Текст книги "Аббарр. Песок и пламя"

Глава 1. Башня Орму

– Кольцом! Защищаем! – разнеслось под каменным сводом.

Золотогривый аллати в сияющих доспехах Стража Цветка обнажил меч. Шестеро воинов перестроились, отступили к центру тоннеля – подальше от стен с провалами ниш, трещинами, разломами, из которых вместе с тьмой выползали твари Бездны.

Живой щит сомкнулся вокруг девушки-элвинг и синего бистеныша.

– Зурри, не отходи, – шепнула элвинг, притягивая малыша к себе.

В подземелье было жутко, но вместе со страхом Зурри испытывал и необычайное волнение. Он оказался в одной из историй, которые так любил. Звон стали и удары собственного сердца в груди, запах древних катакомб и опасности. И настоящий герой из эпохи легенд!

Зурри с восхищением смотрел на аллати-исполина, капитана личной стражи Орму и всего Аббарра. Сам Вэл Рионтару, чьё имя значило «рокот земли», пришёл за ним в ночи. Его белый плащ был похож на крыло, а золото доспехов сияло в свете лампы, словно было соткано из лучей Орта! На краю сна и яви капитан произвёл на бистёныша неизгладимое впечатление…

Ему даже показалось, что именно так начинается его собственное Приключение…

Но тут, под землёй, в дрожании факелов, мир предстал древним и злобным. Зурри старался держаться молодцом, но невольно жался к Ашри. Ведь она тоже была легендой. Не такой, конечно, как Шаана или Наак, но хотя бы живой и знакомой. Бистёныш ждал от неё речи, ведь герои всегда произносят их, чтобы наполнить сердца тхару отвагой и смелостью. Но Ашри молчала, лишь сильнее хмурилась и сжимала кулаки. Зурри видел, как её глаза и ладони мерцают лиловым. Этот свет пугал, вызывал трепет, но и придавал сил. Ведь он был не один. Ведь Вэлла Ашри и не из таких передряг выбиралась… А Вэл Рионтару, должно быть, прошёл весь Мэйтару и одолел сотню кварт врагов…

Первый монстр напал неожиданно. Тень с поразительной быстротой отделилась от стены и чёрной молнией понеслась на отряд. Зурри видел, как тьма превращается в уродливое существо с множеством глаз, когтистыми узловатыми ногами и разверзнутой пастью. Время стало тягучим, а тело окаменело. Лишь всё ближе и ближе был лик смерти. Но тут между бистёнышем и тьмой возник свет. Один из воинов, тот, что был ближе всех, заслонил собой ребёнка. Прежде чем крик вырвался из малыша, прежде чем пламя Бездны сорвалось с пальцев элвинг, прежде чем меч Рионтару успел поразить тварь, на блестящем доспехе расцвёл алый бутон. А уродливый чёрный коготь пробил несчастного.

Зурри прирос к земле. Горячие вязкие капли обожгли его лицо, зловонное дыхание смерти вышибло дух. В голове стало жарко, и этот жар начал расползаться по всему телу, туманя разум.

– Отвернись! – голос Ашри и рывок за плечо.

Вспышка пламени ослепила монстра. Что было дальше, Зурри не видел. Его как пушинку отбросило в сторону. Падение, топот, коридор, уходящий во мрак. Голоса, лязг оружия, размеренные щелчки – всё сливалось в тягучую какофонию, и она резонировала с чем-то диким, спящим внутри него самого…

– Вставай, малыш… Не смотри туда.

Опять рывок. Ватные ноги почти не слушаются.

Ашри тащила его за собой. Впереди неё золотогривый капитан и два воина, позади – шаги остальных…

Ещё одно нападение, бесконечные тоннели, вспышки и лязг металла…

Когда они добрались до места, от отряда осталась лишь половина. Троих забрала Тьма. Их тела растворились во мраке. Зурри как ни силился, не мог вспомнить лица безымянных защитников. А особенно того, кто заслонил своим телом его. Каждый раз Зурри видел лишь ужасающий лик смерти – монстра с горящими глазами.

