляция с трудом справлялась с угарным газом, заставляя рабов буквально заходиться в сухом кашле. Но надолго отвлекаться от дела им не давали надсмотрщики и мастера.

Огромный овр с оттяжкой ударил шипастой плетью согнувшегося в приступе кашля кузнеца-человека, свалив его на землю. И тут же сам получил острым жезлом под ребро. Овр удивленно хрюкнул и отскочил в сторону, злобно ощерившись на обидчика, но, увидев, кто это, склонился в раболепном поклоне.

– Не так сильно, тупая ты скотина. Кто за него работать будет? – презрительно выругался мастер-эльф и недовольно сморщился.

Подобные сцены происходили практически возле каждого из пятидесяти горнов, размещенных у стены длинного тоннеля. Аил смотрел на горнило своей мести, и его совершенно не заботили ни дым, ни раздражающий тонкий эльфийский слух лязг наковален, ни тем более страдания зверья. Здесь ковалось оружие против аданаила, оружие без магии, а значит, без слабых мест.

За спиной наставника смерти послышался тихий шорох. Аил обернулся и увидел Садалака.

– Наставник, он готов отправляться.

– Хорошо. Давай посмотрим на нашего героя, – криво ухмыльнулся Аил и направился к выходу из тоннеля.

Чем ближе они подходили к платформе станции парижского метро «Бир-Хакейм», тем больше под ногами попадалось костей. Аил мог приказать очистить свое новое жилище от человеческих останков, но не стал этого делать. Его ненависть жаждала подобных зрелищ, она упивалась хрустом, с которым ноги наставника смерти давили олицетворение отнятых жизней.

Здание станции метро окружала большая площадь. Аил приказал разрушить все дома между основным выходом из «Залов праха», своей новой резиденции, и дворцом короля, который стал его же могилой. То, что еще год назад было воплощением изящества и торжества жизни, сейчас казалось полуразложившимся трупом. Огромный дворец, построенный на остове металлической башни людей, выглядел как цветок, в котором завелся гнусный червь. Все основание дворца буквально выгнило, обнажая металлические опоры звериного убожества. Никто не рискнул заделать эту брешь, особенно потому что этого не хотел наставник ордена смерти. Аил желал, чтобы печальный вид уносящейся ввысь витой колонны белой башни, так же как и россыпи человеческих костей в подземных залах, постоянно напоминали ему о трагедии. Он боялся, что ненависть, безумным огнем горящая в его единственном глазу, может угаснуть под давлением времени и телесной слабости.

Аил поднимался по ступеням навечно застывшего эскалатора, приближаясь к светлому пятну выхода, как зверь, покидающий свое логово только для того, чтобы начать охоту.

Глубоко под землей оставалась его вотчина. Мало кто в Городе Грез знал, насколько обширны новые владения бывшего лорда-разведчика. Они считали, что наставник возрожденного ордена владеет лишь маленькой станцией в центре города, даже не облагороженной магами жизни. Но на самом деле «Залы праха» простирались под всем городом. И именно оттуда он начнет свое восхождение к вершине. Ему не нужна была власть, просто старого эльфа мутило от разговоров о мире и о том, что с людьми можно ужиться. Он признавал только одну стратегию – полное уничтожение человечества.

«Это место мне указал аданаил, но лучше бы он там и сгинул, добавив свои кости в груду других останков», – подумал Аил, выходя из подземелья и щурясь на слишком яркий свет. В его залах всегда царил полумрак и серый цвет. Удивительно, но Аила начали раздражать яркие краски, что было немыслимо для эльфа. Именно на этот симптом указал Олориун, как на самый тревожный. Наставник магов разума все же настоял на нескольких сеансах лечения, но в конце концов лишь сокрушенно покачал головой и ограничился парой рекомендаций. Впрочем, важно то, что Аил сдержал данное Совету наставников обещание, а на все опасения разумника ему было наплевать.

