Текст книги "Роуз и магия зеркала"

Глава 3

Чтобы помочь Белле собирать паутину, Роуз заручилась поддержкой Билла. Горничные в доме тратили немало времени на то, чтобы убедиться, что в хозяйских комнатах нет ни единой паутинки, – Роуз расправлялась с ними с помощью длинной метлы и иногда с закрытыми глазами. Почему-то ей казалось, что если она не видит паука, который может сидеть в паутине, то его там и нет. А вот Сьюзен просто убирала паутину руками, но даже мысль об этом вызывала у Роуз приступ тошноты. Эта мерзкая, вязкая, липкая гладкость – как Сьюзен ее терпит?

Для заклинания требовалось «несколько мотков свежей паутины», и Роуз эта фраза казалась до ужаса неточной. Несколько – это сколько? Чтобы найти хоть одну паутинку, им пришлось пойти в конюшню с задней стороны дома. Билл учтиво проводил девочек через кухню, где вся прислуга замерла, в испуге глядя на них. Роуз умоляюще посмотрела на миссис Джонс. Как оказалось, новости о ее окончательном превращении в юную леди распространились быстро. На кухонном столе лежала груда вещей: ее корзинка с шитьем, передник, который мисс Бриджес заставляла ее надевать поверх платья, когда нужно было выглядеть прилично. Все, что она оставила в прежней жизни.

– Я отправлю эти вещи в твою новую комнату, Роуз, – мягко сказала мисс Бриджес, и девочка кивнула. Хорошо еще никто не назвал ее «мисс». Она бы расплакалась.

Пока Белла и Билл охотились на пауков, Роуз ждала их около сбруйной, стараясь не обращать внимания на хихиканье мальчишек-конюхов. Она дрожала от январского холода и пыталась не грызть ногти, обдумывая ограбление спальни мисс Фелл.

– Как же мне нравится это заклинание. – Рядом с ней неожиданно возникла Белла, еще более довольная собой, чем обычно.

От неожиданности Роуз подпрыгнула, и конюхи загоготали. Неужели Белла уже успела сотворить заклинание, если подкрадывается так бесшумно? Роуз взглянула на ноги младшей девочки, но не заметила ничего необычного. А вот ее руки были опутаны серебристо-серой паутиной, а ведь она даже не надела перчатки. Белла помахала добычей:

– Пожалуй, можно попробовать разводить пауков в классной комнате: чтобы у нас всегда был запас.

Роуз зажала рот обеими ладонями и застонала.

– Позеленела! – с интересом отметил один из мальчишек.

– Найди-ка ты ей тазик, дружище, – посоветовал Биллу другой.

Вместо ответа Билл схватил Роуз, потащил обратно на кухню и подтолкнул к раковине в судомойне, где Сара обычно (но, как ни странно, не сейчас) мыла посуду. Девочка наклонилась над белой фарфоровой раковиной. Ее голова кружилась, но она попыталась удержаться на ногах. Пусть она теперь и леди, но падать в обморок не станет.

– Она это нарочно сделала, – простонала Роуз, глядя на Билла, который беспокойно переминался с ноги на ногу рядом с ней. Он покачал головой.

– Да не. Просто ей не терпится сделать это ваше заклинание, вот и обрадовалась паутине. Прости! – быстро добавил он, когда Роуз снова наклонилась над раковиной.

– Не думаю, что меня сейчас вырвет… но ее руки… все в этой штуке… у-у…

– Я не хотела тебя расстраивать, Роуз. – Голос Беллы звучал хрипло и будто бы виновато.

– Больше мне ее не показывай, – выдохнула Роуз, поворачиваясь, чтобы не видеть Беллу в дверях судомойни.

– Не буду, не волнуйся, я спрятала ее в платок. И вымыла руки в кормушке. Прости меня, пожалуйста. Я не подумала. Я обрадовалась, что мы так много собрали, и предвкушала волшебство.

Роуз рискнула посмотреть на Беллу и увидела, что та виновато опустила голову.

– Я хотела тебе помочь. И очень надеялась, что у нас все получится, – прошептала она. – Роуз, а ты сможешь надеть волшебные туфли?

Роуз сглотнула, не ответив.

– Они все еще будут выглядеть как паутина? – спросила она наконец.

