Текст книги "Сказка современной Шахерезады. История Светланы"

Глава 4

Дома, натягивая домашние брюки и растянутую футболку, я вспомнила, что у меня имеется бутылка виски, припасенная к особенному случаю. Решив, что настал тот самый случай я, долго не раздумывая, отправилась на кухню и плеснула хмельной напиток в стакан. Глотнув обжигающую жидкость, я поморщилась и попыталась привести свои мысли в порядок. Господи, ну и вечерок выдался. Всю дорогу домой таксист не сводил с меня глаз, рискуя врезаться в столб. Наверно, он еще никогда не подвозил девушек в одних тоненьких трусиках и полупрозрачном лифчике. Мне пришлось даже пару раз его одернуть и буквально заставить следить за дорогой.

А эта история с Олегом меня вообще выбила из колеи. Я ведь ему почти сразу призналась, что выхожу замуж. Чтобы парень не тешил себя простыми иллюзиями. Так нет, заладил как попугай – люблю, жить без тебя не могу, боюсь потерять. А разве можно меня потерять, если мы даже толком и знакомы не были?! Наверное, он ожидал, что я повисну на его руке со словами благодарности и мольбами вытащить из этого треклятого клуба.

И вообще, с чего он взял, этот Олег, что я разделю с ним его пылкие чувства. И это сейчас, когда у меня, наконец-то, появился Леонид, проводник в обеспеченную и беззаботную жизнь. Такого, как Леонид, я ждала всю свою сознательную жизнь. Ну да, староват, некрасив и в веснушках, еще больше обезображивающих его дряблую кожу. Но его внешний вид с лихвой компенсировал дорогущий костюм. Да и вообще, какая разница, как он выглядит? Главное, что с ним я, наконец-то, стану богата и мне откроется вся та роскошная богемная жизнь, о которой вещали по телевизору в развлекательно– познавательных передачах. Мысли снова вернулись к Олегу и мне, внезапно, стало стыдно за то, как я с ним обошлась. Этот Олег, возможно, был неплохим парнем, ну не виноват же он, что влюбился. Знал бы, чем закончится наша встреча, так и на пушечный выстрел ко мне не подошел бы. Внезапно я расплакалась и решила выпить за упокой его души.

Плеснув себе еще виски, я залпом проглотила жидкость и вытерла рот тыльной стороной руки. Наверно скоро труп Олега обнаружат, клуб опечатают и будут в первую очередь обзванивать всех работников клуба. Я знала, что на допросе я не смогу скрыть волнение, а значит, окажусь под подозрением. Лучше сейчас выключить телефон и попытаться успокоится. Кто тот молодой человек, которого обнаружили убитым, знать не знаю и никогда не видела. Пусть еще докажут, что именно я была с ним в кабинке. Людей было много, кто, куда и с кем ходил – не усмотришь, камеры у нас фиксировали только посетителей на входе и выходе. Я выключила телефон и почувствовала некоторое облегчение. Решив, что лучшее всего сейчас попытаться успокоится, принять душ и лечь спать, я направилась в ванную. Включив свет, я едва удержалась на ногах от увиденного и, чтобы не закричать, зажала рот обеими руками. Возле ванной, на кафельном полу, лежал труп моего жениха Леонида. В том, что он был мертв, я ни на секунду не сомневалась, так как труп уже изрядно посинел. В глазах потемнело и мне стало трудно дышать.

Затрясшись, как осиновый лист, я рванула со всех ног на кухню и снова включила свой мобильный. На часах было начало второго, но я решила, что дружба – понятие круглосуточное и набрала Зою.

– Алле, – послышался в трубке неожиданно бодрый, но слегка приглушенный голос.

– Зоечка, миленькая, как хорошо, что ты еще не спишь.

– Светка, ты? Чего так поздно, случилось что?

– Зой, тут такое случилось, что я и не знаю, как тебе рассказать, – я сама не заметила, как перешла на шепот. – В общем, прихожу домой, а у меня в ванной… труп.

