Текст книги "Ассистентка Злодея"

Глава 2

Эви

– Наклонись.

Эви не пошевелилась.

– Может, сначала ужином угостишь?

Честно, даже за ужин в лучшей таверне она не согласилась бы оголить зад перед целительницей. Магия наверняка сработает через юбку – если мысленно повторять это утверждение, может быть, оно станет правдой.

Она села на кушетке, стараясь не морщиться – движения вызывали боль – и не отводя взгляда от Татьянны, потому что в этой игре Эви не собиралась сдаваться.

Эви ещё ни разу не видела Татьянну без чего-нибудь розового из одежды. Сегодня нежный цвет явился в виде заколочек в прелестных волосах, и она выглядела моложе своих двадцати семи, но от этого не казалась менее лютой. Она подняла тёмную бровь, когда Эви отказалась поворачиваться.

– Да ладно, Тати, – умоляюще улыбнулась Эви. – На сегодня с меня хватит унижений, позорометр просто зашкалит, если я оголю перед тобой задницу.

Наконец Татьянна вздохнула, убрала тёмную косичку за ухо, сощурилась, и ладони окутало тёплое сияние.

«Уф, хвала богам».

Свет привлёк внимание Эви к полупрозрачным рукавам очередного роскошного платья, облегающего щедрые изгибы Татьянны. Обычно Эви не осмеливалась тратить зарплату на такие глупости, как наряды, но это не значило, что она не завидовала красивому гардеробу Татьянны.

Татьянна протянула руки перед собой и провела вдоль тела Эви, не касаясь, и вдруг Эви ощутила себя так, будто села на разогретые летним солнышком камни на деревенской площади.

– Ты повредила копчик, подружка. И сильно.

Голос Татьянны, чистый, как родниковая вода, звонкий и ровный, слегка успокаивал. Эви облегчённо выдохнула. Ушиб – это ничего.

– Ну конечно. – Эви потёрла лоб. – И сколько стоит его вылечить?

Татьянна ласково улыбнулась – такая улыбка успокоила бы самого нервного человека, если только не знать лекарку. Но Эви её знала – и эта улыбка была, как бы сказать… пугающей.

– Хмм, – протянула Татьянна, задумчиво постукивая по подбородку. – Если совсем вылечить, то два секрета.

– Значит, будет тебе два секрета – ни за что на свете не стану работать с больным копчиком. – Эви помассировала виски, вскинула бровь: – А насколько большие секреты нужны?

Посмеиваясь, Татьянна отошла к столу с мазями и зельями, метя пол подолом платья.

– Лучше, чем сплетенки на кухне, но не такие, чтобы потом шантажировать тебя.

Эви порылась в памяти в поисках чего-нибудь подходящего, пока Татьянна перебирала свои настойки и водила светящимися руками над чашечкой. Эви не видела ничего такого в том, чтобы поделиться секретом: по ней и так всё видно. У неё была обратная проблема: как не выболтать слишком уж личное, особенно Татьянне.

Будь у неё возможность за всё платить своими дурацкими мыслишками и привычками – она не работала бы больше ни дня.

Эви переполняло волнение, так что она спрыгнула с кушетки, бесцельно подошла к полке у двери и увидела на ней бутылочку. Красивую такую. Эви подумала, что вышло бы неплохое украш…

– Не трожь! – воскликнула Татьянна, и у Эви ухнуло сердце.

– Что? Почему? Что там? – Эви испуганно посмотрела на бутылочку и на свою руку, которая чуть не коснулась стекла. – Превращусь в лягушку или что?

– Что? – Татьянна удивлённо покачала головой. – Нет, это медленное снотворное. Очень сильное.

Эви отдёрнула руку, будто обожглась, и поморщилась, когда Татьянна улыбнулась и добавила как бы между прочим:

– Лягушачьи зелья в другом шкафу.

Эви хрюкнула, но не успела уточнить, шутка ли это, потому что Татьянна попросила:

– Секрет, будь добра, – и вернулась к зелью.

Эви призадумалась, потом широко улыбнулась.

– Прошлой ночью мне снился босс.

Со стороны Татьянны раздался треск и скрежет, но неловкость была ей столь несвойственна, что Эви задалась вопросом, нет ли в комнате какого-нибудь невидимки.

Тут Татьянна резко обернулась, по пути опрокинув ещё несколько предметов.

