Электронная библиотека » Х. Саггс » » онлайн чтение - страница 4


  • Текст добавлен: 28 ноября 2014, 21:57


Автор книги: Х. Саггс


Жанр: Религиоведение, Религия


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 4 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Храмовые земли подразделялись на три категории, о которых говорится дальше (см. главу 6). В одну из категорий входили земли, которые сдавали издольщикам. Выплачивалась арендная плата, эквивалентная 1/3 урожая, причем 1/6 ее часть серебром, остальное – натурой. Хотя частная собственность на землю была очень редкой почти до конца 3-го тысячелетия до н. э., существующая в Лагаше экономическая система позволяла накапливать богатства в руках частных лиц. В то же время военные успехи Лагаша при Эаннатуме существенно укрепили власть энси. Престиж самого Эаннатума был так высок, что он был допущен в шумерский пантеон. Эти течения нарушили равновесие в существовавшем изначально экономическом укладе, и начались перемены, которые по меньшей мере одна часть населения сочла злоупотреблениями. Поскольку экономическая система содержала элементы и государственного социализма, и капитализма, можно, в соответствии с политическими предпочтениями, посчитать эти злоупотребления естественными последствиями либо одного, либо другого. Основных жалоб было две: энси рассматривает храмовые земли и имущество бога как свою личную собственность, а горожане были вынуждены выплачивать очень высокие налоги, которыми их облагали и энси, и храмовые чиновники. Налогами облагалось все: скот, рыбный промысел, овцеводство, развод, погребение. В результате экономических переустройств образовался класс богатых людей, которые посредством займов могли угнетать бедных. Богач давал бедняку заем, а потом отбирал его дом, скот или другую собственность в погашение долга.

Возможно, одним из последствий разрушения экономики в Лагаше стал конец династии Ур-Нанше. Ее упадок сопровождался интересной социологической тенденцией, связанной с экономическими переменами, а именно подъемом светской власти, отдельно от религиозной. Это нашло свое отражение в последующем политическом развитии. По мнению советского ученого И.М. Дьяконова, шла острая борьба между жрецами и аристократией, выступавшей за автономию храмовых поместий, с одной стороны, и энси, который пытался укрепить свою власть аннексией храмовых владений, с другой стороны. Некоторые ученые говорят о «клерикальной» и «антиклерикальной» партиях в последовавших династических изменениях, но это, на мой взгляд, анахронизм и излишнее упрощение.

Урукагина, один из правителей, пришедших к власти в этот период, спустя 13 лет после конца династии Ур-Нанше, попытался разобраться с взаимными претензиями и вернуть прежние условия. В надписи он перечисляет злоупотребления (из нее взяты подробности, приведенные выше) и реформы, проведенные для снижения непомерных налогов и издевательств над бедными:

«Назначенный жрец больше не может зайти в сад авилума и свалить дерево или взять плоды.

Если авилум имеет хорошего осла, который приносит осленка, а его патрон говорит: «Я куплю его», если человек хочет продать его, он [авилум] говорит ему [патрону]: «Отвесь достаточное количество серебра». Если же он [авилум] не хочет продавать, недовольный патрон не может заставить его.

Если авилум выкапывает рыбный пруд, никто из господ не может брать у него рыбу».

В другом параграфе надсмотрщикам пастухов и рыбаков запрещалось получать доход непосредственно от своих подопечных – только у храмовой администрации. Также приведены цифры, касающиеся снижения налогов в связи с такими событиями, как свадьба, развод и погребение. Фискальная реформа затронула овцеводство. Однако все это не принесло Лагашу ожидаемого экономического могущества и стабильности, и Урукагина стал жертвой соперничества, которое всегда существовало между Лагашем и соседним городом Умма, царь которого – Лугальзагеси вскоре после 2400 г. до н. э. разрушил Лагаш.