– Труп???

– Да, Леонида.

– Светка, ты пьяная, да? Ты что несешь, какой труп?

– Да никакая я не пьяная. Я правду говорю. Прихожу, а он в ванной лежит. Весь синий такой, ужас!

– Да, Светка ты точно сошла с ума. И кто же его убил – ты?

– Да ты с ума сошла. Конечно не я!

– Света, ну если ты не напилась и тебе действительно ничего не мерещится, тогда ты страшные вещи говоришь. Подожди, А ты уверена, что он мертв, твой Леонид? Может он решил тебя разыграть?

– Зой, ты мне у него пульс предлагаешь, что ли, пощупать? Я тебе говорю, что уверена. У него на шее красная полоса. Это получается, что его удушили? В моей квартире?

Я затряслась и почти впала в истерику.

– А еще… у него такой цвет лица… Вот если бы ты его увидела, ты бы тоже его пульс проверять не стала, и так ясно, что он мертв.

– И что ты планируешь делать, вызывать ментов? – деловито поинтересовалась подруга.

– Я что, на дуру похожа? Они же убийство на меня и повесят. Скажут, мол, бытовуха, поругались или приревновала, вот и пришила.

– А это точно не ты?

– Зоя, я тебе за сочувствием позвонила, а ты меня обвиняешь. Если и ты мне не веришь, то думаешь, менты поверят?

– Извини.

– Зоя, мне нужна твоя помощь.

– Какая еще помощь?

– Ну, мне же надо от трупа избавиться!

– И как ты планируешь это сделать?

– Не я, а мы.

– Мы???

– Ну да, ты же не откажешь мне в небольшой помощи?

– Света, я тебя, конечно, люблю, но всему есть предел. Женская дружба предполагает взаимное уважение и доверие. Но про помощь в избавлении от трупов я не слышала.

– Зоя, если ты не поможешь, мне одной не справиться. Я пришла домой, никого не трогала, а тут этот труп. И что прикажешь с ним делать? На меня же повесят убийство и посадят, ты это понимаешь? Ни за что.

– Свет, мне очень жаль, но чем я могу помочь?

– У Антона же есть машина, возьми ее и приезжай. Скажи, что у меня депрессия и срочно нужна твоя поддержка. Завернем труп Лени, погрузим и вывезем в лесок, выкопаем ямку, и пусть себе покоится с миром. Работы максимум на пару часов. Поможешь и вернешься к своему ненаглядному.

– Не к кому мне спешить, ненаглядного еще дома нет.

– Как нет?

– А вот так нет. Уехал к матери, да и не приехал. Остался у нее, наверное.

– А что ж ты ему не позвонила?

– А чего я должна за ним бегать? Не маленький уже, вернется. Ты же знаешь, его мать меня на дух не переносит, ну типа не городская, не подхожу их семье. Так что сегодня я ночую одна.

– А он на машине поехал?

– Да нет, на электричке. Машина во дворе стоит.

– Зоечка, ну пожалуйста, помоги, – заныла я.

Подруга глубоко вздохнула.

– Ладно, одеваюсь и выезжаю. Жди.

Я нажала кнопку отбоя и решила до приезда Зои не заходить в ванную, чтобы нервы не сдали окончательно. Плеснув еще одну значительную порцию виски, я уселась прямо на пол и начала методично отпивать от стакана, время от времени подливая еще. Внезапно в дверь позвонили. Мне показалось, что от ужаса на голове зашевелились волосы, и я даже не заметила, что начала разговаривать сама с собой. Зойка не могла так быстро приехать, тогда кто это? А вдруг это убийца? Или еще хуже, привезли новый труп, что бы опять подбросить его ко мне в ванную. Хотя нет, ванная уже занята, но еще свободна кухня и комната. Да нет же, это бред. Господи, что я несу. Второй звонок оказался продолжительнее, и одновременно с ним запел мой мобильный. На экране высветился номер Зои.

