Текст книги "Военные кампании вермахта. Победы и поражения. 1939—1943"

Новый план не вызвал энтузиазма у Гитлера. После доклада 6 июня главнокомандующего сухопутными силами фюреру план показался слишком рискованным. Сначала необходимо, в соответствии с прежней точкой зрения, нанести сокрушительный удар силам противника в Эльзас-Лотарингии и западнее и сокрушить линию Мажино. Для этого группа армий «А» и с ней 9-я армия 9 июня нанесла удар в юго-юго-восточном направлении. После того как группа армий «В» в тот же день вышла 4-й армией к Сене в районе Руана, 6-й армией – в район Крея и Вилле-Котре, а правым флангом 9-й армии – к Марне у Шато-Тьерри, Гитлер на следующий день приказал (по предложению начальника Генерального штаба сухопутных сил) привлечь танковую группу Клейста к основной операции и направить через Шато-Тьерри на Труа, а наступающую восточнее Реймса танковую группу Гудериана повернуть на Витри-ле-Франсуа – Бар-ле-Дюк. От нее одна танковая и одна моторизованная дивизии должны были подступить к западному и южному фронтам крепости Верден, быстрому захвату которой Гитлер придавал большое значение. Этот захват должен был оказать и сильное моральное воздействие на французов. Впрочем, оказалось, что в этом нет необходимости, ибо наступление 16-й армии с севера развивалось очень быстро, и уже 15 июня Верден был ею взят. Другие операции тоже развивались планомерно и с удивительной скоростью, поскольку измотанная французская армия теперь могла оказать лишь слабое сопротивление. Группа армий «В» продвинулась по обе стороны Парижа, который 14-го был взят, через Сену к низовьям Луары, куда и вышла через несколько дней. Перед наступавшей на юго-восток группой армий «А» двигалась танковая группа Клейста, частью – к верховьям Луары, главными силами – на Дижон. Танковая группа Гудериана продвигалась через Безансон к швейцарской границе, к которой она приблизилась 17 июня. Клейст наступал по долине Соны дальше на Лион, который был взят 20-го, и отправил по приказу Гитлера мобильное подразделение в низовья Луары для удара вдоль атлантического побережья на Бордо. Гудериан повернул на северо-восток на Мюльхаузен и Эпиналь, чтобы совместно с 16-й армией, вышедшей 14 июня из Саарбрюккена на Люневиль 1-й армией и на следующий день переправившейся через Верхний Рейн 7-й армией покончить с французскими силами в Эльзас-Лотарингии. Наконец, еще одна созданная из горных войск и XVI танкового корпуса боевая группа под командованием генерал-полковника Листа была выделена для движения из Лиона на Гренобль и Шамбери, чтобы открыть итальянцам, которые 11 июля вступили в войну, проход через Альпы. Но прежде чем до этого дошло, заключение перемирия 25 июня в 1.35 положило конец боевым действиям.

Неслыханно быстрая, в высшей степени успешная кампания против западных держав необычайно воодушевила немецкий народ, наполнила его гордостью и воодушевлением, а весь остальной мир – тревогой и сомнениями. Для немецкого Верховного командования и всего дальнейшего хода войны воистину губительным было то, что многократно укрепилась вера Гитлера в себя и собственные таланты величайшего стратега. Одновременно он стал значительно меньше обращать внимания на советы, даваемые ему ведущими военными деятелями страны. Не менее тяжелые последствия имел тот факт, что теперь немецкий генералитет был склонен и сам признавать определенные интуитивные способности своего Верховного главнокомандующего оценивать стратегическую ситуацию. В результате этого немецкие генералы теперь охотнее, чем раньше, исполняли требования Гитлера и не противоречили его планам, становившимся все более претенциозными.

Справедливости ради следует добавить, что подхваченная Гитлером и осуществленная идея прорыва через Седан внесла решающий вклад в успех всей военной кампании. Но одна-две удачные идеи или своевременное озарение не являются признаком гениальности полководца. Насколько не хватало Гитлеру духовных и умственных сил, продемонстрировали его дилетантские вмешательства в начале наступления на западе. Несколько другим образом это проявилось и в дальнейшем ходе войны.