Лугальзагеси проводил политику военных завоеваний, постепенно покорив весь Шумер. Его столицей стал Эрех. Этот царь не только обладал высшей властью в Шумере, но и утверждал, что его влияние распространилось далеко за пределы страны – «от Персидского залива вдоль Тигра и Евфрата до Средиземноморья», так что «все зависимые правители Шумера и энси независимых государств склонялись перед его решениями в Эрехе». Якобсен указывает, что, хотя это явно идеализированная картина, вряд ли полностью совпадающая с политической реальностью, она все же показывает, что идеалом считался внутренний мир под властью сюзерена достаточно могущественного, чтобы обуздать любое соперничество, и внешний мир через правителя достаточно влиятельного, чтобы быть признанным международным третейским судьей. Политическая экспансия Лугальзагеси не была новым явлением. Со времени правления Агги из Киша предпринимались неоднократные попытки установить господство над обширными территориями. Правитель Ура, современник Ур-Нанше, осуществлял контроль над городами, расположенными севернее, вплоть до Ниппура. И существуют свидетельства того, что во время правления Эаннатума силы Мари, что в среднем течении Евфрата, проникли на юг почти до Лагаша. Лугальзагеси в конце концов попытался установить контроль над всей Вавилонией, подчинив себе Киш, снова занявший доминирующее положение на севере. Возможно, он достиг временного успеха, потому что Шумерский царский список отмечает смену династии, но сам он был вскоре после этого свергнут Саргоном (Шаррумкином), бывшим визирем царя Киша.

Шаррумкин (Шаррукин) – семитское имя, и основанная им династия была семитской. Арабская пословица гласит: «Пустыня – колыбель араба, а Ирак – его могила». Это можно считать признанием факта, что на протяжении всей истории успешные волны семитов из пустыни катились к плодородным равнинам северо-востока, где ассимилировались с цивилизацией оседлых людей. Этот процесс шел уже в первой половине 3-го тысячелетия до н. э. и продолжился во времена Шаррумкина (2371 – 2316 до н. э.). Ранние писатели видели последующее развитие в начале расовой борьбы между семитами и шумерами, но это не соответствует фактам. Тексты, датированные периодом до Шаррумкина, содержат список личных имен, из них половина шумерские и половина семитские. Это предполагает, что две этнические группы мирно уживались. Нет никаких свидетельств, относящихся к тому времени, семитской «оккупации». Те семиты, которые действительно приходили из пустыни, вероятнее всего, сопровождались только своими семьями. Они обосновывались в шумерских городах, быстро перенимали шумерскую культуру и были вполне лояльны городу-государству, в котором поселились. По географическим причинам семитское влияние ощущалось сильнее в северной части страны, чем в южной. Поэтому некоторые – но только некоторые – правители Киша этого периода носили семитские имена, но последний царь Киша, у которого имевший семитские корни Шаррумкин был визирем, носил шумерское имя. Свидетельством отсутствия расовых предрассудков можно считать то, что на статуе шумерского царя Лугальзагеси в храме шумерского бога Энлиля, расположенном в одном из святейших шумерских городов – Ниппуре, надписи были сделаны на семитском языке – аккадском. Городом Шаррумкина был Агаде (до сих пор не идентифицированный), который он лично основал, возможно вначале как администратор при царе Киша. Когда Шумерский царский список упоминает город в связи со взятием Шаррумкином Лугальзагеси, он просто утверждает, что «Урук был поражен оружием, престол перешел в Агаде», не упоминая о каких либо переменах, помимо перехода сюзеренитета от одного города-государства к другому. Шаррумкин сам утверждал, что Энлиль – великий шумерский бог – решил вопрос с Лугальзагеси. Титулы Шаррумкина показывают, что главные божества, которым он поклонялся, были шумерскими.

Династия, основанная Шаррумкином (обычно его называют Саргоном Аккадским), хотя и просуществовала чуть больше столетия (2371 – 2230 до н. э.), оставила заметный след в месопотамской истории. Политика Саргона заключалась в следующем: он хотел уничтожить стены городов в Вавилонии, тем самым лишив потенциальных бунтовщиков надежных оплотов, назначать только горожан Агаде на высокие административные посты, снабжая их надежными гарнизонами, и брать членов семей местных правителей в столицу в заложники. Так он ослаблял местную автономию и готовил почву для установления централизованной власти над территорией.

Сам Саргон захватил власть не только в Шумере и Агаде, но также и на значительной части Ближнего Востока. Под его правлением процветала международная торговля, во всяком случае из Средиземноморья в Персидский залив (см. главу 9). Позднее, однако, литературные предания приписывают Саргону более обширную империю, куда входила и Малая Азия. Давно известен текст, касающийся экспедиции, которую Саргон организовал, чтобы защитить от местного царя месопотамскую торговую колонию в Бурушханде, Малая Азия. Сравнительно недавно расшифрован поэтический текст, датированный 1800 г. до н. э., который дает более ранний рассказ о том же инциденте.