– Алло, – севшим от волнения голосом просипела я.

– Ты чего не открываешь? Хочешь, чтобы все соседи переполошились и вызвали милицию?

– Нет, – я отрицательно замотала головой, как будто в этот момент Зоя могла меня видеть.

– Так мне уходить, или ты все же откроешь?

– Открою.

Посмотрев в глазок и еще раз убедившись, что за дверью стоит Зоя, я открыла и впустила ее внутрь.

– Ну, показывай, где он.

– В ванной, – махнула я. – Если хочешь на него полюбоваться, иди одна, я не пойду.

Зоя вернулась через несколько минут с глазами, полными ужаса.

– Свет, он и вправду мертв. Синий такой. И язык торчит. Его точно удушили.

– Зоя, пожалуйста, мне и так нехорошо, оставь эти подробности. Я не хочу знать, как его убили, я хочу знать за что, и почему именно тогда, когда он находился в моей квартире. Если его хотели убить, почему не сделать это в другом, более подходящем месте? Почему здесь?

– Этого ты уже, наверно, никогда не узнаешь, подруга. А ну-ка, наливай.

– Ты же за рулем!

– Если не плеснешь, я никуда не поеду. У меня и так психика разгулялась после увиденного, а теперь, когда представлю что его еще тащить надо, а потом и в машине везти, так вообще дурно делается. Так что, наливай.

Я дотянулась до бутылки и, разлив остатки жидкости по двум стакан, выпила свою порцию, не чокаясь.

– Ты одеяло приготовила?

– Нет еще.

– А когда ты его собиралась готовить? Завтра днем, когда он уже будет плохо пахнуть и соседи почувствуют неладное? Я так летела, что думала, разобьюсь. За 10 минут долетела. Думала, за это время ты приготовишь веревки, одеяло, ну и что там еще требуется при погребении?

– Цветы на могилу.

– Цветов у меня нет, так что обойдется наш покойничек без цветов.

– Без цветов нельзя. У меня в комнате в вазе букет стоит, поклонник подарил. Как думаешь, Леня не обидится, если мы ему этот букет положим?

– Да Лене твоему все равно уже – хоть цветы, хоть трава. Но если хочешь, давай букет прихватим. А еще нам лопата понадобится.

– Точно, только у меня ее нет. Да и откуда она возьмется? Конечно, знала бы, что трупы будут по квартире валяться, прикупила бы заранее.

– Не волнуйся, лопату я взяла. Как раз Антон в селе был, лопату у матери взял сломанную. А тут в городе мы ее починили, но везти назад не к спеху. Сезон картошки еще не начался, поэтому никто раньше времени лопаты не схватится. В общем, иди, ищи одеяло и веревки, будем труп грузить.

– Зоя, что бы я без тебя делала, – пьяно заулыбалась я.

– Эээ, подруга да ты уже напилась. И как ты в таком виде планируешь могилу копать?

– Надо будет – выкопаю, лишь бы в тюрьму не загреметь.

Несмотря на опьянение, я довольно быстро нашла одеяло и сняла с балкона бельевые веревки. В ванной мы замотали труп в одеяло и обвязали веревками. Теперь предстояло, как-то, подтащить его к машине. Леонид оказался, довольно таки, тяжелым и, посовещавшись, мы решили тянуть его по полу волоком. Вцепившись в одеяло со стороны головы, мы подтащили его к входным дверям.

– Подожди, проверю, нет ли кого.

Я тихо выскользнула из квартиры, спустилась по ступенькам и вышла во двор. Стояла полная тишина, изредка прерываемая, издали проносящимися, машинами. Постояв около минуты, я вернулась назад.

– Чисто, можно выносить. У соседей в окнах темно, да и так никого.

Мы потащили труп по ступенькам вниз, благо я жила не очень высоко, на четвертом этаже. Но и это расстояние от квартиры до машины показалось мне бесконечным. Мы благополучно дотащили труп к машине и, собрав все остатки силы, погрузили его на заднее сидение.

