Текст книги "Умираю от желания"

Хизер Грэм
Умираю от желания

Глава 1

Открыв дверь гримерной, Джейн Данн остановилась на пороге, прикидывая в уме выразительность принятой позы. Она вообще отличалась артистичностью. И что бы ни делала Джейн, она всегда представляла, как выглядит в данный момент. Что касается настоящей минуты, ее любопытный и внимательный взгляд был вполне естественен.

Ей придется воспользоваться гримерной другой актрисы, но, возможно, ненадолго.

На столе перед зеркалом, за которым она гримировалась, лежал большой букет цветов. Прелестный, изумительный букет. Дюжина алых роз в сочетании с бледно-розовыми и желтыми бутонами, а в дополнение какие-то неведомые цветы ярко-красного оттенка, не похожие ни на что, что ей доводилось видеть прежде.

А она за свою жизнь повидала немало.

Джейн посещала нужные вечеринки, завязывала полезные знакомства и играла по правилам, принятым в том кругу, где она вращалась. Не говоря уже о том, что у нее, несомненно, был талант и ей немало пришлось заплатить за успех. Она больше не была неоперившимся цыпленком и, помня, что город, в котором она жила, был городом молодых, не теряла ни минуты. Сейчас пришло ее время, и она была на подъеме.

Джейн Данн занимала свое место в большом кино и плюс к этому периодически снималась в сериалах, что могло принести быструю популярность, пусть даже временную.

Войдя в гримерную и усевшись перед зеркалом, она вдруг заметила записку, которая лежала рядом с букетом.

Сначала она не придала ей особого значения. Скорее всего какие-то напоминания от продюсеров, режиссера или кого-то из актеров. Сидя перед зеркалом, она взбила волосы, придирчиво изучая свое отражение, и удовлетворенно кивнула, довольная тем, что видела. Шикарная грива волос. Платиновая блондинка, что может быть лучше? Правда, не без усилий Бобби из салона «Тахи», это вам не хухры-мухры… Что наша жизнь без стремления к совершенству? Но пожалуй, лучшим достоянием Джейн были ее глаза. Огромные и голубые? Нет, удивительного фиалкового оттенка. Джейн улыбнулась своему отражению. Она чувствовала себя на своем месте.

Улыбаясь и продолжая рассматривать себя в зеркале, она потянулась вперед и тихо проговорила:

– Жизнь только начинается. И я буду жить вечно. Да, детка, я собираюсь жить вечно.

Снова откинувшись на спинку стула, Джейн покосилась на часы. Глубоко вздохнув, закрыла на секунду глаза, потом снова открыла их. Ее взгляд остановился на записке. Наверное, стоит прочесть…

Она развернула листок и быстро прочла то, что там было написано.

 
Розы красные, как кровь.
Увы, но скоро ты умрешь.
Фиалки голубые…
Прощайте, дни былые!
 

Со злостью отбросив записку, Джейн почувствовала, как неприятный холодок поднимается по позвоночнику. Она потянулась за сумочкой, нервно ища сигарету. Она пыталась бросить курить. Черт, вы больше не можете курить в Калифорнии! Нигде! Это плохо для вашего здоровья, дым от сигареты убивает ваших соседей, и так далее и тому подобное… По правде говоря, она пыталась бросить курить по другой причине – потому что заметила морщинки, которые с годами появились на лице от курения. Но стала быстро набирать вес и снова начала курить.

Сейчас она смертельно хотела одного – сигарету и лихорадочно чиркала зажигалкой со своей монограммой.

Она не была уверена, можно ли курить в гримерной мисс Конолли. Пепельницы нигде не было видно, но зато ей на глаза попались чашка от кофе и блюдце. Поставив перед собой блюдце, она смотрела то на свое отражение, то на записку.

– Дерьмо! – процедила сквозь зубы Джейн. И нервным движением отбросила со лба волосы. – Я буду жить вечно! И ты еще пожалеешь, черт бы тебя побрал!

Она отложила сигарету. Взяв двумя пальцами записку, положила ее на блюдце и, чиркнув зажигалкой, подожгла, с удовлетворением наблюдая, как листок бумаги скукоживается в пламени. Блюдце было влажным, видимо, кто-то недавно использовал его. Возможно, эта маленькая мышка Джине? Часть записки намокла и не желала поддаваться огню.