Много литературных преданий связано не только с Саргоном, но также с его третьим преемником и внуком Нарамсином (2291 – 2255), который упоминается не только в текстах, но и в целом ряде пословиц и примет, смысл которых не слишком ясен. К примеру, имя Нарамсина упоминается в следующей фразе: «Восточный ветер – это ветер процветания, друг божественного Нарамсина...»

Возможно, речь идет о каком-то событии, неизвестном и потому бессмысленном для нас, во время одной из военных кампаний. Информацию о Нарамсине нам дали археологические свидетельства, так же как и собственные надписи правителя. Согласно одной из его надписей, Нарамсин нанес поражение Мани из Магана. Это означает, что он контролировал весь западный берег Персидского залива, по крайней мере до Омана. Поэтическое сочинение, созданное несколькими столетиями позже, говорит о времени правления Нарамсина следующее: «...могучие слоны и большие обезьяны, звери из дальних стран кишели на великой площади [столицы].

Вероятно, это говорит о торговых отношениях с Индией. На северо-востоке Нарамсин добрался до Курдских гор, подавив, по крайней мере временно, горные племена, которые тогда назывались луллу, и вырезал на большой скале гигантский рельеф, который существует до сих пор, хотя и поврежден (см. фото 24). Чтобы защитить путь в Малую Азию, он построил замок в Тель-Браке. Вероятно, еще один гарнизон содержался для этого в Ниневии. Его стела была обнаружена в Диарбекре – на границе с Арменией. Есть некоторые признаки того, что этот способный правитель хотел создать качественно новую империю, а не просто собрать отдельные города-государства. Литературные предания, в некоторой степени поддержанные современными Нарамсину надписями, упоминают о дорогих товарах, стекавшихся в Агаде отовсюду. Городские управляющие присылали дань ежемесячно и ежегодно.

Возможно, империализм Нарамсина в глазах шумеров, как, собственно, и в действительности, в конечном счете привел к падению династии. Предания неоднозначны к Нарамсину, считая его не только великим героем, но и несчастливым правителем, обреченным на неудачу. (Правда, в свете последних находок справедливость последнего утверждения может быть поставлена под сомнение.) В надписях Нарамсина упоминается о восстании главных городов Шумера и Аккада, включая Киш, Урук и Сиппар, а в преданиях говорится о решении богини Иннин покинуть Агаде. Непосредственная причина изменения позиции божественной покровительницы города неизвестна. Шумерский текст, недавно составленный из отдельных фрагментов, хранившихся в разных музеях, в первых строках описывает богатство и процветание Агаде, которому многие народы платили дань. Безбожные дела Нарамсина положили этому конец. Он позволил своим войскам осквернить и разграбить Экур, великий храм великого бога Энлиля в самом святом из всех шумерских городов – Ниппуре. За это разъяренный Энлиль обрушил с гор на плодородные долины свирепые племена гути (гутиев)[4]4
  Гути – полукочевые племена, жившие в 3 – 2-м тысячелетиях до н. э. на территории современного Азербайджана.


[Закрыть]
Эти дикари нарушили связь и торговлю, ирригационную систему, которая требовала тщательного централизованного контроля и постоянного обслуживания, сея голод и смерть на еще недавно благоденствовавших землях. Чтобы отвратить гнев Энлиля от Шумера и Аккада в целом, восемь старших богов решили, что Агаде должен быть разрушен в качестве компенсации за святотатство в Ниппуре, и добились полного и длительного разорения Агаде проклятием, очень похожим на значительно более позднее проклятие Вавилона (Ис., 13: 19 – 22).

Последствия проводимой Нарамсином политики централизованного правления из Агаде были не такими внезапными и катастрофическими, как предполагают шумерские поэмы, и, хотя набеги гути на Месопотамию вполне могли начаться во время правления Нарамсина, центральная власть прекратила свое существование только при его сыне.

Существует мнение, что гути были не единственным и даже не решающим фактором, способствовавшим падению династии Агаде. При правителях от Саргона до Нарамсина культурные и военные успехи Агаде ощущались на огромной территории от средиземноморского побережья и Малой Азии до Омана, а экономические связи протянулись даже дальше – на запад до Кипра и на восток до Индии. В надписях того времени ничего не говорится о серьезной угрозе со стороны гути, и это вряд ли идет от намеренного стремления скрыть правду. Ведь о конфликте с восставшими городами-государствами и Луллу говорится довольно много. Анубанини, царь Луллу, которого более поздняя легенда назвала бичом земли, имел достаточно влияния, чтобы установить победную стелу. Тот факт, что надпись на ней сделана на аккадском языке, говорит о широко распространившемся влиянии империи даже на врагов.