Площадь перед резиденцией ордена встретила его поразительной тишиной, несмотря на присутствие там более двух сотен эльфов. Все они ждали события дня, посматривая на молодого эльфа. Осождах стоял посреди оставленного толпой пространства в полном одиночестве, если не считать огромного щера, нервно царапающего когтями каменные плиты.

Аил подошел к будущему королю.

– Осождах, я вижу, ты уже готов отправиться в путь.

– Да, наставник, пусть благословят тебя светлые боги за такой прекрасный подарок, – благодарно склонил голову Осождах, поглаживая чешуйки на зубастой морде щера.

– Это великолепный зверь, – поддержал восхищение принца Аил и тоже прикоснулся к щеру.

Зверь встопорщил черные чешуйки, но принял ласку – он еще помнил учителя и опекуна своего старого хозяина. Королевская кровь позволила зверю принять нового седока, и сейчас он нервно переступал лапами, оставляя когтями борозды на камне, в ожидании долгого пути и смертельных схваток.

– Надеюсь, ты будешь достоин памяти своего отца и уничтожишь аданаила. – Аил подошел ближе и положил руку на плечо будущего короля.

– Я сделаю это, наставник, – с достоинством сказал Осождах. Голос молодого эльфа звучал ровно, но блеск в его глазах заставил Аила вздрогнуть.

«Он может стать опасным противником. Если выживет».

– Пусть тебя хранят светлые боги, – сказал наставник смерти. Он убрал руку с плеча Осождаха и сделал шаг назад, всем своим видом давая понять, что время не ждет.

Когда скрежет когтей щера затих вдали и всадник растворился в зелени клановой рощи, на площади началось главное движение – основным событием дня был отнюдь не отъезд принца.

По камню вновь заскребли когти, и появился еще один зверь со всадником. Этот «рожденный в утробе лошади» не был таким же красивым, как скакун принца, но мало уступал ему в скорости. В седле серовато-черного щера сидел один из лучших следопытов и стрелков среди «теней».

– Я готов, наставник. – «Тень» не стал спешиваться и даже кланяться – в боевых условиях в клане Смертельной Лианы подобный церемониал не приветствовался, а сейчас условия наконец-то становились боевыми.

– Ты знаешь, что делать, – тихо сказал Аил, так чтобы услышал только «тень». – Убей аданаила, а если в бою с врагом погибнет будущий король, я не стану ронять в траву росу с листьев своего дерева.

«Тень» лишь кивнул, подтверждая, что все понял правильно, и через секунду его щер растворился в зелени вслед за Осождахом.

– Начинай сбор, – громко скомандовал Аил Садалаку.

«Старший думающий» клана прикрыл веки и по мыслесвязи обратился к «думающим о смерти» с приказом поднимать свои боевые соцветия. Площадь заполнилась суетой. Вдалеке, с окраин города, над молодым лесом медленно и величаво начали подниматься летающие корабли. Первый, второй, третий, четвертый… Увы, только три лорда клана Смертельной Лианы и один клана Древесного Корня поддержали наставника ордена смерти. И то с Короватом пришлось выдержать настоящий бой за его опального подданного.

«Ну ничего, после смерти Врага я займусь этими трусоватыми нюхателями цветов», – подумал Аил, наблюдая, как на площадь ровными рядами выходят тысячи овров, смотрители ведут прайды гвулхов и овров, а «думающие» готовят к погрузке свои боевые соцветия стрелков и магов. Но все это было – так, поддержкой главной силы. Основную надежду наставник возлагал на две тысячи «теней», вооруженных металлическим оружием и облаченных в такую же надежную броню. В этих бойцах не было ни капли магии – лишь природная сила и отвага.

– Садалак, у нас есть время до завтрашнего восхода: после того как светило поднимется над верхушками деревьев, мы должны быть в небе.

– Да, наставник, – склонил голову Садалак. – Мы успеем.

Аил удовлетворенно кивнул. Он не собирался отдавать свою месть на откуп другим. В таком деле наставник не доверял даже лучшему из «теней», что уж говорить о чахлом ростке великого короля. Удовлетворенная улыбка, как слизняк на дерево, медленно наползла на лицо наставника, но неожиданно перекосилась и растворилась в недовольной гримасе – Аил увидел направляющегося к нему Олориуна.

