Текст книги "Если он опасен"

Глава 6

– Уэрлоки приехали.

– М-м-м?

Лорелей открыла один глаз и взглянула на Макса. Спала она плохо – мешали размышления о том, что можно сотворить с прекрасным телом сэра Аргуса, если удастся увидеть его обнаженным и распростертым на постели. Она уже не считала удачей возможность тайком забраться в отцовскую библиотеку и всласть покопаться на запретной полке. Ночь прошла в мучительных метаниях и неведомых прежде желаниях. Странно, как вообще удалось долежать в постели до утра.

Порочные мечты должны были бы смутить, шокировать, но ничего подобного не произошло, а вот вожделение и любопытство обострились до предела. То и дело просыпаясь, Лорелей горько сожалела, что Аргуса не было рядом – можно было бы доставить радость и себе, и ему. Подобная смелость внушала некоторую тревогу, однако успокаивало ясное сознание очевидной истины: этого человека она ждала всю жизнь. И вот теперь в дверях стоял Макс и невозмутимо сообщал о приезде гостей – в то время как она хотела лишь одного: спать. Внезапно в утомленном мозгу вспыхнула искра: Макс редко заходил к ней в комнату, значит, произошло что-то важное.

– Что ты сказал?

– Сказал, что приехали Уэрлоки.

Смысл дважды произнесенной фразы наконец-то проник сквозь толщу утомленного рассудка, и Лорелей испуганно пискнула:

– Который час?

– Одиннадцать. Утра.

– Достаточно рано для визита незнакомых людей. – Она поморщилась. – Что-то в этом роде, кажется, говорила старушка Миллер, наша последняя гувернантка. Какая чушь, я же сама написала и попросила срочно приехать. И вот они здесь. Значит, надо выйти и принять гостей. – Холодные, неотвратимые факты стерли остатки сна. – Будь добр, пришли сюда Вейл, и через полчаса я спущусь. – Лорелей посмотрела вопросительно: – Может, неудобно заставлять ждать целых полчаса? Что, если просто накинуть…

– Для визита без предупреждения тридцать минут ожидания – не время даже для тех, кого вызвали письмом. О комфорте гостей я позабочусь.

– А папе ты сказал?

– Герцог повел младших мальчиков на пруд – порыбачить и, если удастся, поближе познакомиться с теми отвратительными существами, которые обитают в воде.

Макс ушел. Оставалось одно: сожалеть об обстоятельствах, так некстати отвлекших отца от серьезного, важного для всех момента. Поддержки и помощи герцога катастрофически не хватало. Впрочем, Макс, несомненно, сделает все, что необходимо в столь ответственный момент. Лорелей спрыгнула с кровати, а к приходу Вейл уже успела умыться и даже наполовину одеться, чем крайне расстроила преданную горничную. Потребовала причесать себя как можно проще и поспешила спуститься в голубую гостиную, где расположились гости. На сборы ушло не больше двадцати минут – чем не повод для гордости? Макс уже наверняка позаботился об угощении и напитках, так что путешественники вряд ли успели заскучать. Лорелей глубоко вздохнула, приказала себе успокоиться и открыла дверь.

Все до неприличия хороши собой – эта мысль первой пришла в голову при виде родственников сэра Уэрлока. В гостиной сидели четверо: одна леди и трое джентльменов. Дама отличалась поразительной красотой, а мужчины обладали притягательной и в то же время слегка пугающей внешностью, против которой не способна устоять ни одна женщина. Едва молодая хозяйка вошла в комнату, джентльмены тотчас встали, и к обаянию смуглых лиц добавились прекрасные фигуры и высокий рост. Только сейчас Лорелей вспомнила, что по правилам этикета дворецкому следовало объявить о ее появлении. Что ж, ничего не поделаешь, слишком поздно.

– Леди Лорелей Сандан? – уточнила дама. Лорелей присела в реверансе, и та продолжила: – Позвольте мне взять на себя церемонию знакомства. – Низкий бархатный голос звучал так, что при первом же слове большинство мужчин, должно быть, сразу задумывались о мягком мерцании свечей и прохладных простынях. – Я – леди Олимпия Уэрлок, баронесса Страйкхолл. – Она показала на высокого черноволосого джентльмена: – А это лорд Яго Вон, барон Аппингтон. – Повернулась и похлопала по руке еще одного высокого черноволосого джентльмена с изумрудными глазами: – Лорд сэр Леопольд Уэрлок, барон Старкли. А рядом с ним сэр Бенед Вон. – Она улыбнулась мощному гиганту с необычными, отливающими серебром глазами и вновь посмотрела на Лорелей.

