Текст книги "Дерзкий незнакомец"

– Так вы знаете его, мисс Эфертон? – Медленно подойдя, он посмотрел на нее сверху вниз, нависая так, что их лица разделяли лишь несколько дюймов. Пронзительные, все подмечающие глаза, устремленные на нее, сверкали, как драгоценные камни. – Не из-за него ли вы так напуганы?

Кристина выдохнула, осознав, что все это время сдерживала дыхание. Почувствовала себя загнанной в угол, из которого невозможно выбраться. Возникло ощущение, будто Рокли известно, какие дела творятся в Оукбридже. Она даже подумывала солгать, но это было противно ее натуре, да и его тревожащий взгляд совсем вывел из равновесия.

– Я знаю этого человека, хотя не очень хорошо, но я никого не боюсь. Марк Баклоу родом из этих мест. Сын адвоката из какого-то учреждения в Рединге; ни для кого не секрет, что мистер Баклоу отрекся от сына. Вы точно подметили, мало найдется людей, не слышавших о нем, однако видят его нечасто.

– Очевидно, он – создание ночи, встретить его можно только на большой дороге после наступления темноты.

– Его дела меня не касаются, – резко парировала Кристина, избегая его острого взгляда.

– Не думаете ли вы, что Баклоу – эдакий современный Робин Гуд, который вежливо обращается с жертвами и с радостью раздает награбленное нищим и нуждающимся? – съязвил Саймон. – Ничего подобного, мисс Эфертон. Марк Баклоу немногим лучше безжалостного головореза. Полагаю, вчера вам удалось отыскать его, чтобы вернуть пса? – Глядя, как побледнела Кристина, он иронично улыбнулся. – Итак, я не ошибся. Пес в самом деле принадлежит Баклоу.

– Да, но я его ему не возвращала. Это сделал один из грумов.

– Вам известно его местонахождение?

– Марк Баклоу неуловим, как тень, лорд Рокли. Никто не знает, где он живет, когда не нападает на кареты.

Кристина говорила правду и не имела представления о том, где тот скрывается, когда не сидит в их подземелье. Уильям как-то упомянул, что его можно частенько встретить в «Черном лебеде» в Уэйкеме, но он использует трактир только для собраний банды.

– В таком случае, возможно, ваш грум сумеет пролить свет на это дело.

Лорд Рокли был самым здравомыслящим человеком из всех, кто когда-либо встречался Кристине. Его прямолинейная манера общения и расспросы пробили стену вежливости, и она попыталась свернуть разговор. Выпрямившись, посмотрела ему прямо в глаза:

– Сэр, как вам известно, сегодня у нас с братом полон дом гостей. Мне совсем не нравятся расспросы, не имеющие ко мне никакого отношения. Ваша настойчивость переходит всякие границы. Если выявились сюда допрашивать меня, я буду вынуждена указать вам на дверь, сколь бы невежливым это ни показалось. Либо так, либо ни слова о грабежах. Ваша манера себя вести чрезвычайно груба.

Она вся дрожала, пытаясь побороть страх, из-за которого глаза сверкали, как два голубых драгоценных камня. Саймон задумчиво посмотрел на нее, помимо воли тронутый ее молодостью и угрызениями совести. Помолчав некоторое время, он заговорил вновь, куда более вежливо:

– Вы совершенно правы. Я непростительно груб, прошу прощения. – Он протянул ей руку. – Вижу, вы расстроены. Посидите немного у огня, прежде чем вернуться к гостям. Сегодня я больше не стану заводить разговор о разбойниках с большой дороги.

Кристина с опаской взглянула на него:

– Обещаете?

– Обещаю. Мы с вами просто побеседуем. Я почти позабыл, какое это удовольствие – вести легкую светскую беседу с очень умной и очень красивой женщиной. – В его тоне прозвучала льстивая нотка. – Если вы не против, говорить буду я.

Кристина колебалась, пораженная тем, что он назвал ее красивой, очевидно, просто хотел немного польстить, хотя поцелуй при первой же встрече и выражение глаз выходило далеко за рамки лести. Ей дарованы несколько минут спокойствия, столь необходимые для расстроенных нервов. Он ведь не просит ничего из ряда вон выходящего.