– Гори, черт бы тебя побрал, – пробормотала она, держа бумагу за уголок. Но в этот момент раздался резкий стук в дверь. И Джейн от неожиданности подпрыгнула. – Входите! – проговорила она слишком громким, неестественным голосом. – Входите!

Маленькая блондинка просунула аккуратную головку в дверь. Она держала в руках чемодан с гримом, который, казалось, был больше, чем она сама.

– Мисс Данн…

– Опять вы? Что вы здесь делаете?

– Я Марта, мисс Данн. Ваш личный гример…

– Ну уж нет! – возмутилась Джейн. – Когда я пришла сюда несколько недель назад, мне обещали Гилби Сейерза.

Марта, как черепаха, вобрала голову в плечи.

– Мне очень жаль. Но сегодня утром Джим Новак сказал, что я работаю с вами.

– Джим Новак – режиссер. А у меня был разговор с продюсерами. – Джейн замолчала, соображая, стоит ли выяснять это с такой… ничего не значившей девчонкой. Нет, она должна отстоять свой статус раз и навсегда.

– Мисс Данн, – снова начала Марта, – простите, но я…

– Все о'кей, милая. Вы здесь ни при чем. Но кому-то другому придется отвечать.

Джейн вихрем вылетела из гримерной. Высокого роста, стройная и элегантная, она отличалась еще одним качеством, которому научилась за годы, – стремительностью… Она ворвалась в павильон.

Помощник режиссера репетировал сцену с дублерами, выверяя текст и отмечая на полу те места, где предстоит стоять ей и Серене Маккормак в их первой сцене. Осветители поднимали наверх длинный горизонтальный кронштейн с софитами. Декорация представляла итальянский ресторан, где между героями должна была вспыхнуть ссора. Горя справедливым гневом, Джейн устремилась на площадку, глядя, как ничего из себя не представляющие, но влюбленные в кино статисты из кожи вон лезут, стоя на месте настоящих талантов.

– Где Новак? – спросила она. – Вы что, не слышите? Я спрашиваю, где Новак?

Помощник режиссера – мальчишка, который выглядел так, словно только что окончил школу – быстро объяснял что-то дублерам.

– Спасибо, на сегодня закончили.

– Послушайте, я с вами разговариваю! – возмутилась Джейн. Дублеры поспешили уйти с площадки. Мальчик, с волосами песочного цвета, вежливо обратился к Джейн:

– Я найду мистера Новака, мэм.

Она наблюдала, как он быстрым шагом направился к выходу из павильона. Оглядев площадку, Джейн почувствовала жар от горящих под потолком софитов. Осветитель, стоя на высокой стремянке, смотрел на нее сверху.

– Эй, вы! Что вы так смотрите? – вспыхнула она.

Он не ответил и, спустившись со стремянки, вышел из павильона.

– Джейн, вот ты где!

Серена Маккормак направлялась к ней, широко улыбаясь и чуть покачиваясь на высоких каблуках. Серена. Бирюзовые глаза и копна рыжих вьющихся волос… Ее приветствие звучало искренне. Ее дикция была безупречна, ее голос на редкость мелодичен. Джейн ненавидела ее, но, конечно, Серена не должна была об этом знать. Это не касалось ее лично. Просто так получилось, что Серена стояла у нее на пути. Всегда и во всем. Ее любила пресса, обожали режиссеры… Разве этого недостаточно, чтобы прийти в ярость?

– Хм-м… Привет, дорогая.

– Что случилось? – спросила Серена.

– Эти люди не выполняют свои обещания, – покусывая верхнюю губу, сообщила Джейн.

Джим Новак, привлекательный мужчина средних лет, появился на площадке в сопровождении парнишки с песочными волосами. Казалось, сначала он не замечал Джейн, хотя ассистент передал ему, что она ищет его, чтобы поговорить. Вполголоса консультируясь о чем-то по громкой связи, он пересек съемочную площадку и остановился у стола, недалеко от того места, где стояла Джейн Данн.

– Я говорил «свежие цветы», ребята, – бросил он ассистенту. – Разве я просил увядшие? Нет, не думаю. Вы знаете, что означает слово «свежие»? Так вот…

– Мистер Новак! – Джейн расстроилась, поняв, что почти прокричала его имя, чтобы привлечь к себе внимание.