Джентльмены по очереди галантно приложились к руке дочери герцога Санданмора.

– Мы получили ваши письма и приехали. Должно быть, вам известно, где сейчас мой брат? – спросила леди Олимпия.

– Сэр Аргус – ваш брат? – удивленно воскликнула Лорелей. Приветственные поцелуи трех красавцев мешали думать. – И в то же время вы носите титул баронессы, а он не прибавляет к своему имени ни слова. «Разве время сейчас задавать такие вопросы?» – укоризненно шепнул ей внутренний голос.

– Мой титул передается в нашей семье по женской линии со времен прабабушки, а она получила его за заслуги перед королем Карлом Вторым.

Лорелей знала о репутации любвеобильного монарха, а потому предпочла не уточнять, в чем именно заключались заслуги. Чтобы немного собраться с мыслями, она попросила гостей расположиться поудобнее, а сама занялась угощением: начала разливать чай и предложила каждому канапе и кексы. Трудно было не спасовать перед леди Олимпией Уэрлок. Сестра Аргуса была изумительной красавицей – высокой, стройной, с пышными черными волосами и небесно-голубыми глазами. Рядом с ней Лорелей ощущала себя не только щуплой пигалицей, но и неуклюжей, неопытной провинциалкой – и это при том, что леди Уэрлок вряд ли была намного старше. Жаль, что нервозность спровоцировала совершенно неуместный вопрос относительно титулов, с досадой подумала Лорелей, – теперь гости сочтут ее не просто дурнушкой, а невоспитанной дурнушкой.

– Вам что-нибудь известно о судьбе моего брата? – Леди Уэрлок не скрывала нетерпеливого волнения, вполне понятного, если учесть причину и цель визита.

– Во-первых, позвольте вас заверить, что он в полной безопасности, – ответила Лорелей и увидела, что гости вздохнули с облегчением: даже позы стали заметно раскованнее.

– Насколько мы поняли, Аргус был тяжело ранен.

– И к сожалению, не ошиблись. Но думаю, лучше рассказать все по порядку, с того самого момента, когда сэр Уэрлок появился в нашем розарии.

– Простите, что вы сказали? Брат появился в вашем розарии?

Удивленные взгляды недвусмысленно свидетельствовали: никто из родственников не знал об особом даре Аргуса. Хотелось верить, что молчал он исключительно потому, что не любил хвастаться раньше времени и намеревался до совершенства отточить способность отделять душу от тела. Впрочем, теперь уже мотивы излишней скромности особого значения не имели: тайна все равно была раскрыта.

– Сэр Аргус рассказал, что проверял, может ли дух перемещаться в пространстве отдельно от тела. Собирался отправиться к кому-нибудь из родных и попросить помощи, но случайно оказался в нашем саду. Полагаю, древние камни с руническими письменами обладают непреодолимой силой притяжения. Они образуют правильную окружность, внутри которой отец посадил розы. Впрочем, скорее всего теория покажется вам глупой.

– Ничуть. Не исключено, что именно камни и сыграли решающую роль, – возразил барон Аппингтон. – Достоверных свидетельств о воздействии подобных мест пока не получено, но легенд невероятно много. Итак, вы утверждаете, что встретили привидение, побеседовали и немедленно начали действовать?

– Вместо того чтобы закричать от ужаса и бегом броситься к дому? – с улыбкой уточнила Лорелей. – Да. Можно было бы попытаться доказать себе, что перегрелась на солнце, задремала и увидела причудливый сон, но, видите ли, исчезнув, дух сэра Аргуса прихватил с собой мою шаль.

Ах, до чего же неловкое, опасное объяснение! Вдруг кто-нибудь решит выяснить, с какой стати привидению понадобилась шаль?

– Как бы там ни было, я не поленилась отправить письма родственникам и передать просьбу о помощи. Честно говоря, из здесь присутствующих написала только двоим.

– Модред немедленно сообщил мне, – пояснил лорд Леопольд. – А Бенед в это время у меня гостил. Сам герцог путешествует редко, особенно в незнакомые края.

– О, понимаю.

Не дожидаясь дальнейших расспросов, Лорелей подробно рассказала обо всем, что произошло с момента отправки писем и до приезда гостей. Излишние подробности, в частности, упоминание о наготе и поцелуях, как всегда, остались в тени.

– Одного не понимаю: с какой стати Корник решил, что сможет похитить дар Аргуса, – задумчиво проговорила леди Олимпия.

