Текст книги "Вопреки всему"

Глава 6

Иногда сидим и думаем, что ждет нас впереди? Какой путь уготовила нам судьба? Каких людей мы встретим и сколько потерь понесем? Через что мы должны пройти, чтобы найти свое счастье и понять истинность своего существования? Одних трудности ломают, а других делают стойкими. Жизнь – это череда выборов. Мы всю свою сознательную жизнь делаем выбор между кем-то или чем-то. Порою, смирившись, мы живем в ожидании помощи извне, но она не приходит. И мы начинаем злиться и проклинать жестокую судьбу, а, по сути, виновата не она, а сам человек, который не смог сделать правильный выбор. Мы ошибаемся в начатом деле, в окружении, но из ошибок исходят уроки. Мы принимаем их и, проанализировав, понимаем суть ошибки и стараемся исправить ее. Но не задумываемся о том, что всего этого можно было бы избежать, если бы мы сели и просто подумали, к чему приведет то или иное принятое нами решение. Если бы послушали глубину своего «я», а не окружающих. У всех свое мнение и, слушая их, человек принимает искаженный вариант, потом следуют глупость и обида. Умные люди, исходя из одной такой ошибки, больше не совершали бы повторную, но совершив, они понимают, что были глупы и больше не повторяют ее. А глупый, сколько бы раз ни совершал одну и ту же ошибку, говорит, что в следующий раз так не поступит, но поступает только потому, что не слушает себя, а только чужих, друзей. Но как друзья могут дать правильный совет, если в той или иной ситуации их не было рядом. Выслушать совет следует, но принимать решение человек должен сам.

Мика это все понимала, но сердце предательски сжималось каждый раз, когда она вспоминала об Эдварде. Их развела судьба из-за чувства долга девушки к матери, и обычаи тоже сыграли свою роль.

– Мама, ну почему у нас такие жестокие обычаи? – не унималась Мика, сидя за кухонным столом перед матерью. – Как это готовить, не поворачиваясь спиной к его родителям? А как же тогда вообще готовить? Можно же обжечься! Что значит не смотреть им в глаза и не разговаривать до тех пор, пока они мне не подарят что-нибудь, чтобы я заговорила? А вдруг мне нужно будет срочно задать им вопрос, узнать ту или иную информацию? Как понимать – отдавать свекрови зарплату, а мне на что предстоит жить? – Мика округлила от удивления глаза. – Бред! Мы живем в двадцать первом веке, и стоит все эти традиции пересмотреть! Они же были приняты в древние времена и мыслями тех людей, а сейчас цивилизация! Современность должна быть в доме каждого человека, будь то в городе или селе!

Мина взглянула на дочь. Она видела перед собой не жизнерадостную, веселую дочь, а загнанного зверька с осунувшимся лицом и впалыми глазами. Под глазами виднелись мешки, и она сильно похудела. Мика сильно изменилась. Стала тихой, задумчивой и неулыбчивой. Стала тенью, а не человеком. На нее можно было смотреть только с жалостью и болью. Мина могла понять дочь, потому что сама вышла замуж не по любви, а ее заставили родители. Она мужа видела только два раза, и ее украли. Она тоже просила мать и отца не выдавать ее замуж, но те поставили ей ультиматум. Или замуж, или мы тебе никто. Она вышла замуж и прожила с ним сорок восемь лет. Все это время она не была счастлива, лишь дети стали светлым пятном в ее жизни. Но дочь будет благополучна. Артур, в отличие от отца Мики, современный, воспитанный, вежливый, богатый, скромный. Чувства порой мешают в супружеской жизни, когда начинается быт и появляется ребенок. Этот момент становится переходным. Возникают обиды, разногласия и взаимные недопонимания, и это все может привести к разводу.

– Ты все исказила, дочка, – Мина улыбнулась. – Ты из приличия даешь свекрови первую зарплату и немного оставляешь себе. А если она сочтет нужным, то отдаст тебе со словами «Оставь себе. Тебе нужнее, дочка». Потом ей не даешь.

– Вот делать нечего, – Мика встала и всплеснула руками. – А если всю заберет, то что делать? Просить подаяния или у мамы? Да что же за законы у нас! Терпеть их не могу. Пора им уже в мусорку! Не дам, пусть хоть лопнет!!! Она же будет сидеть дома и зачем ей деньги? Наоборот, надо молодым отдавать, ведь мы же за все платим: коммунальные услуги, продукты.