– Что ж, очень хорошо. Уединение мне действительно не повредит. Но потом я просто обязана вернуться к гостям. Говорите все, что хотите.

Саймон кивнул и заулыбался, осознав, что Кристина согласилась уделить ему еще немного своего драгоценного времени. При виде ослепительной улыбки у нее сильнее забилось сердце. В попытке успокоиться и отдалиться от Рокли на безопасное расстояние она отошла к камину.

Дождавшись, когда Кристина займет кресло, Саймон сел напротив. Некоторое время молчал, глядя на огонь. Кристина любовалась его жестким профилем в золотистом свете пламени и находила его красивым, правда, быстро отогнала эту мысль. Отношения между ними невозможны по многим причинам. Неожиданно он повернулся к ней, всем своим видом излучая спокойствие. Его глаза были безмятежны, как морская гладь в штиль.

Пламя камина преобразило и внешность Кристины, посеребрив волосы и отбросив тень на щеки. Саймон подумал о том, какой юной и неопытной она выглядит. Грациозная и очаровательная в льдисто-синем платье, она, казалось, сама источала сияние.

Откинувшись на спинку кресла, он скрестил ноги, беззаботно барабаня пальцами по подлокотнику, лениво скользя взглядом по комнате, которой явно пользовалась сама мисс Эфертон. Большие кресла придвинуты к огню, на маленьком боковом столике лежат книги и вышивка. Он взял в руки раскрытый томик, осторожно, чтобы не потерять страницу, и прочел вытесненное на корешке название:

– «Путешествие джентльмена по Франции и Италии». Очень интересно. Это вы читаете, мисс Эфертон?

– Да. Эта книга не только интересная, но и содержательная. Уильям, к сожалению, моего увлечения чтением не разделяет. Он спортивный молодой человек, любит проводить время на свежем воздухе. Ему нравятся верховая езда, стрельба и рыбная ловля.

– А на вас возложено ведение домашнего хозяйства.

– Да, но я не имею ничего против.

– Вы очень понимающая, мисс Эфертон.

Кристина рассмеялась, скрывая смущение:

– Приходится. Но что бы я ни сказала и ни сделала, Уильям будет иного мнения.

– Да, таковы братья. Вы любите читать?

– Очень. Это один из любимых моих видов досуга.

– Без сомнения, вам нравятся произведения со счастливой развязкой – о любви и романтике, – ведь именно они считаются наиболее подходящими для молодых леди.

– Иногда, но не всегда. Ваши слова типичны для мужчины.

Он негромко засмеялся.

– А вы их находите оскорбительными.

– О да. Как и любой представитель вашего пола, вы заблуждаетесь, но держитесь весьма надменно. – Она подумала, что он оспорит ее слова, но он лишь бросил на нее веселый взгляд. – Вы не привыкли, чтобы ваши суждения подвергались сомнению, не правда ли?

– С тех пор как не стало моей дорогой матушки, нет.

Он мягко улыбнулся, а в глазах заплясали лукавые чертики.

– Неправильно считать дам банальными, не способными понять высшие формы искусства. Наш интеллект ничем не уступает мужскому, мы тоже можем наслаждаться литературой и поэзией.

– Полагаю, вы отлично соответствуете этому описанию, мисс Эфертон?

Околдованная теплотой его голоса, Кристина почувствовала, что краснеет.

– Мне нравится так думать.

– А мне нравится, что я оказался в вашем изысканном обществе, – чуть слышно промурлыкал он.

Кристина подняла взгляд и нервно улыбнулась. В его присутствии она будто ходила по краю пропасти!

– Благодарю за комплимент.

– Мне самому приятно.

– Чуть раньше я повстречалась с вашим камердинером. В винном погребе, как ни странно.

– Генри? Мы вместе служили в армии в Голландии.

Можно подумать, это что-то объясняло.

– Либо у него пристрастие к хорошим винам, лорд Рокли, либо он просто шпионил.

«Если последнее, то по чьему приказу?»

Рокли удивленно изогнул бровь и усмехнулся:

– Шпионил? Интересная мысль. Генри никогда ничего не вынюхивает.

– Значит, у него слабость к спиртному.