Впрочем, решающим для победы на западе было количественное и качественное превосходство немецких танковых и военно-воздушных сил. Во время Первой мировой войны почти до конца оборона была самой сильной формой ведения военных действий, убойная сила огнестрельного оружия из-за отсутствия средств нападения использовалась не в полной мере. С того времени, благодаря развитию моторостроения, произошло решающее изменение условий ведения войны. Современные танки и самолеты представляли собой средства нападения высочайшей пробивной силы, действовавшие с высокой скоростью. Им можно было противостоять, только обладая таким же оружием. Оборонительного оружия, которое одновременно получило развитие, уже было недостаточно. Гитлер, являясь технически грамотным человеком, понял это своевременно и потому старался всячески ускорить строительство танков и самолетов. Немцы объединяли танковые и моторизованные дивизии, корпуса и крупные оперативные группы, которые использовали для достижения решающего прорыва, на участке главного удара. Они были мобильными и действовали умело. Большое значение имела хорошая организация совместных действий с военно-воздушными силами, которые располагали весьма эффективными средствами поддержки наземных войск, в первую очередь пикирующими бомбардировщиками. В отличие от немцев французы в своих взглядах на основные принципы использования танковых войск не слишком далеко ушли от лета 1918 года. Они почти всегда использовали танки для непосредственной поддержки пехоты. В то же время французские военно-воздушные силы совсем не имели пикирующих бомбардировщиков, да и вообще современных боевых самолетов у них было так мало, что те не могли оказать сколь бы то ни было существенного влияния на ход наземных операций.

Глава 3
ОПЕРАЦИЯ «МОРСКОЙ ЛЕВ»

После подписания 22 июня 1940 года в Компьене перемирия между немцами и французами в штаб-квартире фюрера, с 6 июня находившейся в Брюли-де-Пеш, небольшой лесной деревушке на бельгийско-французской границе, в 9 километрах к северо-северо-западу от Рокруа, воцарилось мирное настроение, которое основывалось на том, что теперь Гитлер был уверен в сговорчивости англичан. Они попросту не могли повести себя иначе после краха их союзников и тяжелого поражения, которое сами потерпели на континенте. Фюрер даже приказал начать частичную демобилизацию армии, чтобы как можно скорее дать немецкой промышленности остро необходимую ей рабочую силу. 25 июня Гитлер в компании двух приглашенных им прежних военных товарищей совершил поездку по театрам боевых действий Первой мировой войны. Затем он отправился в Шварцвальд на 1000-метровый Книбис (к западу от Фройденштадта), где для него перед Западной кампанией был сооружен командный пункт, получивший условное наименование Танненберг, и куда уже 25 июня была переведена штаб-квартира фюрера. Отсюда он несколько раз посетил возвращенный Эльзас, осмотрел там французские приграничные укрепления, но прежде всего набросал речь, которую после достигнутой победы намеревался произнести в рейхстаге. Она должна была завершиться очередным призывом Великобритании к миру, на который Гитлер возлагал большие надежды. Очевидно, в эти же дни он, воспользовавшись услугами дипломатов нейтральных стран в Лондоне, прозондировал почву относительно готовности британского правительства к миру.

Между тем в управлении оперативного руководства рассматривали вопрос о том, как вести войну дальше, если Великобритания проявит несговорчивость. При этом обсуждалась возможность высадки десанта в Англии. Этим занимался и Генеральный штаб сухопутных сил после окончания Французской кампании, хотя и без поручения, чтобы, если такая задача будет поставлена, не быть захваченным врасплох. По этой же причине гроссадмирал Редер начиная с 1939 года прорабатывал возможность вторжения в Англию. 21 мая, а потом 20 июня он обсуждал эту проблему с фюрером. При этом оказалось, что Гитлер не думал о вторжении, потому что, как и главнокомандующий сухопутными силами, считал его невыполнимым. К предложениям, представленным ему в Танненберге его военным рабочим штабом, он отнесся весьма сдержанно и в конце концов только 2 июля распорядился, чтобы были собраны информационные материалы и на всякий случай разработан план десантных операций. Относительно материальной подготовки к вторжению он не дал никаких указаний.