– Дочка!

– Что? Она должна понимать, что я тоже живой человек, а не служанка ей. Мне тоже нужно жить, покупать продукты и все необходимое домой! И что, на прокладки мне тоже у нее просить? Мама, что за тупость! Бред! Да что это такое! Мужчина бог, а мы слуги! Я женщина, но не намерена пресмыкаться! Ты вообще не думаешь обо мне! Приносишь в жертву, как ягненка!

Мать покачала головой. Ну как это дочь не может понять?

– Ты будешь счастлива! Он богат!

– Это тебе так кажется! Буду счастлива? Да откуда ты можешь знать? Как можно быть счастливым, если любишь одного, а выходишь замуж за другого?

– Ты его забудешь! Артур тебя окружит земными благами, и ты забудешь Эдварда.

– Нет! И не в деньгах счастье! – Мика начала ходить из угла в угол. – Не в них…

– А в их количестве, – закончила мать. – Ты это со временем поймешь!

– Ошибаешься, мама! Должны быть чувства! А я не люблю Артура и вообще его на дух не переношу! Вообще, была бы рада его не видеть остаток своих дней!

– Все решено! Если против, то убирайся вон и забудь, что у тебя есть мать! Меня мать с отцом выдали, и я тебя выдам! Традиции…

– Да ну их к черту, – крикнула дочь. – Ты выгоняешь родную дочь ради какого-то мужчины. Он тебе стал дороже меня! Канули бы эти традиции в прошлое и не мешали бы нам жить. Почему ты не позволяешь мне самой сделать выбор? Я не ребенок! Мне двадцать семь лет, и я вышла из того возраста, когда мне могли приказывать! Я выйду, хорошо! Но в том, что я несчастна, ты будешь винить себя до гроба. Только ты будешь в этом виновата. Когда-нибудь ты поймешь, что нельзя решать за детей, и что мы сами должны делать свой выбор. Сколько уже можно жить устаревшими традициями, а не в ногу со временем? Многие сейчас и сами выходят, а ты меня выд…

– Мне лучше знать, что лучше для дочери! Я мать!

– А я зато дочь! Ты решила создать этот союз, – Мика ударила кулаком по стене, и слезы ярости захлестнули ее. – Могла бы и со мной посоветоваться, прежде чем примешь решение.

– Со мной тоже не согласовывали родители! Но я же довольна! – она опустила глаза, чтобы скрыть боль. Она понимала, что лжет дочери, но она хотела видеть ее счастливой. – Не перечь мне! Я мать и мне ли не знать? Дочь, если хочешь, чтобы я была счастлива, то без разговоров выйдешь за него замуж!

– А я несчастна, – возразила дочь и, отперевшись руками на стол, взглянула матери в глаза. – Это тебя волнует?

– Я стара и хочу умереть зная, что вы все определены. Я знаю, что ты будешь счастлива!

Мика громко вздохнула и отошла к окну. За окном моросил дождь. Черные тучи заняло все небо. Под стать настроению девушки.

– Все решено, мама, но запомни. В этой жизни я жена Артура, но в последующих жизнях я буду принадлежать Эдварду. Уж тогда ты не посмеешь встать между нами!

– Как ты разговариваешь со мной? – мать встала и подошла к дочери. Глаза ее горели огнем. – Ты не видишь, кто стоит перед тобой?

– Вижу, – Мика покраснела, осознав, что перегнула палку и что с матерью так нельзя разговаривать. – Извини, но ты пойми меня! Я не питаю к Артуру чувств! Вы это решили и не задумались о том, что дочь любит другого!

– Я как посчитала нужным, так и решила! Это выгодная партия!

– Ты это уже не раз упомянула! В чем она заключается?

– Он нашей веры и, несмотря на твоего брата, женится на тебе!

– Но Фиона же замужем за русским! – Мика посмотрела на мать и громко вздохнула, устав спорить. – Ей, значит, можно, а мне нет?

– Все!!! Мы это уже обсуждали! Не тебе менять законы!

Мика с таким укором посмотрела на мать, что той стало не по себе.