– Кажется, бандит искренне верит, что удивительные способности можно таскать за собой, словно чемодан, – предположила Лорелей.

– Чистой воды безумие!

– Сэр Аргус тоже так считает. И все же безумец крайне опасен. Наверное, вам не помешает подробно обсудить ситуацию с братом, причем как можно скорее.

Не прошло и нескольких минут, как Лорелей уже вела гостей в садовый дом. Конечно, первым делом следовало познакомить их с отцом, однако герцог до сих пор не вернулся с рыбалки. Приятную встречу омрачало тяжкое опасение: родственники могли немедленно увезти сэра Уэрлока из Санданмора. Интуиция подсказывала, что новой встречи уже не будет. Но разве существует способ задержать Аргуса, предотвратить разлуку? Нет, вряд ли. Четверо благородных, красивых аристократов составляли его семью и имели право решать судьбу. А кто она? Всего лишь случайная знакомая, которая вытащила узника из застенка и все это время преданно залечивала его раны.

Компания поднялась в спальню и обнаружила сэра Аргуса за весьма ответственным занятием: морщась от боли, он пытался натянуть сапоги. Родственники бросились помогать. Начались бесконечные объятия, и Лорелей внезапно ощутила себя сторонним зрителем. Она попыталась избавиться от неприятного чувства, однако ничего не получилось: беседа близких, с полуслова понимающих друг друга людей все глубже погружала в одиночество. Наконец мисс Сандан решила незаметно уйти домой и подождать продолжения истории. Однако переступить порог не удалось: ее остановила леди Олимпия:

– И куда же это мы собрались?

– Я решила, что лучше дать вам возможность поговорить без свидетелей, обсудить планы, – ответила Лорелей, однако гостья не пожелала слушать объяснений и увлекла ее в комнату.

– Вам отлично известно, что без вашего активного участия победа невозможна. Поместье Санданмор и его отважная обитательница – центр любого из возможных планов. Надеюсь, застенок, в котором томился брат, остался достаточно далеко?

Замечание вселило надежду: судя по всему, леди Олимпия считала, что брата лучше оставить на месте. Однако Лорелей понимала, что радоваться еще рано.

– Если нет необходимости ехать очень медленно, то можно добраться за полдня.

– Значит, территория опасная. Враги наверняка рыщут в Данн-Мэноре – тем более если выяснили или догадались, что беглеца спрятали неподалеку. Ну а оттуда ниточка непременно потянется к вам, в Санданмор.

– Не исключено, хотя до сих пор сообщений о появлении чужаков не поступало.

Леди Олимпия посмотрела в окно, однако Лорелей не сомневалась, что вовсе не прекрасный пейзаж привлек внимание гостьи. В прелестных глазах, должно быть, уже не раз воспетых поэтами, появилось выражение отрешенной задумчивости. Интересно, каким даром обладает красавица?

– Поступят, причем очень скоро, – шепотом заверила она и коротко кивнула, подтверждая собственные слова.

– Не может быть! – возразила Лорелей. – Никто не знает о моей причастности к похищению, а построить логическую цепочку невозможно: не существует ни единой зацепки. Допустим, Корник догадается, что пленника спрятали в Данн-Мэноре. Ну и что? Об этом не знал никто, кроме меня, моей горничной и двух кузенов. К тому же оставался он там совсем не долго.

– И все же вас видели, – заметила леди Олимпия и посмотрела на нее в упор.

– Что? – Аргус прервал беседу с кузенами и повернулся. Оказывается, он слышал каждое слово. – Об этом вы мне не сказали, леди Лорелей. Кто, где и когда вас видел?

Мисс Сандан не собиралась посвящать сэра Аргуса в подробности спасения, а потому сурово взглянула на гостью.

Та, однако, лишь мило улыбнулась.

– В тот самый момент, когда мы посадили вас на коня и повезли прочь от страшного места, на вершине холма появились всадники. Один из них, кажется, мельком увидел меня при свете луны – всего лишь миг, не дольше. Но за нами никто не гнался, никто нас даже не окликнул. Я быстро спряталась в тени деревьев, к тому же была в мужском костюме. Не понимаю, каким образом Корник мог догадаться, что это я, а тем более проследить весь путь вплоть до Санданмора.

– Но ведь он мог добраться до ваших кузенов, – сказал Аргус.