6 июля Гитлер со своим ближайшим окружением вернулся из Танненберга в Берлин, чтобы произнести в рейхстаге свою мирную речь. Там он, проанализировав имеющуюся информацию, очень быстро пришел к выводу, что зря надеется на уступчивость Англии. Судя по всему, британское правительство было настроено продолжать войну. Поэтому в своей речи на заседании рейхстага 19 июля он только сказал: «В этот час я чувствую долг перед собственной совестью еще раз призвать Англию проявить здравый смысл. Полагаю, я имею на это право, потому что теперь выступаю не как побежденный, а как победитель. Я не вижу причин продолжать эту борьбу. Я сожалею о жертвах, которые потребуются. И хочу избавить от них мой собственный народ… Господин Черчилль теперь может снова отмахнуться от этого моего заявления с криком, что оно – лишь плод моего страха и неуверенности в окончательной победе. Во всяком случае, я смотрю в будущее с чистой совестью». Призыв был неопределенным и, как и следовало ожидать, абсолютно безрезультатным.

Осознав, что боевой дух Великобритании остался несломленным, Гитлер вплотную занялся вопросом вторжения. Во время короткой остановки в Бергхофе 13 июля он выслушал доклад генерал-полковника фон Браухича и генерала Гальдера о проводимой ОКХ работе по планированию, согласился с предложениями и приказал немедленно начать практическую подготовку к высадке в Англии. Далее он приказал из 35 армейских дивизий с востока и запада, предназначенных для расформирования на родине, около 20 оставить, как кадрированные, и их личный состав разрешил привлекать к работе в народном хозяйстве только во время отпуска[30]30
  Из имевшихся при завершении Западной кампании 155 дивизий действующей армии после этого 17 было расформировано (4 дивизии третьей волны, 4 позиционные дивизии и 9 дивизий, находившихся в распоряжении главнокомандующего восточными войсками), а 18 было отправлено в отпуск.


[Закрыть].

Через три дня – 16 июля – Гитлер издал созданную на основании предварительных проработок отдела обороны страны директиву на ведение военных действий № 16 с заголовком «О подготовке десантной операции против Англии». В ее первой части было сказано следующее:

«Поскольку Англия, несмотря на свое бесперспективное военное положение, все еще не проявляет никаких признаков готовности к достижению взаимопонимания, я принял решение: подготовить и, если это станет необходимым, провести операцию по высадке войск на ее территории.

Цель операции – устранить английскую метрополию как базу для продолжения войны против Германии и, если потребуется, полностью захватить ее.

Поэтому приказываю:

1. Высадка войск должна произойти в форме неожиданной переправы на широком фронте примерно от Рамсгейта до района западнее острова Уайт, причем на долю авиации выпадает роль артиллерии, а соединений военно-морского флота – роль саперов. Вопрос о целесообразности перед началом общей переправы предпринять частные операции (скажем, для овладения островом Уайт или графством Корнуолл) следует изучить с точки зрения, какая именно составная часть вермахта должна это сделать, и результат доложить мне. Принятие решения оставляю за собой. Подготовительные меры закончить до середины августа.

2. К этим подготовительным мерам относится создание таких предпосылок, которые сделают возможной высадку в Англии:

а) английская авиация должна быть настолько морально и фактически подавлена, чтобы она больше не противодействовала переправе германских войск в качестве заслуживающей упоминания боеспособной силы;

б) должны быть проделаны свободные фарватеры в минных полях;

в) плотными минными заграждениями следует преградить Дуврский канал (Па-де-Кале) на обоих его флангах, а также западный вход в канал Ла-Манш примерно по линии Олдерней – Портленд;

г) под прикрытием сильного огня береговой артиллерии овладеть прибрежной полосой и средствами артиллерии отрезать его;

д) желательно незадолго до переправы сковать английские военно-морские силы как в Северном, так и действиями итальянцев в Средиземном море, причем уже сейчас следует попытаться по возможности нанести налетами авиации и торпедными атаками урон английским военно-морским силам, находящимся в метрополии.

3. Организация и проведение приготовлений.

По моему приказу и после получения моих общих директив господа главнокомандующие руководят силами, выделенными из их составляющих частей вермахта.

Штабы оперативного руководства главнокомандующего сухопутными силами, главнокомандующего военно-морским флотом и главнокомандующего люфтваффе должны начиная с 1.08 находиться в пределах 50 километров от моей штаб-квартиры (Цигенберг). Мне представляется целесообразным общее размещение взаимосвязанных штабов главнокомандующего сухопутными силами и главнокомандующего ВМФ в Гиссене.

Главнокомандующий сухопутными силами для руководства десантными силами должен включить в штаб их командиров.

Операция получает кодовое название «Морской лев».

В следующих абзацах текста изложены задачи, порученные отдельным видам войск вермахта, отдельные планы и предложения. В настоящей книге они не рассматривались.