– Давай, малыш! – один из воинов подсадил Зурри на карниз следующего яруса, где ждали остальные. Рионтару как раз открыл замок и отодвинул плиту. За ней был белый коридор, который почти сразу упёрся в массивную дверь с металлическими пластинами, образующими цветок Аббарра.

Тяжёлые створки закрылись, и они оказались в небольшом квадратном помещении с лестницей, ведущей наверх, и мирно чадящими лампами, элвинг сжала кулаки и шагнула к Рионтару.

– Может, стоило дождаться псов, – зло бросила раскалённые угли слов Ашри.

Она не доставала даже до середины груди капитана, но ярость искрами летела из её глаз. Из глаз, в которых плясало пламя самой Бездны.

– Мы получили приказ, и мы его исполнили, – сухо ответил капитан, и Зурри понял, что ни у кого из них не было выбора. – А теперь следуйте за мной. Чем быстрее мы завершим это дело…

– Дело? – прорычала элвинг. – Вот что это для вас? Всего лишь дело?

– У меня нет времени, чтобы спорить с девчонкой, – твёрдо сказал Рионтару. – Каждое слово – это время. А его не так много у моих братьев, которые не дают тварям Гаара захватить город. Кроме меня и моих людей им никто не поможет. Даже псы. Особенно псы.

Зурри видел, как Ашри вздрогнула. Последние слова капитана погасили пламя ярости, готовое вырваться из неё. Элвинг отступила, лишь коротко кивнув.

Бистёныш сделал шаг вперёд и прижал руки к груди. Капли крови на них стали бурыми. Не его крови, но отданной за него.

– Спасибо вам, – чуть слышно произнёс он и встретился взглядом с капитаном.

– Никто не должен пережить то, что пережил ты, – голос капитана смягчился, Рионтару присел так, чтобы Зурри мог видеть его лицо. – Мне очень жаль, что на тебя выпало такое бремя.

– Я никогда не смогу поблагодарить того, кто отдал за меня жизнь, – голос бистёныша дрогнул. – Но постараюсь, чтобы это было не зря.

– Он отдал свою жизнь и погиб как герой. Он послужил Аббарру и пал за него. Так поступил бы любой из Стражей Цветка.

Капитан взял Зурри за плечи.

– Как твоё имя?

– Зурри, – робко ответил бистёныш, но осёкся и, набрав полную грудь воздуха, сказал: – Аззурит Тирруза Первый, Вэл Рионтару.

– Ты очень храбрый, Аззурит Тирруза Первый, намного храбрее многих. Если б ты был немного постарше, я б принял тебя в стражи Орму не раздумывая, а пока…

Капитан снял с груди золотой трилистник стражника и приколол к испачканной кровью куртке ребёнка.

– А пока сделаем это негласно. И подождём, когда ты подрастёшь. Ты наша надежда, Зурри. Теперь пора идти дальше. Мы нужны живым.

Белые ступени змеились вверх. Слова и речи закончились. Зурри жутко устал. Ноги ужасно гудели. От запаха крови тошнило. Хотелось лечь прямо на каменных ступенях и не вставать, но бистёныш упрямо шагал вверх и время от времени касался золотого цветка на груди. У каждого из них был выбор. Выбор оплатить своей жизнью чужие. А он уже принял одну в долг и должен непременно вернуть. Ради будущего.

* * *

По ту сторону лестницы, за ещё одной белой дверью, их уже ждали. Капитан отдал короткие распоряжения своим солдатам, и те скрылись. И вот Рионтару, Ашри и Зурри стояли перед худощавым и вытянутым как жердь бистом. Его белая мантия, тяжёлыми фалдами спадающая до самого пола, делала его похожим на колонну.

– Старший советник Корсиум, – кивнул капитан.

– Вэл Рионтару, – обратился бист в белой мантии, – Светлейший Орму вас ожидает.

Он кинул взгляд на Ашри и Зурри:

– Вас проводят в покои, где вы сможете привести себя в порядок.

Ашри ухмыльнулась. Вряд ли им удастся привести себя в порядок, даже смыв пыль и кровь последних часов. Но эта башенная крыса, наверное, не спускалась на песок всю свою жизнь.