– Только не говори мне, что вы передумали и нападать на аданаила уже нельзя. В этот раз мое терпение точно закончится.

– Успокойся, Аил. – Наставник магов разума в присутствии простых эльфов вел себя как ожившая статуя древнего короля – надменно и с минимумом внешних проявлений истинных эмоций и мыслей. – Решение Совета неизменно. Напротив, я принес тебе еще одну радостную весть. Совет наставников договорился с племенными лидерами зверья, и ты можешь поохотиться на еще одного врага.

– Ты прав, наставник, это радостная весть, – кровожадно улыбнулся Аил, удовлетворенно замечая оттенок опасения во взгляде разумника.

Возвращение князя приветствовали все жители городка и окрестных хуторов. Андрей не знал, откуда народ набрался этих традиций, но факт оставался фактом – их ждал настоящий церемониал встречи. На броню и под колеса бэтэра летели цветы, причем это были не магические растения, а обычные весенние тюльпаны и гиацинты.

На площади перед «княжьим теремом» их встречала верхушка местной власти – Надя, Мазай, Гена и Гаврилов. Когда машина появилась из-за поворота, Надя широко улыбнулась, и Андрей вдруг понял, что это была ее первая улыбка за последние три дня.

Он соскочил с брони и, быстро подойдя к своей женщине, обнял ее. Надя уткнулась ему в плечо и всхлипнула.

– Успокойся, все в порядке. Я вернулся.

– Надолго ли?

– Хочу напомнить, что идея с князем родилась в твоей милой головке, а князь обязан защищать своих подданных.

Отстранившись от Нади, Андрей повернулся к своим помощникам, поздоровался, но не дал возможности затянуть себя в рутину дел.

– Все разговоры вечером, сейчас у меня дела. Зверь! – Он повернулся к выстроившимся у бронетранспортера бойцам. – Найди Фиаллимонотара, всех шаманов и аданаилов. Сбор на стрельбище.

Рядом с управленцами робко мялась Света, что было для нее несвойственно. Андрей уже давно знал девочку и понимал, что эта робость – очередной спектакль.

– Хватит разыгрывать невинность, мне не до этого. Давай здороваться, – устало улыбнулся он и подхватил повисшую на его шее девушку. – Ну здравствуй, постреленок.

…На стрельбище собрались все те, кто получил от природы больше, чем другие люди, а значит, иную, очень непростую судьбу. Андрей вошел в круг камней, сидя на которых шаманы и аданаилы проводили совместные беседы. С собой он нес лопату и пять саженцев буков, подаренных ему Назаром перед расставанием.

Никто из собравшихся не задал ни единого вопроса – все чувствовали, что здесь и сейчас происходит нечто очень важное. Даже эльф выглядел печально и торжественно. Он уже давно перестал быть пленником и очень привязался к ученикам. Возможно, воевать на стороне людей он и не станет, но, если потребуется для защиты учеников, наверняка нападет даже на сородичей.

Андрей все так же молча отделил один саженец от остальных и, подхватив лопату, начал копать ямку за камнем, на котором обычно сидел Грач.

Пока он высаживал деревцо, догадливый и очень шустрый Инди успел притащить ведро с водой. Маленький саженец, плохо переживший три дня дороги, выглядел жалко и беспомощно. Андрей не знал, как помочь растительному собрату, но догадывался, у кого спросить. Эльф все понял верно и без слов. Он подошел к поникшей Свете и что-то зашептал ей на ухо. Девушка быстро кивнула и легкими шагами подошла к саженцу. Она несколько раз провела ладонями вдоль тонкого стволика, недовольно поморщилась и посмотрела на Наташу. Девочка присела рядом и начала ритмично хлопать в ладошки. Света вновь принялась водить ладонями над веточками крошечного бука.