Как только начались практические приготовления, обнаружились большие трудности, которые не могли не сопутствовать подобному предприятию. Гроссадмирал Редер в своей памятной записке от 19 июля указал на то, что высадка не может быть произведена в портах Канала, поскольку те хорошо защищены, и первая волна десанта, скорее всего, будет высажена на необорудованный берег. Это очень сложно, учитывая приливно-отливные явления, течения и зыбь. Далее он обратил внимание на то, что противник до сих пор не считал необходимым полностью использовать свой флот, ибо пока вопрос о жизни и смерти для него не стоял. Тем не менее на десант он может обрушить всю боевую мощь, которой располагает. Также следует принять в расчет, что противник, даже если высадка первой волны десанта удастся в полном объеме, будет в состоянии направить крупные военно-морские силы между высадившимися на берег войсками и следующими за ними транспортами. Далее, следует точно выяснить состояние укреплений противника, удастся ли немецким военно-воздушным силам нанести береговой обороне настолько сильный удар, чтобы высадка могла быть произведена без сильной артиллерийской поддержки с моря. Решающее значение имеет своевременное завоевание превосходства в воздухе.

Гитлер отчетливо понимал все связанные с вторжением в Англию трудности. Во время совещания в рейхсканцелярии с главнокомандующими видами вооруженных сил вермахта, имевшего место 21 июля, он сказал, что вторжение на Британские острова – крайне рискованное предприятие, поскольку речь идет не о переправе через реку, а о пересечении водного пути, в котором господствует противник, готовый к обороне и настроенный крайне решительно. На фактор внезапности рассчитывать тоже нельзя. Армейская операция требует использования 40 дивизий, и самая сложная часть операции – обеспечение бесперебойного снабжения продовольствием и всевозможными военными материалами, поскольку вряд ли стоит рассчитывать на захват в Англии каких-либо запасов. Предварительным условием является обеспечение полного господства в воздухе, применение сильной артиллерии в Дуврском проливе и защита минными полями. Важным фактором является время года. В Северном море и на Канале погода во второй половине сентября обычно плохая, а в середине октября начинается туман. Поэтому основная операция должна быть завершена до 15 сентября. Командование военно-морского флота должно сообщить, к какому времени может быть подготовлен необходимый грузовой флот и гарантирована надежная фланговая защита. В завершение Гитлер объяснил, что считает вторжение в Англию большим риском, на который можно идти, только если нет другой возможности принудить Великобританию к миру.

Непосредственно после этого совещания Гитлер со своим ближайшим окружением отправился в Берхтесгаден[31]31
  Полевой эшелон отдела обороны страны через пару дней перебрался в Бад-Райхенхаль, где оставался в поезде особого назначения «Атлас», который не мог быть поставлен на маленьком вокзале Берхтесгадена.


[Закрыть], чтобы принять необходимые решения в уединении Бергхофа. Больше всего его занимал вопрос, что могло побудить англичан, находившихся, по его мнению, в безнадежном положении, к продолжению войны. Он полагал, что причины заключаются в том, что Великобритания рассчитывает на сильную помощь со стороны Соединенных Штатов Америки и, прежде всего, на изменение германо-русских отношений. Что касается Советского Союза, Гитлер не верил, что он в обозримом будущем проявит открытую враждебность по отношению к рейху, имея столь убедительное доказательство его военной мощи. Также фюрер был убежден, что московское правительство будет соблюдать заключенный в августе 1939 года договор, только пока это отвечает интересам русских. Также он полагал, что Сталин желает продолжения войны между Германией и Великобританией, что ослабит обе страны и развяжет ему руки в преследовании собственных внешнеполитических целей. Одновременно Гитлер считал возможным, что Советы в переговорах с британским послом в Москве или в Лондоне выразят определенную готовность к сближению с Великобританией, чтобы укрепить ее боевой дух. Вероятнее всего, англичане на это и надеются, потому что считают существующие дружеские отношения между Германией и Советским Союзом неестественными из-за политических и мировоззренческих противоречий между этими двумя государствами. Если теперь Великобритания, считал Гитлер, надеясь на то, что Советский Союз рано или поздно выступит против рейха, склонится к продолжению войны и ее даже силой оружия не удастся принудить к миру – перспективы десантной операции Гитлер, как мы уже видели, оценивал весьма скептически, – тогда придется у англичан эти надежды отнять. А это, в свою очередь, по мнению Гитлера, было возможно, только уничтожив Советский Союз. Размышляя таким образом, Гитлер в конце июля[32]32
  Это, вероятно, было непосредственно перед 29 июля, потому что в этот день генерал Йодль уведомил начальника отдела обороны страны о новых планах Гитлера и поручил ему первые задания.