– В книге нет картинки – думаю, можно сделать так, чтобы они выглядели как-то по-другому. Если они станут другого цвета, будет лучше? От розовой паутины тебя не будет тошнить?

– Честное слово, не знаю! – усмехнулась Роуз и покачала головой. – Придется потерпеть. Я не сдамся из-за такой глупости.

– Можно же найти другое заклинание? – поинтересовался Билл.

Белла вздохнула.

– Мне пришло на ум только это. Можно попробовать поискать еще, но на это уйдет куча времени, а взять и спросить мисс Фелл, не знает ли она заклинания для бесшумной ходьбы, – не очень хорошая мысль.

* * *

В тот же день после обеда девочки сидели на полу в новой спальне Роуз. Было бы проще колдовать в мастерской, но там был Фредди, а он все еще обижался. Но сидеть на полу вовсе не было неприятно. Ковер, на котором они устроились, стоил больше, чем Роуз заработала бы за год, в этом она была почти уверена. В ее старой комнате нельзя было даже дверь толком открыть, не то что положить ковер.

Роуз сидела с закрытыми глазами, так как паутина, даже накрытая носовым платком Беллы, словно шевелилась и поблескивала.

– Тебе нужна помощь? – спросила она.

– Нет, не думаю. – Белла была чрезвычайно взволнована. До сих пор она почти не колдовала, по крайней мере умышленно.

Роуз напряженно слушала, как она шуршит страницами книги заклинаний и задумчиво стучит пальцем по бумаге. С закрытыми глазами все звуки казались четче и громче. Зашелестела тонкая ткань, и по спине Роуз побежали мурашки, как пауки, мысль о которых она не могла выбросить из головы.

Белла что-то зашептала и забормотала, но девочка улавливала лишь отдельные слова. Даже сам голос Беллы звучал по-паучьи тихо. Роуз отчаянно хотелось вскочить и выбежать из комнаты, но она не смела потревожить колдовство. Если что-то пойдет не так, кто знает, что может случиться? Вдруг в ее новую спальню хлынут пауки в туфлях? От одной мысли о паутинках на тяжелых бархатных шторах сливового цвета ее снова затошнило.

– Вытяни ногу, Роуз! – вдруг скомандовала Белла. – Быстрее, я не смогу ее долго держать!

Глаза Роуз распахнулись помимо ее воли. Она посмотрела на свою ногу в белом трикотажном чулке и заставила себя вытянуть ее.

В руках Белла держала какое-то подобие шелковой сеточки для волос бледно-розового цвета. Сеточка поблескивала, и, когда Белла надела ее на ногу Роуз, та с трудом сумела унять дрожь.

– Другую ногу.

Теперь ноги казались Роуз легкими, как одуванчики, – легче паутины. Со стороны было похоже, что она надела тонкие, разукрашенные драгоценными камнями туфельки – хотя на самом деле это был всего лишь паутинный шелк с бусинами магии Беллы. Должно быть, та добавила в заклинание частички чар личины, чтобы любой, кто посмотрит на паутину, видел лишь красивые туфли. Очень хитрое и обманчивое волшебство. Роуз пришло в голову, что Белла вся в отца.

– В этих туфлях мы сможем ходить совершенно бесшумно, – с гордостью объявила Белла, крутясь и осматривая свои ноги. – Разве не прелесть? Интересно, надолго ли их хватит?

К бледно-розовой сеточке протянулась мягкая лапа.

– Прелесть, но очень уж они хрупкие, – констатировал Гус. – Продержатся один вечер, не больше.

Роуз строго посмотрела на него.

– Я же сама закрыла дверь.

– Правда? – Гус зевнул, продемонстрировав пасть, полную блестящих белых иголок. – Ну надо же. Как интересно. И какое это теперь имеет значение, милая Роуз?

– Как ты вошел? Дверь все еще закрыта. Ты же не умеешь проходить сквозь двери?

– Нет. То есть я мог бы, но к чему тратить силы, когда есть прекрасный дымоход и сеть труб, которая пронизывает весь дом?

Роуз и Белла повернулись к камину. В нем горел огонь. Невысокие языки пламени мягко освещали и приятно согревали комнату. Гус лизнул одну из передних лап и провел ею по ушам, блаженно закрыв глаза.

– В следующий раз оставлю дверь открытой, – прошептала Роуз. – Серьезно, Гус, пожалуйста. Больше так не делай.