– Да, случалось, любил он хлебнуть лишку.

Рокли явно продемонстрировал, что тема закрыта. Кристину этот ответ не устроил, и она посмотрела на собеседника в упор:

– Но он был абсолютно трезв. И вообще показался мне очень здравомыслящим человеком. И часто вы ему разрешаете бродить, где вздумается?

– Всегда. Генри самостоятелен и безобиден, уверяю вас. Вы довольны своей жизнью в Оукбридже? Неужели вас не манят соблазны Лондона?

– Не особенно. Вкус у меня невзыскательный, поэтому мне и здесь вполне комфортно. Кроме того, я не все время провожу в Оукбридже. В Лондоне живет моя тетя Селия, и я часто у нее гощу. Она очень милая, мы с ней близки. Когда Уильям женится, а это случится довольно скоро, я перееду к ней жить.

– Но вам будет недоставать Оукбриджа.

– Это верно. Оукбридж навсегда останется моим домом, каковым станет для Миранды.

– И вы не хотите вмешиваться.

– Нет. Молодожены установят свои порядки. Мне ненавистна сама мысль превратиться в навязчивую сестру. – Услышав шум за дверью, свидетельствующий о возвращении гостей, Кристина поднялась и разгладила юбки. – Мне нужно идти, Уильям станет искать.

Глава 3

Саймон последовал за ней к двери, любуясь ее тонким гибким станом.

– Вы очень похожи на брата.

– Я? Чем именно?

Кристина обернулась и поймала на себе его странный взгляд, будто он о чем-то глубоко задумался. Такое поведение привело ее в замешательство. Испытывая непонятное смущение, она потупилась. Лорд Рокли зачаровал ее, окутал пеленой чувственности. Он дотронулся до завитка волос у нее на шее, она ощутила прикосновение его пальцев. Он не спешил прерывать контакт. У нее отчаянно заколотилось сердце, нахлынула волна предвкушения. Казалось, его пальцы оставили отпечаток на коже. Кристина преклонялась перед его властной мужественностью.

– Цветом волос, полагаю.

– Пожалуй, на этом сходство заканчивается. Темпераменты у нас разные.

Он медленно кивнул, не сводя с нее глаз:

– Верно. Вы, кажется, гораздо сильнее его.

– Иногда приходится, – полубессознательно пробормотала она. – Уильям мой брат, и я очень его люблю, но со мной он часто задирает нос, когда это ему выгодно. Я, конечно, не позволяю так со мной обращаться, как, впрочем, ни одному мужчине. Вы ведь не женаты, лорд Рокли? Он отрицательно покачал головой.

– Я ухаживал за многими обаятельными юными леди, но так и не связал себя долгосрочными обязательствами. Думаю, в этом повинна военная карьера и необходимость постоянно переезжать с места на место. У меня никогда не было времени остепениться.

– А где вы живете, когда не гостите у брата?

– В Хертфордшире. Я унаследовал там дом, Тэптон-Парк, принадлежавший моей матери. К сожалению, он долгое время пустовал и теперь отчаянно нуждается в ремонте и обновлении. Уже несколько лет там трудятся плотники, строители и декораторы. Надеюсь, совсем скоро их работа будет закончена, и я останусь единовластным хозяином.

– Понятно. Сэр Джон рассказал, что случилось с вашей семьей. Мне очень жаль. Должно быть, для вас это был тяжкий удар.

– Очень. Возможно, теперь вы понимаете, как важно для меня найти Баклоу и предать его в руки закона.

– Вы точно уверены, что виновен он?

– О да, мисс Эфертон, абсолютно.

– А долго вы намерены пробыть у брата?

– Зависит от обстоятельств.

– От каких?

– От того, сколько времени мне потребуется, чтобы разыскать шайку воров, держащих в страхе всю округу.

– Опасная перед вами стоит задача, хотя, подозреваю, вы показали, на что способны, преданно служа короне. Наверное, многих врагов на тот свет отправили.

– Когда это было необходимо.

– Любопытно, каково это – противостоять кому-то, в чьи намерения входит убить тебя?

Он вздернул бровь:

– Что бы вы, по-вашему, в таком случае сделали? Попытались спастись бегством? Или дали бой?