– А надо бы! Не помешало бы! Но жизнь покажет, кто прав, а кто виноват! Я не могу понять, как вы можете судить о счастье ребенка, если даже не поинтересовались его мнением. Ты же ценила русский народ! На несчастье других счастье не построишь, мама!

– Ты не права, я их ценю!

– С точки зрения здравого смысла, я считаю, что ты не права, но не будем об этом! Все равно, вопреки всему, я добьюсь своего счастья.

Мика села в кресло в коридоре и взглянула на мать. Глаза ее были полны печали, а руки сжаты в кулак.

– Вот объясни мне, зачем я ему? Если он так богат, то зачем ему такая простая бедная девушка, как я? Чем я сумела его привлечь?

Мина налила воду в чайник и поставила его на огонь. Захотелось чая. Она любила пить чай без сахара. Уже вечер, и в это время было принято пить чай. Мика не сводила глаз с матери, отмечая ее нервозность.

– Ты понравилась его матери и сестре! Он влюблен в тебя со времен учебы. Ты прекрасно готовишь, стираешь, убир…

– Так ему нужна служанка? – негодовала Мика, подойдя к столу и сев. – Так он ошибся адресом. Я не служанка и прислуживать не собираюсь! Мам, ну к чему ты все это делаешь? – Мика положила локти на стол и положила лицо на скрещенные ладони.

– Ради твоего благополучия, – Мина посмотрела на дочь и напустила на себя грозный вид.

– А если моя жизнь окажется адом? Не боишься, что я могу возненавидеть тебя?

У матери округлились глаза и открылся рот от удивления. Руки бессильно опустились, и она почувствовала, как закружилась голова. Тошнота подступила к горлу.

– Подумай хорошо над своим решением, мама! Я схожу к Мил и вернусь часа через два.

Надев сапожки и накинув куртку, Мика вышла из дома и направилась к Милане. Она посмотрела на небо и заметила первые снежинки. Начала хватать их руками и вдыхать запах зимы. Холод пронзал до костей, и она поспешила к Милане быстрым шагом. Снежинки, кружась, падали на ресницы, лицо, плечи, и Мика, постучавшись, зашла к Милане, которая вышла ей навстречу. Поздоровавшись и обнявшись, они прошли на кухню. В нос Мике ударил запах свежего испеченного хлеба. Мика прошла к столу и села. Милана последовала ее примеру. Милана налила подруге чай и поставила перед ней кусок медового торта.

– Теперь, как ты замуж выйдешь, у тебя начнется совсем другая жизнь. Жизнь замужем – это совершенно другое. Ты будешь думать не о себе, а о его родне, о нем, – Милана посмотрела поверх кружки на лицо подруги. – Готовить так, чтобы им угодить! Стирать чисто, без единого пятнышка. Гладить совершенно! Это нудно, и я жутко устаю.

Мика посмотрела на нее и кивнула. Она почувствовала некий дискомфорт. Было такое ощущение, что что-то не так. Будто кто-то слышит их на расстоянии. Осмотрев кухню, она поругала себя, что не доверяет близкой подруге.

– Да, – прошептала она. – Я все знаю, но что поделать, мы всегда чем-то жертвуем в этой жизни. В жизни нет ничего простого. Жизнь дает одно, а забирает что-то другое, – изрекла она. – Что поделаешь. Жизнь диктует свои правила.

Милана кивнула, наблюдая за подружкой. Мика казалась ей совершенно спокойной, но Милана догадывалась, что в ней в данный момент много противоречивых чувств. Разрушена жизнь, безработная, совсем одна, Мика оказалась в окружении лишь трех преданных человек: Мальвина, она, Ира.

– Кто бы мог подумать, что ты придешь к такому?

Мика кивнула, поражаясь тому, что Милана странная и задает вопросы, не свойственные ее натуре. Видимо, беременность изменила подругу, и Мика постаралась не заострять на этом внимание.

– Жизнь полна сюрпризов и не знаешь, что ждет тебя завтра! – Мика отставила пустую чашку чая. – Жизнь как рулетка. Не знаешь, когда может повезти. Поэтому надо ценить каждый миг своей жизни.

Милана кивнула.

– Ты права! Но что ты теперь решила? Нужно же что-то предпринять, дорогая, – Милана вымыла чашки с кружками и села рядом с ней.