– Джейн? – Он повернулся, ожидающе глядя на нее с теплой улыбкой на лице. – Хорошо, что вы уже на месте. Сейчас…

– Я не на месте. Я пришла, чтобы выяснить кое-что.

– Да? – Он сложил руки на груди. – Что случилось?

Гримеры, рабочие, операторы, реквизиторы – все наблюдали за сценой между режиссером и актрисой. Она почувствовала себя в центре внимания и не могла упустить этот шанс. Она должна сыграть отлично. Джейн решительно направилась к Джиму Новаку, обходя стол. Она заметила метку на полу, которая означала то место, где следовало остановиться Серене, чтобы быть в кадре.

Мягко, сдержанно, но решительно она уперла руки в бедра, готовясь произнести обвинительный монолог. И хотя слышала какой-то неприятный звук над головой, не обратила внимания.

– Новак, три недели назад мне обещали персонального гримера! – Она сознательно опустила обращение «мистер». – О-бе-ща-ли. Вы знаете, что значит это слово?

Она видела, как лицо режиссера залилось краской.

– Но персональный гример не предусмотрен в бюджете.

Она взяла одну увядшую розу из вазы на столе и помахала ею перед его носом.

– Может быть, свежие цветы тоже не предусмотрены в бюджете, но в моей гримерной они есть. От продюсеров. – Это была ложь, но он же не знает? – Так вот, продюсеры… Это они пообещали мне. Вы знаете, какое другое слово часто употребляют вместе с этим? Это «контракт». Именно контракт помогает следить за тем, как люди выполняют данные обещания.

Она не без удовлетворения заметила, как заходил ходуном кадык Джима.

Внезапно раздался сильный треск, вернее, неприятный странный скрежет… Она взглянула наверх.

Софиты над головой пришли в движение. И в следующую секунду… Она услышала шум, вздох, коллективный вздох, крик; кронштейн с осветительными приборами качнулся пару раз, один из софитов сорвался и устремился вниз. Быстро. Очень быстро.

Крик застрял в горле. Так и не прозвучав…

Тяжелый софит падал прямо на нее. Ударив ее по голове и ободрав щеку, он свалил Джейн с ног. Она ощущала невыносимую боль. В глазах двоилось… затем все кругом стало меркнуть. И расплываться. Она понимала, что истекает кровью… и затем почувствовала, как немеют ноги…

Какой-то яркий, режущий глаза свет… так много света. Слишком яркий свет. Он ослеплял ее. Затем… стал угасать… И все исчезло.

«Я буду жить вечно!» – кричало в панике ее сердце.

Нет. Никто не живет вечно.

Наконец кто-то на площадке очнулся и закричал. Она смутно слышала этот крик.

И потом все затянуло черной пеленой.

Пальцы, все еще державшие розу, разжались. Роза выпала из ее руки. Увядшая роза.

Никто не живет вечно.

Глава 2

Серена Маккормак, отправляясь на работу, никогда не могла ручаться, что все пойдет по намеченному плану. Люди, с которыми она имела дело, были натурами артистическими. Можно даже сказать – эксцентричными. А вообще-то слово «сумасшедшие» подходит как нельзя лучше.

Но то, что ждало ее в это утро, трудно было представить даже в страшном сне. Случилась трагедия.

Они все были в шоке. Актриса, член их коллектива, только что погибла в результате ужасного, невероятного несчастного случая. Когда прибыла «скорая помощь», еще прощупывался пульс, что давало слабую надежду. Джейн Данн повезли в госпиталь, но по приезде туда, увы, она скончалась.

Серена присутствовала на площадке и видела все. Ее словно приковал к месту этот дребезжащий звук, когда огромный софит полетел вниз. Как и все другие, она бросилась к Джейн, стараясь помочь. «Скорая» прибыла в считанные минуты, но они казались вечностью.

