Текст книги "Убегай!"

Глава тринадцатая

Ночь подошла к концу, уже почти рассвело, когда Саймон вышел из машины в Бронксе. Улица была совершенно пуста: вероятно, все еще спали. На тротуаре перед заросшим заброшенным участком, совсем неподалеку от того места, где несколько часов назад побывали они с Ингрид, спали двое парней. Кто-то натянул полицейскую ленту, но она уже была порвана как раз посередине и трепетала на предутреннем ветерке.

Саймон добрался до четырехэтажного кирпичного здания, которое его дочь называла своим домом. Теперь он входил в него без страха и колебаний. Двинулся было вверх по лестнице, но на втором этаже остановился. Еще не было шести утра. Эту ночь Саймон, конечно, не спал. Он был на взводе, чувствовал, что перевозбужден, но знал, что скоро это схлынет.

Он постучал в дверь и стал ждать. Наверное, спит, а он разбудил его, да и ладно. Секунд через десять, не больше, дверь открылась. По виду Корнелиуса можно было понять, что он тоже всю ночь почти не спал. Двое мужчин довольно долго стояли друг перед другом и молчали.

– Ну, как она? – спросил Корнелиус.

– На грани.

– Заходи, чего стоишь.

Переступая порог жилища Корнелиуса, Саймон не знал, что его ждет, скорее всего – грязная берлога типа той, где жила и которую называла своим домом Пейдж, но, когда он увидел интерьер, ему показалось, что он прошел сквозь какие-то волшебные врата и попал в иной мир. Эту квартиру можно было бы показывать в какой-нибудь телепередаче для дома, для семьи, которые обожала смотреть Ингрид. Окна в противоположной стене были обрамлены встроенными книжными полками из дуба. С правой стороны стоял диван, украшенный классическими викторианскими кисточками. В глаза бросались подушки, изящно вышитые растительными орнаментами. Слева висели эстампы с бабочками. На богато украшенном столике лежала шахматная доска с расставленными фигурами, и на мгновение Саймон живо представил себе, как там напротив Корнелиуса сидит Пейдж и, хмуря брови, теребит прядку волос, размышляя над следующим ходом.

Навстречу ему из угла бросилась собака породы кокер-спаниель, так сильно виляя хвостом, что едва удерживала равновесие. Корнелиус подхватил ее и крепко прижал к себе.

– Это моя Хлоя, – сказал он.

На полках перед корешками книг стояли фотографии, обычные семейные снимки на радужном фоне: молодой Корнелиус, женщина, по-видимому его жена, трое улыбающихся мальчишек-подростков, двое из которых ростом были уже выше самого Корнелиуса.

Корнелиус отпустил собаку и подошел к Саймону.

– Это фото сделано лет восемь или десять назад. Я и Таня, в этой квартире мы вырастили наших троих мальчишек. Они уже взрослые. Таня… два года назад она умерла. Рак груди.

– Мне очень жаль, – сказал Саймон.

– Присядешь? У тебя очень усталый вид.

– Боюсь, если я сяду, то больше не встану.

– А что, неплохая идея. Если хочешь продолжать идти, нужно немного отдохнуть.

– Может быть, попозже.

Корнелиус осторожно, словно чрезвычайно хрупкую вещь, поставил фотографию на место и показал на фото моряка в форме.

– Это Элдон. Наш старший.

– Моряк.

– Да.

– Очень похож на тебя.

– Это уж точно.

– А ты сам, Корнелиус, в армии служил?

– На флоте. Капрал морской пехоты. Участвовал в первой войне в Персидском заливе. В операции «Буря в пустыне».

Корнелиус повернулся и посмотрел на Саймона в упор:

– Кажется, тебя это не удивляет.

– Нет.

Корнелиус потер подбородок:

– Ты меня видел?

– Только мельком.

– Но достаточно, чтобы догадаться?

– Думаю, я бы и так догадался, – сказал Саймон. – Не знаю, как тебя благодарить.