В покоях их ждал накрытый стол, две ванны, полные горячей воды и разделённые ширмой. Нашлась даже предусмотрительно оставленная чистая одежда.

Ашри погладила Зурри по плечу:

– Знаю, тебе сейчас мерзко, пусто и страшно. Но рогатая колонна прав – пока есть возможность, нужно ей воспользоваться.

Зурри кивнул, и ей этого было достаточно.

Есть Ашри совершенно не хотелось, поэтому она сразу прошла за ширму, скинула одежду и погрузилась с головой в воду. И лишь когда лёгкие начали гореть, она вынырнула и жадно вдохнула воздух. По ту сторону ширмы слышался плеск и тихие всхлипы. Есть заблуждение, что дети легче переносят свалившиеся на них беды. Не зависит это от возраста. Легче становится лишь тогда, когда есть тот, кто возьмёт на себя часть этой ноши.

Её проблемы подождут. Путь в Бездну – всего лишь ещё один этап. Что могло быть хуже того, что ей уже довелось испытать? А вот Зурри… Должно быть, ужасно страшно оказаться одному.

– Ты там как? – откинувшись на край ванны, Ашри закрыла глаза, натянула улыбку и надеялась, что голос её звучит достаточно бодро, чтобы обмануть ребёнка.

Плеск стих.

– Учитывая ситуацию, думаю, что нормально, – ответил Зурри. – У них отличное мыло! Пахнет приятно и глаза не выедает.

Ашри хмыкнула, различив в словах бистёныша эхо своей же напускной бравады.

– Да, Орму может себе позволить не экономить на мыле.

– Тогда я, пожалуй, намылюсь ещё раз, – практично сообщил Зурри. – Когда ещё доведётся.

– Пожалуй, и мне стоит, – поддакнула Ашри. – Чтобы не смущать запахом правителя всея Мэйтару.

Зурри хихикнул, и Ашри улыбнулась в ответ.

– А как началось ваше приключение, Вэлла Ашри? – спросил Зурри. – Как оно привело вас в Аббарр?

Ашри посмотрела в белый каменный потолок.

– Мы с тобой вляпались в такую заварушку, что запросто может отбросить всех этих «вэллов», – Ашри потёрла пальцы щёткой, вычищая забившуюся грязь и кровь, и подумала, что будет, если пустить пламя в воде. – А, во-вторых, это было так давно, словно и не со мной.

Ашри поморщилась: она так старательно хоронила своё прошлое, что ворошить его страсть как не хотелось.

– Расскажите тогда словно и не про себя. Когда ещё доведётся?

– А ты дотошный, Сказочник! – фыркнула Ашри, но сдалась. – Если коротко, то много лет назад умирающий дракон сказал, что на краю света я найду дом. Вот только он не уточнил, где этот край света. Пришлось долго искать и… Вот я здесь!

– М-да, – донеслось из-за ширмы. – Сказочник из вас вышел бы ужасный. Так рассказывать – голодным остаться.

– Вот поэтому я и занимаюсь иным промыслом, – фыркнула Ашри. – Где не надо много говорить.

– А дракон прям был настоящий? – поинтересовался Зурри.

– Прям настоящий дракон?

– Угу, прям настоящий. Синий, как небо, и сплошь покрытый перьями. Синий дракон СинФо, исполняющий желания, но лишь одно. Самое важное.

– Ого! – присвистнул Зурри. – И что вы… ты загадала?

– Ничего, – Ашри выдернула пробку из стоящей на полочке баночки, понюхала, чихнула и опрокинула содержимое в воду. – Когда я очнулась, то синее перо, что дал дракон, исчезло. А без него волшебство не работает.

– А что хотела загадать?

– Сейчас уже не помню, – соврала Ашри. – Наверное, чтобы всё было как прежде, до того, как мир изменился…

– Это хорошее желание, – помолчав, ответил Зурри. – Я надеюсь, ты найдёшь это перо.

Элвинг поёжилась.

– Знаешь, вода совсем остыла. Думаю, мы достаточно чистые, чтобы не оскорбить взор Орму.