– Подожди, цветы забыли, надо вернуться.

– Не возвращайся – плохая примета.

– Я мигом, – в квартире выдернув из вазы букет и тихонько притворив за собой входную дверь, я побежала к машине.

Выехав за город, мы свернули на проселочную дорожку и медленно покатились по ней, подбирая местечко для захоронения. Зойка хоть и выпила, но вела машину уверенно и мы без труда заехали в самую глушь.

– Все, приехали.

Подруга замолчала и вгляделась в освещенную фарами местность.

– Место то, что нужно. Вокруг ни души, местные сюда, думаю, забредают нечасто, в общем, выгружаемся.

Не буду описывать, как долго и монотонно мы копали яму, по очереди сменяя друг друга. Лопата то и дело упиралась в сплетенные между собой коренья деревьев, что здорово осложняло и без того нелегкую работу. Зоя вспомнила, что прихватила из дому бутылку водки и, сбегав за ней к машине, вручила ее мне.

– Открывай, правда, закусывать нечем.

– Зоя, я не буду.

– Пей, на тебя смотреть страшно – бледная, растрепанная, ни взять, ни дать живой труп.

При слове труп я поморщилась и, открутив крышечку, отпила прямо из горла высокой бутылки. Подруга забурчала:

– Ты только не спеши напиваться, а то еще потом с тобой возиться придется. Да и вообще, может, хватит нашему жмурику места? Выкопали, по-моему, достаточно. Ты же понимаешь, ему все равно, а нам еще силы поберечь надо.

– Зоечка, миленькая, копай, а я тебя чуть позже сменю, только отдохну немножко. Пойми, не могу я бросить человека, который мечтал, чтобы я стала его женой. Давай похороним его по-человечески, а?

– Ну, да, только он мечтал о тебе, а надрываюсь я, – ухмыльнулась Зоя, пытаясь перерубить очередной корень.

Я поставила бутылку на траву, взяла у нее лопату и принялась рыть с таким остервенением, что подруга присвистнула:

– Да ладно, не кипятись, я ведь не со зла. Схожу, попью водички, а то в горле пересохло.

Но я не обратила на ее слова никакого внимания. Воспоминания о Леониде захлестнули меня с головой.

В одну из первых встреч мы много гуляли, хотя потом он признался, что в его возрасте врачи рекомендовали не совершать длительных пеших прогулок. Но, наверное, он хотел быть со мной на одной волне, показать, что не такой он и старый. Он скупал и дарил мне охапки цветов из всех цветочных магазинов, мимо которых мы проходили. Я смеялась и просила поберечь мои руки, которые просто обрывали бесчисленное количество цветов. Тогда он велел отдать цветы водителю, который с этой охапкой следовал за нами.

Помню, как однажды я пришла на работу и обомлела – вместо полного шумного зала меня ждал столик на двоих, по залу лилась романтическая музыка. Леонид поднялся из-за столика мне навстречу и сообщил, что арендовал весь клуб, и сегодня только для нас будет развлекательная программа. А дальше всего и не упомнишь – медведи, танцующие под балалайку, эквилибристы, жонглеры, фокусники…

Леонид поначалу дарил мне много приятных минут, и за это я была ему очень благодарна.

А потом случился наш первый секс. Вернее, это был не секс, в прямом понимании этого слова. Настоящего слияния мужчины с женщиной у нас не вышло даже в первый раз. Все, что он смог, так это ласкать меня своими пальцами, разбавляя свои действия проворным языком. Поначалу наши интимные встречи были полны нежности, но постепенно невозможность естественного слияния наших тел стала меня напрягать и нервировать с каждым разом все больше и больше. Думаю, он понимал это и старался, как мог. Но у него никак не получалось полноценно возбудиться и это становилось причиной его частого раздражения. В постели с ним я старалась, как проклятая, но все было мимо. Его не возбуждали ни я, ни совместные просмотры порнофильмов, ни рассказы с пометкой «клубничка», которые я иногда читала ему вслух. В конце концов, я плюнула на эту глупую затею и посоветовала записаться на прием к врачу. Он не обиделся, наоборот шутил, что поймет, если я уйду от него к кому-то помоложе.