– Не стоит. Я увидел, что Лютер направляется к вам в подвал, и пошел за ним. Но не успел пристрелить его до того, как он пальнул в Ингрид.

– Ты спас нам жизнь.

Корнелиус оглянулся, быстро окинул взглядом семейные фото, как будто лица родных могли поделиться с ним какой-нибудь премудростью.

– А зачем снова пришел сюда? – спросил он.

– Ты знаешь зачем.

– Хочешь найти Пейдж.

– Да.

– Она тоже туда пошла. В тот подвал. Как и ты с женой. – Корнелиус двинулся в дальний угол. – После этого я ее больше не видел.

– А потом Аарон оказался мертвым.

– Да.

– Думаешь, они убили и Пейдж?

– Не знаю.

Корнелиус присел на корточки. Открыл шкафчик, в котором оказался сейф.

– Но ты должен быть готов ко всему, даже к самому худшему, как бы ни было тяжело.

– Уже приготовился, – сказал Саймон.

Корнелиус прижал к дверце большой палец. Послышался писк – сейф считал его отпечаток. Дверца открылась.

– И на этот раз не стоит ходить туда без поддержки.

Он сунул руку в сейф и достал два пистолета. Закрыл сейф и встал.

– Ты не обязан это делать, – сказал Саймон.

– Ты ведь пришел сюда не только для того, чтоб сказать мне спасибо, так ведь?

– Да.

– Пойдем поищем Рокко.

Дома судьи Лестера Патерсона – это один из старейших и крупных жилых комплексов для малоимущих, состоящий из пятнадцати старых кирпичных многоэтажек. Комплекс расположен на площади в семнадцать акров, и в нем живет более тысячи восьмисот семей.

Корнелиус шел впереди. Лифты в доме номер 6 не работали, поэтому поднимались по лестнице. Час был ранний, но повсюду уже кипела жизнь. На лестничных клетках было полно смеющихся детишек, которые собирались в школу. Взрослые тоже начинали расходиться на работу, кто к ближайшей остановке автобуса, кто на метро. Уходили почти все, спускались по ступенькам, а Корнелиус с Саймоном поднимались им навстречу, как лососи против течения.

Мать Рокко, его братья и сестры жили в квартире 8С. Дверь распахнулась, из квартиры выскочили двое детей, оставив ее открытой. Саймон постучал, и женский голос изнутри пригласил их войти.

Саймон вошел. Корнелиус остался у двери. Рокко поднялся с кресла и шагнул ему навстречу. И снова Саймон был поражен, насколько этот человек был огромен. Из кухни вышла женщина.

– Это кто? – спросила она.

Рокко грозно сверкнул на Саймона глазами.

– Мама, об этом не беспокойся, – сказал он.

– Что значит – не беспокойся? Это мой дом.

– Я понял тебя, мама. Он уже уходит. – Рокко, раздавшись во всю свою высь и ширь, подступил вплотную к Саймону, и тот чуть ли не носом уткнулся в его мощную грудь. – Правда, малец?

Саймон изогнулся, чтобы заглянуть за спину Рокко, но это было не так-то легко.

– Я ищу свою дочь, – сказал он матери Рокко. – Мне кажется, ваш сын знает, где она.

– Рокко?

– Не слушай его, мама.

Но не тут-то было. Мать грозно двинулась к сыночку, и тот сразу как-то завял.

– Ты знаешь, где дочь этого человека?

– Не знаю, мама, – ответил он, как нашкодивший десятилетний мальчишка. – Честное слово.

Теперь она повернулась к Саймону:

– А с чего это вам пришло в голову, что он это знает, мистер?

– Мама, позволь мне секундочку поговорить с ним. – Рокко стал потихоньку теснить Саймона к двери. – И все будет в норме.

Пользуясь своей массой, Рокко вытолкал его обратно в коридор, вышел следом и закрыл за собой дверь.

– Нехорошо, братан, приходить к моей маме. – Тут он заметил Корнелиуса. – А ты здесь какого черта делаешь?

– Просто помогаю ему.

Рокко щелкнул пальцами и ткнул в него.