– Думаю, стала бы драться. Я вовсе не неженка, привыкшая при малейшей опасности искать укрытие. Я считаю, что женщины куда более находчивы, чем привыкли считать мужчины. Любая пойдет на убийство, чтобы защитить того, кого любит. Мне бы, конечно, не хотелось этого делать, но это было бы оправданное зло.

Саймон едва заметно улыбнулся:

– Вы похожи на Диану-охотницу. Похоже, в храбрости вы ничуть не уступите мужчине и при необходимости превратитесь в сущую тигрицу. Придется мне в вашем обществе вести себя очень осторожно, мисс Эфертон.

– Не нужно меня высмеивать. Я говорю серьезно.

Положив палец ей под подбородок и заставив поднять голову, Саймон посмотрел ей в глаза:

– Я и не высмеиваю вас, поскольку тоже чертовски серьезен.

Его прикосновение воспламенило ее плоть и похитило дыхание. Пронзительный взгляд серых глаз завораживал. Ничего подобного ей прежде не приходилось испытывать. Никто никогда не касался ее подобным образом и не смотрел с таким пылом. Его взгляд переместился на приоткрытые губы. Кристина стояла не шевелясь, наслаждаясь разливающимися по телу чувственными ощущениями.

Внезапно пришло воспоминание о Марке Баклоу. Она похолодела от безотчетного черного ужаса и отступила назад, заставив Саймона убрать руку.

– Мне нужно идти. Прошу извинить. Надеюсь, вы получите удовольствие от остатка вечера.

Она отвернулась, полагая, что Рокли отступил, но вдруг ощутила его присутствие прямо за спиной. Теплое дыхание омыло шею, вызвав мурашки. Внезапно он обнял ее за талию и привлек к себе.

– Я не врал, говоря, что был пленен вашей красотой с той самой минуты, как увидел вас, – прошептал он, опасно приблизив губы к ее уху.

Кристина замерла на месте, отказываясь поворачиваться и смотреть в его серебристо-серые глаза. Не хотела испытывать чувства, которые он пытался всколыхнуть в ее душе.

– Если бы мы не встретились нынче вечером, я увез бы с собой воспоминания о вашей прелести, томясь желанием вернуться и разыскать вас, потому что красота, подобная вашей, ослепляет мужчин и навсегда похищает их сердца.

Она твердо высвободилась из его объятий и отступила в сторону, подавляя стремление зажать уши, так как едва выносила его соблазнительные слова. Она не повернулась и не посмотрела ему в лицо.

– Прошу вас, прекратите, пока не опозорили нас обоих. Вы, похоже, перебрали пунша, лорд Рокли. Советую вам сегодня больше не пить или хотя бы разбавлять водой. Тогда эффект будет менее выраженным. – Она вышла, не добавив ни слова.

Вечер шел своим чередом. Кристина поймала себя на том, что следит глазами за лордом Рокли. Удивительно, как легко ему удается завязывать дружеские отношения с джентльменами. Будь то деловые люди, ученые или представители местной знати, все демонстрировали удовольствие от разговора с ним. У нее не осталось сомнений, что, будь им известна какая-то информация, могущая поспособствовать расследованию, Рокли без труда вытянет ее.

Также она отметила, что и молодые леди не могли противиться его привлекательной внешности и изысканным манерам и потому жеманились, хихикали, с удвоенной энергией обмахиваясь веерами. Она смотрела на них с презрением. Какими глупыми становятся некоторые женщины, стоит только поблизости появиться красивому мужчине! Крис тина велела себе не забивать голову глупостями. Внешность обманчива, и именно женщине всегда приходится расплачиваться за отсутствие предусмотрительности. Однако сердце трепетало, когда она наблюдала за тем, как Рокли не спеша обходит комнату.

Она быстро обуздала мысли. В ее жизни нет места девичьим мечтаниям и романтическим глупостям, которые усугубляют и без того непростую ситуацию.

Гости покидали Оукбридж непрерывной чередой, молясь о том, чтобы добраться до дома без приключений. Кристина провожала их одна, брат куда-то запропастился.

– Безопасной поездки, миссис Сеньор, – пожелала она пожилой даме, ближайшей соседке, которая осторожно спускалась по лестнице под руку с мужем.

– Искренне на это надеюсь, дорогая. Не хочу, чтобы на нас напали ужасные разбойники. Как борются со злодеями, которые останавливают кареты и под дулом пистолета обирают честных людей до нитки? Никак. Абсолютно никак, скажу я вам. Власти, как обычно, бездействуют.

Кристина сочувственно улыбнулась:

– Вам ведь ехать совсем недалеко. Будем надеяться, что вы доберетесь благополучно.

– А вот в этом я совсем не уверена. Марк Баклоу – отъявленный мерзавец, и, пока его банда орудует в окрестностях, никто не может чувствовать себя в безопасности. Я помню его мальчишкой. Уже тогда с ним был хлопот полон рот. Кражи, обман, мелкое хулиганство. Неудивительно, что папаша решил умыть руки и отказался от такого сынка.

Проводив последних гостей, Кристина отправилась в свою комнату, не став искать Уильяма. На сердце было тяжело от боли и чувства вины перед теми, кто сегодня падет жертвой вооруженного налета. Она испытывала сильное отвращение к их мучителям. Глупо тешить себя надеждой, что все гости вернутся домой невредимыми, ведь Марк Баклоу и его шайка в засаде и ждут, когда жертва приплывет им в руки.

Кристина ощутила сильную усталость. Весь вечер она точно по лезвию бритвы ходила. Во многом в этом повинны присутствие лорда Рокли и пугающая необходимость встречи с Марком. При воспоминании о нем она содрогнулась. Как же она его ненавидит! Невыносима фамильярность, с которой он на нее смотрит, издевательская улыбка и сальные глазки. Как трудно вести себя, будто ничего необычного не происходит, и при этом лавировать в море многочисленных препятствий!

«Все безнадежно, – думала она. – А еще опасно, и конца-краю этому не видно».

Уильям отчаянно набрался, как поступал всегда, когда его что-то беспокоило, терзало. Сегодняшний прием не стал исключением. Временами он вел себя безответственно и глупо. Кристине с трудом верилось, что он старше ее на целых семь лет. Презирая себя за то, что делает с друзьями и соседями, не видя выхода из создавшейся ситуации, он, по заведенной привычке, напился до беспамятства, а потом заснул беспробудным сном, зарывшись головой в подушку, бросив гостей на попечение сестры.

Она легла в постель, но заснуть не смогла. События минувшего дня смешались в единую клейкую массу, заставляя балансировать на грани сна и яви, отягощая тревогами. Впрочем, как всегда после отбытия гостей. Ей было невмоготу представлять, что с ними может случиться во мраке ночи по дороге домой. Уж слишком это ужасно и отвратительно.

Кристина резко пробудилась в предрассветный час от какого-то звука. Ей показалось, что в спальне кто-то есть. Волоски на коже встали дыбом, сердце гулко заколотилось, по венам пульсировал страх. Сев на постели, она, напрягая зрение, всмотрелась в темноту. В комнате в самом деле маячила черная мужская фигура. Внезапно вспыхнуло пламя – это зажгли свечу. В ее мерцающем свете возникло лицо Марка Баклоу. Он стоял неподвижно и смотрел на нее.

– Вы! Как вы смеете вторгаться ко мне в спальню? – воскликнула она, натягивая одеяло до самого подбородка и стараясь, чтобы голос звучал ровно. С трудом верилось, что Марку достало дерзости проникнуть в дом, когда в нем находится лорд Рокли, и явиться к ней в комнату. – Вам здесь нечего делать. Убирайтесь немедленно! Вы не имеете права.

– А вот тут ты заблуждаешься. Я очень даже имею право!

В лунном свете его фигура выглядела еще более зловещей и огромной, заполняя собой все пространство. Кристина смотрела на него с пристальным вниманием мыши, загнанной в угол кошкой.

– Я же велела вам уйти. Вы что, оглохли? Если не исчезнете сию секунду, я буду кричать.

– Ждешь, что твой гость бросится тебе на выручку? – Марк гортанно рассмеялся. – Этому не бывать.

– Не сомневаюсь, что вы отменно поживились сегодня. Остается надеяться, что никто не пострадал.

– Да, ночка выдалась прибыльной, если хочешь знать. Теперь все хорошо и очень тихо. Вот я и решил, что пришла пора прояснить кое-что между нами. Негоже строить из себя недотрогу, Кристина.

– Я не хочу иметь с вами ничего общего, Марк Баклоу, и вам это отлично известно. Я устала повторять одно и то же.

Он расхохотался:

– Неужто я в самом деле так тебе противен?

– Я вас ненавижу.

Он лишь плечами пожал:

– Жалость какая. А меня, наоборот, влечет к тебе, как ни к одной другой женщине.

– Подобный комплимент мне отвратителен.

– Не упрямься, Кристина. Я надеялся на более теплый прием. Нечего прикидываться высоконравственной особой, когда увязла в этом деле по самую свою милую шейку.

– Каких бы соглашений вы с моим братом ни достигли, это не дает вам право разгуливать по его дому.

– Который скоро станет не только его домом, Кристина.

– Ворам нечего делать в моей комнате! – воскликнула она с гневом, порожденным страхом.

– Не-е-ет? – протянул Марк, вразвалочку приблизившись к постели, склонился над Кристиной, заставив ее отползти назад, насколько позволяла кровать. – А как насчет тех, кто за ворами охотится? Они желанные гости?

– Лорд Рокли ничего для меня не значит. Как и вы, он как заноза в пальце. Я не менее сильно хочу, чтобы утром он убрался из моего дома, как и вы прямо сейчас из моей спальни. – Поставив свечу на ночной столик, Марк почти навалился на Кристину всем телом, отчего ее кожу стало покалывать от страха, а желудок мучительно сжался. – В вас вообще ни капли приличия не осталось?

Он пожал плечами:

– Твои протесты наигранные, дорогуша, но неуместные. Ну же, хватит жеманничать. Покажи мне то, что от меня скрываешь. Будет лучше, если ты не станешь сопротивляться.

Одним резким движением он сдернул с нее одеяло и отбросил его назад. У Кристины едва не остановилось сердце от ужаса и осознания того, в какой она опасности. В постели, безоружная, с мужчиной, чья сила десятикратно превосходит ее собственную. Но сработал инстинкт самосохранения. С быстротой молнии перекатившись на край кровати, она спрыгнула на пол и пустилась наутек. Схватив на бегу халат, выскочила в коридор, прежде чем Марк успел сообразить, что происходит.

– Убирайтесь! – кричала она, думая, что он станет ее преследовать. – Оставьте меня в покое.

– Кристина, вернись, ты сама не понимаешь, от чего отказываешься, – звал он.

Отзвук его голоса эхом прокатился по лестнице, по которой поспешно спускалась Кристина.

– Никогда, – выдохнула она.

Марку оставалось лишь наблюдать, как ускользает жертва. Он пообещал себе так или иначе заполучить ее. В постели она будет развязной штучкой, обладание ею станет сладким утешением одиноким ночам. Никогда прежде у него не было женщин ее круга, а заезженными потаскухами, охотно продающими себя за монету-другую любому желающему, он сыт по горло. Отступая в тень, он продолжал мечтать о том, как будет обнимать Кристину. Сама мысль об этом возбуждала куда сильнее, чем любая опытная продажная девка.

Между тем похожая на призрак Кристина, трясясь всем телом и затравленно всматриваясь в покрытый мраком мирно спящий дом, со всех ног неслась к комнате брата.

Продев руки в рукава халата, она лишь однажды осмелилась осмотреться по сторонам и заметила черную тень обидчика, скользящую по ступеням. Испытывая облегчение, Кристина юркнула в комнату Уильяма и, закрыв за собой дверь, прижалась спиной к твердой деревянной поверхности. Занавеси на высоких окнах были задернуты лишь частично, яркая луна заливала комнату серебристым светом. Сделав глубокий вдох, Кристина закрыла глаза и, собравшись с мыслями, шагнула к кровати брата, но нашла ее пустой.

Ею овладела паника. Где Уильям? Почему не в постели? Словно в лихорадке, она выбежала из комнаты и спустилась по лестнице в большую гостиную, где лишь несколько часов назад веселились гости. Помимо мирного тиканья напольных часов ей послышался другой звук. Чей-то храп. Завидев пробивающуюся из-под двери библиотеки полоску света, она поспешила туда, надеясь, что Баклоу покинул дом и не поджидает в укромном уголке, готовясь напасть снова.

Открыв дверь, она вошла и обнаружила брата развалившимся на кожаном диване: глаза закрыты, голова откинута на спинку, шейный платок развязан, одежда смята и пребывает в полном беспорядке. На низком столике пустой графин, на полу стакан из-под бренди, выпавший из безвольной руки. Весьма красноречивая картина! Кристину затопило чувство жесткого разочарования. Низкий храп сменился глубоким сонорным звуком, и она пожалела о своей ошибке. Нужно было велеть кому-то из слуг проводить Уильяма прямиком в спальню. Марка Баклоу нигде не было видно, из чего она заключила, что он все же покинул дом.

Но что делать с братом? Велик соблазн оставить его в библиотеке, но не хотелось, чтобы утром слуги нашли хозяина в столь плачевном состоянии. Вцепившись ему в плечи, она попыталась встряхнуть его, чтобы разбудить, но он лишь громче захрапел. Сморщив нос от сильного запаха алкоголя, она просунула руки ему под мышки и попыталась придать сидячее положение, но это было все равно что тянуть мешок с камнями. Упав на колени, она чуть не разрыдалась от беспомощности и жалости к себе. Остается либо разбудить кого-то из слуг и попросить о помощи, либо сдаться и уйти.

– Могу ли я быть вам полезен?

Вопрос, заданный глубоким мужским голосом, казалось, повис в воздухе. Кристина повернула голову и в дверном проеме увидела лорда Рокли. Она не слышала, как он вошел, пребывая в растрепанных чувствах, не обратила на это внимания.

– Ах! – воскликнула она. – Вы меня напугали. – Голос дрожал, она ничего не могла поделать.

– Прошу прощения. Вы казались погруженной в свои мысли.

Она встала с пола, ужасаясь, что лорд Рокли застал ее в тонком халатике и ночной сорочке. Понимала она и то, что не удастся с достоинством выйти из сложившейся ситуации. В голове быстро проносились самые разные мысли. Что он здесь делает и как много ему известно? За исключением снятого сюртука и развязанного шейного платка, одет он так же, как и на приеме.

– Мне очень жаль, вы застали меня… – Голос оборвался, язык казался чрезвычайно неуклюжим, ворочался с трудом и готов был предать в любой момент.

– У вас, как я вижу, неприятности, – констатировал он, подходя к ней и обхватывая Уильяма. – Славно погулял.

Кристина беспомощно пожала плечами. Теперь, когда лорд Рокли увидел брата, оставалось лишь говорить откровенно.

– Боюсь, Уильям перебрал. Я пыталась отвести его в спальню, когда вы пришли.

Рокли стоял в дверном проеме достаточно долго, чтобы проникнуться ситуацией и как следует рассмотреть не замечающую его Кристину, разгневанную состоянием брата. В розоватом пламени свечи ее хрупкая фигурка казалась выше, а роскошные золотые волосы придавали такой трогательный вид, что у него защемило сердце. Ее красота ослепляла, и у него возникло предчувствие, что она одна из тех редких женщин, из-за которых разгорались войны и которые редко приносили счастье обладавшим ими мужчинам.

Кристина смотрела на него вопросительно.

– Что вы делаете внизу в столь поздний час? Вам что-то нужно?

Отрицательно качнув головой, он стоял, не сводя с нее глаз. Она была очень бледна, зрачки почернели и расширились, словно от ужаса.

– Я чутко сплю. Услышал шум и решил посмотреть, что случилось.

– Это Уильям храпит.

– Нет, не это. То были голоса, звенящие от гнева, сменившиеся звуком убегающих шагов. – Говоря, он пристально смотрел на нее, оценивая эффект от своих слов.

Она вздрогнула и чуть заметно поморщилась, но он тем не менее заметил. Этого оказалось достаточно.