На людях мы выглядели вполне счастливой и удовлетворенной парой. Многие осуждали нашу связь, некоторые завидовали и искренне недоумевали, что он нашел во мне, что я могу предложить, кроме красивой оболочки? И я, чувствуя каждой клеточкой эти взгляды, полные ненависти и раздражения, старалась подарить ему не только право обладания моим телом, но и частичку души, в которой живут любовь и привязанность. Я действительно старалась изо всех сил. Тем ни менее, серьезной преградой наших отношений был его возраст, на который не стеснялись указывать все, кому ни лень.

Он просил меня не обращать внимания на сплетни, признавался, что влюбился в меня, как мальчишка и чувствует себя если не на двадцать, то на тридцать лет. И я ему верила. Ради меня он совершал сумасбродные поступки – снова начал садится за руль своей роскошной машины, чтобы на вечерних прогулках нам никто не мешал. А наш полет на воздушном шаре… Я смеялась и хлопала в ладоши, как ребенок. А он посмеивался и обещал каждый мой день превращать в праздник.

А теперь все в прошлом. Я смахнула неожиданно выступившие слезинки грязной рукой и продолжила выбрасывать комья земли со дна ямы.

Где-то закричала лесная птица, да так жалобно, что я покрылась холодным потом и вмиг протрезвела. Почти одновременно с криком я услышала треск сухих веток под ногами. Определенно, это была не Зоя, звук раздался со стороны леса. Сердце бешено заколотилось, ноги подкосились, и я начала задыхаться.

– Светка, ты чего? – Зоя заглядывала в яму испуганными глазами.

– Там кто-то есть, – я махнула рукой в сторону леса.

– Ты чего, сбрендила? Кто там может быть? Ночь ведь кругом.

– Зоя, там кто-то есть. Я слышала, как хрустели ветки, – я была близка к истерике.

– Тебе мама не говорила, что надо меньше пить? – подруга устало зевнула.

– Ты думаешь, я не в себе?

– Нет, я думаю, ты просто устала. Хотя, может там и правду кто-то был, – заметив мои расширенные от ужаса глаза, она поспешила добавить, – но не человек, понимаешь?

– А кто? – почти шепотом спросила я.

– Животное могло пробежать. Хватит молоть чепуху, если ты закончила, давай приниматься за дело.

Яма выглядела довольно глубокой, поэтому я не возражала, да и желание поскорее унести ноги с этого ужасного места давало о себе знать. Мы опустили в могилу на веревках труп и принялись по очереди ее закапывать. Ладони горели и сразу на нескольких пальцах образовались жгучие мозоли. Я старалась не обращать внимания на такие мелочи, мечтая поскорее закончить начатое и забыть об этой страшной ночи раз и навсегда. Подруга время от времени сменяла меня, яростно махая лопатой, и лишь изредка останавливаясь, чтобы перевести дух и откинуть челку с влажного лба. Наконец, когда дело было сделано, мы одновременно выдохнули, закидали холмик сухими листьями и травой, а в изголовье воткнули толстую палку.

– Ну вот и все, спи спокойно, дорогой товарищ, – подруга перекрестилась и, взяв лопату, пошла к машине.

– Зоя, подожди меня, – я тоже быстро перекрестилась и, поблагодарив его еще раз за все, бросилась вслед за Зоей.

– А это еще что такое? – спросила Зоя, усаживаясь поудобнее за руль.

На лобовом стекле лежал сложенный вдвое лист бумаги. Я вышла из машины, взяла его и, развернув, быстро пробежала глазами по строкам.

«Следующего твоего жениха постигнет та же участь. Обещаю. Я слежу за каждым твоим шагом».