– Теперь все понятно. Это ты, значит, привел его ко мне. Убирайтесь отсюда, вы, оба. – Он грязно выругался.

Саймон не двинулся с места.

– Рокко…

Великан посмотрел на него сверху вниз:

– Ну что?

– Моя жена сейчас в коме, между жизнью и смертью. Твой человек стрелял в нее у тебя в подвале. Моя дочь пропала. И в последний раз ее видели тоже в твоем подвале. – Саймон не дрогнул, стоял как скала. – Я никуда не уйду, пока ты не скажешь мне все, что знаешь.

– Думаешь, напугал?

– Думаю, да, – сказал Корнелиус.

– С чего бы это?

– Посмотри на него, Рокко. Перед тобой человек отчаявшийся. Ты ведь не такой дурак и знаешь, что с отчаявшимся человеком лучше не связываться.

Рокко действительно посмотрел на Саймона. Тот выдержал его взгляд.

– Я сообщу полиции, что это ты приказал Лютеру в нас стрелять, – сказал Саймон.

– Что? Ты же знаешь, что это неправда.

– Ты крикнул: «Лютер!» – и он выстрелил.

– Я хотел остановить его, братан. Я не хотел, чтобы он стрелял!

– Откуда я знаю? Я думаю, это был приказ. Думаю, ты приказал ему стрелять в нас.

– А-а, вот оно что! – Рокко развел руками. Посмотрел на Саймона, потом на Корнелиуса. – Вот оно, значит, как, да?

Корнелиус пожал плечами.

– Я просто хочу найти свою дочь, – сказал Саймон.

Рокко помотал головой, что могло означать «дайте-ка хорошенько подумать».

– Ладно, согласен, но я хочу, чтобы потом вы ушли.

Саймон кивнул.

– Ну да, она приходила ко мне. То есть Пейдж. Приходила ко мне в подвал. Сразу было видно, что ее избили.

– Она говорила кто?

– А мне незачем было спрашивать. Я и так знал.

– Аарон.

Рокко и не подумал отвечать.

– Так зачем Лютер в нас стрелял?

– Потому что он псих.

Саймон покачал головой:

– Этого мало, тут должно быть что-то еще.

– Я не говорил ему делать это.

– А кто тогда?

– Послушай, братан, бизнес, которым я занимаюсь, это непростой бизнес. Всегда кто-нибудь пытается на нас наехать. Аарон – да, он был говнюк. Но он был один из нас. Мы считаем, что его убрала, так сказать, «конкурирующая фирма». Возможно, «Фидели».

– Фидели?

– Кубинская банда, – подсказал Корнелиус.

Саймон не смог удержаться и расхохотался, на секунду забыв, что жена его борется за жизнь на больничной койке, что дочь его пропала и один только Бог знает, где она теперь. Эхо его хохота прокатилось по коридору. Люди оборачивались, удивленно тараща глаза.

– Ты шутишь.

– Ничуть.

– Кубинская банда, которая называется «Фидели»?

Корнелиус позволил себе слегка улыбнуться.

– Фамилия главаря – Кастро, – сказал он.

– Ты это прямо сейчас придумал?

– Клянусь Богом.

Саймон снова повернулся к Рокко:

– Почему после того, как ее избили, она пошла к тебе?

– А ты как думаешь?

– За дозой, значит, – сказал Саймон. – Ты ей дал?

– У нее не было денег.

– То есть не дал?

– Я благотворительностью не занимаюсь, – ответил Рокко.

– И что потом?

– Потом она ушла, братан. А затем вдруг я узнаю, что Аарона убили.

– Ты думаешь, это сделала Пейдж?

– Я бы, скорее, поставил на «Фиделей», – сказал он. – Но не исключено, что его замочила Пейдж. А может, и ты, братан. И может, и Лютер так думал. Когда Пейдж пришла, там был и Лютер. Подумай об этом. Вот, скажем, я отец. Если какой-нибудь фраер тронет мою дочь, как Аарон твою, я захочу отомстить. Так что, может быть, это твоих рук дело.