Конечно, чуда не случилось, саженец не начал увеличиваться на глазах, но Андрей чувствовал, что теперь дерево будет расти намного быстрее, даже такое неторопливое в росте, как бук. Убивец мало разбирался в теории шаманизма, но из бесед с эльфом понял, что, в отличие от магов, шаманы не вторгаются в генетическую структуру живых тел. Они работали с духом, увеличивая его силу и, соответственно, жизненный потенциал всего организма.

– Братья и сестры, я не особый любитель ритуалов и традиций, но мне очень захотелось иметь у нас дома свою буковую рощу. Остальные саженцы и орехи мы посадим полукругом здесь, у стрелковых позиций. Это наше место, место нашей силы. И я очень надеюсь, что нам больше не придется высаживать новое дерево возле еще одного камня, – со вздохом добавил Убивец, уже осознавая несбыточность этой мечты. Новое княжество в целом и шаманов с аданаилами в частности не оставят в покое ни эльфы, ни люди. А значит, за камнями вырастут новые буки.

Предчувствия не обманули Убивца и на званом ужине: он услышал больше тревожных вестей, чем радостных. Его товарищи и соратники, люди «ближнего круга», старались не омрачать вечер, но застолье все равно постепенно перерастало в производственное совещание.

– Позавчера на дальнем хуторе, там, где осела семья Воропаевых, пропала девочка, – сказала супруга Василия Васильевича Лариса Григорьевна. Бывший патологоанатом, а теперь замглавврача, акушер, хирург, терапевт – в общем, «и швец, и жнец, и так далее» – уже поняла, что началось обсуждение текущих вопросов, и не смогла сдержаться. Тем более что дело не терпело отлагательств. – Там вообще темная история. Алик, младший брат хозяина хутора, был большим любителем молоденьких девочек. Так вот, он уединился в леске с малолетней батрачкой. Конечно, этого растлителя нужно было бы уже давно посадить, но, боюсь, теперь уже поздно. Этого Алика нашли мертвым, а девочка пропала. Я запросила тело на вскрытие и обнаружила очень странную вещь – в нем не было крови. Причем Быстрицкий, которого Василий Федотович послал на место преступления, кровавых луж так и не нашел. К тому же в яремной вене убитого обнаружились два прокола. Но это точно не зубы. Микроразрезы квадратного сечения, словно кто-то ткнул жертву двузубой вилкой.

Князь выслушал Ларису Григорьевну и перевел взгляд на Василия Васильевича.

– Да, Андрей Андреич, я осмотрел тело. Похоже, мы имеем дело с теми же отморозками, что и в Белоруссии.

За столом воцарилась гнетущая тишина. Все обдумывали новые обстоятельства их жизни, и только Грета непонимающе смотрела вокруг, но, чувствуя важность момента, помалкивала.

– Это действительно важно, спасибо, Лариса Григорьевна, – приняв решение, сказал Андрей. – Завтра с утра я займусь нашим пленником, а сразу после этого отправлюсь на осмотр хутора. Василий Федотович, на завтра соберите мне тревожную группу, теперь уже на постоянной основе. Раз уж я князь, то будем создавать дружину. Думаю, человек семь пока хватит, как раз на бэтэр. Я возьму Беню с его выездным цирком и тех парней, с которыми ходил зимой на бандитов. Кого именно – выберите сами.

Гаврилов кивнул, явно уже подбирая в голове необходимые кандидатуры.

– И если ничего ужасного больше не случилось, давайте отложим мелочи на утреннее совещание. У нас уже собрался настоящий кабинет министров, так что, думаю, стоит проводить ежедневные пятиминутки. А теперь давайте вернемся к праздничному ужину и посмотрим, что там так упорно прячет многоуважаемая Надежда Васильевна, – все же сумел вернуть посиделки в нормальное русло Андрей и хитро посмотрел на Надю.

Надя ответила не менее хитрым взглядом и подошла к некой конструкции у стены, пока скрываемой большим покрывалом.

Покрывало было торжественно сорвано, и все увидели обыкновенный для ушедших времен и совершенно фантастический для времен нынешних домашний кинотеатр.