Мика кивнула, поудобнее усевшись на диване. Некая слабость охватила ее.

– Выйду замуж! Вернуть ничего нельзя. Даже на миг. Нужно идти вперед. И, может быть, потом разведусь!

– Что??? Ты с ума сошла? – Милана смотрела на подругу, словно у нее выросла грива и хвост. Это было самое чудовищное, что могла придумать Мика, по ее мнению. – ТЫ ХОЧЕШЬ БЫТЬ РАЗВЕДЕННОЙ И СТАТЬ ПОСМЕШИЩЕМ?

Мика пожала плечами.

– Это ты сейчас ошибаешься! Почему ты думаешь, что разведенные женщины становятся посмешищем? – Мика посмотрела на нее, удивившись, что та считает развод чем-то постыдным. Бред какой-то!

Милана, округлив глаза, пустилась в объяснения:

– Они у нас считаются вторым сортом! Это не я придумала, а народ! – заметив, что Мика хочет ее перебить, Милана жестом остановила ее, попросив помолчать и дать ей закончить. – Они не могли ужиться в семье и решили жить своей жизнью. Они равносильны бракованному товару. На них неженатый мужчина уже не женится! У них статус…

– Что за бред ты несешь? Откуда ты это взяла? Кто говорит такое, является глупцом! Все они вполне приличные люди, у них просто не сложилась жизнь и вследствие этого они развелись. Они умные! Зачем мучиться и губить себя? – Мика посмотрела на Милану так, что та поежилась. – Разведенные тоже личности. Это просто старые стереотипы нам запрещают разводиться, и тем самым многие женщины страдают. А почему? Почему все это происходит? Сказать?

Милана кивнула.

– Потому что родители выдают или женят своих детей по своему усмотрению, не заботясь о чувствах своих чад! – Мика подошла к плите и, повернувшись лицом к Милане, оперлась спиной о плиту. – Наш мусульманский мир жесток в том плане, что есть традиции, которые давно стоит забыть! Жить стало бы проще! Почему родители не слушают детей? Они считают, что ребенок ничего не знает, а они знают все! Они считают себя Всевышним, и я не спорю, для детей они являются божеством, но они не вправе принимать за детей такие решения, которые могут изменить их жизнь. Сколько еще пройдет столетий, прежде чем пожилой народ поймет, что не должны женить детей по своему усмотрению? Почему нельзя выдавать девушек мусульманок за христианина? Почему нельзя на одном празднике присутствовать нескольким незамужним сестрам. Почему нельзя младшей выходить замуж, если старшая сестра не замужем. А если старшая сестра не выйдет вообще, что, и младшей нельзя? До каких пор так будет? А ведь и младшей хочется жить и познать радость материнства. Они смотрят на мир устаревшим взглядом, и не позволяют молодому поколению что-то менять! А наше приданое? – Мика зашагала по кухне, не в силах сдержать свое возмущение по этому поводу. – Это грабеж! Мы, девушки, тратимся так, что можно было бы собрать всю сумму и купить квартиру! Почему детали свадьбы должна решать сторона мужа, а не невесты? Мы же тратимся больше, чем они! Почему в нашем мире мужчина Бог? Я повторяю, ты говоришь глупости по поводу разведенных! Они женщины с адской судьбой в том плане, что им не повезло! Мужья, значит, попались плохие, ведь хорошая жена не ушла бы от хорошего мужа? Ошибаются те, кто считает их вторым сортом! Так нельзя, мы все одинаковы перед Аллахом! Разве можно так говорить?

Милана молчала, поняв, что Мика совершенно права, и что она сама говорит словами бабушки! Опустив глаза, она засмущалась своих слов, забыв о том, что ее родственницы тоже разведены и замужем повторно. Не их вина, что жизнь не сложилась.

Мика заметив ее состояние, попрощавшись, ушла, не в силах сидеть с ней и продолжать дискуссию. Надо же такое заявить, второй сорт! Бред! Бедные женщины, наоборот, сделали храбрый шаг. Ушли и не стали терпеть некорректное отношение к себе. В который раз Мика начала замечать, что в менталитете стоит выше, по сравнению со своими сверстницами. Как можно рассуждать так, как она? Мика села под навесом на диван и смотрела, как падают с неба снежинки. В душе разгорался огонь гнева, но усилием воли она решила его унять. У всех разное мнение. У каждого свой взгляд на жизнь. Это слагается из условий жизни каждого человека. Но не стоит никого судить. Никто не имеет права это делать, лишь Аллах! Но даже он не намерен судить человека до конца его дней.