Эви распахнула рот, подняла руку к лицу – кажется, на нём было написано что-то невидимое.

– Что?

Во всём Реннедоне, даже в трущобах на востоке, не набралось бы достаточно воров, чтобы выкрасть коварный блеск в глазах Татьянны.

– Ммм, и чем же вы с боссом занимались, маленькая развратница?

Хмыкнув, Эви попыталась наклониться, чтобы подобрать упавшие свитки, но тут же выпрямилась, ощутив боль.

– Почему ты сразу решила, что мы делали что-то эдакое? Всё было невинно.

Татьянна возмущённо фыркнула и вернула всё на стол взмахом руки. Для целительницы – редкий дар, но очень полезный: порой Татьянне приходилось использовать его, чтобы доставать из раны посторонние предметы, не прикасаясь к ним.

– Ты его вообще видела? Откуда там невинность? – Она сделала драматическую паузу и всплеснула руками. – Ходячий грех.

Эви обвела ладонью голову на манер нимба, но Татьянна лишь рассмеялась и снова принялась перемешивать зелье в чашке. Руки её вновь светились тёплым светом.

– Обожаю тебя, Эванджелина, но ты тоже далека от невинности. – Она с усмешкой вручила Эви коричневую чашечку, из которой пахло чем-то приторным. – Ты с нами и уже поэтому испорчена, дорогая. Давай, втирай в попку, но сперва надень перчатки, а то кости рук пострадают.

Эви спешно натянула перчатки, схватила чашку и скрылась за ширмой в углу, обеспечивающей некоторое уединение. Приспустила юбку и нанесла мазь между краем юбки и низом спины. А пока намазывала, размышляла, в какое сомнительное положение поставила её работа здесь. Она уже повидала много ужасных вещей, и каждая новая была хуже предыдущей. Но ни разу не испытала позыва прекратить происходящее, только желание помочь, если могла, или не мешаться, если нет.

Впрочем, это ещё ни о чём не говорило. Даже самые образцовые горожане были способны на ужасающую жестокость. С чего ей чувствовать себя виноватой за то, что она просто зарабатывает себе на хлеб? Особенно на такой работе, где с ней неизменно хорошо обращались, не как с игрушкой.

Она ощутила, как отломленный кусочек кости встаёт на место, и её затошнило, до того это было неприятно и неестественно. Тело не было готово лечиться с такой скоростью, но Эви не хотелось тратить время на какой-то перелом.

Когда последний кусочек встал на место, как элемент пазла, Эви выпрямилась, сделала пару наклонов и поворотов, чтобы проверить подвижность. Острая боль прошла без следа, осталось только ноющее чувство, и это было куда предпочтительней.

– Поболит ещё пару часов, но потом должно пройти. – Татьянна выплеснула остатки средства в каменный очаг и закатала рукава. – Поберегись пока, кости ещё подвижные. Если сядешь неправильно, могут сместиться.

Эви поморщилась, потрясла головой, чтобы изгнать этот образ.

– Какая гадость.

Татьянна протянула Эви маленькую розовую бутылочку, закрытую крышкой.

– Когда в следующий раз попросят описать работу, я так и отвечу. – Она повела плечами, выглянула в окно и заботливо добавила, Эви даже не успела спросить, что в бутылочке: – Это твоему папе. От боли. Прости, больше ничем помочь не могу.

У Эви защипало в глазах, она шмыгнула носом и прокашлялась, пытаясь прогнать это ощущение. Осторожно взяла бутылочку и убрала в карман юбки.

– Так что, если буду неправильно сидеть… Правая ягодица станет больше левой?

Татьянна рассмеялась и слегка толкнула Эви в плечо:

– Веришь всему подряд, подружка! Всё с тобой будет в порядке, моё колдовство – сильная штука. Давай, пора за работу.

Несмотря на неотступающую печаль, Эви широко улыбнулась и бросилась к двери.

– Ой! – Она повернулась обратно. – Второй секрет!

Татьянна подняла бровь, бросила на Эви короткий взгляд.

– Второй?

– Да! – решительно ответила Эви. – Тот сон про босса… – Она склонилась к Татьянне. – Он был очень грязный.

Татьянна потрясённо посмотрела на Эви, та хихикнула, развернулась и тут же застыла на месте.

Сглотнула комок в горле и произнесла, глядя прямо перед собой:

– Здравствуйте, сэр… Случайно, не хотите добавить мою голову к выставке в холле?