Гус открыл один глаз – оранжевый – и, дотянувшись до Роуз, провел языком по ее пальцам.

– Милая малышка Роуз.

Он в последний раз провел лапой по ушам, а затем встал и прошествовал к камину, где уставился на огонь, топорща усы в опасной близости от раскаленных углей.

Белла вскочила и хотела было оттащить его от огня, но кот бросил на нее сердитый взгляд, и она замерла.

– Ты же опалишь усы, – предупредила она. – Представь, какое будет уродство.

Гус вздохнул.

– Вы обе совсем в меня не верите.

И не успели они и глазом моргнуть, как он положил лапу на каминную решетку, негромко сказал: «Здесь куча пыли, Роуз. Никудышная работа» – и прыгнул прямо в огонь.

Белла завизжала, и Роуз сделала бы то же самое, вот только из нее как будто вышел весь воздух, и крик так и застрял в горле.

Пару секунд Гус со скучающим видом сидел среди кружащихся языков пламени, затем неспешно спустился обратно на коврик перед камином и внимательно осмотрел свои лапы. Роуз тоже уставилась на них, но они нисколько не изменились – подушечки по-прежнему были нежно-абрикосового цвета.

– Можешь научить нас так делать? – жадно спросила Белла.

Гус усмехнулся:

– Отрастишь себе хвост, Белла, тогда и приходи. Роуз, дверь для меня не помеха.

Она покачала головой:

– Я и не пыталась тебе помешать. Но… мы собрались сделать то, что ты назвал глупостью. И решили, что подготовиться к этому нужно втайне от всех. В мастерской засел Фредди – он там дуется с тех пор, как устроил сцену за завтраком, а в классную комнату всегда может зайти мисс Фелл.

– Так за чем вы охотитесь? – Гус сел между двух девочек; его усы возбужденно подрагивали.

– За серебряным зеркальцем. Она всегда носит его с собой, так что придется идти за ним ночью, – объяснила Роуз.

Гус наклонился вперед, и его тельце судорожно вздрогнуло – раз, другой.

– Ты что, откашливаешь комок шерсти? – брезгливо поинтересовалась Белла.

Гус сердито посмотрел на нее.

– Я смеялся, – холодно сказал он, – над вашей беспросветной глупостью. Неужели вы и правда думаете, что вам это сойдет с рук?

– У нас нет выбора, и потом, Белла наколдовала вот эти бесшумные туфли. Тебе нас не отговорить, – отрезала Роуз.

– Вот и славно. Ну, а я тоже пойду с вами, как следует повеселюсь. – Кот вспрыгнул на кровать Роуз. – А теперь тихо, детишки. Мне нужно выспаться, если мы собираемся всю ночь шастать по дому.

Он свернулся в круглый белый клубочек и прикрыл морду хвостом, показывая, что с ним не удастся поспорить.

– Ох! – раздраженно выдохнула Роуз. – Он просто невыносим. Я его вообще не звала!

– Но он сможет нам помочь, если удержится от смеха, – заметила Белла.

Кончик кошачьего хвоста дернулся, но они не могли понять, смеется он или сердится, и поэтому решили завершить приготовления в комнате Беллы.

– Не пойду в ночной рубашке. – Белла была категорична. – Я собиралась пойти в черном бархатном платье, которое надевала на похороны дядюшки Дольфа. То что нужно для ограбления.

Роуз поморщилась:

– Не произноси это слово.

– Для воровства? Вторжения? Хищения?

– Ш-ш-ш! – Роуз прикусила костяшки пальцев. – Не говори так, а то я могу передумать и все волшебство будет потрачено зря.

– Если ты передумаешь, я пойду без тебя, – предупредила Белла. – Я давно так не веселилась, с самой Венеции.

– Я не собираюсь передумывать. Но, Белла, пожалуйста, надень ночную сорочку – тогда, если она проснется, можно будет притвориться, что мы ходим во сне.

– Обе одновременно? – уточнил Гус.

– Ох, не начинай! – устало взмолилась Роуз. Ей было страшно совестно красть дорогое зеркало, и она уже достаточно напугалась, пока пробиралась на цыпочках по темному коридору в комнату Беллы. Труднее всего было пройти мимо особенно угрожающей двери, за которой спала мисс Фелл – по крайней мере, они на это надеялись. Если она проснулась среди ночи и решила немного почитать, они пропали. Осторожно ступая по коридору, Роуз была уверена, что статуэтки на столиках в нишах провожают ее взглядом, а один из портретов явственно захихикал.