* * *

В дверь постучали. Служанка-мейру принесла горячий взвар, фрукты и сырные лепёшки с мясом. Поставив поднос на стол, она забрала грязную одежду «гостей», украдкой кинула любопытный взгляд на синего бистёныша и элвинг с расколотым взглядом, после чего поспешно удалилась.

– Неразговорчивые тут, – фыркнула Ашри и понюхала завтрак. – Но готовят отлично.

– Тут еды и так было на кварту дней, – путаясь в чистой одежде, сказал Зурри. – Зачем она принесла ещё?

– Чтобы мы были сытые и довольные, – оскалилась Ашри. – Иди-ка сюда.

Ашри подвернула рукава и штанины молочной льняной туники, помогла приколоть значок Рионтару и одобрительно кивнула:

– Выглядишь отлично! Хоть прямо сейчас на защиту белых стен!

– А вы похожи на красавицу, – смущённо ответил Зурри.

– Лишь похожа? – рассмеялась элвинг, украдкой посмотрев в зеркало.

Светлая туника и свободные укороченные штаны придавали женственности. Изящная золотая вышивка змейкой украшала рукава и плавный вырез от плеча до плеча. Да и пахло от неё, как подобает красавице – благовониями, добавленными (возможно с излишком, но кто поймёт, сколько их лить?) в ванну.

Зурри засмущался ещё больше, попытался исправить ситуацию:

– Думаю, вы вполне красавица…

– Ага, за неимением альтернатив, – Ашри уже смеялась до слёз.

И Зурри не зная, что делать, тоже рассмеялся.

Вот так напряжение последних часов и нашло выход. Утирая слёзы, элвинг уселась за стол, разлив напиток по тонким изящным чашкам.

Зурри забрался на стул напротив, втянул аромат и, решившись, спросил:

– Это будет больно?

Ашри сразу поняла, о чём он. Элвинг покрутила чашку, любуясь мерцанием золотых чешуек узора.

– Не знаю, – честно призналась Ашри, – я ни разу не была по ту сторону Врат одновременно душой и телом.

– А порознь?

– Мне кажется, до того, как ты и Вэл Сту спасли меня из приюта, я была в Дартау. Но, может, это был лишь сон и морок.

Зурри потупился, уставившись в тёмно-алый напиток:

– Я боюсь…

– Бояться неизвестности – это нормально…

– Я боюсь, что у меня не получится, – вздохнул Зурри. – Вдруг я ещё недостаточно одичал и ничего не выйдет.

– Может, так будет и лучше, – фыркнула Ашри. – Надеюсь, тебя признают негодным к Бездне.

– Но я хочу быть полезен! – Зурри посмотрел в глаза элвинг. – Я впервые оказался нужен. И не просто семье, а целому миру. Ведь это хоть что-то да значит?

Ашри промолчала. Иллюзии – спасительная гавань. Наивность – привилегия невинности. Малышу не стоит знать, что за громкими словами обычно прячется практичность. А легенда – лишь яркий фантик, которым так легко очароваться. И, значит, это не больше чем дешёвый ярмарочный фокус. Нужность, в которую так верил Зурри, была выгодна многим, но только не самому бистёнышу. Он стал разменной монетой.

Элвинг была против жертвы малыша. Но где-то, в самом тёмном углу души, облегчённо выдохнула, стоило Зурри вызваться. Один шаг несмышлёного ребёнка, и вот самые влиятельные люди пустыни избавлены от ответственности и могут спать спокойно. А потом, чтобы очистить совесть, они провозгласят его героем. Барды сложат песни, мудрецы напишут легенду, поколения детей с замиранием сердца будут слушать историю о смелом бистёныше и разыгрывать сценки из неё.

Эти мысли обжигали, но она держала их при себе. Её правда не поможет, не облегчит путь и не добавит радости. Она такая же часть этой лживой игры, как Совет Орму, Псы Интару и все остальные. По большому счёту она тоже разменная фигура в этой игре.

– Хотя, будь у меня выбор, – грустно, почти шёпотом сказал Зурри, прервав размышления элвинг, – я бы хотел семью.

Ашри отставила чашку, привстала и, дотянувшись, накрыла своими ладонями маленькие синие ручки. Заглянув в глаза такого юного и такого смелого биста, она улыбнулась.