– Даниил сутками не спал, но воскресил это чудо техники, и сегодня у нас киносеанс.

Взрослые, очень серьезные люди загудели, словно рой разбуженных ос, и с детским азартом начали рассаживаться перед засветившимся экраном. Сегодня в единственном, пожалуй, кинотеатре на европейском континенте показывали старый, но вечный фильм «В бой идут одни старики».

Утром Андрея разбудил будильник в наручных часах. Он не любил носить каких-либо браслетов, но в этот раз оставил их на ночь, чтобы пораньше встать и не разбудить Надю. Переведенный на виброрежим прибор усердно жужжал, выполняя поставленную задачу. Андрей быстро выключил часы, чтобы лишний раз не напрягать добросовестную электронику. Рассматривая обычную китайскую подделку, он подумал о том, что такие вещи теперь переходят в раздел артефактов и достаются людям только по очень редкому случаю. Эти часы он получил как трофей, сняв с тела одного из бандитов во время зимнего отлова бандформирований. Как бородатый и неряшливо одетый мужик умудрился за полгода ни разу не наткнуться на менгир, оставалось загадкой.

Осторожно встав, чтобы не потревожить сладко спящей Нади, Андрей быстро оделся, но в этот раз не в тренировочную одежду: сегодня обычной тренировки не будет.

Он специально поднялся пораньше, чтобы заняться вопросом Вини до начала всех других дел. Ему почему-то казалось, что он не имеет права тратить свое рабочее время на «личные дела», а все, что касается Вини, он считал очень личным.

Как бы Андрей ни старался рано проснуться, но прийти первым не успел. У массивной двери лабораторного комплекса его уже ждали Василий Васильевич и Фиаллимонотар – как убежденная «сова», Андрей вряд ли мог тягаться с не менее убежденным «жаворонком» главврачом, а каков режим сна у эльфов – до этой секунды он даже не задумывался.

– Доброе утро, – поздоровался Андрей, с трудом сдерживая зевок. – Чего стоим у двери?

– Да вот, бдительный страж не пускает без пропуска Надежды Васильевны.

Пока главврач говорил, эльф успел и отвесить церемонный поклон Андрею, и еще раз облить презрением постового.

Боец Гаврилова держался стойко, разве что присутствие эльфа его немного нервировало. Андрей решил не комментировать ситуации и просто кивнул бойцу на дверь. Постовой тоже не стал подвергать статус князя сомнению и, закинув автомат за спину, начал быстро вертеть запорный штурвал.

Обычный коридор освещался такими же обычными лампами дневного освещения, которые высвечивали возле дальней двери обычного охранника. Необычным было только то, что за этой дверью был заперт его друг. Мандраж начал бить Андрея, еще когда он шел по коридору, а вид «привинченного» к кровати Вини вызвал в груди волну боли. Испещренное татуировками тело стягивали широкие кожаные ремни, а запястья и лодыжки удерживали кожаные браслеты, усиленные наручниками. К правой руке вела трубка закрепленной на штативе капельницы.

Костяные вставки и вживленные когти отпали еще в антимагическом поле бронетранспортера, и, как подозревал Андрей, только бессознательное состояние избавило Вини от боли. Вообще-то он надеялся, что эльфийская начинка будет выжжена без его участия, но Фиаллимонотар развеял эти надежды:

– Духи-разрушители слишком слабы вне духа аданаила. Та искусственная оболочка, которую вы придумали для своей самодвижущейся кареты, удерживает духов, но при этом ослабляет их. Это же касается и всего города. Они могут справиться с ударным заклинанием, но проникнуть глубоко в тело живого существа уже неспособны. Необходим прямой контакт с аданаилом. А чтобы понять суть происходящего, нужно привести «основу» в сознание.

– Фиаллимонотар, впредь используй имя или, если тебе сложно запомнить, слово «человек». – Андрей даже не разозлился на неудачное выражение учителя шаманов – все его мысли были заняты Вини, он просто автоматически поставил эльфа на место. – Василь Василич, приводите его в сознание, – по-русски обратился князь к доктору, который даже не прислушивался к их беседе: все равно эльфийского он не знал.