[Закрыть] пришел к роковому выводу. Необходимо побороть Советский Союз силой оружия, чтобы выбить из рук Великобритании последнюю шпагу, на которую она могла бы рассчитывать на континенте, что непременно сделает ее более сговорчивой. Сначала Гитлер рассчитывал напасть на Советский Союз уже осенью 1940 года, но генерал-фельдмаршал Кейтель[33]33
  На заседании рейхстага 19 июля Гитлер произвел генерал-фельдмаршала Геринга в рейхсмаршалы, а генерал-полковников Кейтеля, фон Браухича, фон Рундштедта, фон Лееба, фон Бока, Листа, фон Клюге, фон Вицлебена, фон Рейхенау и Мильха, так же как и генералов авиации Шперле и Кессельринга, – в генерал-фельдмарша лы. Кроме того, он повысил в звании 19 генералов сухопутных сил и люфтваффе. Начальник Генерального штаба сухопутных сил генерал Гальдер стал генерал-полковником, начальник Генерального штаба люфтваффе генерал-майор Ешоннек – генералом авиации, а начальник управления оперативного руководства вермахта генерал-майор Йодль – генералом артиллерии.


[Закрыть] уведомил его, что развертывание немецких вооруженных сил на завоеванных восточных территориях требует основательной подготовки, которую за несколько недель выполнить невозможно. Кроме того, период осенней распутицы и русская зима существенно затруднят продвижение немецких войск. С другой стороны, взаимное соотношение сил, благодаря формированию новых подразделений, в ходе зимы можно изменить в пользу Германии. Выслушав возражения против начала осенней кампании, Гитлер согласился начать наступление против Советского Союза в мае следующего года.

Конечно, окончательного, не подлежащего отмене решения пока принято не было. До весны еще могло произойти какое-нибудь событие, которое сделало бы планируемую операцию против России, по крайней мере временно, ненужной. Например, отношения Советского Союза и Великобритании могли вконец испортиться, или воздушная и подводная война за короткое время могла оказаться настолько успешной, что высадка на Британских островах перестала быть чрезвычайно рискованным предприятием. В соответствии с предложением рейхсмаршала военно-воздушные силы должны были как можно скорее перейти к большим налетам на Британские острова и одновременно усилить торговую войну против вражеских и состоящих на службе у противника нейтральных судов. Изданная Гитлером 1 августа директива № 17 на ведение воздушной и морской войны против Англии содержала следующий текст:

«Чтобы создать предпосылки для окончательного поражения Англии, я намерен продолжать воздушную и морскую войну против Англии более энергично, чем это было до сих пор.

Поэтому я приказываю следующее:

1. Немецкая авиация должна всеми имеющимися в ее распоряжении силами как можно скорее уничтожить английскую авиацию. Удары должны быть направлены в первую очередь против авиационных частей, их аэродромов и баз снабжения, а также авиационной промышленности, включая промышленность, выпускающую зенитное вооружение.

2. После достижения временного или местного превосходства в воздухе необходимо продолжать воздушную войну против портов и особенно против расположенных внутри страны складов продовольствия.

Атаки на порты южного побережья должны вестись по возможности в незначительной мере, учитывая наши собственные планируемые операции.

3. Борьба против вражеского военного и торгового судоходства с воздуха, напротив, может отойти на второй план, за исключением случаев, когда речь идет об особенно благоприятной цели, или она окажет дополнительное влияние в рамках пункта 2, или явится необходимой для подготовки десантов для наших дальнейших операций.

4. Активизация воздушной войны должна осуществляться таким образом, чтобы люфтваффе в любой момент можно было привлечь для поддержки военно-морских операций против подходящей цели. Военно-воздушные силы также должны быть готовы принять участие в полную силу в операции «Морской лев».

5. Я оставляю за собой право принимать решение о террористических актах, как мере возмездия.

6. Активизация воздушной войны может начаться 5 августа. Точное время будет установлено ВВС после завершения подготовительной работы, с учетом погодных условий.

Военно-морской флот может одновременно приступить к предлагаемой активизации морской войны».