* * *

Высокий молодой мужчина сидел за столиком в кафе, улыбаясь сидящей напротив девушке, которая, положив свою руку на его ладонь, не сводила с него глаз, полных страсти.

Он посмотрел на подошедшего официанта и, взяв протянутое меню, сделал за обоих заказ. Его черные глаза блуждали по вырезу ее платья, а губы растянулись в улыбке, обнажая ровные зубы. Черные волосы он гелем зачесал назад. Прямой нос и тонкие губы делали его симпатичным.

Крашеная блондинка засмеялась, когда он посмотрел на ее декольте:

– Ты не смотри, а лучше переходи к теме. Что ты решил насчет нее?

– Как ты сказала и не больше! Она получит свое, это точно! Я, если честно, не имею ничего против нее. Она меня устраивает!

Блондинка посмотрела на него и при последних его словах вырвала руку и сверкнула на него глазами:

– Смотри, а то влюбишься в нее!

– Нет, что ты! Я люблю лишь тебя, зая! Ты моя любимая принцесса! Я все делаю ради тебя.

Он умоляюще посмотрел на нее, и она улыбнулась, зная, что он лишь ее. Никто никогда не сможет его отобрать у нее. Она знала его с детства и сумела уже переделать так, как ее устраивает. Она была очень счастлива, узнав, что в его жизни появится та, которая разрушила ее жизнь и отняла внимание мужчин.

Глава 7

Свадьба! Ну разве можно назвать это свадьбой? Нет, скорее, похоронами! Настроение было жуткое. Мика мучилась головной болью и слабостью. Проснулась она в диком ужасе, что сегодня меняется вся ее жизнь, и она поняла, что все хорошее закончилось. Предчувствовала, что впереди ее ждет удар, который перевернет всю ее жизнь. Она открыла глаза, а потом закрыла. Не хотелось вставать и готовиться к приезду гостей. Не хотелось воспринимать день. Мика закрылась одеялом. Стало сумрачно и холодно. Не хотелось видеть лица людей, которые отдают ее в руки чужим. Она так и не смогла признать Артура и сожалела, что должна провести с ним первую брачную ночь, и именно он станет первым и заберет то, что она хотела по любви отдать мужу, но не ему.

Приняв решение выдержать очередной удар судьбы с высоко поднятой головой, Мика поднялась с постели. Хотелось, конечно, послать все к черту и убежать туда, где не смогли бы найти. Она усмехнулась, понимая неизбежность происходящего. Нужно было сделать этот шаг, но так хотелось, чтобы все это оказалось сном, и она могла бы оказаться рядом с Эдвардом. Мысли о нем заставили ее сесть и, закрыв глаза, она всхлипнула. Из глаз покатились слезы. Боль сковала сердце, и стало тяжело дышать, но через пару минут все прошло.

Мика поднялась на ноги и прошла к зеркалу. Оттуда на нее смотрела девушка с черными тенями под глазами и бледной кожей. Худая, глаза запали, слезы текли по щекам. Она руками оперлась на раковину и закрыла глаза от дикой боли. Снаружи слышались голоса родных, просившие ее поторопиться. Она заметила, что ее руки тряслись. Она заколола волосы и проглотила горький ком, стоящий в горле. Приняла душ, почистила зубы и вышла к родным.

Мика не слышала, что ей говорят, голова гудела, и все ей казалось маленьким. Она знала, что ее заберут из дома, и свадьба будет проходить в ресторане мужа. Девушка встревоженно посмотрела в зеркало в своей комнате и с трудом удержалась, чтобы не закричать от обиды и боли. Все могло бы быть иначе, и она бы уже была женой любимого мужчины. Того, кто радовал своим присутствием и дарил ей счастье. Кто мог дать то, чего никто не мог, – любовь и радость. Счастье наступившего дня.