Доктор кивнул и начал прикреплять к телу Вини какие-то электроды и датчики. Провода от всего этого «хозяйства» уходили к большому шкафчику на колесах с непонятными тумблерами, датчиками и экранами. Насколько Андрей понимал, доктор решил использовать передвижной диагностический комплекс, на который Вентилятор угробил целые полгода. Но дело было важным, и князь запретил главному компьютерщику города браться за что-либо не относящееся к «горящему списку». Поэтому первый рабочий телевизор появился в городке только вчера.

Закончив манипуляции с проводками, доктор сменил бутылочку на капельнице и ввел в трубку содержимое объемного шприца.

– Пять минут, – предупредил врач и, отойдя от кровати, присел на невысокий стульчик возле диагностического комплекса.

Время ползло как улитка по корпусу океанского лайнера. Андрей постоянно смотрел на часы, поэтому пропустил момент, когда Вини поднял веки. Всматриваясь в до боли знакомые, но уже такие чужие глаза, Андрей разочарованно вздохнул.

– Док, следи за его состоянием – если что, сразу говори, – скомандовал князь и, перейдя на эльфийский, отдал команду уже Фиаллимонотару: – «Ищущий», мне нужно знать обо всех изменениях, которые видит твой взгляд мага.

– Эрл, я увижу не так уж много.

– Не принципиально – все, что видишь, проговаривай вслух.

– Повинуюсь, – склонил голову эльф.

Андрей не стал реагировать на ненужные в этой ситуации церемонии, у него просто не было времени. Убивец сделал шаг к кровати и осторожно положил руку на лоб Вини. Тело старого товарища тут же выгнуло в дугу, и он зарычал. Но этот рык был больше похож на мучительный стон. Долгие мгновения Андрей боролся с желанием прекратить муки друга, наблюдая, как вздуваются вены и бьется в ремнях исхудавшее тело, но понимал, что это необходимая боль.

– Ты разрушаешь его мозг, повелитель. Плетения в мозгу не хотят распадаться самостоятельно, – послышался сзади тихий говор на эльфийском.

Следом за эльфом голос подал доктор, но уже по-русски:

– Показатели падают. Мы его теряем! Все, заканчивай. – Доктор вскочил со своего стульчика и буквально оттолкнул Андрея от кровати. Он сдернул с тела Вини индикаторы, вытащил из стоящей рядом с кроватью коробки две шайбы с ручками, в которых Андрей опознал дефибриллятор, и громко предупредил:

– Всем отойти. Разряд.

Замершее после разрыва контакта с Андреем тело маленького егеря опять выгнулось. Затем еще раз. И еще. Андрей устало прислонился к стене и почувствовал сильное ощущение дежавю – точно так же год назад в австрийской больнице женщина-доктор пыталась вернуть к жизни Наташу, и точно так же сейчас ощущал он пустоту в груди от недоброго предчувствия.

– Разряд!

Андрей дико хотел закрыть глаза руками, но упорно смотрел на безвольно бьющееся тело. Пустота в душе разрасталась, но в этот раз предчувствие обмануло его. К счастью.

После очередного разряда доктор приложил пальцы к горлу Вини и удовлетворенно кивнул:

– Есть пульс. – Быстро вернув на тело датчики, доктор всмотрелся в кривую линию на экране. – Норма. Не знаю, что у него с мозгом, но здоровье у этого парня как у буйвола.

Через пару минут Андрей все же решился подойти к кровати и склониться у изголовья.

– Вини, ты слышишь меня, Вини? – потряс он друга за плечо.

Неожиданно больной широко раскрыл глаза и дернулся, пытаясь укусить князя за лицо.

– Твою ж мать… – Андрей отскочил от кровати и нервно поежился. Некоторое время он вглядывался в беснующееся существо, затем упрямо тряхнул головой. – Это была первая попытка. Док, что скажешь?