Теперь в павильоне находились только полицейские. Первыми появились два офицера в форме, которые старались сохранить все в неприкосновенности, то есть так, как было в момент трагедии, хотя члены группы уже сместили кое-что, когда пытались помочь Джейн. Затем прибыл детектив по имени Джордж Олсен, чтобы опросить свидетелей. С ним приехали фотограф и команда криминалистов. Они молча делали свою работу. Олсен хмуро слушал объяснения техников по свету, что это, мол, не могло случиться просто так, что они работали на совесть, когда закрепляли осветительную аппаратуру. Они говорили, что существует определенная система безопасности и все правила были соблюдены. Беседуя с сотрудниками студии и коллективом сериала, Олсен проявлял спокойствие и рассудительность, заверяя всех, что они сделают все, чтобы выяснить причину инцидента. Декорацию ресторана огородили желтой полицейской лентой, и хотя Джейн умерла по дороге в госпиталь, а не на полу павильона, то место, где она упала, очертили мелом. Фотографы делали свою работу, снимая место трагедии в разных ракурсах. Криминалисты собирали мельчайшие осколки осветительного прибора, которые только могли найти.

– Обычная рутина, – вздыхали они. Опросив всех один раз, принялись опрашивать снова. На этот раз по одиночке. Это шокировало всех, но для полицейских это было обычное дело.

– Джейн Данн. Погибла в свой первый съемочный день, – произнесла Келли Трент. Она сидела рядом с Сереной около кабинета продюсера Джо Пенни, который сейчас занимали полицейские. Келли играла в этом сериале среднюю из трех сестер. Ей было лет двадцать пять – двадцать семь, худенькая, миловидная, с невинным взглядом широко распахнутых глаз. У Серены были рыжие волосы, у Келли чуть светлее, а у Дженнифер Конолли, которая временно оставила работу из-за рождения ребенка (именно это было причиной приглашения Джейн Данн) волосы были светлые с золотистым оттенком, она была на дюйм выше Келли и чуть ниже Серены. Их и вправду можно было принять за сестер. Все трое снимались в сериале «Долина Валентайнов» с первого дня. И хотя их героини постоянно ссорились по сценарию, в жизни они были добрыми подругами. И вообще весь состав, можно сказать, состоял из прекрасных людей. Так как Серена была не только самой старшей из сестер в сериале, но и самой старшей из них в жизни, за ней обычно оставалось последнее слово. Но сейчас она не находила нужных слов, чувствуя полную беспомощность. И даже то, что все были подчеркнуто внимательны к ней, потому что она стояла ближе всех к Джейн Данн, когда упал софит, не могло успокоить ее.

– Это так печально, – сказала Серена. Это прозвучало неубедительно. Но что она могла поделать?

– Однако это перст судьбы, – послышался чей-то насмешливый голос. Обернувшись, Серена встретила взгляд Аллоны Сейндж, одной из сценаристов сериала. Аллона, как всегда, не выбирала выражения. Она была афроамериканка. Ее темная кожа отливала медью, а глаза были невероятного желтого оттенка и красивые, как у кошки. Она часто расстраивалась, когда что-то приходилось менять в сценарии по тем или иным причинам. И все еще продолжала изумляться, когда продюсеры, выслушав ее мнение, затем делали все с точностью наоборот.

Аллона вздохнула, заметив, что Серена укоризненно смотрит на нее.

– О, прости, пожалуйста, – спохватилась она. – Это прозвучало ужасно, не правда ли? Но какая же она была сука!

– Аллона! – одернула ее Келли. – Она умерла.

– Поэтому я сказала, что это «перст судьбы». Софит не задел Серену, а мог бы. Именно это и ужасает больше всего – ты в тот момент была на площадке, и это могло произойти с тобой. И тогда это была бы настоящая потеря – и для человечества, и для сериала. Джейн Данн?.. Все правильно, мне жаль, что она умерла. Это трагедия. Но она не знала никаких табу, готова была растолкать локтями всех, лишь бы подняться наверх; требовала, чтобы мы переписывали чуть ли не каждую сцену, лишь бы она была в центре внимания. И она добивалась этого с таким невероятным упорством, что вряд ли Дженнифер захотела бы вернуться в сериал после родов.

– Аллона, спасибо, что ты рада, что это случилось не со мной. Но то, что ты говоришь, все равно ужасно. Побойся Бога, – покачала головой Серена.

– Ты слишком добра, Серена. Бог уже все сказал – это его длань опустилась на голову Джейн Данн.

– Глупости, это несчастный случай, – вмешалась Келли. – И все.

– Нет. Это рука Господа, – настаивала Аллона.