– Сайруса и Питера никто не видел: к тому времени они уже посадили вас на лошадь, ожидавшую в густой тени. Прошла целая неделя, а в Данн-Мэноре, судя по всему, не произошло ничего подозрительного; в ином случае нам бы уже сообщили.

Сэр Уэрлок промолчал, однако аргументы явно его не убедили. Более того, выглядел он воинственно, словно собирался продолжить спор. Лорелей сочла за благо улизнуть хотя бы ненадолго, пока волнение не уляжется.

– Пожалуй, пора проверить, распорядился ли Макс насчет угощения. Не желаете ли спуститься в гостиную? Там просторнее и светлее. – С этими словами она выскользнула за дверь.

В кухне обнаружилось немало вкусного: кексы, сыр, свежий хлеб и даже несколько бутылок прекрасного вина. Лорелей собирала поднос, а между делом слушала, как гости спускаются по лестнице. Очевидное беспокойство сэра Аргуса о ее безопасности тронуло Лорелей до глубины души, однако доверяться впечатлению не хотелось. Для истинного джентльмена чувство благодарности вполне естественно. Правда, существовала опасность, что гость сообщит о подозрениях Максу или отцу. В этом случае избавиться от постоянной охраны ни за что не удастся, а излишняя опека помешает осуществлению грандиозного плана: показать Аргусу, что они идеально подходят друг другу. Нет, нельзя позволить, чтобы под предлогом безопасности заботливая охрана украла и без того редкие мгновения встреч! И все же мечтать о будущем позволительно лишь в том случае, если сэр Уэрлок останется в Санданморе, а для этого необходимо срочно придумать убедительные доводы. Нельзя упускать неожиданную благосклонность судьбы.

– В интересную историю ты впутался, дорогой брат, – заметила Олимпия, устраиваясь рядом с Аргусом на темно-синей бархатной софе.

– Пытаюсь понять, как меня угораздило попасть в ловушку, и не вижу, где оступился, – пожал плечами сэр Уэрлок. – Прежде чем встретиться с Корником, я собрал всю доступную информацию и не обнаружил ни одного подвоха, ни единого намека на опасность. Скорее всего бдительность притупил соблазн выгодной инвестиции.

– Чепуха! Очень трудно выведать о человеке все до мелочи, особенно если он намерен что-то скрыть. А главное, неприятность произошла неожиданно: в истории нашей семьи это первая попытка похищения.

– Уверена, что не ошибаешься?

– Уверена настолько, насколько вообще можно быть в чем-то уверенной. Наблюдатели не предупреждали о готовящемся преступлении, и до сих пор не известно ни одного подобного случая. Чтобы кого-то из наших пытались захватить в плен? Нет, такого еще не было.

– Тем не менее жизнь показала, что существуют на свете люди, которым наши способности не дают покоя, – вступил в разговор Леопольд. – Пока не выяснится, кто стоит за преступлением, придется соблюдать крайнюю осторожность.

– Непременно, – поддержал Яго. – Необходимо срочно разослать предупреждения.

– Сделаем это, как только решим, где остановимся, когда уладим неприятности Аргуса. – Леопольд вопросительно взглянул на кузена. – Полагаешь, Корник попытается тебя разыскать?

– Без сомнения, хотя бы ради собственной безопасности. Я отлично его знаю, а совершенное преступление относится к разряду тяжких. Чарлз несколько раз сказал «мы», а это означает, что действует он не в одиночку и любым способом попытается заставить меня замолчать.

– Если его самого уже не заставили замолчать.

– Не исключено, однако вряд ли заговор сам себя изживет: подозрительно легкое решение проблемы.

– Тебе крупно повезло, спасение равносильно чуду.

– Знаю. После двух недель непрерывных мучений я окончательно потерял надежду вырваться на свободу, ведь связаться с вами никак не удавалось. Леди Лорелей и ее кузены появились вскоре после страшных побоев – еще одну такую пытку я бы не пережил. Голод и жажда отнимали остатки сил, а раны не успевали затягиваться и вот-вот могли воспалиться.

Услышав рассказ о перенесенных страданиях, леди Олимпия крепко сжала руку брата и долго не выпускала – единственное, но весьма красноречивое свидетельство искреннего сочувствия.

– Одного не могу понять: как негодяю удалось обнаружить твой дар?

– Сам не перестаю об этом думать, – пожал плечами сэр Уэрлок. – Возможно, один из членов правительства каким-то образом узнал о моем сотрудничестве с кабинетом министров и решил использовать мой дар в собственных корыстных целях.

– Постараюсь уточнить, – пообещал Леопольд.