– У тебя всё ещё есть выбор, – комок подступил к горлу, но элвинг не позволила слезам выйти наружу.

Зурри посмотрел на Ашри и засмеялся:

– Я не вижу очереди из желающих усыновить меня. Так что лучше чавуки в руке, чем кайрин в небе. Тем более я никогда раньше не ел столько вкусностей, – Зурри кивнул на блюда. – Даже не видел столько.

Что правда, то правда. Для малыша из приюта комната в башне Орму уже настоящий дворец, а несколько дежурных блюд – истинный пир. Незабываемый приём для жертвенного подношения Гаару.

– Выглядит очень вкусно, – глаза ребёнка засверкали.

– Уверена, и на вкус что надо.

Зурри покосился на дюжину разнообразных вилок, ложек, ножей и даже каких-то странных шпажек в корзине на столе.

– Я не знаю, как этим пользоваться, – растерянно проговорил он.

– Бери ложку побольше и налетай, – подмигнула Ашри и подцепила один из кусочков пальцами. – Или так. Тут же кроме нас нет никого! А если б и были, что бы они нам сделали? В Бездну отправили?

Зурри рассмеялся, наполнил тарелку до краёв и, усевшись у большого окна, стал уплетать угощения.

– А с высоты город ещё красивее, – прожевав, сказал он и, подумав, добавил: – Думаешь можно отправить еду детям приюта? А то как-то нехорошо, что я один пузо набиваю. Кроме того, в нём уже почти не осталось места. И жалко, если вся эта вкуснота пропадёт.

Ашри кивнула и выглянула в окно. В густой тьме ночи, смешанной с песком, города почти не было видно. Лишь тусклые огоньки фонарей расползались маленькими жёлтыми пятнышками.

– Подумать только, – Зурри приложил руку к стеклу. – Мы в самой высокой Башне Аббарра. В самом центре мира!

– А ведь и правда, – хитро улыбнулась Ашри, – и стоит использовать эту возможность.

Мысль Ашри змейкой обогнула всё произошедшее за последнюю ночь и, раздвоившись, замерла перед выбором. Она наконец-то попала в Башню Орму. В нескольких ярусах над ней находится самая огромная ценность Тхару – Шпиль Времени, Великий Хронограф, полный рубинов! Улыбка растеклась по лицу элвинг. И тут же погасла. Ведь вторая мысль болезненно сжала её сердце.

«Попытаться спасти хоть кого-то из них».

Клыкарь. Он остался в тоннелях у Башни Силы.

– Знаешь что, Зурри, – Ашри прикусила губу. – Мне нужно кое-что проверить. Я оставлю тебя, но скоро вернусь. А если придёт кто-то чужой…

– Я скажу, что ты принимаешь ванну.

– Именно! Повторно! Дабы не омрачить взор Орму!

* * *

Пристегнув пояс с ножом и, проверив спрятанные отмычки, Ашри поправила каф на ухе и выскользнула за дверь. Путь к хронографу был ей не известен, но, представляя внешний вид башни – постепенно сужающийся ажурный обелиск, она знала, что рано или поздно лестницы, идущие наверх, приведут её к цели. А уж запертые двери она как-нибудь да откроет. Ближе, чем теперь, ей вряд ли удастся подобраться к рубинам, и упустить такой шанс – было бы настоящим преступлением!

Сколько раз она смотрела на сердце Аббарра, придумывая, как попасть внутрь. И вот она тут! Как же порой причудливо складывается жизнь. Ашри ощутила лёгкое покалывание в теле, искорки пламени растекались в предвкушении добычи. Давно же она не испытывала этого! Ухватившись за цель, как за спасательный круг, элвинг отбросила все прочие мысли и шмыгнула к колонне. Бесшумной тенью скользила она по коридору, прячась в нишах и среди узоров расписных полотен, вслушивалась и всматривалась, положившись на интуицию. В любом случае она ничего не теряла. Что ей было терять?