– Однако полиция не считает, будто это промысел Божий, – заметила Келли. – Смотрите, вот и бедняжка Джине. Она вся в слезах.

Помощница Серены вышла из офиса Джо Пенни, где полицейские проводили опрос свидетелей.

Джине появилась в группе шесть месяцев назад, и сейчас Серена часто спрашивала себя, что бы она делала без нее? Джине помогала и Дженнифер Конолли, и с тех пор Серена и Дженнифер получали от нее забавные послания и маленькие подарки. И даже когда Дженнифер ушла из сериала, ее поклонники продолжали писать ей. Ее компьютерная почта все время пополнялась, и Джине взяла на себя обязанность отвечать на письма.

Маленькая брюнетка с огромными голубыми глазами, она была юной, очаровательной, худенькой и болезненно стеснительной.

– Джине! – Серена вскочила с места. Она всегда ощущала себя сказочной великаншей рядом с миниатюрной Джине. – Как ты?

– Ничего, – пробормотала Джине, хлюпая носом. – Я так расстроена. Я до сих пор не могу поверить, что была там… О Боже, Серена, это так ужасно…

– Да. Конечно, приятного мало, – вздохнула Серена. – Но будет лучше, если ты пойдешь домой. Отдохни, постарайся не думать об этом.

– Но накопилось столько писем… я возьму с собой, – кивнула Джине.

– Не стоит. Иди домой, посмотри кино, сделай что-нибудь, чтобы отвлечься. Мы тоже все уйдем, как только нас отпустят. Они опечатают павильон. И не смей работать, ты слышишь меня?

Джине робко улыбнулась:

– Спасибо, но если я нужна…

– Я тоже собираюсь домой, съемки подождут и почта тоже. Мы вернемся, когда все закончится…

Она не договорила, увидев, как Джей Браден идет по коридору. Темноглазый, высокий, прекрасно сложенный актер исполнял роль Рэнди Рока – по сценарию невероятного ловеласа и мужа героини Дженнифер. Увидев его сейчас, она невольно вернулась мыслями к началу. В прошлом году у него были совершенно светлые волосы, потому что его герой в течение нескольких месяцев вскапывал землю под горячим южным солнцем. А сейчас он восстановил свой естественный цвет – темно-каштановый. «Пожалуй, ему это больше к лицу», – подумала Серена.

И еще она подумала, что его уже допрашивали полицейские, но он опять вернулся.

– Джей, они что, снова позвали тебя? – поинтересовалась она.

Он покачал головой.

– Я уже почти ушел. Но услышал, что ты оказалась в хвосте очереди, потому что эта дотошная леди-полицейский осматривала твою голову и волосы на предмет осколков. Они должны отпустить тебя. Я знаю, ты ведь была там, совсем рядом…

– Я в порядке, правда, – сказала Серена и вздохнула… Так ли это? Она никогда не забудет взгляд Джейн. Никогда не забудет остановившийся взгляд ее глаз… Пульс еще был, но, наблюдая за действиями врачей, она понимала, что еще немного и пульс угаснет, как и свет в глазах Джейн.

– Джине, ты о'кей? – осторожно поинтересовался Джей.

Джине кивнула:

– Конечно. – Она толком ничего не видела и не слышала.

Серена встретила вопросительный взгляд Джея.

– Джей, почему бы тебе не проводить Джине домой?

– Нет, нет, я не хочу никого обременять, – запротестовала Джине.

Джей незаметно кивнул Серене.

– Джине, это вовсе не обременительно для меня. Давай-ка пойдем на свежий воздух.

– О, отлично, спасибо. Может, мне не стоит сегодня садиться за руль? Пусть моя «мазда» постоит на студийной стоянке.

– О'кей, пойдем, Джине, – сказал Джей, обнимая девушку за плечи.

Проходя мимо Келли и Аллоны, Джине слабо улыбнулась им. Аллона, глядя вслед Джею и Джине, вздохнула.

– Дети – вот что тебе нужно, – заявила она, окидывая Серену оценивающим взглядом. – В тебе очень силен материнский инстинкт. Бедняжка Джине. Господи, Серена, обещаю тебе, что сценаристы не станут останавливать работу из-за эмоциональных переживаний. Мы будем трудиться день и ночь. Придется внести существенные изменения…

– Они собираются найти замену Джейн? – поинтересовалась Келли.