– Было бы замечательно.

Лорелей вошла в гостиную с тяжелым подносом в руках. Леопольд поспешил на помощь, а в награду получил от хозяйки сияющую улыбку. Аргус недовольно нахмурился. Странно, но в сердце шевельнулась неприязнь, подозрительно напоминающая ревность, – а ведь женские улыбки давно не лишали его спокойствия.

Лорелей и Олимпия поставили угощение на стол, и некоторое время тишина прерывалась лишь короткими просьбами что-то передать и столь же лаконичным выражением благодарности. Аргус с удивлением осознал, что благородная леди, дочь герцога, спустилась в кухню, собственными руками собрала гостям еду и не сочла ниже своего достоинства нести по лестнице большой, нагруженный тарелками поднос. Ах да! Не далее как вчера отец сам приказал ей это сделать. Судя по всему, чванством и снобизмом Санданы не страдали.

Это открытие порадовало Аргуса, и он с трудом сдержал улыбку. Простая логика подсказывала, что демократичное воспитание не позволит молодой аристократке свысока смотреть на того, кто носит скромный титул рыцаря. Опасные мысли! Аргус решил, что настало время вспомнить о неудачных браках: за долгую историю семьи их накопилось немало. Возможно, несложная процедура излечит от опасного желания связать судьбу с дочерью герцога Санданмора. Предательская мысль подкралась незаметно, и сэр Уэрлок постарался загнать ее в дальний, самый темный закоулок сознания.

Краем глаза он заметил, что сестра то и дело бросает на него и Лорелей быстрые, но острые взгляды. По спине пробежал холодок. Несмотря на то что в свои двадцать шесть Олимпия до сих пор не вышла замуж, она упорно пыталась подыскать брату невесту. Скорее всего надеялась, что женитьба положит конец его полному тайн и опасностей сотрудничеству с правительством. Что ж, придется при первой же возможности поговорить по душам и поставить добровольную сваху на место. Можно подумать, без нее не обойдутся!

– Составили план действий? – поинтересовалась Лорелей и по очереди посмотрела на каждого из присутствующих.

– Если позволите, воспользуемся вашим гостеприимством и на некоторое время останемся в Санданморе, – неуверенно ответила Олимпия.

– Герцог уже предложил такой вариант, хотя и косвенно, – заметил Аргус. – Сомневаюсь, впрочем, что мы вправе принять приглашение.

Лорелей постаралась не обижаться на очевидное нежелание подольше побыть рядом и предпочла довольно неожиданное оправдание: сэр Уэрлок действовал подобно всем холостякам и пытался ускользнуть из-под нависшей над головой брачной сети. Критический голос разума подсказывал, что версия сомнительна, однако стоило ли к нему прислушиваться? Еще ни один мужчина не смотрел на нее так, как смотрел Аргус, а уж тем более не целовал так, как целовал он. Неужели это обстоятельство ровным счетом ничего не значит?

– Подумай сам, Аргус, – возразила Олимпия. – Ты еще слишком слаб, чтобы отправиться в дальний путь. Дорога отнимет те немногие силы, которые удалось восстановить. Со стороны заметно, что при каждом, даже самом легком движении ты невольно морщишься, а это значит, что ребра все еще болят, хотя они до сих пор крепко стянуты бинтами. Нельзя забывать и о том, что враг скорее всего рыщет по округе.

– Именно поэтому мы должны его отвлечь и увести подальше от фамильного гнезда Санданов.

– Намерение весьма похвальное, однако крайне непрактичное.

– Боюсь, Олимпия права, – поддержал кузину лорд Леопольд. – По какой-то причине похититель выбрал заброшенный дом в непосредственной близости отсюда. Трудно представить, что пленника повезут в такую даль без особых на то оснований. В Лондоне множество укромных мест, которых никто и никогда не обнаружит. В огромном городе ничего не стоит незаметно перевезти человека из одного убежища в другое. Но несмотря на все эти преимущества, преступники все-таки решили держать тебя за пределами Лондона. Значит, и расследование надо начинать отсюда.

– В садовом доме еще несколько просторных комнат, Макс немедленно их проветрит и приведет в порядок. А при необходимости папа, несомненно, предоставит надежных помощников.

– Об этом герцог тоже говорил, – подтвердил Аргус, понимая, что авторитетное мнение Леопольда только что решило его судьбу. Перспектива остаться в Санданморе подозрительно обрадовала.

– В таком случае необходимо как можно скорее встретиться с его светлостью и попросить разрешения остаться здесь на некоторое время, – заключила Олимпия. – Надеюсь, ему известно о том, что случилось?