– Или скажем, что мы обе услышали подозрительный и страшный звук. – Белла кивнула и, всплеснув руками, изобразила испуганную маленькую девочку. – Да, это подойдет. – Она с сожалением погладила черное бархатное платье и закрыла шкаф. – Ну что, идем?

Роуз нервно разгладила складки на ночной рубашке и кивнула.

– Пора. Где туфли?

Белла широким жестом вытащила их из-под подушки. Они приветственно поблескивали, но когда Роуз почувствовала, с какой липкой жадностью они наделись на ее ноги, она содрогнулась. Тем не менее они работали: Белла попрыгала на скрипучей половице рядом с ее туалетным столиком, но не издала ни звука.

Роуз взяла свечу, и девочки вышли в коридор в сопровождении Гуса, который вился вокруг их ног. У дверей спальни мисс Фелл они остановились и нерешительно посмотрели на дверную ручку. Сквозь высокое окно в конце коридора светила луна, отчего медная ручка поблескивала золотом – по ее поверхности словно бежали крошечные волны.

– Открывайте, – тихо промурлыкал Гус, тыкаясь в ногу Роуз. – Ну же!

– А что, если она еще не спит? – прошептала Роуз. – Она вечно жалуется на бессонницу.

Белла снова изобразила испуг.

– Не волнуйся, Роуз, тогда я заплачу. Ты же знаешь, как я умею.

Роуз взялась за ручку, повернула ее и мягко толкнула дверь. Свеча мисс Фелл была потушена, а под горой одеял на громадной кровати виднелась крошечная фигурка. Без корсетов и пышных шелковых юбок от старушки почти ничего не осталось.

– Смотри! – прошелестела Белла. – На тумбочке!

Рядом с кроватью тускло поблескивало зеркало, и Роуз подкралась поближе, чтобы схватить его. На мгновение ее пальцы задержались над зеркальцем – девочка посмотрела на мисс Фелл, мирно сопящую среди кружевных подушек. Как-то это слишком просто. А вдруг зеркало заколдовано от кражи? Вдруг оно закричит, как только она коснется его?

Роуз обхватила ручку, ожидая, что металл укусит ее или какое-нибудь заклинание повалит ее на пол. Она чуть ли не расстроилась, потому что ничего не произошло. Зеркало было всего лишь зеркалом. Девочка взяла его с тумбочки и повернулась в волшебных туфлях, жестами показывая Белле и Гусу, что надо уходить.

Они бесшумно пронеслись по коридору, вбежали в комнату Беллы и рухнули на ее кровать, тяжело дыша и хихикая от нервного напряжения.

Наконец Роуз успокоилась и посмотрела на зеркало, лежавшее на Беллиной подушке. В нем не было решительно ничего многообещающего.

– А теперь мы должны до утра успеть выяснить, что в нем особенного, – тихо сказала она.

Глава 4

Зеркало было очень красивым, сделанным из серебра, которое так много раз полировали, что оно стало похожим на шелк. Овальное, с ручкой и в серебряной рамке с литым узором из роз, гирляндой обвивавших стекло. Некоторые розы совсем стерлись и больше походили на серебряные тени. Роуз с улыбкой погладила узор. Если бы она родилась маленькой леди, какую все сейчас стремились из нее сделать, ей бы подарили такую вещицу. Возможно, вместе с расческой с таким же узором, специально выбранной для крошки Роуз. Вот только мисс Фелл зовут Хэпзиба – немножко не сходится.

– Загляни в него! – потребовал Гус, перегнувшись через руку девочки. Она уже рассказала ему о странном видении, которое явилось ей в зеркале. – Может, увидишь ее снова.

Роуз нервно сглотнула и взяла зеркало, держа перед собой на вытянутой руке. Нечего стыдиться своего беспокойства, твердо сказала она себе. Быть может, она в шаге от разгадки тайны своего происхождения. Не исключено, что через несколько минут она снова обретет семью, но тут же закусила губу и решительно посмотрела в мутноватое стекло. Это неправда. Кого бы она ни увидела в зеркале, как у нее может быть семья? Настоящая семья никогда бы ее не бросила. Может, обнаружатся родственники, но не более того.