– Что моих рук дело?

– Ну, может, это ты убил Аарона. А теперь ищешь дочку, чтобы выручить ее из беды.

– Нет, это не моих рук дело, – сказал Саймон.

Но в душе он жалел, что это сделал не он. Рокко был прав. Если кто-то обидит твою дочь, ты как отец обязан ответить, не важно как. А Саймон этого не сделал. Он бросил Пейдж бесполезную соломинку, вместо того чтобы поступить так, как должен поступать мужчина.

Пойти на все, лишь бы выручить своего ребенка из беды.

Защитить и спасти ее.

Хорошим же он оказался отцом.

– Скорей всего, она где-нибудь поблизости прячется, – сказал Рокко. – Ты уж поищи ее, братан, попытка не пытка, отговаривать не буду. Но она у тебя наркоманка. Даже если найдешь, ничего хорошего не будет.

Корнелиус привел его обратно к себе домой. Саймон закрыл за собой дверь, сунул руку в карман и достал пистолет.

– Держи, – сказал он, протягивая оружие Корнелиусу.

– Оставь себе.

– Ты уверен?

– Уверен, – ответил Корнелиус.

– Думаешь, Рокко сможет ее найти?

– За такие-то деньги?

Саймон в конце концов сделал Рокко простое предложение: найти Пейдж и получить 50 000 долларов.

– Да, – ответил сам себе Корнелиус. – Если она еще где-то здесь, обязательно найдет.

В дверь кто-то постучал.

– Спрячь пистолет в карман, – прошептал Корнелиус и громко спросил: – Кто там?

– Это Лиззи, мистер Корнелиус, – послышался за дверью голосок немолодой уже дамы, которая говорила с русским или польским, в общем, с каким-то восточноевропейским акцентом.

Корнелиус открыл дверь. Голос соответствовал его обладательнице: перед ними стояла совсем маленькая старушка. Одета в какую-то странную белую рубаху, длинную и струящуюся складками, такие рубахи обычно надевают, когда ложатся спать. Неприбранные седые волосы свободно падали ей на спину. Казалось, эти волосы развеваются от легкого ветерка, хотя здесь никакого ветерка не было и в помине.

– Чем могу быть полезен, мисс Собек? – сказал Корнелиус.

Старушка заглянула за спину Корнелиуса и увидела Саймона.

– А вы кто такой? – спросила она.

– Меня зовут Саймон Грин, мэм.

– Это отец Пейдж, – добавил Корнелиус.

Старушка посмотрела на Саймона таким тяжелым взглядом, что ему захотелось сделать шаг назад.

– Ведь вы еще можете ее спасти, – сказала она.

Саймон так и похолодел, услышав эти слова.

– Вы знаете, где Пейдж? – спросил он.

Мисс Собек покачала головой, и длинные седые волосы заплясали у нее перед лицом, как занавес из бус.

– Зато я знаю, что она за штучка, – сказала старушка.

Корнелиус прокашлялся и попытался сменить тему:

– Вы что-то хотите, мисс Собек?

– Наверху кто-то есть.

– Наверху?

– На третьем этаже. Какая-то женщина. Она только что проникла в квартиру Пейдж. Я подумала, вам нужно об этом знать.

– Вы ее узнали?

– Никогда не видела.

– Спасибо, мисс Собек. Я немедленно схожу и проверю.

Корнелиус с Саймоном снова вышли в коридор. Мисс Собек поспешила уйти к себе.

– Почему она явилась с этим именно к вам? – спросил Саймон, шагая за ним по коридору.

– Я здесь не просто квартиросъемщик.

– Управляющий?

– Владелец.

Они двинулись вверх по лестнице, потом снова по коридору. Желтая лента на двери была порвана – это место преступления, напомнил себе Саймон, и лента указывает, что вход запрещен. Корнелиус потянулся к дверной ручке. Саймон поймал себя на том, что он (умышленно или подсознательно?) сунул руку в карман, где лежал пистолет. Это всегда так бывает, когда пистолет у тебя в кармане? Одно его присутствие успокаивает, помогает держать себя в руках в стрессовых ситуациях?