За очередным поворотом она чуть не столкнулась с тремя мейру – девушки-служанки вынырнули прямо из стены! Вжавшись в нишу, за кадкой разлапистого и (слава богам!) достаточного густого растения, Ашри проводила их взглядом. Они были одеты в похожие туники и озабоченно перешёптывались:

– Сантари сказала, у башни Псов была настоящая бойня…

– Сантари-то почём знать?

– Её ойну[3]3
  Ойну – диалектное название возлюбленного в поселениях оазиса Варме.


[Закрыть] сопровождал капитана стражи цветка и…

Мейру свернули, унося с собой разговор. Ашри оскалилась. Ей хватило услышанного, чтобы сердце бешено забилось. Пойти за ними и выдать себя, но узнать больше? Элвинг прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. Это лишь слухи, ничего эти служанки не могли знать! Пустая болтовня.

Голоса окончательно стихли. Ашри тряхнула головой, прогоняя дурные мысли. Нет, не могло всё так закончиться для Грава. Выбравшись из укрытия, она подошла к стене и всмотрелась в расшитый цветочным орнаментом гобелен.

– Не могли же они сквозь стену пройти, – прошептала элвинг и осторожно надавила.

Стена дрогнула, и узор распался: вышитая панель легко отошла в сторону. Ступени вели вверх и вниз. Не задумываясь, Ашри побежала вверх и, лишь когда лестница, оборвавшись, упёрлась в дверь, остановилась. Прислушавшись, элвинг нажала на панель и юркнула на ярус. Но это оказалась смотровая площадка. Прозрачная крыша из толстого туманного стекла светилась рубиновым светом. Прямо над ней было сердце Мэй – Хронограф, тысячелетиями отмеряющий время и охраняющий город. Грозди рубинов соблазнительно сияли, и она не могла до них дотянуться!

– Псы блохастые! – зарычала Ашри.

В ответ раздался смех.

– Хоть в чём-то наши мысли сходятся.

Крутанувшись, Ашри увидела стоящего в тени мужчину. Высокий, могучий, рогатый, руки сложены за спиной, лица не разглядеть. Элвинг, отступила на шаг, увеличивая дистанцию, и потянулась к кинжалу. Но опустила руку, стоило незнакомцу сделать шаг и войти в алый свет. Висящий на груди шестилистный символ не оставил сомнений – перед ней был сам Орму.

– Приветствую тебя, Ашри Пепельная Птичка[4]4
  Ашри на языке Мэйтару созвучно птичке ашвинг, чьё название означает «крылатый пепел».


[Закрыть]. Я ждал тебя.

Ашри молчала, всматриваясь в лицо биста, держащего в своих руках власть над всем Мэйтару. Он не был богом или чудовищем, но сила его духа буквально ощущалась физически.

– Что же, видимо, говорить придётся мне.

Орму сделал жест, приглашая Ашри за собой, и отступил к краю площадки.

– В обычное время отсюда открывается чудесный вид на весь город и дальше. Но сейчас…

– Вы приносите в жертву одного ребёнка, чтобы спасти другого.

– Да, и не только его. Весь мир. И я буду жить с этой виной до конца своих дней. Может, нам стоило усерднее молиться Интару, а может, не стоило отворачиваться от Мэй. Теперь не узнать, как было бы, поступи мы иначе.

Ашри хмыкнула, откровенность Орму была для неё неожиданностью.

– Вы зря теряете время, – огрызнулась Ашри. – Мы уже согласились. Он уже пришёл к вам.

– Пока на Мэйтару не иссякнет песок, Аббарр не забудет ваши деяния, – голос звучал тихо, но веяло от него силой, могуществом. – Верни моего сына и мою жену, и я буду в долгу перед тобой.

Эти слова предназначались только Ашри. Мудрый правитель, любящий муж и отец отчаянно цеплялся за надежду сохранить то, что ему дорого. Стоит ли его винить?

Ашри кивнула:

– Но герой тут не я, – элвинг смотрела на отражение Орму на стекле. – Зурри верит, что это его геройское приключение, что жертва делает его нужным. Обещайте, что позаботитесь о таких, как он. О сиротах, что лишились приюта из-за Пожирателя. Им нужен дом и любовь. Сделайте так, чтобы им не пришлось жертвовать собой, пусть они почувствуют свою нужность.