Выронив лист, я вскочила в машину и с силой захлопнула дверь. Подруга на секунду замерла, и открыла рот от удивления.

– Жми на газ, – закричала я и закрыла лицо руками.

Было страшно убрать руки и взглянуть в освещенную фарами местность. Казалось, что сейчас я увижу того, кого не хотела увидеть – убийцу, который решил вогнать меня в страх, написав это страшное послание. Машина завелась с пол оборота, неся нас на бешеной скорости прочь из этого ужасного места. Все время, пока мы ехали по проселочной дороге, мне казалось, что автор этого послания не отпустит нас отсюда живыми, меня так уж точно. Видимо, он был уверен, что именно я убила своего жениха, и как доказать обратное я просто не представляла.

Когда мы выехали на шоссе, Зоя первой нарушила молчание:

– Слушай, прости меня, я думала, ты бред несла, когда рассказывала про чьи-то шаги. Я ведь и представить не могла, что в этой глуши есть еще кто-то, кроме нас. А вдруг этот кто-то видел, чем мы занимались. Мы ведь не яблоки лесные собирать приехали, а труп закапывать. Хотя, скорее всего это какой-то ненормальный. Нормальный не станет пугать двух одиноких и беззащитных девушек, цепляя ночью на лобовое стекло какую-то бумажку. Я слышала, что где-то в этих краях расположена психиатрическая больница. Только что же они так плохо своих психов охраняют? Обидно, что не пожалуешься, ведь надо же будет как-то объяснять свое присутствие в лесу в столь поздний час.

– Зоя, он не ненормальный.

– Откуда ты знаешь? – с раздражением воскликнула подруга. – Ты говорила, что не видела обладателя шуршащих шагов!

– Зоя, я тебе повторяю, это другое, – зубы стучали, и я ничего не могла с ними поделать.

– Что – другое? Что в записке-то было?

Меня колотила нервная дрожь и меньше всего мне хотелось говорить на эту тему. Я понимала, что здорово влипла, раз кто-то, кроме нас с Зоей, знает о смерти Леонида. В голове роилась куча мыслей – что делать, куда бежать, а главное от кого? Хотя с другой стороны подруга здорово рисковала, помогая с этим неприятным процессом, и я подумала, что она имеет право знать.

– Там было сказано, что я…

– Что? Да не тяни, и так тошно.

Сглотнув подступивший комок в горле, я повернулась к подруге:

– В общем, кто-то в курсе того, что мы похоронили Леню.

– Значит, нас все же видели. Черт, это плохо.

– Кто-то знал, что мы приедем рыть покойному яму. Как думаешь, откуда он мог узнать?

– А я откуда знаю? Может ты объявление в газету давала?

– Какое объявление?

– О том, что сегодня ночью мы с подругой приедем в лес хоронить твоего несостоявшегося жениха.

Я покрутила пальцем у виска. Кажется, у подруги на нервной почве начались проблемы с головой.

– Зоя, хорошо я спрошу прямо – это ты кому-то проболталась о Леониде?

– Я что, похожа на сумасшедшую?

– Нет, конечно, но я тоже еще не сошла с ума. Ты хотела узнать, что было в записке? Так вот, в записке было сказано, что следующего моего жениха постигнет та же участь.

– Да ты что? И что ты теперь будешь делать? – Зоин побледневший вид и выпученные глаза, которыми она время от времени отвлекалась на меня, говорил сам за себя. Похоже, подруга была напугана не меньше меня.

– Не знаю. Пока не знаю.