Корнелиус распахнул дверь. Они увидели женщину. Если она и испугалась неожиданного вторжения, то ей неплохо удалось это скрыть. Маленького роста, коренастая, скорее всего, латиноамериканка, в синем блейзере и джинсах.

Она заговорила первой:

– Вы Саймон Грин?

– А вы кто?

– Меня зовут Елена Рамирес. Я частный детектив. Мне нужно поговорить с вашей дочерью.

Елена Рамирес показала им свою визитную карточку с роскошным тиснением, лицензию частного детектива и удостоверение личности, где указывалось, что она – агент ФБР в отставке. Все вместе они вернулись в квартиру Корнелиуса. Мужчины уселись в кожаные кресла, а Елена устроилась на зеленом диване.

– Итак, мистер Грин, где ваша дочь? – спросила она.

– Что-то я не совсем понимаю ситуацию. На вашей карточке написано, что вы из Чикаго.

– Все верно.

– Тогда зачем вы хотите поговорить с моей дочерью?

– Это имеет отношение к делу, которое я веду.

– Что за дело?

– Я не могу этого сказать.

– Мисс Рамирес…

– Пожалуйста, зовите меня просто Елена.

– Елена, я не готов играть в эти игры. Мне все равно, что у вас за дело, и у меня нет никаких причин скрытничать, я буду говорить с вами напрямик, надеюсь получить от вас то же самое. Я не знаю, где моя дочь. Вот почему я здесь. Я пытаюсь ее найти. Зацепок у меня нет никаких, кроме уверенности, что она где-то сейчас балдеет под кайфом в пределах одной квадратной мили от места, где мы находимся. Пока вам все понятно?

– Еще бы, – сказала Елена.

– Теперь появляетесь вы, частный сыщик аж из самого Чикаго, и заявляете, что хотите поговорить с моей дочерью. Я бы очень хотел, чтобы вы с ней поговорили. Честное слово, нет ничего такого, чего бы я хотел больше. Поэтому, может, мы объединим наши усилия и поможем друг другу?

У Саймона загудел мобильник. Он постоянно держал его в руке, ему то и дело, чуть ли не каждые десять секунд, казалось, что мобильник гудит, и он проверял, нет ли каких свежих сообщений. На этот раз мобильник действительно гудел.

Это было сообщение от Ивонны.

Состояние стабилизируется, врач говорит, дело идет на лад. Переведена в отдельную палату.

Все еще в коме. Сэм и Аня с нами.

– Правильно ли я поняла? – спросила Елена Рамирес. – Ваша дочь пропала? Это так?

– Да, – ответил Саймон, не отрывая глаз от экрана телефона.

– Давно?

Скрывать от нее не было смысла.

– С тех пор, как убили ее дружка.

Елена Рамирес не спешила задавать следующий вопрос. Скрестив руки, она обдумывала то, что только что услышала.

– Елена… – прервал ее размышления Саймон.

– Я тоже занимаюсь розысками одного пропавшего человека.

– Кто это?

– Двадцатичетырехлетний мужчина, который исчез в районе Чикаго.

Тут в первый раз за все время, пока они сидели, заговорил Корнелиус:

– Давно его ищут?

– Начиная с прошлого четверга.

– Так кто же это? – снова спросил Саймон.

– Я не имею права раскрывать его имя.

– Ради всего святого, Елена, а если этот ваш пропавший парень знаком с моей дочерью? Мы же тогда сможем вам помочь.

Елена Рамирес секунду подумала.

– Его зовут Генри Торп.

Саймон тут же начал что-то набирать в телефоне.

– Что вы делаете? – спросила она.

– Не припоминаю этого имени. Спрошу у сына и у другой дочери. Они лучше знают друзей Пейдж.

– Вряд ли Пейдж и Генри могли быть друзьями.

– Тогда какая между ними может быть связь?