Роуз думала, что увидит то странное отражение – подросшую себя. Но вместо этого на нее смотрело собственное встревоженное лицо, на котором плясали тени от мигающих свечей. Позади нее в зеркале маячили голубоглазый ребенок и чрезвычайно любопытный кот.

– Не вижу ничего необычного, – пожаловалась Белла.

– Выглядит как самое обычное зеркало, – согласился Гус, высовываясь из-за локтя Роуз и присматриваясь. В стекле отразилась ухоженная белая мордочка, и он восхищенно покрутил свои усы. – А что ты сделала в первый раз, чтобы оно показало тебе свой секрет?

– Ничего. – Роуз покачала головой. – Правда ничего. Сначала я увидела себя и заметила ее, только когда уже отдавала зеркало обратно. Она как-то выплыла из-за рамки.

– Значит, она где-то за стеклом, – пробормотал Гус, принюхиваясь. – Не могу учуять потайную защелку, но она может быть очень хорошо спрятана.

– Что ты имеешь в виду – «она за стеклом»? – Руки Роуз задрожали. Ей не хотелось прикасаться к этой штуковине, если внутри кто-то есть.

– Прядь волос – вот что я имею в виду, – буркнул Гус. – Или письмо. В потайном отделении. Какое-то воспоминание об этой девушке, благодаря которому ты ее увидела. Прекрати трястись, Роуз, не будь такой трусихой.

– А-а. – Роуз с облегчением кивнула. – Понимаю.

У миссис Джонс был медальон, с которым она никогда не расставалась. Кухарка бережно хранила его в кармашке и время от времени, когда выдавалась свободная минутка, доставала его и протирала краешком передника. Она показывала Роуз, как медальон открывается маленькой защелкой, а внутри лежали несколько переплетенных прядей выцветших от времени светло-каштановых волос. Волосы принадлежали малышке Марии Роуз, дочери миссис Джонс, которая умерла от холеры много лет назад. Вполне возможно, что и в этом зеркале есть нечто подобное. Может, поэтому мисс Фелл так дорожила им? Потому что в нем хранилась память о ком-то, кого она любила?

– Это даже может быть прядь волос одного из ее поклонников, – мечтательно предположила Белла. – Он умер прежде, чем они успели пожениться, – какая трагедия! – Роуз удивленно посмотрела на нее, вскинув бровь. Иногда она подозревала, что Белла прочла немало тех книжек, что мисс Анструдер прятала в бюро. Белла, покраснев, упрямо произнесла: – Но ведь может же быть!

Гус все еще обнюхивал зеркало и даже лизал гирлянды из роз своим возмутительно розовым языком.

– Я уверен, там внутри что-то есть, – пробормотал он. – Роуз, положи зеркало на кровать.

Та послушалась, и кот присел перед зеркальцем; его лопатки остро торчали вверх, а хвост летал из стороны в сторону. Наконец он вытянул одну лапу и провел когтем вдоль края стекла, затем с довольным видом выпрямился и подул на зеркало.

– Переверни его, – велел он Роуз, и та с опаской повернула ручку зеркала, так что оно оказалось стеклом вниз.

Раздался тонкий звон, и стекло упало на покрывало. Роуз сглотнула и заглянула внутрь зеркала, гадая, что там увидит. Разум подсказывал, что внутри окажется металлическая задняя крышка зеркала или, быть может, прядь волос на шелковой подкладке. Но темнота, поздний час и мигающие свечи как бы говорили, что это будет что-нибудь отвратительное, например палец скелета, или что какой-то жуткий призрак уже вылезает из зеркала на кровать Беллы.

В действительности в зеркале не обнаружилось ни того ни другого. В рамке лежал листочек бумаги, плотной и дорогой, какую мисс Фелл выдавала им для уроков рисования. На листе был написан акварелью портрет, возможно, той же рукой, что и картина с домом, которую мисс Фелл задала им вчера копировать.

– Это ее я видела! – пискнула Роуз, осторожно доставая рисунок из рамки. – Я уверена – это она. – Она взяла стекло от зеркала в одну руку, рисунок – в другую и стала сравнивать.