Вытерев набежавшие слезы, она попыталась отогнать тревожные мысли, но не могла. Ноги не хотели держать ее, и она села на кровать, благодаря родных, которые оставили ее в покое и занимались приготовлением столов и встречей гостей. Она села и, уронив голову на руки, прикусила губы, чтобы не закричать и не разрыдаться. Надо было собраться с мыслями и твердо шагнуть вперед навстречу туманному будущему. Голова кружилась, руки тряслись, и нервный спазм стянул желудок, заставляя его болезненно сжиматься.

Эдвард, возможно, зная о сегодняшнем дне, переживает. Возможно, сидит в «раю» и изливает боль в слезах и ругает всех и вся. Смотрит на ручеек и просит Всевышнего все вернуть.

Услышав шаги за дверью, она вытерла слезы и начала наносить на лицо крем. Скоро нужно было надевать платье. Зашли тетя и Фиона. Они помогли Мике надеть свадебное платье, нанести свадебный макияж и сделали прическу. Мика молчала и, упрямо сжав губы, смотрела на свои руки. Потом попросила родных оставить ее одну на пару минут. Плечи ее затряслись от беззвучных рыданий. Мика подошла к шкафу и вытащила из-под вещей фото Эдварда. Девушка смотрела в его голубые глаза, полные нежности и любви. Глаза, которые преследовали ее каждую ночь и обещали, что все еще будет хорошо.

– Эдвард, любовь моя, я безнадежно люблю тебя, любила и буду любить, – рыдала она, тихо шепча те слова, которые рвались из сердца. – В моих мыслях лишь ты один. Мое сердце принадлежит тебе, любимый. Я не рада, что живу без тебя. Ты один смог подарить мне счастье и желание радоваться каждому дню. Ты подарил любовь и благодаря тебе я познала истинную любовь, взаимную. Ты мужчина моих грез и любовь моей печали. Сколько бы ни прошло времени, знай, что я буду помнить тебя, твою улыбку, глаза, твое бережное отношение, ласковый взгляд. Лишь один ты будешь в моем сердце. Я не хочу тебя терять. Ты один всегда оказывался рядом, когда я нуждалась в мужском плече, и мог успокоить, и я понимала, что жизнь прекрасна. Я улыбалась лишь для тебя, но после твоего ухода я не улыбалась и не улыбнусь. Сегодня я выхожу замуж, и, по идее, невеста должна быть счастлива, но я обливаюсь горючими слезами, потому что оплакиваю нашу любовь и хороню себя сегодня в наших воспоминаниях. Для меня сегодня похоронный день. Для меня только ты всегда будешь моим мужем и господином, а этот для меня смерть и разрушение. Выхожу за него лишь ради мамы и все. Не хочу ее огорчить. Она моя родная и моя жизнь. Я ее слишком сильно люблю, чтобы огорчить. Мне очень плохо и кажется, что я падаю в бездну и тону. Душа моя болит, сердце разрывается от любви к тебе. Я не забуду тебя никогда, и когда-нибудь мы с тобой воссоединимся. Ты всегда со мной рядом, – она шмыгнула носом, – в каждом моем дыхании, взгляде, дыхании и биении сердца. Мама обрекла меня на гибель, несчастье, но ты знай, что умирая, я буду помнить о тебе. Перед тем как навсегда закрыть глаза, я прошепчу твое имя. И с твоим именем на устах я испущу дух, и мое сердце навсегда перестанет биться.

Мика подняла голову и осторожно вытерла слезы.

– Я буду помнить о твоей улыбке, смехе, взгляде, как ты нежно обнимал меня и ласково целовал мои глаза. Любимый, я не могу идти против мамы, пойми. Ты говорил, что всегда будешь рядом, но тебя нет. Только ты мне нужен, только ты оживишь меня и сделаешь счастливой.

Положив фотографию обратно на полку, в карман кофты, она подошла к окну и посмотрела на небо.

– Всевышний, прошу тебя, верни мне Эдварда. Я только с ним хочу жить. Если я умру раньше него, то прошу, оживи меня для него. Я тебя очень люблю, Эдвард, – Мика закрыла лицо руками и снова разрыдалась, не в силах сдержаться. – Люблю! Помоги, Аллах, пережить все это и остаться в здравом уме и твердой памяти. Ох, Эдвард, как бы я хотела тебя видеть, даже если это будет последний день в моей жизни. Увидеть, пусть даже в последний раз, но…

В дверь постучали, и Мика вытерла слезы и нанесла немного румян и теней перед тем, как открыть дверь. За дверью стояла мать. Мика пригласила ее войти, а сама взяла тушь и принялась подкрашивать ресницы.