– Продюсеры заперлись, и ответа на это нет. Мы хотим показать всем и каждому, как сильны наши переживания, – сказала Аллона.

– Мисс Маккормак?

При звуке своего имени она чуть не упала со стула. Джордж Олсен пригласил ее в кабинет. Это был приятный мужчина с большими, чуть обвислыми щеками и двойным подбородком, ежиком седых волос и пятнами кофе на темно-синем галстуке. Его тон отличался предупредительностью, а выражение лица – добротой, и казалось, что с ним можно говорить по душам, как с родным дедушкой.

– Смотри-ка! – прошипела Аллона. – Он похож на Санта-Клауса, но я готова поспорить, он знает, как из тебя душу вытрясти. Вспомни, на кого была похожа Джине, когда вышла из этого кабинета!

– Держись, – шепнула Келли. – Она права. Вспомни Джине.

– Джине еще совсем девчонка и к тому же стеснительная. Я не стеснительная и потом уже давно не девчонка, – пробурчала Серена.

– Черт! Речь идет о героине дневного сериала на ТВ! – воскликнула Аллона, обращаясь к Келли. – Да она запросто заткнет этих копов за пояс.

Серена скорчила гримасу и вошла в кабинет. Детектив протянул ей руку.

– Воображаю, как вы расстроены, мисс Маккормак. Но как вы знаете, мы вынуждены допрашивать абсолютно всех. Для нас важны мельчайшие подробности трагедии.

– Конечно, я понимаю.

Он, улыбаясь, молча разглядывал ее.

– Вы носите контактные линзы, мисс Маккормак?

– Что? Нет. С чего вы взяли?

– Да просто так. – Он покачал головой и снова улыбнулся. – Должен признаться, что не отношусь к фанатам «мыльных опер». Но вот моя жена так ни одной серии не пропустит. Ей нравится ваш сериал. И особенно вы, мисс Маккормак. У вас необыкновенные глаза. Бирюза. Как Карибское море.

– Спасибо. Вы очень любезны.

– И это не линзы?

– Никаких линз. И знаете, пока еще не изобрели линзы, способные менять цвет глаз, даже в Голливуде.

Он рассмеялся, но она усомнилась в искренности этого смеха. Не начинал ли он с комплиментов, чтобы усыпить бдительность? На самом деле ей нечего нервничать. Джейн Данн мертва. Трагедия. Несчастный случай. Они все потрясены, эмоционально опустошены и напуганы. Обычное расследование, чтобы выяснить, что случилось. Они начали с осветителей и обслуживающего персонала и работали очень тщательно, расспрашивал каждого, кто имел хоть какое-то отношение к происшедшему. Она сделает все, что в ее силах.

– Пожалуйста, мисс Маккормик, подойдите сюда и присядьте.

Олсен занял место за столом Джо Пенни. Она села напротив. Прежде ей часто доводилось сидеть здесь. Но тогда перед ней был Джо.

– Недолго же она продержалась здесь, – заметил Олсен, качая головой. Его мягкие щеки слегка подрагивали.

– Да, мы все не можем прийти в себя.

– Это естественно. – Он подвинулся к ней. – Вы стояли рядом, когда это случилось, мисс Маккормак?

Она не могла сдержать дрожь.

– Да.

– Расскажите мне, почему вы пришли на площадку?

– Была назначена моя сцена…

– Но съемка еще не началась. Вы говорили с Джейн Данн до несчастного случая?

– Я поздоровалась… но она была занята разговором с мистером Новаком, нашим режиссером.

– А до этого вы не видели ее?

– Нет, хотя и пыталась. Я вышла из своей гримерной и направилась к Джейн, в ту гримерную, которую раньше занимала Дженнифер Конолли. Но ее там не было.

– Почему?

– Что, простите?

– Почему вы пошли искать Джейн Данн?

– О, ну да… она была новенькой здесь, и я собиралась поговорить с ней и проводить на площадку до того, как начнется съемка.

– Но мисс Данн ушла?

– Да. Она… как я сказала, она хотела поговорить с Джимом Новаком, – пробормотала Серена.

Олсен снова выпрямился на своем стуле, внимательно наблюдая за ней.