– Жутковато… – промурлыкал Гус, водя усами по нарисованному лицу. – Вылитая ты. Только на пять-шесть лет старше? И прическа такая давно вышла из моды.

– Понятно, почему ты решила, что это твоя мама, – прошептала Белла. – На обороте ничего не написано?

Дрожащими руками Роуз перевернула листок и провела пальцем по поблекшей карандашной надписи:

«Моей дорогой Хэпзибе – портрет на память обо мне, пока мы путешествуем. С искренней любовью,

Миранда Фелл»

– Миранда Фелл! Это Миранда Фелл? – восторженно взвизгнула Белла. – Ох, ну конечно. Надо было догадаться!

– Что такое? Что ты о ней знаешь? – Роуз схватила Беллу за запястье и слегка встряхнула. – Белла, не мучай меня, кто она такая?

– Ай! Ш-ш-ш, прекрати, Роуз, хочешь весь дом разбудить? – Белла потерла запястье и сердито посмотрела на старшую девочку. – Не надо меня трясти, я как раз собиралась все рассказать.

– Пожалуйста, Белла! – умоляла Роуз, глядя на нарисованное лицо. – Я хочу знать.

Белла накрыла руку Роуз своей рукой и тоже провела пальцем по портрету.

– Ты ведь знаешь, кто такие Феллы?

– Гус сегодня утром говорил, что это одна из самых могущественных волшебных семей в мире.

– Раньше были, – с сожалением вставил Гус. – Совсем не то что сейчас, конечно. Живут памятью о былой славе, я бы сказал.

– Да-да, как раз это я и пытаюсь ей сказать! Не перебивай, Гус! – одернула кота Белла. – Миранда Фелл была единственной дочерью в этой семье, даже единственным ребенком. Наследницей. Все деньги должны были перейти к ней, и тот огромный домище в Дербишире. Говорят, она была редкой красавицей… – Белла с сомнением взглянула сначала на портрет, а затем на Роуз, – и невероятно сильной волшебницей. У нее было все, чего можно желать. – Белла посмотрела в пространство между Роуз и Гусом, ее глаза сверкали. – Но она бросила все! Исчезла, по всей видимости, сбежала с сыном садовника. По крайней мере, он тоже исчез, так что выводы напрашиваются сами собой.

– Ну разумеется, – проворчал Гус. – Сбежала с сыном садовника. Что за чушь.

– Вовсе не чушь! – возмущенно воскликнула Белла. – Все так говорят! Мои тетушки по сей день обсуждают этот грандиозный скандал.

– Они обсуждают такие вещи при тебе? – Гус с отвращением сморщил нос.

Белла еле заметно порозовела.

– Нет, конечно. – Затем она вызывающе тряхнула локонами и состроила гримасу. – Просто я совершенно случайно оказалась за диваном в гостиной… Мне никто ничего не рассказывает, приходится слушать! Я помню, как они об этом говорили, и они сказали – сбежала с садовником.

– Хмф. Когда пропадает юная девушка, вечно винят садовника. Никакой фантазии. – Гус неодобрительно махнул хвостом. – Помню, я тогда так и подумал.

– Когда? – прошептала Роуз.

Белла и Гус уставились на нее, и глаза Беллы расширились. Гус встопорщил усы, словно вдруг понял, насколько это важный вопрос. Он бросил взгляд на Беллу, и та сморщила носик, а затем они посмотрели на Роуз.

– Это было примерно одиннадцать лет назад, Роуз, милая, – тихо сказал Гус, и Белла кивнула, наматывая золотой локон на палец.

– Куда они направились? Кто-нибудь об этом говорил? – Роуз опустила взгляд на портрет девушки, чтобы не видеть, как они беспокойно переглядываются.

Белла кивнула и сглотнула:

– Ее родители искали ее по всей стране. Они нашли кучера дилижанса и заплатили всем пассажирам, чтобы разговорить их. Миранда и тот юноша отправились в Лондон, Роуз. Они приехали сюда.

* * *

Все сходится. Как мозаика у Беллы в классной комнате – какая-нибудь разрезанная на детальки картинка или карта. Только в самой середине красуется огромная дыра, а деталек больше нет: ни под столом, ни за шкафом, куда они частенько падают.

– Но что случилось потом? – спросила Роуз. – Неужели ее родители так больше ничего и не узнали?