За время нашего пути мне очень хотелось рассказать подруге и об Олеге, которого я сегодня случайно убила прямо на работе при исполнении своих прямых служебных обязанностей, но мой внутренний голос активно призывал меня этого не делать. Кажется, Зоя и так не до конца поверила в то, что Леню убила не я, а если ей рассказать еще об одном трупе, боюсь, ее хватит инфаркт. Интересно, как там сейчас в клубе. Наверно Олега уже нашли, может, и труп уже опознали. Кстати, где телефон, я же забыла его выключить. Словно подслушав мои мысли, телефон ожил и запел энергичной мелодией. Путаясь в карманах своих брюк и моля про себя, что бы это звонили не с клуба, я извлекла на свет божий трубку и поняла, что сегодня явно не мой день. На экране призывно подмигивало одно единственное слово: Работа. И ежу понятно, что по пустячному делу с работы не будут звонить в полвторого ночи. Все, теперь моя бедная психика точно не выдержит. Сейчас я подниму трубку, и первый же вопрос об Олеге поставит меня в тупик. Не раздумывая, я попросила Зою открыть окно и, после того как стекло бесшумно опустилось, размахнулась и швырнула телефон в придорожные кусты. Зоя сразу же притормозила и съехала на обочину.

– Ты с ума сошла? Зачем телефон выбросила?

– Надоел, – я отвернулась к окну и уставилась в темноту.

– Ты точно не в себе. Зачем выбрасывать телефон, можно ведь просто сменить сим-карту?

Подруга заглушила мотор, вышла из машины и прислушалась. Вокруг стояла полная тишина.

–Ну вот, уже положили трубку. Ничего, я сейчас со своего наберу, – она начала тыкать наманикюренными ноготками кнопочки своего мобильного. Через пару минут она вздохнула и вернулась на место водителя.

– Черт, у тебя автоответчик срабатывает. Наверное, батарея выскочила от удара, а может и того хуже – разлетелся на кусочки.

– Ну и черт с ним, разбился, так разбился, чего ты так убиваешься?

– Как же ты теперь будешь поддерживать связь с окружающим миром?

– А с кем поддерживать? Леонид отправился в мир иной, а с ним и мои мечты о безбедном существовании. А я ведь на работе уже сообщила, что ухожу. На меня там все знаешь, какой зуб наточили? Завидовали, что я за обеспеченного папика замуж собралась. А теперь что мне делать, не возвращаться же? Вот будет народ злорадствовать. Придется искать другую работу, найду – так и телефон новый появится, с новым красивым номером.

– Чудная ты. Я еще не встречала людей, которые телефонами разбрасываются, как только с работы уходят. Слышишь, Свет, а может ты бы работу не бросала? Все же насиженное место – коллектив, клиентура и все такое. Ну, умер твой Леонид, отменилась свадьба и богемная жизнь, о которой ты мечтала. Но с другой стороны, что с того? Возвратилась бы назад, какие твои годы, время лечит, а там глядишь, и новый суженый встретится.

– Зоя, я не могу вернуться на работу.

– Почему?

– Этого я не могу тебе сказать.

– Что значит, не могу? – не поняла Зоя.

– А то, что я и так борюсь с желанием рассказать тебе ВСЕ до последнего, но не хочу шокировать еще больше.

– Значит, Леонида убила все-таки ты.

– Зоя, сколько можно повторять. Это не я.

– А кто тогда?

– Да что ты заладила, как попугай? Откуда я знаю, кто? То, что я обнаружила труп, не значит, что он принял смерть от моих рук.

– Но ведь ты живешь одна? Значит, являешься самой главной подозреваемой. Сама понимаешь, все знали о ваших отношениях, более чем близких. Дальше продолжать?

– Продолжай, – я равнодушно махнула рукой.

– Вы принимали душ, затем поссорились, ты вспылила, и, не справившись с обидой, уличила момент и удушила его. Дедуля был в годах, не думаю, что он оказывал достойное сопротивление. Наоборот, от удивления он его не оказывал вообще.

– Как ты красиво все расписала, но повторяю, это все лишь твои домыслы, теория, да и только. А вот тебе факты – я работала допоздна, приехала уставшая, гляжу – а в ванной остывшее тело. Мертвец, понимаешь? И хотя мы были знакомы, я знать не знаю, откуда он взялся в моей квартире. Сам пришел или его уже принесли.