Говоря о нешумерских и несемитских народах, следует в первую очередь упомянуть хурритов, которые приобрели большое значение немного позднее – в середине 2-го тысячелетия до н. э. Уже при Саргоне в Ниппуре были хурритские рабочие. Вероятно, это были военнопленные, захваченные в горах Загрос. О хурритах мы знаем из их надписи, обнаруженной в Северной Месопотамии, где они, вероятно, пытались продвинуться на юг. В конфликт с Нарамсином вступила и коалиция народов с запада и нанесла ему сокрушительное поражение.

Давление с разных сторон в комплексе в конце концов разрушило централизованную власть и оставило территорию беспомощной перед нашествием горных племен. Последовал период анархии, о котором Шумерский царский список упоминает в следующих словах: «Кто был царь? Кто не был царь?» После прекращения деятельности централизованного правительства управление перешло к отдельным городским правителям, которые в некоторых случаях могли править не только своим городом, но и обширными прилегающими территориями. Так, если верить Шумерскому царскому списку, в Эрехе не долго существовала династия в период между династией Агаде и гути.

В Шумерском царском списке дан перечень из двадцати одного царя гути, но, учитывая очень короткие сроки их правления (только один правил дольше семи лет, а половина – не больше трех лет), представляется вероятным, что это были вожди, ненадолго назначенные на должность. Более поздние предания говорят о варварстве гути, и если их социальная организация была примитивной, то и царская власть еще не существовала как развитый и постоянный институт. Впоследствии упомянутые в списке цари гути носили семитские имена, что говорит о начале ассимиляции варваров. Да и, судя по надписям, они приняли новые религиозные культы. Период правления гути длился примерно с 2250 г. до н. э., то есть начался сразу после окончания правления Нарамсина и завершился к 2120 г.

Цивилизованные горожане Вавилонии вспоминали о периоде правления гути с отвращением, как о времени господства варварства. Они не уважали богов, грабили храмы, не щадили ни женщин, ни детей. Влияние гути больше ощущалось в северной части Месопотамии, в Аккаде, в то время как в Шумере несколько старых городов-государств, хотя и понесли материальный ущерб во время первой волны нашествия варваров, сохранили независимость. Меньше других пострадал Лагаш. Этот город, уничтоженный Лугальзагеси из Уммы в начале его восхождения к господству над Шумером, был отстроен в период процветания династии Агаде и, несомненно, вернул себе значение важного речного порта. Теперь он мог вернуть себе часть былого великолепия, тем более что после разрушения Агаде был ликвидирован его главный соперник, претендовавший на роль терминала морской торговли по Персидскому заливу. В отсутствие сильного центрального правительства энси Лагаша смогли расширить свою власть за пределы города, образовав новую династию, известную из надписей самих правителей, но не упомянутую в Шумерском царском списке. Наиболее известный правитель этой династии – четвертый по счету – Гудеа, о деятельности которого мы знаем по многочисленным уцелевшим надписям. Власть Гудеа распространилась далеко за пределы Лагаша. По его заявлению, он являлся сюзереном Ниппура и Эреха и даже провел военную кампанию, имевшую целью эламитский город Аншан. Его надписи, хотя и в основном касаются его благочестивых деяний, выразившихся в строительстве новых или восстановлении старых храмов и выполнении других обязанностей перед богами, содержат многочисленные упоминания о торговых экспедициях. Он утверждал, что Маган, Медухха, Губи и Тильмун платят дань, их суда приходят в Лагаш с лесом. Камень, смола и гипс поступали судовыми партиями для постройки храма Нингирсу. Среди других чужеземных товаров, завозимых Гудеа, был диорит из Магана, кедр из Ливана, медь из Кимаша, золото из Хаху. Последний, вероятно, находился где-то в Малой Азии, а Кимаш – в горах Западного Ирана.

Гудеа сменил его сын, а потом внук, но в конце этой династии Лагаш попал под власть других городов-государств, которые снова возникали как независимые силы. Утухенгаль из Урука (2120 – 2114 до н. э.) нанес поражение последнему из правителей гути и был признан в Ниппуре «царем четырех сторон света» (впервые этот титул был применен Нарамсином) и был включен в Шумерский царский список. Это знаменует восстановление системы централизованного управления, использованной Нарамсином: в подчиненных городах-государствах правили губернаторы, которые признавали Утухенгаля своим господином. Одним из таких губернаторов был Ур-Намму из Ура, впоследствии ставший независимым правителем (2113 – 2006 до н. э.). Этот правитель основал знаменитую династию, при которой, путем расширения системы централизованного правления, была создана высокоорганизованная империя, более компактная, чем империя Саргона, и просуществовавшая более 100 лет (2113 – 2006 до н. э.).