Белла покачала головой:

– Они просто испарились. Феллы наняли целую армию сыщиков, чтобы прочесать весь Лондон, но не нашли ни следа пропавшей Миранды.

– Получается, мы не знаем, была ли… – Роуз умолкла. Она не могла произнести это вслух даже сейчас.

Гус мягко ткнулся носом ей в щеку, и его усы ласково ее пощекотали.

– Была ли у них дочь и не потерялась ли она, моя хорошая?

– М-м. И не бросили ли они ее… – Роуз потерла глаза рукавом ночной рубашки.

– Должно быть, что-то случилось, если они оставили тебя, – возразила Белла. – Или… возможно, они умерли, Роуз. – Сказав это, она озабоченно подняла на Роуз глаза.

Та кивнула. В какой-то степени она всегда надеялась, что ее родители действительно мертвы, а не бросили ее в корзине для рыбы. Но сейчас, когда она представляла, что бежит по следу, ведущему к тайне ее рождения, эта мысль казалась ужасной. Лицо в зеркале приблизило ее к той девушке, Миранде Фелл, которая, возможно, была ее мамой. Казалось, она умерла всего несколько дней назад, просто выскользнула у Роуз из рук.

– Наверное, они умерли, – тихо согласилась она. – Но мне все равно хотелось бы знать, как это случилось. – Она горько усмехнулась. – Не могу остановиться. Два дня назад я не знала вообще ничего, а сейчас меня распирает от любопытства. Теперь, когда я увидела ее… – Роуз покачала головой. – А этот мальчишка-садовник? Почему-то о нем я так не думаю, это нечестно. – Она потерла шершавый край бумаги. – Вряд ли где-то есть его портрет.

Гус снова провел по рисунку усами.

– Очевидно, этот портрет тесно связан с Мирандой, иначе бы ты ее не увидела в зеркале. Если положить его на место, можно будет погадать по этому зеркалу. Узнать, что произошло. Тогда ты, наверное, даже сможешь его увидеть, если мы хорошо постараемся.

Роуз посмотрела на кота с сомнением.

– А это сработает? Ведь портрет наверняка нарисовали еще до того, как Миранда сбежала, верно?

Гус задумался, прикрыв глаза.

– Да… Но, вероятно, это не имеет значения. Будем надеяться. И нужно поторопиться. Глядите. – Он мотнул головой в сторону окна. – Скоро рассвет.

Роуз посмотрела на светлеющее небо. Еще немного – и зеркало придется вернуть. Это их единственный шанс. Она вставила рисунок обратно в рамку и быстро – чувствуя себя при этом глупо, но следуя своему желанию – поцеловала пальцы и провела ими по нежно улыбающемуся лицу. Затем аккуратно положила сверху стекло и посмотрела на свое отражение. Оно нисколько не изменилось, только выглядело более усталым. Не как девочка, у которой только что появились мать и отец. Разве нечто столь важное не должно было изменить ее?

– Роуз. – Белла мягко потянула ее за рукав. – Роуз, ну же, у нас нет времени.

В голосе Беллы слышалась настойчивость, хоть она и старалась говорить терпеливо, и Роуз кивнула, как бы извиняясь, – нужно перестать думать. Но в усталом мозгу роились странные мысли. Понравилось ли бы маме ее новое платье из Венеции? Понравилась ли бы маме она сама?

– Смотри внимательно, – скомандовал Гус. – Роуз, сосредоточься, не то я тебя укушу, а кошачий рот – рассадник грязи и болезней, я вон себя под хвостом вылизываю, ты видела. – Кот словно гордился этим. Он мордой пододвинул к ней зеркало и с надеждой заглянул в него вместе с девочкой.

Роуз обхватила зеркало ладонями и устроила его у себя на коленях. Белла забралась на кровать рядом с ней и натянула им обеим на плечи одеяло. Так они и сидели, прижавшись друг к дружке и всматриваясь в крошечный овал стекла.

Стекло было темным – темнее, чем должно быть? В зеркале не просто плоско отражалась ночь, там клубилась темнота, которая является перед видением, и сердце Роуз забилось быстрее.