Военно-воздушные силы вели всестороннюю подготовку к активизации воздушной войны. Основная масса воздушных соединений, которые насчитывали в конце июля более 2669 готовых к взлету боевых самолетов, а именно 1015 бомбардировщиков, 346 пикирующих бомбардировщиков, 933 истребителя и 375 истребителей-бомбардировщиков, входила в состав 2-го и 3-го воздушных флотов под командованием генерал-фельдмаршалов Кессельринга и Шперле. Все они были сосредоточены на побережье Канала и в Северной Франции. Только относительно тактики наступления пока ясности не было. Только 31 июля Геринг решил, что оба воздушных флота должны сначала стремительным ударом мощными истребительными силами и увеличенными, в зависимости от развития ситуации, бомбардировочными соединениями подавить британские военно-воздушные силы. Затем в первые же дни следует, для имитации массированного налета на Лондон, направить атаки на его окрестности, чтобы выманить и уничтожить вражеские истребители. Нужно было еще несколько дней, чтобы в подробных обсуждениях и штабных играх разъяснить экипажам предусмотренную тактику. Только после этого рейхс-маршал планировал назначить дату начала наступления с воздуха, причем решающую роль играл погодный фактор.

Между тем гроссадмирал Редер 31 июля во время совещания в Бергхофе, на котором также присутствовали главнокомандующий и начальник Генерального штаба сухопутных сил, сообщил фюреру, что приготовления к операции «Морской лев» не могут быть завершены раньше чем 13 сентября. Успешное траление мин в Канале, а также установка минных заграждений на обоих флангах, при условии благоприятной погоды и обеспечения собственного превосходства в воздухе, до того времени тоже могут быть выполнены. Далее он обратил внимание присутствующих на то, что в последней декаде сентября на Канале обычно устанавливается ненастная погода, и выразил свое мнение о том, что весна больше подходит для подобных десантных операций, чем осень. Редер особенно подчеркнул, что привлечение к операции большого числа буксиров и барж, а также всех без исключения рыболовных судов повлечет за собой 30-процентное сокращение судоходства по внутренним водным путям Германии и поставит под вопрос снабжение населения страны рыбой. В заключение он повел речь о подробных соображениях по вопросам осуществления планов командования при переправе через Канал, ширине фронта, времени дня высадки и последовательности по времени отдельных волн десанта, существовавших в ОКХ и командовании ВМФ. Армия придерживалась мнения, что высадка может вестись с базы Остенде – Шербур на побережье от Норт-Форленда до залива Лайм. Редер возразил, что военно-морские силы не смогут защитить переправу на таком широком фронте, и предложил сначала ограничиться узкими участками Остенде – Дил, устье Соммы – Истборн. Также первые высадки должны начаться не так, как хочет армия, – в предрассветных сумерках, а в более удобное для военно-морского флота время, а именно днем, через два часа после высокого прилива. Гроссадмирал Редер обозначил 15 сентября как самый ранний срок начала операции «Морской лев», а май – июнь как самое благоприятное для ее проведения время и объяснил требования флота.

На это Гитлер ответил, что английская армия в метрополии в данный момент, несомненно, находится в очень тяжелом положении, но уже к весне будет иметь в своем распоряжении не менее 30 – 35 полностью вооруженных дивизий. С другой стороны, в отношении обоих флотов до этого времени никаких изменений в пользу Германии ждать не приходится. К тому же невозможно предвидеть, что может случиться в течение зимних месяцев. В этом отношении лучше, чтобы операция «Морской лев» была проведена теперь, только сначала необходимо подождать, какое влияние окажет усиление воздушной войны. Не даст она решающих результатов, тогда подготовка к высадке десанта будет приостановлена. А пока вермахту следует ориентироваться на начало операции 15 сентября.

После ухода Редера генерал-фельдмаршал фон Браухич высказал серьезные опасения в отношении требования гроссадмирала Редера стянуть всю переправу в Дуврский пролив. После этого Гитлер приказал продолжить подготовку к переправе на удобном для армии широком фронте, но оставил за собой права окончательно решить этот спорный вопрос позже. Впрочем, он снова подчеркнул, что при операции, учитывая безнадежную слабость Германии на море, встретятся большие трудности, и обрисовал главнокомандующему сухопутными силами и начальнику Генерального штаба свои соображения относительно нападения на Советский Союз весной 1941 года. Он считал, что сумеет разгромить русских в короткой военной кампании. ОКХ предстояло разработать оперативный план будущей кампании и начать предварительную подготовку. В течение зимы для армии должно быть сформировано 40 новых дивизий, и, таким образом, ее мощь будет доведена до 180 дивизий. Все это не должно затрагивать мероприятий по подготовке операции «Морской лев».