Период Третьей династии Ура – так она была названа – был периодом наивысшего расцвета шумерской цивилизации. Из этого периода до нас дошло множество табличек – одни уже опубликованы, другие нет. Но нашим знаниям о Третьей династии Ура все же недостает деталей, поскольку эти таблички написаны чрезвычайно кратким языком и изобилуют терминами, о смысле которых ученые могут только догадываться. Археологические находки говорят о материальном процветании в это время. Практически повсеместно видны следы активного строительства. Ур-Намму, основатель династии, построил или восстановил храмы во многих древних городах, включая Урук, Лагаш, Ниппур и Эриду, но больше всего работ он вел в столице – Уре. Здесь он восстановил зиккурат в честь бога луны Нанны. Это была огромная прямоугольная башня из трех (некоторые считают, что из двух) ступеней, размером примерно 46 на 61 метр в основании и 21 (или около того) метр высотой с храмом на вершине. Этот зиккурат восстанавливался и более поздними царями и в конце концов был раскопан сэром Леонардом Вулли начиная с 1923 г. Он до сих пор стоит, как памятник благочестию Ур-Намму (см. фото 4). Преемники Ур-Намму также старались продемонстрировать свое благочестие, строя храмы, и из ссылок на табличках этого периода можно сделать некоторые любопытные экономические расчеты в связи с одним из них. Он был возведен во время правления третьего преемника Ур-Намму – Шу-Суэна для бога Шара в Умме. Хотя храм никоим образом не был самым крупным в Шумере, его строили семь лет. Почти 9 миллионов крупных и 17 миллионов мелких кирпичей ушло на сооружение здания. В табличке сказано, что один рабочий мог изготовить за день восемьдесят кирпичей. Так что только производство кирпичей потребовало занятости тысячи рабочих в течение целого года.

Строительство и восстановление храмов не было единственным занятием Ур-Намму и его преемников. Для обеспечения развития сельского хозяйства и торговли Ур-Намму выкопал множество каналов и восстановил торговые связи Ура с Маганом. Он (по его собственному утверждению) обеспечил гражданский порядок и безопасность на своей земле, уничтоженные племенами гути. Заявление Ур-Намму подкрепляется обнаружением фрагментов обнародованных им законов.

Административная система, построенная во время правления этой династии, минимизировала риск восстаний и прочих беспорядков тщательным контролем энси, которые окончательно перешли в разряд губернаторов. Они больше не имели права командовать гарнизонами, и опасность того, что местный администратор может заполучить слишком много власти благодаря сильным связям, сводилась на нет переводом таких чиновников из одного города в другой. Царь всегда был в курсе городских дел. Информацию сообщали ему слаженно работавшие царские гонцы, а отношения с правителями соседних государств поддерживали дипломатические представители.

Преемником Ур-Намму стал его сын Шульги (2095 – 2048 до н. э.), который увеличил могущество империи Третьей династии Ура. Он вел военные кампании за пределами Вавилонии, в результате Элам и Ассирия оказались под его экономическим контролем. Порядок на восточной границе поддерживался комбинацией карательных экспедиций и брачных союзов между шумерскими принцессами и местными правителями. Шульги, так же как его отец и его преемники, занимался храмовым строительством. Два его сына, Амар-Суэн (Амар-Син) (2047 – 2039 до н. э.) и Шу-Суэн (Шу-Син) (2038 – 2030 до н. э.), успешно следовали по его стопам, предварительно получив опыт в качестве губернаторов провинций при жизни отца. Во время их правления, судя по всему, имела место вторая волна нашествия семитов с запада. На этот раз она имела вид не мирного прибытия отдельных семейств мигрантов, а вооруженного вторжения целых племен. Поэтому из соображений безопасности Шу-Суэн построил систему оборонительных стен. Новая волна приблизила катастрофу Третьей династии Ура, которая, правда, разразилась не при Шу-Суэне, а при его преемнике – Ибби-Суэне (Ибби-Сине) (2029 – 2006 до н. э.).