Глава 3

Эви

Эви пошла вслед за боссом к офису. Лицо горело, будто она наелась острого, а темп ходьбы босса не помогал унять полыхающие щёки и шею.

Он лишь равнодушно посмотрел на неё. Совершенно безэмоционально. Честно говоря, ей показалось, что последние крошки чувств испарились из его глаз, когда он встретился взглядом. Будто её замечание было таким глупым, что не стоило ни смущаться, ни злиться.

«Блин, моя глупость достойна признания!»

Она уже собралась заявить именно это, но босс остановился перед большими деревянными дверями, которые выходили на замковую стену, открыл их и жестом пригласил её пройти. Она шагнула вперёд, вытирая вспотевшие ладони об юбку, и почувствовала, как пригревает утреннее солнышко.

Эви не слишком-то любила высоту, так что попятилась к каменной стене и прижалась к ней спиной, едва увидев, какое расстояние отделяет её от земли.

– Посмотри, какой вид. – У босса был низкий, хрипловатый голос, отдающийся в голове, как дробь дождя по крыше.

– Я знаю, как выглядит Ореховый лес, – возразила она и зажмурилась. Но и так отлично могла представить себе величественные деревья внизу. Она выросла в деревне на опушке этого леса, который занимал большую часть территории Реннедона. Гигантские деревья занимали всё пространство вокруг замка, густая зелёная листва контрастировала с безоблачным голубым небом. Приятная тёплая погода была обычной для мягкого климата королевства, так что в их скромный уголок мира съезжались самые разнообразные существа.

Набравшись наконец смелости, Эви открыла глаза и ухватила самый краешек улыбки на губах босса.

«Восхитительно».

«Фу, нет, не восхитительно, Эви».

Ей точно требовалось успокоительное.

Злодей заговорил, будто не слышал, какую чепуху она несла:

– Хотел поговорить без чужих ушей. – Он придвинулся ближе: смуглая кожа, слегка вьющиеся тёмные волосы. – Вопрос крайне серьёзный.

Он как-то так стоял, а ветер развевал за его спиной чёрный плащ, что Эви охватило крайне тревожное предчувствие. Разумеется, это ощущение немедленно сдалось под напором менее разумной части мозга, которая, презрев опасность, любовалась боссом.

Здравый смысл подсказывал, что самые красивые клинки опаснее всего, но у Эви здравого смысла не было. Её смысл мотало из стороны в сторону, и ничего здравого в нём не крылось.

Нервно ковыряя пол носком сапожка, она взглянула боссу прямо в глаза.

– Ладно, давайте проясним, пока вы не начали изображать Тёмного Лорда: сон был грязный, но не в том смысле. С грязью, знаете, с землёй. Вокруг была слякоть, а мимо проехала карета и обрызгала нас обоих, и вы сказали: «Придётся постирать, Сэйдж». – Она чувствовала, как слова сыплются изо рта комками: так бывало, когда она волновалась или пыталась заполнить неловкую паузу, так что она продолжила: – Самый обычный сон, правда. Ничего неприличного или двусмысленного.

Она размахивала руками, как крыльями, будто пыталась взлететь.

Хуже того, на его резких скулах проступил румянец, а в глазах мелькнуло удивление, когда он услышал, что она несёт.

Умный человек немедленно замолчал бы, увидев эту реакцию, но Эви была не такой. Точнее, она не была глупой, но рот у неё жил отдельно от мозга.

– Никто не раздевался, – уверенно подвела она черту, качаясь на каблуках.

«Никто. Не. Раздевался?»

Он блеснул глазами, и её извращённое воображение имело наглость разглядеть, как они горят, но миг – и всё погасло. Он кашлянул, почесал в затылке, будто слегка нервничая.

Эви слишком уж понравилось смотреть, как он теряет крошечку своей безупречности.

– Я говорил не о твоих ночных фантазиях, Сэйдж.

У него дёрнулся кадык, пока он обходил её, чтобы посмотреть на окрестности. Замок стоял в самой чаще леса, чтобы никто и подумать не мог отправиться сюда. Все реннедонские деревни строились на прогалинах, будто боги вручную рисовали карту страны.

Но Маньяк-мэнор был исключением – лес окружал его как броня.

Босс упёрся ладонями в парапет. Эви знала, что под плащом, скрывающим всё зрелище, играют мышцы плеч и спины.

– Сэйдж?