– А что я могу сказать? – пожал плечами доктор. – Вытащил я его с трудом, но, похоже, без особых последствий. Что будет в следующий раз, не имею ни малейшего понятия.

– Фиаллимонотар?

– Разрушения идут по нарастающей. Если бы здесь был сильный маг жизни, он сумел бы заращивать повреждения по мере выгорания контролирующего плетения.

– А что насчет шаманов?

– Думаю, что сильный шаман сумел бы помочь, работая через дух человека, но настолько сильных шаманов у нас пока нет.

– Ладно, будем думать, – все так же упрямо тряхнул головой Андрей и поманил за собой доктора. – Василь Василич, нам пора на заседание «кабинета министров». Оставь здесь медсестру.

– Добро, ты иди, а я сейчас буду, – не отрываясь от приборов, махнул рукой доктор.

Первое заседание княжеского совета никакими сенсациями не ознаменовалось – дела вокруг раскручивались нешуточные, и даже известие о появлении в городе партии антимонархистов Андрея не удивило.

– Василь Федотыч, я не думаю, что стоит бить тревогу по поводу этих революционеров. Побузят и затихнут, но присматривать за ними все же стоит, – попросил князь своего начальника по обороне и безопасности Гаврилова, который в ответ кивнул, по своему обыкновению что-то черкая в блокноте.

Дальше обсудили проблемы перенаселения, и Мазай получил указание расселять в квартирах антимагической зоны только тех, кто будет работать на производствах. Остальные пусть селятся в хуторах и в деревнях, выбирают себе власть и живут как хотят. Конечно же под бдительным присмотром князя. В этот раз заметки делал не сам начальник по тылу, а его заместитель Гена-Бургомистр. Сам Мазай лишь важно кивал, все больше входя в роль английского министра.

Надя предложила закрепить законодательно уже работающий налог на защиту, или, как выразился Гена, «крышу» в виде общественных работ на всеобщее благо. Практика подобного подхода к взаимоотношению с вассалами оправдала себя еще зимой. Работы в городе было много, поэтому Андрей одобрил «законопроект», но ограничил время работ пятью часами в месяц, по выбору самого рабочего, причем с дополнительной оплатой продуктами или вещами. По большому счету, с темпами новомодного сельского хозяйства проблема голода ушла далеко за горизонт. Остальные блага обеспечивали рейды на узловую железнодорожную станцию, которую зачистили от полугвулхов еще зимой. Так что гарнизон обеспечивал сам себя, и единственное, чего не хватало для «полного счастья», – это рабочих рук на сооружении укреплений. Часть работы делали осужденные на общественные работы правонарушители, а остальное перекроют те, кто решил перебраться под крыло князя, теперь уже на узаконенной основе.

Поняв, что важнейшие вопросы решены, Андрей оставил заседание «кабинета министров».

Возле «фабрики», как уже окрестили гибрид мехмастерской, котельной и теплоэлектростанции, стоял готовый к выходу бронетранспортер и собралась новая дружина князя. Командиром этого формирования Андрей уже назначил Беню. Из незнакомых лиц в команде были только двое – одетый в черный комбинезон невысокий парень лет двадцати от роду. Это был явно «птенец гнезда Стармехова» – похоже, сам великий механик на мелкие выезды решил не размениваться. Вторым незнакомцем оказался угрюмого вида мужик, чьей отличительной чертой были густые брови и клочковатая борода. Остальное пополнение в команде Андрей знал по зимним приключениям. Среди них были: Молчун – невысокий паренек, любитель травить анекдоты, есть все сладкое и кидаться в супостатов острыми предметами; Андроид – худой и высокий латыш с бледной кожей и заторможенным поведением во всех случаях жизни, кроме боя. В бою он больше походил на стремительный призрак. Завершала команду княжьей дружины троица «циркачей» во главе с одесситом и Зверь, как представитель от шаманов.

В конце шеренги бойцов как подарочный довесок торчал Инди с СВД за спиной. В этот раз Андрей не стал спорить – выбора у него не было, в команде без такого стрелка не обойтись, а учиться он сможет в свободное время. Конечно, если оно у него будет.