Мать посмотрела на дочь, заметив, как трясутся ее руки, и, несмотря на пудру и румяна, ее кожа оставалась бледной, и были видны темные круги под глазами.

– Плакала? – нарушила молчание мать. Видя, что Мика проигнорировала ее вопрос, она села на кровать. – Надо поговорить.

Мика, перестав красить ресницы, посмотрела на мать и вздохнув села рядом.

– Сегодня ты уходишь из этого дома, и преступаешь порог дома мужа, – начала мать. – Ты начинаешь новую жизнь, самостоятельную. Я…

– Погубила меня, – закончила Мика, и слезы вновь брызнули из ее глаз. Девушке было так обидно, что она не сумела совладать со своими чувствами. – Я хотела за Эдварда, а ты вмешалась и все испортила. Мою радость превратила в горечь. Как ты могла, мама? – Мика посмотрела на мать красными от слез глазами. – Это пытка жить без любимого. Каждый день, час, минута без него кажется вечностью. Знаешь, как противно выходить за одного, а всем сердцем любить другого. Знаешь, как это трудно? Как не хочется жить? Зачем тебе этот брак, мама? Во имя этого БРАКА ты губишь свою дочь! – она обняла мать и прижалась к ее груди.

Мать оттолкнула ее от себя и отошла к окну. Сердце сжалось при виде страданий дочери, но усилием воли она себя взяла в руки и не позволила жалости взять вверх над разумом. Надо было идти до конца.

– Только посмей что-то с собой сделать, – глаза ее блеснули гневом. – Забудь об этом Эдварде и не вздумай рушить брак, – Мину утешала мысль, что дочь будет обеспечена и у нее будет хорошая свекровь. Будет относиться к Мике, как к дочери. Зятья останутся и не бросят дочерей, сын выйдет из тюрьмы. Ради всего этого стоило пожертвовать одним ребенком. – Все решено и назад пути нет! Прекрати реветь!

– А что еще мне остается? – слезы Мики мгновенно высохли. – Я оплакиваю свою любовь, мечту и человека, с которым мне никогда не быть, но которого я буду любить до конца жизни. Мне тебя никогда не понять, мама! Ты всегда была рядом, когда мне было трудно, а сейчас? Ты сама создала мне ад и отворачиваешься!!!

Мика уронила голову на руки, и новый поток слез полился из ее глаз. Она больше не хотела видеть человека, который убил ее мечты и загубил любовь, которая дается человеку раз в жизни. Не хотелось верить всему происходящему, но неизбежность не позволяла ей забыться.

– Готова?

Мика вскинула голову и увидела свою старшую сестру Киру.

Заметив сестру в слезах, Кира обняла ее, пряча улыбку. В душе она радовалась этому союзу. Богатый! И мужья не уйдут.

Радовалась, что брак с тем парнишкой окончательно разрушен и теперь эта девчонка не посмеет опозорить семью. Родственники не поняли бы, и люди подняли бы ее на смех.

– Безусловно, – Мика чувствовала, что сестра пытается ей пустить пыль в глаза, и все рады, что брак с Эдвардом разрушен. Она оттолкнула сестру. – Но запомните: я отрекусь от всех вас, если мой брак будет обречен на горе. Именно ты толкнула меня на столь отчаянный шаг. Пом…

– Как ты смеешь го…

– Смею и буду! – Мика подошла к зеркалу и резко повернулась на каблуках к сестре. – Вам меня не понять! Вы вышли замуж по любви, не мать вам выбрала мужей! Вы не поймете моих чувств! Это не бред, это тысячный раз напоминание о том, что вы погубили мое счастье и любовь!

– Дочка, – мать сделала шаг к Мике, но девушка отступила назад.

– Не подходи! Я стою на краю пропасти, не подходи!

– Я смотрю, ты вообще не выбираешь выражения и не смотришь, кто стоит перед тобой! Ты младшая и обязана слушать нас всех! Такая участь младшей! Мы не хотим, чтобы ты выходила и думала о том русском! – Кира подошла к младшей сестре и хотела ее ударить, но мать не позволила, перехватив ее руку.