– Вы снимаетесь в этом сериале не один год. Это так, мисс Маккормак?

– Примерно пять лет, если считать сначала.

– Хм-м, значит, эта работа дорога вашему сердцу?

Серена ощутила легкий укол вины. Да. Она любила сериал.

Но на днях она прошла пробы в фильме-катастрофе, который обещает стать летним «блокбастером». Она согласилась на пробы из-за своего друга, ничего не загадывая на будущее. Если она получит роль и согласится сниматься, ей придется либо совсем уйти из «Долины Валентайнов», либо каким-то образом организовать свое продолжительное отсутствие. Она никому не говорила об этом, за исключением Дженнифер.

– То есть этот сериал дорог и близок вам? – повторил Олсен, хмуря мохнатые брови.

– Очень.

– И как я понимаю, Дженнифер Конолли ваша близкая подруга?

– Совершенно верно.

– Хм-м…

Она потянулась к нему.

– Извините. Что значит ваше «хм-м»?

– Просто мисс Данн представляла угрозу для вашей подруги.

– Угрозу? – Серена даже привстала. – Угрозу!!! Нет, никто из актрис не может угрожать мисс Конолли. Дженнифер взяла отпуск, чтобы побыть с ребенком, это обычное дело. Продюсеры любят ее, режиссер обожает, все актеры тоже, и что самое главное, сэр, ее любят зрители.

– Мисс Маккормак, пожалуйста, сядьте. – Олсен развел руками. – Это ужасный, можно сказать, нелепый несчастный случай! Я обязан задавать подобные вопросы.

– Прекрасно. Позвольте мне ответить вам. Роль Дженнифер в этом «мыле» никуда от нее не уйдет. Это сериал. И у нас сколько угодно вариантов, в которых участвуют заблудшие дочери, а в воспоминаниях появляются необузданные, злые мегеры… Джейн пригласили в сериал, но никто из нас не беспокоился о своей работе. Я готова была оказать ей самый теплый прием…

– Вы не заметили ничего необычного в ее гримерной, когда искали ее?

– Нет. Хотя… – Она замолчала и нахмурилась.

– Хотя?..

– О нет, ничего. За исключением того, что Дженнифер не курила, а в гримерной было накурено… Джейн, наверное, очень нервничала перед съемкой, поэтому позволила себе эту слабость. Так как пепельницы не было, она воспользовалась блюдцем. И видимо, сожгла какой-то листок бумаги, на блюдце среди пепла были видны остатки записки. Не уверена, что это что-то важное, но вы спросили…

– Я предполагаю, что вы полюбопытствовали? – осторожно допытывался Олсен.

В дальнем углу комнаты на диване сидел мужчина, видимо, Олсен беседовал с ним до Серены. Она так нервничала, что сначала не обратила на него внимания. Но когда он поднялся, сердце подкатило к горлу. Не может быть!

Лайам.

Лайам Мерфи, с которым у нее был роман и который ушел, чтобы никогда не вернуться.

Но это был не Лайам. Этот мужчина был высокого роста, широкоплечий, с ярко выраженной мускулатурой, что и заставило ее принять его за Лайама. Его густые темные волосы придавали его облику некоторую необузданность. Она знала этого детектива. Он работал с Лайамом Мерфи. Когда она порвала с Мерфи, он каким-то образом оказался рядом и как-то пригласил ее на кофе. Она пошла исключительно для того, чтобы забыть о Лайаме, хотя знала, что это неправильно. Они выпили кофе, посмотрели фильм и потом вместе ужинали. Но в тот же вечер она сказала ему правду: она не готова для других отношений.

Билл Хатченс был привлекательным мужчиной, серьезным, с несомненным шармом – и чуткостью. Она сожалела, что ничего не чувствует к нему. Что делать, влечения не было, а он хотел больше, чем она могла дать. Они расстались друзьями. Ему нравилась работа полицейского, но он обожал театр и кино и, разумеется, актеров. Однажды она взяла его на съемку фильма о викингах, где ему досталась бессловесная роль, а он помог ей с талонами на парковку.

– Билл?

– Привет, Серена.

– Вот как? – удивился Олсен. – Прекрасно. Я вижу, вы знакомы?

– Старые друзья, – отвечал Билл.