Ибби-Суэн взошел на трон очень юным, но большинство высших чиновников остались на местах, и немедленной смены политического курса не произошло. Налоги (скот) исправно стекались со всех концов империи. Два шумерских литературных сочинения увидели свет в начале правления Ибби-Суэна, и это предполагает (если правда, что в древности литература и национальное благосостояние шли рука об руку), что бедствия еще не затронули эту землю. По прошествии двух лет авторитет Ибби-Суэна постепенно перестали признавать сначала в одном городе, потом в другом. Это доказывает тот факт, что правовые и административные документы из этих мест больше не датировались официальной годовой формулой Ибби-Суэна[5]5
  Годовая формула была средством датирования правовых и административных документов. Каждый год короткое предложение, относящееся к некоему текущему событию, обнародовалось царем – а через него богом, и год был известен по нему. Некоторые типичные формулы: «[Город] Симурру был уничтожен», «Он сделал ритуальный барабан [названный] Нинигизи-барра для [богини] Инанны», «Он сделал небесный трон для [бога] Нанны». (Примеч. авт.)


[Закрыть]
. Другой признак развала империи заключается в том, что после шестого года правления Ибби-Суэна энси разных городов больше не поставляли животных для приношений Нанне, покровителю Ура. То, что военная угроза была ощутимой, указывает следующее: формула шестого года Ибби-Суэна упоминает о ремонте оборонительных сооружений ключевых городов – Ниппура и Ура.

Информация о ходе событий изложена в поврежденном письме Ибби-Суэну от некоего Ишби-Ирры (Ишби-Эрры), иноземца из Мари, который служил Ибби-Суэну, а после развала империи стал царем Исина. Ишби-Ирра ссылается на поручение купить зерно в районе Исина и Казаллу (два города Аккада) и сообщает, что приобрел большое количество (144 тысячи гур, или около 10 тысяч тонн) по хорошей цене в половину сикеля серебра за гур, но теперь цена удвоилась. У него также были не столь благоприятные новости о том, что амурру (амориты, народ из западной пустыни) вторглись в страну и берут одну за другой крепости и он не может отправить в Ур зерно, которое купил. Он предложил, чтобы ему поручили Исин и Ниппур, и царь согласился.

Дешевизна зерна, приобретенного Ишби-Иррой, означает, что вторжение аморитов случилось сразу после сбора урожая. Очевидно, Ур по большей части зависел от ввоза зерна, которое Ишби-Ирра так и не смог отправить. Столица оказалась в отчаянном положении, как свидетельствует ответ Ибби-Суэна Ишби-Ирре, потому что царь предложил заплатить двойную цену за зерно, только если чиновник сумеет доставить его в Ур. В результате сложившейся ситуации в Уре началась инфляция, и в седьмой и восьмой год правления Ибби-Суэна ячмень и рыба продавались, согласно табличкам, по цене, в пятьдесят – шестьдесят раз превышающей обычную. Следствием захвата аморитами плодородных земель стали инфляция и голод в Шумере, и в литературе более позднего периода часто говорится о волнениях и мятежах против Ибби-Суэна. После седьмого года, судя по неупотреблению его годовой формулы, Ибби-Суэна перестали признавать в Ниппуре, городе бога Энлиля, которым ему был пожалован царский трон.

Империя Ибби-Суэна продолжала разваливаться и в конце концов сузилась до одного города-государства Ура. Даже если правители соседних городов и сохранили личную преданность царю, они все равно ничем не могли помочь. Очевидно, Ишби-Ирра оставался лояльным царю, пока это было возможно, потому что только после двенадцатого года Ибби-Суэна он начал использовать собственную годовую формулу, как правитель Исина.

С крахом централизованной власти в Шумере и Аккаде ситуация стала еще опаснее. Существовала угроза со стороны горных племен на востоке. В течение нескольких лет до окончания правления Ибби-Суэна империя подвергалась набегам жителей Элама, и две следовавшие друг за другом годовые формулы Ишби-Ирры из Исина, упоминающие о победах над этими людьми, говорят о том, что больше всего страдала центральная часть Вавилонии, а также юг. Существовало предположение, что эламиты на самом деле были союзниками Ибби-Суэна, нападая на непокорные города, но последующая судьба Ура показала, что это не так. На двадцать четвертом году правления Ибби-Суэна эламиты организовали очередное нападение, в ходе которого Ур был разрушен, а Ибби-Суэн вывезен в Элам. Это был конец Третьей династии Ура. На руинах столицы остался эламитский гарнизон, который удалось изгнать, лишь когда Ишби-Ирра сумел значительно упрочить свое царство.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации