Текст книги "Шотландская красавица"

– Ох! – Диана встала и обвила руками Сибель. Потом отстранилась и, держа девушку за плечи, серьезно сказала: – Мне кажется, отвар помог. Он теперь не такой красный. И почти превратился в тоненькую линию.

Сибель отвернулась:

– Но он никогда не исчезнет совсем!

– А вдруг он возьмет и пропадет, когда ты этого не ожидаешь! – сказала Диана ободряюще.

Она подошла к комоду в углу комнаты, взяла оттуда накидку и торопливо накинула ее поверх амазонки из золотисто-коричневой замши.

– Я пойду с вами, – предложила Сибель.

Почувствовав, что девушке не очень-то хочется идти, Диана быстро ответила:

– Не нужно. – Она надела пояс с мечом. – Ты не понадобишься.

Через некоторое время в конюшне Диана поманила свою любимую кобылу Банрих.

Подъемный мост был опущен для проезда, и, проскакав по нему, она направилась совершать свой еженедельный осмотр угодий.

Когда-то вместе с ней это начал делать ее отец, и теперь, после его смерти, она продолжала в одиночку объезжать окрестности. У Роберта не хватало терпения общаться с фермерами, и с превеликой неохотой он соглашался разбираться в судебных тяжбах, и то лишь в тех случаях, когда это касалось убийства или воровства.

К счастью, такие случаи были редки. Большая часть споров касалась натуральных продуктов, не возвращалось позаимствованное орудие, случались также ссоры, пьяные драки и мелкие стычки, а также свары между женщинами из-за легкомысленных муженьков.

Время от времени Сибель сопровождала Диану в поездках. Но Диана, чувствуя внутреннее напряжение Сибель во время этих визитов, старалась оставлять ее дома под тем или иным предлогом.

Фермеры были еще более суеверны, чем жители Высокогорья, и потихоньку крестились, увидев обезображенное шрамом лицо Сибель.

Диана начала еще одно благородное дело, до которого не додумался ее отец. Она старалась установить обычай принимать все роды в Сидене. Несмотря на юный возраст, Диана была опытной повитухой, и среди женщин Сидена считалось хорошим знаком, если леди Диана находится в комнате во время рождения ребенка.

Она ехала медленно, отвечая на приветствия, предлагая свою помощь там, где требовалось или на то была необходимость. Два часа спустя, закончив объезд, она пустила Банрих рысью.

Девушка понимала, что ей надо возвращаться в Си-ден, но день выдался на редкость чудесным. Подняв голову, Диана вдохнула холодный, чистый воздух.

Лошадь под ней нетерпеливо плясала, и ее желание было для Дианы лучшим стимулом.

Нагнувшись, она потрепала шелковистую холку:

– Хочешь, поскачем по долине, а, Банрих? Ну хорошо. Будь по-твоему!

Она пустила лошадь вперед, предоставив ей выбрать удобный ход. Диана чувствовала приятное возбуждение от этой езды верхом в одиночестве. Она нисколько не боялась ехать одна. Ведь она была на земле Мак-Ларенов.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Из своей засады, за деревьями, Торн и его воины увидели всадницу. Зеленая с черным накидка, спускавшаяся с ее плеч, выдавала в ней девушку из клана Мак-Ларенов.

Хью Монтгомери подошел к Торну.

– Черт побери! – шепотом выругался он, будучи сильно разочарован. – Это всего лишь леди Диана, сестра Мак-Ларена.

Хью служил грумом в Данморе и был одним из немногих его обитателей, кому удалось пережить атаку и остаться целым и невредимым. Памятуя о совете Энгуса, Торн выбрал Хью сопровождать их.

– Ты уверен? – спросил его Торн.

– Ну да.

Торн вновь присмотрелся к всаднице.

– Но она едет одна.

– Она бесстрашная девчонка, кроме того, упрямая и гордая, как все Мак-Ларены. Говорят, даже ее брат не может с ней справиться.

Торн, увидев всадницу, сначала и не вспомнил о той юной девушке, которую он видел при дворе более двух лет назад. Но вот она подъехала ближе, и он увидел ее черные косы.

– Ей, должно быть, по крайней мере восемнадцать, – сказал он, обращаясь скорее к себе, чем к Хью. – Почему она все еще в Сидене? Неужели не вышла замуж? – Он знал, что большинство девушек выдают замуж в шестнадцать лет, некоторых еще раньше.

– Она хочет выйти замуж по своей воле, – ответил Хью. – Говорит, что отец обещал ей это перед смертью.

Торн улыбнулся, вспомнив ее уничтожающий взгляд, которым она отшила его, когда он попытался с ней заговорить. Ее крошечный шотландский лук до сих пор где-то хранится у него. Почему он не выбросил эту дурацкую безделушку, объяснить себе он не мог. Но в любом случае, он напрочь забыл о той встрече – до сего дня.

– Ну хорошо, – спокойно сказал он, – наверное, надо помочь Мак-Ларену решить эту проблему. Сестра в обмен на брата. Неплохая сделка.

Хью нахмурился, но все же заговорил с подобающим уважением:

– По-моему, не самая удачная идея – взять в качестве заложницы эту девушку, милорд. Насколько я знаю, брат не особенно заботится о ней. Нужна его жена. Леди Элен. Мак-Ларен все еще привязан к ней, хотя она, несмотря на долгое супружество, до сих пор не родила ему детей.

Торн покачал головой:

– Мало надежды, что графиня будет разгуливать одна, без сопровождения. Нет, я не собираюсь упустить шанс, который мне дает судьба. Мак-Ларен, может, и не любит сестру, но он не сможет отмахнуться от того, что ее взяли в заложницы. Если он оставит это безнаказанным, то станет посмешищем всех кланов Высокогорья.

Обращаясь к Энгусу, Торн скомандовал:

– Возьми четырех и обходи ее слева. Остальные окружат ее справа.

– Она сама доскачет до нас, как только мы выедем из-под прикрытия деревьев, – сказал Энгус.

– Да, но судя по тому, как она скачет, ее лошадь уже устала.

– Стойте! – сказал Хью, указывая на всадницу. – Она едет прямо сюда!

Энгус обернулся и посмотрел на ручей, протекавший неподалеку от места их засады.

– Она, кажется, собирается напоить лошадь.

Спрятавшись, они молча наблюдали за приближающейся всадницей.

Несколько минут спустя Диана въехала под сень деревьев и пустила лошадь вольным шагом. Животное знало, где течет ледяной ручей, и рысью вынесло девушку на берег водоема.

Пока лошадь утоляла жажду, Диана спешилась и присела на траву. Она вовсе не собиралась заезжать так далеко, но ей здесь понравилось. Скачка, одиночество и прелесть окружающей природы радовали Диану.

Банрих вдруг перестала пить и подняла голову, навострив уши. Слегка нахмурившись, Диана положила ладонь на шелковистую холку.

– Что случилось, детка? – Она поглядела на другой берег ручья. Ничего подозрительного. Мирно блестела зелено-голубая вода, играя бликами янтарного золота, и птицы, не переставая, щебетали на берегах.

Вдруг позади нее сухо треснула ветка. Девушка застыла на месте. От страха она сжалась в комочек. Диана хотела изо всех сил крикнуть, как вдруг большая, жесткая ладонь накрыла ее рот, и мускулистая рука обхватила ее чуть ниже груди.

– Все, больше не крикнешь, девочка!

Диана начала яростно вырываться, но рука, державшая ее, была как стальной обруч.

– Успокойся!

Это едва слышно произнесенное слово было как приказ, и, осознав бессмысленность своих попыток вырваться, Диана решила сохранить силы для бегства.

Когда ее наконец отпустили, она обернулась посмотреть на своего похитителя. И у нее перехватило дыхание. Перед ней стоял золотой рыцарь, которого она до сих пор не могла забыть.

Время, казалось, остановилось, когда Торн вновь взглянул в эти колдовские глаза, серые, как утренний туман Высокогорья. Он словно смотрел с высокой кручи в бездну, и ему захотелось вниз головой броситься в эти серебристые глубины.

Хотя он и помнил ту бесцеремонную девчонку, которая в словесном поединке повергла его на засыпанный тростником пол королевской обеденной залы, но совершенно не ожидал увидеть такую красавицу.

С трудом Торн отогнал от себя заманчивые мысли и сардонически улыбнулся, поняв по ее глазам, что она тоже его узнала.

– Я польщен: вижу, вы не забыли меня, – сказал он.

– Что вам от меня нужно? – требовательно осведомилась Диана.

– Вы хотите сказать, что не знаете о том, что моего брата держат в Сидене? – холодно парировал он.

Она опустила глаза:

– Да, он там.

И вновь посмотрела ему в глаза. Торн опять почувствовал притягательность этих удивительных серых глаз, взгляд которых он не мог забыть. Но он видел в них враждебность, на которую, впрочем, решил не обращать внимания.

– Вы поедете с нами, – грубовато приказал он.

Диана посмотрела на него:

– А вы знаете, что мой брат убьет вас за это?

– Правда? – с явным безразличием отозвался Торн.

Диана отступила на шаг:

– Я никуда с вами не поеду.

Он пожал плечами:

– Делайте что вам говорят.

Жестом отдав приказ одному из своих людей, Торн подождал, пока ему подведут его золотого жеребца. Он вскочил в седло, потом жестом приказал Диане сделать то же, и она покорно села на свою лошадь.

Они быстро поскакали по долинам, болотным пустошам и покрытым льдом небольшим речушкам. Диана была настороже, выискивая малейшую возможность для побега, но ее со всех сторон плотным кольцом окружали Мак-Кендрики.

Они то взбирались на холм, то спускались, и лошадь Дианы шла не так уверенно, как кони воинов, и рука ее, держащая поводья, была менее тверда.

Давно миновал полдень, когда они наконец остановились, чтобы дать отдых лошадям. Кто-то протянул ей кусок холодного мяса и, поедая его, она мысленно оценивала ситуацию. Они находились в небольшой рощице. Хотя земли Мак-Ларенов они уже миновали, до Данмора, куда, как она думала, лежал путь, было еще много часов пути. С каждой милей надежда на побег таяла. Но она должна сбежать.

Доев тонкий кусок мяса, Диана взглянула на своего похитителя. Он в этот момент проверял подпругу на своей лошади и не обращал на нее внимания. Другие тоже не следили за ней.

Банрих привязали вместе с другими лошадьми, и девушка все равно не смогла бы добраться до нее незамеченной. Диана могла попытаться сбежать, но знала, что будет поймана, прежде чем спрячется в долине за деревьями.

Но если она не может сбежать, ей нужно бороться. Кинжал все еще был при ней, на поясе. Или ее похититель не заметил его под тяжелой накидкой, или решил, что он не опасен.

В это мгновение Диана заметила, что граф шагнул к ней. Времени для раздумий не оставалось, и она быстро приняла решение. Сбросив накидку, она оставила ее лежать на земле. Потом вынула свой кинжал. Удивленный действиями своей пленницы, Торн резко остановился, не делая, впрочем, попытки достать свое оружие.

– Если я выиграю бой, – сказала Диана, – вы освободите меня. – Она вызывала его на поединок решительно, не отводя взгляда.

– Ах ты наглая девчонка! – разозлился он. Но сцена была такой уморительной, что он не мог удержаться от смеха. – Так ты собираешься сражаться со мной?! – воскликнул он. Подбоченившись, он изучающе смотрел на нее.

Его воины стояли вокруг и улыбались. Ни один из них даже не подумал вступиться за него, глядя на эту тоненькую как прутик девушку. Это было равносильно оскорблению, чего бы он не снес никогда.

– А вы считаете, что такого мастера меча, как вы, невозможно победить? – Она пыталась поддеть его своим ехидством, скрывая растущее замешательство.

– Хватит глупостей! – взорвался он. Но, шагнув вперед, вдруг почувствовал, как кончик кинжала коснулся его шеи.

Его люди разом заговорили, никто уже не улыбался.

Торн отступил, улыбка тоже сошла с его лица. Он дрался с мужчинами не только на поле битвы, но никогда в жизни он не скрестил меча с женщиной. Это все равно что обидеть ребенка!

– Ну хорошо... – Стряхнув накидку с правого плеча, он вынул свой кинжал. – Если одолеешь меня, вернешься домой. А если нет, – веско продолжил он, – то обещай больше не доставлять мне хлопот. Согласна?

– Согласна, – кивнула она.

После нескольких хороших выпадов и отбитых атак, Торн почувствовал, что Диана, хоть и женщина, но явно не новичок в драке. Никакой растерянности. Ее движения были быстрыми и уверенными. Ее кинжал был легче, чем его, но острый и разящий насмерть.

Прошло несколько минут, но она и не думала сдаваться. Он тоже был сосредоточен, несмотря на то, что не мог заставить себя не смотреть, как вздымается ее полная грудь под мягкой замшей туники.

Торн с досадой приказал себе не отвлекаться. Ему надо следить не за девушкой, а за ее кинжалом!

– Это что, смертельный поединок? – процедил он в ответ на один из выпадов Дианы.

– Если бы он был смертельным, вас бы давно не было в живых.

Гибким, явно рассчитанным движением она вдруг направила кинжал ему в плечо и прорезала кожаную тунику, едва не задев руку.

И тут Торн придумал один маневр. Прямо позади девушки был пень от мертвого дерева. Работая двумя руками, он стал доставать ее кинжалом то с одной, то с другой стороны и потихоньку наступать на нее.

Растерявшись под напором его внезапной агрессии, Диана отступила. Она сделала третий шаг, споткнулась о пень и с криком упала на спину. И прежде чем смогла подняться, Торн нагнулся и отобрал у нее кинжал.

– Поднимайся! – скомандовал он. – Мы и так потеряли много времени. – Он бросил ее кинжал одному из воинов. Потом взглянул на нее: девушка и не шелохнулась. Тогда он схватил ее за руку и бесцеремонно, рывком, поставил на ноги. – Если я приказываю, мне надо повиноваться!

– Ты обманул меня! – с обидой сказала она.

– В самом деле? Если бы мы дрались по-честному, тебя бы уже не было на свете.

Схватив Диану за запястье, он повел ее к лошадям.

– По коням! – приказал он своим воинам. – Впереди у нас долгий путь.

Он взглянул на свою пленницу. Запястье ее было таким тонким и хрупким, что он свободно обхватил его двумя пальцами. Удивленный такой хрупкостью сложения, он ослабил хватку.

Посадив Диану на лошадь, он тоже вскочил в седло своего золотого жеребца.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Сумерки уже спустились на землю, когда они наконец достигли Данмора. Диана была повергнута в шок видом разоренной деревни, хотя и не показывала вида. Фермеры, которым удалось выжить после набега воинов ее брата, постепенно возвращались к нормальной жизни, и некоторые чинили свои домишки.

Радостные взгляды, которыми жители приветствовали своего графа, меркли и превращались во враждебные, когда они видели Диану. Оттесненные мужчинами, женщины тоже пытались разглядеть ее и выражали свои чувства более открыто. Все сразу узнали цвета клетки ее накидки-пледа. Но одного взгляда графа Данморского было достаточно, чтобы враждебный ропот утих.

Проезжая мимо глазеющих на нее фермеров, Диана чувствовала, как они буравят ее взглядом, и, по правде говоря, ей трудно было винить их в этом, что она с грустью отметила про себя. Жизнь крестьян и без того была достаточно тяжелой, а тут еще непрекращающиеся набеги, после которых они находили разоренными и дома, и свои семьи.

– Как тяжела жизнь этих несчастных, – прошептала Диана, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.

– Неожиданный визит ваших сородичей отнюдь не облегчил ее, – пробормотал Торн.

Слезы ее мгновенно высохли, и Диана тут же ощетинилась, защищая воинов своего клана.

– Может быть, вы хотите сказать, что никогда не совершали набегов?! – язвительно сказала она. Повернув голову, она в упор смотрела на Торна.

Он не без колебаний ответил:

– Нет. Я не хочу этого сказать, – и не продолжил, потому что сам он никогда не стал бы нападать на безоружного мужчину. И на женщину, будь она с оружием или без.

– Значит, и вы такие же, не так ли? – запальчиво сказала Диана, пытаясь перекричать цокот лошадиных копыт, когда они проезжали подъемный мост.

Несмотря на поздний час, во дворе их ждала какая-то женщина. Взгляд ее черных глаз тут же устремился на Диану; смущенная тем, что ее пристально разглядывают, Диана торопливо отвела глаза. Она не могла понять, отчего вдруг возникло ощущение напряжения.

Граф придержал лошадь перед женщиной, смотревшей на него теперь снизу вверх.

– Еда готова, – сказала она без долгих предисловий.

Торн улыбнулся ей в ответ:

– Как ты узнала, когда мы вернемся?

– Просто знала, – прошептала она, глядя, как они входят в замок.

Мак-Кендрик спешился и бросил поводья поджидающему его груму. Когда он направился к Диане, она уперлась левой ногой в стремя и перемахнула правой через седло, предпочитая слезть с лошади без помощи своего похитителя.

Торн подошел к Диане раньше, чем она осуществила свое намерение. Обхватив руками ее талию, он легко поднял ее и поставил на ноги.