Взгляд Мики стал жестким, и злая ухмылка исказила красиво очерченные губы.

– А как же Фиона? Она же замужем! Значит, старшим все можно, а нам, младшим, нет? Вы еще пожалеете!

– И нам до сих пор стыдно, – Кира посмотрела на притихшую мать. – А ты что молчишь? Скажи ей что-нибудь!

– Доброго пути!

– Уходите, я хочу побыть одна, – Мика оттолкнула сестру и громко выругалась. – Эгоисты вы!

– Дочка…

– Уходи, – она посмотрела на мать. – Я не хочу вас видеть!

Захлопнув за ними дверь, Мика прошла к окну и закрыла глаза. Она дрожала от злости, и ее возмущению не была предела. Скоро должны были прийти гости, и Мика, взяв себя в руки, позвонила Мальвине. Гудки. Тишина.

– Алло, – услышала она приятный голос подруги. – Я ребенка переодевала. Эти близняшки шустрые и я не успеваю, но на свадьбу скоро приеду.

– Мальвина, – голос ее дрогнул. – Я не хочу замуж. Мне так тяжко.

– Понимаю, но потерпи, что-нибудь придумаем! Этот брак точно долго не протянет! Ты же не будешь огорчать свою мать!

– Да, но так скучаю по Эдварду! Хочу…

– Стоп! Хватит о нем! Сосредоточься на свадьбе! Эдвард будет рядом с тобой! Не волнуйся! Терпи! Возьми себя в руки и не показывай своим родственникам, что тебе плохо, и не позволяй злорадствовать своим сестрам. Надень улыбку и вперед! Извини, муж зовет. Пока.

– Пока, – она спрятала телефон в карман платья.

Начали собираться гости, и Мика вышла к гостям. Двоюродный брат мужа надел ей на палец кольцо. Мика ничего не запоминала. Было ощущение, что она находится в вакууме.

Внезапно она подняла голову, посмотрела прямо и тут же увидела голубые, полные слез, глаза. Сердце забилось сильнее, и радость охватила все ее существо. Хотелось взлететь, словно за спиной выросли крылья. Поморгав, она еще раз взглянула, но уже они исчезли. Это была иллюзия.

Мика, собрав все свою волю ради матери, выстояла до конца церемонии. Она не слышала пожеланий, не видела лиц, а лишь молилась Всевышнему дать ей силы, терпения и помочь избавиться от этого кошмарного сна.

Шел снег, и всю землю укрыло белоснежное покрывало. Мороз щекотал нос. Солнца не было, и холод пронзал насквозь и у Мики сразу замерзли ноги. Белоснежная норковая шуба не могла спасти от холода. Она успокаивала себя, что все должно скоро закончиться. Скоро она уже ехала в машине в дом мужа. Великолепные пейзажи мелькали за окном, но она их не замечала, опустив глаза, и молчала, показывая, что не расположена к разговору. Она не видела свет и не слышала смех девчат, ее поглотил мрак. Казалось, что мир перевернулся. Стало холодно, и девушка не могла до конца осознать все произошедшее. Она не знала, что будет завтра. Как будет жить с ним? Как будет проводить свои дни? Мыли ее пугали и тревожили.

Все последующие дни стали для нее адом, и каждую минуту она хотела умереть. Подняться в небеса и уйти от боли, которая не позволяла ей жить и стремиться вперед. Ее терзали беспомощность и печаль, хотя переживания уже утратили свою остроту. Она потеряла Эдварда навсегда, и нет пути назад! Все кончено! Больше его не будет в ее жизни. Он ушел! Она отпустила его.

* * *

Мужчина сидел на берегу моря и соленый бриз касался его отросших до плеч волос. Он сидел на выступе скалы, а внизу волны с силой бились о скалы, грозя их разрушить. Он часто стал сюда приходить, чтобы развеять грустные мысли. Это место стало его вторым домом. Он сидел тут уже давно и решил пойти в другое место, более спокойное. Он поднялся и начал медленно спускаться. Камни тут были острые, и одно неловкое движение могло бы привести к гибели. Стало холодно, и его начала бить мелкая дрожь, и он решил поскорее уйти с этого обрыва.