Елена Рамирес пожала плечами:

– Отчасти поэтому я и явилась сюда. Чтоб попытаться это узнать. Не вдаваясь в излишние подробности… в общем, похоже на то, что незадолго до своего исчезновения Генри Торп связывался либо с вашей дочерью, либо, возможно, с ее дружком, Аароном Корвалом.

– Связывался… каким образом?

Она достала маленький блокнотик, лизнула палец и принялась листать страницы.

– Сначала был телефонный звонок. Генри кто-то звонил с телефона вашей дочери. Это было две недели назад. Потом какое-то время шли текстовые сообщения, а за ними письма по электронной почте.

– И что было в этих сообщениях и письмах?

– Не знаю. Сообщения, думаю, сохранились у них в мобильниках. До них мы добраться пока не можем. Все электронные письма удалены. Мы смогли только определить, что они были посланы, но не более того.

– Почему вы думаете, что все эти сообщения могут быть важными?

– Я этого не знаю, мистер Грин. Но пытаюсь узнать. Когда я ищу пропавшего человека, то стараюсь обращать внимание на аномалии, все, что не вписывается в их обычную жизнь.

– И эти письма и текстовые сообщения…

– Да, это как раз и есть аномалии. Вы можете себе представить, что Генри Торп, двадцатичетырехлетний мужчина из Чикаго, ни с того ни с сего перезванивается или переписывается с вашей дочерью или с этим Аароном Корвалом?

Чтобы ответить на этот вопрос, Саймону не пришлось долго думать.

– А Генри Торп когда-нибудь употреблял наркотики?

– Бывало.

– Вот вам и возможный ответ.

– Возможный, – сказала Елена. – Но наркотики можно купить и в Чикаго.

– Может быть, понадобилось что-то особенное.

– Может быть. Но я так не думаю, а вы?

– Тоже, – сказал Саймон. – Но так или иначе, моя дочь и ваш клиент пропали.

– Да.

– И чем я могу вам помочь? – спросил Саймон.

– Первый вопрос, который я себе задала: почему сначала они общались по телефону эсэмэсками, а потом перешли на компьютер и электронную почту?

– И что?

– И насколько серьезно они подсели на наркотики? Я имею в виду вашу дочь и Аарона.

– Очень серьезно, – ответил Саймон, не видя причины скрывать правду.

Корнелиус щелкнул пальцами, ему в голову пришла какая-то мысль.

– Пейдж могла продать свой мобильник. Ей нужны были деньги на дозу. – Он повернулся к Саймону. – Здесь это обычное дело.

– Да, этот мобильник больше не функционирует, – согласилась Елена, – так что я это тоже буду иметь в виду.

Но Саймон не был в этом так уверен.

– Значит, Пейдж сменила мобильник на компьютер?

– Ну да.

– И где теперь этот компьютер?

– Наверное, тоже продан, – сказал Корнелиус.

– Это только предположение, – сказала Елена. – Она могла прихватить его с собой, когда исчезла. То же самое мог сделать и убийца. Но главный вопрос в том, откуда у нее вообще взялся компьютер. Не могла же она купить его, вы согласны?

– Вряд ли, – ответил Саймон. – Если уж она ради наркотиков продала мобильник, с чего бы ей тратить деньги на компьютер?

– Это означает, что, вполне вероятно, она украла его.

Саймон уже почти смирился с этим. Его дочь. Наркоманка. Продает свои вещи, чтобы достать дозу. Воровка.

А что еще?

– Мистер Грин, вы хорошо владеете компьютером?

– Просто Саймон. Нет.

– Хороший специалист, а у меня такой есть, его зовут Лу, может проверить сетевой адрес, – сказала Елена. – Иногда можно отследить местонахождение компьютера вплоть до города, улицы и даже владельца.

– А мог бы ваш Лу вычислить, кем был прежний владелец ее компьютера?

– Нет, – ответила Елена, – но он определил, что это компьютер из Амхерста, штат Массачусетс. Если говорить точнее, из кампуса Амхерстского колледжа. Ваш сын не там учится?