В ночь с 3 на 4 августа Гитлер со своей свитой вернулся из Берхтесгадена в Берлин, чтобы в предстоящей воздушной войне поддерживать тесную связь с командованием люфтваффе. Начало активной воздушной войны затянулось из-за установившейся неблагоприятной погоды, и, поскольку улучшения погоды пока не ожидалось, Гитлер, на этот раз один, 8 августа снова отбыл в Бергхоф, где собирался оставаться до начала массированных действий люфтваффе.

У гроссадмирала Редера после совещания 31 июля создалось впечатление, что требование флота относительно осуществления переправы первоначально на небольшом участке нашло одобрение у Гитлера. Начальник штаба руководства морскими операциями адмирал Шнивинд, чтобы не допустить никаких сомнений, в письме от 2 августа, адресованном в Генеральный штаб сухопутных сил, еще раз уточнил точку зрения моряков. Он пояснил, что переправе, пока для нее невозможно использовать британские порты и военно-морские силы противника остаются в Канале, можно обеспечить эффективную защиту только на небольшом участке: Остенде – Дил, Этапль – Бичи-Хед. Здесь возможна переправа в виде непрерывного потока морских транспортных средств вместо предусмотренных ранее эшелонов, используя расположенные западнее и восточнее французские и бельгийские порты и защищенный береговой артиллерией путь вдоль материкового побережья. Фланги можно защитить минными заграждениями, подводными лодками и катерами, а также береговой артиллерией.

ОКХ тотчас выразило протест у начальника управления оперативного руководства, сославшись на недвусмысленное распоряжение, данное фюрером 31 июля, касательно продолжения приготовлений к операции «Морской лев». Генерал-фельдмаршал фон Браухич утром 5 августа прибыл на встречу с главнокомандующим кригсмарине. В процессе беседы противоречия двух главнокомандующих не были урегулированы. Но гроссадмирал Редер обещал прислать начальника штаба руководства морскими операциями в штаб-квартиру ОКХ в Фонтенбло, чтобы найти единое решение спорного вопроса о ширине переправы. Он также сказал, что морской флот пока продолжит подготовку к переправе на более широком участке, как хотелось бы армии.

Обмен мнениями между начальником Генерального штаба сухопутных сил и начальником штаба руководства морскими операциями имел место вечером 7 августа в поезде особого назначения, который ехал из Фонтенбло в Париж. Он обнаружил полнейшую несовместимость точек зрения сторон. Требование адмирала Шнивинда еще больше сузить участок переправы, вести ее с базы Дюнкерк – Булонь и высадиться между Фолкстоном и Бичи-Хед генерал-полковник Гальдер решительно отклонил. Он пояснил, что такой плацдарм слишком узок, а перерезанная бесчисленными водными потоками болотистая низменность на этом участке побережья слишком неблагоприятна для высадившихся войск и в первую очередь мобильных соединений, чтобы применить тактику клиньев для прорыва обороны противника, которая может опираться на окружающие весь фронт высадки полукруглые высоты. К этому надо еще добавить, что, по мнению морского командования, на фактор внезапности можно не рассчитывать, поскольку переправа самых первых войск займет относительно длительное время. Рассчитанная моряками общая продолжительность переправы первой волны давала противнику время создать настолько сильный оборонительный фронт, что не оставалось ни одного шанса на его скорый прорыв, который стал бы существенным фактором быстрого успеха операции. Все же речь шла о шести днях для шести дивизий первого эшелона, включая армейские войска, и еще семи днях для следующих шести дивизий с армейскими войсками и зенитчиками. Генерал-полковник Гальдер настаивал на одновременной высадке в районе Дила и существенном расширении фронта высадки на запад. Адмирал Шнивинд считал первое выполнимым, только если предварительно обойти по земле с фланга вражескую береговую оборону на участке Фолкстон – Рамсгит. Второе же, учитывая разные технические и тактические причины, в первую очередь находящиеся в Портсмуте британские военно-морские силы, полагал вообще немыслимым. Поэтому беседа завершилась безрезультатно.