– Принято, чтобы леди благодарила джентльмена, если он помог ей спуститься с лошади, – сказал Торн, ведя ее к каменным ступеням.

Диане пришлось буквально закинуть голову, чтобы взглянуть ему в глаза.

– Ну, если так принято, то считайте, что я вас поблагодарила. – Отвернувшись, она пошла вперед.

Нахмурившись, Торн пошел вслед за ней. Он казнил себя за то, что ждал от Мак-Ларенов проявления хоть какой-то человечности. Ведь он прекрасно знал их. Еще будучи ребенком, он усвоил твердо, что Мак-Ларены были абсолютно лишены той воспитанности, которой отличаются жители Высокогорья.

Некоторое время спустя усталые воины расположились в обеденном зале и принялись за еду. Торн с удовольствием отметил, что в его отсутствие пол был очищен от мусора и посыпан свежим тростником. Ничего, что стены были голыми, зато скатерти сменили, в комнату принесли столы и скамьи из других частей замка.

Приготовленной едой он тоже остался доволен и решил вежливо предложить Диане лепешки, но, увидев протянутую тарелку, она покачала головой.

– Я приказываю вам поесть чего-нибудь! – сказал он. – Вы едва притронулись к баранине.

Диана откинулась на стуле и сказала с сардонической усмешкой:

– Вы можете принудить меня ко многому, но есть насильно я не стану!

Торн прищурился и изо всех сил хватил тарелкой о стол. Он оперся на локоть и наклонился к ней:

– Если хочешь остаться голодной, пожалуйста! Но потом не ползай на коленях передо мной, когда живот разболится!

Ноздри ее раздулись от негодования, и она ответила с нескрываемым презрением:

– Вы не дождетесь от меня, что я буду ползать на коленях!

Фраза повисла в воздухе, и оставшаяся часть обеда прошла в молчании. Наконец Торн поднялся и сказал своим воинам:

– Мы останемся здесь до рассвета.

Диана взглянула на него с выражением смущения и удивления. Она сжала ладонями подлокотники.

– Куда вы меня повезете? – резко спросила она.

– В Рат-на-Иолар, – ответил он и криво улыбнулся: – Вы, наверное, заметили, что благодаря вашим сородичам обстановка здесь несколько обветшала.

Она сжала губы:

– Им надо было сравнять вас с землей!

– Что они почти сделали, – сказал он, не пытаясь скрыть гнев. – Лучше бы Мак-Ларены доблестно сражались на поле битвы, вместо того чтобы грабить чужие замки!

Диана вскочила на ноги и впилась в него взглядом. Она схватилась было за столовый нож и хотела вложить его в ножны, но Торн быстро отнял его.

– Это вам пока не понадобится. – Он ухмыльнулся и сказал, обращаясь к своим воинам: – Леди Диана самый искусный фехтовальщик во всем Сидене! – И задумчиво почесал подбородок, увидев ее вспыхнувшее от гнева лицо. Эта девочка была и впрямь недурна.

– Да, я превзойду в мастерстве владения кинжалом любого из Мак-Кендриков! Вы победили меня обманом! – Она выпрямилась и надменно посмотрела на него: – Если бы мы соревновались по-честному, без всяких трюков, которыми побрезговал бы и крестьянин, я бы точно победила!

Отступив на шаг, Диана уперлась руками в бока:

– А у Мак-Ларенов даже женщина не будет действовать так бесчестно. Может, вам не мешало бы взять пару уроков фехтования у вашей нянюшки? – Она насмешливо улыбнулась: – Но драться с рыцарем вам лучше не стоит. – Ткнув Торна в грудь своим крохотным пальчиком, Диана добавила: – А если вы – лучший из Мак-Кендриков, то какие же остальные!

Торн глубоко вздохнул. Никогда еще женщина не доводила его до бешенства. Вот уж точно характер Мак-Ларенов, подумал он, чувствуя, как нарастает раздражение. Надо бы не обращать внимания, хотя, по правде говоря, это было не просто.

– Не испытывай моего терпения, девочка, – наконец процедил он сквозь зубы, сверля ее прищуренными глазами.

Диана кровожадно усмехнулась:

– Мне так страшно, что я, кажется, лишусь сна, и надолго!

Ярость комком встала в горле, но Торн сглотнул и попытался успокоиться. Его воины молча смотрели на него, в явном недоумении от его долготерпения.