– Прекрасно, прекрасно. Мисс Маккормак, Билл будет вести это дело, поэтому можете обращаться к нему, если потребуется.

– Ужасно, – вздохнула Серена. Может, и потребуется. Билл поймет, что среди членов группы не было никого, кто бы чувствовал хоть малейшую угрозу со стороны Джейн Данн.

– Ты нашел блюдце и остатки бумаги? – спросил Олсен. Билл покачал головой, беспокойно взглянув на Серену.

– Нет.

– Вы уверены, что действительно видели то, о чем рассказали, мисс Маккормак? – продолжал Олсен. – Может быть… – Но, встретив взгляд Серены, он поднял руки.

– Я уверена в том, что видела, потому что Дженнифер не курила.

– Может, кто-то убрал это блюдце, не желая, чтобы о ней плохо говорили сейчас, когда… она больше не может защитить себя? – предположил Билл.

– А ты хорошо осмотрел гримерную? – поинтересовался Олсен. – Ты уверен, что ничего не упустил?

Взгляд, который бросил Билл на своего босса был достаточно красноречив. Конечно, он ничего не упустил. Он служит в полиции добрый десяток лет. И хорошо знает свое дело.

– Что ж, – пробормотал Олсен, постукивая пальцами по столу.

– Я могу идти, лейтенант Олсен? – спросила Серена. Ей внезапно захотелось исчезнуть. Все это было действительно ужасно. Она видела, как на ее глазах погибла женщина, она все еще ощущала дрожь, ей хотелось поскорее оказаться дома и побыть одной.

– Еще один вопрос, мисс Маккормак.

– Да?

– Вы стояли близко к тому софиту?

– Что вы имеете в виду?

– Разве не вы должны были быть на том месте?

– Я думаю… мой маркер был именно там, куда упал софит. Да, вы правы…

Олсен кивнул, как будто знал то, чего не знала она.

– Лейтенант…

– Вы не понимаете, Серена? – перебил он, подаваясь вперед. – Окажись вы на несколько дюймов ближе – и вы могли бы погибнуть сами. Это говорит о том, что кто-то хотел убить вас, мисс Маккормак, – заключил Олсен.

– Что? – переспросила она, пораженная его словами.

– Можете ли вы назвать причину, из-за которой кто-то мог желать вашей смерти?

– Нет. Конечно, нет.

– Говорят, вы довольно амбициозны?

– Если в этом дело, то тогда вам придется арестовать половину Голливуда.

– Мисс Маккормак… – продолжил Олсен, но она перебила его:

– Я не собираюсь уезжать из города.

– О, я не об этом. – Он улыбнулся. – Но вы должны быть предельно осторожны, вы понимаете?

– Я всегда осторожна. – Она запирала двери, она подъезжала к дому сзади, так, чтобы можно было сбежать, окажись кто-то в нем…

Олсен перебирал бумаги, лежащие на столе.

– Мисс Маккормак… муж вашей сестры работает в сериале, так?

– Нет, не совсем. Моя сестра Мелинда и ее муж Джеффри оба специалисты по древней истории. Джефф занимается Египтом. И его время от времени приглашают как консультанта по этому вопросу.

– И это «время от времени» случилось как раз сегодня? Так?

Она кивнула.

– Моя героиня – археолог. Она ездила в Каир на раскопки и вернулась назад, привезя с собой несколько артефактов. Когда она сердится или когда она боится, что ее могут поймать на каком-то неблаговидном поступке, она возвращается в Египет. – Серена снисходительно улыбнулась ему, напоминая, что это всего лишь «мыльная опера», развлечение, любимое многими, а не канал «Дискавери».

– Скажите мне, мисс Маккормак, муж вашей сестры был утром в павильоне? – спросил Олсен.

Она вздохнула.

– Да. Джо Пенни хотел поговорить с Джеффом, разрешить несколько спорных вопросов. У нас был запланирован несчастный случай на раскопках. Но Джефф ушел до того, как упал софит. Послушайте, Джефф на самом деле не является членом нашей команды. Он и Мелинда – ученые. И не имеют ничего общего с голливудской братией. Они женаты почти двадцать пять лет, и теперь их больше всего занимают их близнецы. – Она замолчала, вдруг поймав себя на том, что почему-то взялась защищать Джеффри. – Лейтенант, что вы думаете обо всем этом?