– Разумеется. Разве можно долго держать в неведении хозяина дома? – Аргус нахмурился. – А еще герцог обладает обширными познаниями относительно истории нашей семьи. Оказывается, все слухи и сплетни тщательно фиксируются, а он с интересом изучает свидетельства. Наши возможности кажутся ему удивительными.

Гости дружно посмотрели на мисс Сандан, и Лорелей улыбнулась:

– Не волнуйтесь, папа не относится к числу болтунов и свои теории ни с кем не обсуждает. Как только познакомитесь, сразу поймете, что он достоин доверия. Я уже объяснила сэру Аргусу, что научный интерес герцога сосредоточен на самом даре и его проявлениях, а не на том человеке, которому он достался. Ну и конечно, он в полной мере понимает необходимость оберегать интересы семьи.

– Я разговаривал с лордом Санданом и искренне поверил каждому его слову, – признался Аргус. Лорелей с улыбкой кивнула, и сердце неожиданно подпрыгнуло. Как бы чересчур проницательные родственники не заметили лишнего!

Очень не хотелось признавать, что своевольное сердце нарушило договор о нейтралитете, а губы, не спросив разрешения, улыбнулись в ответ. Хуже того, возникло ужасное подозрение, что улыбка получилась не светской, а искренней и откровенно влюбленной. Непосредственная близость леди Лорелей Сандан влияла на него чрезвычайно странным образом, и Аргус твердо решил воздвигнуть надежную преграду, тем более что пребывание в Санданморе затягивалось на неопределенный срок, а надежда использовать в качестве щита родных рушилась на глазах.

Лорд Леопольд в очередной раз потянулся к бутылке.

– Боюсь, наша скрытная жизнь медленно, но верно подходит к концу.

– Почему? – удивилась леди Олимпия. – Речь идет об одном-единственном человеке, в крайнем случае о небольшой группе. Говорить о серьезной угрозе преждевременно.

– Некоторые из нас обладают способностями, получить которые мечтает множество непосвященных. Если похититель и его сообщники верят, что дар может каким-то образом передаваться, о безопасности лучше забыть. Вывод: преступников надо обезвредить немедленно, здесь и сейчас, пока зараза не распространилась.

– Согласен, – поддержал лорд Яго. – Подумай хорошенько, Олимпия. Представь все наши способности и умения. Естественно, что алчные, жаждущие богатства и власти люди уже придумали, как использовать нашу силу в собственных интересах.

Леди Олимпия тяжело вздохнула; ее прекрасное лицо омрачилось глубокой печалью. Лорелей искренне сочувствовала ей, однако сдержала душевный порыв и подавила естественное желание поддержать – дружески взять за руку, возможно, даже обнять. И уж тем более не позволила себе уточнить, какие именно способности имели в виду гости. Мастерство сэра Аргуса поражало воображение, в то время как степень одаренности других представителей старинного рода оставалась загадкой. Не исключено, что некоторые из пересказанных отцом историй не сводились исключительно к выдумкам досужих сплетников. Но не стоило забывать, что еще в относительно недалеком прошлом нелепого оговора было достаточно, чтобы человека схватили, обвинили в колдовстве и после жестоких пыток казнили.

– Как вы собираетесь выследить преступников? – наконец осведомилась Лорелей. – Известно имя только одного из мучителей, а подельники остались в тени. Думаю, что все они старательно скрываются.

– Первым делом необходимо посетить тюрьму, в которой истязали Аргуса, – предложила леди Олимпия.

– Готов проводить вас туда завтра утром, – встрепенулся бывший заключенный.

– Ни в коем случае, – отрезала сестра. – Ты еще недостаточно окреп.

Возражений не последовало, так как в холле внезапно раздался шум. Судя по звукам, кто-то торопливо ворвался в дом. Топот на лестнице заставил всех вскочить с мест. Не успела Лорелей и глазом моргнуть, как мужчины встали перед ней и леди Олимпией и загородили собой дверь.

Однако уже в следующую секунду тревожное напряжение спало: в гостиную ворвался Сайрус, а следом за ним влетел Питер. Увидев незнакомых людей, оба остановились как вкопанные. Выглядели кузены непрезентабельно: потные, растрепанные, с головы до ног покрытые пылью. На лицах застыло выражение неподдельного ужаса. Лорелей осторожно выглянула из укрытия и похолодела: каждый из четырех джентльменов держал наготове пистолет.