Ой, он же что-то говорил. Она слишком увлеклась – пожирала его глазами, как последний кусочек пирога.

– А, да, я… согласна. – Она энергично покивала, раскачиваясь вперёд-назад и изо всех сил скрывая непонимание за напускной уверенностью.

– В самом деле? – Он присвистнул и потёр рукой идеальную щетину. – Ну, раз ты согласна, начну приготовления к твоей свадьбе с одним из речных гремлинов, что обеспечит нашим грузам беспрепятственный проход из южных королевств.

– Что? – охнула Эви. – Сэр, я… Нет, я не… Вы издеваетесь!

Но он мог и всерьёз говорить. На глазах у Эви он проделывал вещи и похуже с теми сотрудниками, которые не приносили пользы; более того, зачастую Эви всё это и организовывала. Сердце колотилось, за шумом крови в ушах она почти ничего не слышала.

Не замечая, она придвинулась поближе, ища хоть проблеск человечности в чёрных глазах. Хоть какой-нибудь признак того, что он сжалится над не умеющей колдовать девчонкой с концентрацией как у золотой рыбки.

Но вместо проблесков человечности она увидела смешливые морщинки в уголках его глаз. Эви сделала широкий шаг назад, чтобы оценить картину целиком. Уголки его губ поднимались кверху, и Эви завопила, едва заметила это:

– Это что, шутка?

Незамутнённый шок в собственном голосе покоробил её саму, но она не могла сдержаться, когда происходили такие неожиданности.

Он улыбнулся шире – такой улыбки Эви ещё не видела, – и на левой щеке появилась ямочка.

– У вас есть ямочки?

Он закатил глаза, ямочка пропала.

– Всего одна. Ну а теперь, раз я привлёк твоё внимание…

– В первый раз? – перебила Эви, у которой никак не получалось справиться с валом новой информации.

Босс удивлённо вскинул голову.

– В каком смысле – в первый раз, ураганчик?

– В первый раз шутите?

Он заворчал – честно говоря, кажется, он рассердился.

– Из всех… – Он замолчал, потёр переносицу. – Сэйдж, ты всерьёз думаешь, что я не умею шутить?

– Конечно, я так не думаю, – искренне ответила она. – Вы же наняли меня.

Он тяжело вздохнул, педантично убрал выбившуюся прядь тёмных волос.

– Я и трёх минут с тобой не поговорил, а у меня уже голова кругом идёт – чувствую себя хуже, чем стажёры в мой любимый день недели.

– Конечно: я же не пускаю в вас стрелы.

Эви выразительно посмотрела на него, чтобы подчеркнуть своё неодобрение по поводу этих его тренировок по «самообороне» для тех бедолаг, которые приезжали сюда на «стажировку». Дети обнищавших дворян, проигравшиеся должники и прочие сомнительные личности постоянно откликались на вакансии.

Маньяк-мэнор располагался на изрядном удалении от Сиятельного, столицы королевства, откуда и сползалось большинство стажёров. Блеск и разврат столицы разительно отличались от запустения их нового места работы – а для многих вообще первого. Эви однажды в детстве побывала в Сиятельном. Пришлось целый день ехать от деревни на север – тогда ещё считалось, что лес безопасен. Она была слишком мала и почти ничего не запомнила, кроме вибрации заразительной энергии большого города. Смутно припоминала также, как поехала с родителями к специалисту по магии, и он оказался добрым, очень хотел помочь и знал, кажется, всё на свете – прямо как рассказывали ребятишки в деревне.

Хорошо, что некоторые стажёры обладали магическим даром, так у них получалось работать быстрее.

«Уж наверное, с магией проще чистить туалеты», – хихикнула про себя Эви.

Но они всё шли и шли, возвращались, несмотря на тяжёлую работу.

Доказательством тому служила гора писем, полных горестных причитаний о том, как удача отвернулась от дворянского сына, который вдруг оказался по уши в долгах перед каким-нибудь крайне дорогим борделем. Это всегда были истории об отчаянной надежде на второй шанс, и хотя об опасности этой работы прекрасно знали в менее популярных частях королевства, такова была цена.

Эви не сомневалась, что стажёры зарабатывают лишь чуточку меньше, чем она. В других обстоятельствах она бы несколько возмутилась, но она же работала на Злодея. Следовало быть благодарной за то, что она занимала одну из немногих позиций, которая не подразумевала участия в игре «Спасайся кто может».