– Хорошо, если ты настаиваешь на том, что не знаешь, кто убийца, то чем ты обещала меня шокировать?

Собравшись с силами, я вжалась в кресло, глубоко вдохнула и на выдохе быстро произнесла:

– Зойка, я сегодня убила одного мужика.

Подруга резко ударила по тормозам, рискуя слететь с дороги.

– Вот тебе раз! Еще одного? – в ее глазах читался ужас.

– Опять двадцать пять. Зоя, ты начинаешь действовать мне на нервы. Повторяю в последний раз – я не убивала Леонида. И понятия не имею, кто это сделал. Я убила другого человека. Он у меня первый и единственный.

– Кто?

– Ну как кто? Труп.

– Час от часу не легче. А что же я его в квартире не заметила? Ты его в шкаф, что ли, спрятала? Или на балкон?

– Прекрати, это случилось не в квартире, а на работе. Он начал нагло приставать, а ты знаешь мой характер, я такое не потерплю. В общем, повалил меня на диванчик, а тут, откуда ни возьмись, вазочка под руку подвернулась. Сама не знаю, как так получилось, но я ею воспользовалась. Хотя и не совсем по назначению.

Подруга смотрела на меня, открыв рот, и мне стоило больших усилий заставить ее вновь следить за дорогой.

– Света, ты хоть понимаешь, что говоришь? Ты теперь всех мужиков истреблять будешь, которые к тебе сексуальное желание проявят?

– Понимаешь, он мне душу перед этим влюбленностью травил. Сбежать предлагал, замуж звал. Короче, сбрендил окончательно и бесповоротно. А потом ухватился за меня, словно за спасательный круг, проходу не давал, на диван повалил, и домогаться начал. Я его случайно вазочкой по голове пригрела, а он взял и копыта откинул.

Зоя тяжело задышала и свернула с главной дороги на узкую улочку, в конце которой находилась моя многоэтажка.

– Да, ну и ночка, лучше не придумаешь. А как же ты из клуба вышла?

– После я постаралась тихонечко улизнуть с места преступления. Надеюсь, никто не заметил, что последние минуты своей жизни он провел со мной в кабинке.

– А вдруг заметил?

– Мне бы уже позвонили.

– Так ты же телефон свой выбросила, позвонить тебе никак нельзя. Слушай, мать, а ты домашний адрес на работе никому не говорила?

– Нет, но у нас работает развозка и до дома меня обычно довозят на служебной машине. Я выхожу возле первого подъезда, а живу, как ты знаешь, во втором.

– Это хорошо, что тебя до квартиры не провожают, а то бы знали, где ты живешь. Света, мне кажется, нужно срочно сменить жилье и залечь где-то на время. Отсидеться, так сказать. И никаких новых отношений, от них у тебя одни неприятности.

– Да причем здесь отношения? С этим Олегом я даже знакома толком не была.

– А чего ж тогда парень так воспылал к тебе любовью?

– Сама удивляюсь. Виделись пару раз и сразу такие чувства.

– Ладно, постарайся успокоиться, хотя я понимаю, что в данном случае это нелегко. Барышня ты видная, в девках не засидишься. А мужика найти всегда успеешь.

– Зоя, да о чем ты говоришь, я не о замужестве сейчас думаю. Меня не сегодня – завтра в тюрягу засадят за двойное убийство, одно из которых, между прочим, я не совершала, а ты говоришь – замуж… У меня голова кружится, и ком к горлу подступает, как только представлю, что матери сообщат о том, что дочь ее единственная – зечка. Она ж не переживет.

– Правильно, о матери подумай.

– Вот я и думаю. Знаешь, я прямо завтра начну поиски нового жилья и работы, и постараюсь вычеркнуть из памяти этот ужасный день.

– Вот и молодец. Вечер выдался непростой, так что иди, отдыхай, ведь как говорится, утро вечера мудренее. Ну, пока. Не вешай нос.