Навстречу Андрею от правого фланга шеренги шагнул Беня.

– Ваше высокопревосходительство, княжеская дружина построена в полном составе. Из незнакомых вам бойцов хочу представить Бороду и Клаксона.

Подобное вступление все же заставило Андрея улыбнуться. Ну к позывному Бороды явно приложил руку сам Беня, проявив свой нехитрый ассоциативный юмор, а вот Клаксон – это уже любопытно.

– Чем же ты, мил-человек, заслужил такое славное имя? – спросил у механика-водителя Андрей и увидел, как тот моментально покрылся румянцем.

– Это я первым назвал Виталия Константиновича Стармехом.

– Ну это ты, брат, легко отделался, – улыбнулся Андрей и услышал веселый смех команды.

«Сработаемся», – подумал он, видя беззлобные улыбки и искренние взгляды.

– Все, пакуемся – и в путь, – скомандовал князь и полез на броню, планируя позже нырнуть на свое место через верхний командирский люк.

Беня шустро загнал дружину внутрь бэтэра, а сам уселся на броню рядом с князем. Он явно ожидал реакции на свое велеречивое приветствие. И дождался.

– Беня, ну какой же ты безграмотный: «высокопревосходительство» – это обращение к канцлеру и действительному тайному советнику. А к князю обращаются либо «ваше сиятельство», либо «ваша светлость», в зависимости от того, какой князь – светлейший или сиятельный. Если уж собрался выпендриваться, то стоило бы полистать табель о рангах Российской империи, – ехидно высказался Андрей, хотя эту табель сам впервые увидел месяц назад. Ее, как всегда, подсунула Надя.

Растерянности Бени хватило минуты на три.

– Не, шоб ты получился сиятельный, тебя таки надо натереть, как корабельную рынду, а так – просто светлейший. Ну может, стоит немного подкрасить в блондина, – выдал очередную «мудрость» одессит и оскалился.

Оставалось только плюнуть с показной досадой. Общение с Беней приносило Андрею много положительных эмоций, но в последнее время он все чаще вспоминал аналогичные пикировки с Вини, и ему становилось грустно.

Хутор семьи Воропаевых представлял собой группу бревенчатых изб на самой окраине зоны ответственности нового княжества. Двор не был даже обнесен оградой. Клаксон остановил машину перед основным зданием – довольно большой избой, окруженной несколькими сараями. Как ни странно, во дворе было совершенно пусто, несмотря на позднее утро. Сомнения Андрея подтвердил Зверь:

– Командир, очень странно, но я никого не чувствую.

– Клаксон, встань боковым люком от здания, – немного подумав, начал командовать князь. – Инди, разверни башню сначала от здания, а когда выйдем, прикрывай нас в сторону дома. Беня, выводи своих.

Одновременно с шумом двигателей разворачивающегося бэтэра послышался легкий скрип башни. Машина встала, и Беня рывком распахнул створки люка, тут же распределяя людей:

– Идем парами: Лелик и Андроид, Борода и Болик. Я с Молчуном прикрываю князя. – Одессит решил разбить слаженную пару «циркачей» – то ли для усиления пар проверенными бойцами, то ли желая оставить огнестрел тем, кому полностью доверял.

«Надо сделать автоматы для всей группы. Вот только чешуек жалко», – подумал Андрей, наблюдая за десантированием бойцов. В дела силовой группы он решил не лезть, и не только потому, что не очень разбирался в тактических схемах спецназа, но и потому, что сумел оценить действия Бени в недавнем походе.

Убивец и Зверь покинули бэтэр, когда дружинники заняли оборонительную позицию. Инди тут же развернул башню в сторону дома. За все это время ни во дворе, ни в самом доме не раздалось ни единого звука. Беня жестами отправил двойки проверять сараи, а сам стелющимися шагами пошел к дому, отслеживая подозрительные места стволом автомата. Сзади его прикрывал Молчун с арбалетом.