Это событие происходило в конце каждой рабочей недели, если, конечно, у босса не выдавался плохой день. Тогда всё могло случиться в начале недели, в середине, утром, на обеде или… Ну и так далее. По крайней мере, одно было стабильно: игра «Спасайся кто может» заключалась в том, что босс выгонял стажёров наружу, чтобы они убегали от чего-нибудь. Она уже успела посмотреть, как они неслись от арбалета и от своры волшебных тварей. Но больше всего Эви понравилось, когда босса настолько достали все их ужимки, что он вышел сам, чтобы погонять их по заднему двору замка.

В тот раз они бежали быстрее всего.

– Напоминаю, что, как и обещал, я не убил ни одного стажёра за последние несколько месяцев.

Эви обречённо покачала головой:

– Сэр, не хотелось бы преуменьшать ваши успехи, но есть люди, которые за всю жизнь вообще никого не убили.

Он не изменился в лице.

– Скукота.

– Да и не сказать чтобы месяцы, правда? Вы же скинули Джошуа Лайтенстона с этой самой стены на прошлой неделе, и он сломал шею.

– Ну, он заслужил.

Она всплеснула руками, сдаваясь.

– Чем?

Босс почесал подбородок и поморщился, будто вспомнив какую-то гадость.

– Сказал кое-что неприятное.

– Будь у меня такая привилегия, Бекки уже несколько раз слетела бы вниз. – Эви задумалась. – Кстати, сэр…

– Нет.

– А если подам крайне официальный и структурированный список плюсов и минусов? – взмолилась она.

– Назови хоть один минус Ребекки Эрринг как работницы.

Поднялся ветер, бросил непокорную прядь ему на лоб.

– Она твёрдо решила быть моим врагом.

Его лицо вдруг снова посуровело – так резко, что Эви охнула.

– Всегда держи врагов поближе, Сэйдж. Так гораздо интереснее. – Он улыбнулся, и в улыбке не было ни следа радости, одна жестокость.

Эви с трудом сглотнула и с досадой поняла, что хочет медленно отступить назад. Подальше от него, обратно в себя.

– Кстати о врагах. Может быть, перейдем к тому, ради чего я тебя сюда привёл, пока остальные сотрудники не решили, что я пошёл сбрасывать со стены тебя? – предложил он.

Эви закатила глаза и махнула рукой:

– Давайте.

Он нахмурился, отвернулся обратно к лесу.

– Ещё одну поставку накрыли.

Эви постаралась не застонать, но её досада была осязаема. Она потратила несколько недель, чтобы организовать эту поставку и обустроить идеальные, необнаружимые точки отсюда до самого Сиятельного. Они занимались входящей и исходящей контрабандой: продавали, покупали, но чаще всего крали прямо у короля Бенедикта.

– Я подозревала, учитывая лишние… – Эви постучала указательным пальцем себе по голове.

– Это была Славная Гвардия.

Личная стража короля Бенедикта? Они никогда не влезали в дела Злодея. Честно говоря, Эви всегда удивлялась, почему Злодей столько раз воровал у Бенедикта ресурсы и товары всех сортов, но никогда не нарывался на отпор.

– Значит, мы не получим ничего из того, что позаимствовали?

Это дельце должно было принести как минимум четыре больших ящика оружия из личной коллекции короля Бенедикта. Эти мечи и ружья были ценны любезному правителю не только как оружие, лишиться их – огромная потеря для него.

Была бы, если бы у них всё выгорело.

– Моя Бесславная Гвардия утащила два ящика.

Бесславной Гвардией назывался элитный отряд, который занимался самой жестокой частью дел Злодея – «полевой работой», как нарекли это стажёры. Туда набирали самых отбитых воинов, зачастую – магов разных школ и направлений. Большая часть сотрудников старалась держаться от них подальше, а Эви помогала Эдвину готовить для них бутерброды.

«Блин, забыла заказать ещё сыра. А им нравится проволоне»[2]2
  Проволоне – твёрдый итальянский сыр. (Прим. перев.)


[Закрыть].

– Лучше, чем ничего, наверное, – ответила Эви. Она была готова радоваться любым мелочам, лишь бы только не ползать снова по карте, выискивая другую незаметную тропинку в лесу.

– Как всегда, оптимистка, да, Сэйдж? – Он говорил спокойно, но лицо выдавало, что он не видит в этом ничего хорошего.