Чувствуя, как щеки заливает жаркий румянец смущения, Кристина сконфузилась и потупилась, скрестив руки на груди. Она чувствовала на себе его проницательный, все подмечающий взгляд, страх от вторжения Марка и дрожь, сотрясающую тело, едва прикрытое тонкой сорочкой.

– Понятия не имею, что это могло быть. Я ничего подобного не слышала. Возможно, это было завывание ветра.

– Сегодня нет ветра.

– Тогда, быть может, вам просто показалось. Дом ведь старый. Скрипы и стоны слышны здесь постоянно.

Он кивнул, по-прежнему не сводя с нее глаз:

– Да, скорее всего, вы правы, так оно и было. А как вы узнали, что брат не добрался до собственной постели?

– Я легла спать, не увидевшись с ним, и не слышала, как он поднимался к себе, вот и забеспокоилась.

– Подобное состояние для него обычное дело?

– Нет, то есть да. Иногда. Алкоголь действует на него очень быстро. Ему немного надо, чтобы сильно захмелеть. Я все твержу, чтобы не пил много, особенно когда у нас гости, но он не слушает.

– Может, его что-то тревожит, а, мисс Эфертон?

Рокли внимательно смотрел ей в глаза.

– Мне трудно представить, что это так.

Внезапно он усмехнулся:

– Сейчас, возможно, и нет, зато утром повод появится.

Она стрельнула в него встревоженным взглядом:

– Вот как?

– Определенно. У него будет чертовски болеть голова, будто в ней марширует рота солдат. Отчего бы вам просто не оставить его здесь?

– Мне бы не хотелось, чтобы слуги нашли его утром в таком состоянии. Насмешек не оберешься.

– Тогда давайте доставим его в спальню. – Едва сдерживая веселье, Саймон склонился над Уильямом и приподнял ему веко. Храп продолжался как ни в чем не бывало. – Хотите, я попытаюсь отнести его?

– Я была бы вам за это необычайно признательна. Хотя, боюсь, он слишком тяжел.

Быстрым, легким движением Саймон поднял бесчувственного Уильяма с дивана и без труда закинул его себе на плечо. Ткань сорочки натянулась, демонстрируя мышцы рук и плеч. Глянув на Кристину, Рокли сверкнул белозубой улыбкой:

– Ну вот, ничего особенного. Показывайте дорогу, мисс Эфертон. Очень скоро мы уложим вашего брата в кроватку, и он будет спать сном младенца.

Кристина послушно проскользнула мимо, ощутив ненавязчивый аромат одеколона. Ощущая слабость, поспешно прошла через холл и стала подниматься по ступеням. Щеки горели огнем, она спиной ощущала пристальный взгляд лорда Рокли, шагавшего следом. Если бы она оглянулась и заметила, с каким восхищенным вниманием он смотрит на ее мягко покачивающиеся бедра, появился бы еще один повод залиться краской.

Войдя в спальню Уильяма, Кристина направилась к большой кровати и откинула покрывало, зажгла свечи. Лорд Рокли с неожиданной нежностью опустил Уильяма на матрац, поправил подушку, снял с него башмаки и накрыл одеялом.

Кристина остро ощущала собственную уязвимость и одиночество. Если бы брат больше походил на этого мужчину, они бы не знали ни забот, ни огорчений. Но это абсурд, фантазия. Нечего и думать. Не стоит забывать, с какой целью лорд Рокли к ним приехал. Она подозревала, что даже после его отбытия они о нем еще не раз услышат.

Склонившись над братом, она расстегнула ему сорочку, а когда выпрямилась, обнаружила, что Рокли совсем рядом. Сердце забилось быстрее, чувства пришли в смятение. Посмотрев в его серебристые глаза, Кристина отметила, что они светятся теплотой, и смешалась еще больше. Он и в самом деле необычайно красив, и, как бы ни старалась, она не может отыскать ни единого изъяна в широких плечах, тонкой талии, длинных руках и ногах. Выбранив себя за подобные мысли, она отступила и разгладила одеяло на груди Уильяма.

– Не знаю, как вас благодарить. Вы верно подметили, утром у брата разболится голова, он будет зол, как медведь после спячки. Я к нему и близко не подойду, пока он не придет в норму.