– Обещаю, – кивнул Орму. – Только верни их… всех.

Правитель Аббарра снял с мизинца перстень и вложил в руку Ашри:

– Это не совсем то, зачем ты пришла сюда, но это кольцо – моя печать обещания.

Элвинг посмотрела на кольцо: золотая рыба держала во рту крупный рубин.

– Но как вы узнали, что я приду?

– Я и не знал, – повёл плечами Орму. – Об этом знал Арнтару. Много лет назад, задолго до того, как позолотили мои рога, старик сказал мне: «В самый тёмный час золотая сталь цветка опередит зелёное пламя. В алой вуали времени жди лиловое пламя надежды». Звучит слишком путано, но я подумал, что ты не упустишь возможности взглянуть на рубиновое Сердце Мэй.

– Это так, – Ашри ушами не повела, услышав, с какой усмешкой Орму произнёс «взглянуть».

– Белые Псы проводят вас до Обители, до самых Врат. Но у тебя есть несколько часов, пока они не придут. Отдохни, насколько это удастся.

– Этот разговор стоит трёх смертей? – зло улыбнулась Ашри.

– Скоро узнаем, – Орму развернулся и направился к выходу.

– Постойте, – Ашри зажала кольцо в кулаке.

Бист остановился. Элвинг сделала два торопливых шага, оказавшись под кровавым светом рубина.

– Что случилось у Башни Силы?

– Твари Гаара пробили защиту и напали на нас. Все, кто был за воротами, остались за ними, держа оборону. Они выиграли время, позволив тем, кто во внутреннем кольце, запечатать тоннель.

– Что с ними будет? – дрогнув, спросила Ашри.

– Тоннели, где произошёл разлом, отсечены. Запечатаны. Из них нет выхода… ни для кого. Соболезную. Кажется, вы были близки с одним из капитанов, что пожертвовал собой.

* * *

Орму давно оставил смотровую, а Ашри всё стояла в алом свете времени, которое, не останавливаясь, текло вперёд.

Кровь стучала в ушах. Грудь сдавило так, что не вздохнуть. Спотыкаясь, элвинг вышла на лестницу. Не встречая никого на пути, она спускалась и вновь поднималась, бродила по ярусам, пока не остановилась у одной из дверей. Словно кто-то дотронулся до её плеча, заставив повернуться. Дверь была приоткрыта. Ашри толкнула створки и вошла внутрь.

Запах времени ударил в нос и отбросил в прошлое.

– Арпанлия? – выдохнула Ашри, прикасаясь к книжным полкам.

Корешки книг отзывались на кончиках пальцев лёгким покалыванием. Воспоминания о чём-то далёком и несбыточном подкатили к самому горлу и затуманили взгляд.

– Арпанлия, – прошептала Ашри, глотая подступивший комок.

Её никто не услышал. Она была одна среди высоких стеллажей, полных удивительных, редких, увлекательных и неимоверно ценных фолиантов. Личная библиотека Орму.

«В каждой книге и в каждой библиотеке живёт дух Арпанлия», – так говорил Ветошь, старик, вырастивший Эшу.

Но сейчас Ашри казалось, что она совершенно одна. Даже призраки историй покинули это место. Башня Орму превратилась в иссушенную и выбеленную полую кость, внутри которой была лишь пустота.

Нет, это не Арпанлия, а она больше не Эша.

Она – Ашри. Девочка без прошлого и будущего, сосуд пламени Бездны. Этой ночью, задолго до условного времени, в дом Стурион пришли не хранители Белого Пса, а стража Орму. Элвинг и жертвенный бистёныш были доставлены в самое сердце Аббарра. Они пробирались тоннелями, прорывались, теряя воинов, сражались с пробудившимися созданиями Хаоса… К их счастью, все куфы на пути были мелкие, иначе жертв могло быть куда больше. А потом была встреча с самим Орму. И известие о битве у Башни Силы…

Ашри оскалилась и сделала глубокий вздох.

Всё равно время утекает сквозь пальцы, почему б не попробовать?