– Предпочитаю думать о хорошем: так проще… Даже когда случается плохое.

Босс как-то непонятно посмотрел на неё.

– Вот бы все смотрели на мир твоими глазами.

– Было бы очень красочно. – Она широко улыбнулась и подставила лицо ветру. – Значит, уже три поставки накрыли за последние два месяца.

– Целых три. – Он вдруг понизил голос. От этого тона даже храбрейших рыцарей пробирала дрожь, Эви сама видела. А она почему-то успокаивалась, и это… тревожило.

«Опасность не может быть привлекательна, Эви, она пугает».

«Или… И то и другое», – мысленно возразила она.

– Если не считать висельничков внизу, как вы собираетесь разбираться с этим?

Эви боялась ответа, но ситуация очень чётко повторялась. Схемы, которые работали многие месяцы, вдруг начали отказывать, и общий знаменатель вырисовывался очень ясно.

– У нас завёлся предатель, – тихо сказала она. Вздохнула: босс стоял, высокий и мрачный, обещая одним своим видом кары небесные, и ей пришло в голову только одно: – Чем я могу помочь?

Эви не сомневалась, что часы на стене принимаются тикать громче, как только она пытается сосредоточиться. Каждое движение стрелки будто стучало ей по черепу.

Тик-так, тик-так.

– Уф…

Эви опустила голову на стол. Последние два дня она составляла в любимой тетради с золотой фольгой список сотрудников с краткими примечаниями напротив каждого имени. Нужно было записать всё подозрительное, все признаки нелояльности, выяснить, кто мешал работе, – и вручить его боссу на блюдечке с голубой каёмочкой.

– Чем занята?

Ай, ещё раз по черепушке!

Эви подняла голову и захлопнула тетрадь, едва не прищемив любознательную руку Ребекки Эрринг. Торопливо вернула перо в любимую чернильницу, подаренную папой.

– Ничего такого, не беспокойся. – Эви натянуто улыбнулась, борясь со всякими неприличными словами, которые рвались изнутри.

– Зачем ты составляешь список сотрудников? Мне нужно знать обо всём, что здесь происходит, – заявила с надменным смешком Бекки.

Эви пристально посмотрела на неё и уложила голову на руки.

– Значит, ты в курсе, что офисные пикси тратят чернила, чтобы рисовать автопортреты собственных задниц?

Пикси по мелочи помогали в офисе, обычно в качестве переписчиков. Им это давалось легко, учитывая, как их было много, но их взрывной темперамент порой приводил к появлению чернильных художеств.

Бекки сердито застонала, выпрямилась и покачала головой.

– Опять?

Она торопливо обернулась и сощурилась сквозь очки, заметив мелких летучих тварюшек. Хихикая, они раскидывали по офису бумаги.

– А ну идите сюда, поганцы! – рыкнула Бекки и умчалась прочь, а Эви облегчённо вздохнула. Взяла ванильный леденец из баночки, которую ей подарила Лисса, и закинула в рот.

Несмотря на вечную вражду, Эви не завидовала работе Бекки. Той приходилось разбираться с любой бытовой драмой, с любым скандалом между стажёрами или постоянными сотрудниками. Когда босс представлял Эви остальным, он объяснил, по какому принципу здесь всё устроено. Каждый работник отвечал за свои задачи в своей области. Как в улье. Областью Бекки были люди (и другие существа) – так боссу не приходилось самому разбираться с вечной мелодрамой.

Сперва Эви думала, что они подружатся, несмотря на необъяснимо ледяной приём со стороны Бекки. Эви приложила к этому все усилия, но Ребекка Эрринг была твёрдо намерена не любить новенькую. Эви до сих пор не разобралась: это потому, что она ужасно раздражала Ребекку сама по себе, или, может, сплетни, которые она услышала от одного из стажёров, были правдивы. О том, что Бекки раньше хотела сама работать ассистенткой Злодея, но эту должность получила Эви.

Как бы то ни было, очевидно, им с Бекки не стать подругами, и Эви это вполне устраивало.

Она ещё раз закрыла тетрадь, встала и взяла керамический кубок, надеясь, что сегодня Эдвин приготовил такое крепкое зелье, чтобы поднять даже мёртвого.

Но пока Эви шла на кухню, она никак не могла избавиться от тихого голоса, который спрашивал, так ли невинна их борьба или она могла подтолкнуть Бекки на кривую дорожку.

Дорожку предательства.