В темноте разлился легкий туман, пробиравшийся к ним из глубины зеркала – чем бы оно на самом деле ни было. Как странно: Роуз знала, что держит его в руках, чувствовала, как металлические края впиваются в ее пальцы. Но внутри зеркала скрывался темный туннель, уходивший далеко вдаль. От одного взгляда на него у девочки кружилась голова, словно она плыла по этой черной тропе, сквозь собственные ладони и стену комнаты.

– Роуз! РОУЗ!

– Что? Я же смотрю, ты сказала мне заглянуть туда, и я пытаюсь, неужели не видишь? – пробормотала Роуз, прищуриваясь и силясь понять, что скрывает этот туман.

Раздался тихий испуганный стон, и Белла накрыла стекло рукой, разорвав связь Роуз с зеркалом.

– Зачем ты это сделала? – возмутилась Роуз. – Там что-то было!

– В самом деле? – осведомился холодный голос. – Что-то помимо зеркала, которое вы украли из моей комнаты?

Роуз наконец оторвала взгляд от зеркала и сглотнула. У изножья кровати стояла мисс Фелл. Она казалась выше, чем обычно, будто гнев придал ей роста.

– Ой. – Роуз провела пальцами по задней крышке зеркала, не желая с ним расставаться. – Простите нас, – тихо проговорила она, не зная, что еще сказать. Какой толк извиняться, когда руки не желают выпускать зеркало.

– Вы его украли, – повторила мисс Фелл звенящим голосом.

– Мы… мы не хотели, – забормотала Роуз. – Но мы не придумали другого способа выяснить, и… – Она умолкла. Какие здесь могут быть оправдания?

– Выяснить что?

Роуз снова сглотнула. Во рту пересохло, язык казался липким. Как спросить мисс Фелл, не родня ли они, когда она только что украла ее вещь?

– Это все ты, Изабелла, верно? Распространяешь сплетни? Нашептываешь? – Мисс Фелл, скользя, подошла ближе, и Белла прижалась к Роуз, а ее глаза потемнели от страха.

– Я не хотела… Я только рассказала ей… Я думала, ей нужно это знать! Она так на вас похожа, и вы все время смотрите на нее… Что вы с нами сделаете? – Голос Беллы звучал все тоньше и тоньше, и Роуз охнула, сообразив, что сейчас произойдет. Белла теряла самообладание, впадала в истерику, а значит – собиралась закричать.

Сначала зазвучал надрывный вой. Взгляд Беллы был все еще направлен на мисс Фелл, но Роуз сомневалась, что Белла ее видит. В голубых глазах осталась лишь чернота, словно Белла ушла внутрь себя и отгородилась от всех этим ужасным криком.

– Остановите ее! – закричала Роуз старой волшебнице, пытаясь держать Беллу, которая дергалась в ее объятиях. – Это из-за вас она кричит, ей страшно. Скажите, что ничего не сделаете, что вы не сердитесь! Ой, ай…

– Кажется, уже поздно. – Гус прижал уши к голове, его усы топорщились.

Гнев мисс Фелл утих, и ярость в глазах погасла. Теперь она выглядела встревоженной. Учитывая, что она редко позволяла чувствам проявляться, Роуз решила, что волшебница забеспокоилась не на шутку.

– Как ты остановила ее в прошлый раз? – резко спросила старая леди, щелкая пальцами перед остекленевшими глазами Беллы. Ее плечи дрожали от напряжения, но она усилием воли заставляла себе не закрывать уши руками.

Роуз тоже не закрывала уши – из гордости и от злости. Хотя ей очень хотелось. Как было бы здорово обхватить голову руками и зажмуриться, чтобы мучительный звук не проникал в голову через глаза, но она сдерживалась. Вместо этого она крепко сжимала Беллу, и нечеловеческий вопль сотрясал их обеих. Девочек будто колотили мощные волны, высоченные стены зеленоватой воды, какие бились о борт их корабля на пути домой.

– Я ее ударила, но не думаю, что это сработает сейчас – она слишком далеко зашла. Ее здесь вообще нет, – выдавила Роуз.

Мисс Фелл мягко взяла лицо Беллы в свои ладони и всмотрелась.

– Ты права. Нужно вернуть ее, чтобы успокоить.

В этот момент распахнулась дверь, явив их взору мистера Фаунтина, который опирался на плечо Фредди и был в ужасе. Мальчик намотал на голову полосатый шарф, но это, по-видимому, не помогало: он был бледен как полотно, казалось, его тошнит.