Она сняла перчатку с правой руки. Кольцо выпало и, звякнув, легло на чёрный орнамент пола. Элвинг, поддавшись порыву, надела золотую рыбку на большой палец и поднесла ладонь к книгам. Покалывание стало сильнее, будто тонкие нити тока вибриссами коснулись её руки.

Закрыв глаза, элвинг вела руку вдоль полок, чувствуя дыхание времени и пытаясь поймать память предметов. На лбу пролегла морщинка. Ашри отгоняла обрывки истлевших «шёпотов» – печатей прошлого, не имеющих для неё значений. Одни были слишком блеклые, слишком истёртые, другие, напротив, свежими, но бесполезными.

«Польза – субстанция текучая. Сегодня что-то покажется нелепицей, а завтра станет недостающим фрагментом головоломки», – зашелестел голос в голове.

Покалывание усилилось, Ашри замерла и позволила «шёпоту» коснуться её сознания, слиться с ним. Вспышка света ослепила, и вот элвинг оказалась внутри потока памяти.

Потолок стал выше, стеллажи выросли, стены терялись во мраке. Ашри посмотрела на свои руки – в них была белая потрёпанная книга. Кожаный переплёт, знававший сотни рук, пергаментные страницы, еле уловимый запах вечности и сладковатый привкус на языке.

– У нас мало времени, – раздался голос за спиной.

Ашри напряглась, стараясь не спугнуть шёпот, не потерять отпечаток, который нащупала в реальном мире. Мысленно элвинг начала разворачивать комнату. Медленно, осторожно, поворачивая память книги вокруг себя. Сначала она увидела его на самом краю зрения, а после знакомый силуэт старика Карпа оказался прямо перед ней. Вот только был он моложе, чем тогда у пруда в Башне Силы.

– Весьма недурно, – улыбнулся глазами Арнтару.

– Где я? – мысленно спросила Ашри, стараясь удержать видение.

– Ты найдёшь это место и в прошлом, и в будущем, но важнее найти книгу. Иергилль Вармор.

– Я иду туда, откуда вряд ли вернусь, – ответила Ашри.

– Бездна – это не Смерть, а Смерть не Конец. Это лишь Изнанка мира и капля в Потоке Времени. А у каждого мира есть Карта. Когда будешь готова, мы встретимся вновь, и я дам тебе карту Тхатару. Запомни. Иергилль…

– Иергилль? Белая Книга?

Ашри посмотрела на свои руки, но они были пусты. Книга исчезла.

* * *

Когда Ашри вернулась, Зурри спал. Клубком свернувшись в уголке софы, подтянув колени к подбородку, он был похож на котёнка шаати. Ашри осторожно укрыла малыша одеялом и устроилась в кресле напротив.

Утро пришло в Аббарр, но не принесло облегчения. Орхмантиру утихла, но на смену ей пришёл песчаный туман – Вуаль Мэй. Ашри бросила взгляд в окно. Словно пустыня заживо проглотила весь город, лишь самые высокие башни отчаянно тянулись к небу. Подобно тонущим в море, они хватали драгоценные порции воздуха, перед тем как пойти на дно. По привычке Ашри попыталась найти приют Маан, запоздало осознав, что у этого города больше нет Башни Веры.

Вуаль Мэй не жгла кожу и не хлестала, пытаясь выгрызть куски плоти. Нет, она была кротка и бесшумна, она ослепляла, укрывая дорогу и сбивая стрелки компаса. Мельчайшие чёрные крупинки железа мешались с песком. Они не имели веса, не имели притяжения и парили, застряв между небом и землёй.

«Может, нам стоило усерднее молиться Интару», – вспомнила Ашри слова Орму. – «А может, не стоило отворачиваться от Мэй. Теперь не узнать, как было бы, поступи мы иначе».

– А был ли у нас выбор? – мысленно спросила Ашри Вечность.

Вечность приняла облик Клыкаря и, улыбнувшись, ответила:

– Всегда. Выбор – единственное, что у нас есть. А верен ли он – это совсем другой вопрос.

И без того смазанный вуалью мир задрожал и поплыл. Ашри уткнулась лицом в колени и бесшумно заплакала.