Он решил не обращать на них внимания. Перчатка брошена. Но физическое превосходство не определит победителя. Он видел вызов в ее серебристых мерцающих глазах, в гордо поднятом подбородке, который он мог бы одним ударом разбить в кровь.

Диана взглянула на его стиснутые кулаки и улыбнулась:

– Может быть, на кулаках вы и выйдете победителем. Но вот на кинжалах – увы!

Они, не двигаясь, смотрели друг на друга. Теперь их разделяла лютая ненависть.

Торн знал, что эта девчонка права, – он легко справится с ней одной рукой. Но в глубине души он понимал, что победа все равно останется за ней.

– Когда на то будет необходимость, ты ответишь за все тобою сказанное, девочка. Я не собираюсь пререкаться с тобой.

Он подозвал Гризель:

– Отведи ее в комнату леди Кэтрин. Но предупреждаю, Гризель, – не спускай с нее глаз.

Не удостоив больше ни словом свою пленницу, Торн вернулся за стол и взял свой кубок с элем. Диана, гордо подняв голову, вышла из залы вслед за пожилой женщиной и стала подниматься по лестнице.

«Чертов гордец!» кипела она от негодования, механически переставляя ноги. Она должна выбраться отсюда, и как можно скорее.

Гризель, дойдя до лестничной площадки, отворила дверь и жестом приказала ей войти. Потом вышла и заперла дверь на ключ. Диана огляделась. Увидев другую дверь, она бросилась к ней. Но она была закрыта с другой стороны.

Подойдя к одному из окон, Диана распахнула ставни и выглянула наружу. Ни одного выступа на гладкой каменной стене. И более сорока футов до дна крепостного рва.

Тогда она повернулась и еще раз оглядела комнату. Несмотря на вызывающее поведение, Диану не стали наказывать. Ее апартаменты были дворцом по сравнению с местом, где томился Иан Мак-Кендрик.

Она села, положив подбородок на руки, опершись ими на колени. Бедный ребенок. Диана искренне надеялась, что мальчик не боится темноты, как это бывает со многими детьми.

Услышав шум в соседней комнате, Диана подняла голову и в ужасе взглянула на дверь. Она, казалось, замерла на целую вечность и почти что не дышала, судя по глубокому вздоху облегчения, который вырвался у нее, когда дверь так и осталась закрытой.

Чувствуя ужасную слабость, она наконец разделась и забралась в кровать. Сон мгновенно одолел ее. Но спала она беспокойно, мучимая кошмаром: ей снилось, что она скачет на своей лошади по болотным пустошам, стремясь убежать от неизвестных преследователей.

Она всхлипывала и один раз даже вскрикнула от ужаса, но тут кошмар прекратился, и она уснула глубоким сном.

В соседней комнате Торн проснулся, разбуженный ее криком. Как большинство воинов, он спал чутко, реагируя на каждый подозрительный звук, который мог предвещать опасность.

Он быстро вскочил, забыв про то, что на нем лишь нижнее белье. Открыв дверь, он вошел в соседнюю комнату, чувствуя, как стынут ноги на холодном полу, не покрытом ковром.

Крадучись, он подошел к старинной кровати на четырех столбиках и взглянул на спящую. Угольно-черные волосы Дианы разметались по подушке. Нежный рот был слегка приоткрыт. Шкура, под которой она спала, сползла в сторону и ночная рубашка слегка сбилась, открыв взору длинную, красивой формы ножку. Нежный румянец покрывал ее обычно бледные щеки.

Торн как зачарованный стоял и смотрел на женщину, которую похитил только ради того, чтобы обменять на брата. Теперь, когда она была в состоянии покоя, можно было не торопясь рассматривать ее черты, не опасаясь попасть под огонь ее необыкновенных колдовских глаз.

У нее был прямой нос с тонко вырезанными ноздрями. Над глубоко посаженными глазами брови ее изгибались тонкой дугой, придавая лицу выражение то ли вопросительное, то ли вызывающее. Легкая улыбка тронула губы Торна, когда он заметил, что даже во сне видны упрямые очертания ее подбородка. Шея девушки была высокой и тонкой, и над ямочкой пульсировала жилка. Он почувствовал непреодолимое желание прижаться губами к этой трепещущей жилке.

Но вместо этого он поднял сползшую шкуру и аккуратно накрыл ею плечи девушки. Потом, взглянув еще раз на бледный овал ее лица, Торн вернулся в свои покои.